Моя родословная

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

(Луна)

Ворвался Раф и заорал, чтобы все убирались. Как всегда, взял управление на себя. Я не смогла удержаться и снова заснула, прежде чем мы смогли поговорить. Я уже израсходовала всю свою энергию.

Когда я проснулась в следующий раз, занавески были задернуты, а тишина казалась утешающей. Отказываясь просить о какой-либо дальнейшей помощи, я заставила себя сесть на край кровати. Уэст научился держать наготове воду и несколько обезболивающих таблеток. Заставив себя встать, боль прокатилась по мне волной, но это было немного терпимее по сравнению с прошлым разом.

Который час?

Оглядевшись, я нигде не увидела своего телефона, поэтому медленно направилась в гостиную. Мои два дивана казались крошечными, когда на них лежали Уэст и Раф. Это, должно быть, неудобно. Телевизор тихо работал на заднем плане, отбрасывая тени по комнате. Взглянув на часы, я вижу, что сейчас 06:10. Черт, я снова долго спала.

Я включаю кофеварку и направляюсь в ванную, чтобы освежиться. Я ненавижу, как много времени отнимают у меня такие простые задачи. Я сильнее этого, но мое тело говорит мне обратное, и я не хочу давить на себя слишком сильно. Мне нужно принять душ или, наконец, расслабиться в этой прекрасной ванне, но даже я знаю, что прямо сейчас это плохая идея. Вероятно, мне понадобится, чтобы кто-нибудь проснулся на всякий случай.

Раздается стук в дверь ванной.

— Эй, Луна, ты там в порядке? — зовет Раф.

Я открываю дверь и вижу сочувственную улыбку на его лице. Мне не нужна ничья жалость, но затем он нежно обнимает меня. Защищает меня от окружающего мира, а я не могу помешать своим стенам рушиться, и начинают литься слезы. Он держит меня так, кажется, целую вечность, пока я позволяю своим эмоциям взять верх. Я не плакала с тех пор, как мне было шесть лет, но так много всего произошло за такой короткий промежуток времени, что я просто не могу сдерживать свои эмоции.

Прошлая пятница была идеальным днем, о котором я мечтала. Я провела день в «Inked» и отправилась на свой первый бой. Единственным способом, которым все могло быть лучше, был бы горячий секс после этого, но вместо этого моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Меня заставили поступить в Академию, про которую я ничего не знала, Академию преступного мира, и я знаю, что даже сейчас не понимаю насколько все это мрачно. Затем встретилась с людьми, которые так небрежно ломают мои стены, заставляя меня заботиться и заставляя меня наслаждаться их присутствием.

Затем на меня нападают люди, которые знали этот мир лучше, чем я. Мне нужно перевести дыхание.

Наконец успокоившись, я отстраняюсь от Рафа, который вытирает мне лицо своей футболкой, как будто я все еще маленький ребенок, но я не могу сдержать улыбку, которую это вызывает у меня. Я знаю, мне многому нужно научиться, и Раф о многом умолчал, но я рада, что все еще могу чувствовать себя в безопасности в его обществе, чтобы ослабить свои барьеры, хотя бы на мгновение.

— Пойдем, сядем, я приготовлю нам что-нибудь поесть, — говорит Раф, ведя меня на кухню.

Он выдвигает стул, и я вижу там подушку, приготовленную для моего покрытого синяками тела. Черт. Я ненавижу, что он нянчится со мной, но я действительно ценю эти маленькие жесты, которые помогают облегчить мою боль.

— Хочешь яичницу с беконом?

— Раф, давай не будем задавать глупых вопросов, ладно? — отвечаю я, заставляя его усмехнуться.

Он ставит передо мной чашку черного кофе и продолжает занимать место. Мне так много нужно спросить, и я не знаю, с чего начать, и я уверена, что он тоже хочет знать больше. Пока он готовит, я расслабляюсь, прежде чем мы в конце концов начнем жарить друг друга на гриле.

Вскоре комнату наполняет запах бекона, и Уэст направляется на кухню. Он ничего не говорит, он едва проснулся, если судить по тому, как он волочит ноги или вытирает глаза. Он просто берет кофе и садится за стол.

Вскоре Раф присоединяется к нам с едой, и мы все просто поглощаем в тишине божественное наслаждение.

— Итак, я уверен, у всех нас накопилось много вопросов и объяснений, так с чего ты хочешь начать, Луна? — спрашивает Раф, снова включая кофеварку.

