Глава 28


Латаша смахнула пот, застилавший глаза, и вытерла мокрую руку о грязную рубашку. Ее сердце билось как сумасшедшее, пока она боролась с тяжелой деревянной лодкой. Ее надо было перевернуть, перенести внутрь весла и протащить лодку по пляжу. И сделать это как можно быстрее. Латаша знала, что Охотник уже близко. Около получаса назад он едва не поймал ее, но ей удалось спастись благодаря преимуществу на старте. Сегодня именно, тот день, к которому она готовилась с тех самых пор, как обнаружила старую лодку.

У нее только один-единственный шанс спастись. И если она его упустит… Нет, она все сделает правильно. Она обязана выжить и вернуться домой, к Ашиин.

Латаша облегченно вздохнула, когда ей удалось перевернуть тяжеленную лодку.

«Это не лодка такая неподъемная. Все дело в тебе. Это ты стала так слаба, потому что не ела несколько дней. У тебя почти не осталось жизненных сил».

С трудом отдышавшись и придя в себя, Латаша ухватилась за край лодки и потащила ее по песку.

Это оказалось легче, чем она ожидала. Латаша была так напряжена и сосредоточена, что не сразу услышала звук мотора мотоцикла. Только когда лодка была уже в воде, Латаша обратила внимание на посторонний звук.

«О Боже! Только не сейчас. Еще несколько минут, пожалуйста».

Она прыгнула в лодку, села и потянулась за веслами. И тут увидела Охотника, который показался из зарослей. Его мотоцикл буксовал по пляжу, из-под колес веером рассыпался мелкий песок.

Латаша схватила весла и опустила их в воду.

Раздались близкие раскаты грома, но у нее не было времени беспокоиться о погоде.

Охотник бросил мотоцикл, дернул за ремень висевшую на плече винтовку и прицелился в Латашу.

— Остановись, или я пристрелю тебя! — Его дикие глаза на раскрасневшемся лице превратились в щелки.

Латаша начала грести, но лодка не сдвинулась с места, она просто качалась из стороны в сторону на волнах.

«Помоги мне, Господи, помоги мне!»

Охотник выстрелил.

Пуля ударила в борт лодки, расщепив деревяшку на мелкие осколки.

Латаша все еще пыталась справиться с веслами. Но только когда Охотник выстрелил во второй раз, ей удалось поймать ритм и сдвинуть лодку с мертвой точки. Вторая пуля просвистела около ее головы.

Яростно выкрикивая ругательства, проклиная ее, предупреждая ее, Охотник снова вскочил на мотоцикл и направил его к воде.

И снова выстрелил. Пуля прошла через борт лодки, но достаточно высоко, чтобы та не дала течь.

Проклиная все на свете, Охотник врезался на мотоцикле в волны, остановился, прицелился… Теперь выстрелы следовали один за другим.

Пуля попала ей в живот. Латаша истекала кровью, но продолжала грести. И молиться.

Она посмотрела назад, на остров, который все еще был не более чем в сотне футов. Ее последней отчетливой мыслью было то, что она спаслась и когда-нибудь обязательно доберется до дома и увидит свою Ашиин.

Ник стояла на дороге перед домом Гриффа и с изумлением смотрела на большой синий «кадиллак-эскалада». Новенькая машина сверкала на солнце.

— Счастливого Рождества, дорогая, — произнес Грифф и бросил ей ключи.

Она посмотрела на ключи в своей руке и вернула их Гриффу:

— Я не могу принять это. Ты знаешь, сколько стоит такая машина? Это же «кадиллак», черт возьми!

Грифф засмеялся:

— А ты предпочитаешь «форд» или «шевроле»?

— Я не это имела в виду.

Подошедшая Иветта улыбнулась:

— Тебе остается просто поблагодарить Гриффа за подарок, иначе остаток Рождества будет просто невыносимым.

Все в Гриффикз-Рест понимали, что если Охотник все еще придерживается своего расписания, то он уже убил Латашу или сделает это сегодня. Но сейчас, в праздник, когда каждый хотел получить частичку своего счастья, никто не заговаривал об этом.

