Не говори шефу

17. Ликёр зло

Владислав лежал на спине, его голос звучал тихо, но уверенно. Слушая его, я чувствовала, как за шутливыми оборотами и лукавыми улыбками, которыми он умело прикрывался в офисе, скрывается человек с ранами, которые до сих пор не зажили.

Но не будем драматизировать — я-то знаю, что раны лечатся не только временем, но и правильным подходом. Например, домашними пельменями. Однако кухня Владислава оставляла желать лучшего: ни пельменей, ни даже намёка на них.

— Екатерина… — произнёс он, и я почувствовала, как имя этой барышни буквально зависло в воздухе, угрожая испортить всё настроение вечера. — Она была другой.

«Конечно, другой, — подумала я, натягивая на себя плед. — У кого ещё хватило бы смелости объявиться в офисе в разгар рабочего дня, чтобы устроить всю эту дешёвую мыльную оперу?»

Я решила, что сейчас важно молчать. Поставила себя в режим «внимательный слушатель» и ждала продолжения.

— Я встретил её, когда только приехал в Москву, она казалась идеальной. Красивая, умная, уверенная в себе. Мы с ней работали вместе над одним проектом. Я думал, что нашёл человека, с которым можно идти к мечте.

«К мечте?» — мысленно фыркнула я. Вот уж действительно, мечта у всех разная.

— Екатерина была не такой, как я думал, — продолжал он. — Она использовала нашу связь, чтобы добраться до того, что ей нужно.

Я почувствовала, как внутри меня что-то ёкнуло. Вот почему он так осторожно относится к людям. Этот его ледяной панцирь — не от природы, он выстроен кирпичик за кирпичиком.

— Она предала тебя? — уточнила я, хотя ответ был очевиден.

Владислав кивнул.

— Да. Она не просто ушла. Она сделала так, чтобы я выглядел полным идиотом.

Я положила руку ему на плечо, пытаясь хоть как-то его успокоить.

— Владислав, ты пережил это, и теперь ты совсем другой человек. Сильный, успешный, красивый…

— Красивый? — переспросил он, наконец улыбнувшись.

— Конечно, красивый! — подмигнула я. — Ну, если смотреть под правильным углом.

Он рассмеялся, и я почувствовала, как напряжение в комнате чуть ослабло.

— Ты умеешь находить нужные слова, — сказал он. — Но, Ольга, я боюсь.

— Чего? — спросила я, хотя и догадывалась.

— Повторения. Что снова поверю, что снова доверюсь, а потом…

— Потом окажется, что я агент под прикрытием, нанятый твоими конкурентами? — закончила я с театральным драматизмом.

— Что-то вроде того, — усмехнулся он.

Я наклонилась ближе и тихо, но уверенно сказала:

— Влад, я не Екатерина. И у меня нет ни времени, ни желания играть в такие игры.

Он долго смотрел на меня, будто пытаясь понять, верить или нет.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Тогда докажи мне.

— Легко, — ответила я, склонив голову. — Но только после того, как ты накормишь меня чем-нибудь приличным.

Когда я сказала, что Владиславу пора меня накормить, он сначала удивлённо поднял брови, а потом рассмеялся так, что мне показалось, будто он впервые за долгий день почувствовал себя нормально. Я знала, что после всего рассказанного ему нужно было немного отвлечься.

— Ну хорошо, — сказал он, поднимаясь с кровати. — Только предупреждаю: я не мастер-шеф.

— Ты просто признаешься в этом на первом свидании? — я поджала губы, притворяясь разочарованной.

— Втором, — поправил он, оглядываясь. — Разве наш ужин в японском ресторане не считается?

Я засмеялась:

— Если считать, то это было одно из тех свиданий, где оба думают, что вино — это единственное, что спасает ситуацию.

Он улыбнулся и кивнул:

— Хорошо. Тогда сегодня будет настоящее свидание.

Я последовала за ним на кухню. Здесь, как и во всей квартире, царила минималистичная атмосфера с элементами мужского хаоса: строгое оформление, несколько книг на подоконнике, пара чашек в раковине. Это место совсем не напоминало о чьём-то семейном уюте, но в нём было что-то своё — честное.

