О чем мечтает женщина

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Росс приподнялся на руках и посмотрел на жену. Она лежала на спине, на ее груди были видны красные пятна — следы его страстных ласк.

— Росс?

Глаза Ханны потемнели, отражая бушевавшие в ней чувства.

— Только не двигайся.

Росс не узнал свой голос, до того хрипло он прозвучал. Это была последняя попытка удержать себя в руках: он ведь чуть было не позволил себе заняться любовью с Ханной, его тело все еще требовало своего.

— Что случилось?

— Ничего. И все. Я не должен был заходить так далеко. — Росс уселся прямо на пол и обхватил голову руками. — Прости меня. Это была ошибка.

Дрожащими руками Ханна стиснула ворот рубашки и попыталась осознать случившееся. В ее воспаленном мозгу отложились только последние слова: «Это была ошибка».

Ошибка.

Целовать ее было ошибкой. Чувствуя нарастающую ярость, Ханна согласно кивнула:

— Ты прав, это была ошибка.

Ее голос предательски дрожал.

— Я хотел, чтобы ты поняла, насколько ты красива.

Дрожащими руками Ханна надела бюстгальтер и тщательно застегнула рубашку.

— Надеюсь, ты не очень разочаровался из-за моей неопытности. — Росс промолчал, разглядывая тени на полу. — Спасибо большое, но я не нуждаюсь, чтобы со мной играли в «Спящую красавицу».

— Я и не пытался, поверь. Мне сложно представить, что у тебя никого не было, хоть я знал, что ты не имеешь привычки прыгать из одной койки в другую.

— А, понятно. Дорин?

— Не знаю. Дорин не любила быть одна, а мне приходилось часто уезжать в командировки. Я был таким идиотом, что даже не заметил, как она начала изменять. Кстати, сразу после свадьбы.

— Это лишь твои подозрения.

— Да уж. — Росс посмотрел на нее исподлобья. — Только для суда пришлось делать анализы и устанавливать отцовство. Это тебе о чем-нибудь говорит?

Боль, прозвучавшая в его голосе, чуть было не заставила Ханну протянуть руку и приласкать его, но она твердо знала: Росс не нуждается в ее жалости. И дело тут не в дружбе, а в гордости. Дорога в ад, как известно, вымощена благими намерениями, поэтому Ханна сдержала свой порыв, чтобы не повредить хрупкие нити, которые все еще связывали их.

— Никто не усомнится, что Джейми твой сын, — прошептала она. — Вы очень похожи.

— Я не сомневаюсь в том, чей он сын, — кивнул Росс, — но я виноват, что позволил его матери использовать ребенка в своих грязных играх. Красивое лицо Дорин и ее роскошное тело затмили все. Любовь слепа… Ты не замечаешь очевидных вещей, даже если они находятся прямо перед твоим носом.

Ханна нервно теребила рубашку. Росс говорил не о любви, а о похоти. Это понимала даже Ханна при полном отсутствии опыта в любовных отношениях.

— Росс…

— Забудь об этом. — Росс посвятил изучению собственных ног добрую минуту. — Доброй ночи, Ханна.

Не дождавшись ответа, он резко повернулся и вышел из комнаты.

Доброй ночи?

Ханна с недоумением рассматривала его удаляющуюся спину. Тема была закрыта, потому что Росс не хотел продолжать ее обсуждение.

Болван.

Мужчины почему-то уверены, что они знают все.

Потянувшись, Ханна уселась на кушетке, пытаясь заглушить боль неудовлетворенного желания. Она подперла кулачками подбородок и некоторое время наблюдала за языками пламени, лижущими дрова в камине.

Она все пыталась понять, почему Росс так поступил? Ее тело жаждало прикосновений этого человека. Умом Ханна, конечно, понимала из-за чего интимные отношения были им противопоказаны, но разве можно забыть ту сладкую негу, которая разливалась по телу от его поцелуев и ласк?! Равнодушно относиться к его улыбке и жестам? Ни один мужчина на свете не мог сравниться с Россом в силе и нежности.

