Ночная голубка

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Джоанна, как и все остальные, стояла подле своего стула в ожидании того, когда король займет свое место во главе стола. Она едва держалась на ногах, с ужасом думая о том, что если бы не спинка тяжелого дубового стула, за которую она судорожно ухватилась побелевшими от напряжения пальцами, то она упала бы на пол и, возможно, лишилась бы чувств. Девушка смотрела прямо перед собой, избегая встречаться взглядом с кем-либо из присутствующих, в особенности же с лордом Блэкстоном, что не мешало ей, однако, ощущать на себе множество любопытных взоров.

Что же, во имя всего святого, затевает король? Нет ни малейшего сомнения в том, что его величество и Райлан Кемп — непримиримые политические противники, но если прежде она сомневалась в оценке намерений короля, данной Райланом, то обращение с нею его и королевы не оставляло у нее ни малейших сомнений в правдивости слов рыцаря-похитителя. Его величество усадил Райлана за свой стол с единственной целью унизить своего врага, и Джоанна сочла такой поступок данью мелкой мстительности, не подобающей особе королевской крови. Однако поступки Джона интересовали ее лишь в той мере, в какой они касались ее будущего, и ей со всей очевидностью пришлось признать, что для монарха она — всего лишь средство в борьбе против лорда Блэкстона.

Прибытие же Райлана ко двору короля повергло Джоанну в недоумение. Зачем ему было являться сюда, заведомо зная, что он станет объектом унижения и насмешек? Какая-то часть ее сознания стремилась поверить, что он чувствует свою вину перед нею и хочет загладить ее. Но Джоанна заставила этот робкий голос умолкнуть, склонившись к мысли, что лорд Блэкстон попросту не мог легко примириться с поражением и решил попытаться каким-то образом отвоевать свою добычу.

— Король велел передать вам, чтобы вы заняли место подле королевы, — обратился к ней юный паж, и Джоанна покорно побрела к стулу, на который тот указал, едва не споткнувшись при виде Райлана, который стоял рядом с королевским креслом.

Вопреки справедливому негодованию, которое она испытывала к этому человеку, столь близкое его присутствие заставило сердце девушки подпрыгнуть в груди и неистово забиться от радости. И радость эта была так сильна, что у Джоанны перехватило дыхание, и слезы готовы были брызнуть из ее заблестевших глаз.

Лицо Райлана было бесстрастно, но в его устремленных на девушку глазах было столько страстного, призывного огня, что Джоанна потупила взор и судорожно сглотнула. Однако, быстро овладев собой, она прерывисто вздохнула и гордо подняла голову, чтобы избежать его взгляда. Она была не в силах говорить. Во рту у нее пересохло, в голове плыл туман. Взгляды их снова встретились, но лишь на мгновение. Райлан отвел глаза и, кашлянув, учтиво произнес:

— Я знал, что придворная жизнь пойдет вам на пользу, — и он выразительно оглядел всю ее фигуру с головы до ног, — но не ожидал, что успех будет так велик.

Это наглое замечание, искусно замаскированное под галантный комплимент, вызвало мгновенную гневную реакцию со стороны Джоанны.

— Ах, вы знали! Вы не ожидали? Можно подумать, что вы вообще что-либо знаете обо мне! — злобно прошипела она. Девушка готова была обрушить на него поток своего праведного гнева, без стеснения высказав все, что он, по ее мнению, заслужил, но своевременное появление королевы заставило ее умолкнуть на полуслове.

— Полно, полно, леди Джоанна, — промурлыкала Изабелла, — здесь не совсем подходящее место для выражения ваших чувств к лорду Блэкстону. Подобный набор любезностей следует приберечь для более уединенной беседы.

Джоанна потупила взор, не заметив того, что слова королевы, произнесенные ее звучным голосом, были слышны всему первому ряду столов, расположенных в непосредственной близости от возвышения, занимаемого монаршей четой и их ближайшим окружением. Король, заняв место между королевой и Райланом, ласково улыбнувшись, возразил супруге:

— Не будь так строга с ней, дорогая. С ее стороны вполне естественно питать ненависть к человеку, столь дерзостно похитившему ее. — Он отечески погрозил Райлану пальцем: — Не окажись похитителем лорд Блэкстон с его высоким положением среди моих вассалов, я подверг бы виновного в столь гнусном деянии суровому наказанию!