— Что будешь готовить? — спросила я, заглядывая в холодильник, где скучали йогурт, банка огурцов и лимон.

— Уверяю, это будет незабываемо, — заявил Владислав, закатывая рукава.

— Конечно. Я же запомню этот ужин на всю жизнь, если мы всё-таки закажем пиццу, — ответила я, стараясь не хихикать слишком громко.

Он вздохнул и, глядя на холодильник, признал поражение:

— Ладно, пицца звучит безопаснее.

Мы заказали еду и, пока ждали, уселись за кухонный стол с бокалами вина. Вино у него имелось. Владислав снова вернулся к разговору, но на этот раз его голос звучал мягче.

— Ты, наверное, думаешь, что я драматизирую, когда говорю о Екатерине.

— Думаю, ты человек, который много пережил, — ответила я, посмотрев на него внимательно.

— Москва изменила меня, Ольга. Я приехал сюда, полный энтузиазма, а она показала мне, что нужно быть осторожным.

Я сделала глоток вина, пытаясь сформулировать ответ так, чтобы звучать уверенно, но не назидательно.

— Влад, все мы сталкиваемся с предательством. Просто у кого-то это соседи, которые занимают твоё парковочное место, а у кого-то… Екатерина.

Я прям почувствовала себя победительницей небольшого конкурса сарказма.

— Наверное, — сказал он наконец после слегка подзатянувшейся паузы.

— Точно, — утвердила я, наклоняясь ближе. — Потому что, если бы я хотела использовать тебя, я бы уже выставила этот твой винтажный кофейный столик на «Авито».

— Кстати, — он указал на стол, — этот столик стоит больше, чем ты думаешь.

— Тогда начну с него, — ответила я с ухмылкой.

Пицца наконец прибыла, и мы сели ужинать прямо за тем самым дорогим кофейным столиком. Я наслаждалась не только едой, но и редкой тишиной. Не той, что глухая и неудобная, а той, которая позволяет чувствовать себя комфортно.

Владислав поднял взгляд от своей тарелки.

— Спасибо, что ты слушаешь, — сказал он вдруг.

— Всегда, — ответила я, даже не раздумывая.

Я чувствовала, что, несмотря на его страхи, я уже стала для него кем-то, кому можно доверять. Осталось только доказать, что я не Екатерина.

После ужина мы снова оказались в спальне. Владислав лежал на спине, сложив руки за головой, а я устроилась рядом, обняв подушку. Лёгкость после разговоров за пиццей всё ещё витала в воздухе, но я знала, что его мысли до конца не отпустили.

— Ольга, ты когда-нибудь чувствовала, что доверять кому-то — это риск? — вдруг спросил он, нарушив тишину.

— Постоянно, — честно ответила я. — Ты же видел нашу кофемашину в офисе? Я каждый раз боюсь, что она взорвётся, когда я нажимаю на кнопку. Кругом столько недоброжелателей, и они так коварны…

Он тихо рассмеялся.

— Это немного не то, — сказал он, покачав головой.

— Я знаю, — улыбнулась я. — Но, Влад, риск есть всегда. Даже когда ты покупаешь авокадо в магазине. Никогда не знаешь, будет ли оно спелым или твёрдым, как кирпич.

— Авокадо? — он приподнял бровь, улыбаясь краешком губ.

— Да, авокадо. Жизнь вообще как авокадо. Иногда она мягкая и вкусная, а иногда хочешь выкинуть её в мусорное ведро.

Он засмеялся громче.

— Ольга, ты удивительная.

— Знаю, — сказала я, пожав плечами.

Он снова замолчал, и я почувствовала, что в нём ещё осталась та напряжённость, от которой мы только что пытались избавиться.

— Скажи, — осторожно начала я, — а ты говорил кому-нибудь ещё о том, что пережил с Екатериной?

— Нет, — ответил он, не задумываясь.

— Почему?

— Потому что я не хотел, чтобы это выглядело как слабость. В нашем мире, если ты показываешь слабость, тебя тут же используют.

— Это не слабость, Влад. Это жизнь.

— Может быть, — задумчиво произнёс он.

Я села на кровати и повернулась к нему, опираясь на подушку.

