Новый альфа (СИ)

Глава 12

Из-за двери, за которой была комната графа Ларелона, не доносилось ни шороха. И не удивительно, раз энеш-тошерн предпочёл поставить заклинание тишины на своё жилище, дабы никто не смог подслушать его разговор, не предназначенный для чужих ушей.

Сфера-вестник отображала фантом Висмута Инеевого, все ещё лежащего на больничной койке, но уже чувствующего себя гораздо лучше.

— Господин, смотрю, вы в добром здравии, — с нажимом поздоровался Данте. Он не приклонял колено, а раздражённо скрестил руки на груди. Белая прядь волос сверкала в свете ламп-артефактов, подчёркивая усталые глаза графа. — Девчонка давно находится на месте и ни о чём не подозревает. Прошу вас как можно скорее забрать её во дворец.

— Не торопи события. Битва с Главным генералом измотала меня больше, чем хотелось бы. Мы же не стареем, а становимся древнее и чем древнее, тем сильнее. Зейну было более трёх тысяч лет, если что.

Звучало как жалкое оправдание, только факт победы молодого мужчины, которому ещё и тысячи-то нет, над древним военачальником вызывал восхищение.

— Есть ли в Алросе кто-нибудь ещё из Снежных волков помимо девчонки? — потребовал доклада наместник.

— Я тщательно проверял на иллюзии всех встречных жителей, не нашёл ни единого Снежного волка.

— Отлично. Скоро я приду, но ты жди меня столько, сколько понадобится. И главное — не причиняй ни малейшего вреда той… Роуз. Вообще сомневаюсь, что она знает о своей крови. Может, будет на моей стороне, когда я ей поясню ситуацию.

Данте решил поделиться своим мнением:

— Она искренне верит в своё человеческое происхождение.

— Уверен, что она тебя не обманывает? — с сомнением протянул Висмут.

Ларелон подавил очередной приступ раздражения и не стал показывать клыки, как обычно делал, если его кто-то уж слишком сильно бесил. Нет, вы посмотрите, этот вонючий оборотень смеет сомневаться!

— Подбирай выражения, — холодно отчеканил волк. Эхо от ментальной магии липким осадком развеялось по комнате. Всего на миг с оборотня спала личина того человека, под видом которого прятался наместник, и этого мига хватило, чтобы Данте вновь разглядел то прекрасное пусть и суровое лицо беты клана Снега. — Приду, как только смогу. А ты будешь держать её там столько, сколько нужно. И да, молись, чтобы ты оказался прав, и Роуз действительно считала, словно её родители — люди.

Дан услышал шум хлопающей двери и надрывные крики Адриана, зовущего на помощь. Висмут тоже это услышал.

— Что там происходит?

Самое дурное предчувствие охватило графа с головой, и он поспешил попрощаться со своим начальником.

— Жду вас в ближайшие дни!

Граф выключил связь, чтобы выскочить из комнаты и понестись к выходу из дома, откуда доносились голоса Мирона и его младшего брата.

Герцог телепортировался к Адриану сразу, как только получил сигнал бедствия по родовой связи семьи Сатанор.

Каково же было удивление Мирона, когда он очутился в густом лесу, а на земле сидел бледный брат, прижимающий к себе холодную рыжую девушку? Герцог не раз видел людей в таком состоянии, даже больше, для запугивания убивал их, чтобы позже воскресить. Только в этот момент перепугался сам. Каменное сердце энеш-тошерн затрещало, готовое расколоться от вида погибшей хрупкой Роуз.

— Что, чёрт возьми, здесь случилось? — прохрипел Мирон, рухнув на колени рядом с телом девушки.

Золотые глаза Адриана вновь смогли стать сапфировыми. В них стояли слёзы.

— Воскреси её и только потом задавай вопросы. — Требование, приказ.

Герцог прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, только с ужасом понял, что не смог нащупать остаточные нити души рыжей. Без этих нитей её не вернуть. Мирон пробовал найти их снова и снова, пока не открыл глаза и не спросил:

— Сколько времени прошло с момента смерти?

— Не более получаса, — глухо ответил Риан. Он прижимал девушку к себе, будто это могло сохранить в ней жизнь. Или надежду вернуть потерянную жизнь. — Почему ты её не воскрешаешь?

