Недотрога для адвоката. Дело о разводе (СИ)

Глава 15

В груди на секунду что-то обрывается и замирает. Но я перечитываю сообщение второй раз, спокойно, отстранённо, словно это показания в чужом деле.

Потом третий. Давлю в себе эмоции, они сейчас лишние.

Кто бы это ни написал.… этот ублюдок считает Соню чем-то вроде разменной монеты. Вещью.

На автомате делаю то, что делал бы в подобных случаях в любой другой ситуации – скрины экрана пересылаю себе на рабочую почту, пробиваю номер по открытой базе – зарегистрирован на мёртвую симку, номер-однодневку. Ничего, разберёмся.

Отложив ноут, встаю, лезу в сумку, которую собирал с собой, и достаю кобуру с оружием. Проверяю патронник, морщусь, но кладу всё в ящик стола, поближе – похоже, придётся мне её носить.

Кидаю взгляд на заворочавшуюся Соню, щенок поскуливает, прижимаясь к ней сильнее, но девушка не просыпается. Смотрю на тонкий профиль, и меня вдруг накрывает осознанием, таким мощным, что приходится схватиться за стол, чтобы удержаться на ногах. Я же…. влюбился! Окончательно и бесповоротно! Это не просто секс, не желание, не влечение…

Я люблю её. И никому её не отдам.

Ни Артуру. Ни Дамиру. Никому.

Внезапно приходит облегчение – то самое, знакомое, привычное, которое я чувствую всегда, когда запутанное дело логически выстраивается в голове и находится решение. Сейчас пока ещё ничего непонятно, совершенно неясно, что будет дальше, но решение есть у меня. Моё, личное. Я люблю эту девушку, а значит, сделаю всё, что в моих силах, для её благополучия.

Иду в кухню, ставлю чайник и пишу три письма. Одно – прокурору, второе –старому приятелю, оперативнику из ФСКН, третье – частному спецу, который за пять минут может пробить всё, что угодно, по IMEI.

Сделав всё, что возможно на этом этапе, завариваю чай. Соне надо будет что-нибудь поесть, когда встанет. Правда, с продуктами тут напряжёнка.… Но ничего, разберёмся.

Соня просыпается ещё через некоторое время, заходит прямо в пледе на кухню, сонная и уютная, улыбается мне.

– Сколько времени?

– Уже почти десять, – улыбнувшись, кидаю взгляд на часы. – Ты крепко спала, не стал тебя будить.

– Я тебя совсем не слышала. Ты не спал?

– Нет, работал… у меня есть кое-какие новости, – говорю осторожно. – Садись, попей чаю, и мы обсудим.

Щенок вертится у нас под ногами, Соня треплет его по ушам, садится за стол, но смотрит на меня с тревогой. Чувствует.

Ставлю перед ней чашку и делаю глубокий вдох. Нужно приложить усилие и говорить спокойно, не напугать её лишний раз.

– Сонь, слушай внимательно, – начинаю медленно. – Да, я помню, я говорил тебе, что мы пока побудем здесь, и это не поменяется. Но мы не можем долго сидеть взаперти. Это непрактично, небезопасно и создаёт слишком много следов.

– Кто-то нас ищет? Или…. уже нашёл? – голос у неё сдавленный.

– Я не знаю точно, – качаю головой, беру её за руку, переплетаю пальцы. – Но мне пришло.… сообщение. С угрозой.

Повисает пауза, я наблюдаю за реакцией. Дыхание у неё сбивается, но она не спрашивает, что там было написано. Только крепче сжимает мою руку.

– Я…. пока не могу с точностью сказать, от кого, – продолжаю негромко. – Но уверен, те люди, которые всё это организовали, хотят, чтобы мы чувствовали себя в ловушке.

– У них почти получается, – шепчет Соня, отводя глаза.

– Почти. Но не совсем. Мы справимся, Сонь.

Она вздыхает, с усилием улыбается.

– Ты ведь не проверяла свой мобильный? – спрашиваю осторожно. – Если не против, можешь проверить сейчас, при мне?

