Название игры

Глава 5

К половине шестого жизнь в офисах замерла окончательно. Джоанне, можно сказать, повезло, у нее оставался еще час, чтобы спокойно поработать. Накопившуюся бумажную работу в течение дня лучше сделать сразу, как только удается выкроить время. Вопросы для записи в понедельник были отобраны и проверены, однако Джоанна не поленилась еще раз просмотреть их, чтобы убедиться — они интересны и познавательны.

Она отвечала на служебные записки, читала и подписывала письма, утверждала огромное количество счетов, невольно отмечая, что игровые шоу хороши своей дешевизной. За одну неделю они могут принести более пятидесяти тысяч долларов, а стоят все эти выпуски в несколько раз меньше, чем получасовой ситком.

Она все еще была полна решимости выпустить в эфир еще один свой проект и предполагала начать работу над пилотным выпуском, чтобы, в случае удачи, телепремьера состоялась осенью. А удача будет обязательно, пообещала себе Джоанна. Еще один успех, несомненный успех, — и тогда уже ее собственный продюсерский центр сможет начать борьбу за выживание.

«Цветущие Сады продакшнз». Она уже мысленно видела эту вывеску. Через два года ее увидят все. И запомнят.

Она, разумеется, будет и далее работать с играми, но начнет неуклонно расширять свои горизонты. Дневная мелодрама, пара фильмов в прайм-тайм, сериал на неделю. Джоанна представляла, как это все, шаг за шагом, воплощается в жизнь. Но сейчас ей предстояло сосредоточиться на том, как провести остаток дня. Да и вечер тоже.

Освободив стол, молодая женщина вытащила на свет божий свою тайну. В нижнем ящике стола, за канцелярскими принадлежностями, была спрятана сумка. Джоанна уже пережила достаточно волнений из-за того, что принесла в офис вечернее платье. Теперь же она вынула из пакета коробочку, открыла ее и дважды внимательно прочла инструкцию. Все казалось не таким уж сложным. Пусть это будет приключением, убеждала она себя, даже если это глупость. Она продолжала убеждать себя в том, что это глупость, несмотря на то что дала продавцу уговорить себя на покупку.

Джоанна по порядку разложила все необходимое, убедилась, что инструкция у нее под рукой, потом осмотрела свои руки, сначала тыльную сторону, затем ладони. Продавец был прав насчет плачевного состояния ее ногтей. Пожалуй стоит попробовать преобразить их? Джоанна осторожно взяла первый накладной ноготь и принялась подпиливать его. Она то и дело примеряла его, накладывая поверх своего собственного, короткого и не покрытого лаком ногтя большого пальца, пока не удостоверилась, что длина вполне пристойная. Осталось всего девять, подумала она, и принялась за следующий.

Она скинула туфли и сидела, поджав под себя ноги, чего ни за что бы себе не позволила, будь в офисе кто-нибудь еще. Когда на переплете ежедневника Джоанны лежали десять одинаково подпиленных накладных ногтей, она перешла ко второму этапу.

Инструкция обещала ей, что все будет быстро, легко и аккуратно. Джоанна сняла защитную пленку с клеящейся полоски и прижала ее к своему ногтю. Ну да, легко. Она осторожно поймала пинцетом край полоски с изнанки и принялась снимать ее с ногтя. Полоска скрутилась в рулончик. Джоанна осторожно сняла ее и попробовала приклеить снова. С третьего раза ей это удалось. Обрадовавшись, она подхватила первый ноготь и аккуратно наложила поверх своего собственного. Слегка нажав сверху, она критически оглядела результат.

Большой палец был как будто не ее, зато выглядел довольно элегантно. А после нанесения перламутрово-розового лака, который выбрал для нее продавец, никто даже не заметит разницы.

На одну руку у Джоанны ушло двадцать минут. Глаза устали от напряжения, и она была вынуждена достать очки для чтения. Она пользовалась ими, только оставаясь в полном одиночестве. Она кляла последними словами себя саму, продавца, производителя, когда раздался телефонный звонок. Джоанна резко нажала кнопку первой линии, и ноготь на указательном пальце тут же сдвинулся.

—Джоанна Паттерсон, — сквозь зубы отозвалась она в трубку.

—Это Джон Джей, детка. Я так рад, что ты у нас трудоголик!

Джоанна уставилась на свой обнаженный указательный палец.

—Что такое?

—Солнце, у меня маленькая проблемка, и мне нужна твоя помощь. — Не услышав ответа, ведущий откашлялся. — Слушай, кажется, у меня заканчиваются деньги на кредитке, и у меня тут в некотором роде конфуз. Ты не могла бы поговорить с менеджером из «Чейзенз»? Он утверждает, что знает тебя.

—Передай ему трубку! — Раздосадованная, она пригладила волосы, сковырнув при этом еще один ноготь. На то, чтобы спасти Джона Джея от конфуза, не ушло и двух минут. Повесив трубку, Джоанна взглянула на руку. Она с таким трудом наклеила ногти, и два из них отошли, а пальцы были перемазаны клеем. Глубоко вздохнув, она принялась снимать остальные

«Ты же умная, одаренная женщина, — напомнила себе Джоанна. — Тебе же скоро исполнится тридцать, ты руководишь сложным, требующим много умений делом. И еще ты, наверное, единственная в стране женщина, не умеющая приклеивать накладные ногти».

