Наука любви

Глава 10

Следующим утром Холли занялась рутинной работой. Она была благодарна Грею за то, что он ушел из дома прежде, чем она и дети проснулись, а значит, ей незачем беспокоиться о том, что придется ловить его взгляды.

У нее целый день на то, чтобы успокоиться и убедить себя в том, что вчера вечером они просто немного потеряли голову, не более. Они оба были взволнованы успехом Грея, а потому поддались романтическому настроению и немного увлеклись.

Ну ладно, они увлеклись больше чем немного.

Тем не менее наступило время напомнить себе о том, что Грей не ищет серьезных отношений. Вчера вечером они стали близки, вероятно, только потому, что Холли оказалась единственной молодой женщиной в радиусе ста ярдов от ранчо «Залив Джабиру».

Со своей стороны она решила, что занятие любовью с Греем — необходимый для нее шаг после расставания с Брандоном. Так ей удастся скорее исцелить свое сердце.

По крайней мере, именно это она пыталась вбить себе в голову, но, как только она проснулась утром, ей захотелось неторопливо вспомнить любовные ласки Грея и заново пережить нежную и захватывающую страсть.

Но теперь ей придется положить конец этим воспоминаниям. До расставания с Греем и детьми осталось несколько недель.

Через месяц — может, раньше — приедет постоянная няня и займет место учителя детей Грея в его кабинете. Эта женщина будет принимать участие в постановках кукольного театра, и Грей, вне сомнения, отвезет ее полюбоваться красивым ущельем. Она также сможет заняться верховой ездой с Греем и детьми.

Будущее Холли связано с США. Для нее там открыты все возможности. Может, там она встретит любимого мужчину.

— Думаю, мы должны согласиться с тем, что наш вчерашний эксперимент был первым и последним, не так ли? — Холли твердила это про себя в течение всего дня, а теперь, когда они с Греем остались одни в его кабинете, обрадовалась возможности ему об этом сказать. — Я имею в виду, — говорила она теперь, чувствуя себя обязанной разъяснить свою точку зрения, — мы оба знаем — между нами никогда не будет ничего, кроме...

— Симпатии? — предположил Грей с улыбкой, смысл которой было трудно понять.

— Я собиралась сказать — слишком глубокой симпатии... — Холли сидела на диване скрестив руки и ноги. — В конце концов, я няня твоих детей!

— Это правда, — произнес он таким тоном, будто сказанное ею не являлось убедительным аргументом.

— Мы должны думать об Анне и Джоше, — быстро прибавила она. — Если они заметят, что между нами имеются какие-то отношения...

— Думаю, ты права. — Грей вздохнул, потянулся вперед и нежно сжал ее руку. — Черт побери, я полагаю, учителя всегда разумны и ведут себя правильно.

Чувствуя давление его теплых пальцев, Холли поразилась возникшему желанию броситься в объятия Грея. Снова.

Боже мой, да она лицемерка! Теперь, когда Грей с ней согласился, она чувствует разочарование. Истина состояла в том, что она никогда не испытывала таких захватывающих ощущений, не знала, что способна на такую страстность.

Теперь ей придется забыть о чувственных желаниях и вспомнить, почему она начала этот разговор.

— Анне и Джошу пришлось пережить столько горя. Не нужны им лишние переживания.

Грей кивнул, а затем нахмурился.

— Жаль, я не знаю, что говорить. Но я должен за многое тебя поблагодарить, Холли. — Его улыбка была одновременно грустной и нежной, когда он заправил прядь волос за ее ухо. — Вчерашний вечер был изумительным и незабываемым. Мы не должны считать это ошибкой. — Его глаза блестели, голос был хрипловатым. — Нам нужно оставаться друзьями.

— Да, — едва слышно сказала она.

— То, что ты делаешь для моих детей, намного важнее всего остального.

Уговаривая себя не плакать, она заговорила, не глядя на него:

— Моя работа теперь состоит в том, чтобы подготовить Анну и Джоша к встрече с новой няней.

Холли почувствовала облегчение, когда Грей с ней согласился. В самом деле, ей стало легче. Или станет легче — тогда, когда она вернется домой и приступит к новой работе.

Вопрос о поисках новой няни возник две недели спустя.

