Очень (с)нежный помощник (СИ)

Глава 14. Итоги года — все через ж..

Проследив за направлением моего взгляда, Стас замечает Градова и, наконец, выпускает моё плечо из хватки.

Душу греет с каким презрительным видом Андрей взирает на Казанцева, наливающегося, как клоп, и суетливо оправляющего собственную дубленку.

Фу.

И куда мои глаза раньше смотрели?

Вообще, не важно уже.

Сейчас главное — не пялиться на Градова, а то сердцебиение ускоряется, коленки слабеют, и в ладошках возникает фантомное ощущение мускулистой груди под ними.

Валить надо, пока при памяти.

Плюнув на попытки совладать с замком на куртке, намереваюсь смыться поскорее. С моей точки зрения, я обоим мужчинам дала понять, что разговаривать нам больше не о чем.

От Стаса меня в принципе воротит, и его претензии мне непонятны.

Я имею права предаваться какому угодно разврату.

А Градов… Ну… я это…

Не такая я, вот!

И чтобы не забывать об этом, мне надо держаться от Андрея Георгиевича подальше.

После праздников уволюсь к чёртовой матери одним днём. А если кадры в лице Казанцева будут упираться и ставить мне палки в колеса, уйду на больничный, пока других палок не накидали…

В общем, линять надо.

— С Наступающим коллеги, — шиплю я. — Всего наилучшего.

— Я провожу, — пыхтит Стас, снова цепляя меня за куртку.

Совсем, что ли, ополоумел? На фига мне такие провожатые? Пускай сам в своих помоях купается.

— Казанцев, я вас не отпускал, — тяжело роняет Андрей, сверля меня взглядом, и Стас неохотно убирает свою граблю.

Ой, ну песец.

Градов думает, что я сплю с любым начальством, походу. Бывший скрипит зубами, полагая, что я отдалась Андрею… Не то чтобы это было совсем далеко от действительности, но до конца я так и не сдалась.

Это мне плюсик в карму.

Наверное.

— До свидания, — прощаюсь я, пряча глаза, потому что боюсь выдать идиотские сожаления по поводу своей стойкости. Между прочим, босс Корниенко все-таки взял и настоял. Ы…

— До скорого, — угрожающе обещает Градов.

Угу. Нашел дуру.

Уволюсь. Баста.

Я нахожу в себе силы посмотреть на Андрея с подобием вызова.

Это я сейчас такая храбрая, потому что трусы на законном месте.

Ой все. Прощание затянулось.

Цокаю к выходу.

Смелая-то я смелая, но нервная, и в растрепанных чувствах мне даже не сразу удается правильно приложить пропуск к турникету.

Побег происходит почти в полной тишине, нарушаемой лишь гоготом из кабинета айтишников. Но, суетясь у вертушки, я чувствую на себе оба взгляда. От одного хочется раздеться, от другого — помыться.

Выбравшись наружу, я кое-как застегиваюсь и принимаю ответственное решение чехлить пешком, благо недалеко, всего полторы остановки. Надо проветрить голову, потому что меня запоздало начинает потряхивать.

Тут и адреналин от того, что застукали с поличным, и другие гормоны, которые так мастерски пробуждает Андрей, и обида на весь мужской род. В основном, конечно, на Стаса. Ну не козел ли? Да и Градов со своим «деловым» предложением тоже нехороший человек.

Как назло, организм подсказывает, что у нехорошего человека очень нужные навыки, и, что немаловажно, желание их применить. Не то что у Казанцева.

Хотя у Стаса не только желания нет, но и совести.

Этот идиот не хотел говорить своим родителям, что мы расстались, и пытался уговорить меня продолжать спектакль перед ними. Просил съездить вместе на какой-то семейный обед, и это после того как я застукала его, засовывающего свой стручок в другую!

Я даже не уверена, что Казанцев уже признался родителям. С него запросто станется соврать, что я приболела и поэтому не приехала. Интересно, как долго он собирается проворачивать эту махинацию? Свадьбу мы планировали в марте.

Представляю, как Стас открещивается, когда они предлагают заехать в гости.

Блин, и ведь я из-за Казанцева отказалась аренды отличной уютной квартирки за божеские деньги. Теперь она занята, и другого подобного предложения пока на горизонте нет. А сейчас в связи с грядущим увольнением, съем хаты мне вообще не по карману.

Машка — добрая душа, меня к себе бесплатно пустила пожить, даже если все будет печально, до весны моих сбережений на жрачку должно хватить. А если придется ограничиться, то, может, оно и к лучшему. Вон, задницу отожрала, между столом и креслом не пролезаю.

Хотя Андрей наглаживал меня одобрительно.

Это носки мои ему не нравятся. А попец, похоже, нареканий не вызывает.

Где-то под ребрами ёкает при воспоминании того, как обстоятельно мне помогали освободиться из плена.

Ну я и дура, конечно.

Не зря надо мной Корниенко ржет.

Мои душевные метания прерывает звонок мобильника.

— Чего пыхтишь? — что-то жуя, спрашивает Ленка. — Ты помнишь, что сегодня к семи? К семи, а не к половине двенадцатого!

— Да помню я, — ворчу, перелезая через снежный отвал, чтобы перейти дорогу. — Буду вовремя.

— Тогда возьми с собой горошек, я забыла купить, — напутствует она.

— Угу, еще что-то надо?

— В шесть будет ясно, что я еще забыла.

— В шесть магазины уже не будут работать, — открываю я ей глаза на суровую реальность.

— Значит, обойдемся. Вы чего? Жрать, что ли, собираетесь? Корниенко вообще только до одиннадцати будет. Я потом эти ведра одна доедать не собираюсь, — ворчит Ленок. — И морду нарисуй. Мы фоткаться будем, я уже перья достала и мишуру. Не порть нам карму сивыми ресницами.

— Да поняла я, поняла…

Отключаюсь, пока мне не надавали еще каких-нибудь ценных инструкций.

Блин, времени уже не так много остается. Мой поход на работу затянулся.

Сходила на дело. Ага.

Кажется, все затевалось с целью не испортить отношений с руководством. Ну что. Я как обычно. Все с точностью до наоборот.

Еще и дома выясняется, что я ни фига не достала платье, и не очень понятно в каком оно из кучи пакетов, стоящих посреди комнаты. И гладить его надо. Ненавижу гладить.

Короче день-пиздень, прости господи мой французский.

К шести часам я все-таки успеваю собраться и даже внимая завету Ленки рисую лицо. Через полчаса выходить, а я стою вся такая цаца в коридоре и размышляю: надевать сапоги на чулки, или все-таки носки натянуть?

Ладно, и так все булки наружу. Пусть хоть ступни в тепле будут. Не могу устоять против такой красоты с принтами из членов.

Пока я подпрыгиваю на одной ноге, надевая носки, оживает мобильник.

Если Лена сейчас скажет, что нам не хватает мандаринов для антуража, я ее грохну. Пусть просит Женьку, она у рынка живет.

— Ну? — рявкаю я в трубку не глядя.

И зря.