(Не) та женщина

Глава 61. Рубен и Нонна

Этот выходной начинался так же, как и все предыдущие.

Рубен с нетерпением ждал Женю в столовой, а за столом яблоку негде было упасть. Омлет, блинчики с джемом, вафли, сладкие булочки, фруктовый салат, тарталетки с красной и черной икрой. Все эти вкусности для нее, любимой, — пусть лакомится. Сам-то полжизни ограничивался яичницей с беконом и грибами, а сладкое и вовсе не любил.

Хотел пригласить Женю прогуляться, ведь на дворе июнь — самое время наслаждаться солнцем. Да и разговор предстоял серьезный: апрель сменил май, июнь тоже скоро закончится, наступит середина лета, а свадьбу так и не сыграли.

Рубен был настроен решительно: обсудить дату, место для свадебного путешествия и желательно, о-о-очень желательно назначить дату репетиции брачной ночи. В конце концов, он же человек, мужчина! Неужели она этого не понимала? Или ей настолько всё равно?

Женя, как обычно, к завтраку опоздала. И вместо того чтобы выслушать предложение Рубена, сама обратилась к нему с просьбой:

— Я с девочками договорилась идти в SPA… Всего три-четыре часика, а Нонна в последнее время стала спокойней и побудет с няней. А я так давно никуда не выходила… Рубен, можно? Ты побудешь дома это время?

— При чем тут я, если ты оставляешь ребенка с няней? — тут же напрягся он.

— Ну… когда ты рядом, мне в принципе намного спокойней… — развела руками Женя.

— Но ты-то будешь в SPA. Получается, я не буду рядом с тобой! — окончательно разозлился он, не понимая ее логики.

— Ты будешь рядом с Нонной! — выдала свой железный аргумент Женя. — Это всё, о чем прошу: чтобы ты был рядом. Не волнуйся, пожалуйста, я няне дала все инструкции, сцедила молоко. Меня не будет всего ничего. Няня возьмет ее погулять во двор, и Нонна скорее всего всё время проспит. Ты же знаешь, как она пускает пузыри на свежем воздухе…

Рубен увидел, как сильно ей хотелось пойти. Мысленно проорался, побуравил невесту грозным взглядом, а потом подумал: отдохнет девчонка с подругами, потом и поговорить с ней будет проще, вернется в хорошем настроении. Тем более первый раз о таком просила, правда давно никуда не выбиралась. И благосклонно кивнул, хотя хотелось запретить.

— Спасибо, милый! — зацвела улыбкой Женя.

Быстро впихнула в себя омлет с вафлей и уехала на закрепленной за ней машине с водителем.

Как чувствовал, что не стоило отпускать. Как чувствовал…

Примерно через полчаса после того как Женя уехала, в кабинет Рубена ворвалась няня с Нонной наперевес:

— Рубен Русланович, я дико извиняюсь, но…

— Но-но, вы что это собрались сделать? — охнул он, когда полная женщина с гулькой на голове попыталась всучить ему ребенка. — Понимаете, у меня сын дома упал. Всё серьезно! Бабушка в больницу повезла, мне срочно надо к ним!

Рубен уставился на няню непонимающим взглядом:

— Не вижу срочности. Вы же сказали, ваш сын с бабушкой…

— Да как вы не разберете, ему же мама нужна! Мама! — затараторила няня с выпученными глазами.

Рубен всё равно не проникся важностью момента. Он ведь тоже в детстве много раз падал, даже руку как-то ломал, и ничего. Мама ему была не нужна. А тут…

— Что мне с ней делать? — пробасил, всё же взяв Пиявку на руки.

— Ничего не делайте, да и Евгения Анатольевна вернется к трем. Нонну я покормила, скорее всего, она до этого времени просто проспит. Покачайте ее немного и уложите. Всё, мне надо бежать…

— Вас отвезут, если что-то будет нужно, передадите водителю, — сжалился над няней Рубен.

Проводил взглядом и посмотрел на внимательно изучавшую его взглядом Нонну. Можно было, конечно, позвонить Жене и вызвать ее домой. Но о каком хорошем настроении для серьезного разговора тогда могла идти речь? Пусть отдохнет, хоть немного расслабится со своими подругами.

— Покачать тебя, значит… Ну… И как? — спросил он Нонну, будто та могла ему ответить.

Попытался сымитировать движения Жени, но, видимо, не было у него таланта к качанию детей, потому что Нонна почти сразу разрыдалась горючими слезами. Плакала громко, пронзительно и продолжительно.

— Снежана! — тут же взревел Рубен.

Вскоре перед ним стояла домработница, строгая сорокалетняя женщина с идеально прилизанными черными волосами.

— Почему она плачет? — задал Рубен гениальный вопрос.

— Может быть, она мокрая? — спросила домработница озадаченным тоном. — Подгузник вроде бы полный... Вон, смотрите, как оттопыривается.

— Вы умеете переодевать детей? — деловито поинтересовался Рубен.

— Не то чтобы… Своих у меня нет, работа занимает всё мое время, вы же знаете, не первый год служу вашей семье.

— Ваша биография меня сейчас не волнует, — отчеканил он строго, а потом направился к выходу и скомандовал домработнице: — Пойдемте.

Придя в детскую, положил Нонну на пеленальный столик и приказал:

— Поменяйте ей подгузник.

Домработница тяжело вздохнула и потянулась к ребенку. Но как только она это сделала, Рубен заметил, что у нее очень странный маникюр: красные когти, будто звериные. Выглядели острыми, хоть и были не очень длинными. Надо же, никогда раньше не замечал это убожество.