День начался с того, что возле дома приземлился почтовый самолет, доставивший на ранчо газеты, письма, каталоги и посылки.

Как и все жители «Залива Джабиру», Холли ждала еженедельную почту. Вместе с Греем и детьми она вышла из внедорожника и пошла к самолету, чтобы поболтать с почтальоном Джорджем и пассажирами, которых он время от времени катал на самолете.

Иногда Джордж заходил в дом, чтобы выпить чаю и поделиться сплетнями, но на этот раз он торопился доставить детали двигателя своим соседям на ранчо «Полумесяц».

Холли воспользовалась моментом и сказала Джорджу об идее обмена книгами между женщинами, с которыми познакомилась благодаря радиошколе. Он счел ее предложение отличной идеей и пообещал сообщить об этом женщинам.

Вернувшись домой, они стали распечатывать почту.

— Что это? — воскликнула Анна, увидев посылку. — На ней твое имя, Холли... — Она потрогала сверток. — Похоже, это одежда.

— Одежда? — Холли подняла глаза и нахмурилась. — Я не заказывала никакую одежду.

Она заметила, как поспешно переглянулись Грей и Джанет.

«Что происходит?»

Анна подтолкнула посылку к Холли и захихикала:

— Открой!

— Не знаю, должна ли я. Может, это ошибка... — Холли с подозрением ощупала посылку, потом дважды проверила адрес. — Она из Мельбурна.

— В Мельбурне замечательные магазины одежды, — заметила Джанет, пристально глядя на заварной чайник.

— Давай же, открывай! — Грей нахмурился, глядя на Холли, но в его глазах плясали озорные искорки. — Посылка для тебя.

Открыв посылку, Холли обнаружила сверток в красивой и дорогой упаковке. И взглянула на Джанет.

Около десяти дней назад она и Джанет просматривали каталоги одежды и решили заказать близнецам костюмы для верховой езды. А потом они бегло просматривали страницы с женской одеждой, и Холли очень понравилось красивое коктейльное платье.

Осторожно вскрыв упаковку, она обнаружила платье из красного крепа.

Холли лишилась дара речи. Она была потрясена. Она вопросительно посмотрела на Джанет, но та всплеснула руками, мол, ни о чем меня не спрашивай, и кивнула на Грея.

— Тебе нравится? — спросил Грей, хмурясь.

— Оно роскошное, — прошептала она в ответ.

— Покажи! — потребовала Анна. — Мы хотим хорошенько его рассмотреть.

Поднявшись на ноги, Холли приложила к себе платье.

— Красный цвет отлично сочетается с вашими волосами, — подтвердила Джанет.

— Оно должно тебе подойти. — Грей говорил достаточно непринужденно, но смотрел на Холли затаив дыхание.

— Похоже, оно моего размера, — согласилась Холли, проверяя ярлык. — Но... но я не понимаю.

— Это подарок от всех нас, — ответил Грей с сияющими глазами.

Холли охнула, едва сдерживая слезы.

— Спасибо, — выдавила она. — Спасибо большое. У меня никогда не было такого красивого платья.

— Ты должна его примерить, — потребовала Анна.

— Сейчас?

— Наденьте его сегодня к ужину, — предложила Джанет. — Я приготовлю что-нибудь особенное и накрою в столовой.

— А я надену галстук, — прибавил Грей, улыбаясь и подмигивая.

— Вот это да! Вечеринка! — Анна хлопнула в ладоши. — Вечеринка по случаю нового платья.

— Я полагаю, такая вечеринка лучше, чем прощальный ужин, — сказала Холли не сдержавшись.

Ее высказывание было встречено недоуменными взглядами.

Вернувшись домой вечером, Грей ощутил особенную атмосферу. Из кухни доносились изысканные ароматы. Из столовой слышалось позвякивание столовых приборов и бокалов. Джанет ставила на стол лучшую посуду. Из ванной комнаты в детской слышался шум воды.

В своей спальне он обнаружил подготовленную домработницей одежду — отлично отглаженные брюки, накрахмаленную голубую рубашку и лучший сине-серебристый галстук.

Вне сомнения, Джанет хочет, чтобы сегодняшний ужин стал настоящим событием. Она очень полюбила Холли и с огромной радостью помогала Грею выбирать для нее подарок.