И черт с ними! Она выбросила все, включая пузырек лака, в мусорную корзину и пошла в женскую комнату отдыха, где постаралась соорудить из своих волос какую-нибудь прическу. Затем, ощущая себя неуклюжей и неженственной, она не без труда справилась с макияжем. Одетая только в чулки и трусики с утягивающим эффектом, она расстегнула чехол для платья. Это платье она надевала всего один раз, год назад. Оно было облегающим, без бретелек, очень далеким от ее обычного стиля. Джоанна, расправив плечи, нырнула в него, изгибаясь и покачиваясь, натянула, затем попыталась застегнуть молнию. Ругаясь про себя, она жалела, что согласилась пойти на это мероприятие. Как только платье было застегнуто, Джоанна рассмотрела себя в зеркалах до пояса. Хорошо сидит, подумала она, повернувшись боком. Да и цвет, — с которым так замечательно смотрелся бы лак, с грустью вспомнила она, — был потрясающим. Она не могла разглядеть в зеркале подол платья, спереди едва прикрывавший колени, а сзади спускавшийся до самого пола. Джоанна также сменила свои повседневные сережки на кольца с жемчугом и бриллиантами, затем надела такое же колье.

Лучше и не бывает, одобрила она и спрятала в сумку свой деловой костюм. В понедельник она попросит секретаршу отправить его в химчистку. Перекинув сумку через плечо, она направилась обратно в офис. Джоанна подумала, что поступила мудро, попросив Сэма заехать за ней сюда. Не только потому, что так это будет менее похоже на свидание, но и потому, что на обратном пути она сможет выйти у гаража на парковке и доехать до дома сама.

Трусливые соображения! На ходу она раздраженно передернула плечами. Нет, соображения безопасности, поправила она себя. То, что она чувствовала в ожидании Сэма, было чуть более сильным и нетерпеливым, нежели тому полагалось быть. Роман не входил в ее планы, ни в личные, ни в профессиональные. Она просто-напросто достаточно натерпелась от отца.

Она никогда не будет жить так, как живет он!

Во всем, что касается Сэма Уивера, она будет разумной, осторожной и, помимо всего прочего, станет полностью контролировать ситуацию.

О боже мой, как чудесно он выглядит!

Он стоял у окна в офисе, засунув руки в карманы смокинга, о чем-то задумавшись. Джоанну вдруг накрыло волной блаженства, она даже немного испугалась. Если бы она верила в то, что люди могут быть вместе долго и счастливо, она бы поверила, что он — тот человек, с которым это возможно.

Он не слышал ее шагов, однако все его мысли были сосредоточены на ней, и он безошибочно почувствовал тот момент, когда она ступила на порог. Сэм обернулся, и созданный его воображением образ Джоанны рассеялся и исчез.

Она казалась такой трогательной с убранными высоко волосами и обнаженными плечами! Офис деловой женщины, у которой на первом месте работа, подходил той, с которой он встретился в первый раз. Прелестный садик и уединенный домик — той, которая смеялась, стоя рядом с ним у пруда. Но сейчас перед ним стояла другая Джоанна, такая прекрасная и хрупкая, что было боязно прикоснуться к ней. И, как бы ни было это глупо, Сэм затаил дыхание.

—Я думал, что вы сбежали!

—Нет. — Обнаружив, что у нее побелели костяшки пальцев, сжимавших летнюю сумочку, она расслабила их. — Я переодевалась. — Ей ужасно хотелось держаться естественно. — Прошу прощения, что заставила себя ждать! Я совершенно закрутилась. Работа, — пояснила она, оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что следы фиаско в борьбе с пластиковыми ногтями и лаком убраны с глаз долой.

—Вы чудесно выглядите, Джоанна!

—Спасибо. — Она постаралась принять комплимент так же непринужденно, как Сэм его произнес. — И вы тоже. Я готова идти!

—Мне нужна еще минута! — Он подошел к ней сзади, заметив мелькнувшее у нее в глазах изумление, прикрыл ладонями обнаженные плечи и поцеловал ее. Он не спешил прервать поцелуй, стараясь быть нежным и демонстрируя как можно меньше настойчивости. — Просто чтобы понять, что ты настоящая! — тихо сказал он.

Да, она была настоящей, и настолько, что ощущала, как в ней самой пульсирует горячая кровь.

—Нам нужно идти.

—По мне, лучше бы остаться здесь и продолжить! Ну, возможно, как-нибудь в другой раз, — прибавил он, заметив, как ее бровь поползла вверх. Взяв Джоанну за руку, он повел ее к лифтам. — Слушайте, если там и вправду будет скучно, мы можем уйти пораньше и прокатиться.

—Голливудские торжества никогда не бывают скучными. — Она произнесла это так серьезно, что он рассмеялся.

—Вы же их не любите!

