Обещание грешника

Глава 13

Я понял это в ту минуту, когда сел рядом с ней в машину. Она была готова сбежать. Хотела увеличить дистанцию между нами. Однако я не позволю этому случиться. Я только что нашел ее и еще не закончил с ней. Честно говоря, я не уверен, что когда-нибудь закончу.

Я понимаю ее страх. Не то чтобы я не думал о риске, приводя ее в свой мир. Но для меня награда намного перевешивает риск. Иметь ее — гораздо важнее риска. Кроме того, я уже принял меры безопасности. За ней следят 24 часа в сутки. Наблюдают постоянно. Если с ней что-нибудь случится или если кто-то попытается что-то сделать, мои ребята вмешаются.

Но она беспокоится не о своей безопасности. Нет, она беспокоится о том, что подумают люди. И я это понимаю. В ее работе внешность имеет значение. И она беспокоится о том, что подумают ее друзья и семья — в этом тоже нет ничего плохого. Я просто не позволю мнению других людей влиять на наши отношения.

— Хочешь еще? — Спрашиваю я Элли, скользя взглядом по почти пустым тарелкам перед нами.

— Да, но я не смогла бы вместить больше, даже если бы попыталась. — Смеется она.

Она наконец-то расслабилась и не так напряжена, как была, когда мы только приехали.

— Мы можем вернуться, когда захочешь, — говорю я ей.

— Спасибо, что привел меня сюда. Это было здорово. Но я была бы так же счастлива, если бы ты отвел меня в KFC. — Улыбается она.

Я поднимаю бровь, глядя на нее.

— Буду иметь это в виду в следующий раз.

— Ладно, давай не будем слишком увлекаться. В смысле, я люблю жареную курицу и все такое. Но это, вау… Эта еда лучше секса, Джио.

— Нет ничего лучше секса с тобой, Элли, — признаю я.

— Позволю себе не согласиться, — говорит она.

— Пойдем. — Я поднимаюсь на ноги, мой член уже тверд и ждет, чтобы доказать свою точку зрения. Еда, блять, не лучше секса. — Когда мы вернемся к тебе домой, я покажу тебе, как ты ошибаешься. Я выебу из тебя всю жизнь, Элли, и не остановлюсь, пока ты не признаешь, что эта еда не так хороша, как те оргазмы, которые я могу тебе подарить, — говорю я ей.

Элоиза стягивает платье через голову, обнажая каждый дюйм своей кожи. Каждый обнаженный дюйм.

— На тебе всю гребаную ночь не было нижнего белья? — рычу я.

— Этому платью не подходит нижнее белье, — говорит она, забираясь на кровать.

— Ты всю ночь сидела напротив меня без нижнего белья, — повторяю я, снимая пиджак. Когда глаза Элли расширяются, я слежу за ее взглядом. Я и забыл о своем оружии.

Я снимаю наплечные кобуры и аккуратно кладу пистолеты на ее туалетный столик. Затем достаю из-за спины запасную "девятку". Все это время я не свожу с нее глаз, оценивая ее реакцию на эту часть меня. Часть, которую я скрывал от нее до сих пор. Нагнувшись, я поднимаю подол брюк и достаю нож, который спрятал у лодыжки.

— Ты этого не отрицал, — говорит Элли.

— Чего не отрицал? — Спрашиваю я ее, расстегивая пуговицы.

— Что ты босс мафии.

— Я не собираюсь начинать наши отношения со лжи. И никогда не буду лгать тебе, Элли, даже если правда будет неприятной, — говорю я, позволяя ткани моей рубашки упасть на пол.

— Ты… ты в опасности? — спрашивает она.

— Жизнь сама по себе опасна, — напоминаю я ей. Я снимаю туфли, потом носки, затем встаю в полный рост и расстегиваю ремень.

— Но тебе причинят боль? В смысле, люди активно пытаются причинить тебе вред?

— Я так не думаю.

— Ты так не думаешь? Значит, ты не знаешь?

— У нас есть враги. И всегда они будут. Но замышляют ли сейчас если эти враги против нас какой-то заговор? Понятия не имею.

— Как умер твой отец? — Она продолжает свою линию вопросов.

Я останавливаюсь, держу руки на молнии и отворачиваюсь от нее. Я только что сказал ей, что не буду ей лгать, и планирую сдержать свое слово. Но я также не думаю, что она готова услышать такой ответ.

— Джио? Как он умер? — настаивает она.

— Мне нужно, чтобы ты не спрашивала меня об этом, Элли, — говорю я ей.

