Муж на сдачу, или Попаданка требует развода

Глава 11

Ситуацию спас кот. Он грациозно поднялся на лапы, потянулся, выгнув спину дугой, и промурлыкал глубоким бархатным голосом:

— Нравишься ты мне, горячая киска. И человек у тебя интересный. С вами прокачусь, куда бы вы там ни ехали.

Он невозмутимо прошёл мимо ошеломлённой толпы, запрыгнул в наш скороезд — только его пушистый хвост гордо взметнулся вверх — и оставил зевак хлопать глазами. Даже Мотя не сразу пришла в себя от такой наглости — её чёрная шерсть всё ещё топорщилась, а глаза сверкали. А когда мы проследовали за котом, то застали застывшего, словно памятник самому себе, Инеса и по-хозяйски шарившегося в хладохроне пушистого наглеца.

— Что ты с ним сделал⁈ — возмутилась я, напрочь забыв о почтении, которое положено выказывать детям Мау.

— Вот! Я и говорю, что что-то с тобой не так, человек, — повернув ко мне большую голову и вперившись пронзительным жёлтым взглядом, заявил кот. — Ты должна меня бояться и почитать, а ты совсем не испытываешь ко мне благоговения. Из этого я могу сделать два вывода: либо ты не местная, либо у тебя проблемы с головой.

Я упала на сиденье в полной растерянности от его проницательности. А Мотя такого уже вынести не смогла. Она утробно зарычала, прижав уши, стремительно прыгнула коту на спину, впилась зубами в его холку, а когтями в бока. В стороны полетели клочья шерсти. Кот протяжно заорал. Я прикрыла глаза и покачала головой.

— Прекратите немедленно. Давайте спокойно поговорим, — проводя рукой по лицу, сказала устало, особо ни на что не надеясь.

Но меня послушали!

— Ты права. Не время и не место. Ехать надо, мы создали затор, — сказала Мотя, отряхиваясь. Её шерсть постепенно возвращала белый цвет.

— Я вообще-то с добрыми намерениями к вам, дамы. Простите, если это было не заметно. Отвык, — добавил кот и языком пригладил растрепанную Мотей шерсть на боках.

Я смотрела на них удивлённо. Дети Мау сидели, как два мягких покладистых пушистика, напротив меня по обе стороны от застывшего Инеса, и хвосты аккуратно обернули вокруг лап. С чего вдруг они так резко сменили линию поведения, я не понимала, но момент для выяснения сочла неподходящим.

— Верни, пожалуйста, Инеса, — попросила кота, указывая на окаменевшего управляющего. — Только он умеет управлять скороездом.

Кот мотнул головой, потянулся своей большой лапой к рулевому артефакту и ловко запустил вагон.

— Нет, пусть пока побудет в отключке, — возразил мне. — Надо без свидетелей поговорить, — заявил деловым тоном, проводя когтями по столу.

Я насторожилась.

— Ты кто такой? — уточнила, подозрительно сощурившись.

Что характерно, Мотя виновато отвела взгляд, чутко подёргивая ушами.

— Ну не думали же вы, что ваше появление останется незамеченным, правда? — Кот лениво облизнул лапу и протёр ею свою морду. — У нас, между прочим, высокоорганизованное сообщество, и все дети Мау, прибывшие в кошачий Рай проживать свою лучшую жизнь, наперечёт. Особенно такие своенравные красотки…

Он проникновенно посмотрел на Мотю янтарными глазами, и она… смутилась! Опустила взгляд в пол и нервно дернула хвостом. Кот явно с ней флиртовал!

Я прикусила губу, чтобы спрятать улыбку. А ведь в этом мире и у Матильды может появиться личная жизнь!

— То есть у кошек тоже есть закон, которому они обязаны подчиняться? — уточнила я, наклоняясь вперёд.

— Безусловно. — Кот выпрямился, принимая гордый и надменный вид. — Меня зовут Тамерлан, я тут старожил и Альфа стаи. Так что моя прямая обязанность — ввести вас в курс дела и предупредить об ответственности.

— Мы не собирались переворачивать этот мир с ног на голову, но внимательно слушаем, — сказала я со всей серьёзностью, приложив руку к сердцу.