—Я нечасто считаю нужным их посещать. — Двери лифта открылись, и она шагнула внутрь.

—Трудно быть частью какого-либо мира и в то же время его игнорировать.

—Нет, нетрудно. — Она уже много лет именно этим и занималась. — Некоторым из нас это удается еще лучше за кулисами. Я видела одну из ранних реклам вашего мини-сериала, — продолжала она, решив сменить тему раньше, чем он начнет расспрашивать. — Ролик очень хороший, качественный и сексуальный.

—Это маркетинг, — небрежно отозвался Сэм, когда лифт остановился, достигнув подземного паркинга. — На самом деле это не сексуально. Это романтично. Есть разница.

Джоанна знала, что это так, но ее удивило то, что и ему это известно.

—Когда вы снимаете рубашку и люди видят ваш блестящий торс, они думают о сексе.

—И одного этого достаточно? — Он открыл дверцу пассажирского сиденья. — Я могу сбросить все это барахло меньше чем за пять секунд!

Джоанна забралась в машину.

—Спасибо, но я уже видела ваш торс. А почему телевидение? — спросила она, когда он уже сидел рядом с ней. — Я имею в виду, в данном эпизоде вашей карьеры.

—Потому что немногие люди согласятся четыре часа сидеть в кинотеатре, а я хотел, чтобы этот фильм вышел на экраны. Небольшой экран создает более близкий и доверительный контакт со зрителем, и таков был сценарий. — Рокот мотора эхом отзывался в почти пустом гараже, когда Сэм дал задний ход и начал выезжать оттуда. — Роль Сары такая трогательная и трагичная. Она полностью доверчивая, наивная девушка. Исполнение Лорен просто потрясло меня, — добавил он, говоря о своей партнерше по съемочной площадке. — Ей удалось поймать самую сущность образа, ту самую чистоту.

И если верить газетам, за пределами съемочной площадки у них с Лорен было не меньше любовных сцен, чем на ней. Не стоит об этом забывать, напомнила себе Джоанна.

—Так необычно слышать от актера суждения о персонаже, которого играл не он.

—Люк — подонок, — прямолинейно ответил Сэм, остановившись на светофоре. — Приспособленец, бабник и сволочь! Притом обаятельный, и язык у него хорошо подвешен.

—А вам удалось поймать сущность его образа?

Сэм смотрел на лицо Джоанны все время, пока пришлось стоять.

—Придется вам посмотреть и рассказать мне. Она отвернулась, чтобы он не видел ее лицо.

—А какой ваш следующий проект?

—Комедия.

—Я не знала, что вы снимаетесь в комедиях.

—Очевидно, вы не видели всю силу моего таланта в роли Рейзин Кранча[14].

Послышался тихий, грудной смех Джоанны.

—Стыдно признаться, но я пропустила!

—Все в порядке. Мне стыдно признаться, что я не пропустил. Это было как раз перед моими съемками в рекламе одеколона «Мано». «Какая женщина устоит перед тем, кто пахнет как настоящий мужчина?»

Джоанна рассмеялась бы снова, если бы не вспомнила, как реагировала на все, что связано с ним, в том числе на его аромат.

—Что ж, никто не упрекнет вас в невыполнении долга.

—Хочется думать, что это так, но я также знаю, что рекламная кампания «Мано» способствовала утверждению меня на роль в «Секретном агенте»!

Джоанна не сомневалась, что это так. Она не пропустила ни одного из тех роликов. В них Сэм был сногсшибательно сексуальным, сверхмужественным и самоуверенным настолько, чтобы у женщины увлажнились губы. Его герой в «Секретном агенте» был абсолютно таким же, но с глубоким внутренним миром, что поразило и публику, и критиков.

—Такие карьерные взлеты происходят нечасто, — вслух сказала она. — А если и происходят, то, как правило, заслуженно.

—Ну... — Он помолчал и затем произнес: — Думаю, это был комплимент!

Джоанна пожала плечами:

—Я никогда не говорила, что вы не хорошо выполняете свою работу!

—Возможно, это лучше перефразировать и сказать, что проблема с самого начала была в том, что я выполнял ее хорошо! — Джоанна не ответила, но он счел, что и этого достаточно.

Она приподняла бровь, когда они въезжали на ярко освещенный, заставленный лимузинами двор «Беверли-Вилшир».

—Кажется, народу здесь достаточно.

—Мы еще можем вернуться в офис и продолжить!

Она кинула на него быстрый, едва заметный взгляд, когда служащий в униформе открыл дверцу. Едва Джоанна ступила на тротуар, замелькали вспышки и послышались щелчки камер.

Она этого не терпела. У нее не было слов объяснить даже себе самой, насколько она этого не терпела! Она отвернулась, и сторонний наблюдатель усмотрел бы в ее движении скорее отчужденность, нежели панику. Сэм обнял ее за плечи, и тут вокруг защелкала еще дюжина камер.

—Они не так активно преследуют, если улыбаться и не прогонять их, — шепнул он Джоанне.

—Мистер Уивер! Мистер Уивер! Что вы можете рассказать о мини-сериале, который скоро выйдет на телеэкраны?