Он жестом остановил Райлана, открывшего было рот, и продолжал:,

— Но поскольку злодеяние вовремя пресечено без какого-либо ущерба, так как мои люди освободили похищенную без малейшего кровопролития, мы удовольствуемся лишь приличествующими извинениями со стороны лорда Блэкстона. — Он снова сладко улыбнулся, вслушиваясь в свои слова, что, без сомнения, делали сейчас и все собравшиеся в огромном зале епископского дворца. — Что вы на это скажете, моя дорогая Джоанна? Примете ли вы его извинения с великодушием истинной леди?

Джоанна молча глядела на короля, силясь разгадать его игру. Неужели это все, чего он добивается от провинившегося перед ним лорда — извинения перед ней, пусть и произнесенного публично? Взгляд ее скользнул по лицу Райлана, которое сохраняло выражение упрямой решимости даже теперь, в минуту унижения при столь большом скоплении народа. Он нисколько не выглядел раскаивающимся. Наоборот, вид его говорил скорее о готовности противостоять своему королю, бросить ему вызов. Неужели он настолько безрассуден?

Однако, что если это не безрассудство, а сознание собственной силы? Возможно, Райлан обладал гораздо большей властью, чем она подозревала? Недаром же воины короля не посмели убить его, хотя легко могли сделать это. И король не собирается наказывать его, а лишь требует извинений.

Она задумчиво сощурила глаза, разглядывая человека, лишившего ее невинности. Возможно, он и обладает могуществом, позволяющим ему противодействовать даже самому королю. Но он не сможет больше властвовать над нею. И уж кто-кто, а она должна радоваться, видя его униженным.

Она гордо подняла голову и с улыбкой сказала королю:

— Если он принесет мне извинения, искренние извинения, — быстро добавила она, — то я приму их.

Райлан окинул ее взглядом и спросил с едва заметной издевкой в голосе:

— Великодушно примете?

Джоанна с трудом сдержалась, чтобы не дать волю гневу.

— Великодушно приму, — повторила она спокойно, бросив на него при этом уничтожающий взор.

Король уставился на Райлана, затем перевел взгляд на Джоанну и снова взглянул на Райлана.

— Рад это слышать. Между нами воцарилось согласие. Взаимопонимание несравненно предпочтительнее взаимных обид.

Губы монарха еще шире раздвинулись в улыбке, обнажив длинные зубы, глаза горели торжеством. Но Джоанна разглядела за этим явным триумфом, который испытывал король благодаря победе над строптивым подданным, более глубокое чувство — ненависть. Девушка почувствовала, как холодок пробежал по ее спине. Она внезапно с устрашающей ясностью осознала, что эта игра в кошки-мышки не закончится на вынужденном извинении Райлана.

— Итак, Блэкстон, — проговорил король, — намерены ли вы, наконец, извиниться?

Райлан холодно взглянул на короля, и Джоанна подумала, что он готов скорее задушить своего властелина, чем выполнить его приказание. Но вот Райлан перевел свой взгляд на нее.

Его взор был так нежен и печален, что у Джоанны занялось дыхание, и она почувствовала, что весь переполненный зал — король, королева, вельможи и слуги — куда-то уплывает, оставляя их вдвоем. Райлан шагнул к ней и, взяв ее руки в свои, произнес:

— Леди Джоанна, я глубоко сожалею о том, чем знаменовалось наше с вами знакомство в самом его начале. Будь у меня власть изменять прошлое, я несомненно сделал бы это.

Пульс Джоанны участился от его прикосновения, и первой мыслью ее было выдернуть руки из крепких ладоней Райлана, но он остановил ее движение пристальным властным взглядом. При первых же звуках его голоса девушка ощутила, как знакомое тепло разливается по всему ее телу.

Неужели он говорит правду? — пронеслось в ее голове. В самом ли деле он сожалеет о том, чем закончилось их недолгое общение?

— Я… Вы… — Джоанна запнулась и не без труда продолжила: — Спасибо, Райл… лорд Блэкстон.

Он галантно склонился над ее рукой, выказывая учтивость и знание придворных манер. Но, приникнув поцелуем к одной ее руке, он одновременно щекотал теплыми пальцами ладонь другой. Затем он слегка коснулся языком нежной кожи над костяшками ее пальцев, и от этой неожиданной ласки у Джоанны захватило дух.

