Навстречу любви

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Вдох. Выдох. Фокус. Вспомните то место, где вы были счастливы, — сказала Джэн классу.

— Я счастлива только в джакузи с большой бутылкой виски, — заявила Барбара.

— Алкоголь несовместим с беременностью, — нахмурившись, возразила Джэн.

Анита ерзала на подушках, которые принесла с собой, чтобы они заменили ей Люка. Однако это оказалось совсем не одно и то же. На второе занятие она пришла одна. Анита позвонила Люку и сказала, что она сможет позаботиться о себе сама, что поступила необдуманно, когда позвала его с собой на предродовый тренинг.

Если она сможет найти удобное положение на этих чертовых подушках, то будет абсолютно счастлива.

«Да, да, ты все сделала правильно», — уговаривала себя Анита. Но ей было неуютно.

Она ложилась на один бок, потом переворачивалась на другой. Джэн подошла к видеомагнитофону. В руках у нее была видеокассета. По залу пронесся коллективный стон. Анита прогнулась и потерла себе спину над правым бедром.

— Позволь мне сделать это. — За спиной у нее раздался голос Люка. Нежный и добрый. Прикосновение его руки было еще нежнее, и боль сразу же прошла.

Анита резко повернула голову.

— Что ты здесь делаешь?

— Помогаю тебе готовиться к родам, — спокойно ответил Люк. — Давай: вдохни и сфокусируй внимание на чем-нибудь приятном.

— Но…

— Никаких «но». Я сказал, что буду помогать тебе. Наша с тобой ссора не имеет к этому никакого отношения. Если я обещал, значит, сдержу свое слово.

— Я же сказала тебе, что не выйду за тебя замуж.

Люк широко улыбнулся. Анита поняла: он что-то задумал. Она избегала его, всю прошедшую неделю. Он, послал ей цветы. Она, не ответила. Он, звонил ей. Она, не отвечала. Она сделала все, чтобы убедить его в том, что никаких отношений между ними быть не может.

— Ты стала хуже заниматься. Я не слышу твоего дыхания. — Люк пытался казаться строгим.

Анита сделала несколько шумных вдохов и выдохов.

— Что ты хочешь этим сказать? Почему я стала хуже заниматься?

— Повернись и посмотри на экран, — попросил Люк. — Я думаю, что Джэн сейчас покажет нам продолжение фильма.

— Я не буду смотреть, — закапризничала Анита. — Представляю себе, какой будет вторая часть.

— А я посмотрю и даже сделаю кое-какие записи. Мало ли что.

— О чем ты говоришь, Люк? — взглянув ему в глаза, спросила Анита. — Разве ты не понял? Я сказала «нет». Мне не нужен рыцарь в сияющих доспехах. Я сама смогу позаботиться о себе.

— Знаю. И не собираюсь тебя спасать. — Он наклонился и сказал ей на ушко: — Я просто немного поухаживаю за тобой.

— Поухаживаешь? — Анита чуть было не поперхнулась.

— Да. Я буду носить тебя на руках, Анита Рикардо, — торжественно пообещал Люк.

— Зачем? — спросила Анита.

— Если ты не понимаешь, значит, ты совсем обезумела от переизбытка гормонов в крови, — констатировал Люк.

Он нежно поцеловал ее в ушко и продолжал сидеть, как ни в чем не бывало.

Фильм начался. Джэн приглушила освещение. Полумрак был очень кстати. Щеки Аниты горели огнем. В душе бушевали эмоции. Как только она подумала о том, что Люк Доул рядом…

Анита хотела немного отодвинуться от Люка, но он удержал ее и снова усадил в то самое место, где ей было удобнее всего. Люк инстинктивно чувствовал, какое положение она должна занять, чтобы ей было комфортно. Анита расслабилась. Боль ушла из ее тела. Война между разумом и сердцем закончилась. Рядом с Люком ей было хорошо и спокойно.

Несколько минут удовольствия можно себе позволить.