Подарив Холли красивое платье, Грей хотел не только поблагодарить ее за помощь. Он надеялся, что, вернувшись в США, она будет вспоминать о нем, глядя на это платье. И о его детях. И о том времени, которое они провели вместе.

Будет ли она скучать по ним так же, как станут скучать по ней они?

— Класс! Папочка, ты здорово выглядишь!

Анна оказалась первой, кто поприветствовал Грея, когда тот пришел на кухню.

— Ты тоже хорошо выглядишь, крошка, — сказал он, когда дочь принялась делать пируэты, демонстрируя ему нарядное платье из зеленой шотландки. — И ты, Джош, тоже.

Джош, одетый в джинсы и рубашку, больше интересовался щенками.

Джанет суетилась у плиты в фартуке поверх своего лучшего черного платья, на ее шее красовались бирюзовые бусы. Стоящий в углу Тед тоже был празднично одет, его влажные волосы были тщательно зачесаны на лысину.

— Щенки не заляпали тебе лапами рубашку? — спросила Джанет Джоша, потом оглядела Грея и одобрительно кивнула.

— Спасибо за то, что погладила одежду, — сказал он.

— Я не хотела, чтобы ты надевал галстук со смятой старой рубашкой и джинсами, в которых работаешь.

Он усмехнулся.

— Ты слишком хорошо меня знаешь. — Шагнув к плите, он принюхался. — Замечательно пахнет. Что это? Жаркое из говядины?

— Запеченная говядина на косточке и йоркширский пудинг.

— А твоя особенная подливка и соус из хрена?

— Конечно.

— Фантастика! Я так проголодался, что могу съесть целую лошадь.

— Папа! — воскликнула изумленная Анна.

Грей рассмеялся и пощекотал ее живот.

— Где же Холли?

— Все еще одевается... — Его дочь состроила гримасу. — Она прихорашивается уже несколько часов.

— Может, она хочет произвести фурор, — предположила Джанет.

Грей покачал головой:

— Это не в ее стиле.

Джанет отвернулась от плиты:

— Ну, здесь все более или менее готово. Почему бы тебе не сходить за Холли, Грей?

Грей испытал такое ощущение, словно его ударило молнией. Посещение спальни Холли не было хорошей идеей, учитывая, что теперь ему приходится постоянно бороться со своими чувственными фантазиями. Он едва не предложил Анне сходить за Холли, но потом...

Потом его одолело любопытство. Он ужасно хотел увидеть ее в платье.

В горле у него почему-то пересохло, а ладони вспотели, когда он прошел по коридору и постучал в дверь ее комнаты.

— Ужин почти готов, — сказал Грей.

Дверь открылась, и Холли выглянула в коридор. Грей увидел ее только мельком, но она показалась ему изумительно красивой. Холли всегда была привлекательной, но сегодня вечером она по-особенному уложила волосы и накрасилась.

Грей и не подозревал, что тени для век, тушь и помада могут так подчеркнуть ее природную красоту. Холли выглядела так, что у него захватывало дух.

— Вот это да, — прошептал он.

Холли округлила глаза:

— Хьюстон, у нас проблема[3].

— Проблема? Какая проблема? — Грей ничего не понимал. По его мнению, Холли выглядела потрясающе. — Что-то с платьем?

Холли покачала головой.

— Платье превосходное. Однако... — Она робко улыбнулась и шире открыла дверь. — Вот!

Платье действительно было превосходным. И Холли оно очень шло. Она была похожа в нем на принцессу, кинозвезду и модель. Но...

Грей посмотрел на ее ноги.

— Не слишком красиво, да? — спросила она, смущенно улыбаясь.

На Холли были кроссовки.

— Я не привезла никакой обуви с высокими каблуками, Грей. Я ехала на ранчо, поэтому брала с собой лишь кроссовки и удобные ботинки.

Ему захотелось рассмеяться, но Холли выглядела так, будто то ли сейчас расхохочется, то ли расплачется.

— Это я виноват, — быстро сказал он. — Мне следовало заказать для тебя хрустальные туфельки. — А потом, словно это было самым естественным жестом на свете, он раскрыл ей свои объятия.

