Мухобойка для дракона (СИ)

Ленд-Дрок. Начало

— Да что б тебя! — в сердцах воскликнула Любомира, споткнувшись о какую-то корягу. Ведро, загремев, вылетело из руки. «Да что за ерунда! Как я могла не заметить эту корягу на тропе!»

Чтобы не упасть, ей пришлось проскакать козой несколько шагов. Обернувшись, она в недоумении замерла. Корягой оказалась грязная мужская стопа, торчавшая из-под ствола, свалившегося от старости огромного дерева.

А ведь вчера утром она прошла здесь как ни в чём не бывало. Выходит, владелец грязной ноги появился позже.

Подхватив ведро, Любомира осмотрелась. Вдруг здесь были ещё сюрпризы? Не хотелось бы, чтобы чужих ног оказалось много. Этого ещё не хватало в её лесу!

Несколько лет назад Любомира ушла в предгорье, став настоящей фреей этих мест. Умершая тётушка Ираида постоянно твердила ей, что мать была истинной защитницей лесов. Это её родительницу и сгубило. Никто тогда и подумать не мог, что эльфы Эльдорона начнут вырубать зелёные насаждения, гоняясь за драгоценными камнями. Лес уничтожили, заодно погубив и душу фреи, которая была привязана к охраняемому месту.

Однако Любомиру не испугало то, что произошло с её матерью. Она любила здешние места, чувствовала обитателей. Каждый листочек и травинка были ей как родные. Она не задумываясь связала себя с этим лесом. А потому чужаки ей здесь были ни к чему.

* * *

Любомира крадучись подобралась к убежищу незнакомца. Нет, она не боялась. Постоять за себя фрея могла. Да хоть ведром огреть для начала! Просто не хотелось, чтобы про неё знали чужаки.

Фреи для многих землевладельцев были заманчивым приобретением. Они могли общаться с животными и растениями, поднимать урожаи и отгонять вредителей. Вот и посылали магов за ними охотиться.

Потому Любомира решила проследить за незнакомцем издалека, надеясь, что он сам уберётся восвояси. А если нет, то сам виноват. Медведи и волки рядом бродили. Если что, могли помочь ей прогнать незваного гостя.

Однако нога не шевелилась. Любомира осторожно стукнула по ней. Конечность была крупной с хорошо сформированной стопой и ужасно грязной. Всю её поверхность покрывала корка тёмно-серой глины, точно такая устилала берег озера.

«Специально, что ли, так извозился?» То, что мужчина живой, Любомира нутром чуяла. А ещё, подойдя ближе, она ощутила запах крови, и ей это жутко не понравилась. Присев, она заглянула под корягу. Там было темно. Проход был узким, сверху свисала пучками трава и застарелые корни, так что кроме колена, она мало что узрела. Даже вторую ногу не сразу разглядела.

— Похоже, Берунья, — обратилась она к своей воспитаннице, — наша находка ранена и теперь отдыхает, пытаясь восстановиться.

Жёлтые глаза маленькой рыси вопросительно уставились на неё. Через несколько мгновений комок шерсти с огромными ушами, украшенными кисточками, скользнул с ветки дерева под корягу. Ещё через секунду она услышала яростное шипенье, и животное выскочило с вздыбившей на загривке шерстью.

— Неужели такой страшный? — усмехнулась Любомира. — Эй, мужик! — она не очень вежливо пнула ногу. — Вылезать будешь? — Ответом ей послужила тишина. — Знаешь что, я сейчас уйду, — заявила она ему, — а когда вернусь, будь добр убраться отсюда. Тебе здесь не рады. Пошли, Берунья, а то вдруг он не хочет, чтобы его видели.

Любомиру сильно напрягало, что торчащая нога одна и она голая. Полностью раздетых мужиков она ещё не видела, но что у них там, примерно представляла. А знакомиться с этим местом ближе, у неё желания не было. Поэтому фрея приняла решение — дать незнакомцу возможность убраться из леса подобру-поздорову.

Она направилась к озеру. Утро было прекрасное. Любомира даже принялась напевать песенку, выкинув происшествие из головы. Почему-то она была уверена, что, вернувшись, не застанет никого под корягой.