Сэм как будто метнул ответ в толпу репортеров, улыбнувшись при этом каждому из них так, что это было заметно даже на ходу.

—С качественным сценарием и актерским составом, включающим Лорен Спенсер, я думаю, он понравится всем!

—Неужели помолвка с мисс Спенсер разорвана?

—О ней никогда не объявляли!

Один из репортеров сумел подобраться так близко, чтобы ухватить Джоанну за руку.

—Мы можем узнать ваше имя, мисс?

—Паттерсон, — ответила она и стряхнула его руку.

—Девочка Карла Паттерсона, — услышала она чей-то голос в толпе. — Это же дочка старика! Мисс Паттерсон, правда, что брак вашего отца дышит на ладан? Что вы думаете по поводу его связи с женщиной вдвое моложе его?

Ничего не ответив, Джоанна метнулась через парадную дверь в фойе.

—Простите! — Сэм обнял ее за дрожавшие плечи. Сэм решил, что эта дрожь вызвана гневом на него.

—Вы здесь ни при чем!

«Просто нужно, — подумала она, — немного времени, чтобы успокоиться». Да, это был гнев, но, кроме него, еще вызывающее тошноту недомогание, которое наваливалось всякий раз, как только ей перед камерами задавали вопросы о жизни отца. Это бывало раньше и будет всегда, потому что она дочь Карла У. Паттерсона.

—Может быть, хотите заскочить в бар и выпить? Посидеть минуту в уголке?

—Нет. Нет, правда! Со мной все хорошо. — Ее напряжение ослабевало, и она улыбнулась в ответ. — Меня бы убила необходимость сталкиваться с этим так же часто, как приходится вам.

—Это часть моей работы. — Тут он приподнял пальцем ее подбородок. — С вами точно все в порядке?

—Конечно. Думаю, я просто... — Но ее планы быстро и незаметно сбежать пошли прахом, когда к Сэму с приветствиями подошли несколько человек.

Она их знала, кого-то в лицо, кого-то — по слухам. Звездная партнерша Сэма по последнему фильму пришла со своим мужем, и они, по-видимому, были счастливы в ожидании первенца. Представитель элиты печатных изданий, из тех, кого пропускали на подобные тусовки, сделал снимок, выбрав удачный момент.

Пока все неторопливо двигались в бальный зал, к ним подходили другие, чтобы возобновить знакомство или быть представленными. Благодаря отцу Джоанне очень многие были знакомы. Нужно было отвечать на поцелуи, объятия, рукопожатия. Тут ее прижал к себе заслуженный актер с гривой седых волос; его лицо все еще красовалось на афишах. Джоанна обняла его в ответ с теплотой, которую испытывала к очень немногим. Она всегда помнила, как он много лет назад, во время одной из вечеринок отца, поднялся к ней в комнату и развлекал интереснейшими историями.

—Дядя Макс, ты теперь даже красивее, чем прежде!

Не выпуская ее из объятий, он рассмеялся тихим, надтреснутым смехом.

—Смотрю я на тебя, Джо-Джо, и чувствую, что я совсем уже старый!

—Ты никогда не состаришься!

—Мэри будет рада тебя видеть, — сказал он, имея в виду свою жену, первую и единственную, с которой прожил уже много лет. — Она куда-то улизнула вместе с остальными дамами. — Он снова поцеловал Джоанну в щеку, затем обратился к Сэму: — А ты, значит, все-таки не выдержал и выбрал актерскую стезю? Я восхищался твоей работой.

—Спасибо. — Сэм полагал, что за шесть лет в своей профессии уже привык общаться со звездами. — Встреча с вами для меня честь, мистер Хэддисон, — искренне сказал он. — Я видел все ваши работы.

—У маленькой Джо-Джо всегда был вкус. Я бы хотел когда-нибудь поработать с тобой. Не многим из нынешнего поколения я это говорю!

—Только скажите когда и где.

Макс прищурился и с достоинством кивнул:

—Есть у меня в запасе один сценарий. Возможно, я тебе его пришлю, и ты ознакомишься. Джо-Джо, хотелось бы почаще видеть твое прелестное личико! — Он еще раз поцеловал ее и удалился на поиски своей жены.

—Я вижу, вы потеряли дар речи, — заметила Джоанна, глядя, как Сэм не может оторвать взгляд от спины Макса.

—Нет такого актера, которым я бы восхищался больше, чем Максом Хэддисоном, Он не слишком общителен, и те пару раз, когда я видел его, у меня не хватило духа познакомиться с ним.

—Вы так застенчивы?

—Излишне робок, мягко говоря.

Джоанна снова коснулась его руки, так мягко, как это мог бы сделать он.

—Он самый добрый из людей, которых я знаю. Один раз он подарил мне на день рождения щенка. Папа был в ярости — он терпеть не может собак, — однако ничего не мог сказать, потому что подарок был от дяди Макса.

—Джо-Джо?

Она метнула в него взгляд.

—Дядя Макс — единственный человек, который всегда называл и будет называть меня так!

