На краю вечности

Глава 30

Мы входим в подъезд и поднимаемся на второй этаж. Едва оказываемся рядом с квартирой, как собаки заходятся в лае. Америго достает отмычку и легко вскрывает дверь. Внушает собакам заткнуться. Те покорно замолкают и ласковыми щеками прыгают возле него. Прохожу внутрь. Я здесь уже был, поэтому мне не требуется приглашения. Внимательно оглядываюсь по сторонам. Брат остается караулить у входной двери. Захожу в комнату, открываю шкаф. Просматриваю его вещи. Ничего интересного. Подхожу к письменному столу. На нем стоит старая фотография молоденькой девушки. Беру ее в руки, вытаскиваю из рамки. Читаю надпись, сделанную на иврите.

— От Сары с любовью на долгую память, — вслух читаю я. — Ноябрь тысяча девятьсот пятьдесят третьего года. Вот даже как…

На лестничной клетке слышатся шаги и звон ключей. Собаки снова срываются на лай. Но Саид не успевает переступить порог своего жилища, мгновенно оказываясь в тисках моего брата.

— Думал, что смог победить меня? — зловеще говорит Америго, заламывая ему руку за спину. Оборотень издает громкий рык. Псы набрасываются на вампира, но тот одним словом утихомиривает их. — А теперь ты мне в красках расскажешь, куда этот гад увез Айлин.

— Да ты мечтатель, — зло скалясь, произносит Саид. — Но от меня ты ничего не узнаешь.

— Ну, это мы сейчас проверим, — с воодушевлением произносит Америго и одним ударом вырубает его. Закинув на плечо, выносит из квартиры. Я убираю снимок во внутренний карман пальто и спешу за ним. На улице тихо и пустынно. Еще достаточно темно, часы показывают пять утра. Никто не обращает внимания на парня в длинном кожаном пальто, запихивающего бесчувственное тело в багажник. Мы снова садимся в машину. Догадываюсь, что едем на склад. По пути брат звонит Тадеушу и просит привезти его волшебную сыворотку. Кажется, будет весело.

Через двадцать минут мы оказываемся на складе. Америго заносит туда Саида, который все еще находится в отключке. Надевает на него оковы и вот он уже болтается посреди помещения, точно так же, как я пару недель назад. Воспоминания о том дне заставляют меня поежиться.

— Что, ностальгируешь? — усмехается брат, заметив мое смятенье. — Теперь мы квиты. Хотя, честно говоря, мне бы хотелось спросить с тебя больше.

— Ну и что же тебе помешало это сделать? — обыскивая Саида, спрашиваю я. Ключи от квартиры, собачье лакомство. Ничего интересного.

— Если со мной что-то случится в этом приключении, — вместо ответа на мой вопрос, произносит Америго, — свяжись с Тадеушем. Он даст тебе лекарство.

Достает из кармана потрепанный блокнот и, выдернув оттуда лист, что-то торопливо пишет.

— Если я не вернусь, присмотри за Лив, — говорю я, беря из его рук бумажку с телефоном поляка. — Защити ее.

— Мог бы об этом даже не просить, — отзывается Америго, проводя рукой по волосам. Рана на его шее выгляди по-прежнему ужасно и, похоже, не собирается в ближайшее время заживать. Даже смотреть на нее больно.

— Что у тебя с Айлин? — спрашиваю я, привалившись спиной к стене.

— Ничего. У тебя нет причин для волнений, ты же знаешь. Я не связываюсь со смертными, — опуская глаза, говорит брат. — Мы просто расставили все точки над и. Я не хотел, чтобы она переживала из-за того, как началось наше знакомство. Теперь все хорошо.

— Ты мог убить ее, — напоминаю я. — Для предводителя отверженных это была какая-то глупая месть.

— Я не собирался тебе мстить таким образом, — хмурится Америго. — У меня не было в планах вмешивать третье лицо, когда счет у меня только к тебе. И в дом Риты приперся, чтобы ты понял, что я рядом. Но когда я увидел Айлин — здравый смысл, принципы, правила — все полетело к чертям. Даже не успел понять, как это произошло. Но подобного больше не повторится, обещаю. Я люблю ее и хочу, чтобы она была счастлива. А это возможно только не со мной.

