Очарованная невеста

Глава 23

Долгие летние сумерки подошли к концу. Слабое зарево еще теплилось на западе, но долина и особняк Драмкорри уже погрузились во тьму, Окна и двери оставались открытыми, поскольку погода была теплой, и на траву, рядом с домом, падали отблески света. На склоне горы, из труб. в крестьянских домах, поднимался дымок, время от времени в загонах блеяли сонные овцы.

Эта мирная сцена неожиданно тронула сердце утомленного дорогой всадника, остановившегося на краю поляны. Чтобы успеть в Драмкорри до темноты, Тор Бан Камерон скакал весь день без передышки. К несчастью, в дороге лошадь его потеряла подкову и ему пришлось на целый час задержаться в ближайшей кузнице.

Весь путь он проделал в одиночку, несмотря на протесты обитателей Аберкрэйга. Благодаря тому, что путешествовал он налегке и тратил на сон всего по нескольку часов в сутки, расстояние между Аберкрэйгом и Драмкорри удалось преодолеть за четыре дня.

Если бы Тора спросили о причине такой спешки, он не смог бы ответить вразумительно. Целое лето он пытался выбросить из головы мысли о Джуэл даже сумел убедить себя, что ему больше нет до нее никакого дела. Он с таким ожесточением ушел в хозяйственные дела, что каждый день выматывался до предела, Возвращаясь в замок, он валился с ног и засыпал как мертвый.

В конце концов Тор и сам поверил в то, что вполне доволен и счастлив. Ведь, он целых двадцать лет мечтал отомстить за свою семью и вернуть себе законные владения и титул. Только благодаря этой мечте он пережил ужасные морозы во время турецких кампаний, бесконечно трудные месяцы скитаний в тропических лесах и целые годы под палящим солнцем африканских пустынь. И ни война в колониях, ни заключение в Коукаддене не заставили его забыть о своей цели.

И теперь Тор искренне верил в то, что цель его жизни достигнута. Ему вполне хватало того, что теперь он каждое утро просыпался в той же постели, в которой родился, и принимал своих крестьян в том-же кабинете, где целые поколения Камеронов в течение многих столетий вершили суд и разрешали споры. Утомительная работа по восстановлению поместья казалась ему райской жизнью.

Но постепенно, причем незаметно для него самого, в жизнь эту начало прокрадываться чувство неудовлетворенности. Тор сделался беспокойным, люди стали раздражать его. Бесконечные проблемы, с которыми он сталкивался в разваленном хозяйстве поместья, превратились из волнующего вызова в скучную рутину. Хуже того, Тор стал чувствовать себя одиноким, что и вовсе было необъяснимо, поскольку его постоянно окружало множество людей.

Неизбежное понимание того, что причиной является Джуэл, привело его в ярость. В отчаянии он еще сильнее набросился на работу, и на некоторое время это ему помогло. И все же Тор продолжал жадно ждать новостей от Джуэл, и когда Руан в очередной раз приезжал из Глен-Чалиш, он едва сдерживался, чтобы не засыпать его расспросами.

Однажды ночью, не в силах заснуть, несмотря на усталость, Тор, беспокойно меряя шагами комнату, пришел к выводу, что не может больше отрицать очевидного. Прежняя его тоска по Аберкрэйгу оказалась пустяком по сравнению с нынешней тоской по Джуэл. Без нее вся его жизнь была бесцельной.

Какой смысл трудиться не покладая рук, если трудиться не для кого?

Итак, он решил съездить в Драмкорри… но только для того, чтобы сдержать обещание, данное Руану: помочь Джуэл на перегонном заводе. По крайней мере именно так Тор сказал себе. Но сейчас, когда он глядел на гостеприимно сияющий огнями особняк, в душе его, словно в насмешку над всеми его попытками самовнушения, взметнулся целый вихрь непрошеных воспоминаний.

Тор вспомнил, как Джуэл смеялась над ним, когда увидела в ночной рубашке. Как она с юным внуком Энгуса распевала песни, проезжая по болоту на этом чудовищном ломовике Драме. Как она пробовала виски на заводе, сосредоточенно оценивая аромат, чистоту и вкус напитка.

Тор торопливо спустился с холма и подъехал к конюшне. Он полагал, что в такое время наверняка застанет Джуэл за ужином. Сердце его переполнила отчаянная тоска по тихой, залитой мягким светом столовой Драмкорри, он только сейчас осознал, насколько устал и проголодался в пути.

