Ненависть и любовь

6

При всем старании Карлос не мог обидеть ее сильнее!

Словно наяву она увидела, как другой мужчина, не менее жестокий, чем этот, называет ее тем же словом и взгляды всех присутствующих в зале суда устремляются на нее.

Тряхнув головой, Стелла отогнала болезненное видение и с ужасом уставилась на Карлоса. Он считает ее притворщицей, воровкой и шлюхой, так почему же предательское тело настолько реагирует на человека, выражающего к ней явное презрение? Она разрывалась между эмоциями и доводами разума, крайне стыдясь того, что не может противостоять его откровенному сексуальному напору, даже понимая, что Карлос не питает к ней ни любви, ни уважения.

С белым как мел лицом Стелла села и натянула платье на обнаженную грудь.

Несмотря на склоненную голову и упавшие на лицо волосы, Карлос заметил ее бледность и безвольно опущенные плечи. Она вдруг напомнила ему сломанную лилию.

С чего бы, черт побери, такая сентиментальность? Эта женщина просто-напросто тигр в юбке, а хрупкость нежного цветка – не более чем приманка для жертвы. Кому, как не ему, об этом знать. Он недовольно нахмурился.

– Так как же, Стелла? Соглашение или суд?

Она подняла голову. Карлос стоял перед ней голый по пояс, с всклокоченными волосами. Она вспомнила о его поцелуях, об ощущении губ, касающихся ее обнаженной груди, и ей захотелось, чтобы он надел рубашку.

– Только не суд, – тихим голосом ответила Стелла, опуская глаза. Почему так, Карлос знать не мог, а она никогда ему не скажет, но забыть не сможет никогда в жизни.

Все случилось солнечным летним вечером, после партии в теннис с одной из подруг. Ей было тогда двадцать лет, и она легкомысленно решила пройти от кортов до квартиры, которую снимала вместе с Энн, напрямую через парк. Внезапно кто-то схватил ее сзади и потащил в кусты, чья-то грязная рука сжала грудь. У нападавшего был нож, однако она закричала и начала отбиваться теннисной ракеткой. С нее сорвали майку, а короткая теннисная юбка не представляла помехи для жадных рук.

С приставленным к горлу ножом, Стелла уже потеряла надежду на спасение, когда неизвестно откуда взявшаяся собака бросилась на насильника. Пытаясь скрыться, нападающий порезал ей ногу. Мерзавца поймали, но, как ни ужасно было само нападение, последовавшее судебное разбирательство оказалось намного ужаснее.

Никогда ей не забыть встречи лицом к лицу с насильником, не говоря уже о его адвокате. Тот просто смешал ее с грязью. Обыкновенная теннисная форма превратилась в наряд, специально предназначенный для привлечения мужчин. В вину ей вменялось, все – и длинные ноги, и длинные волосы, и проживание в их квартире мужчины. То, что тот был приятелем Энн, никого не интересовало. Разбирательство длилось два дня, и, когда был вынесен обвинительный вердикт, Стелла чувствовала себя совершенно разбитой и поклялась, что больше ноги ее в суде не будет...

Подняв голову, она встретилась с Карлосом взглядом и повторила уже тверже:

– Только не суд.

Губы Карлоса скривились в усмешке. «Только не суд». Ничего удивительного! Это лишь подтверждает то, что она виновата и отлично знает это. Но какое ему дело до ее морали? Стелла нужна ему в постели, к тому же все условия оговорены, так что при расставании проблем не возникнет. Схватив за руку, Карлос поставил ее на ноги.

– Так вот, ты соглашаешься стать моей любовницей на один год... Но только моей! – подчеркнул он, пронзая ее горящим взглядом. – Я не собираюсь делить тебя ни с кем! Понятно?

Чего уж тут непонятного? Это был самый обыкновенный, примитивный шантаж.

– После окончания срока я передам тебе все доказательства вашего мошенничества и забуду о долге.

– Я предпочитаю выплатить тебе деньги, украденные моей матерью, – возразила Стелла и добавила, не желая оставаться обвиненной в проступке, которого не совершала: – А вовсе не мною.

– Это не предмет для обсуждения, – отрезал Карлос, отдавая, однако, ей должное за попытку настоять на своем.

Стелла, с гордо поднятой головой, со сверкающими зелеными глазами, выглядела такой желанной! Может, стоило назвать два или даже три года?

По правде говоря, она прекрасно понимала, что даже при самой жестокой экономии на оплату долга ей понадобятся годы. Можно, конечно, продать дом, но это означало бы конец ее отношений с друзьями, не говоря уже о последствиях для бизнеса. Настоящая западня, но, встретившись с его жестким взглядом, Стелла понимала: в случае чего Карлос выполнит свою угрозу.