Фильм, который им сегодня показывала Джэн, был скучным: двадцать минут о первой помощи новорожденному. Ничего ужасного в нем не было, никаких кричащих голых женщин. Фильм подходил к концу, и Джэн включила свет.

— Итак, класс! — Она хлопнула в ладоши. Лицо ее светилось радостью и счастьем. — Сегодня мы займемся одной очень важной вещью. Папы должны уметь предугадывать желания мам. Иногда самым эффективным общением бывает бессловесное общение. Особенно, когда речь идет об общении в родильном блоке. Сейчас мы с вами поучимся разговаривать без слов.

Джэн попросила своих учеников сесть в круг друг напротив друга и взяться за руки.

— А теперь внимательно посмотрите в глаза любимой женщине и скажите ей, о чем она думает.

Люк сел напротив Аниты и протянул ей руки ладонями вверх. Она положила на них свои ладони. Контакт произошел мгновенно. Анита почувствовала, как по всему ее телу прошел электрический заряд. В эту минуту она поняла, что обманывала себя, когда думала, что он ей не нужен.

Люк ей необходим. Не только физически, но и эмоционально.

Анита замерла на мгновение. Раньше она никогда не чувствовала ничего подобного. О боже! Она, кажется, серьезно влипла.

В нее вонзились кобальтовые глаза Люка. Она не смогла бы оторваться от них, даже если бы мимо прошла целая карнавальная процессия. Все вокруг померкло. Остался только Люк и тугой клубок ее противоречивых чувств.

— Расскажите ей, о чем она думает, — попросила Джэн, выключив свет. — Прочитайте мысли вашего партнера.

В зале послышался шепот. Пары начали разговаривать.

— Ты меня хочешь, — нежно сказал Люк. — Но боишься.

— Я хочу мороженого и соленых огурцов, — нервно рассмеявшись, ответила Анита.

— Не надо шутить, Анита. Я говорю серьезно. — Люк сжал ее ладони и подвинулся к ней ближе. — Смерть Мэри доказала мне, что человеческая жизнь коротка. Не упускай свою любовь только потому, что ты боишься любить.

— Я не боюсь любить, — резко парировала Анита.

— Боишься, — настаивал Люк. — Тогда почему же ты избегаешь меня? Мы не виделись уже целую неделю. Ты получила цветы, что я посылал тебе?

Люк послал Аните пять букетов. Каждый из них был доставлен лично Аните в руки его сестрой Кэти.

— Да. Цветы были прекрасные. Я просила Кэти передать тебе записку с благодарностью.

— Мне не нужна была записка, которую ты передала через мою сестру. Я хотел видеть тебя.

— Ты видишь меня. Ты читаешь мои мысли. По крайней мере, тебе положено сейчас делать это.

— Да, и я думаю, что это самое лучшее из всего, что я когда-то делал, — признался Люк.

Анита вздохнула.

— Ты все неправильно понял.

— Что я неправильно понял? — спросил Люк, притягивая к себе Аниту. — Ты хочешь сказать, что я тебе неинтересен? Тогда смотри мне в глаза и утверждай это.

Анита посмотрела Люку в глаза.

На этот раз она позволила себе подойти слишком близко. Еще один шаг — и она снова почувствует боль. Она должна произнести эти слова.

— Ты мне безразличен, Люк, — сказала Анита. Но Люк не поверил ей.

— Ты страшная лгунья.

— Что заставляет тебя думать, что я лгу? — спросила она.

Люк отпустил руки Аниты и взял в ладони ее лицо.

— Потому что я вижу в твоих глазах слезы, когда ты говоришь эти слова. По тому, как ты шевелишь губами, я могу сказать, что ты хочешь поцеловать меня. Об этом же говорит мне твое прерывистое дыхание. Твои руки дрожат, когда я прикасаюсь к ним. Я чувствую то же самое, Анита. Я хочу целовать тебя так сильно, что мое сердце сжимается от боли. Ты можешь лгать себе сколько угодно, но меня ты не обманешь. — Люк провел рукой по щеке Аниты. Его глаза были нежны. Он прошептал: — Я слишком хорошо знаю тебя, дорогая.

