Обещание грешника

Глава 39

Мой кулак врезается в стену. Костяшки пальцев красные, ужасно ободранные; кровь стекает с разорванной кожи, но я не останавливаюсь. Не могу остановиться. Я просто продолжаю бить, снова и снова. Жду, когда ярость внутри меня либо поглотит каждую клеточку моего тела, либо, наконец, рассеется — на что я не рассчитываю.

— Джио, остановись. — Санто отводит мою руку назад, прежде чем я успеваю нанести еще один удар. Я должен быть сильнее. Ей нужно, чтобы я был сильнее. Мне пришлось уйти. Она умоляла меня остаться, а я, блять, ушел.

Я не смог сдержаться. Не мог сидеть и притворяться, что со мной все в порядке, когда на самом деле все было совсем не так. Я сделал это с ней. Я обещал ей, что никогда не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось, и я, блять, солгал. Не защитил ее.

Ее голос снова и снова звучит в моей голове.

— Тебе не позволено нарушать данные мне обещания. — Она предупреждала меня, а я не слушал.

— Отвали от меня. — Я отталкиваю Санто и вырываю свою руку из его хватки, глядя на стену перед собой. Она вся в дырах. Размером с мой кулак.

Этого недостаточно. Мне нужно больше. Я несусь по коридору, захожу в свой кабинет и тянусь к книге, открывающей дверь в потайную комнату, которую я соорудил за стеной. Та, что ведет в маленькую оружейную. Я хватаю сумку и начинаю набивать ее пистолетами, ручными гранатами, дымовыми шашками — всем, что попадается под руку. Затем загружаю другую сумку.

— Что ты делаешь? — Спрашивает Гейб. Я оборачиваюсь и вижу, что он стоит рядом с Санто в дверном проеме.

— На что, блять, это похоже? — Кричу я. — Я сожгу этот гребаный город дотла, пока не найду того гребаного мудака, который это сделал.

— Это не то, что ей сейчас нужно, Джио. Ты должен вернуться туда. Ты должен быть с ней, — говорит Гейб.

— Что ей нужно, так это муж, который может выполнять свою гребаную работу и сдерживать свои обещания, — шиплю я. Человек, за которым я должен охотиться, — это я сам. Я тот, кто в ответе за то, что позволил этому случиться. Я должен был защитить ее. — Найди парней, которых Джеймс приставил к ней. Я хочу, чтобы они были в подвале в течение часа.

Они не выполнили свою гребаную работу. И заплатят за эту ошибку.

— Джио? — Голос Элли тихий, но достаточно громкий, чтобы заставить меня застыть на месте. Волосы у меня на затылке встают дыбом.

Мои братья отходят в сторону. Санто переводит взгляд с меня на Элли.

— Эл, может, дашь ему минутку. Тебе не стоит сейчас здесь находиться, — говорит он ей.

Элли свирепо смотрит на него. Ее лицо покрыто синяками, а на лбу повязка. Ее волосы мокрые; вода стекает по рубашке. Она только что из душа.

— Я отправила Дэни домой, — говорит она мне, игнорируя моего брата.

— Почему? Позови ее обратно. Тебе нужны подруги, — говорю я ей.

— Нет. Мне нужен мой муж. — Теперь ее голос дрожит, и этот звук разбивает то, что осталось от моего сердца.

Чем больше я смотрю на нее, тем сильнее разгорается внутри меня пламя. Я не знаю, как контролировать этот огонь, и, по правде говоря, мне это и не нужно. Все, чего я хочу, — это выйти на улицы и убедиться, что ублюдок заплатит.

— Я… — Я не могу быть тем, кто ей сейчас нужен. — Я найду их и заставлю пожалеть, что они вообще родились. Я… — Я останавливаю себя, чтобы не сказать больше. Не могу ей ничего обещать, потому что мои обещания ни хрена не значат.

— Нет. Я этого не хочу, — говорит она, падая на колени.

— Черт, — ругаюсь я и подхожу к ней. Затем подхватываю ее на руки и несу в нашу спальню, где укладываю на кровать.

Ее пальцы впиваются в мою рубашку, и она крепко сжимает ее.

— Не оставляй меня. Пожалуйста, Джио, не уходи, — плачет она.

Я не могу остаться, но и бросить ее в таком состоянии тоже не могу.

— Шшш, все в порядке. Я никуда не уйду, — говорю я ей, садясь рядом с ней.

Элли забирается ко мне на колени. Она крепко сжимает в руках мою рубашку и прячет лицо у меня на груди.

— Мне так жаль. Прости. Мне очень жаль, — повторяет она про себя снова и снова.

— Шшш, все в порядке. Это не твоя вина, Элли, — говорю я ей.

— Мне жаль, — говорит она сквозь рыдания.

Мои руки поглаживают ее спину, пытаясь успокоить. Я не знаю, что сказать. Не знаю, что сделать. Разве что найти того ублюдка, который сделал это с ней.