Потому что кошка моя как будто язык проглотила от смущения и усиленно разглядывала пол скороезда, будто там поселилось семейство мышей.

— Самое главное правило — не лезть к людям в жизнь: не решать их проблемы без особой нужды, не воздействовать на них магией и не пытаться влиять на их политику! — Тамерлан стукнул лапой по столу для убедительности. — Мы сами по себе, а они сами по себе. Можно у них жить, пользоваться их вниманием и заботой, дарить им капельку хорошего настроения и здоровья. Но влиять на них ментально, слышишь, красотка? Повторяю: лазить к ним в голову по своей прихоти нельзя! Ни в коем случае!

Мы с Мотей настороженно переглянулись. В воздухе повисло напряжённое молчание.

— И что будет, если правило нарушить? — спросила она угрюмо, наконец перестав строить из себя скромницу.

— Будет кошачья война, вот что. — Тамерлан прищурился. — Многие из наших выбрали себе человеческие семьи и живут с ними. Если каждый кот или кошка станут продвигать своих людей на вершину их иерархии, нам придётся столкнуться между собой, и тогда одна Мау знает, что из этого получится.

Я задумчиво прикусила губу, мысленно перебирая все наши последние действия — не слишком ли далеко мы уже зашли?

— А что, если мы по незнанию уже правило нарушили? — спросила я тихо, нервно сцепляя пальцы в замок.

— Пока ваши манипуляции никого из нас не затрагивают, мы не придаём им значения. — Кот встал, потягиваясь. — Но вы едете в столицу и собираетесь общаться с сильнейшими из людей. А это уже риск столкновения интересов с другими членами нашего сообщества, так что я был обязан вас предупредить. На этом временно прощаюсь. До скорой встречи, красотка!

Кот неожиданно лизнул Мотю в глаз, заставив её вздрогнуть, легонько стукнул Инеса лапой по лбу и… исчез, оставив после себя лишь лёгкое серебристое сияние.

Управляющий очнулся, удивлённо огляделся, медленно обвёл взглядом вагон, посмотрел в окно, на Мотю, на меня и растерянно пробормотал, потирая лоб:

— Уснул, простите. У нас получилось объехать господина кота?

— Он проснулся и ушёл, — проворчала Мотя обиженно.

Кажется, она немного из-за этого расстроилась.

— Долго нам ещё ехать? — спросила я, отвлекая Инеса от ненужных вопросов.

Он снова глянул в окно и радостно сообщил:

— Подъезжаем, уже городские огни видно. Минут через пятнадцать будем у дома его сиятельства.

Я этого никак не ожидала и потому внезапно разволновалась. Пальцы сами собой потянулись к растрепавшимся за день рыжим локонам — вдруг захотелось поправить причёску и посмотреться в зеркало. Еле сдержалась, чтобы не вскочить и не побежать в туалет — вместо этого подсела к окну, прижалась лбом к прохладному стеклу и всю оставшуюся дорогу рассматривала столицу.

Благодаря видению, которое на меня наслала Мотя, я была готова к её необычности, но всё равно с детским любопытством разглядывала наряды прогуливающихся по тротуару дам: их шляпки с перьями и бантами; чудно повязанные платки и просто причёски; переливающиеся шёлковые платья всевозможной длины и причудливые сумочки. Читала вывески магазинов, сверкающие волшебными огнями, и вздрагивала от стремительно пролетавших мимо досок — необычного столичного транспорта.

Однако вскоре мы свернули в тихий спальный район без прохожих и магазинов — там в аккуратный ряд выстроились внушительные каменные особняки — и остановились у одного из них. Высокие кованые ворота с затейливым узором и фамильным гербом (как у меня под грудью) на массивной дубовой двери говорили о том, что мы на месте.

Инес поспешил выскочить первым, чтобы подать мне руку, и лёгким касанием ладони открыл ворота.

Мы прошли по вымощенной гранитной плиткой дорожке, поднялись на широкое каменное крыльцо, и управляющий трижды ударил по двери молоточком, висевшим рядом с ней. Почти сразу нам открыл высокий худощавый мужчина в строгой красной ливрее с золотой вышивкой. Окинул нас оценивающим взглядом, почти незаметно приподнял бровь, низко поклонился и молча впустил в прохладный холл дома.

