Немезида (Фбр-триллер, №19)

Аэропорт имени Джона Кеннеди

НЬЮ-ЙОРК

в среду днем

Середина мая

Очередь на досмотр в аэропорту медленно продвигалась вперёд, почти шестьдесят пассажиров стоически двигались вперёд и назад в ритуальном стриптизе, который все знали и с которым мирились. По крайней мере, у Шерлок не было с собой «Глока», так что ей не пришлось бы заполнять миллиард бланков. Её встреча с главным федеральным прокурором по предстоящему делу об убийстве длилась шесть с половиной часов и, вероятно, продолжалась бы дольше, если бы она просто не встала и не сказала, что ей нужно на самолёт. Она не могла дождаться, когда вернётся домой и поиграет в футбол с Шоном, если, конечно, самолёт вылетит в разумное время. Она с нетерпением ждала, когда выпьет чашечку сногсшибательного кофе Диллона и послушать, как он поёт ей, пока будет тереть ей спину в душе.

По привычке она изучала лица, глаза, одежду и язык тела окружающих, угадывая, о чём они думают, что планируют, куда направляются. Домой? По делам? На свидание? Одно она знала точно: они, как и она, надеялись, что рейсы не задержат и не отменят. Женщина, шедшая впереди, вздохнула. «Всё, чего я хочу, — это вернуться домой, прыгнуть в ванну и смыть с себя все следы Микки Стёрджисса».

Шерлок спросил с улыбкой на лице: «Безумный день с Микки?»

Женщина закатила глаза. «Показания для грязного ведра, которого следует депортировать на Марс».

Шерлок рассмеялся. «Вы юрист?»

«Да, но не адвокат этого идиота. Я оказала его адвокату услугу. Поверьте, я сделаю так, чтобы он знал, что он у меня в большом долгу». Она протянула руку.

«Мелисса Харкнесс».

Шерлок пожал ей руку. «Лейси, Шерлок. Если подумать, я тоже мог бы постирать».

«Только не говори мне, что ты еще и юрист?»

«Я, вообще-то, из ФБР». Мелисса Харкнесс была довольно полной, лет тридцати, в одной руке она держала большой портфель, а в другой — чёрную сумку размером с один из спутников Юпитера. Казалось, она еле волочит ноги, но её ясные глаза светились умом и интересом.

Ее смех при упоминании имени Шерлока завел их, и вскоре они уже говорили об отце Шерлока, федеральном судье, и о работе Шерлока в качестве агента ФБР, пока очередь медленно продвигалась к сотрудникам TSA, расположившимся на высоких стульях и проверяющим каждый билет и удостоверение личности.

Шерлок заметил высокого мужчину на пару человек впереди Мелиссы. Он стоял неподвижно, словно застыв на месте. Человеку позади него пришлось подтолкнуть его, что неслыханно в очереди на досмотр в аэропорту, где все хотели побыстрее пройти. Он был темноволосым и худым. Её внимание привлекло то, что нижняя часть его лица была бледной, как кость, словно он недавно сбрил бороду, возможно, этим же утром. Он выглядел спокойным, но она заметила, что его руки дрожали, когда он снимал чёрные туфли и бросал их в мусорное ведро. Что-то было не так. Она наблюдала, как он сбросил пальто и принялся за ремень. Затем, без предупреждения, он повернулся, оттолкнул двух пассажиров позади себя и схватил Мелиссу за шею. Он вытащил что-то из портфеля – гранату. Он размахивал ею, всё время пятиясь назад и увлекая за собой Мелиссу. Когда окружающие поняли, что происходит, раздались крики и вопли. Все взгляды были прикованы к гранате, которую он теперь держал высоко над головой, засунув палец в предохранительное кольцо. Он закричал, и его голос дрожал так же сильно, как и его руки: «Всё верно, это граната!» Он крикнул агентам TSA, которые теперь говорили по рациям, и некоторые из них двинулись к нему. «Никому не двигаться! От вашего рентгена теперь толку мало, да? Неважно, что я не белый как лилия!» Он направил гранату на высокого чернокожего агента TSA, который пытался обойти его с фланга. «Или чернокожие! Вы все…»

Держитесь подальше, иначе она умрёт, как и все вы». Он остановился, почувствовав за спиной бетонную колонну.

Сотрудница TSA крикнула, и голос ее слегка дрогнул: «Сэр, опустите гранату, и мы сможем поговорить о том, что вы хотите».

Он рассмеялся. «Правда? Я знаю, как вы, идиоты, действуете. Даже без этой гранаты вы бы, наверное, отвели меня в одну из своих комнаток и приказали бы мне раздеться, обращались бы со мной как с преступником – ведь вы выбираете мужчин с ближневосточной внешностью, а это профилирование, и это противозаконно». Его голос теперь был почти криком. Шерлок услышал французский акцент, наложенный на британский, с нотками фарси или арабского. «Потому что я смуглый и ношу бороду?» Неужели он забыл, что сбрил её? «Не выходи…»

«Ближе, или мы все умрем прямо сейчас!» Он крепче обнял Мелиссу за шею.

Ее руки тянули его за руку, ее лицо посинело.

Агенты TSA медленно окружали его, пока он говорил. Шерлок знал, что служба безопасности аэропорта прибудет в любую секунду, все они обучены справляться с такой угрозой, но это не имело значения. Их ещё не было. Она была здесь, в нескольких футах от него, глядя ему прямо в глаза. Его рука всё ещё обнимала шею Мелиссы, палец всё ещё цеплялся за кольцо гранаты. Один рывок – и погибнет множество людей, включая её саму. Сердце колотилось в груди; слюна пересохла во рту. На мгновение воцарилась мёртвая тишина, слышалось только его тяжёлое, частое дыхание. Она крикнула спокойным и лёгким голосом: «Сэр, что вам нужно?»

Он впился взглядом в лицо Шерлока, сжал Мелиссу мёртвой хваткой и направил гранату на неё. «Кто тебе сказал говорить, глупая баба? Возвращайся к остальным дворнягам и заткнись!»

«Сэр, вы, очевидно, знали, что не сможете пронести гранату через рентген, поэтому и спланировали всё таким образом. Зачем? Чего вы хотите? Что, если они просто позволят вам уйти?» Ей хотелось посмотреть, насколько крепко он держится за кольцо гранаты, но она заставила себя не отрывать взгляда от его лица.

Он закричал на неё: «Заткнись, или ты будешь первой погибшей! Эй, агенты, не шевелитесь, слышите меня? Если кто-то ещё сделает шаг в мою сторону, я брошу гранату прямо перед вами!»

Агенты транспортной безопасности замерли, их взгляды переходили с него на Шерлока и неизменно возвращались к гранате, которую он держал в дрожащей руке. Пассажиры застыли, словно камни, как им и было сказано, едва дыша, наблюдая и молясь. Шерлок слышал далёкую какофонию голосов: то убегали, то суетились, чтобы увидеть, что происходит. Нехорошо.

Служба безопасности аэропорта начала медленно приближаться к нему. Он ерзал из стороны в сторону, пытаясь не упустить из виду агентов. Его глаза сузились, по лицу проступил пот. Что он задумал? Шерлок чувствовал, как его окатили ярость и страх. И всё же он не выдернул чеку. Почему? Он передумал или просто ждал, когда можно будет сделать какое-то заявление? Она ясно видела это по его лицу: он боролся с собой, пытался собраться с духом и убить как можно больше людей вокруг, включая Мелиссу. Именно это он и планировал, когда снимал обувь и выбрасывал её в мусорное ведро. Тогда это не имело значения, потому что он знал, что умрёт.

Она посмотрела на лицо Мелиссы, на её глаза. Она была напугана, но была рядом, готовая что-то сделать, если бы могла. Шерлок спросил её: «Как тебя зовут?»

Он отвлекся и автоматически ослабил хватку. Мелисса втянула воздух. «Мелисса Харкнесс».

Теперь он смотрел на Шерлока, сосредоточенно глядя на неё. Хорошо. «А как вас зовут, сэр?»

«Не твоё дело!» Он поднял гранату повыше, провёл языком по губам и снова крепче сжал шею Мелиссы.

«Почему ты не отпустишь Мелиссу? Она ничего тебе не сделала. Может, я позвоню твоей жене, ты поговоришь с ней и с детьми».

«О чём ты говоришь? Ты ничего не знаешь о моей благословенной жене.

Даже говорить о ней — это мерзость». Он продолжал размахивать гранатой, чтобы заставить охранников аэропорта и агентов транспортной безопасности отступить.

Мелисса снова начала задыхаться, ее пальцы вцепились в его руку.

Шерлок теперь говорил быстро. «Твоя жена ожидает, что ты умрёшь сегодня и убьёшь десятки невинных людей вместе с собой? Твоя жена вообще знает, что ты делаешь? Где она сейчас?» Она видела, как охрана приближается всё ближе, и чувствовала страх, едкий запах в воздухе, исходивший от всех вокруг, особенно от него. Он был напуган так же, как Мелисса. Она должна была остановить это сейчас же.

«Я же говорил тебе не говорить о ней. Я гражданин Великобритании, а не какой-нибудь бедняга из Пакистана или Ирана, которым можно манипулировать». Он рассмеялся, и этот жуткий смех был полон насмешки и чего-то глубоко запрятанного, чего-то, что делало его тем, кем он был, и чего-то более глубокого, какой-то отчаянной бравады. Он пытался убедить себя смириться со своей смертью. «Я из Лондона — из того декадентского города, который называют Лондонистаном. Мы будем сражаться, пока не подчиним себе весь мир, во имя Аллаха».

Какой идиот тебя этому научил? Звучало так, будто он репетировал это, именно так. Почему? «Несмотря на твои слова, я не думаю, что ты хочешь умирать. Если ты бросишь гранату, именно это и произойдёт. Ты умрёшь и больше никогда не увидишь свою семью. Ты хочешь стать никем в мгновение ока?»

Лицо его было мокрым от пота, а руки так дрожали, что Шерлок недоумевал, как ему ещё удержать кольцо гранаты. Он оскалил зубы.

«Закрой свой рот».

Шерлок улыбнулся. «Ты бросишь гранату, и в тебя попадёт столько пуль от службы безопасности аэропорта, что твоё тело не сможет удержаться на плаву. Твоя жена тебя не узнает, потому что твоё лицо будет разорвано на части».

Может быть, она узнает твой носок, тот, что с дыркой.

Он автоматически взглянул на свою ногу, и Шерлок бросился на него.

«Мелисса, брось!»

Смелая Мелисса бросилась всем своим весом вперед, потянув террориста за собой.

Он боролся с ней, теряя равновесие, и его палец выскользнул из предохранительного кольца гранаты. Шерлок сделал два быстрых шага назад, отступил назад на пятку её ноги и пнул правое запястье, услышав хруст кости. Он закричал и выронил гранату. Все замерли, наблюдая, как граната с громким стуком ударилась об пол и покатилась. Воцарился хаос: крики, люди разбегались, стараясь отойти от гранаты как можно дальше, расталкивая других, некоторые падали на пол, началась давка, и, наконец, над всем этим кричала охрана:

«Всем пригнуться! Пригнуться!»

Террорист держался за его запястье, проклиная её, но не бросился на неё, а бросился за гранатой. Шерлок бросился за ним и сильно пнул его в почку. Он с шумом выдохнул, падая на четвереньки, и, шипя от боли, пополз к гранате, которую он теперь прижимал к стойке охраны. Она молилась, чтобы никто из охранников не потерял самообладание и не выстрелил, ведь она была так близко к нему.

Она закричала на него: «Не делай этого!»

Он обернулся, чтобы посмотреть на неё, его глаза были полны страха и отчаяния, он выкрикнул проклятия и бросился к гранате, вытянув здоровую руку. Она пнула его в голову. Он упал лицом вперёд, отлетев от гранаты.

Но Шерлок всё же увидел, как его пальцы потянулись и сорвали кольцо с гранаты. К счастью, предохранительный рычаг остался на месте, но надолго ли?

Все застыли на месте, испуганные, и все взгляды были устремлены на гранату.

Одна, две, три мучительно медленные секунды — ничего не происходило.

Наручников у неё не было, поэтому Шерлок уперся ногой ему в спину и надавил. «Послушай, возьми себя в руки. Если не пошевелишься, граната может не взорваться, и ты, возможно, выживешь».

Мужчина тяжело дышал, бормоча что-то непонятное. Молитву? К Аллаху? Глаза его были плотно закрыты, одна рука всё ещё прижата к голове, куда Шерлок пнул его. Он больше не двигался. Другая рука лежала ладонью вверх в трёх дюймах от гранаты.

Он плакал. Он шёпотом сказал: «Ты всё испортила. Теперь они умрут из-за тебя». Она наклонилась ближе, слыша, как он шепчет снова и снова:

«Белла, Белла». Женское имя, имя его жены?

«Кто такая Белла?»

Он даже не видел ее, не видел ничего, кроме себя и того, что произошло.

Она слышала громкий гул голосов вокруг, но не обращала на него внимания. Подняв глаза, она увидела мужчину, направлявшегося к ней, в окружении сотрудников службы безопасности аэропорта с оружием наготове. Она узнала бы Большую Собаку где угодно. Это, должно быть, был начальник службы безопасности здесь, в аэропорту имени Кеннеди, бывший военный, высокий, крепкого телосложения, прямой как дуб, с седыми, коротко стриженными волосами. Он крикнул всем сбившимся в кучу пассажирам: «Без паники!

Агенты TSA выведут вас отсюда прямо сейчас. Медленно, вот именно.

Очистите территорию!»

Когда Шерлок подняла ногу и отошла от мужчины, полдюжины агентов службы безопасности накрыли его, подняли и потащили прочь.

Большой Пес крикнул: «Так, охрана, отойдите за ту бетонную колонну!» — и быстрым шагом повел их всех подальше от гранаты, увлекая за собой Шерлока.

Подбежал усатый мужчина. «Притчетт, сапёры, это граната?

Кольцо выдернули?

Шерлок сказал: «Да, примерно четыре минуты назад. Рычаг безопасности всё ещё на месте».

«Вижу. Какая удача. Он тоже может быть неисправен, но давайте не будем рисковать. Шеф Олпорт, отойдите со своей командой ещё на дюжину футов».

Притчетт сказал по рации: «Граната, кольцо снято четыре минуты назад, предохранитель всё ещё на месте, возможно, неисправна. Не будем рисковать. Сумки с осколками нет, несите PTCV».

Шерлок спросил: «PTCV?»

«Переносной сосуд полной локализации».

Шерлок наблюдал вместе со всеми остальными, как через несколько минут появились двое членов команды по разминированию, похожие на зеленых пришельцев в своих тяжелых доспехах.

В защитных костюмах они неуклюже подошли к гранате. Один из мужчин катил большой белый цилиндр на колёсах, около четырёх футов в высоту и почти четыре фута в ширину, с отверстием в центральной передней части.