—Мне нравится. — Сэм провел пальцем по ее носу. — Интересно представить вас с косичками и в соломенной шляпе. О боже! — Джоанна заметила, как заинтересованность у него на лице сменилась выражением молчаливой покорности, а в следующую секунду его обхватили маленькие белые ручки.

—Ой, Сэм, не могу поверить, сколько лет, сколько зим! — Женщина с пышной гривой рыжих волос повернулась именно так, чтобы попасть в кадр с лучшей стороны. — Дорогой, где же ты скрывался все это время?

—То тут, то там. — С некоторым трудом он ухитрился высвободиться из объятий. — Как поживаешь, Тони?

—Ну и как я выгляжу? — Запрокинув свою великолепную голову, она рассмеялась. Джоанна отметила, что вырез ее платья с трудом задержался на грани дозволенного. — Я была так занята, что совсем выпала из жизни. Только что начала сниматься и с трудом нашла в своем расписании время для этого небольшого события. Так скучно не иметь возможности увидеться с друзьями!

—Джоанна Паттерсон, Тони ДюМонд, — представил их друг другу Сэм.

—Приятно с вами познакомиться! — Джоанна знала, что у ДюМонд репутация посредственной актрисы, которая берет больше сексапильностью, нежели талантом. Она дважды была счастлива в браке, и оба мужа занимались поддержкой ее карьеры.

—Все друзья Сэма... — начала она и осеклась. — Вы, случайно, не дочь Карла, а? — Прежде чем Джоанна смогла ответить, актриса снова картинно запрокинула голову, при этом водопад ее роскошных волос заискрился в свете ярких ламп. — Вот это весело! Дорогая, я так мечтала с вами познакомиться!

Положив руку на плечо Джоанны, она принялась изучать присутствующих. Острый взгляд ее темных глаз скользил по тем, кто не обладал достаточной известностью, становился дружелюбным, остановившись на тех, кто удостаивался этой чести, и сужался, устремившись на противников. Когда она, наконец, нашла в толпе того, кого искала, улыбка ее заиграла, будто лампочка в несколько сотен киловатт. Когда она помахала рукой, Джоанна отметила сверкающий бриллиант на левой руке.

—Такое счастливое совпадение, — продолжала Тони. — Уверена, сейчас вы поймете, чему я так рада! Милый, посмотри, кого я нашла!

Джоанна смотрела на отца и прильнувшую к нему Тони. Движение было просчитанным, так что бриллиант на руке сверкнул ярким, холодным блеском, повернувшись своей плоской гранью.

—Джоанна, вот уж не ожидал увидеть тебя здесь! — Он приложился щекой к щеке дочери точно так же, как делал это с сотнями своих знакомых.

Карл был высоким, широкоплечим, подтянутым мужчиной. Он позволил своему лицу покрыться морщинами, поскольку боялся лечь под скальпель, даже если это был скальпель первоклассного косметического хирурга. Однако он никогда не позволял своему телу расплыться. В свои пятьдесят пять Карл У. Паттерсон был в расцвете своих сил. Он притягивал к себе женщин не меньше, чем тридцать лет назад, а возможно, и больше, поскольку к его мужской привлекательности добавилась влиятельность.

—Хорошо выглядишь, — ответила ему Джоанна. Сэм заметил, что в ее тоне не было и капли той теплоты, с которой она приветствовала Макса Хэддисона. — Карл Паттерсон, Сэм Уивер.

—Я рад. — Карл пожал ладонь Сэма своей огромной рукой с наманикюренными ногтями. — Я пристально слежу за вашей карьерой. Скажите только слово, когда начнете сниматься в фильме по сценарию Берлица[15]. Мы вернемся к этому вопросу.

—Буду ждать с нетерпением!

—Ну, как же это мило! — вмешалась Тони, просунув свободную руку под локоть Сэма. — Вот так мы четверо сегодня случайно встретились. Нам надо сесть за столик вместе, правда, Карл? Я хочу поближе познакомиться с твоей дочерью, мы же скоро станем одной семьей!

Джоанна не остолбенела. Она даже никак не отреагировала. На этот раз она даже не обратила внимания на преподнесенный отцом сюрприз.

—Поздравляю. — Она лишь поморщилась, когда сверкнула вспышкой камера, запечатлевшая их вчетвером.

—Мы еще не назначили дату. — Тони широко улыбнулась Карлу. — Но скоро это сделаем, ну, как только будут улажены некоторые мелочи!

И это будет значить развод с его четвертой женой, предположила Джоанна. К счастью, ее больше не волнуют причуды ее отца и эпизодическое присутствие мачех.

—Уверена, вы будете очень счастливы.

—Мы постараемся. — Карл погладил Тони по руке; вообще он обращал на нее куда больше внимания, чем на дочь.

—Так давайте выберем столик и выпьем, чтобы отпраздновать! — Тони, со свойственной ей привычкой, мертвой хваткой вцепилась в обоих мужчин. Момент, когда Сэм решительно отнял у нее руку и взял за руку Джоанну, заметили многие. Ее ладонь была ледяной и жесткой.