Саид тихо стонет, приходя в себя. Он приподнимает голову, смотрит на нас затуманенным взглядом. Америго тут же подскакивает к нему, берет за подбородок, смотрит в глаза.

— Вы идиоты, — бормочет Саид. — Если не отпустите меня, то все испортите!

— Может, мы именно этого и хотим? — с усмешкой произносит брат, но газа у него становятся злыми. — Где Айлин?

— Погубить ее решили, да? — силясь освободить запястья из стальных колец, хрипит Саид. — Я должен быть там, с ней! Вы же сами себе этого потом не простите!

— Судя по всему, он либо жених, либо шафер, — вспомнив ночной разговор с Ритой, говорю я. — Какова твоя роль в этом обряде? Ну же, говори! Мы же все равно заставим тебя говорить! Только по-плохому!

— А ты хорошо осведомлен, гад, — скалится оборотень. — Но все равно не угадаешь.

На склад вплывает Тадеуш. Он похож на большой корабль. Взгляд взволнованный и в то же время торжественный. Идет, высоко задав подбородок, плавно переваливаясь из стороны в сторону. Подходит к Америго, они обмениваются рукопожатиями.

— Вот, — протягиваю ему пузырек из темного стекла, с гордостью говорит поляк. — мы только что создали новый вариант. Поэтому сами не знаем, как он работает.

— Как вовремя вы подсуетились, — довольно произносит брат. Подходит к Саиду и силой вливает ему в рот содержимое. Тот морщится, пытается выплюнуть, но с Америго лучше не спорить. Он заставляет его проглотить все. — Сколько ждать пока у него развяжется язык?

— Вот сейчас и узнаем, — складывая руки на животе, спокойно произносит Тадеуш, внимательно наблюдая за пленником.

— Черт подери, неужели нельзя было привезти проверенное средство? — нервничает мой брат.

— А на ком тогда испытывать это? — пожимает плечами поляк. — Тебе подавай совершенные средства, а без тестирования они невозможны. Мыши, сам понимаешь, для такого не подходят.

— Ладно. Надеюсь, этот не окочурится через пять минут на самом интересном, — ворчит Америго, обходя пленника вокруг.

Тадеуш корчит недовольную гримасу. Легким движением переставляет моего брата в сторону, словно тот всего лишь надоедливый щенок. Насколько же они близки, что он позволяет себе такое обращение? Толстяк внимательно осматривает Саида. Приподнимает веки, ощупывает шею. Даже десны проверил. Тот злобно материться, пытаясь увернуться от его пухлых рук. Я даже начинаю ему сочувствовать.

— Можешь задавать свои вопросы, — милостиво разрешает поляк. — Он готов.

— Где Вагнер держит Айлин? — спрашивает Америго. Оборотень смотрит на него отсутствующим взглядом. Он словно не понимает, чего от него хотят. Но потом начинает говорить, и с каждым сказанным словом в его глазах все больше смятения и ужаса. Его воля сломлена. Язык произносит то, о чем он очень хочет умолчать. Сказанное им подтверждает те сведенья, что мне дала Ада. Что ж, по крайней мере мы теперь точно знаем, куда ехать и сколько времени займет дорога.

— У него есть охрана? — продолжает задавать вопросы брат.

— Да, — подтверждает Саид. — Его охраняют четыре амбала из темных магов. Их выперли из кланов, а он их пригрел. Зачем-то они ему нужны. Тупые как быдло, но сильные, как черти. Впрочем, они скорее для пафоса. Амалик и так чувствует себя неуязвимым. Ему никто не нужен.

— Обслуга?

— Повар, домработница, секретарь. Приходящие репетиторы для детей.

— Чудесно. Как проникнуть в дом?

— Без приглашения — никак, — краснея словно рак, отвечает Саид. Тадеуш, наблюдающий за ним, с досадой морщит лоб. Кажется, что-то идет не так.

— Ну, предположим, что я настолько крут, что оно мне не нужно. С какой стороны лучше штурмовать? Где нет камер и можно обойти охрану? В каком месте находится самая слабая точка защиты? — деловито спрашивает Америго и снимает с пленника наручники.

