Охота

Глава 9

Запястье мне перевязали в этой же комнате и предложили немного посидеть, чтобы успокоиться. Какое там успокоиться, если к моему «психу» добавочно Кирилл, внешне бесстрастный, психует уже по-чёрному. Теперь я знала, как у него это проявляется: тонкие нити шрамов на лице неприятно белели, перечёркивая смуглую кожу.

Тем не менее пришлось дожидаться сообщения от Эрика. Так что моя перевязка пришлась кстати… Чуть только вирт «объявил» о сообщении, Кирилл вопросительно глянул на меня, накидывая на меня новое манто. Новую вещичку, пока меня перевязывали, владельцы ателье успели подогнать под мою фигурку.

- Что там?

- Эрик прислал новый адрес. Рольф уже там. Мы тоже можем ехать.

Уже к вызванному такси («мою» машину куда девали – не знаю и знать не хочу!) мы спустились, сопровождаемые служащими ателье, несущими за нами пакеты и сумки. Поскольку здесь, у дверей ателье, уже оказался водитель, мы сели назад. Едва расположившись на сиденье, я взглянула на водителя и немедленно узнала одного из доверенных людей Эрика. Прекрасно, хоть поговорить можно – «водитель» сразу передаст содержание разговора хозяину.

- Ты знал – о прослушке?

Кирилл глянул на водителя.

- Наш, - сказала я. – Машина не прослушивается. Можешь говорить.

- Нет. Я знал, что из меня вынули армейские, по которым отслеживали наши.

- Разве, пока их вытаскивали, ваши не могли засечь этой операции?

- Был взрыв. Мы двое попали под него – предатель был рядом. Одновременно со взрывом, верней – секунды спустя, включили специализированную заглушку на всех частотах. Наши слышали по «жучкам» этот взрыв, а потом им предъявили запись произошедшего. Помещение выгорело дотла. Останков не смогли затребовать: их не нашли даже наши выехавшие на место происшествия эксперты. А меня оперировали уже в изолированной камере. Где сенсоры не действовали. Вполне возможно, одновременно ввели свои аппараты для прослушивания. Это легче, чем попытаться перепрофилировать уже имеющиеся во мне. Раны от вытащенных довольно чувствительно зудели – на этом фоне вряд ли можно было ощутить, что было ещё одно вмешательство с чужеродными предметами… А потом меня сразу увезли с Сэфа и передали Ринальдо. Шантаж братом уже начался, и Ринальдо не приходилось стеречь меня – только напоминать о брате.

Я переварила информацию. Если бы я так любила брата, как он, я бы немедленно бросилась бы на Сэфа, чтобы вытащить его из той клоаки, в которой тот оказался.

Я высказала Кириллу своё мнение почти равнодушно.

Кажется, Кирилл что-то почувствовал. А может, помнил мою недавнюю враждебность. Отвечая, он не смотрел на меня. Но голос стал высокомерней.

- Я не знал, что Рольфа задействовали на вредном, химическом производстве. Я видел только то, что мне показывали – раз в три месяца. А мне показывали Рольфа, стоявшего рядом с каким-то станком. Он произносил несколько слов, отвечая на мой единственный вопрос, по ответу на который я понимал, что он жив и отвечает мне именно сейчас. И всё.

- Не верю, - спокойно сказала я. – Я бы рванула немедленно на Сэфа выручать брата. И я не верю, чтобы ты не знал, что в тебе были прослушки.

- Насчёт прослушек я не знал, - тоже спокойно ответил он.

Странно он построил эту фразу. Если он не знал насчёт прослушек, то знал о чём?..

Звякнул вирт с панели перед водителем.

- Я слушаю вас, - сказал Эрик. – Хватит его допрашивать, Ингрид. На фоне того, что выясняется, он чист.

- Поделишься базой для уверенности? – меланхолично спросила я.

Кирилл искоса глянул на меня и отвернулся к окошку.

- Поделюсь. Среди «жучков», о которых он не знал, была вещица, о которой его сразу и специально предупредили, чтобы он даже подумать не смог о возвращении на Сэфа. Он не сказал, потому что не хотел пугать тебя. Миниатюрное взрывное устройство было вживлено в тело в ряду других приспособлений. Прилети он на Сэфа, одного шага на планету было бы достаточно, чтобы его разорвало в клочья. Наш спец сказал, что устройство в обычных условиях безобидно. Только Сэфа. Этого достаточно?

