Муж по объявлению

4

Кристофер так и замер со стулом в руке, как будто в воздухе разорвалась бомба. Но не прошло и доли секунды, как он пришел в себя и пододвинул ей стул.

— Успокойтесь, мисс Хенфорд. Не стоит нервничать во время еды. Это плохо действует на пищеварение.

Она все еще стояла, и ее щеки горели. Шарфик сдвинулся, обнажая идеальную линию шеи. Дивное зрелище, уже не скрываемое бьющейся на ветру шелковой косынкой, было слишком волнующим для человека, который недавно пережил смерть отца. Крис откашлялся, отводя взор от ее груди.

Глория прикоснулась ко лбу, стараясь успокоиться и справиться со своим гневом. И зря. Она была просто прекрасна в своем пламенном порыве. Страсть была ей к лицу. Если она так пылает из-за работы, то какова же она в любви? Его мысли сразу же сменили свое направление, и перед его внутренним взором предстала ее нежная кожа, покрытая капельками пота, смятые простыни, зеленые глаза, полные огня… Ее влажные губы, ласкающие его тело, каштановые пряди, раскинутые по подушке…

Усилием воли Кристофер отогнал от себя эти видения. Он отошел к своему стулу. Когда он опять оглянулся на Глорию, она все еще продолжала стоять.

— Да сядьте же наконец, — отчего-то раздраженно приказал он.

Глория вздрогнула от его слов, но не сразу села. Она распрямила плечи, глубоко вздохнула, аккуратно поправила юбку и лишь после этого заняла свое место. Самое тяжелое было то, что ее открытая грудь снова предстала его взору. Ему так и хотелось протянуть руку и запихать этот дурацкий платочек ей за вырез, чтобы он скрыл нежную плоть подальше от его взгляда. Но он не поддался этому искушению, потому что прекрасно понимал, что в этом случае она тотчас же вскочит и убежит, опять свалив несчастный стул.

Он поднял свой стакан и посмотрел на янтарную жидкость, в которой играл солнечный свет.

— Я все же считаю, что выходить замуж только для того, чтобы получить повышение, очень неразумно.

Глория отвела глаза, взяла вилку и несколько раз ковырнула салат. Ее лицо напряглось, и она прошептала:

— Я не хочу больше обсуждать эту тему. Вам этого не понять.

— Вы так в этом уверены?

Кристофер откинулся на спинку стула и смерил ее насмешливым взглядом.

— А если я скажу вам, что моя мать использовала моего отца, чтобы подняться наверх, а когда он стал ей не нужен, просто бросила его без всякого сожаления?

Она с сомнением посмотрела на него.

— Что-то верится с большим трудом…

Он продолжал смотреть на нее, уже не скрывая своей враждебности.

— Она не вышла замуж за моего отца, но, когда родился я, просто отдала меня ему, выторговав при этом все, чего ей хотелось тогда. Мой отец вырастил меня, любил больше жизни, но так и не смог оправиться от удара, который нанесла ему эта женщина.

Глаза Глории подернулись дымкой грусти, как будто его слова напомнили ей о чем-то, что она постаралась забыть. Она отвела глаза и сказала с искренним сочувствием в голосе.

— Жаль, что так вышло…

Его поразила эта перемена в ней, эта очевидная ранимость. Ее растерянность тронула его, и весь его гнев куда-то ушел без следа.

— Я видел, как мой отец страдал из-за этой эгоистичной женщины весь остаток своей жизни. Он никому не говорил о своих чувствах, но от этого мучился не меньше.

Не в силах больше выносить зрелище, все еще открытое его взору, Кристофер протянул руку, взялся за кончик шарфика и потянул его вниз, чтобы прикрыть пикантную впадинку.

— Так что, мисс, не говорите, что мне этого не понять. Я понимаю все это гораздо лучше, чем кто-либо другой.

Она смотрела на него во все глаза, слегка подернутые влагой. И он не был уверен, было ли ее смущение вызвано его проникновенной речью, или внезапным пониманием того, что ее грудь была открыта его взору такое длительное время.

— Как ужасно, что ваша мать была такая… такая…

— Такая бесчувственная ведьма? — закончил он за нее.