— Я не нахожу остатков души! — неожиданно жалко взвыл Мирон, хватаясь за голову и запрокидывая оную к небу. Как же ужасно чувствовать себя бессильным, в тот момент, когда все его мощь по-настоящему нужна!

Повисло ужасающее молчание. Риан смотрел на брата и видел: тот не лжёт. Но уж лучше бы лгал, потому что иначе…

— У неё нет шансов? — страшные слова сорвались с языка раньше, чем он успел их обдумать. Эти слова несколько раз ударили его по голове и попытались разодрать сердце. Черты лица Адриана заострились, но не из-за смены ипостаси, — из-за того, что он плотнее стиснул зубы.

— Шансы есть всегда. Только, кажется, мне понадобится больше времени. Давай её в дом, там я смогу провести один ритуал. — Мирона редко можно увидеть в таком замешательстве, таким жалким и неуверенным в себе. Едва слышно старший брат добавил: — Последняя надежда, Адриан, очень хрупкая надежда. Потом ты в любом случае мне расскажешь, что вы забыли на Диких землях!

— Всё без утайки, — клятвенно пообещал младший брат и, аккуратно подхватив своё сокровище, шагнул в открывшийся тёмный портал, за которым был виден почти родной коттедж.

Было ужасно видеть хрупкое изломанное тело рыжей девушки, лежащее на земле в центе огромной пентаграммы. Но ещё ужаснее понимать, что вот-вот она может полностью уйти из этого мира. Даже самый могущественный некромант на Вапироне не в силах воскресить Роуз при обычных условиях, какие же тогда шансы у неё в этой пентаграмме? Риан хотел спросить, только понимал: лучше сейчас герцога не отвлекать.

Руки Мирона подрагивали, чего он за собой никогда ранее не замечал. Да и всем сейчас было жутко: Рози успела подружиться даже с прислугой этого дома, стала любимой Адриана, завоевала благоприятное расположение графа Ларелона и герцога Сатанора. В этот страшный момент всеми любимая Розочка лежала и не подавала никаких признаков жизни.

Герцог, помня, что медлить или ошибаться нельзя, сцепил дрожащие пальцы в кулаки и начал ритуал. Этот ритуал способен отрастить остаточные нити души, к которым можно потом привязать жизнь обратно. И время катастрофически ограничено.

Адриан наблюдал за потугами старшего брата, словно откуда-то издалека. Мысленно он оставался в том лесу и вновь и вновь убивал альфу клана Серебра, мстя за смерть возлюбленной и за муки её семьи. И более Риан не может от себя скрывать: он любит её всем сердцем. Только защитить не смог. Не смог…

«Ничтожество», — проносилось в голове полукровки, когда он в очередной раз сворачивал шею главному снежному барсу.

Что-то хрипло бормоча, Мирон ритуальным ножом рассек свою ладонь и выставил её над лежащим телом Роуз. Красные капли сорвались вниз, но стали замедляться. Герцог прекратил бубнить и сказал то ли сам себе, то ли всем остальным:

— Если капли крови испарятся и не долетят до неё, то к ней вернётся жизнь. Если коснутся… значит, некромантия бессильна.

Казалось, сам воздух стал плотнее, не давая алой жидкости упасть на рыжую девушку. Но те неуклонно приближались так же неотвратимо, как сама смерть. Наблюдать за этим было просто невыносимо, но никто не проронил ни звука и не посмел отвернуться. Некоторые одними губами шептали молитвы Отарису или Линде (покровительнице гномов), думая, что таким образом хоть как-то помогут.

Десять сантиметров. Девять, восемь, семь, шесть…

«Прошу», — взвыл Адриан, чувствуя, как подкашиваются мигом ослабевшие ноги.

Терпение у кое-кого лопнуло. Герцог бессильно зарычал, после чего его глаза засияли ослепительно ярким салатовым светом, а багровые капли с шипением испарились буквально в сантиметре от лица Роуз. Эхо от некромантии с головой накрыло несколько километров вокруг. Мирон пошатнулся, но вовремя подоспевшие Риан и Данте подхватили его под руки, не позволяя упасть.

Никто не проронил ни слова, и все как один продолжали смотреть на рыжую. Миг. Второй. Третий…

Начали затягиваться страшные смертельные раны, в конечном итоге не оставив ни рубца, ни синяка.

Грудь девушки судорожно поднялась и Рози жадно сделала первый вдох. Она снова жива, только теперь никто не двигался, стараясь поверить счастью.