Они осмотрели гранату, затем, следуя инструкциям Притчетта, осторожно подняли её за длинные рукоятки и опустили внутрь сосуда. Закрыли отверстие и повернули цилиндр. Раздался громкий коллективный вздох облегчения.

Притчетт сказал Большому Псу: «Ты очень рисковал, подобравшись так близко, Шеф.

Я бы сказал, что нужна дополнительная месса».

Шерлок и шеф наблюдали, как Притчетт следовал за двумя мужчинами в костюмах, катившими контейнер с изоляцией к аварийному выходу. Охранники обходили их стороной. В шести метрах от дверей раздался громкий приглушенный хлопок. Корпус контейнера содрогнулся, но выдержал.

Никто не шевелился секунду. Затем Притчетт крикнул: «Наверное, предохранительный рычаг отвалился, или граната всё-таки была исправна. Вот это да, дерзкий трюк. Можете быть уверены, это попадёт в новости».

Вождь тяжело вздохнул и перекрестился.

Шерлок увидел, что он всё ещё жёсткий, как доска, мышцы на руках и спине напряглись от напряжения, но теперь он улыбался ей. Шерлок повернулся к нему.

«Приятно видеть Большую Собаку в действии».

«Большая Собака?»

Она легонько положила руку ему на предплечье. «Да, я бы вас узнала где угодно. Мой муж — Большая Собака, а вы — редкая порода. Но, должна сказать, это было слишком близко». Она протянула руку. «Специальный агент ФБР Шерлок».

Он пожал ей руку. «Гай Олпорт, начальник службы безопасности этого жуткого зоопарка. Приятно познакомиться. Мои люди рассказывали мне об одной сумасшедшей женщине, которая бросилась ему навстречу, врезала ему по лицу и выбила из него всю дурь».

Безумие, это было почти так, но Шерлок лишь улыбнулся и отвернулся, когда его люди столпились вокруг него. Она молилась, чтобы её больше никогда не испытывали подобным образом. Она пошла искать Мелиссу Харкнесс и нашла её у дверей, в окружении охраны, сотрудников аэропорта и пассажиров. За спиной она услышала сигнал тревоги, а затем громкоговоритель: «Всем покинуть терминал через ближайший выход. Терминал закрыт до дальнейшего уведомления».

А чего она ожидала? Она подумала, когда же вернётся домой. Наверное, в следующем тысячелетии. Охранники заметили её и пропустили. Она легонько коснулась плеча Мелиссы. «Ты молодец, Мелисса. Ты его свалила, спасла положение».

Мелисса Харкнесс схватила Шерлока и крепко обняла. «Огромное спасибо. Даже мой бывший муж благодарит тебя». Снова крепко обняв Шерлока, она прошептала ему на ухо: «Этот придурок, возможно, даже цветы тебе пришлёт. В конце концов, я его золотая жила». Затем она ухмыльнулась. «Не думаю, что я пока сяду на эту низкоуглеводную диету. Мой вес сегодня пригодился».

«Не меняй ничего, ты идеален». Шерлок глубоко вздохнул. «Мы все выжили». Она обернулась, когда её окликнул агент в чёрном костюме. Она сказала Мелиссе: «Извини, нам обоим пока не придётся принимать ванну. А теперь начинается самое интересное».

ФБР из Нью-Йоркского полевого отделения забрали террориста у охраны TSA и службы безопасности аэропорта, в то время как агенты Министерства внутренней безопасности и сотрудники полиции Нью-Йорка отсеивали зевак от свидетелей и согнали их в несколько конференц-залов. Это был алфавитный суп из агентств, каждое из которых хотело взять на себя ответственность. Шерлок знала, что ФБР, а именно Нью-Йоркская объединённая оперативная группа по борьбе с терроризмом, возьмёт на себя инициативу, потому что агент ФБР в аэропорту имени Кеннеди немедленно позвонил бы им. Она также поняла, что выброс адреналина спадает, и знала, что это ещё не конец. Её и Большого Пса разделили, каждого отвели в комнату для допроса. В последний раз, когда она видела Мелиссу, она была в центре группы агентов.

Шерлока проводили в небольшую комнату охраны, заполненную телевизорами и компьютерами, и усадили за потрёпанный прямоугольный стол. Ей вручили чашку кофе и представили двум агентам ФБР. Они включили записывающее оборудование и сразу же принялись за дело, снова и снова повторяя произошедшее, причину её приезда в Нью-Йорк, что именно сказал ей террорист, его поведение, акцент, тон голоса, каковы, по её мнению, были его намерения, и так далее и тому подобное. Шон получит диплом колледжа ещё до того, как она закончит отвечать на вопросы. Она слышала, как агенты говорили о скором открытии аэропорта, когда служба безопасности убедится в отсутствии угроз.

Вот это был бы приятный сюрприз! Ей больше не хотелось уткнуться головой в стол и вздремнуть. Вряд ли она вообще доберётся домой до полуночи, если только кто-нибудь прекратит все вопросы.

Дверь открылась, и она тут же ощутила зловещую тишину в терминале. Ни одного пассажира, спешащего к выходу на посадку, вообще ничего.

Вошла женщина и направилась прямо к Шерлоку. «Я слышала, вы из ФБР».

«Да, специальный агент Шерлок», — она протянула ему свои документы.

Женщина изучила свои кредитные карты, вернула их и встала над ней, обняв ее.

Она была примерно ровесницей Шерлока, с прямыми тёмными волосами до плеч, молочно-белым лицом, точеным телом, мускулистым и костлявым, и полным отсутствием юмора в тёмных глазах. В чёрном костюме, белой рубашке и низких чёрных туфлях она выглядела суровой и жёсткой, но когда она заговорила, её голос был довольно красивым, певучим, с нотками итальянской мелодии. «Это имя… ты, должно быть, шутишь?»

Шерлок рассмеялся. «Мой отец — федеральный судья; ему это даже больше подходит.

Преступники и адвокаты защиты смотрят на это с подозрением».

«Я — старший специальный агент Келли Джусти, ФБР Нью-Йорка. Почему вы не отошли в сторону и не позволили агентам выполнять свою работу? Они все отлично подготовлены именно для таких дел».

Шерлок одарил её лучезарной улыбкой. «Я был там, когда он схватил Мелиссу. Выбора не было».

«То, что ты сделал, было глупо».

«Вы совершенно правы. Вы поставили под большой вопрос мою жизнь, это точно. Скажите, агент Джусти, как бы вы поступили на моём месте?»

Джусти уставился на неё. Неужели это трещинка на его суровых губах, еле заметная улыбка, которая пыталась пробиться наружу? «Наверное, я был бы таким же глупцом, как ты». Они пожали друг другу руки. «Я слышал большую часть твоего интервью по дороге. Думаешь, он собирался пробраться через охрану с гранатой? Чтобы взорвать самолёт в небе?»

Шерлок сказал: «Кажется, это довольно глупая затея. Знаю, знаю, ножи и пистолеты всё равно могли бы проскочить, но это было бы необычно».

«Возможно, вы недооцениваете способность окружающих вас людей к глупости.

Ты забыл того тупого британца, который пытался взорвать бомбу в своем ботинке?

Шерлок рассмеялся. «И благодаря ему теперь все ходят босиком через досмотр. Дело в том, что наш парень даже не пытался пройти рентген, хотя, казалось, собирался. То есть, он снял обувь и бросил её в мусорное ведро. Нет, он оттолкнул двух пассажиров, схватил Мелиссу, вытащил гранату и начал кричать. Думаю, это и был его план с самого начала. Он сказал мне, что я всё испортил, а это значит, что здесь, где-то ещё, может быть, что-то ещё происходит».

«Ладно, предположим, что эта драма была дымовой завесой для чего-то другого.

Шеф полиции Алпорт немедленно начал проверку всех терминалов. По состоянию на три минуты назад в аэропорту имени Кеннеди не было зафиксировано никаких подозрительных событий, поэтому аэропорт скоро снова откроется.

«Возможно, здесь нет ничего сложного. Возможно, он — одинокий волк, который пришёл сюда, чтобы взорвать пост охраны, но не смог решиться на это, пока вы его не разоружили».

«Он также назвал женское имя — Белла . Его жена?»

«Ты имеешь в виду последнее прощание?»

"Может быть."

Джусти открыла свой мини-планшет. «В паспорте, который он держал вместе с посадочным талоном, было указано, что он Насим Арак Конклин, 36 лет, проживающий в Ноттинг-Хилле, Лондон, а не в одном из популярных мусульманских районов, вроде Ньюхэма, например. Интересно, почему он там жил».

«Мы пока ничего больше не знаем. Держу пари, что паспорт не поддельный.

В этом не было бы необходимости, если бы он или его кураторы подставили его, чтобы он сделал то, что он чуть не сделал – взорвал себя вместе со всеми пассажирами, которых он смог взять с собой. Скоро мы узнаем; его отпечатки пальцев сейчас проверяются системой. Он пока не сказал ни слова. Очевидно, он сам с тобой разговаривал. Она встала. – Имя Белла… интересно, может быть, оно снова заговорит с ним. Но тебя это не касается. Преимущество твоего поступка в том, что никто не пострадал, и мы сами поймали террориста-смертника.

«А обратная сторона?» — спросил Шерлок.

«Как только терминал снова откроется, и вы выйдете из-под защиты этой комнаты, СМИ сожрут вас заживо. Когда шеф Олпорт был снаружи терминала, СМИ набросились на него. Он уже шёл ко дну в третий раз, когда подставил вас».

Шерлок на мгновение закрыла глаза. «Это будет невесело, правда?»

«Как быстро ты можешь бежать?»

Шерлок рассмеялся. «Надо позвонить мужу, пока он не узнал об этом и не отключился».

У Джусти завибрировал телефон. «Джусти слушает». Короткая пауза, затем: «Ты шутишь?» И она побежала.

СОБОР СВЯТОГО ПАТРИКА

НЬЮ-ЙОРК

в среду днем

Маддикс Фоли бросил быстрый взгляд на часы, затем возобновил свое бдение, не отрывая взгляда от гроба, покрытого белыми розами, на каталке перед прекрасным алтарем в трех рядах от него.

Внутри этой прекрасной декоративной коробки покоились останки старшего сенатора Нью-Йорка Кардисона Греймана, давнего партийного деятеля, который правил Сенатом с личностью, подобной молотку, утыканному гвоздями, пока его лицо не ударилось о рабочий стол в его собственной палате Сената пятью днями ранее, сразу после того, как он проиграл голосование за законопроект, которого президент особенно хотел, и он умер от сердечного приступа. Жаль, что законопроект был принят, но, с другой стороны, вполне вероятно, что преемник Карда возьмет свой молоток и, несомненно, с толком им воспользуется. Фоли нравился этот старый канюк, который в пьяные моменты утверждал, что может показать кое-что главному герою в сериале « Карточный домик» . Фоли подумал, что это может быть правдой.

Звучала органная музыка – Бах, понял Фоли, – заглушая тихий разговор почти восьмисот скорбящих, собравшихся здесь, чтобы отдать последние почести, и прерываемый редкими всхлипываниями миссис Грейман, у которой две недели назад диагностировали болезнь Альцгеймера, потрясшую Карда Греймана до глубины души. По мнению Фоли, именно осознание потери жены после более чем пятидесяти лет совместной жизни стало причиной сердечного приступа Карда. Теперь горевать по нему пришлось Элеоноре Грейман. Фоли подумал, не было ли бы милосерднее, если бы она жила дальше, чтобы ей не пришлось теперь испытывать это душераздирающее горе.

Фоли вздохнул и снова посмотрел на часы. Было уже больше пяти, и...

Заупокойная месса должна была начаться пять минут назад. Кардинал Тимоти Майкл Долан должен был возглавить шествие священников, алтарников и дьяконов, ритуальные благовония которых наполняли воздух из их качающихся кадил, и вот-вот начнутся последние проводы Карда. Фоли увидел, как один из его агентов Секретной службы говорит в наручный микрофон. Должно быть, он заметил кардинала Долана, а это означало, что они вот-вот должны были начать последнее большое шоу Кардисона Гримана. Он повернулся на своем месте и посмотрел вдоль длинного нефа в сторону нартекса.

В притворе алтарник Ромео Родригес с трудом сглатывал, молясь, чтобы его не стошнило, ведь Его Преосвященство кардинал Долан стоял в шести футах от него, великолепно выглядя в своей ярко-красной рясе. Рядом с ним стоял настоятель собора, монсеньор Ричи, а за ним – отец Джозеф Рейли.

Ромео заметил, что отец Жозеф смотрит на него, и он выглядел обеспокоенным.

У Ромео было ужасное предчувствие, что он выглядит так же плохо, как и себя чувствует, и его вот-вот вырвет. Он снова сглотнул и попытался отвлечься, произнося «Богородицу», изо всех сил сосредоточившись. Он был полноправным алтарником всего семь месяцев, и именно отец Жозеф порекомендовал ему присутствовать на сегодняшней службе. Это была великая честь, отец повторял ему снова и снова, а мать поцеловала его и сказала, как она гордится тем, что он будет исполнять свои обязанности на похоронах этого великого человека. Но теперь его желудок сжался и сжался, и он понял, что больше не может сдерживаться. Его вот-вот вырвет.

Сейчас.

Ромео подбежал к маленькому шкафу, который мало кто открывал, рядом с закрытым пристроем сувенирного магазина. Он едва успел туда попасть, как упал на колени и тяжело повалился на пол рядом с коробками с товарами из сувенирного магазина. Он почувствовал руку на плече, которая его поддержала. Это был отец Жозеф, и его глубокий, успокаивающий голос сказал ему, что всё будет хорошо, ему не нужно идти с ними, достаточно просто дышать лёгкими движениями и расслабиться. Ромео вырвало, он откинулся назад и замер совершенно неподвижно. Он чувствовал, будто его желудок пуст. Затем он увидел большой рюкзак, засунутый в угол шкафа. «Почему он здесь, отец?»

«Что? О, рюкзак. Какой-то прихожанин, наверное, положил его сюда, наверное, забыл. Ромео, мне скоро придётся тебя покинуть, служба начинается.

—”

Ромео притянул к себе рюкзак и открыл его.

И мальчик, и священник с ужасом смотрели на него.

Отец Джозеф Рейли был медиком во время первой войны в Персидском заливе, отслужил два срока, прежде чем вся увиденная им там смерть и жестокость вернули его к истинному призванию. Он мгновенно понял, что видит в рюкзаке, схватил Ромео, выскочил из шкафа и крикнул агенту Секретной службы, стоявшему у огромных бронзовых дверей: «Бомба! Я нашёл бомбу с таймером, которая взорвётся через двенадцать минут!»

Агент Секретной службы подтвердил, что это была бомба, и приступил к действиям.

Вице-президент Фоли был потрясен этой информацией, но затем взял себя в руки.