Она уставилась в свою тарелку и опять принялась ковырять еду. Он молча смотрел на нее. Потом сказал:

— Знаете, что я вам скажу? Когда я женюсь… или, скорее, если я женюсь, то только по любви, по глубокой и преданной любви с обеих сторон.

Она помолчала немного, а затем прошептала совсем тихо:

— Желаю вам удачи. Кому, как не мне, знать, насколько жестока и несправедлива бывает эта ваша любовь.

И Глория опять погрузилась в молчание. Спустя несколько минут она бросила на него взгляд украдкой и заявила:

— Я вообще не собираюсь никого использовать. Мои намерения самые чистые и бескорыстные.

Он смотрел на нее со смешанными чувствами. С одной стороны, его все еще раздражала ее настырность, то, что она никак не хотела оставить эту свою идею о поиске мужа по объявлению, но, с другой стороны, ему хотелось обнять ее и успокоить, чтобы туман грусти испарился из ее глаз…

— Как уезжаешь? Ты собираешься бросить меня прямо сейчас?!

Не веря своим ушам, Глория во все глаза смотрела на Люси, которая стояла у входной двери с чемоданом в руке.

— Мне позвонили сегодня утром и предложили работу в другом отделении корпорации, за которую мне будут платить в два раза больше, чем здесь. — Люси выглядела на удивление сконфуженной и растерянной. — Но они предупредили меня, что я должна приступить к работе немедленно, или они найдут еще кого-нибудь на это место.

До Глории еще не совсем дошло то, что случилось. Она без сил опустилась на стул в кухне, чувствуя, как земля уходит из-под ее ног.

— Люси, ведь мы работаем вместе уже пять лет! Я и не знала, что ты хочешь уйти. Я не думала, что тебе было плохо со мной.

— Да нет, мы прекрасно сработались.

— Тогда почему же ты стала искать другую работу?

Люси сконфуженно встряхнула кудрями.

— А я и не искала. Понятия не имею, как они вышли на меня. Но это предложение настолько выгодно, что я просто не могу от него отказаться.

Глория не была удивлена тому что другие компании могли заинтересоваться кандидатурой Люси. Она была очень хорошим секретарем. До настоящего момента Глория не совсем понимала, насколько она зависит от Люси, от ее организаторских способностей. Они к тому же сильно подружились, и Глория рассказывала ей о вещах, о которых никогда не разговаривала ни с кем другим. Теперь, после заявления Люси о том, что она уходит с места ее секретаря, Глория поняла, что одной ей вряд ли справиться со всеми теми планами, которые они нагромоздили вместе.

— Но что же я буду делать без тебя? — жалобно спросила она. — Я ведь тебе так доверяла! Ты так нужна мне, Люси! — Она беспомощно посмотрела на свою помощницу.

Не сводя с нее глаз, Глория поставила чашку с кофе на стол, и темная жидкость плеснула ей на руку. К счастью, кофе был лишь теплым, и она не обожглась.

— Послушай, я ведь практически делаю предложение этим мужчинам… А что, если кто-то из них вздумает воспользоваться мной?

Лицо Люси выражало раскаяние.

— Послушай, Глория, мне очень жаль, но ты же знаешь, что у Терри проблемы с работой, а двух детей совсем не просто поднимать, нам сейчас катастрофически нужны деньги. Так что я никак не могу отказаться от этого предложения. Кстати, мне пришла в голову неплохая идея. Можно попросить нашего соседа присматривать за тем, как ведут себя гости. Если ты закричишь, он может прибежать в ту же минуту…

Глория прикрыла рукой глаза, не веря своим ушам. Ее здравомыслящий секретарь, вернее, бывший секретарь, додумалась до такого абсурдного предложения…

— Здорово придумано… — саркастически проговорила она.

— А что? Подумай об этом… Он ведь такой здоровый, прекрасно готовит, и нет никакого опасения, что он станет приставать к тебе. Разве не прекрасная кандидатура для охранника?

Глория нахмурилась. Весь этот разговор ей вовсе не нравился.

— Как ты можешь бросать меня в такую минуту? — грустно посетовала она.

— Ты же знаешь, я бы никогда не оставила тебя, если бы не эта баснословная зарплата… — Сама Люси тоже чуть не плакала.