— Ты не слабый. Просто ты человек. И у каждого человека есть своё прошлое. Но это не значит, что оно должно определять твоё будущее.

Он посмотрел на меня предельно серьёзно.

— Ты всегда так уверенно рассуждаешь?

— Только когда дело касается других, — призналась я. — Когда речь идёт обо мне, я могу три дня переживать из-за того, правильно ли поставила запятую в отчёте.

— Запятую?

— Это была важная запятая, Влад, — сказала я, поднимая палец. — Очень важная.

Он снова рассмеялся, но на этот раз смех звучал легче.

— Спасибо тебе, — сказал он.

— За что?

— За то, что ты такая.

Я пожала плечами.

— Ну, кто-то же должен балансировать твою серьёзность.

Он притянул меня ближе, его рука легла мне на спину, и я почувствовала, как напряжение в его теле исчезает.

— Знаешь, — тихо сказал он, — с тобой всё кажется проще. Даже моя история с Екатериной.

— Потому что я лучшая, — заявила я, нарочно добавляя к своим словам самоуверенности.

— Безусловно, — ответил он, коснувшись губами моего виска.

Это был тот момент, когда я поняла, что постепенно пробиваюсь сквозь его страхи и сомнения. И знаете, это оказалось приятнее, чем я думала.

Он долго смотрел на меня, будто пытался решить, стоит ли доверять моим словам.

— Екатерина сказала мне одну вещь перед тем, как уйти, — вдруг произнёс он.

— Какую?

— Что я слишком доверчивый и слишком глупый для этого мира.

Я почувствовала, как внутри вспыхнул гнев.

— Влад, знаешь, что я думаю?

— Что?

— Она сказала это, потому что сама не смогла быть кем-то лучше. Люди часто пытаются принизить других, чтобы не чувствовать себя хуже.

Он улыбнулся, но грусть в его глазах осталась.

— А если она была права?

— Тогда ты не сидел бы здесь, разговаривая со мной, — уверенно ответила я.

— Ты знаешь, что меня удивляет больше всего? — спросил он.

— Что?

— Что я хочу верить тебе.

Я наклонилась ближе и тихо сказала:

— Ну так верь.

Он посмотрел на меня, и я увидела в его глазах что-то новое — как будто впервые за долгое время он действительно дал себе шанс на доверие.

— Это сложно, — признался он.

— Не сложнее, чем заказать авокадо и надеяться, что оно спелое, — ответила я, подмигнув.

Он усмехнулся и обнял меня крепче.

— Ты точно не из этого мира, Ольга.

— Конечно, нет, — ответила я. — Я же из отдела маркетинга.

На следующий день кофемашина в офисе окончательно решила объявить всем войну. Она шипела, булькала и, кажется, грозилась взорваться, если кто-то ещё раз нажмёт на её кнопки. Я стояла рядом с Михаилом, который, судя по его выражению лица, был на грани того, чтобы начать кидать степлеры в людей.

— Ну и денёк, — пробормотал он, бросая взгляд на мой пустой стаканчик для кофе.

— Угу, — буркнула я.

Он повернулся ко мне, прищурив глаза.

— Слушай, ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь. Я всегда был на твоей стороне.

— Да, знаю, — насторожилась я.

— Но то, что происходит между тобой и Владиславом… О

— Михаил, ты серьёзно? Тебе вообще что за печаль?

— Абсолютно серьёзно. Коллеги обсуждают. Это не просто ваши отношения, понимаешь? Это офис, и такие вещи влияют много на что. Тебя теперь все воспринимают как… скажем так — как очередное увлечение. А значит…

Я почувствовала, как внутри начинает закипать злость.

— А значит что? Михаил, — сказала я, стараясь говорить спокойно, — ты знаешь меня. Я всегда разделяла личное и профессиональное.

— А теперь уже не разделяешь, — перебил он. — Ольга, ты мне как друг. И я это говорю не потому, что хочу на тебя давить, а потому что я переживаю.

— Переживаешь? — переспросила я, скрестив руки на груди. — И за что же ты переживаешь? За то, что я тебе не дала?

— За то, что ты можешь потерять всё, что так долго строила, — его голос звучал искренне, но от этого мне не становилось легче, — А не дала — ну что ж, ничего страшного. Сегодня не дала — завтра дашь. Я терпеливый.