—Прошу прощения, но мы не можем остаться надолго. — Улыбка Сэма была очаровательной и слегка извиняющейся.

—Ой, ну как же так! Останьтесь, выпейте с нами хоть по одному бокалу, прежде чем начнется балаган! — Тони слегка сжала кончиками пальцев предплечье Карла. — Милый, ну будь же ты понастойчивей!

—Не нужно настаивать! — «Ничего с тобой не сделается! — уговаривала себя Джоанна. — Тебя это не волнует!» Она без улыбки посмотрела на отца. — По крайней мере, я могу выпить за ваше счастье!

—Чудесно!

Для Тони быть замеченной одновременно в компании такого влиятельного мужчины, каким был Карл, и красивого, как Сэм, было лучше, чем чудесно.

—Джоанна, милая, не верьте всем этим гнусным бредням про нас с Сэмом, которые, на-

верное, читали. Вы же знаете, людям в этом городе лишь бы поговорить. — Она развернулась, чтобы под руку с женихом войти в банкетный зал, провоцируя Джоанну не верить ни одному своему слову.

—Да зачем же вы это делаете? — возмущенно спросил Сэм, наклонившись к Джоанне.

—Затем, что это часть игры. — Высоко подняв голову, Джоанна вошла в банкетный зал.

Зал наполнял гул голосов. Он весь сверкал, как и положено на мероприятиях такого рода, представляя собой картинку из журнала People. Потребовалась бы огромная сумма денег — сто или даже сто пятьдесят тысяч долларов, чтобы мероприятие соответствовало угощению. А последнее было весьма обильным.

Джоанна не ела. Она едва замечала еду, положенную на ее тарелку, в то время как Тони квохтала над каждым блюдом и поднимала шум по поводу калорий. Кольцо у нее на руке победно сверкало при каждом движении пальцев. Она преувеличенно восхищалась тем, что Сэм держится как истинный джентльмен радом с ее будущей падчерицей, смеялась над тем, что у нее появится дочь-ровесница, и запечатлевала поцелуи на щеке Карла в те мгновения, когда не флиртовала с кем-нибудь еще.

Жених был буквально ослеплен ею. Джоанна потягивала шампанское и наблюдала, как ее отец расцветал каждый раз, когда рыжеволосая красотка ласкала его, льстя самолюбию. Джоанна никогда прежде не видела, чтобы отец был настолько во власти женщины. Он мог быть алчущим, сходящим с ума от страсти, быть в ярости, но никогда еще не бывал ослеплен.

—Только совсем чуть-чуть, — просила Тони, когда Карл подливал ей вина. — Ты же знаешь, какая я делаюсь глупая, если много выпью. — Она одарила его многообещающим взглядом, говорившим, что она способна гораздо на большее, чем просто стать глупой. — Какая же тут дикая толпа! — Она радостно помахала кому-то за соседним столиком. — Господи, какое ужасное платье! Все эти бриллианты кричат о дурном вкусе, верно? Сэм, дорогой, я слышала, что Лорен встречается с каким-то французским автогонщиком? Она разбила твое сердце?

—Нет, — равнодушно ответил он и отодвинулся от нее, когда Тони положила руку на его колено.

—Это потому, что ты сам всегда разбиваешь сердца! Джоанна, будьте очень осторожны с этим мужчиной, ведь и не такие женщины, как я, лили по нему слезы!

—Я в этом не сомневаюсь, — сладким голосом отозвалась Джоанна и глотнула еще шампанского.

—Скажите мне, почему же ваш папуля не запихнет вас в какой-нибудь фильм? — Тони окинула будущую родственницу типично женским, холодным, оценивающим взглядом поверх своего бокала.

—Я не снимаюсь.

—А чем же вы занимаетесь?

—Джоанна — продюсер дневных программ, — вмешался Карл. — Последние известия, о которых мне довелось прочесть, между прочим, просто великолепны.

—Спасибо.

—Как там продвигаются дела с вечерним выпуском?

—Мы уже почти все уладили. Я бы написала тебе, но подумала, что тебя нет в городе.

—Мы недавно провели две недели на самых угнетающих натурных съемках в Аризоне. — Тони погладила Карла по руке. — Слава богу, Карл там следил, чтобы я не вымоталась окончательно. Сэм, я слышала только самые прекрасные отзывы о твоей новой телевизионной задумке. Она выйдет в эфир через пару недель, так ведь?

Он снова улыбнулся Тони и кивнул. Сэм знал, что она пробовалась на роль Сары, и неизвестно, простила ли его за то, что он не помог ей получить эту роль.

—Нам и правда надо когда-нибудь вместе сняться в фильме, а Карл будет продюсером!

«Когда рак на горе свистнет», — подумал Сэм.

—Нам жаль покидать вас так рано, но мы с Джоанной уже опаздываем. — Он встал, прежде чем кто-либо успел сказать слово, и протянул руку. — Был рад встрече, мистер Паттерсон, мое восхищение вашими лучшими работами. — Взяв Джоанну под руку, он улыбнулся Тони. — Всегда оставайся такой, дорогая!

—Спокойной ночи, — обратилась Джоанна к отцу. — Всего вам самого лучшего.