Обжора запрыгнул на спинку кушетки и деликатно пристроился за спиной Ханны. Вздохнув, она перетащила его на колени, и кот удовлетворенно разлегся, лизнув в знак благодарности ее руку шершавым языком.

— Я — за этот брак, — определилась Ханна.

Кот положил голову ей на руку и прикрыл глаза. Умное животное. Понимает, когда в разговоре следует промолчать.

«Росс ничего не приукрашивал, предлагая мне сделку, он был абсолютно честен», — в очередной раз сказала себе Ханна и погладила Обжору по мягкой шерстке.

Их солидный дом обычно не пропускал звуки, но сейчас Ханна уловила шорох шагов и два глухих удара.

Ботинки?

Ханна позволила себе немного помечтать, представляя, как Росс раздевается: сначала на пол летят его джинсы, затем свитер… нижнее белье. Она как будто чувствовала неповторимое прикосновение его кожи, а память услужливо подсовывала различные подробности. Послышался шум льющейся воды, и Ханна покрепче сжала губы. Брак без любви и страсти? Росс был предельно честен в своих желаниях, но она не восприняла их всерьез.

Тебе не должно быть больно как ему.

Нет, она не чувствовала себя уязвленной. Романтика была неходовым товаром в Квиксильвере. Ханна отлично понимала, что не выйдет замуж, пока семья в ней нуждается. Свои обязательства по отношению к семье она приняла покорно.

В течение долгих лет никто не пытался освободить ее от тяжелой ноши. Ханна горько улыбнулась. Естественно, что после долгих лет одиночества она не чувствовала себя женщиной, но это были проблемы не Росса. Ее.

У него железные нервы, продолжала свои размышления Ханна. Росс пылко целовал меня и внезапно все прекратил. Он что-то чувствовал, желал, но почему так внезапно остановился? У меня что, выросли щупальца и рога?

Ну почему, почему она так непривлекательна? Быть девственницей еще не значит ничего не понимать, мужчины ведь обычно называют вещи своими именами. Особенно с исполнительными партнерами. А она — даже больше чем исполнительный!

Ханну бросило в жар. Все мужчины — ослы, объявила она себе. Говорят, что не бывает похожих женщин, рассуждают о чувствах, а самим затащить бы кого в постель.

Кот недовольно зашипел, очевидно из мужской солидарности.

Ханна прилегла, все еще убеждая себя, что было бы гораздо хуже, захоти Росс только сексуальных отношений без тепла и ласки. Она должна быть довольна. Но Ханна не чувствовала никакого удовлетворения: одиночество и боль терзали ее душу.

— Мамочка?

Ханна открыла глаза. У кушетки стоял озадаченный ребенок.

— Что с тобой?

Она вздохнула, потерла глаза и попыталась собраться с мыслями. Было утро, и что-то было не так. Приподнявшись на локте, Ханна огляделась: так и есть, она заснула на кушетке в гостиной.

— Все нормально. — Она спустила ноги на пол и чмокнула Джейми. — Я смотрела на огонь и нечаянно заснула. Вот и все. А что такое?

— Папа сегодня злой, — ответил простодушный ребенок. — Велел не лезть к нему.

— Прости, сынок, — покаянно произнес Росс, не заходя в комнату. — Я вел себя как медведь с занозой в лапе. Не обращай внимания на мои слова.

Он стоял в коридоре уже одетый, собираясь выйти из дома.

— Ой, я забыла, что у тебя с утра рейс, — прошептала Ханна.

Он должен был везти несколько контейнеров с фруктами и овощами в Коцбу.

— Все в порядке, — заверил ее Росс, но его вид противоречил словам.

Он не производил впечатления человека, хорошо отдохнувшего ночью, и Ханна забеспокоилась.