Прежде чем агенты Секретной службы успели выпроводить его, он бросился к амвону с микрофоном и громко, отчётливо обратился к восьмистам людям, которые с тревогой оглядывались по сторонам. Глубоким, спокойным голосом он приказал им немедленно покинуть собор и отойти как можно дальше.

Никакой давки не было, лишь ощущение спешки: у каждого выхода выстраивались и быстро двигались очереди. Фоли показалось, что он учуял в воздухе запах страха.

Люди хлынули через огромные бронзовые двери на Пятую авеню и из собора на Мэдисон-авеню. Полицейские патрульные машины начали блокировать периметр в два квартала, поскольку времени на возведение физических заграждений не было. Полицейские кричали и махали руками, отгоняя от собора множество покупателей, пешеходов и зевак, когда скорбящие высыпали из дверей, чтобы присоединиться к ним. И всё же, потребуется время, чтобы переместить сотни тел в безопасное место, слишком много времени.

Никто не знал этого лучше вице-президента Фоли. Он настоял, чтобы его агенты Секретной службы взяли с собой миссис Грейман, поэтому один из агентов просто взял старушку на руки и понёс её. Теперь Фоли стоял с ней на Пятой авеню у Рокфеллер-центра, в окружении агентов и трёх полицейских Нью-Йорка, довольно далеко от собора.

Фоли молился, чтобы никто не погиб, молился, чтобы саперы успели вовремя обезвредить бомбу, прежде чем она нанесет огромные разрушения одному из

самые почитаемые религиозные достопримечательности мира. Где же сапёры? В Нью-Йорке самое быстрое время реагирования сапёров в стране. Где они? И разве не должно быть больше полицейских? Скоро будет слишком поздно, и все прекрасные витражи в соборе Святого Патрика будут разбиты, его невероятное искусство уничтожено. Фоли казалось, что все вокруг него думают об одном и том же. Зловещая тишина повисла, пока они стояли и ждали. Фоли молился так же усердно, как и тогда, когда услышал, что его сын попал в автокатастрофу три месяца назад. Все смотрели на собор Святого Патрика.

У Пэтса, у последних рядов скорбящих, спешащих к спасению. Все уже вышли?

Он стоял неподвижно рядом с миссис Грейман, держа ее за одну руку в перчатке, в то время как ее дочь держала другую; она не совсем понимала, что происходит.

Фоли не мог поверить своим глазам. Он смотрел, потрясенный, как кардинал Долан, монсеньор Ричи, священники и дьяконы вывозят гроб сенатора Греймана. Некоторые несли предметы из алтаря, дароносицу и дарохранительницу с причастием. Кардинал спокойно шёл рядом с каталкой, помог поднять её по ступеням и вывезти на улицу, теперь катя её быстрее, в безопасное место. К ним присоединились внук сенатора и полиция. Фоли безумно захотелось рассмеяться. Он знал, как Карду понравилось бы всё это внимание. Он сам этого не знал, но своей смертью Кард стал символом. Возможно, все они были символами, а символы имели значение.

Где же сапёры? Впрочем, это не имело значения, ведь времени не осталось, подумал Фоли, совсем не осталось.

Отец Жозеф знал, что время уходит. Он слышал, как один агент Секретной службы рассказывал другому, что нью-йоркская группа по обнаружению взрывов и более сотни полицейских находятся в аэропорту имени Кеннеди из-за теракта, и они не успеют вернуться вовремя. Вторая группа по обнаружению взрывов тоже не успевала.

Хватило ли взрывчатки, чтобы разрушить собор и десятки бетонных колонн?

Отец Жозеф и все остальные задавались тем же вопросом, но он знал собор лучше, чем они. Он представлял себе, как террористы взрывают алтарь и баптистерий, и все часовни будут разрушены. По крайней мере, сегодня в доме Божьем не будет жертв.

Отец Жозеф проскользнул через улицу и вошел в дверной проем. Он посмотрел за алтарь Святой Елизаветы, на часовню Девы Марии, и понял, что не позволит этому случиться. Он не мог. Он проигнорировал двух полицейских, которые кричали ему с улицы, чтобы он вышел из собора, и побежал к чулану. Он схватил рюкзак и побежал, распахнув одну из боковых дверей на Пятую авеню. Когда он выбегал, полицейский крикнул ему, но не попытался остановить. Он побежал рядом с ним.

Как ни странно, у обочины остался только большой чёрный катафалк сенатора; всё остальное было далеко. Слава богу. Вокруг него царил размытый шум, тысячи гудков водителей, которые вдали…

Он понятия не имел, что происходит. Люди кричали, полиция орала на него, кричала, чтобы он бросил этот чёртов рюкзак и бежал, но он этого не сделал. Он швырнул рюкзак как можно дальше, на Пятую авеню.

Бомба взорвалась в воздухе прямо за катафалком. Удар был настолько сильным, что отца Жозефа и стоявшего рядом с ним полицейского отбросило к бронзовым дверям собора. Ударившись головой, отец Жозеф увидел, как одна из дверей катафалка взмыла в воздух и приземлилась на тротуаре, не далее чем в десяти футах от него. Сила взрыва была настолько чудовищной, что осколки металла – гвозди? Болты? – взлетели высоко в воздух и продолжали падать на улицу и на полицейские машины, некоторые из них приземлялись в толпе позади них. Раздались крики удивления и боли, люди пытались отойти подальше. Он посмотрел на себя и на стоявшего рядом полицейского, чтобы увидеть, насколько серьёзно тот ранен. Полицейский стоял рядом с ним, опираясь на локти, качая головой, глядя на творящийся вокруг хаос, и тут их взгляды встретились. «Вы в порядке, отец?»

Отец Жозеф кивнул, хотя и знал, что осколки металла прорвали его рясу и вонзились в тело, но это не имело значения. Они оба выжили. «А ты?»

«Да. Ты храбрый человек, отец».

«Ты тоже». Они улыбнулись друг другу. Отец Жозеф увидел, что полицейский был пожилым человеком, лет пятидесяти, с лицом, изборожденным годами жизни. Он взял одного из офицеров за руку. Они вместе наблюдали.

Фоли слышал шум сирен машин скорой помощи, видел множество медиков, пробирающихся сквозь толпу, видел, как несколько из них стояли на коленях рядом с отцом Жозефом и полицейским, выбежавшим вместе с ним из собора.

Он видел, как юный алтарник в белом плаще подбежал к отцу Жозефу и упал рядом с ним на колени. Он видел, как священник заговорил с мальчиком, взял его руки, сжал их, видел, как губы мальчика шевелились в неистовой молитве. Агент рядом с Фоли сказал ему, что это юный алтарник Ромео Родригес сообщил им о бомбе. Он видел, что парамедики не пытались увезти мальчика.

Судя по тому, что видел Фоли, собор практически не пострадал – лишь несколько кусков бетона, отколовшихся от огромных передних колонн. Это было не так важно, как спасённые жизни, но всё же огромное облегчение. Сотни миллионов долларов, потраченных на реставрацию одной из величайших икон Нью-Йорка, не пропали даром. Отец Джозеф Рейли спас церковь Святого Патрика, а маленький мальчик спас восемьсот человек, включая его самого. Фоли позаботится о том, чтобы президент лично поблагодарил их обоих. Он позвонил президенту, чтобы сообщить последние новости, пока его везли к лимузину на Шестой авеню.

Теперь, когда опасность миновала, время тянулось очень медленно, и Фоли подумал: разве это не странно?

• • •

Келли Джусти проталкивалась сквозь толпу. Прошло всего сорок три минуты с момента теракта в аэропорту имени Кеннеди, а теперь и взрыва в аэропорту Святого Лаврентия.

Пэт. Из информации, поступившей через наушник, она знала, что есть пострадавшие, но ничего смертельного. Джусти задумалась, существует ли чудо. Затем её охватила такая сильная ярость, что она не могла дышать. Столько людей могло погибнуть, невероятное внутреннее убранство собора могло быть повреждено, и ещё десятки могли погибнуть в аэропорту имени Кеннеди. Джусти не была католичкой, но это не имело значения. Она подняла глаза к небу и поблагодарила Бога за отца Джозефа Рейли, Ромео Родригеса и агента ФБР в аэропорту имени Кеннеди. Она держала под прикрытием Насима Арака Конклина. Она собиралась выжать из него всё. Он должен был знать об обоих нападениях; они были двумя половинками одного целого. Он должен был знать, кто их спланировал.

ОФИСНОЕ ЗДАНИЕ RAYBURN HOUSE

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

Среда, ранее в тот же день

Перед кабинетом конгрессмена от Вирджинии Берта Хильдегарда на третьем этаже Джордж «Спарки» Кэрролл, красивый молодой человек в лучшем костюме, белой рубашке и красном галстуке, сиял такой широкой улыбкой, что обнажал коренные зубы. Он был так доволен, что, казалось, готов был танцевать, хотя никто этого не замечал. Бесконечный длинный зал перед ним, казалось, тянулся бесконечно, битком набитый сотрудниками, лоббистами, секретарями, посетителями и членами комитетов, которые входили и выходили, добавляя движения, все были с какой-то миссией. Миссией. Ему нравилось, как это звучит. Мистер Джордж Кэрролл — Хьюстону: я выполнил свою миссию, готов к старту.

Спарки налетел на двух здоровенных мужчин, похожих на телохранителей, поспешно извинился и позволил себе один небольшой прыжок. Но он умел свистеть, и, пробираясь сквозь толпу по бесконечному коридору учреждения к выходу, где-то к ворчливому охраннику, он насвистывал, громко и красиво, старую знакомую мелодию «I've Got the World on a String».

Никто не обращал на него внимания. Все куда-то спешили, толкая друг друга, увлекаемые звуками тихих разговоров.

Благодаря интенсивному изучению Спарки ценного экземпляра книги его бабушки Власть Позитивного мышления , он набрался сил, выступил с презентацией, и, слава богу, конгрессмен Хильдегарда поставила свою подпись. Контракт на два года, обеспечивающий выполнение всех функций конгрессмена в родном округе, минимум три десятка. Он слышал в голове тиканье старого кассового аппарата своего деда.

А самое главное, собирался ли он сегодня с кем-нибудь переспать? Он знал, что Тэмми, вероятно, таскает с собой свой телефон, ожидая его звонка. Он купит ей цветы, может, стащит бутылку шампанского из кладовки. Тэмми всегда верила в него, задолго до того, как они поженились четыре месяца назад, за месяц до того, как он унаследовал кейтеринговую компанию отца «Eat Well and Prosper». Ему нравилось это название, потому что отец воспитывал его на «Звёздном пути» . Лазанья его отца, а теперь и его собственная, сделала «Eat Well and Prosper» знаменитыми.

Конгрессмен Хильдегард даже упомянул, как сильно ему нравилась лазанья Милта и его фирменные чесночные тосты, а теперь — лазанья Спарки и его фирменные чесночные тосты.

Он все еще насвистывал, когда потянулся за мобильным телефоном, чтобы позвонить Тэмми.

Он набрал её номер, услышал начало первого гудка, а затем её возбуждённый голос: «Спарки! Что случилось? Конгрессмен подписал наш контракт? Спарки, поговори со мной, расскажи мне всё».

Он дико ухмылялся в камеру, пока ее слова сбивались одно с другого, но прежде чем он успел заговорить, на него врезался мужчина, расталкивая людей с дороги, и прижал его к стене. Спарки почувствовал укол холода, когда что-то острое вонзилось ему в грудь. Это было скорее странно, чем больно, ощущение, как его плоть разрывается, а затем его пронзила невыразимая агония, и он знал, он знал , что умирает. Спарки выронил свой мобильный телефон и начал сползать по стене. Он смутно слышал, как Тэмми кричит его имя. Она звучала испуганно, и он ненавидел это. Он слышал, как вокруг него кричали люди. Потом он вообще ничего не услышал.

ДЖОРДЖТАУН

Поздно вечером в среду

С. Авич узнал о террористическом акте в аэропорту имени Кеннеди через минуту после того, как он произошел.

Он ехал на «Порше» из Лэнгли обратно в Джорджтаун после встречи с какими-то начальниками, которые хотели, чтобы ФБР вытащило их из затруднительного положения.

Ему нравилось получать одолжения, особенно от ЦРУ, и он подчинился.

У него была всего минута, чтобы подумать о том, чтобы позвонить Шерлоку, зная, что она могла оказаться в той очереди на досмотр в аэропорту имени Кеннеди, когда его мобильный запел «Achy Breaky Heart» Билли Рэя Сайруса.

«С ней все в порядке», — тут же сказал Олли Хэмиш, его голос был взволнованным.

«С ней всё в порядке, она просила меня позвонить тебе, потому что ей пришлось отключить телефон. Иди домой и посмотри новости. Ты не поверишь, Савич», — и Олли повесил трубку, прежде чем Савич успел спросить его то, во что он бы не поверил.

Савич испугался, что она его проглотит. Нет, Олли сказал, что с ней всё в порядке. Что случилось? Он набрал номер Шерлока, попал на голосовую почту.

Он услышал о взрыве в соборе Святого Патрика, подъезжая к своему дому. Журналисты словно не знали, о каком из них говорить в первую очередь – настолько ужасными были оба. Подробностей было мало, кроме того, что каким-то чудом никто серьёзно не пострадал ни в аэропорту имени Кеннеди, ни в соборе Святого Патрика.

Когда Савич вбежал в парадную дверь, он услышал звук телевизора и замедлил шаг. Он не хотел, чтобы Шон увидел, как он перепуган до смерти. Но Шона рядом не было, только Габриэлла, и она не отрываясь смотрела на телевизор.

Она сказала, не отрывая взгляда от экрана: «Все новостные каналы постоянно показывают видео из аэропорта имени Кеннеди и из Сент-Питерсберга. Почти все там снимали на телефон, плюс все записи с камер видеонаблюдения обоих нападений. Есть даже кадры из Рокфеллер-центра, снятые…

Внизу, у собора Святого Патрика, все спешащие люди, священник, бросающий бомбу, весь этот хаос после взрыва бомбы». Габриэлла подняла взгляд и увидела, что он бледен как смерть. «Нет, нет, с Шерлоком всё в порядке, Диллон. Не волнуйся. Шон играет в футбол с Марти у неё дома. Я не хотела, чтобы он испугался, увидев это». Она одарила его безумной улыбкой. «Подожди, пока не увидишь её…»

Шерлок — герой. Они показывают её фотографию. Вы не поверите, что она сделала». Она переключила канал, и они вдвоем наблюдали, как священник бросает рюкзак, как тот взрывается в воздухе, как священника и полицейского отбрасывает назад силой взрыва, а затем канал переключился на Джона Кеннеди, и он увидел фотографию своей жены.

