Муж на сдачу, или Попаданка требует развода

Глава 15

— Ваша светлость, тётя Гейл, сёстры, знакомьтесь, — торжественно произнёс герцог, мягко подталкивая меня вперёд в просторную гостиную с высокими потолками. — Это моя жена, герцогиня Телани Карада, и её спутница госпожа Матильда.

Четыре пары женских глаз уставились на меня с разной степенью любопытства и недоверия. К сожалению, я совершила пренеприятнейшее открытие: благодаря магии в этом мире люди живут долго — аж до трёхсот лет! И стареют тоже медленно. Рожают редко, но чуть ли не до самой глубокой старости. Матери Доменика уже стукнуло девяносто два, а тётке перевалило за сотню, поэтому я не могла чувствовать себя умудрённой жизнью старушкой — что мои семьдесят пять против их двух сотен на двоих?

Женщины выглядели отлично — на вид не дашь больше сорока, — и кто из них мать, а кто тётя, я бы не определила, если бы одна из них — высокая красивая брюнетка с холодными серыми глазами — не искривила губы в презрительной улыбке и не спросила, играя веером:

— И как же её величали до замужества? В какой дыре ты откопал свою жену, сын?

Вдовствующей герцогине — драгоценной свекрови — я сразу не понравилась. И даже Матильда, скромно сидевшая у моих ног, никакого впечатления на неё не произвела. Хотя, возможно, мать Доменика решила, что моя кошка — всего лишь модный аксессуар. Тем более показывать себя во всей красе Мотя не спешила. Она лишь задумчиво обвела взглядом комнату и бесшумно отправилась делать обход дома.

— А какая теперь разница, Мардж? — угрюмо пробурчала вторая женщина — тётка со стороны отца, её русые волосы были собраны в слишком высокую причёску. — Как бы девушку ни звали, откуда бы она ни взялась, ты теперь в доме не хозяйка.

Сёстры герцога, похожие как две капли воды, но с совершенно разными манерами, наблюдали за всем с любопытством. Одна — в строгом синем платье — встревоженно хмурилась, покусывая губу, а вторая — в зелёном брючном костюме — улыбалась во весь рот, не скрывая интереса.

— Это мы ещё посмотрим, — процедила вдовствующая герцогиня, и пальцами сжала веер так, что он жалобно захрустел.

Я поняла: пора подать голос, чтобы она насчёт меня не заблуждалась.

— Обожаю хозяйничать! — заявила я, расправляя плечи и делая шаг вперёд. — Приготовьтесь передать мне все дела, дорогая маменька! Вы же не против, что я к вам так, по-семейному? Планирую сделать ремонт, перестановку мебели и реконструкцию парка. Любимый муж сказал, что вы давно не отдыхали и очень устали, поэтому я вас отпускаю спокойно поправить здоровье на курорте.

Тётушка Гейл громко и злорадно расхохоталась, хлопнув себя по коленям, а сёстры синхронно плюхнулись на банкетку, будто я их мать на каторжные работы посылаю, а не погреть кости у моря. А ведь это Доменик меня надоумил вдовствующую герцогиню в отпуск отправить.

— Доменик! — воскликнула Марджери, хватаясь за сердце. — Что себе позволяет твоя жена⁈

Но мой фальшивый супруг даже бровью не повёл, не проникшись материнским возмущением.

— То, что и положено новой хозяйке: переделывает герцогство под себя, — лениво протянул он с едва уловимой насмешкой. — Помнится, вы, матушка, рассказывали, как сами после свадьбы ворвались в Карад и перевернули тут всё с ног на голову.

— Было такое, — ехидно кивнула Гейл, теребя тяжёлые янтарные бусы из нескольких нитей разной длины.

Да уж… В семействе царила поистине «тёплая» атмосфера. Но моей целью было не налаживание здоровых отношений, а холодный расчёт: связи, влияние и магия. Со всем остальным пусть настоящая жена герцога разбирается.

— Я имела на это полное право! — Марджери вспыхнула, как факел. — Мой муж посватался ко мне, как положено: ухаживал, добивался, а после свадьбы ввёл в дом через большой приём и представление императору! А это что? — голос свекрови сорвался на визг. — Я чувствую себя так, будто мой дом захватывает самозванка!

— Приём и представление ко двору обязательно будут, матушка, — вставил герцог холодно.

А я всё же решила проявить великодушие. Или хотя бы создать его видимость.