– Хорошо, – наконец решилась она, стараясь уклониться от его взгляда из боязни, что он прочтет в нем больше, чем надо. – Я согласна. Один год, начиная с сегодняшнего дня, и мы расходимся в разные стороны.

– Надеюсь, ты будешь вести себя благоразумно, ведь у тебя есть что терять, – сказал Карлос, погладив ее по плечам.

– Мне уже нечего терять, – возразила Стелла после долгого молчания.

Она видела появившуюся на его губах довольную усмешку и торжествующий огонек в глазах, чувствовала, как сжались лежащие на ее плечах руки, понимала, что за этим последует поцелуй. И, дождавшись, когда Карлос уже склонил голову, вызывающе подняла свою и твердо посмотрела ему в глаза.

– Но сначала мы должны оговорить некоторые детали, – сухо сообщила она, с некоторым удовлетворением наблюдая за недоумением, появившимся на его лице. – Я ни в коем случае не желаю, чтобы Энн с Родни были в курсе нашей договоренности.

Будучи не в состоянии прочитать выражение ее глаз, Карлос решил, что она наконец-то смирилась с неизбежным и просто желает до некоторой степени сохранить лицо.

– Согласен, пусть это останется строго между нами. – Одержанная победа позволяла ему проявить снисхождение к поверженному противнику и согласиться на некоторые уступки. Он притянул ее поближе. – В конце концов, я не собираюсь спать с Энн или с Родни.

– Карлос...

Желая удержать его на расстоянии, Стелла уперлась руками в мускулистую грудь, но тут же поняла, что совершила ошибку. Ощутив под ладонями теплое мужское тело, она почувствовала неожиданное искушение погладить, провести по нему пальцами.

– Мне нравится, как ты произносишь мое имя, – сказал Карлос хрипло и овладел ее приоткрытыми губами.

Стелла ощутила столь мощный позыв чувственного желания, что испугалась. Хотя все вроде бы и соответствовало их договоренности, ей это крайне не понравилось, собственное тело предавало ее. Но наслаждение, доставляемое жаркими ласками Карлоса, заставило подчиниться ощущениям.

Он вновь спустил верх платья Стеллы и прильнул губами к отвердевшему розовому соску. Это было мукой, но мукой приятной, заставляющей ее тело содрогаться от желания.

Сама не зная каким образом, она снова оказалась на софе. Накрыв ладонью обнаженную грудь Стеллы и не отводя взгляда от ее порозовевшего лица, Карлос поглаживал жаждущую наслаждения плоть. В ответ она вцепилась в его плечи, ощущая под пальцами гладкую кожу. С низким гортанным стоном Карлос вновь потянулся губами к ее груди, заставив охваченную огнем желания Стеллу забыть обо всем на свете, кроме, своих чувственных переживаний.

Внезапно прервав эту сладостную пытку, он встал на колени.

– Я больше не в силах ждать. – С этими словами Карлос сорвал с нее платье и отбросил куда-то в сторону. – Довольно, черт побери!

В его темном взгляде горел огонь страстного желания. Длинные ловкие пальцы подцепили кружевные трусики, и последний остававшийся на ней предмет туалета последовал за платьем.

Оказавшись обнаженной, Стелла не испытала ни тени смущения, ей лишь хотелось увидеть без одежды и его тоже. Ее руки словно сами собой потянулись к поясу брюк Карлоса... Но он обошелся без ее помощи, с поражающей воображение быстротой избавившись от остатков одежды.

Вновь оказавшись сверху, на этот раз полностью обнаженный, он начал покрывать поцелуями ее тело – плечи, грудь, живот, – пока, наконец, не остановился там, где золотились рыжие волосы.

Прогнувшись, как туго натянутый лук, Стелла впилась пальцами в затылок Карлоса. Никогда прежде она не испытывала подобного наслаждения.

– Ты сводишь меня с ума, – простонал он, с жадной страстью вновь впиваясь в ее распухшие от поцелуев губы. А затем, видимо не в силах больше терпеть, приподнял Стеллу и, заведя ее ноги себе за спину, мощным толчком вошел в нее.

На мгновение застыв в неподвижности, Карлос почти с ненавистью взглянул на распростертую под ним Стеллу.

– Ты сама заставляешь меня делать это, – прохрипел он и возобновил свои движения.