- Да, - сказала я.

- Теперь ты успокоилась?

- Да.

Полчаса спустя водитель доставил нас в снятую Эриком квартиру, которая занимала часть двенадцатого этажа – на этот раз небоскрёба, ближе к центру города.

Кирилл обходил машину, чтобы помочь мне выйти, когда я застыла глазами на верхнем зеркальце перед водителем. Дождалась, пока боевик Эрика взглянет на меня, – и пару секунд удерживала его взгляд. Его спокойное лицо стало безразличным. К тому моменту как Кирилл открыл мне дверцу, водитель уже смотрел вперёд, на дорогу.

Пока мы вдвоём входили в здание, я зримо почувствовала: Кирилл отодвинул меня от себя. Не изменившись ни в выражении лица, ни в движениях, я сделала то же самое. Грохнувшая между нами стена мгновенно превратила нас в посторонних друг другу людей. У него была причина – Рольф. У меня – причин нет. Он.

Рольфу со всеми нашими сегодняшними заморочками пришлось пообедать одному – в компании с сиделкой. Её единственную не убрали из нашего нового дома. Я немного пожалела о знакомых лицах, которые успела запомнить как личных домашних, и принялась постепенно запоминать новеньких. На память не жалуюсь. Жалуюсь лишь на то, что в последнее время приходится слишком многое запоминать как временное.

На нашем этаже, едва выйдя из лифта, мы разделились: новый дворецкий пошёл показывать Кириллу его комнаты – меня проводил к моим комнатам один из боевиков, который наблюдал за происходящим здесь с момента покупки нового пристанища.

Я настолько заледенела, что взгляд Кирилла, когда он понял, что его ведут в другую сторону от меня, совершенно не тронул. Кажется, сообразив, что у него будут свои комнаты, он быстро сменил неуверенный шаг на решительный. И ушёл. Не оглядываясь. Я понимала, что в первую очередь он хочет навестить Рольфа. Понимала, но лёд поднимался в душе вместе с пустотой. Мне дышать стало плохо, когда внутри меня начала медленно, но неумолимо раздуваться душная пустыня…

Шагая… Нет, передвигая раздутые тяжёлой пустотой ноги, я дошла до своих комнат. Кивнула боевику, отпуская его. Закрыла за собой дверь. Постояла, бездумно глядя в покачивающуюся из-за светового движения на улице темноту комнат. Тусклые в вечерних сумерках окна вдруг стали манить так, словно там, за ними скрывалось такое нечто… такое… Всё так же тяжело передвигая ноги, я встала у окна. Улица мерцала всеми искрящимися красками делового вечера.

Полтора часа до ужина…

Эта мысль – как шаг в грязную лужу. Ляпающие тяжёлые брызги во все стороны.

Полтора… Я ссутулилась и оглянулась. В темноте нашла типовую гардеробную, сбросила всё с себя и быстро переоделась в те шмотки, которые – знала – всегда были со мной. И здесь тоже. Чёрные джинсы, чёрный джемпер, чёрные, полуспортивного типа ботинки. Кожаная куртка – тоже чёрная. Чёрные перчатки. Рассовала необходимую мелочь по карманам. Огляделась. Всё взяла? Кажется, всё.

По пустому коридору к лифту. Внизу, на выходе в вестибюль, лифтёр слегка поклонился. У самой двери вслед почуяла взгляд. Обернулась – вздёрнула подбородок: боевик Эрика. С места не тронулся.

Вышла. Машина дожидалась меня здесь же. Бессловесный договор с водителем от Эрика оставался в силе. Он стоял у дверцы. Хлопнул за мной, сел к себе. Помолчали.

- Просто по городу? Или в конкретное место?

- Мне нужна парикмахерская, - сказала я и тряхнула головой с заметно неровными волосами. Ножом же откромсала.

И снова взглянула в зеркальце. Водитель смотрел на иллюзорно тёмную улицу в вечерних, обманчиво мерцающих огнях. Вспоминает? Рассчитывает? Машина мягко скользнула с места.

В парикмахерской дождалась, пока водитель привыкнет к мысли, что я здесь надолго. И смылась. Прихватив тёмно-рыжий парик с длинным волосом и напялив под куртку стащенный с вешалки для мастеров светло-синий халат вместо юбки. Если водитель и видел меня сквозь прозрачные витрины, не думаю, чтобы он понял, кто это.