Быстрее всех поверил Риан и, бросив ослабевшего герцога на руки другу, склонился над рыжей. Он пощупал пульс. Жива! Сдержанные слёзы всё-таки прорвались, но стеснительный Адриан быстро их вытер, опасаясь, что Роуз первым делом увидит его плачущим.

Наконец, отмер Мирон и начал отдавать указы, тяжело волоча непослушным языком:

— Адриан, Роуз пока что очень слаба и проспит некоторое время. Знаешь, желательно спать не на холодной земле, так что возьми её в свои хилые ручонки и пойдём к ней в комнату. — Герцог повернулся к Данте. — А ты, мой герой, прекрати сдавливать мои рёбра!

Граф и сам не заметил, что от переживаний нещадно сжимал своего друга и тискал как какого-то кота. Смутившись, Дан выбросил Мирона на землю.

Герцог прошипел пару проклятий и, потирая ноющие бока, неуверенно встал.

Они пошли в дом, осчастливившая прислуга ушла по своим делам. Граф и герцог дождались Адриана в гостиной, пока тот укладывал своё сокровище в тёплую постель. Мирон задумчиво посмотрел в окно на сереющее небо. А ведь Роуз могла и не дожить до этого рассвета… Поморщившись, Сатанор выкинул неприятные мысли из головы.

Вскоре в гостиную пришёл и Риан, он уселся в глубокое кресло напротив энеш-тошерн и без лишних церемоний начал говорить:

— Для начала, я скажу, что связывает Роуз с оборотнями. Не думаю, что она мне потом за это скажет спасибо, так что, Ларелон, тебя не задерживаем. Это её личные секреты, которые она мне доверила как своему другу.

Данте потрясённо посмотрел на обоих братьев, не веря, что его выгоняют.

— Что? Но ведь я тоже ей друг…

— Дан, не сейчас, — отмахнулся Мирон, явно всё ещё обиженный на болезненные стискивания его бедной туши.

Помрачнев, граф встал и, больше не говоря ни слова, вышел.

Мирон пристально посмотрел на младшего брата и грозно процедил:

— Надеюсь, у тебя была причина, чтобы выгнать его отсюда. И ты сейчас не потратишь моё время зря, а то посмотришь место, где только что побывала твоя подружка.

— Я пришёл выполнить своё обещание тебе, а вот Данте я ничего не гарантировал, — холодно ответил Риан и начал рассказ: — Как ты знаешь, я встретил Роуз в Ромпире. И нет, я там на самом деле оказался совершенно случайно, а не ездил навещать свои мануфактуры. Она смогла меня каким-то образом призвать, задействовав резервы души. И в отличие от второго раза призыва, когда пришла Шалфей, в первый раз Рози не настолько сильно устала, но это уже не так важно. А знаешь, где именно в Ромпире я очутился? Да вот так у границы Диких земель на Великой Северной равнине. Просто наша общая подружка — попаданка. Её ещё совсем девчонкой перенесло из родного мира в деревню клана Пепла, где она выросла. Что ты так смотришь?

И вопрос в тему: Мирон глядел на младшего брата как на сумасшедшего. Герцог точно не верил в то, что обычная первый взгляд девушка выросла с дикарями и вообще иномирянка!

— Ты головой стукнулся? — уточнил старший брат.

— Ты же чуешь, что я не вру!

— Именно поэтому и спрашиваю о состоянии твоего хрупкого детского ума.

— Мирон! — Глаза младшего заблестели золотом. Он не находил ничего смешного или забавного в том, что Роуз выросла с волками и уж тем более не смеялся из-за её проклятой верности, что заставила её рискнуть жизнью и в конечном итоге эту самую жизнь потерять. — Она ушла от клана, а на первую же ночь вызвала меня. На третью ночь ей пришло видение, как Пепел взяли в военное рабство! И вот она загорелась идеей спасти этих волков! За время нашего пребывания в Тангроге она дважды уже убегала к ним по ночам, используя заклинание бодрости, после которого её и вырубило на несколько дней…

— И на третью ночь ты подкараулил свою крошку и предотвратил побег. После этого с утречка пораньше она устроила нам майдан со всеми вытекающими?

— Да, — скрипнул зубами Риан. — А ты помнишь, что она попросила от меня в обмен на прощение?