Она, казалось, ощущала их каждой клеточкой, каждым нервным окончанием своего тела, то медленные и осторожные, то быстрые и почти грубые, возбуждающие ее все сильнее и сильнее, пока не осталось ничего, кроме этого ломаного ритма и собственной ответной реакции на него. Все, что была в состоянии воспринимать Стелла, ограничилось ощущением тяжести горячего, влажного от пота тела Карлоса, бешеного биения его сердца и учащенного хриплого дыхания. Руки ее блуждали по широкой спине так любимого ею...

Любимого?.. Нет, никогда больше она не должна путать секс с чем-то совершенно иным. Никогда!.. Но ничего большего от меня и не требуется, подумала Стелла. И когда Карлос, содрогнувшись всем телом в последний раз, замер, а затем, скатившись с нее, поднялся на ноги, постаралась уверить себя, что только рада этому. Воспоминание о блаженстве, испытанном в тот, первый, раз, навсегда останется в глубинах ее памяти. Больше ей от Карлоса не надо ничего, об эмоциях пора окончательно забыть.

Взглянув на возвышающегося над ней Карлоса, она внезапно устыдилась своей наготы, но его, по всей видимости, это нисколько не смущало. Подобрав брюки, он надел их и, подняв с пола платье, бросил ей.

– Прикройся. Ты же не хочешь замерзнуть.

Замерзнуть? Он, наверное, шутит! Она вся горела, и даже сейчас одного взгляда на него было достаточно, чтобы почувствовать, как, вопреки желанию, вспыхивает ее лицо.

Но это была не шутка. Окинув ее оценивающим взглядом, Карлос заключил:

– Ты необыкновенно красива и чувственна, но абсолютно аморальна. Хотя двух первых качеств мне вполне достаточно. – Он хрипло рассмеялся. – За той дверью, как тебе известно, находится спальня. – На его губах появилась чувственная усмешка, в глазах вновь горело желание. – Давай используем ее по назначению.

– Давай не будем.

Натянув через голову платье, Стелла огладила его на бедрах. Насмешки Карлоса и презрение к ней лишь усилили ее решимость исключить эмоции из сферы их общения. Следовало признать, что, несмотря на его отношение к ней, она сама упала в руки Карлоса как спелый плод и наслаждалась каждой проведенной с ним секундой. Однако это не означало согласия подчиняться его командам – этого не позволяла гордость Стеллы.

Но почему, почему он? Почему именно Карлос способен превратить ее в слабую, охваченную любовным томлением женщину, тогда как другие хорошо знакомые и достойные уважения мужчины оставляют ее совершенно равнодушной?

Кое-как пригладив растрепавшиеся волосы, она вновь повернулась к Карлосу.

– Мне надо идти. За завтраком я должна встретиться с Энн и Родни. И как мы договорились, будет лучше, если они ничего не узнают о... – Как это точнее назвать? Любовной связью? Деловым соглашением? Не в состоянии подобрать подходящих слов, Стелла почувствовала, что краснеет. – О нашей договоренности, – наконец выбрала она.

– Нашей договоренности? – насмешливо переспросил Карлос. Опять она за старое, краснеет... Неужели надеется, что он растает? Что ж, ее ждет горькое разочарование. – Мне кажется, что лучше всего подошло бы определение «любовная связь». А что касается сохранения тайны... – холодно усмехнулся он, – то забудь об этом. Мы с тобой партнеры во всех смыслах этого слова, и я собираюсь присутствовать на этой встрече за завтраком вместе с тобой.

Самое ужасное заключалось в том, что помешать ему она не могла. К тому же вид наполовину обнаженного Карлоса зажигал в ней хорошо знакомый жар, который необходимо было погасить.

– Твои вложения в «Фокси» дают тебе на это право, – постаралась увести разговор в сторону Стелла. Но разве можно заставить голос звучать по-деловому, когда внутри тебя бушует ураган страстей?

– Разумеется. И, пожалуйста, не забывай об этом. Я не собираюсь скрывать наши отношения, чтобы тем самым не давать тебе возможности найти другого богатого дурака и сорваться с крючка.

Неожиданное обвинение обидело ее.

– Неужели ты думаешь, что я способна на это?

– Еще как способна! – Карлос издевательски рассмеялся. – Поэтому не собираюсь подвергаться ненужному риску. Ты станешь официальной женщиной Рамиреса. До сих пор я не встречал еще человека настолько храброго, чтобы перейти мне дорогу. Или настолько глупого.

Столь неприкрытое высокомерие возмутило Стеллу. Руки так и чесались стереть усмешку с его лица пощечиной, настолько ненавистна была ей перспектива превратиться в официальную любовницу Карлоса. Больше всего ей было жаль своей независимости.

– Энн прекрасно меня знает и никогда не поверит в столь быстрое наше сближение, – сказала она.

