Непокорная на княжеском отборе

Глава 26

Утром князь не уходит, как делал обычно. Ждёт моего пробуждения, а после вновь накидывается с поцелуями и ласками.

В его объятиях улетаю на небеса, схожу с ума от блаженства, забываю обо всём на свете.

Он вновь и вновь шепчет мне о своей любви, мучительно долго исследуя тело, подготавливая к тому, чтобы вновь могло принять его. Лишь доведя до изнеможения, входит медленно, всё ещё боясь навредить. Двигается осторожно, нежно ласкает большими ладонями, хрипло стонет, то и дело прикрывая затуманенные страстью глаза.

А меня в считаные секунды уносит на вершину наслаждения. Кричу, мечусь по покрывалу, цепляюсь пальцами на его плечи. Остро ощущаю наше с ним единение, которое гораздо глубже, и в корне своём, не имеет ничего общего с обычным плотским слиянием.

Бранибор не останавливается, продолжает двигаться в размеренном ритме даже после того, как я затихаю. Стонет, сжимает меня сильнее, изо всех сил растягивая минуты близости, продлевая наше общее удовольствие.

Но стоит мне опустить ладонь на его голую грудь и осторожно погладить, как не выдерживает и с утробным криком сливается в моё лоно, трясётся, рычит, покрывается мурашками.

Боже, как же хорошо с ним! В жизни не чувствовала ничего подобного!

После вновь лежим, обнимаясь и кутаясь в меховое покрывало, потому как огонь в печи потух, и оттого в комнате стало прохладно.

– Сейчас будем собираться, Настя, – говорит Бранибор, как только получается восстановить дыхание.

Поднимаю голову и вопросительно смотрю на него.

– Нужно вернуться в твой мир.

Невольно вздрагиваю. Мысль о том, чтобы вновь оказаться в особняке, когда-то принадлежавшем нашей семье, а теперь перешедшим во владения бывшего мужа, не на шутку пугает. К тому же нужно будет каким-то образом добраться до дома дядьки, а он живёт далеко – в пригороде.

Особенно страшно сделать это одной. Но не может же князь идти со мной, он слишком необычно и странно выглядит, и будет привлекать всеобщее внимание.

– А вдруг муж будет дома? Как я справлюсь с ним? И у меня нет денег, чтобы добраться до дома Алексея, – без колебаний выдаю свои сомнения.

Бранибор выпускает меня из своих объятий и улыбается.

– Тебя никто не обидит. Я буду рядом. К тому же добираться никуда не нужно. Ты можешь сразу отсюда попасть в любое место по своему желанию.

– Это хорошо… Но мне лучше пойти одной, думаю, так будет лучше.

– Одна ты не пойдёшь. Это даже не обсуждается. Разве что в дом дяди войдёшь. Но я буду ждать неподалёку и наблюдать.

– Но ты совсем не похож на остальных… Ну на тебя все будут смотреть… Ты огромный и одежда… – начинаю бормотать.

– Я постараюсь не привлекать внимания. Но тебя одну не отпущу. Собирайся. Сделаем это неприятное дело сразу, чтобы скорее вернуться. А вечером я начну учить тебя стрелять из лука. Помнишь, ты хотела?

Он направляется к сундуку, стоящему в углу, достаёт одежду, в которой я приехала в дом мужа из больницы, и подаёт мне. А затем начинает искать что-то, перекладывая вещи с места на место.

Я тоже выбираюсь из-под тёплого покрывала и, ёжась от холода, быстро одеваюсь.

Сердце работает с перебоями, мурашки бегут по спине. Страшно. А ещё ужасно не хочется возвращаться. В этом мире не так удобно и комфортно, но по какой-то причине, мне гораздо приятнее находиться здесь, в этом тереме, чем в благоустроенном особняке, в котором выросла и прожила всю свою жизнь.

Бранибор тоже собирается. Он надевает простую чёрную одежду и короткие сапоги. Его наряд не выглядят современными, особенно если приглядываться, но издалека в глаза точно бросаться не будет. Длинные волосы князь завязывает в низкий хвост и прячет под курткой.

Что ж… Не так уж и необычно он выглядит в этом наряде. Не в доспехах, как в день нашей встречи и то хорошо.

– Готова?

Бранибор подходит к столу, открывает шкатулку и достаёт из скрамасакс.

– Готова… – выдыхаю в ответ.

На самом деле, совсем не готова. Но всё равно сделаю что нужно. Игорь не должен остаться безнаказанным. Я этого не допущу.

Мужчина вынимает нож из деревянных ножен и подаёт мне. Хочу взять, но руки трясутся. К горлу тошнота подкатывает. Боясь. Да и боль не люблю, противно даже думать о том, чтобы самостоятельно порезать руку.

Князь замечает моё состояние.

– Я сам. А ты представляй как можно чётче место, куда нужно попасть. Поняла?

Киваю. Закрываю глаза и вспоминаю адрес дядьки. Потом представляю его дом за высоким забором, крышу из коричневой черепицы, двор, вымощенный брусчаткой, толстую металлическую дверь.

Я была у него нечасто. А последний раз уже лет пять назад. Надеюсь, там не слишком всё изменилось.

Бранибор осторожно берёт мою руку в свою большую ладонь. Зажмуриваюсь сильнее, замираю в ожидании боли. Но её почти нет. Мужчина делает крохотный надрез на моём мизинце и в тот же миг прижимает меня к себе.

– Ой… – выдыхаю испуганно.

Распахиваю глаза и понимаю, что больше не в княжеском тереме, да и вообще не в помещении, а стою на промозглом ветру посреди улицы.

– Ой… – повторяю, изумлённо оглядываясь.

Вокруг тишина. Пустая дорога, очищенная от снега. На обочинах грязные ноздреватые сугробы. По обе стороны высятся двухэтажные дома за высокими заборами, очень похожие друг на друга. А вокруг ни души.

Всего за секунду мы переместились из опочивальни Бранибора в пригород и сейчас стоим, обнявшись возле дома моего дядюшки.