— Ну ты и мудак, Миша. Ладно, опустим твои надежды на завтра. Конечно, всё в жизни бывает, но думаю это не тот случай. Но, скажи, ты реально думаешь, что я не замечаю, как люди ведут себя со мной? — наконец сказала я. — Но это их проблемы, не мои.

Михаил вздохнул, но ничего не ответил.

В течение дня я ощущала холодные взгляды и шёпот за спиной. Владислав вызвал меня к себе в кабинет.

— Ольга, — начал он, облокотившись на стол. — Мне кажется, нам стоит обсудить кое-что важное.

— Догадываюсь, о чём ты, — ответила я, опускаясь на стул.

Он кивнул, слегка сжав губы.

— Я знаю, что люди начали реагировать на наши отношения. И я предлагаю…

— Предлагаешь сделать вид, что ничего нет? — перебила я, не в силах скрыть разочарование.

— Это временно, — спокойно сказал он. — Ольга, я просто не хочу, чтобы ты страдала из-за этого.

— А я уже не страдаю, да? — с сарказмом бросила я.

Он посмотрел на меня, и в его глазах я увидела сожаление.

— Это не шаг назад, — мягко произнёс он. — Это шаг в сторону, чтобы сохранить всё, что важно.

Я не ответила, просто кивнула и вышла из кабинета.

К вечеру я чувствовала себя отвратительно. Словно меня только что отправили на скамейку запасных. Мне нужно было куда-то сбежать, чтобы не думать об этом всём. И я знала, куда именно.

— Ксю ты дома сегодня вечером? — сказала я в телефонную трубку, не дождавшись, пока подруга скажет «алло».

— Дома. А что случилось?

— Жизнь случилась. Я сейчас приеду.

Спустя полчаса я уже сидела на её диване с рюмашкой ликёра в руке.

— И вот, понимаешь, — начала я свою исповедь, — он говорит, что это не шаг назад, а я чувствую, что это именно он.

— Ну, знаешь, Оль, — протянула Ксю, — мужчины иногда такие трусы. Им легче спрятаться, чем разобраться.

— Да, да, — поддакивала я, глотая ликёр. — А я дура! Верю.

— Ты не дура, — возразила она. — Ты просто… ну да, ты просто веришь в лучшее.

— Вот-вот. А это то же самое! — заявила я и схватилась за бутыль.

В какой-то момент мы обе начали смеяться. Ликёр оказался неожиданно крепким, и вскоре я уже не могла отличить своих жалоб от шуток.

— Оля, может, хватит? — спросила Ксюша, когда я добралась до пятой рюмки.

— Хватит… Да, ты права! Хватит верить в его сказки! — провозгласила я, указывая пальцем в потолок.

Мы хохотали до слёз, но потом я расплакалась по-настоящему. Ксюша обняла меня, тихо говоря что-то ободряющее, но ликёр сделал своё дело — я уже не слушала.

Утром моя голова превратилась в эпицентр землетрясения.

— Господи, за что мне это? — простонала я, лежа на всё том же диване.

Ксю, выглядевшая подозрительно бодрой, поставила передо мной стакан воды.

— За ликёр, — сказала она. — И за драму.

— Никогда больше не буду пить, — пообещала я, хватаясь за голову.

— Похвальное решение, — усмехнулась Ксюша.

— Ладно, — сказала я, натянув на себя кофту. — Время возвращаться в реальность.

Я вздохнула и, попрощавшись с подругой, вышла на улицу. Холодный воздух Москвы слегка привёл меня в чувство. И я решила: что бы ни случилось, я не дам этой ситуации сломать меня.

Когда я вернулась в офис, мне показалось, что на входе повесили невидимую табличку: «Территория пассивной агрессии». Коллеги, которые ещё вчера хотя бы кивали в ответ на моё «доброе утро», теперь только молча смотрели на экран монитора, делая вид, что я — досадное недоразумение.

Я прошла к своему столу, стараясь не обращать внимания на это, но игнорировать шепот за спиной оказалось сложнее. И вот тут ко мне подошёл Михаил. На этот раз он выглядел ещё более мрачно, чем обычно, если это вообще возможно. Наверное, кофемашина всё-таки дала сбой, подумала я.

