Очень (с)нежный помощник (СИ)

Глава 11. Все для клиента

Градов вгоняет меня в панику.

Паника загоняет меня в ловушку.

Вместо того, чтобы обогнуть стол с другого края, я продолжаю пытаться протиснуться с неудобной стороны там, где тяжелое большое кресло оставило слишком узкое пространство для манёвра.

А задницу я себе на плюшках в обед, видимо, отъела, и ни фига у меня не выходит.

Градов все ближе, паника все сильнее, жопа, к сожалению, не становится уже.

И…

Мы с жопой застреваем.

Андрей, подойдя ко мне вплотную, для верности берет меня за шкирку, и мне хочется поджать ноги и повиснуть, прикинувшись дохлой.

Но это вряд ли поможет.

Лицо биг-босса такое суровое, что я свое просто закрываю ладошками.

— С наступающим, — пищу я.

Андрей закашливается.

— Танюша, скажи мне, котенок, — интересуется он странным голосом, но я боюсь посмотреть на него, потому что мне страшно и стыдно. — Какого хрена ты тут делаешь?

— Э… а вы? Это же кабинет генерального… — я оттягиваю время, в попытках придумать правдоподобное объяснение своему вторжению.

— Самое главное, что не канцелярия, или где ты там трудишься.

— Я кое-что забыла. Очень срочно надо было забрать! — еще крепче зажмуриваюсь я.

— Пока никого нет, так? Что ты хотела тиснуть? Не ври мне, что тебя одолел трудоголизм.

— Это не то, что вы подумали… — почти провываю я, осознавая, что меня загнали в угол.

— Таня, посмотри на меня, — требует Градов.

А я не могу! Он еще опять включает этот свой голос, и я вспоминаю, как он требовал на него смотреть, пока у меня во рту был его член. И мне еще стыднее!

Мотаю головой.

— Таня, — металл снова обернут в бархат и намекает, что папочку надо радовать. — Мы же уже это проходили. Стонать можно, возражать нельзя.

Я сейчас просто в пепел обращусь.

Он серьезно думает, что таким образом меня стимулирует?

— Ты испытываешь мое терпение, Таня, — стали в голосе добавляется.

И вот теперь я понимаю, что деваться мне некуда.

Я несчастно убираю руки от лица и поднимаю затравленный взгляд на Андрея.

— Молодец, — хвалит меня он с каменным выражением. — А теперь расскажи мне, что это был за спектакль с раздеванием по пути в кабинет, и что ты искала на столе.

Раздеванием?

А. Ну да. Я разулась в приемной, на входе сняла шапку и куртку…

Ну не думал же Градов, что я возле стола сниму остальное?

Или он недоволен, что не сняла?

Господи, о чем я размышляю в момент, когда решается моя судьба, как работника? Он меня с такого ракурса уже видел, с какого мой гинеколог не удостаивалась.

— К Зарецкому по ошибке попал один документ. Он уже потерял актуальность, — почти не вру я, но таким неуверенным тоном, что вызываю еще больше подозрений.

— Ну попал и попал. Ты тут при чем? — прищуривается Андрей на меня.

— Зачем человека заставлять тратить время на ненужное? У него и так много работы… — блею я. — Мне бы только забрать, и все…

— А ты у нас, значит, такая заботливая. Услужливая. Все для внутреннего клиента? — подкалывает меня Градов, и в его голосе мне слышится подтекст.

Приходится проглотить.

— Ну, мой косяк. Мне и исправлять…

— Вот жаль, что не всегда ты так рассуждаешь, Танюша. Почему такое мудрое решение не пришло тебе в голову вчера?

Это он о чем?

Андрей же сказал, что сам передаст документы Зарецкому.

Или он про…

Ой, мамочки! Ну зачем он напоминает!

— И что меня теперь расстрелять? — убито спрашиваю я.

Градов задумчиво меня разглядывает.

— Расстреливать, пожалуй, не стоит. Но наказание я тебе придумаю.

— Да за что? — возмущаюсь я.

— Котенок, я тебя второй раз в жизни вижу и уже уверен, что наказывать будет за что. Ну пошли, покажешь мне ту самую бумажку, на которую ты открыла охоту.

— В смысле, «пошли»? — недоумеваю я.

— В кабинет генерального, — со вздохом поясняет Андрей.

— А это…

— А это кабинет бывшего генерального, и он достался мне. Зарецкий выбрал другой.

Такого позора я еще не испытывала никогда.

Это же надо два раза облажаться подобным образом на глазах у одного и того же человека. Градов, наверное, думает, что я дебилка.

Однако он о своем мнении умалчивает, ибо очень занят. Помогает мне выпутаться из тисков стола и кресла, откровенно тиская мою задницу. Вот вообще не скрываясь, даже не пытаясь сделать вид, что это случайные прикосновения.

— Андрей Геор…

— Танюша, можно на «ты», после того, что между нами было, — отрезает он. — А уж после того, что будет, так тем более.

— Но…

— Ты уже на два наказания наговорила.

Затыкаюсь. Дожидаюсь, пока кресло отодвигают, и покорно топаю, подчиняясь по-прежнему держащей меня за шкирку руке.

У встретившейся нам по дороге технички глаза становятся огромными.

Божечки, хорошо, что эта женщина работает в основном в выходные и не встречается с моими коллегами. Иначе я боюсь представить, какие слухи бы поползли.

— Ну, давай, показывай, — Андрей подводит меня к столу, на котором документов еще больше, чем на том на котором я рылась. Правда, тут я нужную папку нахожу сразу. На ней так и написано: «Соискатели».

Я вытягиваю верхний лист. Оно. Мое резюме.

— Вот, кандидат больше не заинтересован, — я прячу руку с бумажкой за спину, но Градова не устраивает усеченная информация.

Он подло отбирает у меня добычу и пробегается по ней глазами. Брови его ползут вверх.

— А ты, оказывается, интересная штучка, Татьяна Зимина, — переводит он меня ледяной взгляд. — Теперь кое-что становится мне понятнее. Документики привезла вчера генеральному и хотела подстелить себе соломки?

Ну, вообще почти так, только не так.

Но я догадываюсь, что мне с такими аргументами лучше помалкивать.