Ха, я потратила все это время, обдумывая это в своей голове, и все еще понятия не имела.

— Думаю, мне действительно нужно понять, чего от меня здесь ожидают. Меня буквально швырнули и сказали, чтобы я знала свое место, но я понятия не имею, каким должно быть мое место. — говорю я, поднимая руки вверх, делая акцент на "Мое место", потому что я не куплюсь на это дерьмо.

Я перевожу взгляд с них обоих, видя, что они оба знают гораздо больше меня.

— Академия Фезерстоун ожидает, что вы уйдете отсюда с повышенным набором навыков и с перспективными работами, которые соответствуют вашей родословной. И у меня, и у Уэста лучше всего получается обращаться с оружием, просто по-разному.

— Хорошо, значит, я правильно понимаю, что ты тоже учился здесь? — спрашиваю я. Я знаю, что это сделал Раф, но мне нужно услышать это от Уэста.

— Да, — тихо отвечает Уэст, глядя на свои руки.

— Какого результата Фезерстоун ожидает от меня?

— Ну, поскольку тебе был предоставлен доступ к трем родословным, ты, вероятно, будешь выполнять множество заданий в зависимости от того, что они предлагают организации, — отвечает Раф, ставя передо мной чашку свежего кофе.

— Итак, из-за родословной твоего отца всегда все будет так или иначе заключаться в воровстве. От родословной твоей матери это будет означать проникновение в законный бизнес в интересах Фезерстоуна или установление прочных связей с помощью подкупа. Боюсь, Луна, что моя, скорее всего, будет худшей. Я никогда не думал, что тебе придется взять мою родословную, и я никогда бы не ожидал, что твоя мать будет настаивать на этом. Так что, скорее всего, это исходило от кого-то другого, стоящего выше. С моей родословной всегда связана смерть. Я надеюсь, что они обучат тебя моему набору навыков, но только в качестве защиты от других. — он вздыхает.

На мгновение мы все замолкаем, и это повисает в воздухе.

— Значит, от меня ожидают, что я буду убивать людей? — спрашиваю я, слова кажутся мне чужими на моем языке.

Ни один из них не отвечает, и это ответ на мой вопрос. Дрожь, пробегающая по моей спине, неконтролируема. Обдумывая это, я понимаю, что это значит. Я никогда не смогла бы заставить себя причинить вред невинным людям, несмотря ни на что, но если я смогла бы добраться до людей, которые сделали это со мной, я скорее всего, убью их. Я просто знаю, что в глубине души это все равно ранило бы мою душу.

— Есть ли для меня какой-нибудь выход из этого мира? — спрашиваю я, обхватывая руками кружку, нуждаясь в тепле.

— Я пытаюсь Луна, но это более высокое звено в пищевой цепочке, чем я изначально думал. Я в растерянности и не могу отменить решение Кольца, в которое входят наши семьи. Кое-кто хочет, чтобы ты была здесь, Луна, любой ценой, я просто не знаю зачем, — предлагает Раф.

Я думала, что мы живем в 2020 году, я думала, что у нас есть свобода выбора, свобода слова, но, очевидно, здесь это неприменимо.

— Хорошо, значит, я должна просто смириться с этим, признать, что теперь это моя жизнь?

Раф и Уэст пристально смотрят друг на друга, общаясь глазами. Ясно, что я здесь ничего не знаю, и мне не помогает то, что они все еще рассматривают возможность что-то скрывать от меня.

— Вы можете этого не делать? — я хлопаю ладонью по столу: — Я и так в невыгодном положении, и мне не нужно, чтобы вы хранили еще какие-то секреты.

— Дело не в том, Луна, это больше, чем все мы. В этом мире ходит так много слухов, что ты никогда не узнаешь правды. Мы не хотим говорить тебе слишком много слишком рано или напрасно солгать. — это исходит от Уэста.

— Ну, я думаю, тебе нужно сказать мне, чего ожидать, дай мне хорошие советы, что угодно, потому что мне буквально не на что опереться, а люди, напавшие на меня, знают гораздо больше. Они достали меня один раз. Я отказываюсь позволять им добраться до меня во второй раз. — моя решимость ясна, и я, блядь, говорю серьезно.

— Хорошо, ну, многие битвы между родословными из-за Тотема, ты уже слышала о нем? — спрашивает Раф.