— Итак! Что вы узнали, папочки?

Голос Джэн заставил Аниту вздрогнуть. Она пришла в себя и тут же отодвинулась от Люка. Еще ни разу в жизни она не была так благодарна за то, что ее перебивают.

Через минуту Джэн подошла к Аните и Люку.

— Итак, что вы узнали?

— Ей нужно растереть спину и съесть кусок яблочного пирога, — сказал Люк, спасая Аниту от мучительной лжи.

Но, черт побери, как же он был прав!

Люку очень много нужно было сказать Аните, но ему удалось уломать ее только на прогулку по Главной улице. Он угостил ее печеньем, которое купил в кафе у Мардж. Анита согласилась съесть его только после того, как Люк убедил ее, что это угощение не имеет никакого тайного умысла, что это всего лишь способ подкрепиться.

Они ели печенье и шли по Главной улице к парку. Уже стемнело. На город спустилась тишина.

— Расскажи мне о себе, — попросил Люк, жестом приглашая Аниту присесть на скамейку.

Анита села.

— Что ты хочешь знать? Мы знакомы уже пять лет. Ты знаешь обо мне все, что можно знать.

— В последние несколько дней, мне трудно было работать. — Люк сел рядом с Анитой. Она предложила ему печенье. Он отказался. — Ты не хочешь знать почему?

Анита откусила кусочек печенья.

— Хорошо, почему? — нехотя спросила она.

— Потому что ты не выходишь у меня из головы. Я не могу делать ничего другого. Я не из тех парней, что способны мечтать дни напролет.

Анита растерянно захлопала ресницами.

— Да, ты прав. Я не припомню, чтобы когда-нибудь видела тебя в романтическом настроении.

Люк наклонился поближе к Аните. Он осторожно подбирал слова, чтобы то, что он хотел сказать ей сейчас, не испугало ее до полусмерти. В голове у него было столько мыслей, а в сердце столько чувств…

— Я разработчик компьютерных программ. Типичный придурок, который не замечает в жизни больше ничего, кроме экрана своего компьютера. Моя жизнь никогда не была яркой и восхитительной. Я никогда не вскакивал с кровати, предвкушая радости предстоящего дня. Я никогда не рассуждал по два часа кряду о том, чем красная роза лучше белой хризантемы. Я просто представить себе такое не могу.

Анита откусила еще один кусочек печенья.

— Мне нравятся хризантемы, — сказала она тихо, почти застенчиво.

— Хорошо. Я почему-то так и думал. — Люк нашел новую тему. Он уже не мог прятаться за разговоры о бизнесе или об успехах Эмили. Их отношения с Анитой, стали слишком личными. Люк глубоко вдохнул и ринулся вперед. — Я не мог работать, потому что все время думал о тебе. Постоянно думал о тебе. Я думал о том, какое у тебя было детство. Какой твой любимый цвет. Кто тебе больше нравится: собаки или кошки? Поп-музыка или рок-н-ролл? — Люк пожал плечами. — Это может показаться глупым, но, когда в три часа утра ты не можешь думать ни о ком и ни о чем, кроме любимой девушки, это кажется самым важным в жизни.

Анита немного придвинулась к Люку. Это был верный сигнал того, что он нашел правильные слова.

— Люк, я…

— Давай поговорим о чем-нибудь приятном. Какой твой любимый цвет?

Анита прикусила губу, задумчиво посмотрела куда-то в сторону, затем снова на Люка и сказала:

— Красный.

— Вот видишь, это совсем не трудно. Кто тебе нравится больше: собаки или кошки?

— Кошки. Собаки требуют намного больше внимания, чем мне хотелось бы.

— А я отчаянный собачник. — Люк широко улыбнулся. — Но, думаю, мы сможем найти компромисс.

Анита встала со скамьи и пошла на детскую площадку, что находилась рядом.

— Люк, это настоящее сумасшествие, — сказала она, обхватив рукой металлический столб качелей. — Я приехала сюда не за тобой. Я приехала сюда из-за своего ребенка. И не хочу выходить замуж. Это не для меня.