Он дрожал, слушая, не мог сдержаться, пока его мобильный снова не выдал сигнал Билли Рэя Сайруса. Это был Шерлок. «Диллон, я в порядке, обещаю. Я был с агентом ФБР, когда ей позвонили о бомбе в церкви Святого Патрика, и она убежала. Аэропорт снова откроется, не знаю когда, но я позвоню тебе, когда буду готов сесть на самолёт домой. Мне нужно идти, Диллон. Мой телефон будет на голосовой почте. Напиши мне, если нужно будет со мной связаться». И она отключилась.

Он закрыл глаза, не осознавая чудовищности того, что могло произойти.

С ней всё в порядке. Он снова повернулся к телевизору, когда ведущий снова заговорил о ней. Он видел в реальном времени, как её выводят из конференц-зала – она идёт, говорит, цела и невредима. Десятки микрофонов СМИ окружили её, когда она выходила из терминала; они выкрикивали вопросы, спрашивали, как она себя чувствует, что там произошло, что она сказала террористу, что он сказал ей, хотя им и так было известно, называли её героиней, но она лишь покачала головой и продолжила идти. Затем она остановилась, повернулась ко всем и сказала: «Сегодня все выполнили свою работу, и, к счастью, никто серьёзно не пострадал.

Это всё, что я могу сейчас сказать. Ведётся расследование, и представитель ФБР ответит на все ваши вопросы, как только сможет».

Представители СМИ не отставали от неё, почти наступая ей на голову, тыкая микрофонами ей в лицо. Трое мужчин в тёмных костюмах, очевидно, агенты ФБР, наконец оттолкнули их и проводили Шерлока к ожидающему «Краун Вик», мимо всех представителей СМИ, камер и глазеющих пассажиров, столпившихся у терминала.

Всё это время она сохраняла бесстрастное выражение лица, за исключением тех случаев, когда репортёр выкрикнул, считает ли она, что бомба в соборе Святого Патрика связана с гранатой в аэропорту имени Кеннеди. Её лицо побледнело. Её выразительные глаза сменились с суровых на бесстрастные, когда она закрыла дверь и ничего не сказала, продолжая двигаться. Наблюдая за всем происходящим в аэропорту на видео, которое выложил один из пассажиров, он испытал целую гамму эмоций: от ярости при виде происходящего до бушующего страха, когда Шерлок вступил в схватку с террористом и услышал, что она ему сказала, а затем – такого глубокого облегчения, что он задрожал от этого облегчения.

И гордость, он готов был лопнуть от гордости. Всё кончено, и она выжила.

Он смотрел, как «Краун Вик» отъезжает. Где они ее забирают?

Каждый телеканал переключился с аэропорта имени Кеннеди на аэропорт Святого Патрика и обратно.

Журналисты на месте событий были настолько взволнованы тем, что оказались на самом эпицентре событий, что едва могли говорить. Они рассказывали грандиозные новости, перебивая друг друга.

Естественно, они связали два инцидента воедино – это была проверенная временем стратегия террористов, не так ли? Убрать спасателей с пути главной цели – собора Святого Патрика? Если бы не храбрость отца Джозефа Рейли, бывшего ветерана войны в Персидском заливе, ставшего священником, – и так далее, и тому подобное. Он увидел Ромео Родригеса, алтарника, который едва успел найти бомбу, худенького, бледного мальчика, года на три-четыре старше Шона, и камеры показали его крупным планом рядом со священником, его маленькие ручки сжимали его руки.

Министерство внутренней безопасности привело все аэропорты страны в состояние повышенной готовности. Но как они будут защищать крупные исторические соборы? Выбор был огромным, если террорист вознамерился уничтожить важнейшие символы западной культуры и цивилизации. Савич отвечал на звонки директора Коми; своего собственного начальника, помощника прокурора Джимми Мейтленда; и всех членов CAU; родителей Шерлока в Сан-Франциско; нескольких агентов ФБР в Нью-Йорке, среди которых был Николас Драммонд; и начальника службы безопасности аэропорта имени Кеннеди Гая Олпорта. Савич наблюдал, как его засыпали вопросами, пока он не выглядел готовым сбежать или перестрелять их всех. Олпорт позвонил ему, чтобы сказать, что Шерлок был ужасно хорош, и что Савичу повезло с этой женщиной. Он сказал, что хочет познакомиться с ее мужем, парнем, которого она называла Большим Псом. Он рассмеялся, но тут же протрезвел. «Этого священника в церкви Святого Патрика я бы, конечно, хотел нанять, но Бог меня опередил».

Наконец Савич поставил свой мобильный телефон на вибрацию, перевел стационарный телефон в режим автоответчика и позвонил Шону из соседнего дома.

Когда в одиннадцать часов вечера Шерлок наконец сообщил ему, что она едет домой – аллилуйя! – он оставил Габриэллу присматривать за Шоном и отправился в Национальный аэропорт имени Рейгана, удивлённый тем, что её рейс опоздал всего на три часа. Наконец он увидел, как она проходит мимо багажных лент с пухлым чёрным портфелем ФБР в одной руке и маленькой чёрной сумочкой в другой. Даже издалека он видел, что она измотана, еле дышит, но когда она увидела его, её лицо озарилось. Несколько человек узнали её, но она не обратила на них внимания, глядя прямо перед собой, не отрывая взгляда от его лица.

Когда Савич наконец усадил её в «Порше», охраняемый службой безопасности аэропорта в зоне, где парковка запрещена, он урчал, как по маслу, и отъехал от обочины, обрадовавшись, что репортёров нет. Он молчал, пока не выехал из аэропорта. Он прижал её к себе, крепко держал, пока она не выгнулась в его объятиях. «Я в порядке, ты же видишь, я в порядке. Знаешь что, Диллон? Мне дали место в первом классе на рейсе домой и три бутылки шампанского.

Стюардессы завернули их в салфетки, чтобы они не порвались, а я засунул их в портфель. Знаете, некоторые даже просили у меня автограф в самолёте?

Он рассмеялся и сказал ей, что ей следует принять ванну из всего этого шампанского.

По дороге домой он рассказал ей о звонках президента Гилберта и вице-президента Фоли, и, пожалуй, самое главное, о звонке от генерального директора Virgin America, который предложил Шерлоку пожизненные бесплатные билеты первого класса, куда бы она ни пожелала. Он поинтересовался, пригласит ли Папа Римский Ромео Родригеса в Ватикан на частный приём, а отец Жозеф будет его сопровождать, как только тот оправится от травм.

Он видел, что она всё ещё напряжена, понимал, что ей стоит отвлечься от мыслей о Нью-Йорке, и поэтому рассказал ей о странном убийстве, совершённом ранее в тот же день в здании офиса Рейберн-Хаус. Жертвой оказался молодой человек, заколотый в сердце ножом «атам» – произносите «а-та-мэй», как ему сказали, – ритуальным ножом, используемым в ведьмовских обрядах. Судмедэксперт быстро опознал его, поскольку нож был удобно застрял в груди жертвы вместе с отпечатками пальцев убийцы. Что касается мужчины, нанесшего ему удар ножом, то его тут же схватили несколько человек в коридоре и задержали для полиции. Начальник Савича, Джимми Мейтленд, вызвал Савича, потому что убийца утверждал, что не помнит произошедшего, и потому что судмедэксперт сказал, что он никогда раньше не видел, чтобы нож «атам» использовался в качестве орудия убийства.

Мистер Мейтленд сказал, что я не должен удивляться его звонку. Я поговорил с этим парнем по имени Уолтер Гивенс, автомехаником из Плэкетта, штат Вирджиния. Он не женат, но у него есть серьёзные отношения с девушкой, он любит пиво и тусуется с друзьями. Он был в ужасе, честно говоря, и совершенно не помнит, чтобы кого-то убивал. Он сказал, что наконец пришёл в себя, когда полдюжины человек повалили его на пол. Молодой человек, которого он убил, был Джордж Кэрролл, владелец кейтеринговой компании Eat Well and Prosper в Плэкетте, штат Вирджиния. Он сказал, что знал Спарки — это было прозвище Джорджа Кэрролла…

С тех пор, как они были детьми, и его семья переехала в Плэкетт. Он ему нравился, конечно, нравился, как и всем, и он был очень хорошим поваром, особенно для мужчины. Когда я показал ему атам, он заявил, что никогда в жизни его не видел. Он показался ему странным с этими уродливыми головами дракона на рукояти.

Он не хотел его трогать. Я покажу тебе фото — он называется «Двойной драконий атам», клинок семи дюймов, резные головы драконов с красными рубиновыми глазами.

«Неужели этот Уолтер Гивенс действительно ничего не помнил? Ты уверен?»

«Да, я уверен. Честно говоря, он недостаточно умен, чтобы кого-то обмануть. Доктор.

Хикс согласился. Он считает, что кто-то был достаточно силён, чтобы загипнотизировать его и заставить совершить убийство, во что доктор Хикс с трудом верил. Он хотел загипнотизировать Уолтера, но тот отказался, слишком испугавшись, чтобы позволить кому-то другому морочить ему голову. Он на мгновение замолчал. «Честно говоря, я никогда не видел никого, кто был бы так напуган, как Уолтер Гивенс».

«Не могу сказать, что виню Уолтера, не после того, что с ним случилось».

«Но мы должны знать, как всё это произошло. Может быть, мы поговорим с Уолтером?

Завтра в гипноз. Знаете, доктор Хикс похлопал меня по руке и сказал, чтобы я подумал, как его убедить?

«И жертва, и убийца из одного города? Плакетт, Вирджиния?»

«Да. Плакетт — небольшой городок примерно в тридцати минутах езды к северо-востоку от Ричмонда, с населением около двух тысяч человек». Он на мгновение замолчал. «И убитый, Спарки Кэрролл, и Уолтер Гивенс, его убийца, из одного города — всё это должно быть связано с этим ритуальным ведьминским ножом, этим атамом».

«Значит, у нас на руках разъяренная ведьма, и Спарки Кэрролл каким-то образом попал к ней в немилость?»

«Похоже на то».

«Я однажды видела атам», — сказала Шерлок невнятным голосом, так устала. «По-моему, это средневековый нож. Красивый».

Красивый? Этот жестокий нож с глядящими наружу рубиновыми драконьими глазами показался ему чуждым и зловещим.

Савич заехал на «Порше» в гараж, повернулся на сиденье, взял лицо ее возлюбленной в ладони, наклонился вперед и коснулся ее носа своим.

«Ты меня до смерти напугала. Я люблю тебя». Он поцеловал её, взял её в объятия и прошептал: «Я тоже тебя люблю, и я так счастлив быть здесь и говорить тебе это».

и когда ее глаза закрылись, а губы все еще улыбались, он наконец отпустил свой страх.

• • •

САВИЧ ЛЕЖАЛ НА СПИНЕ, уставившись в тёмный потолок, а голова Шерлока лежала у него на плече. Она была бесхребетной и слегка пьяной, в её крови было полбутылки шампанского. Савич пожалел, что не выпил ещё шампанского, может, тоже задремал бы, но нет, его разум был абсолютно трезв.

Господи, у неё не было времени думать о последствиях, в отличие от директора Коми. Он назначил помощника, который отвечал бы за все запросы СМИ, потоком хлынувшие в Бюро. Он также отправил двух агентов, чтобы они не подпускали фургоны СМИ к переднему двору и подъездной дорожке дома Савича. Он рассмеялся и предложил Савичу и Шерлоку подумать о поездке в Канаду на какое-то время, возможно, взяв с собой Ромео Родригеса и отца Джозефа.

Может быть, Банф, подумал Савич, и его измученный мозг наконец начал проясняться. Хотелось бы посетить Банф на западе Канады. Может быть, поплавать с Шоном в озере Луиз. Нужен для этого гидрокостюм. А разве для Шона делают гидрокостюмы достаточно маленького размера? Конечно, делают.

Последняя мысль Савича перед сном была о том, как кто-то смог проникнуть в разум Уолтера Гивенса, убедить его убить Спарки Кэрролла, а затем заставить его обо всём забыть. И зачем было убивать его посреди коридора третьего этажа здания «Рэйберн Хаус» церемониальным ножом ведьмы?

ПОЧТОВОЕ ОТДЕЛЕНИЕ РЕЙНЕКЕ

РЕЙНЕКЕ, ВИРДЖИНИЯ

Четверг, 5:15 утра

Элли Моран проработала в почтовом отделении Рейнеке двадцать пять лет. Она была женщиной такой же стойкой и простой, как и приземистое здание из красного кирпича, в котором она работала. Оно гордо возвышалось посреди Хай-стрит, между офисом шерифа и Donut Heaven.

Элли знала всех в городе и большинство их секретов. Ей нравилось считать себя центром сплетен в Рейнеке. Пусть она и не была почтмейстером, но именно она управляла почтой, и когда новый почтмейстер появился в городе годом ранее, он быстро понял, что ему выгодно, и подчинился.

Она освоила почти все виды работ и справлялась с каждой хорошо, но больше всего ей нравилось встречать первый ранний грузовик из распределительного центра в Ричмонде, который доставлял большие металлические контейнеры OTR. Ей нравились предрассветные часы, она с удовольствием наблюдала, как небо становится всё светлее и светлее, пока она выкатывала контейнеры OTR из почтового отделения и выгружала их в почтовые корзины. Она знала всех водителей-контрактников из частной службы, которой пользовалось почтовое отделение, знала, какой звук издавал каждый из их больших грузовиков, подъезжая к почтовому отделению, чтобы разгрузить от пяти до десяти контейнеров OTR, вмещавших до пятидесяти посылок каждый. Сегодня утром грузовиком управлял Брейки Элкотт. Он годился ей в сыновья и, как и все молодые люди, всегда пил кофе, чтобы не заснуть так рано утром. Обычно они шутили, пока он выкатывал контейнеры OTR на погрузочную платформу, а он обычно махал ей рукой и называл её красавицей, отправляясь обратно. Но сегодня шуток не было. Он был тихим, немного нервным и с нетерпением ждал, когда выкатит контейнеры OTR.

На погрузочную площадку и убирайтесь. Она попыталась пошутить, одну из своих лучших шуток про ругающегося попугая и морозильную камеру, но Брейки, казалось, даже не слышал её. Девичья беда, подумала она; она готова была поспорить на свои новые кроссовки Skechers, что это именно девичья беда.

Она вкатила первый OTR, отпустила и опустила бортик клетки и начала выгружать посылки, бросая каждую в соответствующую корзину, ни разу не ошибившись. Она прошла обучение по схеме много лет назад, а это означало выучить каждую улицу, каждый адрес, каждый маршрут. Её никогда не проверяли, но она думала, что, вероятно, знает имя каждого жителя, кроме новеньких. Закончив, она отправится в комнату отдыха для сотрудников с новенькой кофемашиной Keurig K-Cup выпить чашечку чая. Она будет одна, ещё слишком рано для Эдди Хупа, сортировщика почты, появиться и похвастаться американской почтовой системой, лучшей в мире, бла-бла-бла, мелодия, которую он никогда не уставал напевать.