Она была рада чувствовать рядом крепкое плечо Сэма, когда они вместе выходили из банкетного зала.

—Вам не нужно уходить так рано из-за меня, — начала она.

—Я ухожу не рано и не только из-за вас. Я не люблю общаться с пираньями вроде Тони. — Он вынул квитанцию на свою машину и вручил ее стоявшему во дворе мальчику. — И к тому же вам, судя по виду, не помешает немного подышать свежим воздухом.

—Я не пьяна!

—Верно, но все шло к тому!

—Я никогда не напиваюсь, потому что не люблю терять над собой контроль!

Сэм был уверен, что она не могла бы точнее выразить свои принципы.

—Ладно, но я все равно собираюсь вас покормить. — Он протянул мальчику, подогнавшему машину, двадцатку и сам усадил Джоанну. — Осилите бургер?

—Я не хочу есть.

«Упрямая, — подумал он, — и у нее вот-вот испортится настроение».

—Хорошо, а я хочу бургер.

Она намеревалась ответить что-то резкое, но вовремя поняла, что ведет себя ужасно.

—Сэм, Я ценю вашу заботу, но я действительно ничего не хочу. Почему бы вам просто не подвезти меня до моей машины?

—Вы выпили пять бокалов вина! Я считал. — Он принял на грудь всего один, когда заметил, в каком она настроении. — Я отвезу вас домой после того, как мы поедим.

—Я не могу оставить машину в городе.

—Я попрошу кого-нибудь пригнать ее вам завтра.

—Столько проблем кому-то. Я могу...

—Джоанна... — Он выехал во двор, остановился и подождал, пока она взглянет на него. — Позвольте мне быть вам другом, ладно?

Она закрыла глаза; ей ужасно хотелось другого, чего она никогда себе не позволяла. Плакать, долго, изо всех сил и безо всякой на то причины.

—Спасибо. Думаю, мне станет лучше от еды и свежего воздуха.

Великолепный в своем смокинге, Сэм заскочил в ярко освещенный ресторанчик быстрого питания, заказал бургеры, картошку фри и кофе, подписал полдюжины автографов и выбежал обратно.

—Жизнь — непростая штука, — говорил он Джоанне, ставя пакет у нее в ногах. — Эта девчушка за прилавком была готова сама за них заплатить, и я, черт возьми, уверен, что она сунула в пакет записку с номером своего телефона. Ей, наверное, всего девятнадцать.

—Надо было позволить мне сходить самой.

—У нас у всех свой крест, — философски изрек он. — Джоанна, я привык не обращать внимания на выдумки газетчиков обо мне (если это не рецензии), но я хотел бы в виде исключения сообщить вам, что мы с Тони никогда не были близки!

—Сэм, это меня не касается.

—Как бы вы ни думали, касается это вас или нет, мне бы хотелось, чтобы вы мне верили. Если вы уже представили нас с ней вместе, это уже нехорошо. А если добавить тот факт, что она, очевидно, собралась замуж за вашего отца, — это и вовсе нелепо.

Джоанна открыла глаза и стала наблюдать за тем, как Сэм ведет машину. Раньше с ней такого не бывало: она была слишком глубоко в своих мыслях и чувствах, чтобы что-то замечать. Но теперь она видела все.

—Она поставила вас в неловкое положение. Мне жаль.

—Мне просто не понравилось, что она подразумевала...

«Подразумевала, черт возьми, — подумал он. — Она практически делала себе рекламу».

—Мне было бы комфортнее, если бы вы поняли: у нас с ней ничего не было. — Он сказал бы больше, однако нашел затруднительным высказывать свое мнение о женщине, которая собирается стать частью семьи Джоанны. — В любом случае я совсем не так надеялся провести этот вечер.

Через некоторое время он въехал на вершину холма. Внизу морем разноцветных огней раскинулся Лос-Анджелес. Сэм остановился. Где-то вдалеке Джоанна услышала завывание койота.

—Мы одеты не для бургеров, но я достал кучу салфеток. — Он потянулся за сумкой, задев тыльной стороной ладони ноги Джоанны. — Джоанна, мне надо вам кое-что сказать.

—Что?

—У тебя потрясающие ноги!

—Сэм, дай мне бургер, — неожиданно тоже перейдя на ты, попросила она и скинула туфли.

—Пахнут аппетитнее телячьих медальонов.

—Это их мы ели?

—Нет, вот их ты не ела. Держи кетчуп. — Сэм протянул ей горсть маленьких пакетиков, затем подождал, пока не убедился, что она ест. Он не помнил, видел ли он более несчастного человека, чем Джоанна за тем со вкусом накрытым, украшенным цветами столом, да еще со всех сторон окруженного звездами. И что хуже всего, в такой обстановке она изо всех сил пыталась храбриться!

—Не хочешь поговорить об этом?

Она лишь пожала плечами, тогда Сэм решил проявить больше настойчивости.

—Я так понимаю, ты не знала, что твой отец снова женится?

—Я не знала, что он опять разводится. Такие вопросы он со мной не обсуждает.