— Проходите в кабинет его светлости, госпожа, — любезно пробасил он густым баритоном, — он вас с нетерпением ждёт.

И торжественным жестом указал вглубь дома. Он проводил нас с Мотей до кабинета и, постучав, толкнул тяжёлую дверь. С поклоном пропустил нас внутрь. Герцог поднялся нам навстречу из-за массивного письменного стола, обаятельно улыбнулся, сверкнув ямочкой на щеке, но почти сразу улыбку спрятал и сказал серьёзно, жестом указывая на кожаные кресла:

— Проходите, присаживайтесь. Сейчас в столовую подадут ужин, но я бы хотел сначала сделать вам одно очень выгодное предложение.

Мы с Мотей переглянулись и, пройдя, заняли кресла. Я не знала, что и думать.

— Не томи, — велела герцогу кошка, озвучивая и мои мысли.

Доменик Карада потер подбородок, как будто не решаясь начать, потом выдохнул и выпалил, глядя мне в глаза:

— Я прошу вас на время стать моей женой, Лана.

Я вскочила, будто ужаленная. Что, опять⁈ Ему одной жены мало⁈ В висках застучало, кровь прилила к лицу.

— Прошу прощения, мне, видимо, послышалось… — пробормотала я растерянно.

— Я понимаю, предложение нестандартное и может показаться странным… — герцог провёл рукой по волосам, — но это всего лишь роль. Никакого ритуала проходить не надо. Я прошу вас притвориться моей женой перед семьёй всего на пару дней. За это я выполню любую вашу просьбу. Сделаю всё, что в моих силах, — горячо заверил он, ударив правой рукой по левому плечу.

Я упала в кресло, хлопая ресницами и обмахиваясь рукой. Вот это поворот… Нарочно не придумаешь. Губы сами собой сложились в немое «о».

— Зачем? Нам нужны подробности, — вместо меня потребовала Матильда, навострив уши.

Герцог сел, сложил сцепленные замком руки на полированный стол и серьёзно объяснил, понизив голос:

— Буду с вами откровенным. Наш император собирается отправиться в лучший мир, и сейчас проходит отбор нового императора. Чтобы им стать, нужно выполнить ряд условий, и одно из них — наличие жены. Это очень сложновыполнимое условие, особенно если учесть, что поставлено оно было внезапно. Для его выполнения мне пришлось жениться на девушке, которую я никому не могу показать.

На этих словах я словно очнулась, резко выпрямила спину и подалась вперёд. Очень интересно, как он объяснит женитьбу на Телани.

— Почему не можете? Боитесь за её безопасность и решили вместо неё рискнуть мной? — спросила я ехидно.

— Как вы могли обо мне такое подумать⁈ — возмутился Карада, сдвинув брови к переносице. — Моя супруга просто больна. Она не в себе.

Я ахнула и зло сощурила глаза:

— Вы женились на сумасшедшей? Это отвратительно! — процедила сквозь зубы. — Вы воспользовались беспомощностью девушки! Почему нельзя было заключить сделку с кем-то адекватным?

У герцога заиграли желваки, а глаза засияли стальным блеском.

— Телани не безумна! Её просто… нет. Иногда ради великой цели можно забыть о принципах. На кону благополучие всей империи! — выпалил он. — Я должен был принять непростое решение. Жениться я могу только на аристократке с подходящей кровью, но все здоровые девушки с таковой ни на какой фиктивный брак не согласились бы. А мне не нужен настоящий брак без полного доверия. Это ставит под угрозу безопасность подданных. Телани — идеальный вариант. Её кровь подходит, и она не предаст. Потому что ей всё безразлично. Она даже не разговаривает.

Язык чесался спросить, как ему вообще удалось исполнить супружеский долг с полутрупом, но я только осуждающе покачала головой, скрестив руки на груди.

— То есть ты хочешь, чтобы моя Лана выдала себя за Телани? — уточнила Мотя совершенно спокойно.

Почему-то её предложение герцога вообще не возмутило.