Как ни странно, Тор чувствовал себя блудным сыном, возвращающимся домой. Въехав на безлюдный двор, он не переставал удивляться, почему это скромное, тихое местечко, где ему довелось провести лишь несколько месяцев, притягивало его сильнее, чем великолепие Аберкрэйга, пропитанное родным духом многих поколений его предков.

Видимо, все дело в том, что Аберкрэйг был слишком большим и мрачным. Высоким потолкам и обширным залам этого замка недоставало теплоты и человечности, и Тор сразу же невзлюбил оставаться там наедине.

А в Драмкорри все было иначе. Это был настоящий дом, родной очаг, где можно с наслаждением отдохнуть после долгого трудового дня в уюте и покое. Почему же он раньше этого не понимал? «Ты — дурак! — раздраженно сказал себе Тор. — Просто все дело в усталости и, возможно, в том, что ты соскучился по прелестному телу своей жены».

И все равно настроение его необъяснимо улучшилось, когда вышедший навстречу молодой конюх тепло приветствовал гостя.

— А мы вас не ждали, сэр! — с радостным удивлением сказал парень.

— Знаю. Потому-то я и приехал. Госпожа в доме?

— Да, сэр. Она ужинает.

Тор вошел в дом через черный ход рядом с кухней, шаги его участились. На лестнице и в коридоре было пусто. В канделябрах горели свечи. Задержавшись у рукомойника в кладовой, Тор смыл с лица дорожную пыль.

Позади послышались чьи-то шаги. На пороге появился черный терьер Анни. Человек и собака подозрительно поглядели друг на друга. Тор рискнул первым протянуть руку дружбы:

— Привет, старина. Я вернулся.

Терьер немного подумал, а затем, все еще недоверчиво, завилял хвостом.

— Ну что ж, начало положено, — с усмешкой пробормотал Тор и быстрым шагом двинулся дальше по коридору.

Дверь в столовую была открыта, и оттуда доносились чьи-то приглушенные голоса. Джуэл сидела во главе стола и нарезала на ломтики огромный кусок ветчины. Гостя она еще не заметила. Тор встал напротив двери, чтобы как следует разглядеть ее. «Как же это мне удалось уверить себя, будто я смогу прожить без этой женщины», — удивился он.

Джуэл несказанно похорошела за лето: щеки ее покрылись здоровым румянцем, а роскошные рыжие волосы приобрели золотистый оттенок. Одета она была в голубое домашнее платье. Оно было совеем простенькое, но его владелица могла бы легко потягаться с разряженными красотками, которых Тор видел при дворе турецкого султана. Он стоял и любовался ею, чувствуя, что в сердце его наконец воцарился долгожданный покой.

Джуэл весь день проработала на западном склоне с Энгусом Маккензи. Этот год выдался едва ли не самым урожайным за все то время, какое еще могли припомнить старожилы. Одна за другой к амбару катились телеги, нагруженные золотыми колосьями, и Джуэл до самого вечера радостно трудилась бок о бок с крестьянами.

Вернувшись домой, она расслабилась в горячей ванне, а затем поспешила в столовую: после трудового дня у нее разыгрался волчий аппетит. Тут она с восторгом обнаружила, что Анни подала на стол ветчину. Эту-то ветчину она и нарезала в тот момент, когда почувствовала на себе чей-то взгляд.

Подняв голову, она встретилась взглядом с Тором Камероном. Тот стоял у двери, как обычно скрестив на груди руки, и, похоже, был невероятно доволен, что сумел пробраться в дом неожиданно. Джуэл не сразу узнала его, поскольку за лето он сильно изменился, окреп и раздался в плечах и груди. С ровным бронзовым загаром на лице, в куртке и брюках из оленьей кожи, он выглядел сейчас потрясающе.

Да, по-другому описать его было бы и нельзя. Тор всегда был красив необычной мрачноватой красотой. Но теперь он стал просто великолепен: воплощенная мужественная энергия, воплощенная жажда жизни. Затравленное, диковатое выражение исчезло с его лица, видимо, навсегда. Он смотрел на Джуэл самоуверенно и гордо, изогнув чувственные губы в легкой улыбке. Пожалуй, он никогда еще не выглядел таким счастливым и довольным жизнью. Похоже, что его мечты и надежды исполнились сверх всяких ожиданий.

Джуэл не сомневалась, что причина этой перемены — Аберкрэйг. И в тот момент, когда она поняла это, радость, уже начинавшая разгораться в ней, потухла. Лицо ее огорченно вытянулось.