— Я ни в коем случае не выгоняю вас из дома, — сказала я, сладко улыбаясь. — Просто забочусь о вашем здоровье. С возрастом стрессы особенно вредны…

— На каком языке говорит твоя жена, Ник? — внезапно перебила меня Гейл.

Она достала из кармана крошечную подзорную трубу и приставила её к глазу, разглядывая меня, словно редкий экземпляр насекомого.

— Тётушка, «стресс» — лекарский термин, — спокойно ответила одна из близняшек. — Обозначает нервное перевозбуждение, ведущее к печальным последствиям. — Девушка говорила ровным, почти академическим тоном. — Видимо, её светлость Телани изучала целительство. Нам всем очень повезло.

Я окончательно уверилась, что это Камилла — та самая «тихая» сестра. Всё в ней выдавало педантичный ум: зализанные в тугой пучок волосы, простое платье без украшений, взгляд, словно просчитывающий все детали.

Засада! Мои познания в медицине ограничивались статьями из интернета да сериалами.

— Нет, я не лекарь, — поспешно открестилась я. — Просто… услышала это слово от своей кошки. Оно мне понравилось.

Эффект оказался ошеломляющим. Казалось, мои слова произвели бо́льший фурор, чем само моё появление.

— Она у вас и говорящая⁈ — Вторая близняшка — озорная, с торчащими тёмными кудряшками и брючным костюмом вместо платья — чуть не подпрыгнула от любопытства.

— Где покупали? — сухо поинтересовалась свекровь, будто речь шла о новом ковре, а не о магическом существе.

— Великая Мау! — вдруг воскликнула Камилла, и её суровое лицо озарилось неожиданным восторгом. — Неужели к нам пожаловала настоящая кошка⁈

А тётка Гейл, не сказав ни слова, резко развернулась и вылетела из гостиной с такой скоростью, что шторы заколыхались от ветра.

Матушка и тётушка Доменика.

Я развернулась к герцогу и, слегка наклонив голову, вполне искренне поинтересовалась:

— Дорогой, я чем-то обидела твою тётушку Гейл?

Глаза Карады сверкнули весёлым удивлением, а на щеках обозначились ямочки:

— Забыл тебя предупредить, любовь моя, у тётушки Гейл о Мау еще с детства дурные воспоминания.

Я охнула, прикрыв рот ладонью. Видимо, он про тот ритуал, когда её магии лишили!

— Право слово, я не хотела бередить её раны, — пробормотала я, чувствуя, как жар разливается по щекам от чувства вины. — Искренне считала, что все любят кошек.

— Любят⁈ — ужаснулась свекровь, её веер резко раскрылся, словно крылья испуганной птицы.

Я нахмурилась. А что, нет? Почитают, не любя? Из страха?

— Кто тут не любит кошек? — раздался спокойный голос вернувшейся с обхода Моти. Она сидела в дверном проёме, вылизывая лапу. — Я, кажется, поняла, почему мои сородичи ваш дом обходят стороной.

Оставшиеся в гостиной дамы почтительно склонили перед ней головы. Но та сестра, которая шустрая, съехала с бархатной банкетки на ковёр и, наклонившись, заглянула Моте прямо в зелёные глаза:

— Из-за того, кто в склепе, да? — прошептала она с детским любопытством.

— А кто там у вас в склепе? — задала встречный вопрос Мотя, совершенно не обидевшись на недостаток благоговения у девушки.

— Мадлен! Прекрати болтать свои глупости и немедленно встань! Ведёшь себя, как селянка! — прикрикнула на дочь вдовствующая герцогиня, и её голос звенел раздражением.

Девушка поспешно поднялась и уселась на банкетку, насупившись. А ее сестра — Камилла — едва слышно сказала, глядя в окно:

— Я догадываюсь почему. Наверняка из-за неблагоприятного магического фона, который оставил тот старый ритуал.

— Да почему мы вообще это обсуждаем⁈ — патетично воскликнула Марджери, всплеснув руками. — Девочки, идите по своим делам, встретимся за обедом. Взрослым нужно обсудить будущий приём и, вообще… жизнь!

— Расслабьтесь, матушка, и отдыхайте, — произнёс Доменик, решительно положив руку на мою талию. — Мы сами с герцогиней всё устроим. Занимайтесь сборами вещей на курорт, а я пока жене поместье покажу.

И, не дав матери опомниться, он повёл меня из гостиной, настойчиво впиваясь пальцами в мой бок.