– Думаешь, мне тоже могли написать? – глаза у неё широко распахиваются в испуге. – Как тогда, с мамой?

– Не знаю, но хотел бы увидеть, если вдруг оно исчезнет, – киваю.

– Хорошо, конечно, – Соня встаёт, уходит в коридор, роется там в сумке. – Вот. Я.… включаю.

Начинает копаться в телефоне, растерянно смотрит на меня.

– Куча пропущенных, из университета почему-то, – недоумённо пожимает плечами. – Сообщений нет.…

– Письма на почте? – вижу у неё на экране иконку.

– Да, сейчас, я…. о, Господи! – ахает, уставившись в мобильный.

– Что там?

– Сегодня утром пришло… уведомление из университета. Официальное, – протягивает мне телефон. – Я ничего не понимаю, Андрей….

Читаю письмо, составленное настолько вычурно и запутанно, насколько это возможно. Чуть было не закатываю глаза на некоторые «юридические» формулировки.

– Тут написано, – говорю, наконец, переводя эту чушь на человеческий язык, – что «заявитель» — Артур Демидов, твой официальный опекун, подал бумагу, что ты, дескать, неблагонадёжна, психоэмоционально нестабильна, проживаешь неизвестно где, связь не поддерживаешь…. И ответ из деканата о том, что у тебя есть незакрытые долги по учёбе, в связи с чем… если ты не выйдешь на связь в ближайшее время, тебя отчислят.

– Что?... – Соня бледнеет.

– Твой отец добивается твоего отчисления, – говорю, стиснув зубы. – Не знаю, как у него получилось так быстро всё это организовать, но.… Он решил бить во все больные точки, явно чтобы выманить тебя оттуда, где я прячу, чтобы забрать. Не понимаю одного, зачем ему всё это нужно?

Соня подскакивает с места, плед сползает у неё с плеч, но она подхватывает его, не давая упасть.

– Он.… он…. как он может? – губы у неё прыгают, на глаза наворачиваются слёзы, подбородок дрожит. – Папа ведь знает, как мне важна учёба! Я так старалась, чтобы поступить на бюджет, самостоятельно, без всякой помощи! И у меня получилось! Какие долги?! Нет у меня никаких долгов и не было никогда, я же на красный диплом иду!

Не мешаю ей выговариваться, успею ещё попробовать успокоить, тем более что толку от моих слов пока скорее всего не будет.

Я бы, может, и хотел бы запереть её здесь. Но только из этого ничего не выйдет. Более того, это может в итоге разрушить всю её жизнь. С преследователями я рано или поздно разберусь, а не я – так прокуратура.

Но что дальше будет делать Соня, если всё, что у неё было, будет уничтожено?

– Гад! Он…. он.… сволочь! Скотина! – она резко, упрямо сжимает зубы, вытирает слёзы, глаза сверкают. – Я поеду в университет! Я сама.…

– Нет, – перебиваю твёрдо. – Мы поедем вместе. Ты не будешь объясняться там одна. Я поговорю с деканом. И буду рядом, если нужно.

– Андрей, ты…. не обязан… – выговаривает Соня тихо.

Не верит? Не доверяет? Неважно. Поверит. Сделаю всё, чтобы поверила.

– Во-первых, я обязан, – прищуриваюсь, глядя на неё. – Перед тобой, перед собой и своей совестью, перед законом, в конце концов. А самое забавное, что даже перед твоим отцом, потому что вообще-то он просил меня защищать тебя, а не ломать тебе жизнь. Это у него потом приоритеты сместились.

– Ничего ты ему не обязан, – ворчит Соня, шмыгая носом.

– Я тоже так считаю, по большому счёту, – вздыхаю, моя совесть меня так просто не отпустит, и дело тут не в Артуре. – А во-вторых, дело не в моих обязанностях, Сонь. А в том, что я этого хочу. Я хочу защищать тебя, быть с тобой и навалять всем тем, кто попробует тебе обидеть!