— Миледи, — пробормотал он с безупречной почтительностью, выпрямившись во весь рост.

— Ми… милорд, — ответила она, с трудом шевеля одеревеневшим языком.

Наконец Райлан выпустил ее руки и сделал шаг к своему стулу. Король одарил его удовлетворенной улыбкой.

В зале не смолкал гул голосов. Известие о похищении лордом Блэкстоном леди Джоанны Оксвич распространилось среди гостей со скоростью лесного пожара. Все знали о вражде между Райланом и королем. Теперь же все видели, как король заставил строптивого лорда плясать под свою дудку. Благодушие, излучаемое ныне королем, не оставляло сомнений в том, что монарх доволен первым из серии унижений, которые должен был пережить Райлан Кемп.

Единственной, кого вышеописанная сцена оставила неудовлетворенной, была королева Изабелла. Ее пронзительный взгляд перебегал с Джона на Райлана, и она нервно водила наманикюренным ногтем по нижней губе. Она молча подошла к своему креслу, ожидая, пока усядется ее царственный супруг. Ее беспокойные, как у оленя, глаза, были полны нетерпения и радостного предвкушения.

Райлан поглощал поданные ему блюда неторопливо, но с видимым аппетитом. Молодой барашек, тушеный в остром соусе, на ломте свежевыпеченного белого хлеба был одним из его любимых кушаний, и он не мог не отдать должное искусности королевского повара. Но сегодня он с радостью отказался бы от еды, не будь здоровый аппетит непременным атрибутом той невозмутимости, с каковой он решил держаться при дворе. Король Джон ни в чем себе не отказывает, мрачно думал он. Ни в изысканной еде, ни в тонких винах, ни в драгоценностях и роскошных нарядах. Народ обнищал под бременем налогов, а этот ничтожный правитель ведет себя так, словно его сокровищница полнится сама собой.

Однако Райлан прекрасно знал, что не расточительство короля отбило у него вкус к еде. На сей раз виной тому была близость леди Джоанны, сидевшей не далее чем в пяти футах от него. И тем не менее он не мог ни заговорить с ней, ни дотронуться до нее.

Тело его напряглось при мысли об одном лишь прикосновении к ее нежной коже.

Чтобы не выдать охватившие его чувства, он взял свой кубок, наполненный красным вином, и одним духом осушил его.

— Вам по вкусу это вино? — сладким голосом спросил король. Прежде чем повернуться к Райлану, он подцепил вилкой сочный кусок барашка и отправил его в рот.

— Да, весьма, — пробормотал Райлан.

— Я получил его от лорда Фултона. Взамен продления срока его военной службы я принял четыре меха с его лучшим вином. — И монарх от души расхохотался, видя, как помрачнел Райлан при этих словах. — Вижу, вы этого не одобряете. А что бы вы сказали, узнав, что сэр Гарольд Гимсби преподнес мне целых два воза прекрасных французских тканей? Вы только представьте себе: бесчисленные куски тончайшего полотна, роскошного шелка, тисненого бархата! Он желает получить разрешение расширить один из своих замков и ищет моего расположения с помощью подобных даров. — Король нанизал на вилку еще один кусок баранины. — Я еще не решил насчет его замка, зато твердо решил подарить несколько отрезов этих материй на платья леди Джоанне.

Почувствовав, как Райлан борется с охватившим его при этих словах негодованием, король просиял.

— Для венчания ей понадобится роскошный наряд. Думаю, светло-зеленого цвета. — Он бросил взгляд на девушку, которая едва прикасалась к еде. — С ее красивыми зелеными глазами ей будет очень к лицу платье из зеленого шелка. Конечно, такая красавица будет лучше всего выглядеть обнаженной на белоснежных льняных простынях. — Он разразился блеющим смешком и потянулся к своему кубку. — Не сомневаюсь, что целый отряд наших доблестных лордов примется вовсю ухаживать за ней, добиваясь права узреть ее в подобном виде.

Из уст Джоанны вырвался вздох отчаяния, и Райлану пришлось собрать всю свою выдержку, чтобы не остановить вульгарный хохот монарха ударом кулака по его самодовольной физиономии. Но тут в разговор вмешалась Изабелла.

— Приберегите вашу грубость для конюшни, — прошипела она, однако достаточно тихо, чтобы ее не услышали сидевшие за другими столами.