Маги голые и грязные по лесам не бегали. Для этого они себя сильно любили. Охотники — она очень на это надеялась — про неё пока не знали. Дичи для них в этих местах не было. Едва они входили в лес, Любомиру предупреждали птицы, а она сообщала об опасности другим животным.

А крепко спящий под корягой мужчина должен был, по её мнению, проснуться и отправиться восвояси. Во всяком случае, ей хотелось так думать.

На берегу Любомира задержалась. Нарвала трав, что уже набрали силу, посидела в тенёчке. Съела пополам с Беруньей припасённый пирожок и, зачерпнув ведром воды, отправилась с рысью назад.

К её удивлению, незнакомая нога так и торчала из-под коряги. Разозлившись, фрея прошла мимо. Дома поставила ведро на лавку и села.

— Ну что? — спросила она у внимательно взирающей на неё жёлтыми глазами рыси, примостившейся на входном коврике. — Что будем делать? Обязательно идти помогать? — Любомира нахмурилась. Связываться с незнакомцем, ой как не хотелось — Не человек, говоришь. А кто? — Берунья вскочила и вздыбила шерсть на загривке. — Дрок? — удивлённо переспросила фрея. — Я не знаю, кто такой дрок. Эй! — крикнула она, выскочившей из дома кошке. — Берунья! Кто такой дрок?

Ответа не последовало. «Вот что ты будешь делать с такой подругой! Захочет — поможет, не захочет — палкой не заставишь». Девушка налила козе Маньке воды и отправилась обратно к коряге.

Как она не просила по дороге богиню Пирунаю — защитницу всего живого — убрать из-под коряги владельца грязной ноги — никуда мужик не делся.

— Эй ты! — снова попыталась она докричаться до хозяина конечности. — Ты меня слышишь? Не слышит, — ответила Любомира сама себе. — А вторая нога твоя где?

Разговаривая сама с собой, девушка присела. Приглядевшись, она поняла, почему не заметила сразу вторую ногу. А увидев, залилась краской. Вот чего он так раскорячился? Теперь она точно знала, как выглядят голые мужики. Неведомый ей дрок второй ногой зацепился за корягу, и она так и осталась в согнутом состоянии. Любомира сняла с себя фартук и, стараясь не смотреть, кинула на причинное место.

Лишь после этого она проползла вперёд и попыталась дёрнуть мужчину за согнутую конечность. Получилось не сразу, мешали ещё целые корни дерева. Провозившись, ей удалось завладеть второй ступнёй. Пыхтя, она схватила мужика, который не мужик, а неведомый ей дрок — чтоб ему пусто было, попался на тропинке! — за ноги и потащила.

Тело было тяжёлым и таким же грязным, как и ноги, словно этот представитель мужского населения специально катался в глине. Вытащив дрока, она присела рядом, стараясь перевести дыхание. И здесь её взгляд упал на его бок. Под слоем грязи зияла глубокая рана.

— Твою же кочерыжку! — не очень культурно присвистнула она. — Это кто ж тебя так?

Осматривая рану, Любомира поняла, что как бы ей не хотелось оставить его здесь, а придётся тащить эту громадину из мышц и костей в дом. Без посторонней помощи в себя он точно не пришёл бы. Вопрос был только: как его доставить до порога?

Пришлось ей вернуться, прихватить с собой старое одеяло и верёвку. Перекатила раненого на импровизированные носилки и позвала сохатого. Накинув верёвку лосю на шею, она доволокла мужчину до её небольшой хижины из одной комнаты, кухни и маленькой прихожей.

Когда раненый лежал перед порогом, она критическим взглядом осмотрела незнакомца. Да такого грязного затаскивать в дом было нельзя. Пришлось ещё раз сбегать на озеро с двумя вёдрами. Нагрев воды, она постаралась смыть глину с его тела. Ей это почти удалось. Осталось самое сложное место — низ живота. Но туда она решила просто полить из лейки, что тут же и проделала, стараясь не заглядывать.