— Вчера его имя всплыло в Истории.

— Что ж, он сам дьявол. Он всегда хотел контролировать Фезерстоун в целом и никогда не был доволен теми малыми каплями информации, которыми его кормили. Все знают, что он все еще где-то там, но найти его невозможно, а убить, похоже, еще труднее. Главный слух заключается в том, что у него есть наследник, наследник, готовый пойти по его стопам. Конечно, они никогда бы не дали этому ребенку фамилию Лопес. Так что, если это правда, мы не знаем, кто это и даже сколько наследнику может быть лет.

Я понимающе киваю, но на самом деле не знаю, что сказать, вероятно, потому, что на самом деле не знаю, насколько велик этот человек.

— На том же уроке они также упоминали что-то о том, что ученики "Тузов" должны соревноваться в чем-то, называемом Играми, и это обязательно?

У меня есть свой ответ, как только я упоминаю игры, и краска отходит от их лиц.

Вы когда-нибудь задавали вопрос и сожалели об этом в ту же секунду, как ответ оказывался не таким, каким вы хотели бы его услышать? Ну так вот. Думаю, я бы предпочла не обращать внимания. Я не могу заставить себя расспрашивать об этом подробнее прямо сейчас.

— Хорошо, тогда как я должна выжить в этом мире?

— Луна, здесь много бессердечных людей, которые, не задумываясь, сделают то, о чем ты обычно даже не можешь и подумать. Тебе нужно держать себя в руках, а им нужно бояться тебя любыми необходимыми способами, иначе они сделают из тебя игрушку. — Уэст вздыхает.

— Честно говоря, прямо сейчас заставь их думать, что ты подчиняешься их приказам. Пока мы не выясним больше деталей о том, что происходит внутри Кольца. Это также означало бы, что мы по-прежнему сохраняем дистанцию, потому что никто не знает о нашей связи, — продолжает он, проводя рукой по своим растрепанным волосам.

— Ты просишь меня не стоять на своем и не быть верной себе, Уэст? Ты говоришь мне, что они должны бояться меня, но ты не хочешь, чтобы я мстила или демонстрировала какое-либо превосходство. С другой стороны, я все еще не простила тебя, так что сохранять дистанцию будет совсем нетрудно. — я киплю от злости.

— Я знаю Луна, но ты действительно получишь много неприятностей от самой Академии, не говоря уже о других студентах. — он протягивает руку и сжимает мою: — Я помогу тебе всем, чем смогу, хорошо?

— Я попробую по-твоему, но как только я буду уверена, что это не сработает, мы вернемся к моему способу, — говорю я, убирая руку. Я не могу сдержать вырвавшийся наружу зевок.

— Дот сегодня привозят? — я совсем забыла.

— Да, но ты что шутишь, Луна, не думай, что в ближайшее время окажешься рядом с байком, — смеется надо мной Раф.

«Тузовая задница». Нет, мудак. Хотя подожди? Он был "Тузом", так что, черт возьми, он и есть «Тузовая задница».

Мой малыш поможет мне почувствовать себя намного лучше, хотя прямо сейчас я не смогла бы поднять даже ногу.

— Как на долго вы останетесь? — я спрашиваю их обоих.

— Я уезжаю завтра, если здесь все будет в порядке, ничего? — спрашивает Раф, и я киваю в ответ, глядя на Уэста.

— Я отлучусь ненадолго, если ты не против, потом вернусь, когда Раф уедет.

Это не вопрос, и он это знает.

— Посмотрим, какой я буду, со мной не нужно нянчиться.

Уэст улыбается и начинает собирать свои вещи, пока я поднимаюсь на ноги и готовлюсь пойти и снова лечь, я снова устала, и сон поможет моему телу исцелиться.

Я почти дохожу до своей двери, когда вопрос касается моих губ.

— Эй, ребята, почему Паркеру запрещено знать свою фамилию? Какая у него родословная "Тузов"?

Раф качает головой: — Честно, Луна, лучше, чтобы никто не знал, потому что, если этот мальчик узнает до того, как получит привилегию, его отец убьет его до восхода солнца на следующий день.

Шок, охвативший мое тело, заставляет меня верить каждому слову, и от этого у меня сводит живот.

Это не тот ответ которого я ожидала, и такое даже я себе не представляла, давайте не будем искушать судьбу в ближайшее время.

