Наследие ван Аленов

Глава 21

ШАЙЛЕР

— Сюда, — сказал Джек. — Когда я был мальчишкой, повара обычно выгоняли меня через этот проход.

Он показал Шайлер извилистые тайные коридоры, что связывали между собой расположенные под замком просторные кладовые.

Исторически особняк строился с таким расчетом, чтобы вместить целый двор знати. Здесь было отдельное крыло для прислуги и занимающие по три подземных этажа кухни с кладовыми. При жизни графа царственная пара устраивала щедрые приемы, гости со свитами задерживались у них по месяцу. Замок был рассчитан на образ жизни, который становился все более несовременным — не говоря уже о его дороговизне. Неудивительно, что покупатели решили разделить сооружение на отдельные квартиры. Держать штат в шестьдесят слуг стало не по средствам даже графине. Теперь она переезжала на свою виллу в Сен-Тропе, оставив куда более скромное количество прислуги.

Но пока что особняк гордился десятками потайных комнат и запутанных, как лабиринт, коридоров; в конце этого лабиринта и располагался единственный, кроме парадного, выход из отеля «Ламбер». Все, от самого знатного дворянина и до скромного поваренка, выходили через центральный двор и главные ворота. Джек и Шайлер обнаружили, что у них нет выбора: им придется пройти через змеиное гнездо, чтобы вырваться на свободу.

Лестница от помещений для слуг вела прямо в главный вестибюль; оттуда доносился истерический смех, и, судя по звукам, там царило неконтролируемое веселье; похоже, оно делалось все более возбужденным и безумным по мере того, как вызывающая головокружение музыка становилась все быстрее и громче.

— Что они делают? — Прошептала Шайлер, когда они спрятались за одной из колонн с каннелюрами. — Почему у меня такое чувство... будто... будто мне хочется... причинить кому-то боль?

— Так действует Серебряная кровь. Подталкивают. Они пользуются Контролем, как и мы, только в противоположном направлении. Они пробуждают в душе ее худшие стороны.

— Может, нам следует кого-то предупредить? — Спросила Шайлер.

— Здесь не Рио. Нас слишком много, чтобы можно было нас одолеть. Серебряная кровь не станет рисковать и применять что-либо опаснее принуждения. Они пришли сюда только из-за тебя, — отозвался Джек, пытаясь очередной успокаивающей улыбкой замаскировать сложность их положения.

Шайлер не хотела ухнуть в пучину страха; она заставила себя успокоиться, сосредоточившись на сопротивлении поднимающейся изнутри дурноте, воздействию заклинания Серебряной крови. Им нужно было найти Оливера и убраться отсюда как можно скорее. Она подняла немалый шум, когда убегала от Джека, но зашкаливающий грохот болливудских музыкальных номеров заглушал большую часть этого шума. Гости решили, что она была частью представления — в частности, благодаря ее наряду. В своем сари она успешно слилась с артистами.

— Вот, держи, — сказал Джек, вручая ей маленький серебряный крестик на цепочке. — Это должно помочь. — Он вытащил такой же крестик из-под рубашки. — Часть формы венатора.

Они прокрались в сад и обнаружили Оливера. Он стоял в одиночестве под величественным буком с бокалом в руках. Если он и удивился, увидев Шайлер с Джеком, то никак этого не выказал, разве что чуть-чуть приподнял брови. Но Шайлер заметила, что когда он увидел их вместе, глаза его потускнели, и ей сделалось больно.

«Это не то, что ты подумал, — захотелось сказать ей. — Я люблю тебя».

Но, невзирая ни на что, повернувшись к Джеку, Оливер выглядел вполне приветливым и даже преувеличенно дружески пожал ему руку.

— Рад тебя видеть, приятель. Давненько мы не пересекались.

Джек, со своей стороны, ответил крепким рукопожатием. Эти двое явно вознамерились вести себя так, словно случайно встретились на вечеринке старшеклассников. Будто они тут — обычная компания учеников выпускного класса из Верхнего Ист-Сайда, обменивающаяся новостями и сплетнями.

