(Не) та женщина

Глава 18. Объяснения 80lvl

Он не собирался делать ей ровно ничего плохого, абсолютно ничего. И уж точно не заслужил, чтобы эта психованная валькирия вдруг осатанела, метнулась куда-то в сторону, схватила швабру и что есть силы стукнула его по лбу. Зачем вообще держать в коридоре швабру? Кто так делает? Больно, между прочим, стукнула, стопроцентно будет шишка. А ему на важную встречу завтра!

- Больная? Прекрати немедленно! – зарычал Рубен, защищая руками голову.

Однако его слова восприняты Куклой не были. Наоборот, в ее глазах появился совершенно дикий азарт, и она снова замахнулась, собираясь треснуть его от всей души.

Рубен метнулся вперед, перехватил рукоять швабры, крутнул и сумел отобрать ее у Куклы. Та снова вскрикнула и метнулась в комнату. Булатов поспешил за ней.

- Совсем дура? – взревел, когда получил по плечу увесистой стеклянной вазой, которая отлетела от него и приземлилась на ковер, при этом каким-то чудом даже не разбившись. – А если бы в голову попала?

- Я в голову и метила! – зашипела Кукла коброй и швырнула в него другую вазу.

На этот раз Булатов увернулся и бросился к дикарке наперерез. Легко перемахнул через стоявший посреди гостиной диван и поймал ее. Схватил за руки и припечатал собой к стене:

- Отбегалась, прелесть моя!

- Отпусти! – закричала Жасмин.

- Еще чего, чтобы ты снова стала на меня нападать? Без причины, между прочим…

- Без причины? Без причины?! – снова зашипела змеей она и принялась отчаянно его от себя отпихивать.

Если бы Рубен не держал ее так крепко, даже получилось бы. Но Булатов смог ее утихомирить.

- Я тебе сейчас всё объясню! – заявил с чувством.

Но она будто его и не слышала.

- Если ты попытаешься еще раз сделать со мной это, я тебе горло перегрызу, понял?!

- Да не собираюсь я с тобой ничего делать! – возмутился он. – За кого ты меня принимаешь?

- За насильника, которым ты и являешься, говнюк ты такой!

- Полегче со словами, девочка! Никакой я не насильник…

- Ты упираешься мне в живот эрегированным членом!

Только тут Рубен понял, что дружок в штанах действительно принял боевую стойку. И до того сладко ему было упираться в мягкий девичий живот, что отстраниться казалось равносильно подвигу.

Но Булатов всё же чуть подался назад, постарался выдохнуть и расслабиться.

- Я хочу, чтобы ты меня услышала, это всё была досадная ошибка, понимаешь? Ролевая игра, где ты оказалась случайной жертвой, я тебя по факту не насиловал… - попытался он объясниться.

- Ты затащил меня в машину, сковал руки наручниками, хлыст на шее затянул! И еще смеешь рассуждать про какие-то там факты? Да засунь себе эти факты…

Рубен смотрел в лицо куклы и в прямом смысле слова дурел.

Ее близость пьянила, приятнейший аромат женщины щекотал ноздри. Более красивой бунтарки ему видеть не доводилось. Точно валькирия, не хватало только копья и одежды из шкур убитых животных. Такая же гордая, дикая, до умопомрачения желанная. И противостояла ему в эту минуту с таким же азартом, как там на дороге.

Сильнейшее возбуждение пронзило его естество, скрючило изнутри.

«Сейчас бы ее…»

И он не сдержался. Просто не смог, да и не привык отказывать себе в подобном. Снова прижал ее телом к стене и впился в губы жестким, требовательным поцелуем. Принялся покрывать такими же жесткими поцелуями ее лицо, шею.

А потом услышал жалобный всхлип. Громкий такой, за душу берущий.

- Пожалуйста, не надо… - тихо молила Кукла.

В ее голосе больше не было никакой воинственности, скорее страх и… обреченность. Будто она не верила в то, что он остановится.

Тут-то желание и покинуло Рубена. Окончательно и бесповоротно.

Он прижал Жасмин к себе в единственном желании – успокоить.

- Тихо, тихо… Я ничего тебе не сделаю! Ничего…

Отчего-то это простое действие показалось ему уместным.

Девушка плачет, он ее обнимает, что может быть естественнее этого?

Рубен всё продолжал сжимать ее в руках, чувствовал ее голову на груди и отчего-то такой простой контакт оказался ему на редкость приятен. Булатов млел от нереального кайфа, бегущего по венам. Он бы не размыкал объятий часами, вообще не отпустил бы ее этой ночью. Губами стер бы с ее щек слезинки, если бы только позволила.

- Жасмин, я… - силился он подобрать правильные слова. – Я не такой, понимаешь? Я не обижу тебя больше, поверь, пожалуйста.

Он всё прижимал и прижимал к себе ее плачущую, гладил по голове, говорил что-то нежное.

Не слышал, как открылась входная дверь, а в прихожей раздались шаги Влада Стахова, а может, просто не хотел слышать.

Резкий ор друга больно ударил по барабанным перепонкам:

- Рубен, какого хрена здесь происходит?!