Джон и не подумал извиниться, он лишь сделал вид, что его внезапно одолел приступ кашля. Удостоверившись, что король не станет более опускаться до столь малоизысканных высказываний, королева повернулась к Райлану:

— Итак, лорд Блэкстон, вы снова избежали монаршего гнева. Вам повезло, что его величество принимает вас здесь, вместо того чтобы приказать заточить вас в башню.

— Да. Повезло. — Райлан откусил от своего ломтя баранины.

— Должна признаться, — продолжала королева, — что нам гораздо приятнее нынешнее обоюдное согласие, чем противостояние последних месяцев — нет, лет! Противостояние, которое вы, надо сказать, усиливаете каждым своим действием и высказыванием.

— Я забочусь лишь о мире и процветании Англии.

Изабелла окинула его взглядом опытной женщины. Не сиди между ними его величество король, Райлан подумал бы, что сейчас она назначит ему тайное свидание, — столько явного одобрения было в ее оценивающем взгляде. Однако на уме у Изабеллы оказалось нечто иное.

— На вашем месте я заботилась бы прежде всего о процветании Блэкстона и прочих ваших владений. Ведь вы еще до сих пор не женаты, а следовательно, не имеете наследника. — Ее выщипанные брови вопросительно поднялись. Джон с явным интересом посматривал на Райлана.

Сложись обстоятельства по-иному, Райлан с превеликим удовольствием сообщил бы им сейчас о его соглашении с сэром Эгбертом Кросли касательно Мерилин. Но, вглядываясь в профиль Джоанны, он решил промолчать об этом.

— Уверяю вас, подобное положение не продлится долго, — ответил он уклончиво.

— Нам весьма любопытно было бы узнать, кого именно вы решили осчастливить предложением руки и сердца, — настаивал король. — Разумеется, есть некоторые юные леди, которые отказались бы от подобной чести. — Он выразительно взглянул на Джоанну и усмехнулся, переведя взор на Райлана.

Райлан старательно изобразил полное неведение. Он мягко улыбнулся королеве, но едва не потерял самообладания, встретившись взглядом с Джоанной. Проникнуть в ее чувства оказалось гораздо сложнее, чем угадать, какие козни строила царственная чета.

Король люто ненавидел всех, кто смел противоречить ему. Он желал, унизив Райлана, поставить под сомнение его авторитет среди других влиятельных аристократов. Королева, не будучи столь мелочно-мстительной, как ее супруг, считала однако, что любой из подданных короля, пользующийся влиянием среди знати, является потенциальной угрозой трону. Она умело скрывала свою изощренную хитрость и коварство под маской участливости и добродушия.

Но Джоанна… Он терялся в догадках о том, что чувствует и думает эта непонятная девушка.

Их взгляды встретились, но как ни пытался Райлан прочесть в глазах Джоанны хотя бы отблеск испытываемых ею чувств, это ему не удалось. Она не отворачивалась и не отводила взор, спокойно и невозмутимо глядя на Райлана и лишь сознательно отражала его попытки проникнуть за непроницаемую стену невозмутимости, которой она себя огородила.

Их безмолвный поединок нарушил духовник королевы, епископ Айл-оф-Или.

— Придворная свадьба. Это внесло бы приятное разнообразие в здешнюю монотонную жизнь, не так ли? — с воодушевлением проговорил он, обводя глазами сидевших за королевским столом. — Вы помните, мадам, какая великолепная была свадьба у Фитцпатрика в Кристмастайде? А как пышно праздновали венчание леди Элен с сэром Кендриком? Ах, что это были за пиршества! А какие турниры и увеселения! А вина! — Он умолк и отпил из своего кубка. — Да-а-а, свадьба добавила бы оживления в нашу жизнь. Кого же мы обвенчаем? Леди Джоанну? Или лорда Блэкстона? А еще лучше — обоих. Это будет грандиозно — двойное венчание! — возгласил он.

— Ни леди Джоанна, ни лорд Блэкстон еще не выбрали себе спутников жизни, — сухо сказал король. Он поднял было свой кубок, чтобы отпить из него, но поставил его на место, не донеся до рта, словно осененный внезапной мыслью.