Ну наконец-то она улыбается.

Вздохнув и в последний раз шмыгнув носом, садится обратно на стул. Щенок подскакивает и лезет передними лапами ей на колени, она поглаживает его по голове, но видно, что мысли у неё далеко.

– У нас не слишком много времени, – говорю тихо. – Если твой отец умудрился организовать всю эту хрень меньше чем за несколько часов, то нам стоит поторопиться. Отчислят тебя одним днём, а восстановление потом займёт месяцы…. если вообще будет возможно.

– Это всё совершенно незаконно, – Соня кривится, но слёзы сдерживает.

– Малышка, я, как человек, всю свою жизнь работающий с законом, очень хотел бы тебя как-то ободрить, – говорю сочувственно. – Но, к сожалению, я лучше многих знаю, что с законностью у нас бывают грандиозные проблемы.

Она кивает, глубоко вздыхает, окончательно успокаиваясь.

– Да, ты прав. Поедем побыстрее, – говорит ровно. – Это моя жизнь. И никто, даже отец, не вправе меня вот так вот её лишать.

– Вот и отлично, – киваю и встаю. – Собирайся.

Университет встречает нас привычным студенческим шумом. С некоторой даже ностальгией вспоминаю свои студенческие годы и прошлый год, когда меня приглашали читать лекции в юридическую академию. Мне это тогда нравилось… В первый раз задумываюсь, а может быть, чем чёрт не шутит…. оставить адвокатскую практику? Но тут же сосредотачиваюсь на деле. Праздные размышления потом.

Вместе с Соней поднимаюсь к её кафедре, фиксируя происходящее. Вряд ли Дамир или Артур подошлют кого-то поджидать здесь девушку, но мало ли. Тоскливо усмехаюсь, осознав, что ставлю обоих мужчин на одну ступень. А ведь ещё совсем недавно я считал отца Сони другом.

Студенты торопливо бегут по лестницам, кто-то листает конспекты в коридоре, кто-то фотографируется у стены с гербом факультета.

И мне кажется, я чувствую напряжение Сони, идущей со мной рядом – как будто шаг назад в привычную среду одновременно и радует, и пугает её.

Дойти до деканата занимает меньше десяти минут. За это время я дважды успеваю поймать косые взгляды, хотя не позволяю себе заострять на этом внимание. Не думаю, что скандал успели раздуть на весь университет. А даже если и так…. Пусть смотрят.

– Доброе утро, – говорю ровно, подойдя к столу секретаря. – Мы к декану. Демидова Софья, Славин Андрей Андреевич — доверенный представитель и юрист.

Женщина в возрасте выпрямляется, глядя на нас, прищуривается, кивает.

– Проходите, – секретарь не улыбается, и глаза стеклянные, похоже, её уже предупредили.

В самом кабинете духота и какая-то нервозность. Стопки документов сложены идеальными прямоугольниками на столе, зато сам декан сидит слегка перекошенный, да ещё и в своё золотое паркеровское перо вцепился так, словно она ему поможет в качестве оружия.

Правда, тут же откладывает. Потирает ладони, покашливает, расплывается в насквозь фальшивой улыбке.

– Ну что ж, ну что ж, Софья Артуровна, рад, что вы так ответственно отнеслись к направленному вам сигналу, – смотрит на мрачную Соню, как будто она бомба замедленного действия. – Присаживайтесь. А вы, прошу прощения…

– Славин, Андрей Андреевич, – встаю рядом с Соней, но садиться мы оба молча отказываемся.

Облокачиваюсь ладонью на край стола и смотрю прямо на декана.

– Давайте без ритуалов. У Софьи Артуровны нет проблем с учёбой. Она совершеннолетняя. И она пришла — значит, связь есть, никто никуда не пропадал. Что за официальные предупреждения? Я бы даже сказал, угрозы?