— Пойти с ней туда, куда ей надо, — припомнил Мирон. Потом в немом потрясении сидел минут пять, переваривая информацию. Неожиданно подскочил, хлопнул в ладоши и воскликнул: — ОНА С УМА СОШЛА! К оборотням! Своих олухов спасать! И с тобой! Боги милосердные, сделайте так, чтобы об этом мама не узнала, а то я жить вообще-то хочу! Кто меня потом вернёт?!

— Не говори ей и не узнает, — поморщился Адриан. — Я ей об этом рассказывать не собираюсь.

Это заметно успокоило паникующего некроманта, и он, чуть не сев мимо дивана, спросил:

— А как Роуз погибла? Тебя от атаки спасала? Но взгляни на её раны — это не от когтей! Кстати, какой клан вы сегодня осчастливили своим приходом?

— Серебро, — чувствуя закипающую злость, ответил Риан и, недолго думая, достал из бара бутылку вина.

Мирон идею поддержал и достал два бокала. Даже герцог прекрасно знал, что Серебро — ныне сильнейший клан оборотней. И вот не досмотрел за воинственными детьми, которые, как интересно получилось, пошли на снежных барсов войной!

— Так, что же случилось? — поторопил Мирон.

— Откуда-то у альфы клана оказался артефакт, способный поглощать заклинание. Так что некоторых оборотней он успел спасти. Ещё тот урод провоцировал Роуз, и, когда получил остатки её магических сил, напал на нас, используя те самые магические силы. Я смог увернуться от атаки — спасибо ипостаси энеш-тошерн, — а вот Рози… но всё обошлось благодаря тебе. Не спрашивай, как я победил альфу Серебра. Лучше тебе не знать.

Адриан опять вернулся к тому моменту, когда шея огромного чудовища оказалась намертво захвачена его руками и несколько удивился тому, как умело и безжалостно его руки сжали до хруста, казалось бы, сам камень. Странно, Риан себя не боялся после того поступка, а только с неожиданным холодом пожалел, что не может повторить того действия вновь. За ту, ради которой он готов на всё. Ту, что превращает каждый день, проведённый с нею в отдельные истории, достойные упоминания в лучших литературных произведениях романтического жанра. Он ею живёт, без неё не задышал бы вновь.

Минута гнетущей тишины опять подействовала на сердце Адриана. Зашипев, полукровка приложил руку к левой стороне груди. Этот жест не укрылся от его вездесущего брата, глаза Сатанора-старшего округлились.

— Роуз — твоя истинная пара, — констатировал герцог, заметив характерное сияние в ауре полукровки.

— Что? — внезапно севшим голосом переспросил Риан.

— Вот почему ты так на неё реагируешь и безвозмездно покупаешь всякие подарочки, совсем не жалея денег. Вот почему ты дышал через раз, когда она была мертва. И знаешь, — Мирон неожиданно ухмыльнулся, — вот об этом я расскажу матери при первой возможности!

— О свадьбе ещё рано думать! — воскликнул Адриан. — Мам же с епископом подмышкой ходит, ещё сюда прибежит, а оно нам надо?

— О, но ты уже о свадьбе думал, не так ли? Иначе как заметил священника? — ехидно протянул Мирон, не став упоминать того, что священник вообще-то дожидается бракосочетания наследника рода, а не его младшего брата. Потом, вновь став серьёзным, герцог скомандовал: — Марш, к своей любимой рыжуле в комнату и сторожи её пробуждение, пока я тебя не прибил за твою слабость и глупость!

— Давай потом потренируемся, хорошо? — севшим от испорченных нервов голосом попросил Адриан. Залпом допил бокал, но взгляд ни на грош не стал более затуманенным. — Мне надо… пар выбросить. Готовься в этот раз быть моей грушей для битья.

— Посмотрим, что у тебя там за пар, — с сомнением ответил Мирон. — Но хорошо, если сможешь отлепиться от Рози, то я у себя.

Риан кивнул и пошёл к возлюбленной, хотя точно знал: она всё так же спит.

***

Я проснулась из-за наглого солнечного луча, что посмел пристроиться прямо у меня на лице. Накрылась с головой. Нет, душно. Перевернулась и подумала, что что-то не так. Погодите…

Рывком села на кровати, судорожно хватая ртом воздух. Я мертва! Господи, я не в аду? Это рай?