За углом здания сняла это барахло, бросила в урну, ногой ещё припихала, чтобы не высовывалось. У меня часа три, пока меня найдут.

Быстро: где – не гнушаясь поездом подземки, где – наземным общественным транспортом, добралась до места, где собираются кэссийские байкеры. Незаметная, неприметная, похожая на всех байкерских девчонок сразу, в темноте серая, как все кошки, перецеловалась со всеми, переобнималась, пока шла, выискивая нужного мне. Пока нашла, начала благоухать сигаретным дымом – и не всегда с разрешёнными добавками, винищем и тяжким пивным «ароматом», мужским парфюмом, которым кое-кто совсем юный облился зело плотно.

Прошла бы мимо, если б не услышала, как ссутуленно сидящий на байке не сказал:

- … И не пришла!

Остановилась. Посмотрела. Парнишка, лет восемнадцати. Волосы тёмные, короткие, лицо худощавое… Из темноты примерещилось – похож на Кирилла. Нет. Не он. Подошла, присматриваясь. Кажется, этот мне сегодня подойдёт.

- Привет.

- Привет, - насторожённо откликнулся парнишка.

Он только что разговаривал с дружком, который, поглядев на меня и расплывшись в многозначительной усмешечке, откатил на своей машине. Я подошла ближе.

- Подружка на сегодня нужна? Часа на два?

- А чего так точно?

- А потом меня найдут.

- Сбежала?

- Угу.

- И чего ты хочешь, подружка?

- Пристрелить пару человек, если полезут, - мрачно сказала я. – Ветра в лицо, чтобы до слёз. Бешеной скорости и опасных поворотов. А если повезёт – свалиться на полном ходу. Чтобы руки в кровь, чтобы пара синяков на ногах… А если очень сильно повезёт – подраться бы с кем… Эх…

Пока я перечисляла, чего я хочу, он слушал вроде и внимательно. Но как-то рассеянно. И это понял недавний его собеседник, слушавший меня неподалёку. Он снова подкатил к нам и принялся обливать ехидной грязью мои мечты и желания.

Я вздохнула, вытащила из одного кармана браунинг, из другого глушитель, быстро навинтила последний на ствол – и прострелила ему переднее колесо… Парнишка, оставшийся без подружки, спокойно посмотрел на убегающего от «психованной дуры бабы!» на простреленном байке дружка, спокойно посмотрел на меня и сказал:

- Макс я. Садись. Шлем с багажника возьми. И не шали больше.

Город, через который пока ещё более-менее дисциплинированной (под негласным наблюдением полиции) волной-колонной потекла волна байкеров, словно принял нас в свои объятия. Объятия странные, больше похожие на пасть бесконечно прожорливого существа. И я вдруг подумала, что неплохо бы показать этот город, который сжирает, глотает и всё-таки благосклонно принимает всех, даже не Кириллу. Показать бы этот город Рольфу, который три года пропустил из собственного детства. Пропустил всё, что мог бы получить. Эту поездку в составе таких же, как он, мальчишек. Эти словно свисающие к дороге дома-небоскрёбы, которые всматриваются в нас и в пешеходов… Этот город, который словно ищет в нас чего-то и никак не найдёт… Хорошая идея. Надо бы взять с собой – завтра? – Рольфа и устроить ему пробег на байке. Слишком ровное времяпрепровождение во время лечения, мне кажется, ему вредит. Для него, мне кажется, было бы лучше возбуждение, связанное со скоростью и азартом.

Хм… А и правда… Устроить завтра похищение мальчишки? Боевиков Эрика подбить и проехаться своей компанией… Они-то мгновенно согласятся.

Но без Кирилла.

Выехали за город. Здесь дорог много. И тусовок тоже. Въехали на огромный стадион, построенный по эскизам моего деда – на одну из версий развлекательных центров для байкеров-игроков на площадке-экшен. Мой байкер остановился, посмотрел по сторонам и спросил:

- Ты точно только покататься?

- А ты? Я тебе с другом твоим настроения не испортила?

- Нет. Ты ведь здесь не впервые?

- Есть такое.

- А почему без байка? Своего нет?