Она смотрит на меня и закутывается в одеяло, прикрывая свое тело. Защищаясь. Со мной это не сработает. Она смотрит на меня таким взглядом, который говорит мне, что колесики в ее голове крутятся. Она готова бежать. Снова.

Я подхожу к кровати, наклоняюсь и поднимаю ее на руки.

— А, что ты делаешь? — визжит она.

— Шшш. — Я захожу в ванную и закрываю за нами дверь. Поставив Элли на ноги, я захожу в кабинку и включаю душ. То же самое делаю с краном на раковине. — То, что я тебе скажу, не должно покидать пределы этой комнаты, Элли. Не стоит никому рассказывать об этом. Если захочешь обсудить это со мной еще раз, то сделаем это только с глазу на глаз. Но никогда ни при ком другом.

Глаза Элли снова расширяются. В их глубине немного страха, но она все равно кивает.

— Хорошо.

Я наклоняюсь вперед, останавливаясь, когда мои губы достигают ее уха.

— Я убил его, — шепчу я, затем отстраняюсь, оценивая ее реакцию. Она ахает, прикрывая рот рукой. — Мой брат Санто был помолвлен. У него должна была быть свадьба, дата которой была назначена несколько недель назад. Пока он не обнаружил свою невесту, Шелли, зверски убитой. И это сделал наш отец. У меня не было выбора. Я больше не мог позволить ему причинять боль своим братьям.

Элли просто стоит и смотрит на меня. Она не произносит ни слова, не издает ни звука.

— Скажи что-нибудь, — умоляю я ее.

— Ты в порядке? — спрашивает она.

— В порядке ли я? — Мои брови сходятся в замешательстве.

— Все это слишком, Джио. Так что, да, ты в порядке? Например, у тебя не будет проблем с полицией? С твоей совестью все в порядке? Я не знаю. Просто… ты в порядке? — повторяет она.

— Элли, я в порядке. Наш отец не был хорошим человеком. Поверь мне, по нему никто не скучает. Я сожалею только о том, что не сделал этого раньше. Я мог бы спасти Шелли. Мог бы предотвратить то, что у Санто вырвали сердце из груди.

— Мне жаль…

— За что?

— Что ты имеешь дело со всем этим. В одиночку.

— Я не один. У меня есть мои братья.

— И я. — Улыбается Элли.

— И ты, — соглашаюсь я. Я обнимаю ее за талию и прижимаю к себе. — Я говорил серьезно. Я никогда никому не позволю причинить тебе боль, Элли. Я тоже никогда не причиню тебе боль.

— Я верю тебе, — шепчет она, после чего расслабляется в моих объятиях.

Настойчивое жужжание вырывает меня из сна. Затем что-то бьет меня в грудь. Мои глаза распахиваются, и я хватаюсь за руку, которая в данный момент бьет меня.

— Выключи это, — бормочет Элли.

Я протягиваю руку и беру свой телефон, который, похоже, и является причиной жужжания.

— Да. — Подношу я его к уху.

— Джио, где ты? — Спрашивает Марсель.

— Вышел, а что?

— Это Санто. Тебе нужно вернуться домой.

Я вскакиваю с кровати и тут же оглядываю комнату в поисках своей разбросанной одежды.

— Что случилось? — спрашиваю я Марселя.

— Он дрался, но что-то пошло не так. Он, блять, весь в синяках, Джио. Возвращайся домой.

— Уже еду. — Я вешаю трубку и начинаю одеваться.

— Что случилось? — Спрашивает Элли. Она садится, не забыв натянуть простыню на грудь.

— Мне нужно идти, извини.

— Хорошо, — говорит она.

Я застегиваю кобуру и надеваю пиджак. Затем наклоняюсь и целую Элли в лоб.

— Прости. Я хотел приготовить тебе завтрак, — говорю я ей.

— Было бы трудно сделать с пустым холодильником. На этой неделе у меня не было возможности купить продукты. — Смеется она.

— И все же. Я бы не стал уходить от тебя так рано, если бы это не было важно.

— Все в порядке, Джио. Иди и делай то, что должен.

Эти три маленьких слова вертятся у меня на кончике языка. Мое сердце учащенно бьется при этой мысли. Но я не могу их произнести. Сейчас не время, и я не думаю, что Элли полностью готова услышать то, что я хочу ей сказать.



— Какого хрена, Санто? — Рычу я, входя в спальню брата. Он лежит на кровати, пока док упаковывает свое оборудование.