Ник вздохнула:

— Да, кашемировый свитер, который я подарила Гриффу, несколько блекнет перед его подарком мне.

— Не думай об этом, — посоветовал ей Сандерс. — Гриффа этот «кадиллак» обеднил ненамного больше, чем тебя кашемировый свитер.

— Давай прокатимся, — предложил Грифф.

Ник застегнула молнию на длинной куртке с капюшоном, улыбнулась Сандерсу, потом Иветте — она наконец стала называть доктора Менг по имени — и последовала за Гриффом.


Обойдя машину, она открыла дверцу, села в кожаное кресло и пристегнулась ремнем безопасности. Грифф сел рядом.

Ник завела мотор и удовлетворенно хмыкнула. Господи, она уже любит эту машину. Грифф знал, что дарить.

Они поездили по мощеным и немощеным дорогам на территории Гриффинз-Рест. Затем вдоволь погоняли по шоссе. Наконец Ник подъехала к дому, припарковалась на подъездной дорожке и блаженно вздохнула.

Грифф засмеялся, притянул Ник к себе и поцеловал. Это был их первый настоящий поцелуй, с тех пор как…

Она робко ответила на поцелуй Гриффа, наслаждаясь прикосновением его губ.

— Скажи, что ты полюбил мой кашемировый свитер так же, как я полюбила этот автомобиль, и тогда я оставлю его у себя.

— Я обожаю твой свитер, — сказал Грифф. — Синий — мой любимый цвет.

— Я знаю. Ты знал, что синий и мой любимый цвет, поэтому и купил мне синюю машину. Скажи, я не буду выглядеть слишком жадной, если попрошу еще один подарок?

Грифф подозрительно посмотрел на нее:

— Какой подарок?

Ник заглянула ему в глаза:

— Я собираюсь домой, в Вудбридж, уже скоро, сразу после Нового года. И не пытайся просить меня остаться подольше.

— Я надеялся, что у меня это получится.

— Мои занятия с Иветтой проходят успешно. Медленно, но уверенно я прихожу в себя. Я продолжу заниматься с кем-нибудь в Вашингтоне и рассчитываю на то, что Дуг разрешит мне уже в ближайшее время приступить к работе.

— Но как это связано с еще одним подарком?

— Ты и я. Еще одна ночь вместе, — проговорила Ник. — Еще одна невероятная ночь. Возможно, последняя.

Грифф задумчиво улыбнулся:

— Да, у нас была действительно невероятная ночь.

— Я думаю, вторая попытка будет не хуже. И мы даже можем устроить настоящее свидание.

— А наше свидание — это тот самый подарок, о котором ты говорила?

— Вроде того.

— Ники, дорогая, неужели ты не знаешь, что для меня это такой же подарок, как и дли тебя?

— И пусть это свидание состоится в канун Нового года.

Они взглянули друг на друга и почувствовали себя счастливыми.


Падж сидел на берегу и смотрел, как темные грозовые облака заволакивают небо. Он уже не мог видеть маленькую деревянную лодку, в которой Латаша пыталась спастись с острова. Ну почему он не исследовал каждый дюйм этой земли, прежде чем привозить сюда гостей?

Хотя ничего страшного, что ей удалось сбежать. Все равно теперь она уже умерла. Он нанес ей смертельную рану. Даже если Латаша не умерла, к завтрашнему дню она будет мертва, У нее нет шансов выжить в открытом океане.

А если кто-нибудь найдет ее? Впрочем, даже если это случится, вряд ли кто-нибудь свяжет ее историю с островом Табора. Так что он в безопасности.

И все же надо взять катер и догнать ее. Падж вглядывался в темное небо. Вспышка молнии, раскат грома, шторм быстро приближался.

Надо успеть до начала шторма.

Перекинув через плечо винтовку, Падж вернулся обратно к мотоциклу и направился на другую сторону острова. Но еще до того как он преодолел половину пути, поднялся страшный ветер, на остров обрушился ливень. Падж вымок до нитки, пока добрался до дома.