Воровато огляделась, заранее покрываясь холодной испариной. Вскрикнула, когда заметила сидящего в кресле у стола Адриана.

— О нет, — прошептала я, уронив лицо в ладони, этим же жестом и привлекая внимание полукровки.

Судя по звуку шагов, друг пошёл ко мне.

— Что не так, Рози? — Почему при жизни я не слышала таких любящих ноток в твоём сильном голосе? Всё, тут открылся водопад. Он ради меня погиб! Из-за меня, хотя я не просила! Нет, просила и даже не оставила ему выхода. Ну, я и тварь…

Злись на меня, рычи на меня, только не показывай, что любишь, ибо наши чувства, похоже взаимны… и тем тяжелее принять, что тебя уже тоже нет.

— Роуз, — опять позвал он. Риан подцепил мой подбородок пальцами и заставил заглянуть в свои глаза. Я не стала прятать мысли, незачем. Неожиданно Адриан тихо рассмеялся. — Глупенькая, мы оба живы.

— Что? — не веря переспросила я.

— Дважды повторять не стану, — с делано злыми интонациями ответили мне.

Я попыталась сказать что-нибудь ещё, но мой рот был закрыт самым наглым образом — поцелуем. И так как опыта в таких делах у меня ещё нет, я решила, что этот поцелуй самый волшебный. Иначе же быть не может верно?

Друг от друга отстранились, хрипло дыша и судорожно прижавшись друг к дружке. Я из-за шока и полнейшего неприятия ситуации — Риан из-за того, что я его прижимала к себе как какого-то плюшевого мишку.

— М? — многозначительно спросил он на мои мысли. — Пожалуй, сочту «плюшевого мишку» за комплимент.

Очухавшись, я рухнула на кровать и отцепилась от друга. Что же мы делаем? Э нет, что он делает? И где мы? И…

— Роуз, — вновь позвал меня Адриан. — Ты помнишь, что этой ночью произошло? Понимаешь?

— Я же умерла, — прошептала я, начиная жалеть, что отпустила друга. Однако Риан сам пришёл на выручку, вновь поразив меня своими действиями: пододвинул меня, лёг рядом и придвинул к себе таким образом, чтобы моя голова оказалась у него на груди, забыл убрать руку с моего плеча. Причём нарочно.

— Да, — не стал спорить полукровка. — Ты действительно умерла, а убил тебя…

— Альфа Серебра. Но… что тогда мы делаем тут живые и здоровые?

— Надо сказать спасибо Мирону, — охотно пояснил Адриан. — Он нас телепортировал назад и воскресил тебя.

И последний вопрос:

— А что стало с альфой? Мирон его победил?

Взгляд моего друга заблестел золотом, но глаза остались сапфировыми. Холодея, я начала понимать, что стало с тем оборотнем. И всё-таки немного не верилось, потому что вожди кланов почти неуязвимые, а вождь самого сильного клана — тем более!

— Показать?

И, не дожидаясь моего ответа, в мою голову хлынули воспоминания Адриана.

Помните, последним, что я увидела, была чёрная молния? Нет, это оказалось не заклинание, это Риан с невероятной для человека или даже для оборотня скоростью бросился на снежного барса. Всё длилось меньше мига. С пугающей быстротой мой друг отомстил тому оборотню. И выглядело действительно пугающе…

Посмотрела на лежащего рядом полукровку тем же взглядом, каким смотрела на него во время нашей первой встречи или после моей последней попытки сбежать к клану Пепла.

— И сбежала бы ты. — Голос Адриана растерял всю нежность, оставив злость и ярость. — Сбежала бы без меня, мы бы тебя не нашли даже за неделю! Мирону и так оказалось очень тяжело и дорого тебя возвращать к нам! Ты хоть представляешь, каково мне было видеть тебя… — вибрирующий голос задрожал сильнее, — мёртвой. Из-за моей слабости.

В сердце кольнуло, и я поспешила приложить руку к неожиданно заболевшему месту. Риан проводил мой жест немного затуманенным взглядом. Я предложила:

— Тебе не в чем себя винить. Давай постараемся об этом не вспоминать или у тебя есть, что ещё сказать мне?