— Сын, но разве у тебя нет других дел? — прокричала вдовствующая герцогиня нам вслед дрожащим от ярости голосом.

Но её сын даже шага не замедлил, уверенно уводя меня дальше по коридору.

— Ты потрясающе держалась, Лана! — сказал он, когда мы достаточно отошли. — Кто бы мог подумать, что у тебя такой актерский талант. Мне на миг показалось, что ты не простая девушка из захолустья, а… — Он запнулся, подбирая нужное слово.

По грани хожу! Сердце екнуло. Может, стоит добавить наивности и робости? Или уже поздно?

К счастью, нас обогнала Матильда и, сев посреди коридора, помешала Доменику подобрать для меня верное определение.

— Я не знаю, о каких скелетах и ритуалах говорили твои сестры, —важно задрала она мордочку, и её зрачки сузились в недовольные щёлочки, — но, по моему мнению, кошки не любят это жилище из-за ядовитых для нас растений, которыми буквально кишит ваш сад. Азалии, бегонии, филодендрон! — С каждым названием возмущение в её голосе набирало обороты. — Не знаю, кто вас надоумил засадить ими все газоны, но гулять тут невозможно. Лана, мы в этом поместье жить не будем! — категорично топнув правой передней лапой, отрезала она.

— И всего-то? — герцог искренне удивился и обезоруживающе улыбнулся. — Я сегодня же попрошу уничтожить всё, на что вы укажете, госпожа Матильда.

Он сделал галантный полупоклон, явно забавляясь ситуацией.

Я удивилась и даже сделала шаг, чтобы встать напротив герцога и внимательно рассмотреть его реакцию.

— Ничего не понимаю, — пробормотала. — Как же вышло, что вы не знаете о том, что эти растения для кошек опасны?

Каждый котолюбитель знает, какие домашние цветы категорически нельзя держать рядом с их питомцами. А здесь — целый культ Мау, но элементарных правил безопасности не соблюдают. Странно. Очень странно.

— В саду растут экзотические виды растений, которых больше ни у кого в империи нет, — пояснил Доменик и тоже всмотрелся в меня внимательнее. — Мать ими безмерно гордится. Им с отцом их подарил на свадьбу почти полвека назад важный заморский гость, — скрестил руки на груди. — А те названия, что назвала госпожа Матильда, я впервые слышу. Странно, что вы обе их знаете.

В горле внезапно пересохло. Солнечный свет из высоких окон вдруг показался слишком ярким. Вот так и погорю когда-нибудь на ерунде! Муженёк слишком много моих странностей замечает. Слишком много.

— Ну ты совсем уже решил свои мозги не напрягать, да? Все на змея переложил? — спросила Мотя с вызовом, презрительно топорща усы.

Иногда она, конечно, перегибала с выражениями, но сейчас явно пыталась сбить его с толку, чтобы отвести внимание от меня.

Однако Доменик обижаться и ругаться не собирался. Он лишь усмехнулся, склонив голову к плечу. К Матильде он явно испытывал огромную симпатию, потому пропускал колкости мимо ушей.

— С радостью бы переложил всё на Сандерса, прекрасная госпожа, но иногда всё же приходится и самому думать, — протянул он с лёгкой ноткой сарказма. — Я, конечно же, в курсе, что вы, бесподобная, провели предыдущие жизни в других мирах, поэтому знаете диковинные слова, однако меня смутил один факт: дети Мау не рассказывают людям о прошлых жизнях. У ваших сородичей считается дурным тоном вспоминать то, что осталось за пределами Рая. Так почему же вы решили поделиться знаниями с Ланой?

Мотя не растерялась. Она грациозно махнула хвостом и процедила:

— А я просто совсем недавно сюда переехала после тяжёлого отравления одной из этих пакостей.

— А зачем же вы её ели, если знали, что это отрава? — задал логичный вопрос Доменик.

Мозги у него еще как варили! Как бы он Мотю на вранье не поймал.

— Знаменитое кошачье любопытство, — невозмутимо продолжила выкручиваться аферистка. — Именно поэтому я и рассказала Лане, чего мне есть категорически нельзя.

Я покосилась на Доменика. Каждый ответ рождал в его глазах новые вопросы — слишком ярко горел его взгляд, слишком хитрой была полуулыбка. Пора закругляться.

