Омега для Альфа Мужей

Эпилог

Ария

Стены комнаты мягко переливались перламутром, а на потолке солнечными зайчиками резвились блики. Дневной свет лился из уютных круглых окон с широкими подоконниками, на которых так удобно было сидеть и смотреть вдаль — на зелёные холмы и голубое небо Шиаррии.

Но сейчас я сидела не на нём, а прямо на пушистом ковре — цветом он был похож на молодую траву, а при ходьбе ласково обволакивал ноги.

Сомневаюсь, что у этого материала существовало официальное название — ведь его создал крейсер Трон специально для детской, где вместе с моими детьми росли два его маленьких ядрышка — алое и золотое.

Год назад они безопасно отделились от меня в момент рождения детей. К тому времени медицинские системы уже вырастили новое сердце — идеально подходящее именно мне. Сейчас оно билось в моей груди, ничем не отличаясь от прежнего.

Однако нельзя сказать, что всё прошло бесследно.

Особенно для детей… Они росли куда быстрее обычного. Сейчас им всего годик, а на вид все два. При этом своими маленькими хвостиками они управляются так умело, будто им уже пять. Псионические силы у мальчиков и вовсе проявились с самого рождения. И я уже привыкла к ситуации, когда детские игрушки вдруг начинали летать по комнате, будто в помещении исчезла гравитация.

Сейчас четверо малышей носились вокруг меня. Их смех весело звенел, отзываясь теплом в сердце. У каждого мальчика за спиной вился маленький хвостик — чёрный, как у Ордела, серебряный, как у Ханта, или с алым отливом, как у моего отца. И волосы тоже были трёх мастей.

В золотых глазах мерцали серебристые или алые крапинки — ещё одна аномалия, которая делала моих мальчиков особенными. И все прогнозы были таковы — что они вырастут невероятно сильными псиониками… Настолько, что для них у Союза не существовало классификации. А пределы не были посчитаны.

Что ж, не удивительно… Ведь ещё ни одна близнецовая пара шиариейцев не развивался в утробе рядом с живым ядром…

И хотя думать об этом рано, но в голове сам собой начинал крутиться вопрос про поиск пары для моих детей, которая тоже должна быть особенной…

И как-то вдруг я даже начинала понимать Демиана и Рейгара — отцов моих мужей, которые пытались договориться о помолвке своих детей ещё с их младенчества. Но в итоге это лишь смешало карты. Ведь мой отец, наоборот, попытался спрятать меня от них. (В чём я его тоже понимаю!)

Что ж… Надо учиться на ошибках. Я не буду вмешиваться в личную жизнь детей — они сами разберутся, когда вырастут. Моё материнское сердце чувствовало — это не станет проблемой. И сыновья найдут самых прекрасных мианесс. Если что, ядрышки им помогут, как ядро крейсера Трон помогло нам с мужьями — даже если сначала взаимное упрямство мешало разглядеть друг друга.

Ладно! Поиски пары — это дело будущего!

Думать об этом рано. И даже глупо.

Ведь сейчас мои мальчики гурьбой бегали по детской комнате — а рядом парили ядрышки — алое и золотое. Они то сливались с детьми, обволакивая их мягким свечением, то отскакивали, затевая игру в догонялки.

Когда алое ядро рисовало в воздухе вихрь, красноволосый Чейз заливисто хихикал. И сам неосознанно включал псионичесскую силу — подкидывал ею в воздух игрушечный кораблик, заставляя его кружиться по той же траектории.

Я улыбнулась, заметив, что на стене выросла зелёная лоза. Наш дом-крейсер Трон тоже любил играть с детьми, и сейчас эта гибкая лоза аккуратно подтолкнула золотое ядрышко к Аресу. Он обвил его своим маленьким чёрным хвостиком, и комнату осветила вспышка тёплого света.

А мне вдруг вспомнилось, как год назад таким светом наш дом-крейсер слепил представителей Союза, которые приехали требовать корабль на очередную космическую миссию.

Но барьеры, световые ловушки и яркие розовые стены с рисунками не всегда корректного содержания заставили бюрократов Союза краснеть от бессилия.

Трон наотрез отказывался улетать с поверхности планеты. И, в конце концов, бюрократам Союза не осталось ничего другого, кроме как принять моё профессиональное заключение психолога, которое звучало так: “Психоэмоциональное состояние живого ядра крейсера Трон требует стационарной наземной формы. Боевые космические миссии противопоказаны”.

И в этом не было ни капли обмана!

Чем летать по холодному космосу, ядру Трона куда больше подходило формировать наземную колонию — с ажурными мостиками через реку, витражными окнами, с яркими черепичными крышами и волнообразными стенами.

А вот малыши-ядрышки точно были из другого теста. Даже сейчас они играли с моими малышами не в строительство, а в космические сражения… И вон та полетевшая под потолок подушка — наверняка злой враг, которого сейчас воинственно исколет хвостиком один из моих малышей.

Тут дверь приоткрылась, и в детскую зашли мои мужья. Два мальчика тут же переключили внимание на отцов.

Ордел подхватил темноволосого Рейнарда, чей чёрный хвостик тут же обвил его запястье, а Хант устроил Дерека на плече, где мальчик сразу принялся теребить его светлые волосы.

— Опять ядрышки устраивают представление? — усмехнулся Ордел, наблюдая, как золотое солнышко носится за близнецовой парой Чейза и Ареса, выписывая спирали.

— Лучше любого шоу, — с улыбкой ответила я.

Мой золотой хвостик уже привычно сплёлся с хвостами мужей и, довольный, замер.

Тут я почувствовала, что в дверях стоит ещё кто-то. И обернулась.

— Папа, — широко улыбнулась я отцу.

Он и мама гостили у нас на этой неделе.

Папа шагнул к нам. Такие же, как у меня красные волосы, волной лежали на его плечах. С алым отливом хвост изогнулся волной. “Очень рад нас видеть”, — расшифровала я. Но вот голос у отца был полон претензии:

— Твои маршалы опять собираются украсть моих внуков, — фыркнул он, подсаживаясь ко мне.

— Мы только на полдня их заберём посмотреть на интерактивную головыставку про опасных животных, — объяснил Хант.

— Какая скука, — закатил глаза мой отец. — Голограммы никогда не дадут ни опыта, ни погружения! Уж лучше… — но тут он замер, глядя на Ареса.

Мальчик, сосредоточившись, удерживал в воздухе три игрушки одновременно. Серебристые искры в его глазах разгорелись ярче, а на лбу выступили капельки пота.

А потом игрушки со стуком упали на пол. И тут же остальные дети бросились со смехом повторять — и в воздух полетели подушки, игрушки, даже маленький стульчик — в общем всё, что вообще могло летать.

Трон, радуясь, выпустил из стены россыпь голографических бабочек. Дети взвизгнули от восторга, и ядрышки ринулись в погоню за бабочками, оставляя за собой шлейф искр. Та ещё кутерьма!

Хант продолжил доказывать моему отцу, почему голограммы — это современно и полезно, а я откинулась на руки Ордела и счастливо зажмурилась, наблюдая, как солнечный луч пробивается через круглое окно-иллюминатор.

Где-то там, за стенами, галактика продолжала вращаться, но здесь, среди смеха и света, время замерло — идеальное, наше.

Я была полностью счастлива.

Конец