Когда вода уже заканчивалась, рысь, очевидно, решила, что это она с ней играет.

— Эй! — закричала Любомира, когда, распахнув глаза, поняла, что мужик сейчас лишится своего детородного органа, и тогда ей лучше сразу неведомого дрока убить, потому что в противном случае прикончат её. — Ты с ума сошла? Ты хочешь, чтобы дроки вымерли⁈

Кошка впечатлилась и, отскочив, принялась как ни в чём не бывало вылизываться. А Любомире пришлось затаскивать раненого в дом и устраивать на лавку.

«Если он выживет, — решила она, — выставлю ему счёт. Огромный счёт, чтобы следующий раз думал — лежать под моей корягой или нет».

Она прекрасно понимала, что ничего подобного не сделает, но погрозиться хотелось. «Как только он немного поправится и сможет ходить, — решила она, — я его усыплю, и сохатый увезёт его отсюда прочь. Причём так далеко, чтобы он никогда меня не нашёл».

Она обработала рану, стараясь не смотреть, куда не надо. Но взгляд, словно приклеенный возвращался туда. «Это какое-то наваждение!» — злилась она на себя. И хотя там уже лежало полотенце, всё равно, не помогало. И тогда она решила, что незнакомца надо хоть во что-то одеть. Порывшись в комоде, где помимо её вещей были ещё и вещи живущей здесь до неё старой ведуньи, Любомира нашла рейтузы. Бабуся была не тоненькая, и, потянув их из стороны в сторону, Любомира решила, что они вполне сгодятся.

Через несколько минут незнакомый ей дрок оказался одетым. Теперь при взгляде, куда не надо, у неё появлялась улыбка на губах. Застиранный хлопок с кружевом украсил длинные волосатые ноги как нельзя лучше. Можно было любоваться не переставая.

Немного погодя она заварила целебные травы и сделала настой. Смочила им ткань и приложила компресс на рану. Теперь каждый час надо менять повязку, чтобы не было нагноения. «И как он ещё жив остался после такого?» — удивлялась она про себя, вливая ему ложечкой в рот живительное зелье, что варила на продажу.

* * *

Раз в месяц Любомира спускалась ранним утром в деревню. Шла туда обычно всю ночь или подъезжала на сохатом. В магической лавке отдавала старому Чароду свои зелья и травы, а взамен забирала нужный ей товар, который старый ведьмак для неё покупал.

Их дружба началась несколько лет назад, когда она помогла ему отбиться от огромного медведя-шатуна. Ведьмак был уже в том почтенном возрасте, когда магические силы затухают в теле. Вот сразу и не справился с разъярённым от голода шатуном. Любомира отправила косолапого восвояси и уложила спать.

Именно в эту деревню она и намеревалась отправить дрока. Найдёт там штаны и отправится по своим делам. Его дальнейшая судьба фрею мало волновала. Главное, чтобы он покинул её лес.

* * *

Она старалась не рассматривать дрока. Тело и тело. Таких по свету немерено и если она на каждое будет таращиться, то у неё времени на всё другое не останется. Её дело вылечить, раз богиня Перуная через рысь передала свой наказ, и отправить незнакомца как можно дальше.

Но с каждым часом игнорировать мужчину становилось всё сложнее. И чёткий мужественный профиль, и чувственные губы, несмотря на грозно сведённые чёрные брови, что даже в бессознательном состоянии он хмурил, и светлые волнистые волосы, и по-девчачьи длинные тёмные ресницы не давали покоя. А плечи и мышцы, что перекатывались под кожей, когда она всё же решилась зашить рваные края раны? Да на это всё можно было глазеть часами.

Обрабатывая в очередной раз глубокий порез, Любомира поймала себя на мысли, что хочется пройтись влажной тканью по мужской груди и животу, и от этого становилось жарко внутри, напрягалась грудь и щёки вспыхивали краской.

Она себя обзывала неприличными словами и принималась что-нибудь делать, лишь бы не думать и не смотреть на него. А здесь ещё и ночи навалились. Сны с неизвестно откуда взявшимися в голове картинками со страстными поцелуями, блуждающими по телу руками и обещаниями любви. Любомира просыпалась в испарине и долго лежала с открытыми глазами, ощущая, как тело сотрясает мелкая дрожь. А это уже никуда не годилось!

