Небо в мечтах (СИ)

20. Небо в мечтах

Даже не слушая моих возгласов, Костя всё же заворачивает на улицу, где расположена квартира Кирилла. Его друг пожимает ему руку, прежде чем выйти из авто, забрав после этого и меня.

Разговор в магазине заставил меня как-то притихнуть, поэтому, особо даже не сопротивляясь Астрофьеву, я шла за ним. Парень крепко держал меня за руку, пока на уме была лишь одна мысль: не догнать его и не спрятаться в объятиях любимого человека. Но нужно было решать важные вопросы, и, кажется, делать это нужно было не мне одной, а вместе с Киром.

— Ты понимаешь, как долго я тебя искал весь прошлый вечер? — шепчет он, припирая меня к стенке в его прихожей. — Я напугал твоего отца, мы переполошили наших родителей, потому что у твоей матери была куча вопросов на тему, почему её дочь сбежала из дома.

— Кир, мне нужно было всё решить, нужна была пауза, — мямлю я, пока взгляд не может опуститься с манящих губ.

— Мы должны были это решить вместе, а не по-одному, — рычит он, зарываясь в мои волосы пальцами и не давая опустить голову. — Ты думаешь, что одна оказалась в этой ситуации? Нет, я такой же, не забыла, что мы вместе? Только вот почему-то я не воспринимаю это так близко, как ты.

— Да потому что я боюсь, — вырывается у меня громкое, из-за чего зажмуриваю глаза как можно сильнее. Кажется, тишина в квартире ломает внутренности, ломает что-то внутри, заставляя чувствовать боль.

— Что? — переспрашивает Кир, слегка отступая от меня.

— Если мы расстанемся, а это когда-нибудь случится, то мы не сможем быть в одной семье. Все семейные праздники, дни рождения, просто встречи с родителями по выходным… я не смогу. Ты можешь быстро забыть обо всём, но я… Я не смогу и уверена в этом. Будет больно, причём только мне. Я боюсь того, что может быть, — шепчу, чувствуя солёные слёзы на своих щеках. От неожиданности вздрагиваю, когда тёплые пальцы касаются кожи, стирая капли.

Кир качает головой, когда я открываю глаза. Он рассматривает меня с грустной улыбкой, слегка прищурив взгляд, от чего внутри становится больнее. Мне не хочется расставаться, и именно из-за этого я понимаю, что стоит это сделать. Я привязалась уже сейчас, Кир накрепко впился в моё сердце и уйдёт из него лишь с его осколками.

— Ты глупая, Кроха, — усмехается он, приближаясь ко мне.

Сухие и чуть обветренные губы касаются моих в каком-то жадном поцелуе, совмещая в себе нежность и желание. Даже не замечая как, но я начинаю отвечать на поцелуй, чувствуя как притягивают меня к себе родные руки. Пальцами зарываюсь в волосы Кира, размыкая губы и пропуская горячий язык.

Он вжимает меня в стену, стягивая пальто и впечатываясь пальцами в талию, будто желая оставить отпечатки.

— Ты глупая, до ужаса глупая, — повторяет Кир, качая головой, пока я сжимаю его волосы в своих ладонях, чувствуя приятное покалывание на коже. — Думаешь, что одна испытываешь такие чувства, в этом и ошибаешься. Ты представить не можешь, как я переживал за тебя тем вечером, как искал везде. Я думал, с тобой что-то случилось, боялся, что вытворишь какую-то херню. Представить не мог, что буду делать, если ты придёшь, полная решимости, и заявишь, что нам надо расставаться.

— А вот твой друг считает, что ты бы всё равно меня добивался, — надколото смеюсь, отстранясь от парня и заглядывая в его глаза. Приятная зелень, в которую я влюбилась.

— Да, но сам факт твоей решимости говорил бы о том, что ты сама опустила уже руки, — Кир целует меня в шею, вырывая тихий стон с губ. — Я был достаточно рад, услышав твои пьяные бредни, в которых и на минуту не было решимости.

— Мне не хватило решимости, видишь? — всхлипнув, шепчу я, запрокидывая голову к потолку. — Я слабая, поэтому и боюсь того, что будет дальше.

— Малышка, никто из нас не может узнать заранее, что будет дальше, у нас остаётся только доверие друг к другу. Может случиться всё, что угодно, но точно я могу сказать тебе одно: я тебя люблю и ни за что не захочу отпускать, — Кир опускает ладони к моей талии, поднимая меня над полом и позволяя обхватить ногами его торс.

— Я не могу, — качаю головой, сильнее хватаясь руками за плечи парня, спрятав лицо у него на шее. В его руках я чувствую себя защищённой, мне приятно рядом с ним и тепло, но… Мысли о будущем не идут из головы.

— Просто доверься мне, один раз, прошу, — шёпот в шею, и глаза прикрываются, стараясь отпустить ситуацию. Один раз не так уж много, так ведь?

Один раз может стать решением всему, а может и сломать всё.

Но ведь решение зависит лишь от меня.