- У меня на сегодня другие планы. Был бы нужен байк, я б твоему дружку прострелила не колесо.

Он обернулся так, чтобы смотреть мне в глаза. Нехорошо ухмыльнулся.

- Ты крутая. Но серьёзная. Почему ты ему просто не сказала, чтоб он убирался?

- Бывает время, когда говорить не хочется. И люди такие бывают. С кем говорить не хочется. Да такие и не поймут. Легче наглядно показать, чего ты от него хочешь, - рассеянно сказала я, оглядывая стадион, которому конца края не видно. И спросила сама: - Мы – куда?

- С Даной мы обычно ездили на парный мотофристайл, - с сомнением сказал Макс. – Но с тобой… Гонки? С препятствиями? Ты неплохо сидишь.

- И там, и тут буду сидеть так, что забудешь о моём существовании, - сказала я.

- Тогда поехали. Там уже набирают группу.

Типовой проект моего деда для байкеров предполагал многоуровневое пространство спортивного сооружения. Внутри стадиона размещались мототреки для желающих показать фокусы на машинах. А вокруг него располагалась трасса для желающих почувствовать «ветер в лицо», для таких, как я. У выхода на трассу уже и впрямь набралось достаточно народу. Моего Макса узнали, удивились отсутствию Даны и перезнакомились со мной. В дружеской атмосфере я быстро пришла в себя. Аж прочувствовала, как расслабляюсь. Но пару раз почувствовала всё-таки что-то не то. Неприязненные взгляды в спину. Причём неприязненные – это ещё мягко сказано. Незаметно оглядываясь, я увидела: мой недавний ехида сидел на нормальном байке – без простреленного колеса – и что-то втихомолку втолковывал троим, склонившимся к нему, то и дело взглядывая в нашу сторону.

Кажется, эти гонки будут очень интересными. Во всяком случае, чисто спортивный интерес ребят, которые сейчас рванут с места, приправлен личным желанием этого парня отомстить мне. Я мгновенно ожила. Ха, просто так переживать не придётся. Теперь добавляется азарт и непредсказуемость… Только бы Макса это не затронуло. Постараюсь, если что, помочь ему.

Руководители заезда быстро выстроили всех. Выстрел.

Первые метров сто – трасса ровная. Затем крутейший поворот. Ближе к нему-то плотная толпа байкеров размылась, растянувшись.

Мы с Максом оказались в первой десятке.

И тут началось. Четверо байкеров, вместо того чтобы пытаться пробиться дальше, окружили нас с обеих сторон, пытаясь сбить байк – и нас заодно.

- Что происходит?! – донесло до меня ветром сквозь рёв моторов вопрос встревоженного Макса.

- Держись! – рявкнула я и врезала ногой по бамперу байка, с угрожающим рёвом надвинувшегося бить напрямую. Треснул – пластиковый, и байкер с трудом выпрямил машину, едва не завалившись набок.

Поворот – байки шарахнулись, разлетаясь вокруг нас. А когда выпрямились на ровной трассе, снова начали сближение. Народ, смотревший с трибуны в два ряда на это безобразие, орал и прыгал! Для них – развлечение, а для нас? Кажется, противник решился нас плотно закрыть, не давая возможности мчаться так, как надо бы. Правда, теперь ни один из четверых байкеров, памятуя о моём ударе, не осмеливался приближаться на расстояние удара ногой, но, делая резкие рывки, они то и дело заставляли Макса нервничать и вздрагивать… Вскоре они просто зажали нас и повели, не давая включиться в состязание.

Сначала я как-то не сообразила, что происходит. Нет, подоплёку я поняла. Тот ехида мстит. Но что они собираются делать дальше? Неужели всё так безобидно? Просто не дадут почувствовать азарт гонок? И теперь я по-настоящему почуяла опасность. Вытащить браунинг? Я попыталась представить, что будет, если, держась за куртку Макса и сиденье байка, с трудом, но прикручу-таки на ходу глушитель к пистолету, пряча свою деятельность между нашими телами. Проблема одна: нас показывают на видеоэкранах для всех, кто не видит с другой стороны стадиона. Покажи я только оружие, для парнишки будет не только дисквалификация. Нет, с оружием подожду!

- Ингрид, может, свернуть?! - крикнул Макс. Судя по голосу, он не испугался – изумлён.