— С западной стороны, — падая на пол и нервно потирая руки, отвечает Саид. — Там можно безопасно пролезть.

— Почему? — вытаскивая из кармана блокнот и ручки, задумчиво спрашивает Америго. — А ну-ка, нарисуй мне план здания. Где держат Айлин, где должен пройти обряд, где находятся дети Ады.

Саид послушно выполняет приказ. Он сидит на полу и сосредоточенно водит ручкой по бумаге, что-то беззвучно шепча.

— Близнецы свободно передвигаются по дому, — говорит оборотень, когда заканчивает. — Айлин сейчас на первом этаже, ее готовят к обряду. Он будет проводиться на втором уровне. То есть надо спуститься под землю, в хорошо защищенный зал. Просто так туда проникнуть нельзя. И выйти из него тоже. Вот здесь будет стоять сцена — на ней клетка, в которой будет алтарь…

— Почему в клетке? — недоумевает Америго.

— Потому что среди приглашенных будут вампиры. Не всякий сможет справиться, почувствовав запах крови. А будущая жрица должна быть в безопасности, — терпеливо поясняет Саид. — Я — жених. По правилам, лишив ее девственности, я отдаю ей власть над своим видом. После чего она должна будет убить меня, а шафер — Римут — вернет ее Амалику. Для шафера это будет означать, что он воскресит свой род. Даст ему силу новой жизни. После чего Айлин должна будет убить близнецов и Сабину. Ритуальное жертвоприношение, которое активирует ее темные силы. Но все будет не так. Лишив невинности Айлин, я убью ее. Так как в ней будет кровь бессмертного, для нее это будет что-то вроде глубокого обморока. В это время брошу ритуальный кинжал Римуту и тот прикончит колдуна. Прикончим всех остальных, спалим хату и пойдем праздновать.

— Идеальный план, — проводя рукой по бороде, медленно произносит Америго. — А ты уверен, что эта кровь поможет ей выжить?

— Абсолютно, — усмехается Саид. — Ее пичкают ей с двух лет. Иначе почему ты думаешь, все ее попытки свести счеты с жизнью заканчивались фиаско? Почему она выжила, когда Ада столкнула ее вниз? Только потому, что в ней была кровь Римута.

— Кто он такой? — интересуюсь я.

— Первосозданный, — с восхищением произносит Саид. — Тот, кто знает все тайны мира!

Замечаю, что его глаза становятся красными. Сосуды, выпирают словно пружинки. Тадеуш тоже это видит. Подходит к нему, проверяет пульс.

— Что скажешь, Зотикус? — задумчиво спрашивает меня Америго. — Тебе не кажется, что это идеальный план?

— Ну… — я пока не могу понять, что мне во всем этом не нравится. Но есть что-то, что настораживает меня на уровне инстинктов, которые буквально кричат об опасности.

— То есть, вы меня отпустите? — радуется Саид. Тадеуш знаком подзывает Америго к себе. Наклоняется к его уху, шепчет:

— Он не жилец. Задавай быстрей свои вопросы. У тебя еще есть пара минут.

— Дьявол! — ругается Америго и со всей дури бьет кулаком об стену. — Даже моя кровь не поможет?

— Ничего не поможет, — предотвращая последующие вопросы, серьезным тоном говорит Тадеуш.

— Черт, черт! — Америго бьется лбом об стену. — Такой хороший план и все псу под хвост!

— Что будет, если ты вдруг не придешь? — садясь напротив оборотня, спрашиваю я. Вижу, как у него из ушей текут тонкие красные струйки. Как вспухли на шее жилы. — Для тебя есть замена?

— Нет, — едва слышно произносит Саид. — Но любой из гостей с радостью на подобное согласиться.

Внезапно он заваливается на бок и начинает биться в конвульсиях. Изо рта идет пена, глаза закатываются. Его тело напоминает сломанную пружину. Его мотает из стороны в сторону. Словно какая-то невидимая сила заставляет его то выгнуться, то со всей дури удариться об пол. Тадеуш следит за этим с нескрываемым разочарованием. Достает телефон и делает в нем несколько пометок. Вздыхает. Америго пытается помочь бедняге, но у него ничего не выходит. Пять минут страшной агонии и Саид умирает.