—Тебе нравится твоя нынешняя мачеха?

—Нынешняя жена моего отца, — машинально поправила Джоанна, и это очень о многом ему сказало. — Не знаю, мы с ней встречались всего пару раз. Думаю, она еще несколько недель назад вернулась в Нью-Йорк. Я просто была удивлена, потому что обычно он не накладывает один брак на другой. Обычно между официальными браками бывает перерыв год или два.

—У него впереди несколько месяцев, чтобы получше узнать Тони. Может, он еще и передумает.

—Уверена, он твердо знает, какая она, Карл не так уж глуп.

—Иногда, если сказать кому-нибудь, что ты на него сердишься, становится легче.

—Я на него не сержусь, правда, не сержусь! Сэм провел костяшками пальцев по ее щеке.

—Тебе от этого больно?

Джоанна покачала головой, в какой-то момент не в силах произнести ответ.

—Он живет своей жизнью. Так было всегда, И этим он облегчает мою задачу жить своей жизнью.

—Ты знаешь, у нас с моим отцом бывали такие битвы. — Он отсыпал из пакетика картошки и предложил ей.

—Неужели?

—Боже мой, мы действительно ругались! — Рассмеявшись, Сэм открыл свой кофе и принялся его потягивать. — Уиверы темпераментные люди! Любят поорать. Думаю, где-то между пятнадцатью и двадцатью годами я большую часть времени только и делал, что бодался со своим стариком. Например, если я протаранил на машине забор Гринли, это не повод отбирать у меня права на шесть недель, верно?

—Думаю, Гринли считали, что повод весьма серьезный! Ты когда-нибудь поступал по-своему?

—Если прикинуть, это происходило в двадцати пяти случаях из ста. Наверное, это было для меня слишком много, потому что отцу надо было воспитывать еще моих брата и сестер!

—Должно быть, в большой семье все по-другому. Я всегда представляла себе...

—Что?

Вино притупило смущение. Если бы не это обстоятельство, Джоанна никогда бы не сказала этого вслух.

—Иногда в детстве я думала; вот было б хорошо иметь братьев и сестер... не знаю, как там насчет бабушек и дедушек, чтобы навещать их, не помню про семейные выяснения отношений. Конечно, время от времени у меня появлялись сводные братья и сестры. Обычно все заканчивалось до того, как мы узнавали друг друга поближе.

—Иди сюда. — Он подвинулся так, чтобы одной рукой обнять ее. — Тебе лучше?

—Намного. — Она вздохнула и склонила голову. — Я очень ценю это.

Ее волосы пахли как воздух за окном. Чистотой, тишиной. Порывистое желание зарыться них было естественным, и он, не раздумывая, сделал это.

—Не надо было тебе столько пить.

—Почему?

—Тогда для меня не было бы неправильным сдерживаться!

Удивившись самой себе, она повернулась к нему. Ей не нравилось слово «сдерживаться»: оно подразумевало недостаток воли. Но сейчас оно, напротив, казалось освобождающим и более чем заманчивым.

—А ты живешь по правилам?

—Не всегда соблюдая все правила. — Он коснулся рукой ее волос. — Джоанна, я хочу заняться с тобой любовью, но так, чтобы ты в это время была в настроении. Поэтому сейчас я задержусь не надолго.

Он покусывал ее нижнюю губу, ощущая ее нежность, ловя оттенки разных эмоций. Здесь была теплота, почти на грани с жаром, а тут — принятие, от которого всего шаг до покорности.

Из всех своих видений и фантазий о ней самым ярким было такое: он обнимает ее так, как это делает сейчас, когда над ними светят звезды и слышится прохладное и чистое дыхание ночного ветерка. Джоанна могла бы отстраниться. Но его прикосновения были так нежны, что Сэм знал: она никогда бы этого не сделала. Не в этот раз. Для этого будут другие. И она сама это понимала. В другую ночь, когда ветер срывал бы листья с деревьев, Сэм бы обнимал ее так же, но не был бы столь терпелив, да и она тоже, скорее всего. В ее душе, несмотря ни на что проросло это чувство, как она ни старалась его искоренить. Слегка вздохнув, она провела рукой по его лицу.

Это было для него мукой, но он погладил ее обнаженные плечи. Ему хотелось забрать это ощущение с собой, чтобы оно не покидало его, даже когда он отстранится. Точно так же он хотел бы, чтобы с ним всю долгую дорогу домой был вкус ее губ и аромат ее кожи.

—Хотела бы я знать, что чувствовала, — пробормотала она, когда обрела способность говорить. И дело было не в количестве выпитого вина. Такая причина была бы для этого случая слишком банальной. Ее взгляд стал тяжелым, она словно оцепенела; губы ее были чуть приоткрыты. Глядя на нее, Сэм понимал, что она принадлежит ему. Одно легкое движение — и они бы уже любили друг друга.

Но Сэм напомнил себе о правилах и ранимых женщинах.

—Мы еще поговорим об этом! — Он снова, едва коснувшись, поцеловал ее. — Потом мы придумаем, что с этим делать. Но сейчас я отвезу тебя домой.