Теперь она с нетерпением ждала, когда дрок придёт в себя. Пора было выпроваживать этого смутителя покоя.

— Берунья, — разговаривала она с рысью, которая, как обычно, следила за всеми её движениями яркими жёлтыми глазами, — вот с чего ты решила, что его надо спасать? Может, надо было его оставить под той корягой? Отлежался бы и ушёл. Раз сразу от такой раны не помер, то не помер бы и потом. Судя по всему, его организм умеет восстанавливать себя. Как? — она усмехнулась. — Да как ящерица, что отращивает себе хвост. Ты мне расскажешь, кто такие дроки?

Наглая кошка всем своим видом продемонстрировала Любомире, что не намерена это делать, и убралась на улицу.

— Предательница, — прошептала фрея вслед ушастой подруге. — Скорей бы ты уже встал на ноги и убрался отсюда! — в сердцах высказала она лежащему мужчине. — Сил моих нет на тебя смотреть!

Забрав миску с настоем трав, девушка отошла от раненого. И принялась заниматься своими делами. Ей необходимо было разобрать очередную партию трав, что она принесла сегодня, когда ходила за водой, да испечь хлеб. Когда она собралась поставить тесто, случилось то, что Любомира так ждала.

— Ты кто? — раздался сзади хриплый голос.

От неожиданности она задела миску с мукой, и та с грохотом упала на пол. Фрея обернулась и наткнулась на холодный оценивающий взгляд. Синие глаза буквально сверлили ей. И не было там и намёка на благодарность. Очень захотелось нахамить в ответ, но она сдержалась.

— Как хорошо, что вы пришли в себя, — Любомира постаралась выдавить из себя улыбку, но поняла, что лишь растянула губы. — Значит, всё самое страшное позади.

— Ты кто? — снова задал он вопрос. — Я должен знать, где я?

— Неважно, — буркнула она. — Когда вам станет легче, вы уйдёте.

— Мне уже хорошо, — заявил этот ненормальный и откинул простынь, собираясь встать. — Что это? — уставился он на рейтузы моей предшественницы.

— Когда я вас нашла, вы были слегка не одеты, пришлось импровизировать, — пожала она плечами. — Если вам не нравится, можете их снять.

— Мне нужны штаны! — приказал этот хам.

— Ничем не могу помочь, — усмехнулась Любомира. — У меня нет ваших штанов. Так что вы или ходите в этом, или щеголяете нагишом. Выбирайте!

— Купите! — заявил этот наглец.

— Лавки не работают, — усмехнулась она. — Да у меня и денег нет.

— Я дам. Дьявол! Одолжите мне денег! Я вам всё верну в двойном размере. — Заметив её ухмылку, он решил увеличить вознаграждение. — В тройном.

Он резко дёрнулся, пытаясь встать, и со стоном свалился на лавку.

— Я бы на вашем месте пока не вставала, — посоветовала фрея. — У вас ещё рана не затянулась, хотя я и попыталась стянуть края. Кто это вас так?

— Не ваше дело, — буркнул он. — Сколько мне ещё валяться?

— Если честно, я бы вас уже сейчас выпроводила, — созналась Любомира, стараясь не обращать внимания на синие мужские глаза. — Вы мне тоже здесь мешаете.

— А вы колючка, — усмехнулся он. — Ты кто?

Он перепрыгивал с «ты» на «вы» и, судя по всему, никак не мог определиться, как её называть.

— Не ваше дело, — ответила ему Любомира его же фразой и отвернулась.

«Ну вот, из-за него часть рассыпанной муки теперь придётся отдавать Маньке», — расстроено подумала она. Любомира принялась собирать рассыпанный продукт, ругаясь про себя.

— Где вы меня нашли? — не унимался незваный гость, который, очевидно, решил помотать ей нервы.

— Вы валялись под упавшим деревом, — буркнула она, всё ещё злясь на него из-за муки. — Я бы не расстроилась, если бы прошла мимо, но вы умудрились выставить свою ногу. — Вы есть будете?