— Оль, поговорим? — произнёс он. Тон был не столько дружелюбным, сколько… требовательным.

— Михаил, иди ты в жопу, — отрезала я.

Михаил молчал, явно не зная, что ответить. Топтался на месте и не шёл куда послали. Поэтому я решила немного дополнить направление.

— Спасибо тебе, конечно за заботу. Но у меня есть дела. Например, моя работа, если ты помнишь. Найдёшь, куда тебе идти?

Владислав нашёл меня в обед. Мы столкнулись у лифта, и он сразу понял, что я не в настроении.

— Ольга, можно тебя на минуту? — произнёс он тихо.

— Если ты снова хочешь поговорить о том, как сделать вид, что мы просто коллеги, то я всё помню, — ответила я, не скрывая сарказма.

— Оля, это не из-за нас, — попытался объяснить он. — Это люди. Они всегда ищут, к чему придраться. И я просто хочу защитить тебя.

— А ты понимаешь, что я не хочу, чтобы меня защищали таким образом? — спросила я, глядя ему прямо в глаза.

Он открыл рот, чтобы ответить, но в этот момент дверь лифта открылась, и я шагнула внутрь.

— Влад, всё нормально, — сказала я уже тише. — Просто мне нужно время, чтобы всё переварить.

Он кивнул, но в его глазах читалось беспокойство. Лифт закрылся, и я осталась одна. Ну, почти одна. В компании с мыслью, что моя жизнь начинает напоминать плохую мелодраму.

Вечером я снова оказалась у Ксюши. Её квартира была моим безопасным убежищем, где можно было хоть на время забыть о работе, коллегах и Владиславе. Она встретила меня с двумя ликёром в руках.

— Ты выглядишь так, будто тебя только что сбила маршрутка, — заметила она, вручая мне рюмку.

— Это было бы проще, — ответила я, глотая ликёр. — Ксюша, знаешь, что самое отвратительное в этой ситуации?

— Что?

— Что я чувствую себя виноватой, хотя не сделала ничего плохого.

Она кивнула, давая понять, что понимает меня.

— Люди любят судить, Оль. Тебя просто выбрали в качестве мишени.

— Да, только эта мишень уже на грани взрыва, — пробормотала я, прикладываясь к бокалу.

Мы болтали до позднего вечера. Я жаловалась, ругалась, смеялась и даже чуть не заплакала, когда вспомнила о словах Михаила. Ксюша, как всегда, слушала внимательно, вставляя свои комментарии, которые звучали так, будто они могли решить все мировые проблемы за пять минут.

— Ну, знаешь, — сказала она под конец, — если этот Владислав действительно тебя любит, то он найдёт способ всё уладить.

— Надеюсь, — пробормотала я, прежде чем отключиться прямо на её диване.

Утро началось с начавшей уже входить в традицию головной боли. Я лежала на диване, чувствуя, как каждая клеточка моего тела вопит: «Ты что, совсем с ума сошла? Хочешь стать алкашкой и кончить свои дни под забором?»

— Боже, за что? — простонала я, уткнувшись лицом в подушку.

Ксюша появилась с чашкой кофе, бутылкой воды и таблеткой аспирина.

— За ликёр, за жалобы и за твою способность уходить в драму с головой, — сказала она, усмехаясь.

— Никогда больше не буду пить, — поклялась я, пытаясь сесть, — Знаешь, Ксю, — начала я, глядя в окно, — я просто хочу, чтобы всё стало проще.

— А ты и сделай проще, — ответила она. — забей на всех и живи как тебе нравится. А как не нравится не живи.

— Какая глубокая мысль!

Я сидела за своим столом в кабинете и пыталась сосредоточиться на рабочих моментах, заявился Михаил.

— Ольга, — начал он, не дожидаясь, пока я поздороваюсь, — это касается Владислава.

— Что случилось?

— Екатерина, — произнёс он имя, которое уже начинало звучать как проклятие, — через общих знакомых передала руководству информацию, которая может серьёзно навредить Владиславу.

— Что за информация? — спросила я, чувствуя, как внутри всё переворачивается.

Михаил наклонился вперёд, понизив голос.