Лучше жалеть о том, что сделал, да и к тому же…

Если нас ждёт провал, то пусть хоть падение будет самым приятным.

Киру не нужно объяснять — он видит решение в моих глазах.

— Не дай мне пожалеть о своём решении, пожалуйста, — шепчу в его губы за минуту до нашего поцелуя. Я не выдерживаю, чувствуя растекающееся тепло от его рук по всему телу. Целую, хватаясь за плечи пальцами, сжимая их, будто боясь, что Кир уйдёт, исчезнет, как только я раскрою глаза.

— Обещаю, — улыбается он, спускаясь поцелуями к шее и заставляя меня прикусить нижнюю губу от мокрого поцелуя.

Проводя пальцами по линии позвоночника под майкой, цепляюсь за кромку ткани, стягивая её и замечая любопытный взгляд Кирилла.

— Закроем вопрос сексом? — хрипло смеётся он, очерчивая мои губы большим пальцем.

— Почему бы нет? — лизнув подушечку, усмехаюсь я, краснея. Такое поведение несвойственно мне. Я не привыкла так раскрываться перед парнем, не привыкла доминировать или быть сексуальной рядом с Киром, но тут…

Тут этого так не хватает, и мне хочется быть такой рядом с ним.

— Тогда я не могу тебе отказать, — шепчет мне на ушко парень, прихватывая мочку и прикусывая её до моего стона.

Внутри парят бабочки, а сердце бьётся так быстро, что, казалось бы, выпрыгнет из груди, пробив лёгкие. Сильнее стискивая ладони старшего, я наслаждаюсь тем, как он переплетает наши пальцы, получая удовольствие даже от этого.

— Знаешь, не сочти за изврата, но я очень хочу увидеть тебя в халате врача, — смеётся он внезапно, пока свободной ладонью пытается стянуть мою майку — вторую я не выпускаю, сжимая её сильнее.

— Тогда получишь на новый год, — улыбаюсь, наслаждаясь щекочущими касаниями пальцев по моему животу и рёбрам.

— Он почти через год, мелкая, — хмыкает Кир, спускаясь рукой к замку моих джинс, — а я хочу увидеть тебя в нём как можно скорее.

Ни говоря ничего, лишь молчу, мысленно устанавливая себе задачу сделать такой подарок.

Мурашки бегут по телу, когда Кир с удивительной скоростью успевает снять с меня штаны, поочерёдно стягивая каждую штанину, прикусывая при этом бёдра. С губ срывается громкий стон, который очень хочется прекратить, зажав ладонью губы. Старший не даёт мне этого сделать, пригвоздив запястья своей рукой к стене над моей головой.

— Не стесняйся, — советует он, целуя меня в живот и поднимаясь к груди.

— Кир, мы у входной двери, там могут быть люди, — шепчу, откидываясь спиной на стену, что получается очень резко. Из-за этого движения болит голова и плечи, но ноющих ощущений не чувствуется, а всё из-за того, что Астрофьев снимает лифчик, облизывая вершинку груди и прикусывая её. Мягко, но достаточно ощутимо.

Так, чтобы в глазах потемнело от удовольствия, а ногти на пальцах болезненно впились в ладони.

— Кажется, я нашёл твою самую эрогенную зону, малышка, — смеётся Кир, не отрываясь от груди.

Сам его вид заставляет меня чуть ли не кончить, сжимаясь в маленький комочек. Видимо, он просто не понимает, насколько может влиять на меня.

— Но я не хотел растягивать всё это, так что извини, — его хриплый голос заставляет кожу покрыться мурашками, а меня распахнуть глаза, чтобы увидеть, как парень стягивает с себя джинсы вместе с бельём.

— Я не против, — смеюсь, помогая стянуть с себя трусики. Обнимая его ногами, чувствуя, как член упирается в промежность, аккуратно входя.

Резкий выдох вырывается с губ, потому что чувства проникновения слишком горячи для меня одной. Глаза закрываются от ощущений, пытаясь обострить их ещё сильнее.

Кир резко двигает бёдрами, входя в меня на полную длину. Его голос, хриплый и протяжный, раздаётся по всей квартире громким рыком, от которого по телу бежит дрожь.

Он впивается пальцами в мой подбородок, привлекая внимания и не давая отвлечься от его горящих глаз. Они покрыты тёмной дымкой и огнями, в которых с лёгкостью можно прочесть страсть. Его руки исследуют мою спину, поднимаясь к плечам и приятно их сжимая.

Подмахивая бёдрами, с губ вырывается постыдный стон, вызывающий довольную улыбку на лице Кира. По его виску скатывается капелька пота, которую я смахиваю, аккуратно проводя пальцем.

Внизу живота завязывается уже такой приятный и знакомый узел, но я снова не могу достигнуть пика в одиночку. Мои горящие глаза изучают старшего, замечая

его удовольствие, прописанное в каждой черте.

— Я никому не отдам тебя, — шепчет он, сжимая мою талию и резко притягивая к себе, оставляя синяки на теле, о которых я точно не буду жалеть.