— Это был шикарный план, — говорит брат, глядя на мертвое тело оборотня.

— Мне так не кажется, — возражаю я. — Амалик сильный маг, в нем опыт нескольких тысячелетий. Он знал о заговоре. Именно поэтому мы так легко заполучили этого парня. Если бы он действительно был механизмом в системе, то на него бы была поставлена защита, которую бы мы не смогли преодолеть.

— Хочешь сказать — это подстава? — потеряно произносит Америго.

Киваю и направляюсь к выходу. Меня тяготит находиться в этом помещении.

Чем дальше мы отъезжаем от Бариново, тем хуже становится дорога. Америго психует и матерится. Время играет против нас. Когда мы выехали, было около шести утра, а сейчас уже десять. Хотя ехать до логова Амалика не больше полутора часов. У меня нет сомнений, что все дело в магических кознях, устроенных отцом Айлин. Ну, или в том, что мы страшно невезучие. Других объяснений мне на ум не приходит. Брат в очередной раз сверяется с навигатором. Останавливает машину и, взяв бинокль, выбирается из салона. Выхожу следом за ним, разминаю затекшие ноги.

— А вот и он, — говорит Америго, протягивая мне бинокль. — Смотри, какая красота. Домик в лесу! Никакой цивилизации, никаких любопытных глаз. Тоже такой хочу себе.

— Ты на третий день начнешь гнить от тоски, — рассматривая здание, отвечаю я. Из-за того, что оно обнесено высоким забором, виден только верх второго этажа и крыша. — А на четвертый пойдешь бить морду медведю от отчаянья.

Америго тихо смеется. Мотает головой и идет к машине. Открывает багажник и достает оттуда два узла с кольчугами и по рюкзаку с оружием.

— Дальше — только пешком. Неудобно оставлять здесь машину, но делать нечего, — бодро говорит он. Киваю, взваливаю рюкзак на плечи и иду по узкой тропинке, ведущей в сторону опушки, на которой стоит дом. Земля покрыта тонкой коркой льда, ноги то и дело скользят. Цепляюсь руками за деревья, чтобы не растянуться. Америго, недовольно сопя, идет следом. Хочется развить вампирскую скорость, но мешают деревья и гололедица. Еще один шаг, и я врезаюсь во что-то невидимое, но очень плотное. Похожее на толстое стекло.

— Вот и магическая защита, что б ее… — ворчит Америго. — А нам еще идти и идти…

Кладет на землю узел, развязывает его. Стаскивает с себя пальто, аккуратно сворачивает его и кладет на ткань. Зажмурившись, натягивает на себя кольчугу. Следую его примеру. Тут же накрывает волна адской боли. Даже представить себе не могу, как смогу в таком состоянии идти. Брат натягивает на голову шерстяную шапку, а поверх шлем, так же где-то заботливо раздобытый Дэшэном. Стискивает зубы от боли. Вижу, как раздуваются его ноздри, но не издает ни звука.

— Идем, — командует он мне и двигается вперед. Я ожидаю еще какого-то подвоха, но мы проходим магическую защиту без проблем. И с этого момента козни исчезают с нашего пути. Дорога становится легкой и прямой. Впрочем, меня это тоже напрягает. От боли очень хочется выть. Каждый шаг дается с рудом. Любое движение усиливает муки десятикратно. У меня темнеет в глазах, и я падаю на колени.

— Еще чуть-чуть, и мы почти пришли, — говорит Америго, хватая меня за шкирку и поднимая на ноги. — Не вздумай раскисать сейчас!

Слышу, как он скрипит зубами. Еще пять минут и можно будет снять серебро. Каких-то триста секунд. Ничто по сравнению с вечностью. Но как долго они могут тянуться!

— Чертов лед… — бормочу я.

— Предлагаю войти через центральных вход, — говорит Америго. — К дьяволу осторожность. Ворвемся в эти волшебные чертоги с пафосом.