— Ой, у меня болит голова, Джио. Не ори, — ворчит Санто.

— О, как жаль. Что, черт возьми, произошло?

— Я кое с кем немного повздорил. — Он как бы пожимает плечами.

— С кем?

— Это не имеет значения.

— Еще как имеет, блять. С кем, Санто?

— Это был бойцовский клуб, Джио, по обоюдному согласию. Ты знаешь, как они работают.

— Мне, блять, плевать, как они работают. Какого хрена ты позволил себя так избить? — Спрашиваю я его, и он мне не отвечает. Я выхожу из комнаты, а док всего в нескольких шагах позади меня. — Насколько он плох?

— Пара сломанных ребер. Кроме этого, только несколько порезов и ушибов.

— Спасибо. — Я провожу рукой по волосам и отправляюсь на поиски остальных братьев.

Я нахожу Гейба, Марселя и Вина в одной из гостиных.

— Что случилось? — Спрашиваю я их.

— Он вышел на ринг — ублюдок даже не пытался сопротивляться. Не нанес ни единого удара, — говорит Гейб.

— А ты что? Просто позволил ему стоять там, пока какой-то мудак продолжал избивать его?

— Нет, я вмешался и положил этому конец, как только понял, что он делает. Если бы я этого не сделал, он был бы мертв.

— С кем он дрался? Мне нужно имя.

— Райан Дуайер.

— Хорошо. Гейб, пойдем со мной. — Затем я поворачиваюсь к Марселю и Вину. — Вы двое оставайтесь неподалеку и постарайтесь убедиться, что он не встанет с кровати. Свяжите его, если потребуется.

Я наношу еще один удар, попадая ублюдку в висок.

— Ты действительно думал, что сможешь просто выбить дерьмо из моего брата и избежать встречи со мной? — кричу я ему в окровавленное лицо. Затем протягиваю ладонь, и Гейб вручает мне бейсбольную биту.

— Нет. Я ничего такого не имел в виду… — Говорит Райан.

Я замахиваюсь битой. Она попадает Райану по ребрам, и он падает на землю. Я не останавливаюсь. Я заношу биту обратно и снова бью, на этот раз попав ему по ноге, затем снова сосредотачиваюсь на его ребрах. Голову оставляю напоследок. Закончив, я с трудом вдыхаю воздух. Затем оглядываю себя, заметив, что весь в крови. А тело Райана безжизненно лежит на полу подо мной.

— Думаю, он был мертв последние пять минут, босс, — говорит Гейб.

Я бросаю взгляд на брата через плечо.

— Хватайся за ногу.

— Куда ты его отнесешь? — Спрашивает Гейб, наклоняясь и поднимая ближайшую конечность.

— Мы повесим его посреди этого гребаного бойцовского клуба, — говорю я ему. — Никто больше не будет драться с Санто, когда увидит это.

Мы бросаем тело в багажник, затем я сажусь за руль, и мы едем к зданию, где проводятся эти бои. Мы затаскиваем Райана внутрь через заднюю дверь, но обнаруживаем, что там пусто. Мы с Гейбом бросаем тело прямо посреди ринга.

Я пинаю ублюдка в последний раз, разворачиваюсь на пятках и ухожу. Никто — и я имею в виду никого — не побеспокоит мою семью и не останется в живых, чтобы рассказать эту гребаную историю. Долбаный мудак.

— Так… где ты был прошлой ночью? — Спрашивает Гейб, когда мы возвращаемся в машину.

— Не твое собачье дело, — ворчу я в ответ.

Остаток пути до дома проходит как в тумане. И как только мы входим в парадную дверь, я направляюсь прямиком в свою ванную. Я достаю свой телефон из кармана, и, положив его на стойку, вижу, как на экране появляется уведомление.

ЭЛЛИ:

Я отлично провела время вчера вечером. Хорошего дня. XX

Это простое сообщение, и, возможно, я вижу в нем больше смысла, чем есть на самом деле. Но оно говорит о том, что она все еще со мной. Она не убегает. Ну, во всяком случае, не сейчас. Я быстро печатаю ответ.

Я:

Я всегда отлично провожу с тобой время.

Я отправляю Дэну сообщение, вспоминая слова Элли о том, что у нее нет продуктов. Не знаю почему, но меня беспокоит, что у нее нет времени на такие обычные дела, как пополнение холодильника.

Я:

Дэн, организуй доставку продуктов в квартиру Элли.

ДЭН:

Каких продуктов?

Я:

Тех, которые люди едят.