— А что есть?

— Хлеб и молоко.

— Я бы поел мяса.

— В моём доме его не бывает, — заявила Любомира.

— А купить? — Фрея повернулась и уставилась на него. Он что, уже забыл, о чём они говорили? — А-а-а… Забыл! У вас же нет денег. А вы работать не пробовали?

— Мне отвечать, или сами догадаетесь, что я хочу вам сказать? — прищурилась она.

У неё сейчас сильно зудели ладошки, требуя, чтобы она взяла сковороду и огрела его по бестолковой голове.

— Уже догадался. Давайте сюда ваш хлеб и молоко.

— Пожалуйста, — поправила его Любомира. — Воспитанные люди говорят: пожалуйста.

В это время в дверь вошла Берунья и запрыгнула на комод. С некоторых пор её лавка была занята. Увидев, что незнакомец пришёл в себя, она вздыбила шерсть, выгнула спину и зашипела.

— А ты говорила: нет мяса, — рассмеялся мужчина.

— Видимо, я ошибалась. Мясо у меня появилось, когда я притащила вас сюда, — разозлилась фрея.

— Прости, я не хотел тебя обидеть, — неожиданно извинился незнакомец. — Я лорд Стин. Эрик Стин.

— А я принцесса Веранская, — изобразила Любомира книксен.

— Вероника? — уточнил он, усмехаясь уголками губ.

— Точно, — улыбнулась она. — Пусть будет Вероника.

Какая, собственно говоря, разница? Хоть Вероника, хоть Анжелика, знакомиться с ним она не собиралась. Фреи говорят своё истинное имя только избранному.

* * *

Восстанавливался таинственный дрок очень быстро. Ей пришлось перебраться спать с комода на пол кухни, но и там она уже не чувствовала себя в безопасности. Особенно ночами. Правда, боялась больше за себя. Её тело совсем сошло с ума, предлагая ей скользнуть к нему и прижаться, чтобы почувствовать грудью и животом его плоть.

Через день раненый уже пытался встать. Стоит ли говорить, что этот проглот уничтожал её припасы с ураганной скоростью. То, что она растянула бы на неделю, он слопал за два дня.

Пришлось ей отправляться в деревню. Старый Чарод очень удивился, когда она заявилась к нему ранним утром.

— Что случилось? — поинтересовался он скрипучим голосом. — Неужто поправиться решила и все припасы смела?

— Почти! — улыбнулась фрея.

— Смотри, чтобы от лишнего не избавиться через девять месяцев, — поддел её ведьмак. — Хотя о чём это я? Тебе давно пора.

— Тан Чарод, — укоризненно покачала головой Любомира, — вы лучше сходите, продукты купите и одежду, а я вас здесь подожду.

Вскоре она обзавелась тремя сумками, в одной из которых были видавшие виды штаны. Вручая ей их, ведьмак наградил Любомиру всепонимающим взглядом и многозначительно хмыкнул. Но она промолчала, словно ничего из его намёков не поняла.

Тащить сумки было тяжело, а потому она, как только отдалилась от населённого пункта, позвала сохатого. С его помощью и добралась до своей хижины, откуда, к её ужасу, тянуло запахом свежеприготовленного мяса.

Фрея влетела в дом, пылая праведным гневом, и застала дрока, жарившего на сковороде какую-то дичь. Любомира так разозлилась, что чуть не огрела его этой же сковородой. В эту минуту фрея поняла, что гость полностью оправился, а значит, ему пора на выход.

— Удалось поохотиться, — улыбнулся довольный Эрик.

«Смотри не подавись, — чуть не ответила она. — Убил бедного селезня!»

Она без сил опустилась на табурет.

— У тебя на чердаке много полезного. Вот нашёл, — кивнул он в сторону. Она медленно перевела взгляд в угол и увидела колчан со стрелами и лук. Знала бы, сломала его ещё тогда, когда сюда переселилась. — Угощайся! — любезно предложил он.

— Я не ем мяса, — буркнула она, стараясь не сорваться, чтобы не испортить задуманное.