- Ты что?! Самый смак начинается! – крикнула я. И добавила: - Если не боишься!

- Что предлагаешь?!

- Бросай байк на них – сама разберусь!

Он – слышно было – хмыкнул. И сделал! Забыв об оружии, я вцепилась в выщелкнутые с боков поручни сиденья. Коленями зажала корпус байка. Мгновение на сближение с преследующим нас байком, владелец которого не ожидал ничего, – я ударила ногой. Байк с убывающим воплем владельца улетел в сторону. Наш байк снова выпрямился и помчался вперёд – на следующего из двоих, которые ехали перед нашим носом, выдерживая до сих пор дистанцию, при которой до них не добраться. Но Макс уловил главный ритм наших действий: рывок вперёд – мой удар. На трассе разрешалось избавление от противников таким образом. В конце концов, мы же отстали здорово. И сильно покалечиться сваленные байкеры не могли. Да и на передающих видеоэкранах всем было видно, что не мы первые затеяли эту игру.

- Впереди! – крикнул Макс.

Я выглянула из-за его плеча.

Ровная до сих пор трасса сразу после крутого поворота заканчивалась немаленьким таким трамплином!

Два стерегущих нас по бокам байка, державшихся пока на расстоянии, по моим ощущениям, словно напряглись. Будущий финт ушами отчётливо нарисовался перед глазами: на полном ходу нас собирались столкнуть с трамплина!

Что делать?!

Что… Собираясь вцепиться в любые поддержки, я собиралась бить на шпагате!

До поворота несколько секунд. Я напряглась. Два байка из четырёх начали сближение. Но неравномерно, как я рассчитывала. Один держался чуть позади. Другой заходил сбоку. Ладно, как смогу… Зажавшись напряжённой пружиной, я приготовилась, если вдруг понадобится, помогать Максу – движение пассажира телом много чего значит в экстремальных ситуациях.

Внезапно рёв нового байка за спиной и внезапный же визг тормозов за спинойзаставил меня резко обернуться.

- Прыгаем! – услышала крик Макса. И я уже с облегчением прильнула к нему, ухватив глазом еле-еле два кадра: в ситуацию вмешался чёрный байк, чей владелец ударил бампером того нашего преследователя, что приближался сбоку.

Мы взлетели спокойно – точней, я спокойно, а Макс пригнулся – явно в ожидании, что нас вот-вот ударят. Из-за этого ли, или из-за чего-то другого, но приземлились мы так аккуратно, что машина даже не подпрыгнула. Едва проехались по относительно ровной трассе, как я крикнула:

- Макс, всё нормально!

За нами ехал всё тот же чёрный байк, байкер на котором совершенно очевидно не старался сбивать нас. Последнего из преследователей нигде не видно.

Больше к нам никто не приставал. Мы благополучно доехали до финиша – под ликующий и разочарованный рёв зрителей. Не первыми. Это нам сбили. Но всё равно близко к первой десятке.

Чёрный байк остановился неподалёку. Байкер шлема не снимал – сидел, будто чего-то ожидал. Макс снял шлем и удивлённо покосился на него. Неуверенно пожал плечами, всматриваясь.

- Заметный. Но такого не знаю. Новичок?

- Макс, тебя из-за меня здесь потом третировать не будут?

- Я же не один. У нас своя команда, - снова пожал он плечами, не спуская глаз с неизвестного байка. – Не всегда бываем вместе, но бываем. Меня тронули – значит, команду обидели. Это на трассе могут что угодно вытворить, а так – нет, не тронут. Слушай, подойти, что ли, к нему? Мне интересно стало, чего он вдруг нам помог.

Мы пошли. Макс вёл байк, я шагала с другой стороны. Мне тоже было интересно. Для себя-то я объяснение придумала: чёрный сбил преследователей, потому что опасался, как бы они его потом не сбили. Новенького – тем более. Ведь если он новенький – наверняка без команды.

- Эй, привет, - сказал Макс. – Мы хотели тебе сказать спасибо.

Байкер стащил с головы шлем.

- Ну, пожалуйста, - сказал Кирилл и отшатнулся, когда мой кулак просвистел в опасной близости от его лица.

- А, вон что, - спокойно сказал невозмутимый Макс. – Вы, там, помиритесь, что ли. Ребята вы неплохие. Чего разодрались?