— О нет, — проговорил Тор, делая шаг в ее сторону. — Джуэл, не надо, прошу тебя…

— Так-так, кто это такой?

Услышав незнакомый голос, Тор замер на месте. До этого момента он не замечал, что, кроме Джуэл, в комнате есть еще кто-то. Тор увидел, что напротив нее за столом сидит какой-то седовласый мужчина. Настроение его тотчас испортилось. Меньше всего на свете его сейчас устраивал лишний свидетель.

— Я — Тор Камерон, — сказал он с легким поклоном, изо всех сил стараясь держаться в рамках приличия. — Я не знал, что у тебя гость, Джуэл.

Тем временем незнакомец уже поднялся из-за стола, и обнаружилось, что он почти одного роста с Тором, хотя и значительно старше его.

— А я — Джон Чизхольм, — дружелюбно проговорил он. — Но я здесь не гость.

— Да? — Тор вопросительно взглянул на Джуэл.

Та застыла и напряглась, как заяц под прицелом охотничьего ружья.

— Не хотите ли присоединиться к нам, мистер Камерон? — вежливо спросил Джон Чизхольм.

Но прежде чем Тор успел ответить, в столовую вошла Анни Брустер с очередным блюдом.

— Какого черта он здесь делает? — испуганно вскричала она, увидев Тора.

— Вы как всегда очаровательно любезны, миссис Брустер, — с усмешкой проговорил Тор. — Очень рад вас видеть.

Но Анни не была настроена шутить. Взгляд, который она бросила на Джуэл, был полон укоризны и гнева.

— Послушайте, — раздраженно начал Тор, — у меня есть полное право…

— Я тебя предупреждала! — воскликнула Анни, не обращая внимания на Тора и свирепо глядя на Джуэл, потупившую глаза. — Я говорила тебе, что будет беда! Ну, что ты теперь станешь делать? Скажешь ему сама? Или мне сказать?

— Что сказать? — вмешался Тор.

Анни обернулась к нему:

— Вы не…

— Анни, не надо! — перебила ее Джуэл.

Экономка нахмурилась:

— Ну так что же?

Джуэл промолчала. Лицо ее покрылось пепельной бледностью.

— Ну?

Джуэл беспомощно взглянула на Тора:

— Зачем ты приехал?

О Господи, что же ответить? Сказать правду? При Анни и этом Чизхольме?

— Джуэл…

— Девочка моя…

— Миссис Чизхольм…

Все заговорили одновременно: Тор, Анни и Джон. Но тут же все трое умолкли, и в воздухе повисла напряженная тишина.

Тор медленно повернулся к Джуэл.

— Что он сказал? — Голос его звучал подозрительно спокойно, но Джуэл распознала в нем скрытую угрозу.

—Он назвал меня миссис Чизхольм, — обреченно проговорила Джуэл. — Садись, Тор. Я все объясню.

Тор рухнул в ближайшее кресло.

— Да, пожалуй, тебе стоит это сделать.

Джуэл перевела дыхание.

— В сущности, все очень просто, — сказала она, пряча глаза от Тора. — Теперь я замужем за Джоном…

…Тор проснулся от чудовищной головной боли. Едва продрав глаза, он поднялся на ноги, с трудом доплелся до умывального таза и плеснул в лицо водой. Вся комната провоняла виски. Тор с отвращением отдернул занавески, распахнул окно и медленно обвел взглядом помещение.

Где, черт побери, он находится? Все вокруг было незнакомым. Он не узнавал ни картин на стенах, ни массивной дубовой кровати, на которой он, очевидно, провел ночь, ни слабого запаха духов, пробивавшегося сквозь плотные пары алкоголя.

О Господи! Похоже, он вчера устроил пьяный дебош.

Увидев, что постель пуста, Тор с облегчением вздохнул: он почти уже ожидал увидеть на ней какую-нибудь раскрашенную шлюху. По мере того как туман в голове рассеивался, Тор начал припоминать куда он попал. Это был Чалиш-Хаус. Точно-точно. Он прискакал сюда как бешеный, среди ночи, перебудил слуг, напился вдрызг и уснул в бывшей спальне Миллисенты Маккензи.

— Очень похвальное поведение! — ворчливо произнес он вслух и тут же застонал, вцепившись обеими руками в голову. В желудке все ходило ходуном. Пожалуй, надо как можно скорее позавтракать. Тогда в голове прояснится, и он сможет спокойно вернуться в Драмкорри и разобраться с Джуэл.