Со двора послышался гудок приехавшего такси. Этот простой звук заставил Глорию поверить, что Люси и вправду уезжает, а она остается совсем одна в этом доме, который с каждым днем нравился ей все меньше. Она выжала из себя вымученную улыбку.

— Ну что ж, поезжай! Ты заслуживаешь такое повышение.

Подруги нежно обнялись на прощание, и Люси ушла, еще раз оглянувшись у дверей.

— Береги себя, — сказала она Глории. — Пообещай мне, что ты поговоришь с Крисом.

Глория ничего не сказала в ответ, так как боялась, что ее голос выдаст ее. Идея просить соседа о чем-либо была просто возмутительной, но она не хотела обсуждать ее сейчас. Она просто кивнула и постаралась удержать улыбку на лице. Через секунду она осталась совсем одна.

В доме было абсолютно тихо. Глория не слышала ни криков чаек, ни звука ветра, бьющегося в ветках сада, ни шума прибоя… Наконец она заставила себя взглянуть на часы. Половина восьмого. Первый посетитель приедет через полчаса. Прошло еще пять минут, прежде чем Глория смогла сдвинуться с места. В ее голове полностью отсутствовали мысли. Она была не в состоянии принять какое-либо решение.

Когда Глория наконец встала с места, то уже знала, что ей никуда не деться от встречи с Крисом. Она понимала, что в наше время было бы совершенно безответственно приглашать в дом совершенно незнакомых людей и оставаться с ними наедине продолжительное время, тем более затрагивая такую интимную тему, как отношения между мужчиной и женщиной… Ей не оставалось ничего иного, как попросить Кристофера присмотреть за посетителями, у которых ее предложение может вызвать нездоровый интерес. Ей просто было больше не к кому обратиться.

Глория нерешительно подошла к двери. Он ведь и так все уже знает. Кроме того, он, как выразилась Люси, «такой здоровый», что один только его вид может устрашить перевозбудившихся гостей. И, как заметила Люси, он не питал к ней никакого мужского интереса, о чем сам нелицеприятно заявлял. Он, может быть, не считал ее дурнушкой, но называл ее чопорной, занудной, неприветливой, да всего и не упомнишь.

Но, с другой стороны, с тех пор, как они расстались с Дэвидом, ни один мужчина так не задевал ее эмоционально. Это ее не на шутку пугало. Крис Тарди мог быть умельцем на все руки, прекрасно готовить и быть достаточно заботливым, чтобы предложить человеку холодного чаю в жаркий день, но он вовсе не был тем человеком, которого она видела бы в роли своего мужа. Ужасно неприятно, что ей придется проводить свои собеседования, когда поблизости болтается этот сексуальный здоровяк…

Выходя из дома, Глория поклялась, что она ни за что не будет смотреть ему в глаза. Она пообещала себе, что проигнорирует мурашки, пускающиеся в путь по ее позвоночнику каждый раз, когда их глаза встречались. Так что даже хорошо, просто замечательно, что он находит ее совершенно непривлекательной.

Она взглянула на часы. Еще двадцать минут до прибытия первого гостя. Нужно прийти в себя, очнуться от этого забытья и сделать единственно возможное в данной ситуации. Глубоко вздохнув, она направилась к его домику.

Глория поднялась на деревянное крыльцо коттеджа, покрашенное в светло-голубой цвет, и осторожно и опасливо постучала в дверь такого же цвета.

Она надеялась, что у нее еще будет время собраться с духом, но дверь тотчас же открылась, как будто ее ждали.

Крис появился в двери, как всегда, без рубашки. Помня о своем обещании, она тут же отвела взор от его лица. Про себя она отметила, что на нем свежевыстиранные джинсы. Боковым зрением она также заметила его взъерошенные волосы, как будто он только что встал и еще не расчесывался.

Выражение его лица было непроницаемым. Она думала, что он удивится, застав ее на пороге так рано, но это явно было не так. Он стоял в дверях, наполовину раздетый, с бутербродом в одной руке, но на его лице не было ни растерянности, ни удивления.

Из приоткрытой двери доносился запах еды — яичницы с беконом, крепкого кофе. Она только сейчас поняла, что ей бы тоже следовало позавтракать. Ее кофе с тостами так и остались на кухонном столе.