— Ты можешь подождать пару минут? — спросила она. — Я сварю кофе.

Росс кивнул, и Ханна, еще разок поцеловав Джейми, заспешила на кухню. Пару дней назад она проштудировала инструкцию, поэтому включить кофеварку не составило никакого труда. Пока готовился кофе, она нарезала бутерброды, чтобы Росс смог взять их с собой.

— В этом нет необходимости, — сказал он, наблюдая за ее ловкими движениями.

— Как это нет? Полет будет долгим, тебе необходимо подкрепиться.

Росс прислонился к косяку, любуясь Ханной. Уже несколько раз она вставала утром пораньше, чтобы успеть приготовить ему ланч: нарезать бутерброды и налить кофе в термос. Наверняка сегодня она планировала сделать то же самое, но забыла из-за вчерашнего.

Да, он счастливчик, что нашел такую отходчивую жену. Росс поежился, подумав, что в противном случае питаться бы ему пиццей в ближайшей закусочной в течение двух недель.

— Позавтракаешь?

— Потом.

— Потом ты будешь на полпути к Северному полярному кругу, — заявила Ханна, разбивая яйца на сковородку. — И не вздумай говорить, что позавтракаешь пончиками. Это же отрава. Ты можешь задержаться на две минуты, за это время твои овощи не сгниют.

Росс поставил стул поближе к столу и уселся на него верхом. На самом деле он не так уж спешил, просто хотел уйти до пробуждения Ханны, чтобы избежать неловкости. Он всегда гордился умением улаживать любые вопросы, но сейчас чувствовал себя не в своей тарелке.

— Откуда ты знаешь про пончики?

— Кайли поделилась — сказала, что вы питаетесь преимущественно ими.

— У нее слишком длинный язык.

— Я передам ей твои слова, — решила Ханна, поставив на стол тарелку и чашку кофе.

— Не стоит.

Ханна приподняла бровь, и Росс решил не продолжать эту тему. Она не села с ним за стол, как делала это обычно, а занялась хозяйственными хлопотами. Росс сердито возил вилкой по тарелке, исподтишка разглядывая жену. Босая, раскрасневшаяся со сна, с растрепанными волосами, Ханна выглядела воплощением всех его мужских фантазий.

Ее фланелевая рубашка была застегнута только на две пуговички, почти не скрывая груди. «Тебе не интересно», — напомнил себе Росс. Еще никогда он не терял контроль над собой до такой степени, но никакая другая женщина и не нравилась ему так, как Ханна. Но еще раз пытаться строить отношения даже с ней, — это слишком большой риск.

Он неохотно проглотил завтрак, не желая отказом подавать дурной пример подрастающему поколению.

— Я приеду после полуночи. Так что увидимся утром.

Ханна, поджав губы, протянула ему сумку с едой.

— Спасибо.

Ханна проводила мужа до машины. Несмотря на ее протесты, они съездили в Дакоту и приобрели еще один грузовичок. Росс настоял на том, что у нее должна быть подходящая для зимней погоды машина.

— Росс… о прошлой ночи, — нерешительно сказала она.

— Ты замерзнешь. И у меня нет времени обсуждать это сейчас.

Его тон отбивал всякое желание продолжать беседу, однако Ханна все же продолжила:

— Вот как? А мне показалось, что дело не во времени, а в желании?

Солнце еще не взошло над горизонтом, но даже в слабом утреннем свете она увидела, как Росс напрягся.

— Тебе показалось. Просто забудь об этой ночи, — сказал Росс, залезая в кабину и заводя мотор.

Забыть?! Интересно как? Ханна обхватила себя руками, наблюдая, как машина исчезает за горизонтом. Изрядно замерзнув, она повернулась и вошла в дом. Джейми спал на кушетке, обнимая кота. Если между родителями сложные отношения, рано или поздно это отразится на ребенке. Ханна беспокоилась, что мальчик может услышать что-нибудь не предназначенное для детских ушей. Но никак не могла повлиять на ситуацию.