— Рискованно. Кто-то может узнать об истинной Телани и ее состоянии. Я бы придумал для Ланы подходящую легенду и сделал все необходимые документы так, чтобы никому и в голову не пришло проверять заграничную аристократку. Что скажете?

Я встала из кресла, чувствуя дрожь в коленях, и взглянула на Мотю.

— Нам надо подумать и посовещаться. Где мы можем остаться с Матильдой наедине?

— Я выйду. Клянусь, в кабинете нет прослушек. Буду ждать вас в столовой. Приходите, когда примете решение.

И он ушёл, закрыв за собой дверь с тихим щелчком. А я опять упала в кресло — как Ванька-встанька, ей-богу.

— Нет, ну ты посмотри на этого предприимчивого герцога! — возмущённо воскликнула я, глядя на Мотю.

— Тоже оценила, да? Отличный выйдет император, — свернула куда-то не в ту сторону кошка.

Я поморщилась, скривив губы.

— Манипулятор!

— Очень похвальная черта характера. Одобряю! — покивала Матильда, усаживаясь поудобнее на подлокотнике кресла. — Самое то в дипломатии и достижении целей.

— Матильда! Прекрати его нахваливать! — топнула я. — Мне не нравятся такие люди.

— Ой, мне-то не ври, Света, а то я тебя не знаю! — фыркнула кошка, прищурив зелёные глаза. — Хочешь напомню, какие тебе персонажи всегда нравились?

Я на миг задумалась, прикусив щёку, и поджала губы. Не могла не признать, что праведники особенного впечатления на меня не производили. Обаятельные плохиши куда интереснее. Вздохнула, потирая виски.

— Ну и что ты думаешь по поводу его предложения?

— А что тут думать? Надо соглашаться! — Мотя подпрыгнула на месте от возбуждения. — Это отличный шанс добиться своего. Смотри: он тебя полностью легализует — раз. Два — ты сможешь затребовать у него любую награду. Не знаю, что он там собирался провернуть, но, предъявив тебя своей семье, он должен будет потом тебя куда-то деть, то есть после получения трона он с тобой «разведётся». А ты потребуй, чтобы он и с Телани развёлся. Можно это выдвинуть как условие. И тогда тебе даже не придётся ему сердце разбивать.

Я задумчиво постучала пальцем по губам, ощущая лёгкое головокружение от такого напора.

— А с какой стати мне требовать его развода с женой? Какое мне дело до этого?

— Ну не знаю… Вы, люди, все странные, — покачала Мотя головой. — Вам всякие идиотские мысли в голову приходят. Прикинься защитницей сирых и убогих. Вы такое любите.

— Ну не знаю… — повторила я Мотины слова. — Он всего на два дня попросил меня прикинуться его женой. Только чтобы семье показать, а не в свет выводить. Не сочтёт ли он такое требование чрезмерным? Всё же это очень глубокое погружение в личную жизнь.

Мотя спрыгнула на пол и раздражённо заходила по кабинету.

— И ты туда же! Прямо помешались вы все на этом невмешательстве. Туда не лезь, этого не делай! А как же мне развлекаться, если я только и умею, что в человеческих мозгах копаться и на них влиять⁈

Я сразу сообразила, о чём страдает моя кошка. Моё сердце сжалось от сочувствия.

— Ну не расстраивайся, Моть, — мягко сказала я, протягивая руку. — Может, этот Тамик несерьёзно говорил? Что он тебе сделает? Кто вообще выбирает главного кота? Давай тебя на следующих выборах выдвинем в повелительницы стаи? Будешь сама законы придумывать.

Мотя запрыгнула мне на колени и, замурлыкав, потерлась головой о мою руку.

— Я как только его на зуб попробовала, так сразу и поняла, что он особенный. Мне с ним не конкурировать, Свет, — протянула она с тоской, её усы грустно опустились. — Ну и лучше его послушаться и без крайней нужды к людям в головы не лезть. Так что давай соглашайся. Так мы много вопросов одним махом решим.

Я почесала Мотю за ушком, бережно поставила ее на пол, встала и расправила складки платья.

— Ладно. Пойдём в столовую, попробуем провести переговоры, — сказала, глубоко вздохнув, и направилась к двери.