— Она утверждает, что Владислав использует свои полномочия в личных целях. Что он предоставляет преференции определённым сотрудникам, нарушая корпоративные правила.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что он имеет в виду.

— То есть она хочет сделать нас с Владиславом примером «непрофессиональных отношений»?

Михаил кивнул.

— Это пока только слухи, но… слухи распространяются быстро. Особенно если за ними стоит кто-то, кто умеет манипулировать фактами.

Я сжала зубы, пытаясь не поддаться панике.

— Что говорит Владислав? — спросила я.

— Он пока молчит. Думаю, пытается понять, кто за этим стоит и как это остановить.

— Это Екатерина, Михаил. Мы оба это знаем.

Он кивнул, но ничего не сказал.

В течение дня ситуация только ухудшилась. Владислав вызвал меня к себе в кабинет. Его лицо было серьёзным, и я видела, что он изо всех сил старается держаться спокойно.

— Ольга, — начал он, когда я вошла, — мне нужно, чтобы ты знала: я разберусь с этим.

— Влад, что конкретно происходит?

Он выдохнул и сложил руки на столе.

— Некоторые акционеры получили информацию о том, что я якобы использую свои полномочия для личной выгоды.

— И ты думаешь, это Екатерина?

— Я уверен. Но доказательств у меня пока нет.

Его голос был спокоен, но я видела, как сильно он напрягается.

— Влад, я хочу помочь, — сказала я, садясь напротив.

— Ольга, — он посмотрел мне прямо в глаза, — ты уже помогла. Тем, что просто рядом. Но я не могу втягивать тебя в это.

— Ты уже втянул, — ответила я, не отводя взгляда. — Влад, если я не докажу, что она лжёт, то это скажется не только на тебе, но и на мне.

Он молчал, потом кивнул.

— Хорошо. Но, пожалуйста, будь осторожна. Екатерина не остановится ни перед чем.

Я улыбнулась, но внутри меня всё горело. Эта женщина уже перешла все границы, и я собиралась показать ей, что её игры закончились.

Я решила начать с того, чтобы понять, как Екатерина распространяет свои слухи. Вспомнив её манеру «общаться» с людьми, я была уверена: она действует через тех, кто склонен к болтовне.

Первым делом я подошла к Кристине из отдела кадров. Она всегда была в курсе последних сплетен и, что важно, ей можно было доверять в том, что касалось их источников.

— Кристина, — начала я, стараясь говорить максимально непринуждённо, — ты не слышала ничего странного о Владиславе?

Она подняла на меня глаза и, кажется, сразу поняла, к чему я веду.

— Слышала, — призналась она, опустив голос. — Ходят слухи, что он нарушил корпоративную этику.

— И откуда эти слухи? — спросила я, стараясь не выдать своего раздражения.

Кристина пожала плечами.

— Это началось пару дней назад. Сначала кто-то из отдела продаж что-то сказал, потом это подхватили в бухгалтерии… а дальше пошло-поехало.

Следующим шагом было поговорить с человеком, который точно мог что-то знать. Игорь работал в отделе, который Екатерина когда-то возглавляла. Мы пересекались редко, но он всегда производил впечатление человека, который знает больше, чем говорит.

— Игорь, у тебя есть минутка? — спросила я, заглянув в его кабинет.

— Для тебя? А что мне за это будет? — ответил он с лёгкой улыбкой.

Я закрыла за собой дверь и села напротив него.

— За это тебе ничего не будет. Ничего плохого. Обещаю!

— Ну, спасибо!

— На здоровье. Ты же знаешь, что происходит вокруг Владислава?

— А кто не знает? — ответил он, откинувшись на спинку кресла. — Сплетни распространяются быстрее, чем почта. Ты там кстати никаким боком не участвуешь?

— Ну, если тебе станет легче, то участвую.

— И каким?

— И левым, и правым. И не только ими. Но вопрос в другом. Кто их начал?

— Есть подозрения. Екатерина была здесь недавно. Она общалась с несколькими людьми из моего отдела. Не знаю, что она им говорила, но после её визита всё это и началось.

— И с кем именно?

Он перечислил несколько имён.

— Спасибо, Игорь. Ты очень помог.