Она еще постояла, наблюдая за невинным личиком ребенка. Джейми Маккой, вне всякого сомнения, был ее сыном, сыном от любимого человека.

Мысль о ребенке Росса, которого она могла бы носить под сердцем, наполнила ее нежностью. Душой она уже давно принадлежала Россу, теперь он завладел и ее телом. Поцелуи его были подобны наркотику, попробовав один раз, Ханна хотела еще и еще.

Миллионы мужчин и женщин живут в любви и согласии. В счастливом браке. Так в чем же дело?

Росс подъехал к крыльцу, чувствуя себя смертельно уставшим. Раньше он переночевал бы на месте и полетел утром, но сейчас мысль оставить Джейми даже на одну ночь была ему ненавистна.

И Ханну, услужливо подсказала ему память. Каждый раз, отпивая кофе или откусывая бутерброд, он думал о ней, и тело предательски реагировало на это. Чувство к Ханне, ни с чем несравнимое, захлестнуло его, вызвав повод для беспокойства.

Огни освещали крыльцо и дом, напоминая о нежной, заботливой жене. Росс впервые чувствовал себя объектом чьей-то заботы: Дорин не забивала себе голову всякой ерундой (то есть хозяйством), поэтому дом так и был берлогой холостяка.

Горькая усмешка искривила губы Росса, когда он вспомнил отца, не раз говорившего, как счастливы были бы мужчины, знай они, что их ждет дома любящая и заботливая жена. Отец так и спился, пытаясь забыть жену, умершую от пневмонии.

Вздохнув, Росс поднялся по ступеням и вошел в дом. Его нос почувствовал запах свежеиспеченного хлеба, и он поглубже вдохнул.

— Как полет? — спросила Ханна, сидевшая на кушетке с каким-то шитьем в руках.

— Нормально. — Росс с удовольствием потянулся, удивленно отметив, как быстро он привык к ее присутствию. — Что ты делаешь?

— Зашиваю.

Он пригляделся и обнаружил корзину, доверху набитую какими-то вещами.

— По-моему, я бросил это барахло в гараже, — вспомнил он.

— Барахло?! — Ханна покачала головой. — Это прекрасные джинсы и рубашки, нужно лишь пришить к ним пуговицы, вставить молнии и отстирать пятна. Не вижу причины их выбрасывать.

— Ты всегда заботилась о моей одежде, — развеселился Росс, вспомнив, как давным-давно он разорвал рубашку, а Ханна ее зашила, выудив из школьного шкафчика иголку и катушку ниток.

И сейчас заботишься.

— К одежде нужно относиться аккуратно, — серьезно заявила маленькая хозяйка и отложила приведенную в должное состояние вещь. — Ты голоден?

— Как собака.

На кухне Ханна отрезала огромный кусок хлеба и положила ему на тарелку столько мясного рагу, сколько не съела бы и рота солдат.

— Я надеялся, ты не будешь меня ждать.

— Это несложно. — Она пожала плечами. — Я всегда ждала вечером папу.

Я не твой отец, подумал Росс и ухмыльнулся. Я твой муж.

Забавно. Решив во второй раз жениться, он учел все, кроме одной вещи: Ханна выросла и превратилась в очаровательную женщину, которая могла соблазнить даже святого. А он был простым смертным с полным отсутствием силы воли.

Двумя днями позже Ханна гладила, напевая себе под нос какую-то песенку. Росс еще спал, а Джейми играл со своей чудо-игрушкой, и Ханна воспользовалась затишьем и подтащила гладильную доску ближе к окну, чтобы совместить приятное с полезным. Целыми днями Ханна чистила, мыла, скребла; теперь дом блестел, нужно было лишь поддерживать порядок. Она повесила отглаженную рубашку на вешалку и потянулась за следующей, когда увидела кота, пытающегося залезть в корзину с бельем. Он любил вздремнуть на чистых рубашках.