Волосы Холли были шелковистыми и ароматными, от ее кожи замечательно пахло, а тело казалось невероятно привлекательным под мягкой тканью платья. Грею снова пришлось приложить усилия, чтобы сдержать желание.

К сожалению, то, что было у него на уме, определенно испортило бы внешний вид и макияж Холли. Ее помада и тушь размажутся по его рубашке. А потом, вне сомнения, им придется снять и платье, и рубашку, и...

Грей опустил руки до того, как окончательно поддался эмоциям.

— Я думаю, ты надела подходящие туфли для нынешнего вечера, — пробормотал он у ее уха. Твой вид понравится всем.

Вероятно, Холли повезло, что она не надела туфли с высокими каблуками. Любящие объятия Грея окончательно сбили ее с толку, и ее колени подрагивали, пока она шла с Греем по коридору на кухню.

Он пробудил в ее душе воспоминания о проведенной вместе ночи. Холли не забыла аромат его кожи, мускулистость его тела, страстные прикосновения и невероятные фейерверки ощущений.

К счастью, к тому времени, когда они присоединились к остальным на кухне, ей удалось немного успокоиться.

Кроссовки привлекли всеобщее внимание. Холли встретили сочувствующими улыбками и восхитились ее платьем. Она действительно почувствовала себя почетной гостьей.

Еда оказалась превосходной. Холли никогда не пробовала такой отменный йоркширский пудинг с золотистой корочкой и такую говядину на косточке. Ужин был вкусным, и все получили большое удовольствие от того, что нарядились и ужинали в столовой. Все находились в приподнятом настроении, и, хотя разговор в основном шел о щенках или верховой езде детей, никто не возражал против подобных тем. Но самое главное, что ноги Холли оказывались скрытыми под столом от посторонних взглядов в течение большей части вечера.

На протяжении всего ужина она ощущала присутствие Грея каждой клеточкой своего тела. Иногда их взгляды встречались, и тогда кожу Холли начинало покалывать. Судя по его страстному взгляду, он не забыл их недавнюю близость.

Каждый раз, когда Грей смотрел на Холли, ее тело будто вспыхивало, и она вспоминала его прикосновения и соблазнительный аромат его лосьона после бритья, а также его мускулистое тело.

Холли испытала облегчение, когда ужин закончился. Она вскочила, чтобы помочь Джанет убирать со стола.

Джанет попыталась протестовать:

— Вы не должны мне помогать, Холли.

— Должна. Вы трудились весь день, и я очень вам благодарна. Но теперь я буду мыть посуду, а Грей расскажет детям сказку на ночь. Никаких возражений, пожалуйста, Джанет. Вы можете идти отдыхать и почитать свежий журнал.

Холли не стала интересоваться тем, как отреагировал Грей на распределение ею обязанностей. Сегодня вечером она не хотела укладывать детей спать вместе с ним. Она с радостью осталась на кухне. Это был вопрос самосохранения.

— Вы настоящее сокровище, — сказала ей наивная Джанет. — Я должна признать, что ужасно устала. Но, по крайней мере, наденьте передник. — Она протянула Холли длинный белый фартук, висевший за кухонной дверью.

Холли была по-прежнему в переднике, когда через полчаса на кухню вернулся Грей. Она как раз заканчивала отмывать форму для выпечки.

Конечно, она выглядела сейчас совершенно неприглядно в объемном фартуке и резиновых перчатках, с босыми лодыжками и в кроссовках. Но Холли не слишком беспокоилась по этому поводу. Она провела прекрасный вечер, платье оказалось сказочно красивым, но пришло время вернуться к земным делам.

Грей снял галстук и расстегнул ворот рубашки, однако ничто не могло испортить его красоту.

— Ты как настоящая Золушка сегодня, — сказал он. — С бала сразу на кухню.

Холли сняла резиновые перчатки и улыбнулась:

— Это меньшее, что я могла сделать после того, как Джанет приготовила такой сказочно вкусный ужин.

Холли развязала фартук и вдруг испытала странное ощущение. Как только она снимет фартук, Грей начнет пристально рассматривать ее платье. Стараясь не краснеть, она повесила фартук на крючок за дверью.