Дрок не должен был ничего подозревать.

«Он должен выпить снотворное, — посмотрела Любомира на жующего мужчину с довольной физиономией. Почему-то это выражение ему очень шло, и оттого она раздражалась ещё сильней. — Пора с этим заканчивать!»

Она медленно поднялась со своего места и налила настой в кружку.

— Выпейте, Эрик! Это поможет вам восстановить силы. Вы сильно рано поднялись на ноги.

— Глупости, — мужчина отрицательно покачал головой. — Я уже совершенно здоров. Как ты живёшь в такой глуши, Вероника? Здесь никого поблизости нет, одно зверьё.

— Каждый выбирает по себе, — ответила она ему. Неожиданно испортилось настроение. Любомира вдруг осознала, что больше его не увидит. — Кому-то нравится в городе, а кому-то в глуши. Я принесла вам штаны.

— Штаны — это прекрасно, — довольно ухмыльнулся дрок, — а то я неловко себя чувствую, щеголяя в тряпке на бёдрах, — он кивнул на себя. — А смотрю, здесь есть жильё поблизости?

— Не совсем поблизости, но есть, — согласилась она. — Я расскажу вам, как до туда добраться.

— А я пока никуда не собираюсь, — заявил Эрик и обезоруживающе ей улыбнулся. «Вот же гад! Как я буду жить без его искрящихся весельем глаз⁈» — Ты же меня не выгонишь?

— Конечно нет! — она постаралась улыбнуться ему в ответ, но улыбка вышла какая-то кособокая. — Живите сколько хотите.

«Выпей, выпей, выпей», — молила она про себя.

Наконец, Перуная решила сжалиться над ней. Дрок опрокинул кружку в себя. Теперь оставалось ждать. Через час он крепко уснул. Любомира с трудом погрузила его на сохатого и наказала увезти как можно дальше. Спать он будет примерно сутки. «Вот пусть и едет, — решила она, — подальше от моего растревоженного сердца».

* * *

Через несколько дней ей захотелось реветь. Любомира и представить не могла, что будет так скучать. «Вот что за напасть!»

Наглая Берунья заявила, что она сама выгнала его, а теперь страдает. «А ведь могла и не выгонять», — нагло урчала она, за что и получала иногда от Любомиры тряпкой.

Прошло месяца два. Фрея, как обычно, шла по тропинке к озеру и напевала незатейливую мелодию. Осень только-только вступала в свои права, пробуя золотить деревья. Ночью прошёл небольшой дождь. К утру уже всё подсохло, лишь местами на опавших листьях лежала капельками роса. Пахло грибами. Любомира решила натаскать воды, а потом пойти их собирать. «Высушу и буду варить грибной суп зимой».

Вода в озере застыла зеркальной поверхностью. Ни одного насекомого не было видно, да и птицы перестали петь. Любомира прислушалась. Но опасности не почувствовала. «Странно», — подумала она.

Наклонившись, чтобы зачерпнуть воды, она в ужасе замерла. В водной глади отразился огромный дракон неестественного золотого цвета, зависший прямо над ней. Она никогда не видела драконов. Знала, что они бывают, но всегда думала, что они серо-зелёные и плюются огнём.

Завизжав, она запустила ведром в огромную рептилию. Ведро отбили огромной лапой, а потом эта махина, взмахнув крыльями, взлетела ввысь и скрылась за деревьями.

— Что б тебя тараканы съели! — пожелала ему вслед и погрозила кулаком.

Потом развернулась и печально посмотрела в сторону упавшего в озеро ведра. Пришлось призывать уток, чтобы они нашли, где оно лежит. А потом раздеваться и лезть. Хорошо, что день был по-летнему тёплый, хотя вода уже остывала.

Раздевшись, фрея доплыла до нужного ей места и нырнула. Вода была слегка зеленоватая, но чистая, и вскоре она заметила лежащее на дне ведро. Вынырнула на поверхность и, ещё раз набрав воздух, вновь погрузилась на глубину. На этот раз она, схватив свою пропажу, всплыла. И чуть не упустила своё ведро второй раз — на берегу в белоснежной рубашке и кожаных штанах стоял Эрик Стин собственной персоной.