Он не мог выходить на катере в шторм. Не мог рисковать своей жизнью. Улыбаясь, Падж представлял, что сделает шторм с утлой лодчонкой Латаши. Ее тело после этого вряд ли найдут.

Непредвиденные обстоятельства не должны помешать похищению Миа О'Делл. Но сделает он это не сейчас. Он немного выждет, послушает новости, чтобы убедиться, что у него нет причин покидать остров Табора. А когда он удостоверится, что ему ничего не грозит, полетит в Бирмингем и привезет грудастую участницу группы поддержки Университета Сэмфорда на свой остров.


Ник постучала в закрытую дверь кабинета Гриффа.

— Да, — ответил он.

— Могу я войти?

— Ник? Конечно, дорогая, заходи.

Когда Грифф встретил ее в дверях, первой мыслью Ник было: почему он сидит в темноте? Затем она отметила, что он надел ее синий кашемировый свитер.

— Привет, — сказала она.

— Привет. Заходи. Хочешь чего-нибудь выпить? А можем пойти на кухню и взять немного кока-колы или горячего чая…

— Нет, спасибо.

Когда Ник вошла в кабинет, Грифф закрыл за ней дверь. Его руки легли на ее плечи.

— Я не могу не думать о Латаше Дэвис, — сказала Ник. Грифф усадил ее на диван. Пламя камина танцевало между угольками, даря тепло и свет.

Грифф хотел включить настольную лампу, но Ник остановила его:

— Не надо. Оставь как есть. Так уютнее.

Грифф сел и закинул руку на спинку дивана, как бы обнимая плечи Ник.

— Хочешь поговорить об этом?

— И да и нет. Я бы хотела не думать о том, когда же найдут ее тело. — Ник посмотрела на Гриффа: — Как ты считаешь, он привезет ее обратно в Тампу и повесит на дерево?

— Это зависит от того, остался ли он верен правилам своей игры.

— Сейчас он скорее всего уже убил ее.

— Ник, дорогая.

Она положила голову ему на плечо.

— Все в порядке. Я справлюсь.

— Чем я могу тебе помочь?

— Ты и так помогаешь.

Он взял ее руку, поднес к губам и прикоснулся ими к ее ладони.

— Уже почти пятнадцать лет прошло после Амары, и мне казалось, что страшные воспоминания отступили. Но с тех пор как мы начали выслеживать Охотника, ночные кошмары вернулись. Йорк и Охотник очень похожи.

— Я не хочу расспрашивать тебя о том времени, — сжала она его руку. — Я знаю, что, если ты будешь когда-нибудь готов к этому, ты сам расскажешь мне больше.

— Сандерс и Иветта — часть этих воспоминаний, и не только тех четырех лет в плену у Йорка, но и шести последующих, когда мы завладели миллионами Йорка.

Склонив голову, Ник смотрела на Гриффа, отмечая строгое и какое-то замершее выражение его лица.

— Вы украли его деньги?

— Украли не совсем подходящее слово. Скажем, мы приобрели их.

— Но как? Я не понимаю.

Грифф погладил ее плечи, потом посмотрел ей прямо в глаза:

— Мы его убили.

Ник глубоко вздохнула:

— Почему-то я так и подумала.

— Мы закололи его. Все трое. А потом наблюдали, как он истекает кровью. Очень медленно. Мы хотели, чтобы он страдал.

— О, Грифф. — Ник погладила его по щеке. — Если бы у меня была возможность заколоть Эверхарта, я бы сделала это.

— Такие чудовища, как Эверхарт и Йорк, превращают нас в убийц. Они уничтожают нашу человечность и подгоняют под свой образ.

— Именно поэтому мы не можем позволить ему победить. Ты убил Йорка. Ты построил новую жизнь — хорошую жизнь — и помогаешь другим, тем, на чью долю выпали ужасные, нечеловеческие испытания.