Когда до ворот остается всего несколько шагов, брат падает, у него начинаются судороги. Он задыхается, из горла идет кровь. Слишком большая доза серебра для вампирского организма. Он пытается стащить с себя кольчугу, но я не даю ему этого сделать. Отвожу его руки в стороны, отвлекаю разговором. Но от смерти его это не спасает. Сердце останавливается. И я не знаю, сколько времени ему потребуется, чтобы прийти в себя. Возможно, мне придется спасать Айлин одному. Когда-то были передряги и покруче этой. Справлюсь. Сажусь на снег, чтобы перевести дух. В глазах темнеет. Вижу, как танцуют бело-золотистые огоньки. Говорят, что, когда видишь их поблизости, рядом с тобой присутствуют ангелы. Я ни во что подобное не верю, но от помощи бы сейчас не отказался. Боль достигает апогея. Кажется, что мое тело сейчас разлетится на сотню мелких осколков. Хотя это какое-то странное сравнение. Я ж не ваза. Ложусь на спину. Белые огоньки все ближе. И вот они уже залетают в самую душу.

— Зотикус, сколько можно прохлаждаться! — орет на меня Америго и яростно трясет за плечи. — Подъем! Помер, отдохнул, поднимайся, лентяй чертов!

С трудом разлепляю слипшиеся от крови веки. На улице сгущаются сумерки. Есть ли у нас еще время? От страха, что мы можем опоздать, мгновенно забываю о своем состоянии и поднимаюсь на ноги.

— Я иду первым, — бросаю я брату. Тот тяжело дыша, кивает. Смерть не принесла ему ни исцеления, ни облегчения. Разбежавшись, в один прыжок перемахиваю через высокий забор. Приземление происходит не очень удачно, но меня это уже не расстраивает. Я вывихнул себе ногу, но через пару минут все пройдет. Снимаю с себя шлем. На нем остаются куски кожи. Славно я, наверное, сейчас выгляжу. Раздается шлепок и рядом со мной оказывается Америго. По привычке матерится на итальянском, с яростью освобождается от кольчуги и складывает наши доспехи возле мусорного бака. Достает из рюкзака оружие.

— Нас уже должны были заметить, — шепчу я.

— Похоже, нас ждут, — улыбается Америго. — И встречать будут как дорогих гостей — на крыльце. Готов?

— Да, — снимая оба пистолета с предохранителей, отвечаю я. — Но ты же помнишь, что без приглашения мы никто?

Короткими перебежками минуем двор. Вокруг все тихо и спокойно. По идее, это должно нас расслабить, внушив, что все идет легко и мы в безопасности. Инстинкты подсказывают, что это иллюзия. Америго вышибает ногой дверь. Из дома тут же выбегают два габаритных мужика с автоматами наперевес и открывают огонь. Пуля обжигает мне плечо. Брат оказывается точнее меня. Он ранит одного их охранников в руку, тот роняет оружие и Америго за ногу выволакивает его на крыльцо.

— А теперь пригласи нас, — приставляя к его виску пистолет, требует он. — Иначе я вышибу тебе мозги. Мяукнуть не успеешь.

— Мечтай! — нервно кривится охранник, но в его глазах страх.

— Приглашение! — орет Америго, пока я пытаюсь прикончить второго типа с автоматом. Черт, к ним еще и подкрепление бежит! — Ну, раз, два, три!

— Проходите в дом, — не выдерживает прессинга заложник.

— Спасибо! — радостно отзывается Америго и, прикрывшись его телом как щитом, врывается в дом. Вхожу следом. В холле просторно и светло. Пахнет дорогим парфюмом и деревом. Руки у меня престают дрожать, и я убиваю двух охранников, которые оказались не слишком расторопными. Не успеваем сообразить, что делать дальше, как на лестнице в сопровождении двух вампиров появляется Амалик. Он одет в белый костюм-тройку. Белокурые волосы гладко зачесаны назад. На холеном лице улыбка демона-обольстителя. Как и в прошлую нашу встречу на меня нападет сонливость. По телу разливается слабость, смешанная с легкой и непонятной эйфорией.

— Мы пришли за Айлин, — наставляя на блондина пистолет, решительно произносит Америго. — И уйдем с ней.

— Рад, что вы не пошли с западной стороны, — довольно произносит он. — Небольшой плюс к вашей карме.

Один за другим раздаются два выстрела. Боль обжигает грудную клетку, и я выключаюсь.