Обратная сторона измены

Глава 30

— Где? — выкрикиваю слишком громко, так что проходящие мимо люди оглядываются.

— Это не телефонный разговор. Я вечером заеду, — его голос звучит затравленно.

— Что ты пообещал отцу за эту информацию?

— Не важно, — тихо-тихо, едва различаю слова.

— Он хотел, чтобы я помогла им сойтись с твоей матерью, так просто он ничего не хотел говорить. Значит, и у тебя что-то выторговал.

— Это мои заботы, — голос становится тверже. — Но поговорить нам надо.

— Хорошо, — соглашаюсь.

Хоть пока и не представляю, как буду смотреть Денису в глаза. Я еще не решила, говорить ли ему про ребенка. На данный момент я не готова к подобным признаниям. Это все только усложнит. Нам не быть вместе, и моя беременность ничего не меняет в этом плане.

Скорее, наоборот, если моему отцу станет известно, то, он непременно воспользуется ситуацией для очередного давления на меня.

Все же слова Дениса придают некого оптимизма. Если мы найдем маму, она может знать что-то важное, что поможет мне вырваться из адского круга.

Едва заканчиваю разговор с Денисом, телефон снова оживает.

Вспомни гниду, вот и он собственной персоной.

— Чего тебе? — принимаю вызов.

— Где твои манеры, дочурка? — передергивает от голоса отца.

— Что тебе надо? Еще раз спрашиваю, — ненависть подкатывает к горлу.

Никогда не думала, что казалось бы родной человек, одним звонком может пробудить такой огромный спектр негативных эмоций.

— Хотел поинтересоваться, не задумала ли ты чего? Следуешь ли нашим уговорам? — в голосе наигранная забота.

— Я в городе. Тебе это известно. А тебя слышать у меня нет никакого желания, — перед глазами его лицо, и такая волна омерзения накатывает, что едва сдерживаюсь, чтобы не опорожнить желудок прямо на улице.

— Костик идет на поправку. На работе его проблемы я уладил. Но ведь ты понимаешь, я не всесилен, и если он продолжит косячить, или ты его на что-то надоумишь… то все может быть очень плохо. И я не смогу помочь сыну, — говорит с сожалением, пропитанным ядом и издевками.

— Подавись своей желчью, — шиплю и прерываю вызов.

Я найду на него управу. Доберусь то его больных точек, и буду бить до одури и наслаждаться, глядя, как он корчится от боли. Страшно… что эти желания у меня предназначаются родному отцу… Увы, он сам все сделал для этого.

После разговора сажусь в машину и минут пятнадцать пытаюсь успокоить разбушевавшуюся бурю внутри. Даже вести машину в таком состоянии не рискую.

Набираю номер брата. Костик говорит скованно. Просит сегодня к нему не приезжать. Намекает, что поговорить нам все равно не удастся. Но уверяет, что он идет на поправку. Хочу его увидеть, обнять, просто побыть рядом, брат для меня значит очень много. Я его безумно люблю, и уверена, то только ему могу довериться на все сто.

Остаток дня проходит без происшествий. Все идет ровно, если не учитывать, что я то и дело мысленно возвращаюсь к разговору с Денисом. Неужели спустя столько лет я смогу увидеть маму? Узнать у нее версию, почему она ушла и ни разу не попыталась со мной встретиться.

Чую, что в прошлое есть грязные, постыдные тайны, и они мне помогут выплыть из трясины сегодняшнего дня.

Забираю Агату. Дочь улыбается и у меня сразу же настроение поднимается. Мир уже не кажется сплошным черным пятном.

Мы катаемся на машине, заезжаем в кафе, гуляем. Дочь помогает немного отвлечься. Хоть то и дело проскальзывает мысль, что скоро у Агатки появится братик или сестричка. Я даже могу угадать реакцию дочери, она обрадуется. Только как ей объяснить, кто папа малыша?

Дома снова атакуют невеселые мысли. Хоть и стараюсь вести себя с дочерью, как ни в чем не бывало. А сама вся на иголках, ожидаю прихода Дениса.

Он появляется в одиннадцать вечера, когда доченька уже спит. Не звонит в дверь. Отправляет сообщение на мобильный.

Приходит с огромным пакетом и букетом полевых цветов.

— Это для Агаты, — протягивает мне пакет. — А это тебе, — вручает букет.

— Спасибо, — благодарю сдержанно.

Не до цветов мне. И дочери не подарки нужны, а отец.

Только это невозможно. Настроение сразу падает до минусовой отметки.

— Кофе будешь? — прохожу на кухню, ставлю цветы в вазу.

— Воды, если можно, — Денис садится на стул, рассматривает меня со смесью обожания и сожаления. — Он заметно нервничает.

— Все же как тебе удалось договориться со своим отцом? — спрашиваю, наливая ему в стакан минералку.

— Я же обещал, — уголки губ подрагивают.

— Он правду сказал? Он реально указал место, где живет моя мама? Я новое имя и фамилию? — спрашиваю с недоверием. Отец Дениса ведь мог и соврать.

— Да. Можешь не сомневаться, — из его груди вырывается тяжелый вздох.

— Где она? — меня начинает бить нервная дрожь.

— Далеко… — он явно тянет время. Словно боится все озвучить.

— Говори уже как есть. Своим молчанием делаешь только хуже, — придвигаю стул и сажусь напротив, ловлю его взгляд.

Денис берет мою руку. Подносит к губам. Целует каждый палец. Медленно, нежно, зажмуривается, нюхает тыльную сторону моей ладони.

— У нее действительно другие имя и фамилия… и уже много лет твоя мать живет в… — сжимает мою руку, морщится, словно от удара, — В… психиатрической больнице…