Адриан несколько остыл и, поиграв пальцем с моим локоном, тяжело вздохнул. Недолго подумав, мне ответили:

— Да, есть. Знаешь, Мирон мне сказал, что ты… — Он запнулся, покраснел, чего за этим парнем обычно не наблюдалось. Я с прищуром на него посмотрела. Как-то нервно усмехнувшись он попробовал продолжить: — Что я и ты… э, что сердце… аура там. В общем, понятно.

— Не-а, — качнула я головой. Не понятно, что вообще из этого бормотания возможно понять?

— Тогда забудь, — резко сказал он.

— Не договариваешь.

— Имею право.

— Ты упоминал Мирона. Пойду, спрошу у него? — невинно уточнила я, зная, что герцог уж точно выдаст тайну младшего брата с радостью и клыкастым оскалом в подарок.

Черты лица Адриана заострились, а взор запылал плавленым золотом. Я смотрела на него, не в силах отвести глаз, однако он всё равно любимым жестом взял мой подбородок, заставляя смотреть ему в лицо.

— Нет необходимости.

— Думаешь, когда ты энеш-тошерн, то я тебя опасаюсь?

— Именно. — И так уверенно это прозвучало.

Возмутительно! Схватила ближнюю подушку и ударила ею друга.

— Думаешь, когда ты побьёшь меня подушкой, я буду разговорчивее?

— Именно!

— Хорошего же ты обо мне мнения, — притворно удивился друг. — Я тут великий мститель, альфу победил ради неё… а объект собственного обожания лупит подушкой вместо благодарности!

— Могу и не подушкой, — любезно предложила я. Предприняла попытку побега, так как он всё ещё меня обнимает, но Риан только крепче меня зафиксировал, лишив возможности замахнуться подушкой повторно. Даже не думая над моим щедрым предложением, он выдал:

— Спасибо, откажусь от такой чести.

— Да что там. Мне не сложно.

— Верю.

— Прекрати темнить, а то действительно к Мирону пойду, — пригрозила я. Судя по реакции друга, моя угроза весьма действенная.

— Я расскажу. Но давай лет через… сколько сейчас тебе лет, кстати?

— Семнадцать, наверное.

— Вот закончишь академию, напомни мне об этом разговоре, ладно?

Сдалась и кивнула. Меня наградили мягким поцелуем в макушку. Кстати, с чего это Риан лобызаться полез? Покашливание сверху красноречиво дало понять, что сие определение его действиям неверное. Ладно, с чего он вдруг перестал вести себя не как друг, а…

— Потом поймёшь, — отворачиваясь, пробормотал Риан. Потом предложил: — В кафе хочешь?

Кивнула.

— А в театр или на драконью ферму? — Я кивала и кивала. Адриан, коварно улыбнувшись, протараторил: — На бал при дворце Алроса, где соберётся весь свет Тангрога и зарубежные гости, куда и знать Аренхельма тоже любезно приглашена?

По инерции кивнула, а потом поняла, во что вляпалась. Вот же лысый чёрт!

— Нет! Не надо! Я на школьном балу кое-как выжила, помилуй!

— Я в Диких землях кое-как выжил, а ты не миловала. И не волнуйся, ты будешь неотразима! И платье-то мы тебе подберём, и в СПА-салон сводим, и туфельки посмотри, и заколочки, и украшения… знаешь, никогда ранее не страдал любовью принаряжать кукол, но вот тебя нравится. Тогда давай в кафе, потом к драконам и в театр. Ну, а бал будет завтра, так что и страд… гм, наслаждаться ты будешь завтра. — И самым заботливым тоном поинтересовался: — Чего молчишь, Розочка?

Боги милосердные…

***

Крупный серый волк пристально всматривался в ту сторону, куда уходили отряды снежных барсов. По их нервным и напуганным выкрикам ясно, что на территорию Серебра прорвались человеческие маги.

— Но зачем? — недоумённо спросил кто-то из воинов у своего товарища. Но в ответ на подобные вопросы только качали головами и разводили руками.

Вулкан жадно ловил каждое слово серебряных оборотней, чувствуя, что вот-вот плен его клана может закончиться. Месяцы рабства окажутся позади… и надежда рассыпалась в крах после того, как альфа Серебра взял какой-то камень, который ему оставил Снежный волк. Уже издали понятно, что такая вещица не просто безделушка, да и станет представитель легендарного клана Снега дарить какую-то ерунду? Вулкан все дни внимательно следил за врагами и не проглядел момент, когда бета Снега подарил камень главному снежному барсу.