— Кыш, — жестко потребовала Ханна.

— Мяу, — попыталось настоять на своем наглое животное.

— Тогда будешь сидеть за дверью, — решила поборница чистоты. — Тем более солнышко выглянуло.

В окно было видно, как Обжора сел на солнце и начал умываться. Ханна улыбнулась, представив, как это приятно — понежиться в теплых лучах. Нужно признать, Росс выбрал чудесное место. За домом виднелись горы, на их вершинах никогда не таял снег. Окружавшие луговину леса выглядели сказочными.

Опять Росс! До чего ж он настырно лезет в ее мысли!

Кстати, он наотрез отказался обсуждать события того вечера, чем поверг Ханну в крайнее смущение. Если Росс воспринимает ее только, как друга, тогда почему их поцелуй, был настолько… чувственным? Если нет никаких чувств!

Чем больше Ханна об этом думала, тем больше убеждалась, что Росс… хотел их близости.

В это время герой ее мыслей появился на кухне. Полусонный, в застиранных джинсах и расстегнутой черной рубашке.

— Хочешь кофе?

— Я и сам могу приготовить. — Росс взял кружку и понюхал ее содержимое. — Да, твой кофе определенно лучше моего.

— Не забывай, я работала в ресторане и приготовила столько кофе, что в нем можно утопить несколько тихоокеанских лайнеров.

— Слушай, ты не хочешь взять чековую книжку и проехаться по магазинам?

— Нет, — отрицательно покачала головой Ханна. — Мне ничего не нужно, да и застиранная одежда гораздо приятнее на ощупь.

Она погладила джинсовую ткань на бедрах, и Росс вздохнул. Эти бедра не давали ему спокойно спать ночью и преследовали днем. Ханна прочно воцарилась в его жизни, в доме и, главное, в его голове.

— Если ты голоден, на плите овсянка, а в духовке булочки.

Росс достал одну и впился в нее зубами. Ммм, домашняя, с изюмом и орешками, политая сахарным сиропом и присыпанная корицей.

— Все, что ты делаешь, — замечательно, но не слишком ли ты напрягаешься? Не хочешь уделить некоторое время себе?

— Что значит — слишком?

В этом была вся Ханна: безраздельно посвятить себя семье, не жалеть на нее ни сил, ни времени. И сейчас он был ее семьей и пользовался всеми преимуществами, которые предоставлялись только родным.

Действительно, дружба — лучшая основа для брака, нужно только держать себя в руках и не давать сексу испортить такие замечательные отношения.

— Ты сегодня повезешь туристов?

— Угу. Но Майк летит дальше, в Анкоридж. Ты можешь полететь с ним. Это займет всего лишь час, и ты сможешь походить по магазинам и купить что-нибудь для кухни по своему вкусу.

— Зачем? Я обходилась и меньшим. В Квиксильвере небогатый выбор, ты же знаешь.

— Да, но я уже устал от рассылаемых каталогов, где предлагались вещи, которые раньше мы заведомо не могли купить, — в голосе Росса послышалась горечь.

— Но сейчас у тебя успешное дело.

— Да уж. Знаешь, у меня с Донованом много общего. Его родители развелись, и они с матерью остались почти без средств. В общем, жили достаточно бедно.

— А Майк?

— Майк? — Росс откусил от булочки и от удовольствия зажмурился. — О, это вполне обеспеченный тип. Он сбежал на Аляску в поисках приключений: надоело серое мещанское существование, от которого были в восторге его родители.

— Понятно, — улыбнулась Ханна.

— И Кайли, хоть она и из его родного города, не дает скучать.

— Она тебе очень нравится, правда?

— Мы друзья, и все, — осторожно ответил Росс, уловив подозрительные нотки в голосе жены.

— Так мы тоже друзья, — заметила она.