— Я думаю, платье — самая разумная покупка в моей жизни, — сказал Грей, глядя на нее сзади.

Холли изо всех сил старалась сохранять спокойствие.

— Действительно, очень любезно с твоей стороны, что ты купил мне такое красивое платье. — Она медленно повернулась и обнаружила на себе пристальный взгляд его голубых глаз. Она посмотрела на кроссовки, надеясь, что их вид ее отрезвит.

Грей произнес:

— Ты оказалась единственной, кто проявил несказанную доброту, Холли. Ты отказалась от летнего отпуска, чтобы помочь детям, и теперь помогаешь мне.

— Я не испытываю ощущения, будто чем-то пожертвовала. Я люблю Анну и Джоша и... — Холли прикусила нижнюю губу, прежде чем сказать что-нибудь, о чем могла пожалеть. — И у меня было так много замечательных новых впечатлений. — Она посмотрела на свои руки. Она правильно сделала, что захватила с собой красный лак для ногтей, который идеально сочетался с цветом ее платья. Но сейчас, на кухне ранчо ее ярко окрашенные ногти выглядели неуместно. Она вынужденно рассмеялась и сказала: — Создается такое впечатление, будто я уже уезжаю. Но до отъезда осталось еще несколько недель.

— Да, — произнес Грей, но беспокойно откашлялся. — Именно об этом я хотел с тобой поговорить.

Холли вдруг стало не по себе, и она схватилась руками за край раковины:

— Ты хочешь, чтобы я уехала раньше?

— Нет-нет. Ни в коем случае. Ты можешь оставаться здесь столько, сколько захочешь... — Он тяжело вздохнул. — Но мне пора рассылать объявления о поиске новой няни, и я надеялся, ты поможешь мне составить текст объявления.

— О да, конечно. — Странно, но Холли вдруг почувствовала себя ужасно несчастной. Она знала, что Грей, взглянув на ее красное платье, не изменит вдруг своего мнения о том, что не должен снова жениться. К счастью, он никогда не узнает о том, что, несмотря на все запреты и протесты, Холли безрассудно в него влюбилась. — Конечно, — сказала она быстро. — Я была бы счастлива помочь тебе с текстом объявления. Когда ты хочешь приступить? Сейчас? Почему бы нам не сделать это здесь, на кухне? Там на комоде лежит шариковая ручка и бумага... — Холли старалась говорить торопливо, заполняя паузы. Если наступит молчание, она может не выдержать и расплачется.

Не дожидаясь реакции Грея, она взяла ручку и бумагу и села за кухонный стол.

Грей не спеша подошел к столу и сел напротив нее, откинувшись на спинку кресла и вытянув длинные ноги.

Не желая видеть его взгляда, Холли сосредоточенно посмотрела на лист бумаги.

— Ладно. Давай выясним, что тебе нужно. Я полагаю, ты хочешь, чтобы няне было больше восемнадцати лет? — Он не ответил, и она резко на него взглянула: — Ты хочешь, чтобы детьми занималась зрелая женщина, да, Грей?

— Да, — сказал он, хмурясь. — Да, конечно.

Холли начала составлять список требований:

— Она должна любить детей?

Грей кивнул.

— Она должна иметь сертификат об окончании курсов первой медицинской помощи?

— Я... думаю, это было бы неплохо. Главным образом, она должна быть хорошим педагогом.

— Тебя наверняка не привлечет человек с квалификацией учителя, который не умеет организовывать интересные мероприятия для детей.

— Правильно.

«О боже, помоги мне выдержать», — подумала Холли.

— Уверена, ты предпочтешь учителя, который будет разрабатывать для детей различные методики, способствующие развитию у них жизненных навыков.

Грей зажмурился:

— Звучит неплохо.

— И ты захочешь проверить рекомендательные письма этого человека.

С невеселым видом он кивнул.

— А как насчет страхования гражданской ответственности?

— С этим мы разберемся. Я уже застраховал своих работников на ранчо. — Вздохнув, Грей стал переставлять на столе солонку и перечницу, словно шахматные фигуры.

Холли крепко сжала левую руку, которую держала под столом, в кулак. Ногти впились в ладонь. Чем будет больнее, тем проще ей отвлечься от грустных мыслей.

