Мятные леденцы

4 ноября

Закончив сегодняшнюю смену, Ян вышел в помещение приемки и положил на стойку ключи. Левашова сидела за стойкой с покрасневшими глазами под отекшими веками и с красным распухшим носом. Похер. Ему нет до этого никакого дела. Абсолютно похер. Всегда и на всех было похер. Надо развернуться, выйти на улицу, выкурить сигарету и сесть за руль. Потому что ему похер. До самой глубины души похер.

– Буров, что, какие-то новые правила общения с клиентами ввел? Теперь слезами и соплями принято приветствовать?

– Нет, – растерянно отозвалась девушка, шмыгнув носом, – нет, – снова повторила она, – извините… я просто… – ай, да какая уже разница, директор ее уже и не в таком состоянии видел, и в курсе таких подробностей ее жизни, что… – Петя вот заходил, напарник ваш, хоть и выходной сегодня… цветы принес… – сказала Юля и указала рукой на небольшую корзиночку с нежно-розовыми бутончиками внутри, стоящую рядом с ней на стойке.

– Настолько плохие?

– Что? – не поняла девушка.

– Настолько плохие цветы, что из-за этого ревешь?

– Нет, что вы. Цветы замечательные. Просто… – Юля не сдержалась, и слезы опять горохом покатились из глаз, – Ян Николаевич, я ведь беременная… от другого мужчины… ну кому я могу быть такая нужна… Я даже не знаю, как сказать ему про это. Он в кино звал. Вот что я ему скажу? Давно хотела посмотреть этот фильм, попкорн буду соленый, а колу я не буду, ее беременным нельзя? – сказала девушка и безуспешно попыталась остановить ладонью потоп из глаз.

– Он знает, – сухо ответил Ян на ее тираду.

– Откуда? – оторопело уточнила Юля, шмыгнув носом.

– Я ему говорил.

– Аааа… ааа… а зачем?

– Сама-то как думаешь? – спросил Ян и тут же понял, какой глупый вопрос задал. Левашова в этот момент думать явно была не способна, поэтому пояснил, – чтобы головой немного соображал, а не хером.

– Думаете, я могу все равно ему нравиться, если он знает? Разве такое бывает?

– Ну. Тут два варианта. Либо он совсем конченый, либо совсем нет.

– А вы как считаете? – уточнила Юля, вытирая остатки слез тыльной стороной ладони.

Ян с несколько секунд раздумывал. Думал. В этот самый момент он думал, что ей ответить. Сказать, как он считает на самом деле, или сказать, чтобы решала сама.

– На мудака не похож, – наконец пожал плечами Ян, сунул руку во внутренний карман куртки и вытащил оттуда свой леденец, развернул фантик зубами и сунул конфету в рот. Потом подумал немного, вытащил еще парочку и положил перед Левашовой, – на вон конфетку тебе. Нервы успокаивает, – и пошел к выходу.

– Ян Николаевич, – позвала Юля, когда он был уже у самых дверей, – спасибо вам… за всё…

– В порядок себя приведи, – сухо ответил Ян и вышел за дверь.