Перед Россом сразу возникла сцена: полуобнаженная женщина лежит на кушетке, на ее теле играют блики от огня в камине. Он почувствовал… некий дискомфорт.

— Тоже, да не тоже. У нашей дружбы другие корни. О, мне пора в аэропорт. Нужно проверить мотор перед полетом.

Ханна кивнула и отвернулась к утюгу.

— Я приготовила побольше бутербродов, — вдруг в пути кто-то из твоих пассажиров проголодается. И положила двухлитровый термос с кофе.

— Спасибо. — Не в силах совладать с собой Росс подошел к ней, взял за руку и заглянул в глаза. — Пчелка, я хочу, чтобы ты была счастлива. Ты ведь знаешь об этом?

— Да.

Ханна вздрогнула, почувствовав его прикосновение.

— Я понимаю, со мной трудно, но у нас же все в порядке?

Его искренняя озабоченность заставила Ханну улыбнуться. В порядке, конечно, но ей-то хотелось большего.

— Отлично, — выдавила она. — А теперь иди проверять мотор.

— Ладно. — Он запечатлел дружеский поцелуй на ее лбу. — Увидимся вечером.

Ханна уставилась на корзину с бельем, не видя ее. Если ничего не изменится, они так и будут встречаться за завтраком, обмениваться вежливыми фразами и дружескими поцелуями. Но она хотела большего, гораздо большего! Ханна устало опустилась на стул и подперла голову руками.

Она влюбилась в Росса.

В голову сразу полезли дурные мысли. Даже если Росс еще верит в любовь, она не относится к его типу женщин. Убирая дом, Ханна наткнулась на несколько снимков. На них были красивые, уверенные в себе женщины. Она может попытаться…

«Я ничего не знаю об одежде и макияже, — сказала себе Ханна. — Может, если принарядиться, Росс обратит на меня внимание?»

Она потрогала свои джинсы. Удобно, но не сказать, что шикарно. Так, Росс велел прикупить новую одежду? Но что она об этом знает: за всю жизнь в ее гардеробе было только одно платье. Нужно позвонить Кайли, уж она-то наверняка разбирается в моде. Не отдавая отчета в своих действиях, Ханна подлетела к телефону и набрала номер дрожащей рукой, молясь о том, чтобы не муж подошел к телефону.

— Компания «Транзит МММ», — раздался в трубке голос Кайли, и Ханна перевела дух.

— Привет, это Ханна Лиг… Маккой. Скажи, Майк уже уехал?

— Нет. Ты хочешь поехать с ним?

— Э… Да. А ты не согласишься составить мне компанию? Хочется пройтись по магазинам.

— С удовольствием. А что покупаем?

— Что-нибудь для дома. — Перед глазами Ханны мелькнуло видение: по ее плечам скользит нежный розовый пеньюар… Она покраснела. — И одежду. Особенную.

— Звучит интересно. Ты собираешься на вечеринку?

Собирается. Но на приватную, для узкого круга приглашенных.

Ханна вдохнула, выдохнула и выпалила:

— Это для спальни, чтобы я выглядела попривлекательней.

— Чудесно. — Голос Кайли понизился до шепота. — А что Росс?

— Стойкий оловянный солдатик. Даже слышать об этом не хочет.

— То есть вот-вот взорвется и живет одним ледяным душем, — растолковала более опытная Кайли.

— Ты действительно так думаешь? — с надеждой спросила Ханна.

— Уверена. Он на грани с тех пор, как вы приехали из Рино.

— Отлично. Через полчаса мы с Джейми будем на взлетной полосе. Как думаешь, Росса мы не встретим?

— Он только что взлетел, так что путь свободен.

Ханна швырнула трубку на рычаг, ее трясло. Казалось, этого момента она ждала всю жизнь, даже не подозревая об этом: осознание любви к Россу пришло неожиданно.

Она любила мальчика, она любит мужчину. Все встало на свои места.