Вскоре альфа неспешно отправился в ту же сторону, в след своим воинам.

У Вулкана ком встал в горле после того, как до его чуткого слуха донёсся рёв бури. Неожиданно поднявшийся ветер вдали поднял в небо целую тучу снега! Нет, не снега — льда!

«Маги!» — понял юный альфа Пепла.

И таким грозным казалось завывание ледяной метели, что волк был готов бежать и спасать клан, но…

Позже всё стихло, чтобы через несколько секунд повториться вновь, только уже куда слабее. Потом послышался чей-то, полный горечи крик, после которого с той стороны не донеслось ни шороха, даже обычный ветер стих.

Барсы недоумённо переглядывались, ожидая возвращения своего вождя, только тот не приходил. Тростник стоял и не мог поверить, что альфа, при наличии того странного камня, мог проиграть битву магам. У Вулкана так и чесался язык съязвить, но ещё рано выдавать свой отлично сохранённый разум.

— Идите, отдыхайте, — спустя минут десять упавшим голосом скомандовал шаман и, пошатываясь, сам ушёл к себе в шатёр.

Однако, вопреки воле второго оборотня стаи, все остальные встревоженно загомонили.

Уж кто-кто, а все зверолюди знают: шаманы привязаны к альфам особой духовной связью. Первым смерть альфы почувствует именно он, а уже позже по клановой связи это известие дойдёт до остальных.

Вулкан поймал на себе взгляды Родана, Эйро, Клевера и остальных своих соплеменников, что ещё были живы. Взгляды, горящие жаждой крови врага и откровенного злорадства. Ещё эти взгляды спрашивали: «Будем действовать?».

Вулкан незаметно помотал головой. Враги истощены, только Пеплу всё ещё хуже. Ещё, не дай Боги, решат сорваться на шкурах волков, которых и так уже очень мало.

— Мне кажется, что… — неуверенно начал Клевер, подходя к Вулкану, но оставаясь на достаточном расстоянии от «одичавшего» оборотня. — Что к нам шла Рози. Как думаешь, такое возможно?

Только Клев продолжал думать, что Вулкан не утратил разум, а просто скрывается с непонятной всем целью.

А по поводу Рози. Молодой альфа наклонил голову на бок, радуясь, что в облике волка больно не поплачешь. Как же ему её не хватало! И представить, что совсем недавно она была где-то тут и сражалась бок о бок с теми магами; а возможно она и сама стала магом. Нет, слишком светлая надежда, чтобы быть оправданной.

— Не веришь?

Вулкан, не видя смысла больше скрываться от друга (всё равно серебряные поглощены своим горем) сказал:

— Не верю. И не хочу верить, слишком опасно.

— Я знал! — восторженно, но так же тихо воскликнул Клев. — Ты с нами! Но зачем прячешься?

— Мне стала доступна кое-какая способность… не знаю, точно ли, но это похоже на магию. И когда я пытался стать человеком, то магия тянулась к вам. Неизменно, раз за разом.

По лицу Клевера видно, что он не очень-то верит, но спросил:

— А ты это как-нибудь видишь?

— Как цветные нити, — кивнул Вулкан. — Время от времени я их действительно вижу. И когда пытаюсь превратиться, то нити тянутся к вам. Помнишь, как страдают серебряные, когда пытаются издеваться надо мной? Их касаются эти нити. И я не могу допустить, чтобы вы страдали по моей вине.

Клевер выдохнул.

— Я всё ещё не могу тебя понять. То ли ты с ума сошел, но разума не лишился, то ли ты говоришь правду и мы все в полной куче кошачьего помёта?

— Увы, второе.

Друзья огляделись и заметили на себе любопытствующие взгляды нескольких барсов. Дальше продолжать беседу нельзя — заметят.

Вулкан по-волчьи оскалил зубы и зарычал на Клева. Тот сначала не понял, с чего такая перемена в настроении друга, только после тоже зарычал и ушёл со словами:

— Я передам остальным, что ты творишь!

Не в том плане, что Вулкан начал бросаться на соплеменников, а в том плане, что он — единственный, кто стоит между странными нитями и волками.

Власть — это ответственность, и альфа клана Пепла не намерен рисковать здоровьем других волков. Позже всё образумится. Осталось недолго, да и вряд ли те маги, что сегодня нападали на снежных барсов, оставят свои попытки.