— И что тебя сюда привело, Форс? Надеюсь, не дела Комитета? — Поинтересовался Оливер, пряча под небрежным тоном настороженность.

— Вовсе нет, — отозвался Джек, а Шайлер быстро ввела Оливера в курс дела.

Оливер мгновенно осознал, какая опасность им грозит.

— Ну и что вы задумали? — Спросил он. — У меня такое ощущение, что выбраться отсюда тихо нам не удастся.

— Пока что они не заметили, что Шайлер уже покинула приемную графини. — Джек огляделся по сторонам. — Думаю, мы сможем пройти...

Но тут он умолк, не закончив предложение, и поднял голову. На лице его отразилась тревога.

Шайлер взглянула поверх его плеча. На другой стороне двора появился барон де Кубертин. Но он сделался каким-то другим. Как-то изменился. Даже издалека Шайлер было видно, что глаза его горят красным. А зрачки — серебряные.

Левиафан.

Он застыл, обшаривая пространство взглядом ужасных глаз.

Шайлер повернулась к Оливеру и поняла, что он тоже заметил лжебарона. Оливер побелел как мел.

— Я позволил тебе пойти с ним... какой же я дурак... я же чувствовал, что происходит что-то не то... Когда я говорил с ним у лодки, он был совсем другим, веселым. Я должен был понять...

— Я тоже этого не разглядела, Олли. Ты никак не мог догадаться, — ответила Шайлер.

Она вспомнила предупреждение дедушки о том, что Серебряная кровь умеет быстро менять облик. Левиафан запер ее в комнате, возможно, затем, чтобы разделаться с нею попозже. При мысли о том, что он собирался с ней сделать, Шайлер пробрала дрожь.

— Слушайте, я только буду тормозить вас, но, может, я сумею задержать их, — заявил Оливер, снимая тюрбан и швыряя его наземь.

— Нет! — Воскликнула Шайлер. — Мы выберемся отсюда вместе или не выберемся вообще! Оливер! Послушай меня! — Взмолилась она, объятая ужасом при догадке о том, что он задумал.

— Поздно, — отозвался Оливер, схватил ближайший факел и помчался ко входу, охраняемому слонами. — Ну идите сюда и попробуйте взять меня! — Выкрикнул он, бешено размахивая факелом.

Слоны поднялись на дыбы, сбросив царя и царицу Сиама, и ринулись через кусты в погоню за Оливером. Погонщики слонов подняли крик, а пьяные гости кинулись врассыпную, пытаясь увернуться от впавших в буйство животных.

— Скорее! — Велел Джек! — Пока они не закрыли ворота! — Он протянул Шайлер руку.

— Но... как же Оливер? — Шайлер пошатнулась. — Оливер, нет! Оливер!

— Он — человек. Он им не нужен. Шайлер, уходи отсюда! Ну пожалуйста! — Произнес Джек, продолжая протягивать ей руку.

— Нет! Я не могу! Я не могу бросить его!

Шайлер видела, как Оливер бежал все дальше и дальше, а слоны гнались за ним по пятам.

Но если она останется здесь, это ничем не поможет Оливеру. Во всяком случае, сейчас. А если она станет мешкать, то лишь навлечет на него еще большую опасность. Шайлер хотелось помчаться следом за Оливером, но она позволила Джеку увести себя. Они бежали, обходя сбитых с толку факельщиков и официантов с подносами, уворачиваясь от буйствующих слонов, пронзительно вопящих гостей и ошеломленных слуг.

Шайлер ощущала ярость Левиафана, чувствовала устремленный ей в спину взгляд, тяжкую, созревшую злобу.

Еще мгновение — и он нагонит их. Но если Шайлер и не умела драться, бегать она умела. Они с Джеком пересекли мощенный булыжником двор и вылетели сквозь главные ворота. Шайлер в последний раз оглянулась через плечо и успела заметить поднятую руку Оливера, прежде чем он исчез в бушующей толпе.

Он помахал ей на прощание.