Работая, она напевала песню Джастина Бибера «As Long as You Love Me», движения её были плавными и быстрыми. Она подкатила шестой, и последний, пакет OTR, на этот раз полный доверху. Она осторожно опустила бортик, чтобы пакеты не упали на бетонный пол. Она вытащила длинный, узкий пакет, прочитала адрес и бросила его в корзину для покупок номер восемь. Она остановилась, чтобы взглянуть на небольшую посылку, адресованную миссис Лори Бамбургер. Из Victoria's Secret – ещё одна пара чёрных кружевных трусиков, которые должны были быть возвращены. Лори всегда заказывала их на два размера меньше.

Что это за чёрное пятно почти покрывало адрес? Она потрогала его – сухое и гладкое. Может, кто-то из сотрудников распределительного центра что-то пролил? Надпись всё ещё была читаемой, поэтому она бросила её в корзину и достала следующую посылку. Там было ещё больше чёрных пятен, потёков, клякс и разводов. Она нахмурилась. Что это было? Она достала следующую посылку.

И закричала.

ДОМ САВИЧЕЙ

четверг утром

Когда в камере Савича раздался звук Билли Рэя, ему снилось, но не о Шерлоке и безумце в аэропорту имени Кеннеди, а о том, как он идёт по ослепительно белой комнате, стены которой увешаны атами, с лезвий которых капает кровь. Их было сотни. Рукояти некоторых были старинными и искусно вырезаны, а другие – простыми, выкрашенными в чёрный цвет деревянными. Проблема была в том, что он не мог найти выход.

Специальный агент Джереми Хеймс, старший оперативный сотрудник отделения полиции Ричмонда, позвонил ему, чтобы сообщить об убийстве в почтовом отделении Рейнеке. «Вчера был убит Савич, тот самый, которого убили в здании офиса Рейберна.

— У меня есть ещё один погибший, и он из того же города — Плакетт, — и его тоже закололи каким-то церемониальным ножом. Поэтому я и позвонил вам.

«Джереми, ты сказал, что тело находится на почте в Райнеке? Как далеко это от Плэкетта, Вирджиния?»

— Примерно в двадцати милях к юго-западу от Плакетта.

«У вас есть удостоверение личности?»

«Да, и это тяжело. Он был полицейским. Его звали Кейн Льюис, он был постарше, толстый дедушка, его все любили. Он был единственным помощником шерифа, проработал им восемнадцать лет. Это всё, что мне пока известно. Все в шоке, как вы можете себе представить. Вы можете приехать, Савич?»

Когда полчаса спустя он, Шерлок и Шон спустились вниз, с переднего двора доносились крики, и трое агентов ФБР едва сдерживали полдюжины репортёров. Папарацци подобрался достаточно близко, чтобы сделать снимок Шона в пижаме с «Трансформерами», смотрящего на них из окна.

Отличный момент. Почти все помнили, что это был тот парень, чьё видео стало вирусным на рождественском концерте симфонического оркестра Сан-Франциско. Савич подхватил Шона на руки, плотно задернул шторы на окне и повёл его на кухню, когда Габриэлла входила через заднюю дверь в сопровождении ФБР.

Сорок пять минут спустя Савич и Шерлок ехали в почтовое отделение Рейнеке.

• • •

САВИЧ СТОЯЛ НАД металлической клеткой для посылок, которая, как ему сказали, называется «ОТР», смотрел на коробки, разбросанные вокруг неё на полу, заляпанные кровью, словно абстрактные картины. Только пакеты под телом не давали крови вытекать из «ОТР». Он посмотрел вниз и увидел тело пожилого мужчины с седыми волосами, обрамлёнными вокруг головы. Его скрутило в позу эмбриона – трудно из-за его веса – руки были зажаты между ног. Никакой формы помощника шерифа. На нём была фланелевая рубашка с длинными рукавами, старые джинсы и старые коричневые ботинки. Невозможно было сказать, каким человеком он был – любил ли шутки, любил ли семью, был ли честен – всё это стёрлось, исчезло в одно мгновение, когда нож «Атам» вонзился ему в сердце. Должно быть, где-то там уже были люди, которые беспокоились о Кейне Льюисе, гадали, где он. Скоро они всё узнают. Савич представлял себе, что он был приятным человеком, но не после смерти.

Нет, не в смерти.

Савич коснулся пальцами шеи Льюиса, щеки. Он был мёртв, когда его сбросили в OTR, но как долго? Может быть, два, три часа? Больше? Он посмотрел на длинный нож, торчащий из его груди. Джереми Хеймс был прав. Он чем-то напоминал церемониальный нож в груди Спарки Кэрролла, но был гораздо проще. Его чёрная деревянная рукоять была украшена резьбой в виде двух серповидных лун, а не драконов с рубиновыми глазами. Он видел такой же Атамс во сне прошлой ночью в той длинной белой комнате.

Агент Джереми Хеймс познакомил их с управляющим почтовыми операциями и почтовым инспектором, которые держались на периферии. Оба были пожилыми, потрясёнными и пытались взять себя в руки, но ничем не могли помочь.

Несколько человек, увидев Шерлока, сначала озадаченно посмотрели на неё, а затем набросились на неё с комплиментами и бесконечными вопросами. Она была вежлива, но быстро научилась отмахиваться, говоря лишь: «Да, спасибо. Теперь нам нужно заняться помощником шерифа Льюисом».

Савич и Шерлок услышали мелодию из фильмов о Джеймсе Бонде «Nobody Does It Better» и, обернувшись, увидели, как почтмейстер, мистер Мантано, отвернулся, чтобы ответить на звонок. Когда Мантано повесил трубку, он вернулся к ним, стараясь не подходить слишком близко к OTR, оцепленному жёлтой лентой, вокруг которой работали только что прибывшие эксперты-криминалисты. «Как я сказал агенту Хеймсу, Элли Моран,

Сотрудник, обнаруживший тело, сразу же позвонил мне. Я приехал, убедился, что в отделении по борьбе с наркотиками находится труп, позвонил своей начальнице в Ричмонд. Она позвонила почтовому инспектору, а тот в ФБР в Ричмонд. Все были здесь к половине седьмого. Я оградил всех наших сотрудников от этого отделения по борьбе с наркотиками…

Шерлок спросил: «Что означает OTR, мистер Мантано?»

Он моргнул, глядя на неё, и покачал головой. «Я работаю на почте четырнадцать лет и не знаю». Он обратился к другому сотруднику, затем к ещё одному. Казалось, никто не знал. «Это так давно в почтовом жаргоне, что никто уже не помнит, извините».

Менеджер почтовых операций сказал, что, по его мнению, это означает «через дорогу»,

как в транспорте. Раздался нервный смех.

Доктор Краудер, ричмондский судмедэксперт, в сопровождении трёх помощников пожал руки Хеймсу, Савичу и Шерлоку, сказал Шерлоку, что она пистолет, и попросил её автограф, затем наклонился, чтобы осмотреть тело. «Мне ужасно неприятно видеть это после прекрасного завтрака из яичницы», — бросил он через плечо. «Это отвратительно, агенты. Этот нож — я никогда раньше не видел ничего подобного».

«Вчера я видел похожий. Он называется атам», — сказал Савич. «Это ритуальный нож, используемый в ведьмовских обрядах».

«Не думаю, что вы видите это каждый день. Вы из Вашингтона, агент Савич, так что, полагаю, вы что-то знаете об этом ноже?»

"Да."

«Вы знаете, что здесь происходит?»

"Еще нет."

«Подождите, вчерашнее убийство в Вашингтоне. В новостях говорили о церемониальном ноже, которым убили человека. Это было похоже на это?»

Савич кивнул.

Шериф был суровым старым стервятником, и вид у него был злой. Он сказал:

«Я знаю Кейна Льюиса уже тридцать лет, познакомился с ним ещё в восьмидесятых, когда сам только стал шерифом. Он был крепок как гвоздь, и все это знали, но в Плэкетте его любили больше, чем шерифа. К счастью для шерифа, Кейн не хотел ссориться со своим боссом, всегда твердя, что жизнь слишком хороша, чтобы портить ему карму. У него было полдюжины внуков». Он ударил кулаком по ладони. «Надеюсь, у вас есть идеи, какой монстр мог такое сотворить».

«Еще нет, шериф».

Доктор Краудер выпрямился и отошел в сторону, чтобы техник мог сделать фотографии Кейна Льюиса.

«Я бы сказал, он мёртв уже около шести часов. Причина смерти очевидна, но я сообщу вам, если что-то ещё обнаружу во время вскрытия. Шериф, мне очень жаль, что не так с помощником. Полагаю, вы поговорите с его семьёй?»

«Да, мы с шерифом Уотсоном из Плэкетта сделаем это правильно.

Дело дьявола, как вы знаете, — убийство Кейна потрясёт Уотсона, хотя он ему завидовал, ненавидел, что все его любили и уважали больше. Знаете, если кто-то знает Кейна Льюиса, это жжёт дыру, понимаете? Ах да, шериф Уотсон был ещё и шурином Кейна Льюиса; Кейн был женат на его сестре, Глори. Вот это да». Он пожал им руки и ушёл, бормоча себе под нос. Он снова повернулся к Савичу. «Это вторая жертва, убитая нелепым ведьминым ножом.

Что здесь происходит, агенты?

«Мы выясним», — сказал Савич.

Ватсон, Шерлок и Хеймс наблюдали, как техники выкатывали большой OTR.

Савич не думал, что тело поместится в фургон судмедэксперта, и задавался вопросом, как они доставят его в морг.

Шерлок сказал: «Дэйн и Гриффин отправляются в транспортную компанию, с которой почта заключила контракт, чтобы взять интервью у Брейки Элкотта, водителя, который доставил OTR рано утром». Шерлок достала свой планшет.

«Настоящее имя Брейки — Джозеф. На своей странице в Facebook он пишет, что прозвище Брейки он получил после того, как в шестнадцать лет слишком быстро остановил отцовский пикап и выбил отца через лобовое стекло, сломав ему шею, но, к счастью, выжил. Брейки двадцать четыре года, он новичок в работе, но надёжный и всеми любимый. Компания, занимающаяся перевозками, может отследить его перемещения».

Не имело значения, что всего несколько часов назад она участвовала в теракте, Шерлок умела сосредоточиться. Она знала, что нужно выяснить, и быстро справилась с этим. Савич сказал: «Время здесь играет решающую роль: убийца зарезал помощника шерифа Льюиса, затем ему нужно было засунуть его тело в грузовик, закопать в кабину OTR и обложить свёртками, снова закрыть грузовик и удрать до прибытия Брейки Олкотта».

И всё это происходило так, что никто ничего не заметил. Так он что, изначально планировал использовать грузовик Брейки? Убийца очень сильно рисковал, и ради чего? Находка тела, на мой взгляд, больше похожа на ошибку, допущенную кем-то из своих.

Шерлок сказал: «Элли Моран сказала, что Брейки Олкотт сегодня утром казался каким-то странным, и ее глаза подразумевали нечто большее, верно, Джереми?»

«Возможно, но, пожалуйста, помните, я слышал, у неё репутация сплетницы, она любит интересные истории. Будьте готовы к тому, что к десяти утра об убийстве заместителя шерифа Льюиса будет известно всем Рейнеке, а к полудню — всем Плэкетту».

Савич и Шерлок оставили спецагента Джереми Хеймса и вернулись на парковку за почтовым отделением. Савич сказал, открывая пассажирскую дверь «Порше» Шерлоку: «Зачем придумывать такой сложный, странный способ избавиться от тела? Зачем тратить время и хоронить его под посылками, предназначенными для почтового отделения Рейнеке? Это сложно, очевидно, требует досконального знания почтовых операций. И это ставит Брейки Олкотта в центр внимания. Если убийца мог заставить Брейки Олкотта зарезать помощника шерифа Льюиса на глазах у половины города, а потом забыть об этом…

Уолтер Гивенс сделал это вчера в здании Рейберна — почему бы не выдать миру и Брейки?

Шерлок сказал: «Давай остановимся и поговорим об этом в том кафе, которое я видел на Джексон-стрит. Мы можем выпить чаю. Честно говоря, я всё ещё немного вымотан после вчерашнего, и немного отдохнуть было бы неплохо».

• • •

СОРОК ПЯТЬ МИНУТ СПУСТЯ Савич допивал свой чай, когда позвонил специальный агент Гриффин Хаммерсмит. «Брэйки Элкотт, водитель, всегда останавливается в шести милях от Ричмонда у небольшой закусочной «Милтс» на обочине шоссе. Он заходит туда к открытию, проводит там десять минут, выпивает две чашки чёрного кофе, съедает один батончик «Медвежий коготь», болтает с официанткой. Он почти каждый день возвращается туда на обед. Он почти собрал её пойти с ним в кино».

«Грузовик запирают в распределительном центре после того, как его заполняют посылками, и он остается запертым до тех пор, пока он не откроет его, чтобы доставить OTR в почтовое отделение Рейнеке, это его первая остановка за день.

Я проверил замок — он не был взломан, а это значит, что у нашего убийцы был ключ от грузовика. Откуда он его взял? Частный подрядчик, которым пользуется распределительный центр в Ричмонде, — это компания Paltrow Trucking. Водителей нанимает транспортная компания, но сами грузовики остаются в распределительном центре, за исключением случаев, когда им требуется обслуживание.

Ключи от грузовиков оставляют на доске внутри ангара. OTR-ы загружаются рано утром, между тремя и четырьмя часами утра. Затем водители просто забирают ключи по дороге. Это сплочённая группа, поэтому сделать копию ключа от грузовика будет сложно, если только все вас не знают. Поэтому, я думаю, это может сделать кто-то из водителей или сотрудник.

Савич спросил: «То есть никаких сообщений о появлении посторонних за последнюю неделю?»

«Нет. На самом деле...»

Савич улыбнулся в камеру: «Выкладывай, Гриффин».

Мне кажется, убийца должен быть связан с почтой или транспортной компанией. Никто другой не знает их работу настолько хорошо, не знает расписание и всё такое. Поэтому я думаю, что Брейки Элкотт, по какой-то причине, должен быть связан с ними, возможно, даже быть убийцей, иначе во всей операции слишком много неизвестных. Если с Брейки не получится, я перейду к другим сотрудникам распределительного центра и почты, но, скажу тебе, Савич, такое ощущение, что он в центре внимания.

Савич сказал: «Но в отличие от Уолтера Гивенса, который убил Спарки Кэрролла на глазах у пятидесяти свидетелей, это убийство было попыткой скрыть личность убийцы.

Когда найдёте Брейки Олкотта, Гриффин, убедитесь, что он, как и Гивенс, не подозревает, что мог совершить убийство. Не привлекайте к себе внимания, Гриффин, — вам нужна его помощь, такой подход, очень ненавязчивый. Если вы думаете, что он…

еще один простак вроде Гивенса, его нужно держать поближе, поэтому отведите его обратно в здание Гувера.