(Роман)

Я часами сидел с открытой входной дверью, ожидая, когда он уйдет. Уэст ушел несколько часов назад, но мне было не интересно что он может сказать. Уже за полдень, когда ее входная дверь наконец открывается, и он тихо закрывает ее за собой, что говорит мне о том, что она спит.

Хорошо.

Когда он, наконец, оборачивается, то останавливается при моем появлении, но выражение его глаз говорит мне, что он не удивлен, увидев меня. Я не встаю, я просто вопросительно протягиваю руки. Он поднимает бровь, заставляя меня оттолкнуться, Луна, должно быть, набралась этого от него.

— Прекрасно, — вздыхаю я. — Ты когда-нибудь думал о том, чтобы предупредить меня? Я попросил Кая проверить ее, и мы постоянно оказывались в тупике, я полагаю, это из-за тебя? Я думал, что она самозванка.

Простой кивок — это все, что я получаю.

— Она хоть понимает, во что ввязалась?

— Нет, Роман, она не знает, и если мы расскажем ей слишком много сразу, она сорвется, ей нужны маленькие шаги, ясно?

— Разве ты не видел, в каком она состоянии? Всем вокруг похуй, что ей нужно, а ты оставляешь ее в неведении, — возмущаюсь я, он такой чертовски тупой.

— Роман, я предупреждаю тебя. Держи рот на замке, это больше, чем все мы, и ты чертовски хорошо это знаешь. Я обучил ее всему, дал ей все навыки, которые ей понадобятся.

— Все навыки Раф? А как насчет ее гребаного разума? Что насчет того, что ты чувствуешь после того, как убиваешь кого-то в первый раз? Или тот факт, что ей придется продолжать это делать, чтобы спасти себя, а? Это очернит ее душу, как и все наши. — я рычу сквозь зубы.

Он смотрит в потолок, как будто может найти там какие-то ответы, но, черт возьми, этого не произойдет.

Он не может мне ответить, потому что знает, что я прав, но никто из нас ничего не может с этим поделать. Во всяком случае, пока.

— Ей сейчас нужен отдых. В ближайшие несколько недель многое будет связано с вашими заданиями, основанными на навыках. Это будет достаточно тяжело для всех, но, надеюсь, это отвлечет от нее часть внимания. Пока это все, что мы можем сделать.

Он имеет в виду ничего не делать.

Черт.

Я понимающе киваю.

Он на мгновение замолкает, затем собирается подняться по лестнице, но я окликаю его, прежде чем он уходит, и он оглядывается на меня.

— Это действительно она? Meu Tesouro? — мой голос едва громче шепота, воспоминания всплывают в моей голове.

— Да, хотя она, скорее всего, не вспомнит, она не помнит Уэста. Когда она увидела, как умер ее отец, Роман, она заперла эти первые шесть лет своей сладкой жизни подальше. Я вижу, как она замыкается в себе, когда воспоминание пытается всплыть на поверхность, это причиняет ей сильную боль. Так что не жди, что она вспомнит, что ты бегал за ней повсюду, даже когда она была маленькой, ладно? — он слегка посмеивается, пытаясь отнестись к ситуации легкомысленно.

Я закрываю дверь, не отвечая.

Когда вчера ворвался Раф, я уже собрал все воедино: Уэст был уже в комнате, и упоминание о том, что Раф разговаривал с ней по телефону. Придурки хранили больше секретов, чем показывали.

Когда она только появилась, я испугался, что она могла быть наследницей Тотема. Трех линий крови было достаточно для этого. Ситуация усугубилась, когда мы ничего не получили по результатам нашей проверки.

Тогда Паркер полетел к ней, как мотылек на пламя, и он наш лучший знаток людей, но теперь, теперь я знаю.

Meu Tesouro, как всегда называл ее отец, была его драгоценностью, и я помню с самого раннего возраста, что она была и моим сокровищем. Качая головой, я отгоняю воспоминание. Если она откажется признавать что-либо из того времени, мне не поможет, если я случайно скажу что-то не то.

Я просто не могу в это поверить. Они сказали, что она умерла. Ушла со своим отцом, но сейчас она спит через коридор от меня.

Мне нужно отвлечься от всего этого, и я отправляю сообщение в наш групповой чат с парнями в поисках спарринг-партнера. Все они реагируют быстро, похоже, в данный момент мы все на взводе.

Я только хотел бы, чтобы был шанс, что все станет проще.