– Понимаете… дело не только в учёбе…. – мужчина откашливается. – Есть.… внутреннее наблюдение, протоколы…. психологическая служба.… проблемы с посещаемостью…

– Вы сейчас серьёзно мне это всё говорите? – я не повышаю голос, наоборот, добавляю в него ледяных ноток. – В таком случае, будьте любезны предоставить все те документы, о которых вы сейчас говорили.

Декан сглатывает. Смотрит то на меня, то на Соню.

Замечаю, что он вспотел, и понимаю – на него конкретно так надавили. Уж не знаю, какой-такой компромат нарыл Артур, но… этот товарищ явно у него на крючке.

– Нам.... поступила информация, – сипит декан, – что девушка проживает с мужчиной значительно старше, в отношениях, которые могут быть оценены как нестабильные и даже абьюзивные.…

– Вот как, повесточку, значит, приплели, – прищуриваюсь, глядя на него.

– Я ничего такого не говорю! – он сразу бросает в сторону взгляд, поправляет воротник. – Просто.… вопрос социальной оценки. Контекста. Мнения руководства…

– Мы что, внезапно вернулись в прошлый век, где разбирают моральную составляющую на партсобраниях? – вскидываю брови. – Если кто-то решил, что беспочвенные слухи – основание для исключения студентки, то я могу подготовить иск. С разбором ваших внутренних протоколов, давления на студентов, превышения полномочий. Пойдём решать вопрос публично – или всё же попробуем сделать это нормально, здесь, в кабинете?

– Вы поймите, Андрей…

– …. Андреевич, – добавляю холодно.

– Да-да-да, Андрей Андреевич, – декан достаёт из кармана платок, проводит по лбу, по залысинам, приглаживает остатки зачёсанных наверх волос. – Вы поймите меня! Сигнал поступил – я должен отработать! У меня таких, как Софья Аркадьевна, несколько сотен, и каждый со своими проблемами!

– Подозреваю, что таких, как Софья Аркадьевна, у вас больше нет, так ведь? – выделяю голосом отчество, пристально смотрю на него. – С таким отцом.

Соня стоит рядом со мной совершенно бледная и молчит, плотно сжав губы. Радуюсь только тому, что она без слов отдала мне право говорить вместо неё.

– Ну-у-у…. э-э-э-э.… в каком-то смысле вы правы, безусловно, – мнётся декан.

Так, ладно. Этот слизняк слишком боится за своё место и репутацию. И если его взяли за яй…. прижали за что-то, то он будет юлить до последнего.

– В таком случае я предлагаю вам вариант решения проблемы, – прищуриваюсь, глядя на него. – Чтобы я не обратился к прокурору, инициируя проверку, вы даёте студентке Демидовой письменное согласие на отсрочку в решении по её делу, на месяц, в связи с личными обстоятельствами. За этот месяц чтобы никаких угроз об отчислении не было. Я понятно объяснил?

– Больше чем на неделю не смогу, – облизывает губы мужчина.

– Я вам тут что, торговка на рынке? – сдерживаю брезгливость.

– Хорошо, две…. – натыкается на мой взгляд, – …три недели! На решение ваших личных проблем!

– Я жду от вас документ с вашей подписью. Прямо сейчас, – киваю и отступаю назад, вставая чуть позади Сони, за её плечом, показывая, что документ он отдаст ей лично в руки.

Надеюсь, это поможет девочке хоть немного почувствовать, что она владеет ситуацией.

Получив бумагу, мы выходим из кабинета, не попрощавшись.

Я уже собираюсь что-нибудь сказать, как-то успокоить её, может быть, предложить пообедать, но в коридоре мы лоб в лоб сталкиваемся с….

…. А, зараза, это же этот, как его. Дёма. Или Дима. Короче, Карлсон!

– Софи! Йоу! – гундит в нос малолетний ютубер.

Опять эти его широченные штаны, кепка задом наперёд, в руках стаканчик кофе из аппарата.

За ним – трое таких же «снежинок», видимо, Сониных одногруппников. Девица в широченном платье и куртке, заканчивающейся чуть не на груди – господи, что у них с модой? – парень как будто только из барбершопа и ещё один молчун, глаза в мобильном. Все моментально сосредотачиваются на Соне.