Прерывая затянувшееся молчание и прикусив нижнюю губы, она сказал:

— Люси уехала. Ей предложили новую выгодную работу.

Он ничего не ответил, и ей пришлось поднять на него глаза, которые она тут же отвела.

— Послушайте, давайте договоримся… Мне придется оставаться одной наедине со всеми этими незнакомыми мужчинами. Я тут подумала, может… — Она не смогла закончить предложение, но тут же сделала еще одну попытку: — Дело в том, что ситуация может измениться… — Она откашлялась, пытаясь найти нужные слова. — Я пытаюсь сказать вам, что… Я знаю, что вы считаете меня совершенно непривлекательной, но другие мужчины могут иметь другое мнение, и тогда мне… может понадобиться ваша помощь, в случае, если…

Она попыталась посмотреть в его глаза, но это было нелегко. Он продолжал в упор смотреть на нее своими светло-голубыми глазами без всякого выражения, как будто не понимая, о чем идет речь. У Глории неприятно заныла голова. Она потерла лоб, как будто это могло помочь ей найти именно тот способ выразить свои мысли, который заставит его согласиться на ее предложение.

— Видите ли, я… — Она беспомощно провела рукой по волосам. — Послушайте, Крис… — Она никак не могла справиться с дрожью в голосе. — Без Люси мне будет трудно…

— Да все я понял, мисс Хенфорд, — прервал он ее. — Вы ходите, чтобы я время от времени появлялся в доме на случай, если какой-то тип вздумает наброситься на вас, так ведь? — Он откусил от бутерброда, все еще не спуская с нее глаз. — Хотите кофе?

По аромату, долетевшему до ее ноздрей, она могла с уверенностью сказать, что его напиток был не в пример лучше ее растворимого кофе, к тому же с низким содержанием кофеина. Но дело было в том, что если она сейчас не может спокойно смотреть в его глаза, как она сможет сидеть с ним бок о бок, болтая за чашечкой кофе? Она покачала головой, надеясь побыстрее улизнуть отсюда после того, как получит его ответ.

— Нет, спасибо. Первый кандидат приедет с минуты на минуту.

Он понимающе кивнул, но не вымолвил ни слова и не сдвинулся с места. Выражение его лица не давало ей ни малейшей надежды на то, что он согласится.

Ей стало плохо. Даже шепот прибоя, доносящийся издалека, не мог успокоить ее на этот раз. Ей захотелось повернуться и уйти, но она ведь должна была узнать его окончательный ответ.

— Так вы согласны или нет?

Несколько секунд, которые прошли до его ответа, показались ей часами.

— Я думал, что современные эмансипированные женщины не нуждаются в помощи мужчин.

Итак, нет! Она должна была знать это заранее. Он лишь еще раз напомнил ей, что она была здесь непрошеным и нежеланным гостем. Ее охватил гнев.

— Могу вам точно сказать, что в вас-то я не нуждаюсь, но вся проблема в том, что у меня нет под рукой перечницы, которой я могла бы воспользоваться, если бы кто-то из моих гостей зашел слишком далеко!

— Вы всегда так убедительно формулируете ваши просьбы?

— Если бы не ситуация, я бы никогда не пришла к вам, потому что я просто убеждена, что вы самовлюбленный и ехидный грубиян!

К сожалению, выражение его лица совсем не изменилось от ее замечания, как будто она вовсе ничего не говорила. Предательские слезы подступили к глазам Глории, и она круто повернулась на каблуках, желая поскорее укрыться в своем доме, но в последний момент Крис успел поймать ее за запястье.

— У меня нет опыта работы телохранителем, но в вашем случае… — Он опять смерил ее взглядом с ног до головы. — Я думаю, что справлюсь с этим делом.

Получив его согласие, она не испытала никакой радости, а лишь почувствовала себя униженной и оскорбленной. Он дал ей понять, что она настолько непривлекательна, что ему не придется особенно трудиться.

Глории ужасно захотелось сказать ему, что его помощь ей не нужна, и что она прекрасно обойдется сама. Хотя у нее и правда не было перечницы, но она могла бы припрятать лак для волос или средство против комаров где-то между подушек дивана. Если брызнуть из флакона на обидчика, он надолго запомнит это… Она вырвала у него свою руку.

— Я лучше пройду босиком по горячему углю, чем приму вашу помощь.