«Оставайтесь на связи. Мы с Шерлоком собираемся взять интервью у Джорджа «Спарки».

Жена Кэрролла. Потом мы вернёмся в Вашингтон, посмотрим, что скажет Брейки Элкотт.

«Мы бы никогда не подумали об этом в таком ключе, если бы не орудие убийства — нож Атаме».

Он был прав, и Савич задался вопросом, кто обладает такой силой, способной заставить двух человек убить и не помнить об этом.

26 ФЕДЕРАЛ ПЛАЗА

НЬЮ-ЙОРК

четверг утром

Специальный агент Майло Закери, исполняющий обязанности, столкнулся с толпой агентов самых разных ведомств: ФБР, Министерства внутренней безопасности, службы безопасности имени Джона Кеннеди, полиции Нью-Йорка, Агентства национальной безопасности и Агентства по борьбе с терроризмом. На него оказывалось неустанное давление со всех сторон – от его руководства, от руководства страны, от прессы, – но каждый из них ощущал неотложность ситуации, зная, что вскоре могут произойти новые атаки. Президент обратился к нации через два часа после вчерашних атак, и вице-президент, явно всё ещё потрясённый, красноречиво рассказал о том, каково это – находиться в эпицентре событий.

Закери велел им игнорировать всё это и сосредоточиться исключительно на собственном участии в расследовании, пока всё не закончится. «Наша страна в опасности, мы все на взводе, в аэропортах, общественных местах и даже в церквях — и это будет продолжаться, пока мы не проясним ситуацию». Закери вспомнил 11 сентября, шок, возмущение, необоснованный гнев на любого, кто выглядел как выходец с Ближнего Востока. На этот раз обошлось без жертв; на этот раз обе атаки с треском провалились. «Мы выиграли этот раунд, может быть, поэтому обычные группы не выстраиваются в очередь, чтобы взять на себя ответственность, но угроза остаётся реальной, ребята. Мы должны это прекратить. Я знаю, что вы уже не высыпаетесь, я сам на гиперприводе от всего кофе, текущего по моим венам». Он сделал паузу.

«Может быть, так оно и должно быть». Закери представил некоторых ключевых людей, собравшихся за столом, и передал слово Келли.

Специальный агент Келли Джусти подошла к длинному столу для совещаний, заваленному открытыми ноутбуками, планшетами, блокнотами, кофейными чашками, банками с газировкой и подносами с датскими булочками, от которых теперь остались только крошки. По крайней мере, ей не хотелось…

Сбитое животное после долгого горячего душа на шестнадцатом этаже, но она снова почувствовала, как усталость накатывает. Она сделала ещё один глоток кофе, такого крепкого, что он ощущался на зубах. Она почувствовала, как её разум резко очнулся, и быстро оглядела стол, где за ней наблюдали более двадцати агентов. Многие из них выглядели в той же форме, что и она, но это не имело значения: они были сосредоточены и готовы к действию, движимые адреналином и гневом на то, что террористы пытались сделать в аэропорту имени Кеннеди.

и собор Святого Патрика.

Она нажала на большой настенный экран, чтобы показать им дюжину разных фотографий Насима Конклина. «В ваших пакетах есть вся информация, которая у нас есть на данный момент о Насиме Конклине: его прошлое, его семья. Сразу скажу, что он не соответствует ни одному известному профилю террориста. Ему тридцать шесть лет, он гражданин Франции и Великобритании, мать — сирийка, отец — британец. Недавно он переехал в Лондон из Руана, Франция, после смерти отца в Лондоне.

Его семья богата, его отец — владелец очень успешной сети химчисток в Англии, которую Насим как раз продает.

Конклин живёт в престижном районе Лондона, Ноттинг-Хилл. У него жена и трое детей младше восьми лет. Он работает внештатным журналистом и пишет статьи о европейской экономике, которые публиковались в газете Le Monde . Он также является членом аналитического центра, консультирующего французское правительство по вопросам Ближнего Востока. Подробности этого вопроса нам пока неизвестны.

Итак, вопрос в том, почему такой человек, как Насим, вчера вытащил гранату из кармана в очереди на досмотр в аэропорту имени Кеннеди? Насим и его мать — мусульмане, но Насим по всем признакам склонен к западному вероисповеданию. Он женат на француженке-католичке. Мать Насима, однако, регулярно посещает мечеть Южного Лондона, находящуюся под контролем МИ5.

За ним велось наблюдение больше года. Их теория заключается в том, что Насим засунул туда палец ноги. Если это так, то именно там он мог связаться с людьми, которые сделали его козлом отпущения в операции по уничтожению Кеннеди. МИ5 подозревает, что эта мечеть — центр вербовки и сбора средств для джихадистов. Ею руководит имам Аль-Хади ибн Мирза, харизматичный пятидесятивосьмилетний радикал-фундаменталист. Говорят, он мог бы убедить любую ящерицу, настолько он убедителен. Подозревают, что он присваивает себе большую часть пожертвований и прихватывает значительную часть незадекларированных денег. Из его досье видно, что он высокомерно и прямолинеен и считает себя выше британских законов. На данный момент, несмотря на подозрения, у британцев нет достаточных доказательств для его ареста.

Келли кивнул агенту Грею Уортону, давнему агенту, компьютерному гению и другу. Ему, как и большинству агентов-мужчин в конференц-зале, срочно требовалось побриться и переодеться.

Грей прочистил горло. «МИ5 должна была опознать Насима на записях с камер видеонаблюдения, если он когда-либо был в мечети.

«Итак, вот что нам известно. Насим Конклин прилетел в аэропорт имени Кеннеди в понедельник этого года.

неделю, прошёл таможню. Мы видим, как он вытаскивает свою единственную ручную кладь из терминала. К нему присоединился мужчина, личность которого мы пока не опознали, и проводил его до большого чёрного фургона. Они сели в него и поехали к выезду из аэропорта. Больше их не видели ни веб-камеры, ни камеры дорожного движения, поэтому нам не удалось отследить его путь оттуда. Поэтому мы понятия не имеем, где он останавливался в понедельник или во вторник вечером и кто дал ему гранату, которую он применил в аэропорту имени Кеннеди в среду.

У него не было с собой мобильного телефона, только паспорт и двести долларов наличными. Согласно его паспорту, за последние три года он покидал Францию один раз, чтобы посетить похороны отца в Лондоне. Другими словами, никаких лагерей подготовки террористов. Мы в процессе получения данных о его мобильных и стационарных телефонах в Лондоне.

Его семья прилетела в США во вторник в аэропорт Логан в Бостоне, прошла таможню и вышла из терминала в сопровождении двух неизвестных мужчин, которые также были на борту самолёта. Мы видим, как их ведут к чёрному внедорожнику с замазанными номерными знаками, поэтому установить личность невозможно. Оба мужчины были в шляпах и солнцезащитных очках, что сделало распознавание лиц невозможным. Мы обнаружили на борту двух мужчин, которые зарегистрировались по поддельным американским паспортам. Паспорта оказались превосходными подделками, но фотографии в удостоверениях личности были подделаны. Мы полагаем, что они были кураторами семьи.

Как сказал агент Джусти, наша рабочая версия заключается в том, что Насим действительно был козлом. Его заставили совершить попытку самоубийственного теракта в аэропорту имени Кеннеди, чтобы спасти свою семью, и что его семья оказалась в заложниках у террористов.

Возможно, они всё ещё находятся в районе Бостона, поскольку именно там они приземлились. В ваших пакетах есть фотографии семьи Конклин. Миссис Конклин не выглядит испуганной, значит, ей, вероятно, сказали, что она присоединится к мужу. Возможно, она понятия не имела, что её мужа заставляют делать. Возможно, семьи уже нет в живых, я имею в виду, Насим действительно провалил свою миссию. Келли?

Келли кивнул. «Нам нужно убедиться, что единственным мотивом Насима Конклина было желание защитить свою семью. Пока мы не нашли ничего, что указывало бы на обратное».

Возникает вопрос: почему они выбрали именно Насима? Нам нужно изучить записи его телефонных звонков, поговорить с его контактами и знакомыми, проверить его электронную почту и активность в интернете, его финансовую историю, узнать больше о его семейной жизни и религиозных убеждениях.

«А за последние несколько дней: где он остановился? Откуда у него граната? С кем он разговаривал в течение полутора суток, что он был здесь, в Нью-Йорке? Что означает имя Белла, ведь это не имя его жены? Может быть, это кодовое название их операции? Агент Валики из NSDA проверяет сообщения на эту тему. Если мы узнаем, где он остановился, мы, возможно, найдём его мобильный телефон.

«Нам нужно проследить путь Конклина за последние шесть месяцев, выяснить, с кем он разговаривал, с кем встречался. И мы также проверим деятельность его матери. МИ5 следит за большей частью этого. Ваши пакеты указывают на конкретную цель…

каждый из вас.

Некоторые из вас будут расследовать взрыв в соборе Святого Патрика. Очевидно, что именно собор Святого Патрика был настоящей целью, а аэропорт имени Кеннеди — отвлекающим манёвром.

К сожалению, у нас мало информации. У нас есть записи с трёх веб-камер и двух дорожных камер, на которых видно мужчину, предположительно выходца с Ближнего Востока, который несёт рюкзак прямо в церковь Святого Патрика за два часа до того, как бомбу обнаружил Ромео Родригес. На нём кепка и солнцезащитные очки. Мы пока не опознали его». Она включила видеозапись.

«Вы видите, здесь у нас есть небольшая часть его подбородка и носа, так что есть вероятность, что распознавание лиц поможет, если они смогут сопоставить эти черты с известным террористом. Однако нет особого смысла публиковать эту часть.

Мы ищем свидетелей, которые могли видеть его до того, как он вошёл в церковь Святого Патрика, или когда он оттуда вышел. Кроме того, если террорист оставался поблизости, существуют сотни видеозаписей с мобильных телефонов, а также все записи с веб-камер, которые, как мы надеемся, позволят его опознать.

«Нам нужно знать, является ли этот заговор детищем «Аль-Каиды», ИГИЛ или более мелкой радикальной группировки. Похоже, он исходит из Лондона, поэтому мы сосредоточимся именно на нём, особенно на южнолондонской мечети и имаме Аль-Хади ибн Мирзе, пока не узнаем наверняка. Агент Драммонд, — Келли кивнул ему, а Николас слегка помахал рукой, — наш связной с МИ5. Он будет периодически обновлять ваши пакеты данных по мере того, как мы узнаём больше о происходящем в Лондоне.

«Возможно, вы слышали краткое обсуждение вопроса об адвокате для мистера Конклина. Об этом уже сообщили. Пока адвоката не будет. Мы имеем единоличную опеку. Мы решили перевезти его в безопасное место для всеобщего блага. Местонахождение засекречено». Она замолчала, не желая признаваться, но пришлось. Смирись, Джусти. «Вот оно. Пока Конклин отказывается что-либо говорить. Он продолжает настаивать на разговоре с агентом Шерлоком, агентом ФБР, который задержал его в аэропорту имени Кеннеди. Тем не менее, мы продолжим с ним работать. Я уверена, что мы заставим его раскрыться».

«Если он этого не сделает, присоединится ли к операции агент Шерлок?» — спросил Николас Драммонд.

Как странно было слышать британский акцент из уст агента ФБР. Келли лишь сказал: «Посмотрим».

Агент Министерства внутренней безопасности заявил: «Мы даже не обсуждали возможность того, что нападение на собор Святого Патрика могло быть попыткой убийства вице-президента США. Там также находились высокопоставленные государственные и федеральные политики и бизнесмены».

Поднялся старший лейтенант Майло Закери. «Верное замечание, Арло. Мы рассмотрели эту возможность и собрали небольшую группу агентов для расследования. Мы хотим охватить все аспекты. Теперь вы все знаете, что делать. Сообщите о любых

Если у вас есть вопросы или предложения, обращайтесь напрямую к агенту Джусти». Он посмотрел на каждого. «Пора браться за дело, ребята. Удачи вам и спасибо».

ПЛАКЕТТ, ВИРДЖИНИЯ

четверг утром

По дороге из Ричмонда в Плэкетт Шерлоку позвонил судмедэксперт, только что завершивший вскрытие Кейна Льюиса. Удар ножом в грудь стал причиной смерти. Также стоит отметить, что Льюис был давним пьяницей, и его цирроз печени прогрессировал. Содержание алкоголя в его крови составляло 0,25 промилле, чего было достаточно, чтобы он почти потерял сознание, когда его ударили ножом. «Сомневаюсь, что он что-то почувствовал, когда в него вошёл нож, так что это уже кое-что. Но не стоит, чтобы это стало достоянием общественности. Его семье знать не обязательно».

Семьи, особенно жёны, всегда знали , подумал Шерлок. О других женщинах и, конечно же, о чрезмерном употреблении алкоголя.

Савич сказал: «Знаете, шериф Уотсон узнает, что Льюис был пьян. По крайней мере, он не был на работе.

«В день убийства вчера в офисном здании Рейберна в организме Спарки Кэрролла не было никаких следов. У него также не было ран, полученных при обороне. Он знал нападавшего, Уолтера Гивенса, но в коридоре было так много людей, что я сомневаюсь, что он заметил его, пока не стало слишком поздно.

«Берт Хильдебранд был не в восторге, когда мистер Мейтленд передал нам расследование по делу Спарки Кэрролла, но, учитывая, что орудием убийства был нож «Атам», а Уолтер Гивенс ничего об этом не помнил, я подозреваю, он также испытал некоторое облегчение.

Вчера днём он взял с собой капеллана, чтобы сообщить новость молодой вдове Спарки Кэрролла, Тэмми. Он сказал, что ей было тяжело, она была в ужасном состоянии. Он не смог взять у неё интервью, потому что её мать и две сестры не позволили ему. Однако никто из троих не мог поверить Уолтеру Гивенсу.

Они знали Уолтера целую вечность, он был милым, как говорила его мать, он чинил им машины и брал с них за это гроши.

«Думаю, сегодня у нас всё получится», — продолжил Савич. «У Тэмми Кэрролл было время прийти в себя и поразмыслить над тем, что может означать тот факт, что Уолтер Гивенс убил её мужа церемониальным ножом ведьмы, и совершенно ничего об этом не помнит».

«Я отправил профессору Хорнсби в Джорджтаунский университет фотографии атаме Dual Dragon.

Вы его знаете, он физик-теоретик, который также практикующий викканин.

— Мне сказали, что он эксперт по Викке.

«Я встретил его однажды. Он пристально посмотрел на меня, покачал головой и не произнес ни слова.

Он похож на Икабода Крейна».

Савич рассмеялся, включил поворотник и плавно проехал мимо фуры. «Ты, наверное, его напугал. Он не славится своими коммуникабельными способностями.