Карлос расхохотался, запрокинув голову, и, шагнув вперед, положил руки ей на плечи.

– Стелла, – он укоризненно покачал головой, – мы стали любовниками после первого же совместного ужина, и я могу поклясться, что все эти три месяца ты ждала моего звонка, гадая, где и с кем я нахожусь. А в этот раз, стоило лишь тебе увидеть меня, как твои чудесные глаза загорелись, а чувственное тело тотчас же выдало твое желание.

– Это не так, – пробормотала ошеломленная Стелла.

– Так, так! Возможно, Энн знает, что у тебя в голове, но твое тело принадлежит мне. Хочешь, чтобы я доказал тебе это еще раз? – вкрадчиво спросил Карлос.

– Нет. – Она бросила на него умоляющий взгляд. – И, пожалуйста, будь посдержаннее с Энн и Родни, пока я не придумаю, как им объяснить ситуацию.

– Хорошо, договорились. – Карлос решил не форсировать события, по крайней мере, сейчас.

– Спасибо, – выдавила из себя Стелла и, отступив на шаг, добавила: – Теперь можешь вызвать мне такси.

Она выглядела так, будто ей не терпелось вырваться отсюда как можно скорее. И она явно нервничала, а может, даже чего-то опасалась.

Неужели Стелла боится меня, подумал неприятно пораженный Карлос. Но в этот момент он заметил, как кончик ее языка прошелся по распухшей от чувственных поцелуев нижней губе. Нет, черт побери, она желает его не меньше, чем он желает ее! Вечная ошибка мужчин – приписывать женщинам тонкость чувств, которой, как точно знал Карлос, Стелла не обладает. Более вероятно, что она просто не хочет, чтобы Энн узнала об их с матерью мошенничестве и увидела подругу в истинном свете.

Подобрав рубашку, он натянул ее на себя и, обернувшись, заметил ее взгляд, в котором по-прежнему горело тщетно скрываемое желание. Карлос шагнул было вперед, но в это время зазвонил телефон. Такси прибыло.

Он проводил ее до улицы. В мягком свете уличных фонарей копна ее огненно-рыжих волос походила на золотистый нимб вокруг головы, и Карлос вновь не выдержал. Взяв ее лицо в ладони и заглянув в изумрудные глаза, он нежно поцеловал Стеллу в губы, чувствуя, как дрожит ее тело от попыток сдержать испытываемое ею вожделение.

Решив было попробовать в очередной раз сломить сопротивление Стеллы, Карлос, сам не зная почему, тут же отказался от этой мысли.

– Можем еще раз встретиться сегодня у меня, – предложил он, оторвавшись от ее губ. Ему захотелось предоставить ей право выбора. – Если ты этого хочешь.

– Нет, спасибо. Встретимся за завтраком.

Оказавшись дома, Стелла направилась прямиком в ванную и, встав под тугие струи душа, начала яростно тереть тело, словно пытаясь смыть воспоминания о Карлосе. Но все было бесполезно: стоило ей только подумать о нем, как запах, вкус и ощущение его кожи будто возникали наяву. И она отказалась от этих попыток. Вытершись большим махровым полотенцем, Стелла надела любимую ночную рубашку, залезла в кровать и закрыла глаза.

Но сон никак не приходил. Если бы она согласилась, то провела бы эту ночь с Карлосом. Глаза ее наполнились слезами. Вопреки себе, в глубине души она знала, что может запросто вновь влюбиться в него. Как бы глупо это ни выглядело, но в объятиях Карлоса Стелла чувствовала себя защищенной и любимой. Конечно, трудно было отрицать силу их взаимного сексуального влечения, однако это нисколько не противоречило тому факту, что они друг другу совсем не нравятся. Он считал ее мошенницей, если не хуже, и, честно говоря, у него были на то основания. Но разве это оправдывало его такое грубое с ней обращение? Как ни пыталась Стелла объясниться, Карлос либо вовсе не слушал ее, либо слушал лишь то, что считал нужным.

Именно таким был тот адвокат в суде, и ей понадобились годы, чтобы вновь обрести душевное равновесие. Стелла не чувствовала себя способной вновь доказать свою правоту.

Нет, она должна подчиниться, изображать из себя женщину, которую Карлос в ней видит, до тех пор, пока не утихнет его жажда мести. Видит Бог, ей не привыкать скрывать свои истинные эмоции. Уже в детстве Стелле приходилось делать вид, что ее не волнует постоянное отсутствие родителей. Разве так уж трудно будет в течение года играть роль счастливой возлюбленной такого человека, как Карлос? Совсем не трудно, подумала она и уснула.