— Мне нужно знать, кто это, Элли.

Она качает головой.

— Я не могу. Я просто хочу забыть. Мне нужно проснуться. Я готова проснуться.

— Прости меня. Я никогда не прощу себя за это и не жду, что ты простишь меня. — Я притягиваю ее ближе и целую в макушку.

— Простить тебя за что? — спрашивает она, поворачиваясь, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Я должен был оберегать тебя.

После этого Элли ничего не говорит, и мы сидим так целую вечность. Моя жена плачет у меня на груди, а по коже бегут мурашки, побуждая меня встать и что-то сделать. Что угодно.

Когда она наконец засыпает, я переворачиваю ее на спину и укрываю одеялом.

— Я обещаю, что заставлю их заплатить. И не остановлюсь, пока не найду их, — говорю я ей.

Она меня не слышит, но сейчас это, наверное, к лучшему.

Все четверо моих братьев сидят в гостиной. Они замолкают, как только я вхожу.

— Как она? — Спрашивает Вин.

— В порядке, учитывая все, через что ей пришлось пройти, — говорю я, пытаясь проглотить чувство вины. Я не могу позволить своим эмоциям овладеть мной. Тем более, что есть маленькая часть меня, которая хочет упасть на землю и рассыпаться. Мне хочется дать волю слезам. Я чувствую гребаное опустошение из-за того, что происходит с ней. И разочарование в себе самом.

Но я не могу этого сделать. Нет, я отказываюсь быть кем угодно, кроме как тем, кем мне нужно быть. Безжалостным лидером преступной семьи Де Беллис. Вот кого хотели видеть эти ублюдки… что ж, они привлекли мое гребаное внимание. Они только что стали моей добычей. Я обещал своей жене, что они заплатят за то, что сделали, а я не нарушаю обещаний. Особенно перед ней.

Только вот ты уже нарушил, — повторяет тихий голос в моей голове.

Черт, мне нужно сосредоточиться. Сейчас для меня не время распадаться на части.

— Гейб, она встретила кого-то в том доме. Выясни, кто это был, — говорю я ему. — Это будет в календаре заказов агентства.

— Сделаю, — говорит он, вскакивая на ноги. — Ты знаешь, я здесь, чтобы тебе не понадобилось, и чтобы ей не понадобилось. — Проходя мимо, он кладет руку мне на плечо.

Я сажусь на один из диванов.

— Мне нужно найти того, кто это сделал.

— Мы найдем, — уверяет меня Санто.

— Она спит? — Спрашивает Вин.

— Да. Но я не знаю, как долго она проспит. Я прошу вас двоих побыть с ней, пока меня не будет, — говорю я братьям.

— Я иду с тобой, — говорит Санто.

— Я возьму Гейба и пойду посижу с ней. — Кивает Вин.

— Спасибо.

— Куда ты идешь? — окликает Марсель, когда я уже иду к двери. Я не могу ни сидеть, ни стоять. Мне просто нужно двигаться.

— В тот дом. Там должны быть камеры, — говорю я ему.

— Нет, Джио, такое ты точно никогда не сможешь развидеть. — Санто пытается остановить меня.

— Мне нужно знать, — ворчу я.

— Ты знаешь. Но тебе не нужно все видеть. Это ничего не изменит, — говорит он. — Поверь мне. Знать и видеть — две совершенно разные вещи, и это дерьмо, блять, будет преследовать тебя.

— Ты можешь либо пойти со мной, либо остаться здесь. — Я возвращаюсь в свой кабинет и забираю собранные сумки. Я выслежу этого мудака и причиню ему боль. Смерть — слишком легкий выход для такого парня, как он.

Когда я подъезжаю к дому, на подъездной дорожке уже стоит машина. Я захожу внутрь. Мне плевать, кто здесь, черт возьми. Моя рука лежит на пистолете, когда я нахожу риэлтора, с которым имел дело до встречи с Элоизой.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — Спрашиваю я его.

— А, работаю. У тебя был запланирован просмотр? — Говорит Кит.

— Кто был здесь раньше? Кто сегодня встречался с Элоизой?

— А, Дэйн Аллен. Она какое-то время показывала ему недвижимость. Кстати, где она? Мне позвонили из охранной компании и сказали, что двери не заперты и сигнализация по-прежнему отключена, — спрашивает он меня.

— Дэйн Аллен, — повторяю я имя и выхожу за дверь, добавляя этого ублюдка в начало списка потенциальных смертников.

Санто следует за мной обратно к машине.

— Дай мне ключи. Я поведу.

— Нет. — Я даже не смотрю в его сторону.

— Джио, ты, блять, не в том состоянии, чтобы вести машину. Дай мне ключи. Это не просьба, — говорит он, протягивая руку и выхватывая ключи у меня из рук.