— Я думаю, в этом перечне указаны наиболее важные требования, — сказала она. — Можешь что-нибудь добавить?

— Нет.

— Если ты скажешь, в какие газеты хотел бы поместить объявление...

— Тед даст тебе список газет завтра утром. И... э-э-э... Я думаю, можно воспользоваться Интернетом.

— Да, обязательно.

— Тед поместит объявление в Интернете.

— Отлично. — Холли сделала пометку: «Интернет — обратиться к Теду». Она так сильно надавила на шариковую ручку, что проделала отверстие в бумаге. Отложив ручку в сторону, она потерла ладони, почувствовав, что внезапно замерзла.

— Думаю, мы не будем заморачиваться с чтением сегодня вечером, — сказал Грей.

— Вероятно, так лучше. — Она не сводила взгляда с перечня. — Сегодня был трудный день. Ты всегда можешь почитать книгу... — у нее зарделись щеки, — в постели.

— Ты предложила мне хорошую идею.

«Займи чем-нибудь руки», — приказала себе Холли и потерла глаза, будто ее одолевала сонливость. Но в основном она хотела убедиться, что не расплачется. Затем она вырвала страницу с перечнем из своего блокнота и встала, чтобы положить блокнот и шариковую ручку в ящик. За спиной она услышала, как скрипнул стул Грея.

Она поняла, что дрожит от напряжения, и приказала себе успокоиться. Она не может раскисать только потому, что они составили текст объявления для поисков няни. Холли всегда знала — это должно случиться. Она планировала такое развитие событий с самого начала, когда Грей попросил ее помочь ему с детьми. И все равно, она чувствовала, что расстроена. Можно подумать, она только что подписала собственный смертный приговор.

Возвратившись к столу, она потянулась за перечнем, но так и не смогла заставить себя взглянуть на Грея, хотя он теперь стоял совсем близко.

Она услышала его тяжелый вздох и задалась вопросом, отчего он так вздыхает.

— Я сожалею, что этой няней не можешь быть ты, — тихо сказал он.

Холли замерла.

— Я знаю, что веду себя эгоистично, — произнес он тем же мягким и тихим голосом. — Но я хотел бы, чтобы нам не приходилось искать новую няню.

И тогда Холли посмотрела на него. Его глаза сильно блестели, он крепко сжал губы, будто сдерживая эмоции. Едва заметно улыбнувшись, он пожал плечами:

— Где мы найдем другую Холли?

У нее пульсировало в ушах. Она изо всех сил старалась игнорировать вспыхнувшую в душе надежду:

— Меня можно заменить.

— Нет, нельзя.

Она глотнула воздух и схватилась за спинку стула.

— Ты хочешь, чтобы я осталась?

— Я знаю, ты не можешь остаться. Ты должна делать головокружительную карьеру.

— Но если я действительно здесь нужна...

Он округлил глаза:

— Ты бы осталась?

— Я... я могла бы.

Неужели она действительно так ответила? В своем ли она уме?

У Грея дергался кадык.

— Было бы идеально, не так ли? Дети тебя любят. Ты так хорошо с ними ладишь, Холли. — Он говорил спокойно, но испытывал такое ощущение, будто стоит перед военным трибуналом.

Холли ждала, что он скажет дальше.

«Пожалуйста, пожалуйста, пусть он скажет, что я ему тоже нужна!»

Они провели вместе ночь, и оба поняли, что испытывают друг к другу не просто физическое влечение, но нечто более серьезное и прекрасное.

Они стояли в центре кухни, и Холли чувствовала, как австралийская ночь окутывает их своей тишиной. Единственным звуком, ее нарушавшим, было тиканье старомодных часов на стене рядом с комодом.

Холли видела, как Грей сжимает и разжимает кулаки, и вспомнила, как ее обнимали его мускулистые руки.

«Скажи что-нибудь, Грей. Я не останусь, если ты этого не захочешь. Скажи мне правду о своих чувствах. Прогони меня или удержи рядом с собой, только не позволяй томиться в неведении».

Грей молчал, и Холли решилась:

— А ты? — Ее голос прозвучал невероятно громко, отражаясь от стен. Затем она произнесла тише: — Ты хочешь, чтобы я осталась?