В любом случае, он тут же перезвонил мне и сказал, что атам «Двойной дракон» необычный. Он не средневековый, несмотря на древнюю, на первый взгляд, искусную резьбу на рукояти и головы драконов с рубиновыми глазами, которые, как он меня заверил, настоящие. Он считает, что его выковали не больше ста лет назад, а может, и меньше. Однако он достаточно старый, чтобы быть частью коллекции, принадлежащей нескольким поколениям, скорее всего, викканской семьи. Он был потрясён, когда я сказал ему, что этот нож был пронзен в сердце мужчины.

Он заверил меня, что для виккан атам — не оружие, и даже не используется для измельчения трав. Он используется только в ритуальных целях. Он рассмеялся, потому что назвал себя неуклюжим, и сказал, что следит за тем, чтобы лезвие его ножа было тупым. Он показал мне фотографии атамов. Большинство из них очень простые, с чёрной рукояткой, без украшений, многие сделаны из камня, главное — сохранить натуральность материала. У большинства лезвие длиной 10 см. Все атамы — прямые, обоюдоострые. Длина лезвия этого атама «Двойной дракон» составляет 18 см.

«Хорнсби сказал мне, что атам — самый важный инструмент викканина, и что он тесно связан с энергией своего владельца».

«Что это значит?» — спросил Шерлок. «Это всё символизм?»

«Вот что я помню из его слов. Атам служит проводником энергии владельца, то есть направляет его энергию наружу, словно луч света. И, предположительно, контролирует её. Что это значит, я не уверен».

«Он говорил, что какой-то конкретный атам считался более мощным, чем другой?»

«Нет, они все индивидуальны, все они черпают свою силу или энергию от своих владельцев».

Савич съехал с I-95 на I-123 и повернул направо на съезде на Плакетт примерно через десять миль. Вскоре они оказались на главной улице старинного провинциального городка, где, согласно дорожному указателю, проживало 2102 человека. Многие здания были построены в начале прошлого века и выглядели немного обветшалыми. Но в них было и очарование, а также центральная площадь со столетним каменным зданием суда.

В окружении клёнов. Неподалёку находился небольшой пруд с дюжиной уток.

Дом Спарки Кэрролла и его жены Тэмми находился в самом центре Пайн-Нат-стрит, жилого района, преимущественно среднего класса, параллельного Мэйн-стрит. Дубы и клёны, к концу весны, уже разрослись, небо было голубым, а лёгкий ветерок развевал их волосы, когда они шли по мощёной подъездной дорожке к дому в стиле ранчо. Дому было, наверное, лет десять, и он был ухожен: трава была свежескошена, а анютины глазки росли на узких клумбах перед домом. Савич обрадовался, увидев, что на подъездной дорожке нет машин. Он позвонил миссис Кэрролл и попросил поговорить с ней наедине.

Дверь открыла Венера, идеальная карманница. Ростом она была едва ли пять футов, фигуристая, с длинными прямыми каштановыми волосами и карими глазами, покрасневшими от слёз. Она была болезненно молода. Савич и Шерлок показали ей свои документы и представились.

«Мы очень соболезнуем вашей утрате, миссис Кэрролл, — сказал Савич. — Спасибо, что приняли нас. Нам очень нужна ваша помощь».

Тэмми ничего не ответила; казалось, горло у неё застряло от слёз с тех пор, как она услышала все эти крики и вопли по телефону, когда ей звонил Спарки. Она знала, знала, что случилось что-то ужасное.

Она повернулась и, шагнув своими маленькими ножками, провела их в длинную узкую гостиную с окнами по всей передней стороне, плотные зеленые шторы были плотно задернуты, отбрасывая тени на всю комнату.

Она помахала маленькой белой рукой. «Пожалуйста, садитесь. Могу я предложить вам что-нибудь выпить?»

«Нет, спасибо», — сказал Савич. «У нас всё в порядке». Он подошёл к ней и нежно взял её маленькие ручки в свои. «Мы выясним, почему Уолтер Гивенс убил Спарки, миссис Кэрролл».

Тэмми моргнула, глядя на него. «Но разве Уолтер не сказал тебе, почему?»

Уолтер совершенно не помнит, как убил вашего мужа. Он понятия не имеет, зачем он вообще поехал в Вашингтон, зачем он вообще пошёл в офисное здание «Рэйберн». Когда он пришёл в себя, можно сказать, он помнил, что Спарки сказал ему, что вчера он собирался сделать важное заявление конгрессмену, но не мог объяснить, что именно он сделал. Он был настолько напуган и шокирован, что его воспоминания о случившемся полностью исчезли. Мы не думаем, что он лжёт. Пожалуйста, сядьте, миссис Кэрролл.

Тэмми Кэрролл облизала губы, кивнула и опустилась в кресло, которое, очевидно, было большим креслом её мужа перед телевизором. Она подползла к краю и села прямо, выпрямившись, как школьница, положив руки на колени джинсов. «Зовите меня Тэмми. Я всё думала и думала, но всё равно, совершенно нелогично, что кто-то мог ударить Спарки ножом, не говоря уже о Уолтере, одном из его лучших друзей. И вы сказали, что Уолтер не помнит? Вы хотите сказать, что он заблокировал свой поступок, потому что ему было так стыдно после…» Она

проглотил.

Савич сказал: «Всё, что мы знаем, — Уолтер ничего не помнит. Известно ли вам что-нибудь о их отношениях: деловой спор, ссора из-за чего-то, ревность, что-нибудь, что могло бы объяснить, как Уолтер зарезал вашего мужа?»

«Нет, нет, ничего». Слёзы хлынули из её глаз, потекли змеёй. Шерлок наклонился к ней, её голос был тихим и успокаивающим. «Миссис Кэрролл… Тэмми… как давно вы знакомы с Уолтером Гивенсом?»

Тэмми проглотила слёзы и выпрямилась. «Мы с Уолтом и Спарки выросли вместе. Я познакомилась с ними, когда училась в пятом классе, а они — в восьмом. Несмотря на разницу в возрасте, несмотря на то, что я была маленькой девочкой, мы все подружились. Мы были вместе всю старшую школу. Уолт хотел, чтобы я встречалась с ним в старших классах, но у нас со Спарки уже были серьёзные отношения.

Но это не имело значения. Это ничего не разрушило, мы все еще были друзьями, понимаешь? Вот что не имеет никакого смысла. Уолт — был — одним из шаферов Спарки на нашей свадьбе». Она помолчала, затем подняла на Савича глаза, полные слез. «Это было четыре месяца назад. Четыре месяца. Мне всего двадцать, и я вдова». Она опустила лицо на руки, ее плечи дрожали. Шерлок подошел к большому креслу и сел на широкий кожаный подлокотник. Она притянула Тэмми к себе, потерла ее руки вверх и вниз по спине. Руки Тэмми обняли Шерлока за спину. Она прижалась лицом к груди Шерлока. «Мне так жаль», — прошептал Шерлок в блестящие волосы Тэмми. «Мне очень жаль. Мы выясним, что случилось, я обещаю тебе. Но ты должна нам помочь, Тэмми.

Ты можешь это сделать?»

Тэмми медленно успокоилась и наконец отпустила Шерлока. Она подняла лицо. «Прости, что снова развалилась. Просто…»

«Всё в порядке, не беспокойся». Шерлок похлопал её по руке и вернулся, чтобы сесть на новенький бордовый кожаный диван. «Ты когда-нибудь слышала об атаме?»

«Да, конечно. У моей мамы их два, которые она сделала сама. Первый она закопала, чтобы заземлить его энергию».

Это был сюрприз. Савич спросил: «Твоя мама — викканка?»

«Да. Как у моей бабушки и одной из моих сестёр. У маминого ножа-атама простая кремнево-чёрная ручка, некрасивая, конечно, но она держит его в идеальной чистоте для всех своих ритуалов, никому не позволяет к нему прикасаться, говорит, что не смогла бы соединиться с духом вещей без своего ножа-атама. Не понимаю, как она во всё это верит, и, честно говоря, мне всё равно».

«Как зовут твою маму?» — спросил ее Шерлок.

«Миллисент, Милли-Стейси, это моя девичья фамилия».

Савич протянул ей свой мобильный. «Узнаёшь этот Атам?»

Она посмотрела на нож, подняла на него ошеломлённый взгляд. «Это не тот нож, которым убили…»

«Нет, нет, это похожее, вот и все».

Она покачала головой. «Я видела только атамские мечи моей мамы. Этот выглядит старым, очень старым, правда? В те времена, когда рыцари скакали по округе и сбивали друг друга с коней, верно? Это что, головы драконов?»

"Да."

Шерлок спросил: «Тэмми, много ли в Плэкетте практикующих виккан?»

Я слышала, как мама говорила, что хотела бы, чтобы их было больше здесь, и что многие из них существуют как минимум в двух поколениях. Она сказала, что моя бабушка воспитала её в Викке, сказала, что мистер Гарднер из Англии научил их всему ещё в пятидесятых. Гвен — она одна из моих сестёр — ну, ни одна из нас никогда этим не интересовалась, поэтому мама нас не заставляла. В следующем месяце они с моей другой сестрой будут праздновать Литу — день летнего солнцестояния. Для них это время большой радости, это популярное время для хэндфастинга.

Это викканская свадьба. Я знаю это, потому что она сказала, что хочет, чтобы мы со Спарки отпраздновали с ними обряд обручения в следующем месяце в Лите. Спарки не знал, что ответить, когда она спросила, но согласился.

«Мой отец считает всё это ерундой, поэтому она не настаивает. Он сказал, что присоединится к ней в Лите, если они смогут заняться сексом у огня».

Тэмми улыбнулась, еле заметно, но всё же улыбнулась. «Она дала ему пощёчину. Для неё Лита — это время праздника, время духовного развития».

Савич спросил её: «Уолтер Гивенс — викканец? Его семья?»

«Насколько я знаю, нет. Виккане не афишируют свою деятельность, понимаете? Так мне мама рассказывала. Большинство людей здесь, как мой отец, — с сумасшедшей головой о викканах, говорит мама». Она покачала головой. «Поэтому виккане обычно молчат о своих верованиях и церемониях. Они не афишируют свою деятельность».

«Можете ли вы назвать мне имена других практикующих виккан в городе?»

Ну, я точно знаю Олкоттов. Они говорят, что они настоящие виккане. Мама как-то очень тихо сказала мне, что у неё нет к Олкоттам никакого отношения. Кажется, она их немного побаивается. Знаю, это звучит странно, но, думаю, это правда. Моя мама действительно что-то чувствует, что-то знает, — добавила Тэмми с лёгким смущением в голосе.

«Что ты имеешь в виду, Тэмми? Какие вещи? Можешь привести пример?» Шерлок наклонилась вперёд, не сводя глаз с лица Тэмми.

«Я не так уж много об этом знаю, агент Шерлок. Я никогда не обращал на это особого внимания. Извините».

Савич спросил: «А как насчёт Брейки Элкотта? Он в этом замешан?»

«Брейки? Насколько я знаю, нет. Брейки обычно не высовывается, не влипает в неприятности. Брейки хороший парень, немного застенчивый. Он не был таким уж хорошим в школе, но хороший, понимаешь? Он на год старше Спарки». Её голос дрогнул, маленькие руки сжались в кулаки. Она подняла на Савича влажные глаза.

«Он был на год старше Спарки. Это даже не кажется правдой. Спарки было всего двадцать три».

Через пару мгновений Тэмми снова подняла голову. «Брейки — Олкотт, и он наверняка знает все сплетни о своей семье. Как же иначе? Почему ты спрашиваешь о Брейки?»

«Это связано с заместителем шерифа Кейном Льюисом», — сказал Савич. «Вы или Спарки знали его?»

«Он был здесь всегда, ещё до моего рождения. Я знала его лучше, когда мы были детьми, и он всегда доставлял нам неприятности, если ловил нас в Милсонс-Пойнт на шоссе №7». Она покраснела и снова сглотнула. «Однажды он чуть не застал нас со Спарки врасплох. Было близко. Мне он не очень нравится, но моим родителям нравится, всем родителям нравится. А почему ты спрашиваешь?»

Пока Савич говорил, Шерлок внимательно наблюдал за Тэмми Кэрролл. «Сегодня утром в почтовом отделении Рейнеке был найден помощник шерифа Льюис с ранением в сердце другим ножом Athame. Как у Спарки. Мне жаль. Он мёртв».

Тэмми Кэрролл не могла этого осознать. Она смотрела на Савича, словно сквозь него, и тихо, беззвучно, сползла с дивана на пол. Она не потеряла сознание. Она лежала, свернувшись калачиком на боку, не плача, не издавая ни звука, просто глядя перед собой.

Отделение задержания преступников

Здание Гувера

ВАШИНГТОН, округ Колумбия

Четверг, начало дня

Савич открыл дверь в комнату для допросов на третьем этаже здания Гувера, через коридор от отдела по задержанию преступников (CAU). Гриффин оставил там Брейки Элкотта, который ждал их. Он забрал его, когда тот ел гамбургер в закусочной «У Милта». Гриффин сказал ему, что если Брейки и беспокоится, то в закусочной этого не покажет. Он вовсю болтал с официанткой. Но теперь ему было страшно.

Савич сказал: «Мистер Олкотт, я агент Савич, а это агент Шерлок.

Вы уже знакомы с агентом Хаммерсмитом. Он кивнул Гриффину, который сидел в конце стола, откинувшись на спинку стула, скрестив руки на груди и выглядя максимально суровым. Шерлок знал, что такой взгляд не сработает с женщиной. Гриффин был слишком красив.

Брейки Олкотт был худым и тощим, как паркомат. Он весил не больше ста сорока фунтов, если не меньше. У него были красивые светло-зелёные глаза, руки художника – тонкие, с красивыми, длинными, сужающимися пальцами. На безымянном пальце он носил большое серебряное кольцо с тёмным сапфиром, расположенным высоко посередине. Не сапфир. Вблизи он казался почти чёрным. Он нервничал, вспотел, его изящные руки двигались, сжимаясь и разжимаясь перед ним на столе. Савич и Шерлок сидели напротив него.

Брейки сказал с приятным вирджинским акцентом, в котором сквозили страх и замешательство:

«Агент Савич, агент Хаммерсмит мне мало что рассказал. Я ел гамбургер в «Милте», когда он подошёл к моему столику и сказал, что я должен пойти с ним. Должен сказать, тогда на меня все очень странно смотрели. Я бы…

Слышал, что помощник шерифа Льюис был убит и найден в почтовом отделении Рейнеке, но он сказал мне, что кто-то положил его тело в OTR, который был в моём грузовике. Клянусь, я к этому не причастен.

Брейки резко подпрыгнул на стуле, поняв, что трое угрюмых федеральных агентов ему не поверили. «Слушай, клянусь, я ничего не знаю о бедном помощнике шерифа Льюисе, только то, что слышал у Милта. Все говорили о его смерти и странно на меня смотрели. Даже Лори нервничала, принесла мне гамбургер средней прожарки вместо обычного, но я не возражал. Я знал, что она расстроена из-за помощника шерифа Льюиса, как и все остальные».