— Доменик, — мягко перебила я, — может, дашь распоряжение уничтожить растения, и продолжим осмотр поместья? — хлопнула я ресницами и кокетливо поправила прядь волос. — Ещё хотела предупредить: я плохо знакома с этикетом. Вряд ли смогу организовать достойный герцогини приём.

Так-то меню составить и придумать развлекательную программу —я запросто. Загвоздка в незнании местных традиций.

— Ты права, продолжим знакомство с владениями. — Карада махнул рукой до этих пор невидимому слуге, что-то ему шепнул и легонько погладил мою талию большим пальцем. — Насчёт приёма не переживай — Инес поможет.

Мурашки затопотали по моей спине. Надо было срочно отвлечься, и я придумала новый вопрос:

— А твоя мать? У вас совсем плохие отношения? Ты ее совершенно не любишь и готов в ссылку с глаз долой отправить? — спросила слегка нервно.

Не то чтобы я хотела подружиться с Марджери и Гейл, но так как я сама мать сына, мне вдруг стало интересно, почему Доменик задвигает своих ближайших родственниц на задворки фальшивой женой.

Герцог тяжко вздохнул и уставился в свинцовое небо над парком — мы как раз вышли на крыльцо.

— Я люблю и ее и тетю, но с тех пор, как отец нас оставил, они порой невыносимы. Я очень надеюсь, что отдых на курорте сможет их переключить, настроить на другой лад.

Инес по дороге к столице нам с Мотей проболтался, что отец Доменика не умер, а попросту сбежал. Я живо представила, какой удар по самолюбию получила Мардж. Возможно, она всю злость из-за поступка мужа теперь выливает на Гейл, а нерастраченную любовь и заботу — на Доменика.

— Да, ты прав. Сменить обстановку порой бывает очень полезно. Я вот как дом покинула, так вообще другим человеком себя почувствовала, — протянула я и тут же стиснула зубы: чистая правда выскользнула наружу совершенно спонтанно. И чтобы он опять не начал задумываться, почему юная дева рассуждает как взрослая тетя, я быстро перепрыгнула на другую тему: — А в склепе что? Твоя сестренка с такой таинственностью о нем говорила, что мне даже немного страшно стало.

— Мадлен у нас фантазерка. — Доменик покачал головой, и тёплая улыбка тронула его губы. — Мечтает стать некромантом и отправиться на поиски кошачьего кладбища, чтобы побеседовать с костями о том, куда деваются души кошек, когда заканчивается их жизнь в Раю. Но пока она не оставляет надежды найти в фамильном склепе кости мужа Мау. С чего-то сестра решила, что он похоронен у нас, — хмыкнул Доменик и, мягко взяв меня под локоть, повел по ступенькам вниз.

Я буквально опешила — и от странного увлечения девочки, и от того, что старший брат к этому относится с таким снисхождением. А Мотя, шедшая рядом, резко остановилась и недовольно зашипела:

— Много будет знать — быстро состарится! Никому неведомо, кем мы становимся после завершения девятой жизни. Это тайна Мау. А про мужа её… — она оглянулась и понизила голос, — вообще лучше не болтать, если не хочешь ее прогневать. А ты точно не хочешь. Ты же хочешь императором стать.

В парк, к цветникам, со всех сторон стекались рабочие с лопатами и тачками. Мотя, окинув их строгим, критическим взглядом, вдруг громко чихнула.

— Будь здорова, — автоматически пожелала я.

Я и в прошлой жизни так делала, когда она чихала.

— Пойду их проконтролирую, чтобы ничего ядовитого не пропустили, — проворчала она, подёргивая кончиком хвоста, — и тогда точно буду всю драгоценную последнюю жизнь здорова!

И, не дожидаясь ответа, решительно поскакала по аллее, на ходу тыкая лапой в кусты и выдавая распоряжения громким, не терпящим возражений тоном.

— Лана… — как-то неожиданно серьезно и тихо привлек мое внимание Доменик и крепко взял за запястье, как будто боялся, что следующие его слова заставят меня бежать прочь. — Я вдруг только что понял о тебе одну очень важную вещь: ты не селянка и никогда не жила в лесу затворницей. — Его взгляд стал пристальным, изучающим. — Мы подписали договор, и ты не должна бояться говорить мне правду. Скажи честно: кто ты на самом деле?

Я вся сжалась и, прикусив щеку изнутри, ощутила солоноватый привкус крови. Доигралась! Но это я еще долго умудрилась ему мозги пудрить. Интересно, что он сделает, если узнает, что я попаданка?