Тело мечется, словно в пожаре, мечтая закончить сладостную муку. Губы впиваются в губы, желая почувствовать ответный пожар и сладость близости.

— Кир, быстрее, — прошу сквозь стоны, мечтая достигнуть конца одновременно, только меня оргазм настигнет первым.

Тело сводит судорогой, заставляя сжаться в руках старшего и до крови закусить свою губу в агонии.

Желанный жар расползается по всему телу, затрагивая каждую клеточку и давая возможность почувствовать сказочное удовольствие.

Кир совершает последние движение, почти грубо, гранича с болью, врываясь в моё тело. Только вот эта боль не превышает нужного, а даже возвышает моё удовольствие.

Он кончает мне на живот, одновременно с этим ставя горячую метку на шее.

Я вижу все эмоции Кира, чувствуя, как он сжимает меня в объятиях, оттягивая вниз волосы рукой, расцеловывая мою шею, заставляя меня дрожать в его руках.

— Я люблю тебя, — шепчет он мне в шею, прикусывая кожу.

— И я тебя, — выдыхаю в волосы, зарываясь пальцами в них, чувствуя приятное покалывание.

The end POV Ксюша

Младшая открывает глаза, уже находясь в кровати рядом с Кириллом. Он мягко обнимает её за талию, не давая даже отодвинуться, но не сковывая движений.

Парень не спит, и, казалось бы, уже достаточно давно. Его взгляд, слишком задумчивый, как по мнению девушки, направлен на противоположную стену, которую она самолично расписывала ещё пару дней назад.

— Я правда старался не открывать раньше, чем ты мне это разрешишь, но… — внезапно начинает говорить Кир, но через минуту замолкает. — Ты меня вывела своим побегом и, прежде чем позвать Костю на помощь, я поехал сюда и со злости сорвал полотно. А тут это…

— Я думала, звёздное небо будет подходящим вариантом к нашей истории, — улыбается сонно Ксюша, прижимаясь щекой к плечу Кира и причмокивая, вновь прикрывая глаза.

— Так и есть, — усмехается старший, укутывая девушку посильнее в одеяло, потому что он видит, как по коже бегут мурашки, а тело сильнее прижимается к нему в поиске тепла. — Осталось только строчки приписать, — радостная улыбка на лице, потому что, произнося эту фразу, он почему-то наконец-то ощущает сильную связь с его Крохой.

Знаете, такую, чтобы словно нитями.

Чтобы никогда не разорвалась.

Чтобы всегда напоминала о себе в минуты ссор и криков.

Чтобы с мурашками и по телу, глубоко внутри въелась.

И он понимает, что она есть. У них есть свои, никому не понятные слова, есть их песня, и только попробуйте оспорить это, сказав, что это ложь и обман.

Разве может это быть так?

— Спустя сто лет, — целуя парня в плечо и прерывая его мысли, шепчет младшая, чувствуя как приятное тепло расплывается по телу. — Сто миль, — мурашки по телу, потому что чувствует, как он сжимает её тельце в руках, показывая, что рядом. С ней. Понимает и одобряет.

— Вдвоём стабильно, — дополняет Кир, ощущая приятное спокойствие в комнате. В квартире. В их собственном мире. Понимая, что не отпустит эти тепло и нежность.

Прости, малышка, но, кажется, он ошибался, когда говорил, что всё ещё может измениться.

Нет.

Ни за что.

Она его, лишь его и пусть кто-то скажет, что он ошибается. Что такого не бывает.

Чтобы раз — и навсегда.

Чтобы с одного взгляда. Слова. Улыбки.

Чтобы увидеть и не забыть.

Да посмотрите на неё! Просто обратите внимание на то, как жмётся к родному теплу, будто самому дорогому, что осталось в жизни. Как она оплетает его тонкими руками, переплетая свои пальчики с его. Как заставляет его видеть весь мир лишь в ней.

Их космос (?), их небо — это их тоже.

Общее.

Единое.

Неразлучное.

Прости, малышка, но это навсегда. Ты сама попалась в сети, заговорив с ним тем вечером, улыбнувшись ему самой доброй и нежной улыбкой, станцевав с ним и открывшись перед ним.

Ты его. Поверь. Смирись. Расслабься.

Потому что его объятия — это как раз то, в чём позволительно расслабиться такой сильной девочке, как ты. Девочке, выбравшей такой путь, которую ожидают трудности и сложности. Ссоры, — потому что куда без них? — горячие примирения, слёзы и улыбки, счастье и обоюдная ревность, о которой бы младшая не узнала без него.

— Наше небо в мечтах, — улыбается Кир, усмехаясь потоку своих мыслей. Определённо.

— Только наше, — смеётся сонно Ксюша, заражая его улыбкой. Заражая своей радостью и счастьем, что аурой кружит вокруг них.

Небо в мечтах, сказка ли?

Да нет, суть и явь этого мира.

То, до чего можно добраться только вдвоём.

Так почему же «Небо в мечтах?»?