И она этими когтями к Нонне…

— Так, стоп! — резко скомандовал он. — Сначала идите и обстригите ногти! Что это за орлиный стиль? Вы же мне ребенка поцарапаете.

— Но Рубен Русланович, это гель, его так просто не обстрижешь…

— Вы не прикоснетесь к ребенку с такими ногтями, — зацокал он языком. — Немедленно зовите кого-то другого. Горничных, повара. И чтобы завтра же сменили маникюр, а заодно прошли курсы по уходу за младенцем, иначе уволю.

Снежана явно его речью прониклась и даже будто стала ниже ростом, тихонько ответила:

— У горничных сегодня выходной. А повар... При всем уважении, Рубен Русланович, я сомневаюсь, что он сможет вам помочь.

— Я могу! — вдруг раздался у дверей голос охранника, Павла. — У меня есть дочь, приходилось переодевать.

Огромный, как скала, не в меру мускулистый и очень грозный на вид, он стал приближаться к пеленальному столику.

— Стоп! — отчеканил Рубен.

Представил, как этот дуболом трогает малышку Нонну, и аж поплохело. Вдруг что-то сломает? Там же какая сила в руках! Может, у него железная дочка, но ребенок Жени — создание нежное.

— Не надо никакой помощи. Выйдите все вон.

В самом-то деле… Он управлял огромной компанией, неужели не сможет справиться с пустяковым делом?

Дождавшись, пока персонал покинет детскую, Рубен достал подгузник, покрутил, повертел, раздел Нонну, которая в этой кутерьме даже хныкать перестала. Попытался приладить маленькую попку туда, куда нужно. Пыхтел минут десять: и так пытался натянуть это дурацкое изобретение и эдак…

«Почему в современном мире не изобрели не писающих детей?» — вдруг озарило его.

Однако, поменяв подгузник и переодев малышку в комбинезон с мишками, почувствовал за себя какую-то гордость.

А потом Нонна ему улыбнулась.

Это было так неожиданно и удивительно, что Рубен немного подвис, разглядывая симпатичный беззубый ротик. Пиявка до этого никогда не проявляла к нему никаких эмоций, а тут на тебе — улыбка.

— Ты так благодаришь? — усмехнулся с чувством.

— Ага, — вдруг тихонько выдала девочка и снова улыбнулась.

— Э-э-э… ты разговаривать умеешь? — удивился он.

— Ага, — снова повторила Нонна.

И будто бы ждала ответа!

— Ты Пиявка мелкая… — вдруг произнес он вслух.

— Ага.

Рубену так понравилось, что ребенок пошел с ним на контакт, что он тоже улыбнулся.

Нонна смотрела на него, широко раскрыв глаза, а он смотрел на нее в ответ.

И с удивлением отметил, что от страшненькой девчонки, которую он держал на руках в роддоме, почти ничего не осталось. Маленький носик, аккуратные губки, щеки большие, но по штату, как говорится, положено, к тому же это нисколько ребенка не портило. Глаза карие, умные-умные. Перед ним лежала будущая гениальная изобретательница, не иначе.

— Когда ты успела стать такой хорошенькой? — спросил он со всей серьезностью.

— Ага, — снова повторила малышка и улыбнулась.

Общение ей явно нравилось.

Рубен осторожно поднял ее и предложил:

— Пойдем, погуляем, что ли?

Женя в парк не пошла, но это не значит, что он не мог туда пойти вместе с Нонной, так? Погода солнечная. Тем более раз уж он собрался жениться на ее матери, к девочке всё равно надо будет рано или поздно привыкать. Почему бы не начать сегодня? К тому же если он скажет невесте, что гулял с мелочью, то заработает в ее глазах плюс десять очков к репутации. И, может быть, сегодня Женя позволит себя поцеловать не только в щеку?

Рубену уже было всё равно, какой у них будет контакт, хоть потереться об нее. Ему просто необходимо хоть что-то. Хоть какая-то малость.

Только он пришел в парк, занял лавочку под раскидистым деревом, как Пиявка начала противно хныкать в коляске. Тоненько так, очень ясно показывая: она недовольна.

«Ну всё, опять менять подгузник. Но почему так часто? Сколько можно писать? Какая-то невероятная жесть».

Однако стоило Рубену взять Нонну на руки, и она замолчала.

— Эй, ты просто хотела внимания, да? Как типично для женщины…

Впрочем, он не гордый, мог и на руках подержать, пока малышка не заснет. Ведь по-прежнему была легкой как пушинка. Он уложил ее животом вниз — себе в ладонь, как показывала когда-то Женя. И вдруг подошла какая-то прохожая, всплеснула руками:

— Как трогательно! Папа гуляет с дочкой… вы одно лицо!

Внутренний протест буквально задушил Рубена.

«Она же не моя, — хотел он пробурчать. — Ведь не моя же? Она совершенно на меня не похожа, ничего общего!»

А потом снова вгляделся в лицо Нонны, взял таким образом, чтобы сделать с ней селфи, долго разглядывал результат. Однако своих черт не видел. Или видел? Сам не мог сказать наверняка. Почему женщина так сказала?

Обернулся к охраннику и спросил со всей серьезностью:

— Павел, ты думаешь, она на меня похожа?

— Одно лицо, шеф! Смотрите: форма бровей, губ…

— Ты серьезно, что ли? — прорычал Рубен и резко замолчал.

Наморщил лоб и хмыкнул. Молча же уставился на охранника и почесал затылок. Снова хмыкнул. А потом позвонил куда следует, чтобы приехали и сделали забор материала для анализа ДНК.