— Ну хорошо, хорошо, вы умеете убеждать, как никто другой.

Опять он выражается какими-то недоговорками…

— Мне и вправду нужно починить кое-что в доме. Так что можете на меня положиться. — И, взглянув на ее пылающее лицо, сказал мягче: — Не обижайтесь, ладно?

Несмотря на то, что Глории все еще хотелось послать его к черту, к ней уже вернулась способность разумно мыслить. Отвернувшись от него, она прошептала:

— Ладно…

День, начавшийся так неудачно, разворачивался с медлительностью улитки. Крис остался верен своему слову. Вскоре после того, как прибыл первый гость, он вошел в переднюю с молотком и гвоздями в руках и оглядел посетителя таким многозначительным взглядом, что тот неуютно поежился на стуле.

Но когда его взгляд обращался к ней, он был тоже весьма красноречивым, в нем светилось явное неодобрение. Теперь он появлялся в доме каждые полчаса (когда приезжал новый посетитель), и во время всех собеседований время от времени слышался стук его молотка, как будто напоминая о том, что у обитающей здесь дамы есть телохранитель.

Глорией же владели смешанные чувства благодарности и обиды. Она, конечно же, не могла не быть признательной ему за ту неоценимую услугу, которую он ей оказывал, каждые полчаса изображая кровожадного здоровилу. Но, с другой стороны, каждый раз, когда он входил, она теряла нить разговора. После того, как она лицезрела Кристофера, играющего мускулами на глазах у смущенного посетителя, она не могла не сравнивать их, и чаше всего это сравнение было не в пользу возможного кандидата в мужья, особенно если тот не отличался симпатичной внешностью или у него не было соответствующих рекомендаций. Ей приходилось все время напоминать себе, что у Криса нет совсем никаких рекомендаций.

Однако время от времени предательская мысль заползала ей в голову. Если бы Кристофер стал ее мужем, она могла бы полностью посвятить себя работе, а он бы готовил, содержал дом в хорошем состоянии и, самое главное, присматривал бы за детьми.

Дети…

Ее воображение уже рисовало парочку очаровательных малюток со светло-голубыми глазами, но она тут же напомнила себе, что она, несомненно, впадает в маразм. Эти мечты были совершенно неразумны и нелепы!

Взглянув на своего очередного кандидата, она горестно вздохнула. Коротышка с кучерявыми темными волосами, ореолом поднимающимися вокруг пространной лысины, он не только не имел достойной квалификации, но еще и отличался на удивление сварливым характером.

— Спасибо, что вы смогли приехать к нам, мистер Хиллмор, — сказала она, поднимаясь.

Дверь за ним захлопнулась с оглушительным треском. Но тут же она вновь открылась, и Глория увидела знакомую физиономию.

Боже, опять он.

— Что-то этот ненадолго у вас задержался…

Глория досчитала до десяти, стараясь сохранить чувство собственного достоинства.

— Прекратите!

Она встала и стала смотреть в окно, стараясь дать ему понять, что он имеет дело вовсе не с отчаявшейся неудачницей. Смотря ему в лицо, она никак не могла противостоять его физической привлекательности. Когда же она стояла к нему спиной, ей хватало сил воспринимать его таковым, каким он и являлся. Необразованным грубияном. Как жаль, что в мире нет гармонии — такое привлекательное тело могло бы быть увековечено в мраморе. Но что касается внутреннего содержания…

Кристофер не уходил, маячил у двери, все еще в упор смотрел на нее, как она чувствовала спиной. Глория решила проверить свое ощущение и повернулась. Так оно и есть.

— Уже пять часов. Мистер Хиллмор был последним посетителем. Так что вы можете идти.

Ей понравилось, как она это сказала. Пусть не забывает свое место.

Губы Криса как-то подозрительно скривились, как будто он хотел посмеяться над ее желанием покомандовать. Она сразу же потеряла свою уверенность, но постаралась не показывать этого. Он кивнул и иронично проговорил:

— Слушаюсь, мадам.

Как только он ушел, она оперлась о стенку, стараясь унять сердцебиение. Она так устала сегодня и, вдобавок, почти потеряла надежду найти себе подходящего мужа. И Крис к тому же ушел.

Но ведь завтра он вернется!