А потом пришёл этот агент. Все видели, как он меня утащил. Это мой родной город». Он замолчал, посмотрел на Шерлока и встал со стула. «Подождите, я вас знаю, мэм, я видел вас вчера на всех телеканалах — вы схватили того террориста в аэропорту Кеннеди, повалили его на землю. Вы — агент Шерлок». Он лучезарно улыбнулся ей.

«Спасибо, мистер Элкотт, но это было вчера. Сегодня я хочу, чтобы вы рассказали нам о погибшем в вашем полицейском участке. И, пожалуйста, не тратьте наше время, рассказывая, что вы понятия не имеете, как там оказалось тело заместителя шерифа Кейна Льюиса».

«Нет-нет, честно, я не знаю», — он снова кивнул в сторону Гриффина. «Я уже сказал ему, что не знал, что он там. Честно говоря, я понятия не имел. Я так же потрясён, как и все остальные. Я же знаю заместителя Льюиса всю жизнь, он мне всегда нравился…»

Савич прервал его, наклонился вперёд, голос его был жёстким. «Вы ожидаете, что мы в это поверим? Вы говорите, что убийца просто наткнулся на ваш грузовик, пока вы сегодня утром были в закусочной «Милт» с двумя чашками кофе и мороженым? Нет никаких следов попыток взлома вашего грузовика, нет следов взлома на дверях, и вы сами говорили, что никогда не оставляете их открытыми. А если кто-то и проник без вашего ведома, то каким-то образом засунул тело помощника шерифа Льюиса в машину для перевозки животных, даже прикрыл его свёртками, пока вы пили кофе? Вы же не настолько глупы, чтобы думать, будто мы не знаем, что это вы его убили».

Брейки открыл рот и закрыл. Он прошептал: «Кто-то это сделал. Клянусь, я ничего об этом не знаю».

Савич встал со стула, наклонился вперёд и схватил Брейки за рубашку. «Поскольку очевидно, что ты был замешан, главный вопрос в том, о чём ты думал? Если ты не хотел попасться, то твой поступок был идиотизмом. Было ли это ошибкой? Ты запаниковал после того, как ударил ножом помощника шерифа Льюиса? Ты засунул его в полицейский участок, бросил на него посылки и вернулся к своей ежедневной доставке Элли Моран на почту Рейнеке? Ты оставил этот полицейский участок…

случайно или вы были слишком напуганы, чтобы ясно мыслить?

Брейки выглядел белым как смерть, в ужасе он качал головой взад и вперед.

Савич отпустил рубашку. Брейки откинулся назад на стуле как можно дальше.

Савич раскритиковал фотографию заместителя шерифа Кейна Льюиса. «Посмотрите на него,

Брейки. Вот как выглядит человек после того, как ему вонзают нож в сердце.

Брейки Элкотт уставился на фотографию, сглотнул раз, другой. «Он действительно мёртв, помощник шерифа Льюис мёртв. Он мне нравился больше, чем этот придурок шериф Уотсон…» Брейки бросил взгляд на Шерлока. «Простите, мэм, но он действительно мёртв, но мне не следовало говорить такое плохое слово». Брейки переводил взгляд с одного на другого. «Вы думаете, я так поступил с помощником шерифа Льюиса? Нет, я бы никогда ни с кем так не поступил».

«Если это правда, ты должен помочь нам это доказать», — сказал Шерлок. «Где ты был прошлой ночью, Брейки? Что ты делал?»

Брейки моргнул. «Вчера вечером? Я пытался уговорить Лори из «Милта» пойти со мной куда-нибудь, но не получилось, поэтому я пошёл домой и посмотрел телевизор с мамой и бабушкой. Мы смотрели новости, и вот тут я увидел вас, агент Шерлок. Джона, один из моих братьев, он приезжал ненадолго, привёл своих детей, как он часто делает. Оба моих брата живут на нашей территории, в своих домах через двор от нас.

«После их ухода мы все легли спать. Вот и всё, клянусь. Я лёг спать и проспал всю ночь, проснулся сегодня утром, когда зазвонил будильник без пятнадцати четыре».

Он говорил правду. Савич знал, что Брейки Элкотт недостаточно хороший актёр, чтобы лгать. Он не помнил, что сделал. И он не мог знать, что Уолтер Гивенс, человек, зарезавший Спарки Кэрролла в коридоре здания Рэйберн, сказал то же самое. К счастью, пресса пока этого не знала.

Савич положил фотографии двух «Атамов» перед Брейки. «Тот, что слева, называется «Атам Dual Dragon»; другим закололи помощника шерифа Льюиса. Откуда у вас этот, мистер Элкотт?»

«Я этого не делал. Это не моё!»

Шерлок наклонилась вперёд, её голос был мягким, как у Глинды, Доброй Волшебницы. «Но ты узнаёшь оба Атама, не так ли, Брейки? Твоя семья — виккане, верно? Эти Атамы — из коллекции в доме твоей мамы?»

Он яростно покачал головой. «Нет, правда. Я не уверен. Я видел много таких. Спроси мою маму, она тебе расскажет».

И теперь Брейки лгал. Защищал ли он свою семью? Савич видел, что тот готов сдаться от невежества, страха и избытка знаний.

Савич поднялся. «Я бы с удовольствием поговорил с твоей матерью. А с отцом?»

«Мой отец погиб полгода назад в автокатастрофе на трассе 123. Мама всё ещё не может прийти в себя после этого».

«Прошу прощения. На этом всё, мистер Олкотт. Я попрошу агента отвезти вас обратно в Плэкетт. Я заеду к вам сегодня днём и поговорю с вашей семьёй».

Савич кивнул Шерлоку и Гриффину, и они вышли за дверь.

оставив Брейки сидеть неподвижно, как деревянный чурбан.

ПЛАКЕТТ, ВИРДЖИНИЯ

миссис Льюис была не одна. Когда Савич свернул с Первой авеню на Брайар-лейн, они увидели машины, припаркованные на подъездной дорожке, у обочины, через дорогу, растянувшиеся почти на квартал в обоих направлениях. Дом Льюисов был простым двухэтажным, построенным лет пятьдесят назад, с навесом на две машины. Он выглядел уютным, как старое кресло, годами простоявшее в бейсболе. Дому не помешала бы покраска и газонокосилка.

Как ни странно, это не было похоже на пренебрежение, а скорее на выбор, соответствующий характеру дома и его владельцев.

Савич припарковал «Порше» в квартале от дома. Возвращаясь к дому, он сказал: «Слишком много народу. Возможно, это поможет нам уговорить миссис Льюис остаться наедине».

Пожилой мужчина, открывший дверь, не двинулся с места и с подозрением посмотрел на них. «Кто вы?»

Шерлок одарила его солнечной, простодушной улыбкой и продемонстрировала свои достоинства.

«Специальный агент Шерлок, а это мой напарник, специальный агент Савич, ФБР».

Савич показал мужчине свои документы. «А вы, сэр?»

«Шериф Эзра Уотсон». Он оглянулся через плечо на гостиную, полную людей. «Я привожу людей, которые хотят отдать дань уважения. Вам нет оправдания приходить сюда сегодня. Глори, миссис Льюис, и её семья не в состоянии давать допросы. Заходите позже или позвоните мне на мобильный позже. Я расскажу вам всё, что нужно знать».

Шериф был не в форме. Он был в блестящем чёрном костюме, который выглядел так, будто его давно не носили, и теперь он был ему мал на размер.

Он был почти лысым, с зачёсом светло-каштановых волос. Его длинное, изборожденное морщинами лицо было мрачным, губы плотно сжаты. День выдался тяжёлым, подумал Савич. Он не походил на человека, довольного жизнью или окружающими.

Савич вошёл в свою комнату и сказал приятным голосом: «Хотел бы я, чтобы мы могли это сделать, но у нас есть работа, шериф. Хотите представить нас миссис Льюис, или нам самим зайти и представиться?»

«Он меряет меня для гроба», — подумал Савич. Шериф смотрел на него и стоял на месте, едва сдерживая кипящий гнев. Конечно, шериф был на взводе, его помощника убили этим утром, но Савич подумал, что, возможно, этот человек всегда так себя вёл.

Напряжение спало, когда женщина в фиолетовом платье с приятным, деловым лицом и волосами, собранными в пучок на макушке, спросила из-за спины шерифа: «Эзра, кто это?»

Шериф слегка повернулся. «Это агенты ФБР. Им здесь не место.

Вам следует быть со своей семьей и друзьями».

«Я сделаю и то, и другое. Я понимаю, им нужно поговорить со мной». Она обошла его, отмахнувшись, словно от собаки, подумал Шерлок. Миссис Льюис была здесь главная, в этом сомнений нет. Она изящно протянула руку. «Я — Глори Льюис».

Они пожали ей руку и показали свои документы. Она была крупной, но не толстой. Выглядела энергичной, подтянутой и вполне владеющей собой. Шерлок спросил: «Миссис Льюис, мы можем где-нибудь поговорить наедине?»

«Конечно. В кабинете никого нет. Следуйте за мной». Миссис Льюис провела их сквозь толпу в слишком душный коридор и гостиную. Большинство людей замолчали и проследили за их движением через комнату. Она остановилась перед двумя молодыми женщинами с красными глазами, на лицах которых отражались горе и шок. Обе походили на свою мать, но не на её самообладание. Двое мужчин, их мужья, подумал Шерлок, стояли за ними, словно сторожевые псы. Миссис Льюис замерла. «Это мои дочери, Анджела и Синтия. Агенты Савич и Шерлок. Они здесь, чтобы поговорить со мной о вашем отце».

Анджела кивнула, а затем прошептала: «Ты тот агент ФБР из аэропорта имени Кеннеди».

«Да, я прав», — сказал Шерлок, а затем добавил: «Но это ведь сейчас не важно, правда? Мы очень соболезнуем вашей утрате».

Савич увидел, как миссис Льюис постукивает ногой, желая, чтобы они ушли от дочерей. Он кивнул им, взял Шерлока под руку и последовал за миссис Льюис в небольшой старомодный кабинет за кухней. Фотографии украшали каминную полку и все поверхности. Шерлок узнал Анджелу и Синтию на фотографиях, где они были моложе, улыбаясь, счастливые, с мужьями и детьми, и на десятках фотографий, где они были младенцами, малышами и детьми.

«Простите моего брата», — сказала миссис Льюис. «Он всегда использует молоток, когда можно было бы обойтись гвоздём. Мой муж всегда знал, когда нужно использовать гвоздь». Она бесстрастно улыбнулась им обоим и указала на диван. «Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить?»

«Нет, спасибо, мэм, всё в порядке», — сказал Шерлок. «Шериф Уотсон — ваш брат?»

Миссис Льюис кивнула и уселась напротив них на потертый диванчик.

«Да, он такой. Ты уверен, что вам обоим ничего не нужно?»

«Нет, спасибо, мэм, всё в порядке», — сказал Шерлок. Неужели миссис Льюис была так сосредоточена на роли хозяйки, чтобы думать о чём угодно, только не о том, что случилось с мужем? В её глазах был лишь намёк на то, что она плакала, но она не позволяла себе открыто проявлять горе. Конечно, она была намного старше Тэмми Кэрролл, опытной и в жизни, и в смерти. И каждый справлялся с горем по-своему.

«Сегодня утром нам сказали, что между вашим братом и вашим мужем не было никакой любви», — сказал Савич. «Это правда?»

«Как вы можете судить по всем этим многочисленным толпам, Кейна все любили. Он присматривал за детьми этих людей, особенно за тем, кто они и что они делают. Он начал это делать сразу после того, как обнаружил нашу младшую, Анджелу, паркующейся с местным парнем». Она улыбнулась, глядя на фотографию своего покойного мужа, который на снимке выглядел моложе, широко улыбался, был в форме и с пистолетом в кобуре. «Кейн редко доносил на них, но родители знали, что он за ними присматривает. Вы же видели моего брата, грубый и педантичный. Он так и не научился ладить с людьми так же хорошо, как мой муж».

«Что о нем думал ваш муж?»

«Иногда Кейн приходил домой и смеялся над тем, как Эзра себя ведёт, агент Савич. Он говорил, что Эзра, наверное, снова надел слишком узкие шорты.

«Понимаете, мы переехали сюда много лет назад, когда жена Эзры умирала от рака, ещё в восьмидесятых. У них не было детей, которые могли бы поддержать Эзру, пока он заботился о ней, и они нуждались в нас. После смерти Конни Эзра уже не тот, бедняга, но Кейн всё равно делал всё, что мог, чтобы его подбодрить. Думаю, Кейн его жалел, считал, что делает всё, что может. Честно говоря, его не волновало, что Эзра — его начальник. Кейна обычно ничего не беспокоило, и это факт».

Но вас это беспокоило, не так ли, миссис Льюис? — подумал Шерлок. — Вы бы хотели, чтобы ваш У мужа было больше твёрдости характера, как и у тебя.

Глори рассеянно оглядела комнату, сложив руки на коленях. «У меня нет чёрного платья. Фиолетовый был любимым цветом Кейна». Она слегка вздрогнула. «Он купил мне это платье. Поэтому я его и надела. Завтра оно снова отправится в дальний угол шкафа».

«Миссис Льюис», — сказал Шерлок, наклоняясь к этой невозмутимой женщине, — «вы хотите сказать, что у вашего мужа не было врагов?»

Глори Льюис посмотрела на свои сложенные руки, а затем снова на Шерлока. «Он был полицейским, а это значит, что ему приходилось иметь дело с разгневанными людьми,

Иногда их даже арестовывали. Но, насколько мне известно, врагов у него не было. Как я уже говорил, и все в моём доме вам подтвердят, Кейн был милым, лёгким в общении человеком, всегда готовым улыбнуться каждому.

«Миссис Льюис, вы знаете, что ваш муж был заядлым пьяницей?»

«Агент Савич. Уверяю вас, я не слепой и не глупый. Он был пьян, когда его убили?»

Да , он был, — сказал Савич, — очень пьян. Знаете ли вы, где был ваш муж вчера вечером, миссис Льюис?

«Он сказал мне, что у него встреча в «Клубе львов», но я знала, что он направляется в один из трёх баров на шоссе I-66», — она покачала головой. «Он всегда жаловался на мятные леденцы перед тем, как вернуться домой, как будто я не могла догадаться, что он пьян в стельку. Он был уже немолод, и я беспокоилась за его здоровье. Но он думал, что я придираюсь к нему, если я ему об этом говорю».

«Я легла спать вчера вечером в то же время, что и обычно. Мы с Кейном спали в разных спальнях из-за его храпа, поэтому я не знала, что он не вернулся домой, пока брат не разбудил меня рано утром и не сказал, что он умер». Её голос оставался ровным, без малейших заминок.