Грифф наклонился над Ник, коснулся ее лба своим и прошептал:

— Йорк возвращается ко мне, потому что существует внутри меня. И иногда… иногда это путает меня.

Ник прикоснулась губами к его губам, желая успокоить его. Она хотела, чтобы этот миг продлился как можно дольше. Они нужны друг другу. Грифф прав — они две половинки целого. Мужское начало и дополняющее его женское.

Когда поцелуй закончился, Грифф прошептал:.

— Ты не представляешь, как я хочу тебя.

Глубоко вздохнув, Ник обвила руками его талию и крепко прижала к себе.

— Я тоже тебя хочу.

Он поднял голову:

— Мне не хотелось бы торопить события. Я не могу себе позволить чем-то повредить тебе.

— Для занятий любовью я в отличной физической форме. И мое тело нуждается в тебе.

— А твое сердце?

— О, Грифф, мое сердце… — Слезы заволокли ее глаза. — Я не хочу показывать тебе свою слабость. И еще я должна сказать тебе одну вещь.

Он заключил ее лицо в ладони.

— Николь Бакстер, ты свела меня с ума. Я не знаю, как это произошло и когда. — Грифф засмеялся. — Да поможет мне Господь, но я люблю тебя.

«Он любит меня? Гриффин Пауэлл любит меня! Разве это не то, что ты хотела услышать? И что теперь?

Скажи ему, что ты чувствуешь. А что ты чувствуешь? Ты же тоже любишь его.

Так скажи ему. Прямо сейчас!»

— Я тоже люблю тебя, Грифф. — Её слезы закапали ему на руки.

Никогда и никого не хотела Ник так сильно, как сейчас Гриффа. С болезненной потребностью любить и быть любимой.

— Давай займемся любовью, — прошептала она. — Пожалуйста, Грифф. Ты так мне нужен.

— Ты не представляешь, как тяжело мне было держать свои руки подальше от тебя все эти последние недели. — Грифф прижался к ее лбу, затем закрыл глаза и пробежал пальцами по ее шее и плечам. — Если я возьму тебя сейчас, я могу сделать тебе больно.

Она поцеловала его. Требовательно, без колебаний.

— Ты не причинишь мне боли. — Голос Ник охрип от желания. — Разве ты не понимаешь, что я хочу снова почувствовать себя живой. С тобой. Только с тобой.

Грифф притянул ее к себе и с бешеной страстью впился ртом в ее губы.

Ник стала стягивать с него кашемировый свитер. Он помог ей, Когда Ник подняла голову и прикоснулась языком сначала к одному соску Гриффа, потом к другомуон что-то грубо прохрипел, толкнул ее на диван и стремительно расстегнул пуговицы на ее блузке и застежку на бюстгальтере.

Ник лежала на диване, а Грифф нависал над ней, большой и сильный. Его прерывистое дыхание обжигало ее кожу. Он опустил голову ниже, к ее обнаженной груди. Ник задрожала. Ее тело стало настолько чувствительным к ощущениям, что она не смогла сдержать крика. Грифф кусал и лизал один ее сосок, в то время как его пальцы ласкали другой.

— Сейчас, сейчас, — молила Ник.

Он расстегнул брюки, скользнул ладонью по ее шелковым трусикам и снял их. Она поймала его пальцы и вернула их обратно:

— О, Грифф, пожалуйста, пожалуйста…

Он сжал ее ягодицы и приподнял их, а она обхватила руками его широкую спину.

Когда он вошел в нее, его большое тело дрожало, он хрипло дышал. Она двигалась в такт ему, помогая, возбуждая еще сильнее.

Ему с трудом удавалось контролировать свои эмоции. Ник отдавалась ему вся, до последней капли. Она вскрикнула, когда достигла оргазма. Секундой позже пика наслаждения достиг и Грифф.

Он приподнялся над ней на локтях.

— Я люблю тебя, — прошептала Ник и обхватила его шею руками.

Первый раз в жизни она позволила мужчине больше, чем просто наслаждаться ее телом. Она открыла Гриффу сердце и душу.


Загрузка...