— Но почему? — Люк обошел вокруг столба и взял Аниту за руку. — По-моему, ты себя обманываешь. Или, по крайней мере, ты обманываешь меня. Почему ты не можешь выйти замуж?

— Потому что это все сказки. Такого не бывает.

Анита попыталась освободить свою руку, но Люк крепко держал ее.

— Что с тобой, Анита? Почему ты думаешь, что не заслуживаешь быть счастливой? Что заставляет тебя думать так?

В глазах Аниты заблестели слезы.

— Какая разница! Просто я хорошо знаю жизнь. В жизни нельзя ни на кого положиться. Так что не трать зря время.

— Неужели Николас был таким плохим человеком?

Анита сразу же отошла от Люка и села на качели. Упершись ногами в мягкий песок, она оттолкнулась и начала раскачиваться.

— Я была еще достаточно глупа, когда встретила его. Без оглядки отдалась своим чувствам, совсем потеряла голову. Прошло время, и я поняла, что он другой человек, не такой, каким казался сначала. Остается благодарить судьбу за то, что я прозрела раньше, чем вышла за него замуж.

— Так ты все-таки допускаешь некоторую спонтанность в отношениях? — спросил Люк.

— Это произошло только потому, что я хотела забыть… — Анита оборвала себя на полуслове и отвела взгляд.

— Забыть что? — Люк насторожился.

— Ничего.

— Я работаю не в ЦРУ, но вижу, что ты лжешь мне. Скажи мне, Анита. Забыть что? — Анита молчала. Люк начал перебирать в памяти события прошлого. Анита встретила Николаса. Они обручились неожиданно быстро. Люк остановил качели. — Ты пыталась забыть… меня?

Анита нервно провела рукой по волосам.

— Ты сказал, что мы просто немного погуляем и поедим печенье. Ничего больше.

— В тот вечер я поступил, как последний идиот, — сказал Люк. — Я поцеловал тебя и потом испугался. Я сказал то, чего… — В голове у Люка, будто что-то взорвалось в этот миг. Не зря женщины считают мужчин глупцами. Ему понадобилось целых полтора года, чтобы сложить вместе отдельные части целого и догадаться, в чем дело. — Я сказал тебе, чтобы ты на меня не рассчитывала. Что я не смогу дать тебе ничего взамен.

— И затем ты вернулся в свой родной Мерси. — Анита встала с качелей и быстро проскочила мимо Люка. — Это старая история, Люк. Оставь это.

— Анита, теперь все изменилось. Я другой, и ты другая.

— Ты другой? Не говори мне этого, Люк. Скажи мне, в чем же ты изменился? Я проработала с тобой целых пять лет и прекрасно тебя знаю. Я не заметила в тебе больших перемен.

— Может быть, ты недостаточно пристально смотрела? — спросил он.

— Вот, ты стоишь здесь и пытаешься заставить меня признать какие-то ошибки. А почему бы тебе самому не подумать о том, какие ошибки ты допустил в жизни? Почему тебе пришлось нанимать кого-то постороннего для того, чтобы наладить отношения с собственной дочерью? Это оказалось не так уж трудно, но ты никогда не был близок с ней. Почему?

Никто раньше не осмеливался его спрашивать об этом. Кроме него самого. Люк подошел к детской горке и провел рукой по скользкой металлической поверхности.

— Есть обстоятельства, о которых ты не знаешь, Анита.

— А, вот ты и опять прячешься в свой панцирь, черепашка. Ты сдаешься, Люк. Ты отступаешь и прячешься в работу или во что-нибудь еще. Ты прячешься в своей маленькой нише на кухне, но эмоционально ты еще дальше. Я расстаюсь с людьми, которые бросили меня. — Анита всучила ему в руки пакет с печеньем и быстро поцеловала его в щеку. — Я недостаточно сильный человек, чтобы прощать. Мне очень жаль. Извини.

Анита повернулась и ушла.