— Доброе утро, — помахал он, заметив её. — Как водичка?

— Пошёл к дьяволу! — пожелала Любомира ему сквозь зубы, хотя её сердце принялось выстукивать бешеные ритмы древних народов. Она чувствовала внутри себя эти напевы, от которых разгонялась по венам кровь и принималась кружиться голова. Хорошо, что вода холодная, а то бы и щёки залил предательский румянец от разгоравшегося внутри огня. — Отвернитесь! — грозно потребовала фрея, не желая выходить в тонкой сорочке.

— А если не отвернусь? — игриво переспросил Эрик.

«А если ведром?» — уточнила она, но произнесла совсем другое:

— Я бы на вашем месте, послушалась.

— И всё же? Что мне будет, если я не отвернусь? — продолжил настаивать глупый дрок. «Интересно они все такие, или мне достался эксклюзивный вариант?»

— Сам напросился! — прошептала фрея, призывая водную плескательницу — так в народе называли духов горных озёр — и прося помочь. Вот уж кого не надо было уговаривать, дай только пошалить. Через мгновение на дрока вылился ушат холодной воды.

— Твою же! — раздался вопль вмиг промокшего мужчины. — Что вы творите, Вероника, или как вас там⁈

— Как вас там, — пробурчала Любомира и потребовала: — Отвернитесь!

Наконец-то он соизволил повернуться к ней спиной. Она выскочила на берег, подхватила вещи и кинулась в близлежащие кусты. Не прошло и минуты, а она уже натянула на себя платье прямо на мокрую сорочку. «Даже обсохнуть не дал, ирод! А может, сбежать⁈» — искрой промелькнуло в голове. Но ей пришлось отказаться от этой затеи. Тропинка вывела бы дрока к её хижине, а фрее этого не хотелось.

— Что вам надо, Эрик? — выходя из кустов, поинтересовалась она у его мокрой спины.

Предательская ткань обтянула его фигуру второй кожей, и теперь Любомира видела его напрягшиеся мышцы, что не прибавило ей настроения. Тут же захотелось подойти и провести по ним ладонями.

— Хотел вернуть долг, — дрок повернулся к ней и протянул мокрый мешочек.

— Не надо было, — усмехнувшись, покачала она головой. — Мне не нужны деньги.

— Это золото, — медленно произнёс он. — Возьми и уезжай отсюда. Купи себе дом и будешь жить, как все.

— А кто вам сказал, что я хочу уехать, Эрик? — усмехнулась Любомира. — Это и есть мой дом. Спасибо за ваше щедрое предложение, но оно мне ни к чему. У меня есть к вам просьба.

— Я слушаю, — он сделал шаг вперёд, а она, непонятно чего испугавшись, отступила.

— Если вы хотите отблагодарить, то забудьте про меня и это место, — прошептала фрея, не в силах отвести глаз от его лица. Ей надо было запомнить его навсегда. — Иначе мне придётся отсюда уйти. А мне бы не хотелось переселяться в землянку.

— Это всё? — поинтересовался Эрик.

— Да, — кивнула она. — Это всё, что мне надо. А как вы меня нашли? — не выдержала она.

— Я же дрок, — усмехнулся он, — я просто вас выследил. Вы поступили нечестно, Вероника, усыпив меня. Но видите ли, дроки просто так не сдаются. У меня есть для вас ещё одно предложение.

— Какое? — прошептала Любомира, ругая себя, что стоит с ним, разговаривает, а не бежит сломя голову прочь.

— Видите ли, здесь хотят построить город.

— Как город⁈ — воскликнула фрея. Сердце ухнуло вниз. Против толпы она не защитит свой лес. Его просто уничтожат. Она ещё не вошла в полную силу. — Какой город? Вы шутите?

— Я серьёзно. Здесь будет Ленд-Дрок. Город драконов. Это уже решено. Здесь место нашей силы. — У Любомиры подкосились ноги, и она опустилась на землю. — Но у меня есть предложение.

Он уселся рядом с ней.