– Чё за нафиг, Софи? – с хохотом заявляет девчонка, подталкивая её в бок. – Деканат, серьёзно? Что ты там такого натворила?

– Выглядит вообще не как натворила, – фыркает второй. – Ты чё, теперь под охраной, что ли?

– Ребят, это Андрей. Он адвокат, – спокойно отвечает Соня, не отходя от меня. – Он…. помогает мне разбираться со.… всякими делами.

– Да мы видели тот кринж, который Димка снял! Ваще кошмар! – экспрессивно размахивает руками девица. – Ну так чё, гоу за кофе с нами? Пары кончились уже!

– Да, да, Софи, пойдём, – все начинают галдеть одновременно.

Невольно хмурюсь, глядя на весь этот бедлам.

Соня смотрит на них. На меня. Снова на них, немного растерянно

Замечаю, как она чуть сжимается. Вроде бы и не хочет. Но в глазах – напряжение. Смесь внешнего давления и желания снова почувствовать себя «просто студенткой».

– Сонь, – решив вмешаться, говорю тихо, но не отходя в сторону, – нам нужно ехать.

Она вздрагивает, закусывает губу. И в следующую же секунду одногруппники ловят эту реакцию.

– Оуу. «Нам нужно».

– Мнение девушки всё ещё учитывается, или это по расписанию?

– Софи, серьёзно? Ты даже спрашивать не будешь, можно ли остаться? – подаёт голос девица. – Чего ты, правда? Он тебе что, папаша?

– Похоже, мент, – добавляет кто-то громким шёпотом сзади.

И я вижу, как в ней что-то срабатывает. Что-то.… почти детское. Упрямое.

– Андрей, я…. схожу с ребятами. Ненадолго, – говорит Соня, не глядя ни на меня, ни на них. – Только кофе.

Я стискиваю зубы.

Крайне невовремя!

Но устраивать сейчас разборки с ней? Мне, в конце-то концов, не десять лет.

– Хорошо, идём, – говорю спокойно.

– Мы вас не звали, – бурчит Карлсон недовольно.

– А я и не спрашивал.

Они проходят вперёд, я держусь чуть позади, оглядываясь – слава богу, вроде собираются хотя бы не в то место, где леса чуть на неё не упали. Чувствую себя идиотом! Взрослый адвокат с лицензией и пятеро студентов, у которых ветер в голове! Внутри всё просто кипит.

Но я же этого и хотел, так ведь? Сохранить Соне нормальную жизнь?

Правда, она могла бы и подождать с чёртовым кофе до того момента, когда мы разберёмся со всем дерьмом, творящимся вокруг нас.

Карлсон вместе с остальными идут к маленькому кафе на углу. Стандартный интерьер, запах ванильного сиропа и дешёвого молотого кофе. Я остаюсь у входа, давая Соне возможность поговорить с ними.

Они смеются, щёлкают селфи. Девчонка протягивает Соне какую-то трубочку с коктейлем.

– На, попробуй, шуга-фри.

– Я…. спасибо.

Отпив, чуть морщится и идёт куда-то в сторону. Догоняю её.

– Ты куда?

– Я сейчас. В туалет. Пара минут, хорошо?

– Сонь, только быстро, – хмурюсь. – И не выходи никуда, пока я не....

– Я просто в туалет, Андрей, – обрывает она чуть раздражённо.

Сворачивает в боковой коридорчик.

Я смотрю на часы. Ловлю на себе насмешливые взгляды компании во главе с Карлсоном.

Минута.

Две.

Пять.

– Извините, туалет у вас в том углу? – спрашиваю у баристы.

– А? Нет. Мы его закрыли на ремонт вчера.

Позвоночник пробирает ледяным холодом. Я быстро обхожу стойку, сворачиваю.

– Соня?

Внутри уже разливается предчувствие чего-то непоправимого.

– Соня?! – зову громче.

В коридоре никого нет.