Нарисуй мне лето (СИ)

Глава 8. Луиза

Колёса старенького пикапа Итена подпрыгивают на кочках, и я прижимаюсь к потрёпанному кожаному сиденью. Рессоры скрипят, а приборка дребезжит, как будто сейчас развалится. За окном мелькают размытые зелёные полоски деревьев, а вскользь виднеются просветы между стволами.

Нервно тереблю край футболки, ощущая, как ткань скользит между пальцами. Во рту сухо, будто не пила воды несколько дней. Взгляд мечется между бесконечными рядами сосен и профилем Итена. Что я делаю? Еду неизвестно куда с совершенно незнакомым мужиком!

В голову лезут стрёмные мысли: меня связывают, затаскивают в лес, и всё, пипец. Но в Итене есть, что-то… надёжное. Может, его глубокий голос с лёгкой хрипотцой? Или уверенные движения? Пялюсь на него: волевой подбородок с лёгкой щетиной, сосредоточенный взгляд, сильные руки, крепко сжимающие руль. Кадык дёргается, когда он сглатывает. От него исходит какая-то внутренняя сила. Его присутствие одновременно успокаивает и дико нервирует.

— Так ты художница? — внезапно спрашивает он, заставляя меня вздрогнуть.

Его голос режет тишину в машине.

— Я… эм… типа того, — запинаюсь, чувствуя, как язык заплетается.

Жар ползёт от шеи к ушам, и я проклинаю свою бледную кожу, которая палит все эмоции.

— Как ты понял?

Итен усмехается, не отрывая взгляда от извилистой дороги. Уголки его губ приподнимаются, обнажая белоснежные зубы. В уголках глаз появляются лучики морщинок.

— У тебя краска на руках. И альбом торчит из рюкзака.

— Ох, — выдыхаю, пряча руки. — Ага, но я так себе рисую.

— Не верю, — качает он головой, на секунду бросая на меня взгляд. — Уверен, у тебя крутые работы. Покажешь?

— Не знаю, — мямлю, опуская глаза. — Они реально не очень…

— Эй, не парься, — мягко говорит он. — Я не критик, просто интересно глянуть.

Его слова немного успокаивают. Может, он правда просто хочет посмотреть? Без осуждения? Внутри разливается тепло от этой мысли.

— Ладно, — тихо соглашаюсь, губы растягиваются в лёгкой улыбке. — Может, потом.

Магазинчик оказывается маленьким, но уютным. Колокольчик над дверью весело звенит, когда мы заходим. В нос бьют запахи дерева, пыли и чего-то сладкого. Деревянные полки завалены всякой фигнёй. От консервов до самодельных носков. Глаза разбегаются от ярких упаковок и сувениров. Старый вентилятор лениво крутится под потолком.

Пока Итен выбирает продукты, шарюсь между стеллажами, разглядывая открытки и старые книги. Пальцы скользят по корешкам, а в нос ударяет запах старой бумаги. Зависаю у полки с вареньем: малиновое, черничное, клубничное… Мой желудок предательски урчит. В руках оказывается старая фарфоровая чашка с тонким узором.

У кассы стоит бабулька с морщинистым, но добрым лицом. Она смотрит на нас поверх очков, её седые волосы собраны в небрежный пучок, а на шее блестят старомодные бусы.

— Новенькие в городе? — спрашивает она, пробивая наши покупки.

— Ага, сняли домик в лесу, — отвечает Итен, выкладывая товар на прилавок.

— Ой, как романтично! — верещит она, разводя руки. Её глаза горят, будто у сплетницы. — Медовый месяц?

Я сразу же цепенею. Мы с Итеном? Пара? Внутри всё сжимается от неожиданности, а лицо начинает пылать.

— Нет-нет, мы просто… — наконец пытаюсь сказать, но Итен спокойно перебивает:

— Мы друзья, — говорит он, в голосе слышится твёрдость. — Решили провести лето на природе вместе.

Продавщица кивает, но в её взгляде читается недоверие. Наверняка в её голове уже сложилась целая история о нас. Она зыркает на меня, потом на Итена, будто сканируя.

— Ну что ж, добро пожаловать, — наконец улыбается она, протянув Итену пакеты. — Надеюсь, вам у нас понравится.

Выходим из магазина, а щёки всё ещё пылают. Прохладный ветерок приятно шевелит волосы. Итен закидывает пакеты в кузов, они глухо бахаются о железо.

— Мелкие городишки, сама понимаешь. Всех всё интересует, — бурчит он, захлопывая дверцу.

Слышу лёгкое раздражение в его голосе и киваю, не решаясь глянуть на него. Друзья. Он вроде назвал нас друзьями. Это слово поёт в моей голове.

— Да всё нормально, — наконец выдаю, теребя прядь волос. — Спасибо, что… объяснил ей.

Итен улыбается. У него реально классная улыбка.

— Не за что, — отвечает он. — Мы же теперь соседи.

Соседи. Друзья. Слова, наполняющие пространство новыми смыслами. Это и страшно, и волнующе одновременно.

Дорога обратно проходит в молчании. Подъезжаем к дому, Итен глушит мотор, и на минуту мы просто сидим в тишине.