При этой мысли Тор поджал губы. Да, он с ней разберется! И если она сможет пережить этот день, то пусть считает себя везучей!

Приехав в Драмкорри, он не застал во дворе ни души. Погода успела перемениться, и над полями висел густой туман. Навстречу Тору вышел тот же конюх, что и вчера, но приветствие его на сей раз прозвучало гораздо сдержаннее. Тор не сомневался, что парню все известно про вчерашнее происшествие.

Да, это было неприятно. Всех подробностей Тор не помнил. Единственное, что задержалось в его памяти, — бледное лицо и опущенная голова Джуэл, да еще то, как он бушевал, проклиная ее на чем свет стоит, орал на Анни и угрожал этому Чизхольму, у которого хватило мозгов не вступить с ним в драку и даже попытаться урезонить.

Урезонить! Да как он смел заикнуться об этом, когда речь шла о Джуэл Маккензи Камерон… нет, теперь уже Чизхольм! Эта женщина была настоящей ведьмой, бессердечной, безжалостной дрянью! По думать только, как она поступила с ним! Ну да ничего, Тор Бан Камерон покажет ей, что значит пренебрегать настоящим мужчиной!

Горничные, по-видимому, заметили сейчас, как он въехал во двор, поскольку входная дверь уже была открыта и на крыльце стоял Тайки. На лице его была написана такая нерешительность, что Тор невольно рассмеялся, поднявшись по ступенькам.

— Не знаешь, впустить меня в дом или убить, дружище?

Тайки сокрушенно кивнул.

— Я тоже не знаю. В принципе тебе следовало бы прогнать меня в шею после всего, что я вчера вечером наговорил твоей госпоже. Но, с другой стороны, если я уйду, кто отговорит ее от этого безумия?

Тайки ответствовал тяжелым вздохом.

— Предупреждаю тебя, Тайки, я намерен попытаться вернуть ее, — продолжал Тор. — Я не допущу, чтобы она была женой английского развратника, который ей в отцы годится. Пусть уж лучше она…

— …будет женой кого-нибудь вроде вас?

Тайки и Тор обернулись и увидели, что в прихожей появилась Анни Брустер. Хотя она была ростом чуть ли не вполовину ниже Тайки, ей куда лучше удалось перегородить Тору путь. Она встала на пороге так, что Тор не мог бы сделать и шага по направлению к дому. Морщинистое лицо ее так и дышало злобой.

— Думаете, ей было лучше с вами? А что вы ей принесли, кроме несчастий? Вы на нее кричали угрожали ей и добились того, что ее в конце концов похитили и едва не убили!

— Бога ради, помолчите! Я все это понимаю и без вас!

— Тогда чего же вы хотите? — спросила Анни.

Тор свирепо уставился на нее. Он хотел получить Джуэл. Но нечего этой старой карге совать нос в чужие дела!

— Я вам кое-что скажу, лорд Аберкрэйг, — язвительно продолжила Анни. — В эти последние месяцы она живет спокойно, да-да, спокойно и даже счастливо! И мастер Джон обращается с ней хорошо… куда лучше, чем обращался Тор Камерон! Вы не имели никакого права являться сюда без предупреждения и нарушать ее покой! Никакого права!

Тор медленно повернулся к Тайки. Прошло несколько секунд, прежде чем он взял себя в руки.

— Это правда?

Тайки потупился.

— Ну же?

Немой великан порылся в кармане плаща, достал носовой платок и принялся крутить его в руках. Постояв так немного, он едва заметно пожал плечами.

— Отвечай, черт тебя побери! Ей лучше с ним, чем со мной?

Тайки кивнул.

С губ Тора сорвалось негромкое проклятие. Он взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, вплотную подошел к Анни и угрожающе навис над нею. К ее чести, старая экономка даже глазом не моргнула, не говоря уже о том, чтобы пропустить нахального гостя в дом.

— Где она?

— В библиотеке.

— Одна?

— Да.

— Тогда пропустите меня.

— Нет.

— Ради Бога, я хочу только поговорить с ней! Или мне пустить в ход силу?

Анни скривилась и неохотно отступила в сторону. Как только Тор вбежал в дом, она схватила Тайки за руку и с силой подтолкнула его следом.

— Ступай за ним! И захвати пистолеты! Если он начнет безобразничать, как вчера, войдешь в библиотеку и выстрелишь в него, понял?

Тайки повернулся и пошел следом за Тором с таким выражением лица, словно он предпочел бы съесть живого червя, чем выполнить это поручение.