— Женитьба лорда Блэкстона — это его частное дело. Что же касается леди Джоанны, то выбор супруга для нее доверен нам. Что вы на это скажете, Изабелла? Не следует ли нам ускорить решение сего вопроса, дабы внести тем самым толику веселья и оживления в здешнюю жизнь?

Райлан впился глазами в лицо Джоанны. В ту же секунду она повернулась к нему. Райлан затруднился бы определить, кого из них слова короля привели в больший ужас и смятение. Джоанна отвела взгляд и стала смотреть на свои сцепленные руки. Однако этого краткого мгновения оказалось достаточно, чтобы Райлан раз и навсегда решил, что именно ему надлежит делать в сложившихся обстоятельствах. Он торопился в Или, снедаемый гневом и досадой, без какого-либо определенного плана действий. Одно он знал наверняка — что ему надлежит помешать королевской чете распорядиться судьбой Джоанны по своему монаршему усмотрению, без учета интересов девушки. Он не представлял себе, как именно осуществит задуманное, им двигали чувство вины перед девушкой и раз и навсегда усвоенное понятие о рыцарской чести.

Однако теперь наконец он принял решение, и от этого на душе у него заметно полегчало. Почему он раньше не додумался до этого? И Райлан вынужден был признаться себе, что лишь этот полный отчаянной мольбы взгляд Джоанны заставил его решиться на единственно возможный в данной ситуации шаг.

Он должен жениться на ней.

Дрожащей рукой он потянулся к своему кубку. Да, он женится на ней и избавит ее от угрозы союза с каким-либо из презренных трусов, окружающих короля. Все они — развратники, подлецы и подхалимы, не заслуживающие звания не то что рыцаря и вельможи, а и просто мужчины. Уж кто-кто, а Джоанна достойна лучшей участи.

Придя к такому решению, Райлан почти перестал прислушиваться к дальнейшей беседе. Епископ Ференди продолжал вспоминать придворные свадьбы и празднества. Королева сообщила королю, что ей и ее фрейлинам потребуются ввиду предстоящих торжеств новые туалеты. Джон счастливо посмеивался, видя, как дрогнула рука Райлана. Он предвкушал победу над своим заклятым врагом.

Райлан оставался безучастным к происходящему, размышляя о трудностях и преградах, которые встанут на его пути в связи с только что принятым решением. Ведь он уже почти помолвлен с леди Мерилин. Отец ее навряд ли обрадуется, узнав о расторжении их сговора, а Райлан ни в коем случае не хотел ссориться со старым Эгбертом Кросли и бросать тень на репутацию его дочери. Благодарение Богу, что о помолвке еще не объявлено официально. Следовало также задуматься и о неизбежном противодействии со стороны короля. Ведь Джоанна находилась под опекой их величеств, и Джон, разумеется, приложит все силы к тому, чтобы наследница Оксвича не досталась в жены Райлану Кемпу. Однако все эти соображения не поколебали решимости Райлана.

Сделав большой глоток из своего кубка, он взглянул на Джоанну — свою Джоанну, пронеслось в его голове, — и его переполнило восхитительное, доселе неведомое чувство обладания.

Женитьба на Джоанне наносила серьезный ущерб его политическим планам, но Райлан старался до поры до времени не думать об этом. Он непременно отыщет какой-либо иной способ сплотить английскую знать против Джона. И обязательно уладит отношения с сэром Эгбертом. Но главное — он сумеет заставить короля отдать леди Джоанну ему в жены. Монарх станет противиться этому, но тем приятнее будет Райлану его вынужденная капитуляция.

Но что если Джоанна не пожелает выйти за него?

В этот момент она снова повернулась к Райлану и посмотрела ему в глаза. Он прочел в ее взгляде все то же отчаяние и мольбу о помощи. Ему стоило больших усилий не броситься к ней и не заключить ее в свои объятия. Он остался неподвижен, лишь рука его сильнее сжала кубок.

В глазах Джоанны вспыхнула надежда, словно она прочитала в устремленном на нее взгляде Райлана обещание прийти ей на выручку. Райлан не без труда прервал этот немой диалог и стал внимательно прислушиваться к разговору своих царственных сотрапезников. Однако, не услышав ничего для себя интересного, он вернулся к своим прерванным мыслям. Снова отпив из кубка, он дал клятву самому себе: что бы ни случилось, он женится на леди Джоанне Престон.

На ней, и ни на ком другом.