— Какое? — прошептала она, лишь бы что-то спросить.

Ответ её не интересовал. Она поняла, что будет медленно умирать вместе со своим лесом. Городу требовалась древесина для строительства. А Любомира уже привязала душу к этому месту. Не будет его, не станет и её. Так погибла её мать. Когда-то её тётушка специально поселилась здесь с ней, подальше от огромных городов, чтобы их не достали.

— Я знаю, что ты фрея этих мест, — неожиданно прошептал он. — Я спасу этот лес. Ленд-Дрок будут строить у подножия гор в сторону долины. Но ты мне скажешь твоё настоящее имя.

— Зачем тебе? — прошептала она, переходя на ты. — Фреи не открывают просто так свои имена, Эрик. Неужели ты не в курсе?

— Я знаю, — он поднялся и протянул ей руку. Любомира несколько долгих минут смотрела на его ладонь, раздумывая вручать ему свою, или нет. Потом решилась. Если она так сможет спасти свой лес, то она согласна. Любомира ухватилась за его руку. Он помог ей встать. — Ну, — заглянул он в её невероятные глаза.

— Ты уверен? — переспросила она, всматриваясь в его лицо изучающим взглядом.

— Совершенно. Я хочу знать твоё имя.

— Моё имя… — прошептала фрея и замолчала. — Моё имя Любомира, И всё живое вокруг будут свидетелями того, что я открываю тебе его по своей воле. Если ты меня предашь, они отомстят.

— Это угроза? — выгнул он чёрную бровь.

— Это слова клятвы, Эрик Стин. Но не стоит относиться к ней формально. Ты сам сказал, что здесь место силы. Я про это знаю. Теперь не только я твоя избранная, но и ты мой.

— А я про это тоже знаю, — рассмеялся Эрик и прижал своё сокровище к себе. — С того самого момента, как пришёл в себя в твоей хижине. Я уже тогда понял, что нашёл тебя.

— И потому хамил? — обиженно прошептала Любомира ему в грудь.

— Я испугался, дорогая, — он отстранился, нежно провёл пальцем по её гладкой щеке, стирая капельку воды, что упала с волос, потом коснулся нижней губы. Любомира боялась дышать, погружаясь в неведомый мир ласк. — Я тебя так долго искал, что думал, снова ошибся. Мы построим здесь город, любимая, и наши дети, внуки, и правнуки будут жить в нём. И клянусь, что сделаю тебя самой счастливой на земле.

— А лес? — прошептала она ни в силах поверить, что это наяву.

— А лес будет стоять здесь вечно, — ответил он и поцеловал свою истинную.

— А тот дракон, что пролетал, он твой? — вспомнила Любомира об огромной рептилии, что кружила над озером.

— Любомира, ты что, не знаешь, кто такие дроки? — Она нахмурилась и покачала головой, недоумённо взирая на него. — Это был я.

— Ты? — потеряла она дар речи.

* * *

«Когда-нибудь я выбью на камне совет подрастающему поколению, — решила Любомира, стараясь восстановить дыхание после этой новости. — Девочки, никогда не давайте согласие выйти замуж, пока не узнаете, кто ваш избранный на самом деле».

«Мне что, придётся рожать драконов⁈»

* * *

Прошло много-много лет.

— Вот так, мои дорогие внуки, — стройная женщина в серебристо-сером платье обвела взглядом сидящих на полу четырёх вихрастых мальчишек, тискающих огромную рысь, — ваша бабушка стала женой Золотого дракона, а ваш дед сдержал обещание и построил Ленд-Дрок.

— А у нас, бабушка, будут истинные? — вопросительно уставился на неё темноволосый мальчуган с удивительно синими глазами.

— Конечно, Алан. Самые красивые и преданные.

— А моя будет такая же рыжая, как и я! — вскочил маленький Рид.

— А моя… — задумался светловолосый мальчик, — будет просто красивая и добрая.

— А моя умная, — пробурчал Дин, — как я.

— Конечно, мои хорошие, — рассмеялась Любомира. — У вас будет всё самое лучшее, если только вы сами это захотите.