Он сказал «нет»

Глава 2

Грэнби не торопился, он наслаждался утренним солнцем и безоблачным голубым небом – и вдруг...

Резко натянув поводья, граф едва успел свернуть направо. Его лошадь тотчас взвилась на дыбы, но, к счастью, все закончилось благополучно – Грэнби все же удержался в седле.

Обернувшись, граф увидел всадника, чуть не ставшего виновником катастрофы, – тот пытался усмирить своего скакуна. «Да это же женщина!» – промелькнуло у него. Перед ним действительно была женщина, причем сидевшая на изумительном жеребце.

Кэтрин вздохнула с облегчением. Ураган все-таки не сбросил ее. Жеребец какое-то время не мог успокоиться и пытался встать на дыбы, но девушке, в конце концов, удалось его усмирить.

– Тихо, – сказала она. – Тихо, Ураган. Все в порядке.

– Ошибаетесь! – раздался мужской голос. – Полагаете, все в порядке? Черт побери, мы с вами спаслись лишь чудом!

Кэтрин понимала, что должна извиниться. Она уже хотела сделать это, но мужчина продолжал:

– Неужели у вас нет ни капли здравого смысла? Вы неслись так, будто за вами гнались все дьяволы ада. – Он бросил на нее пронзительный взгляд голубых глаз. – Вас преследовали?

– Нет. – Кэтрин покачала головой. Она снова попыталась объясниться, но мужчина и, на сей раз, не дал ей заговорить.

– Мисс, зачем вы вообще ездите на таком жеребце? С ним трудно управиться, неужели вы не понимаете?

Кэтрин тяжко вздохнула. Этот мужчина, судя по всему, жил в Лондоне и, конечно же, он был благородного происхождения, то есть, безусловно, джентльмен.

Спешившись, незнакомец снова взглянул на девушку, а затем, сняв перчатки, принялся тщательно осматривать ноги своей лошади. Кэтрин понимала, что и ей следовало осмотреть коня, но она ждала, когда незнакомец уедет.

И, конечно же, сначала Кэтрин должна была извиниться, ведь именно она едва не стала виновницей трагедии.

Убедившись, что с лошадью все в порядке, Грэнби повернулся к девушке, сидевшей в седле, и теперь уже рассмотрел ее как следует. Оказалось, что она очень недурна собой. У нее были чудесные золотисто-каштановые волосы, чуть рыжеватые, и они прекрасно гармонировали со светло-карими глазами. Девушка довольно уверенно сидела в седле – в мужском седле, и из-под широкой юбки ее амазонки выглядывали коричневые сапоги для верховой езды.

– Простите, что я напугала вашу лошадь... – пробормотала Кэтрин. – Но этой дорогой редко пользуются, и я не думала, что встречу здесь кого-нибудь. Пожалуйста, сэр, простите за беспокойство. Желаю удачи.

Грэнби нахмурился. Значит, эта девица собиралась преспокойно уехать, хотя только что едва не сбила его. Он даже не знал ее имени, а ему очень хотелось его узнать.

Действительно, кто она? Конечно, не простолюдинка – на ней шикарная амазонка, а жеребец... Разумеется, такой великолепный конь не мог принадлежать местному бакалейщику. Что ж, в любом случае ее отцу следует знать, что его дочь слишком беспечна.

Или придется говорить с ее мужем?

Грэнби надеялся, что нет. Графу не хотелось, чтобы очаровательная молодая дама оказалась чьей-нибудь женой. «Она всегда должна быть такой же неукротимой и свободной, как сейчас, – подумал он, едва заметно улыбнувшись. – И еще она должна царапаться и кусаться, когда ее целуют. Да, сначала шипеть, а уж потом мурлыкать».

А она бы непременно замурлыкала. Грэнби в этом нисколько не сомневался.

В ней чувствовалась страсть – эта страсть светилась в ее глазах, смотревших на него с кошачьим любопытством.

Тут граф почувствовал, что его влечет к очаровательной всаднице. Разозлившись на себя самого, Грэнби снова нахмурился; он решил как следует наказать девушку за столь безрассудное поведение. Ведь не только он, но и она могла пострадать, могла бы оказаться под копытами...

– Вы желаете мне удачи? Но я пока что не собираюсь вас покидать. – Грэнби взял жеребца под уздцы. – Спускайтесь.

– Нет.

– Я хочу осмотреть вашего коня. Спускайтесь.

Кэтрин замерла в нерешительности. Она вдруг почувствовала, что боится этого незнакомца. Высокий и широкоплечий, он был слишком уж уверен в себе. К тому же он смотрел на нее чрезвычайно строго. «Наверное, опять начнет отчитывать», – думала Кэтрин.

– Спускайтесь немедленно, – сказал Грэнби. – Если вы сейчас же не спешитесь, я сам вас сниму.

Кэтрин была уверена, что он так и поступит. В каждом слове незнакомца слышался вызов. Она выполнила его требование, но осталась стоять рядом с Ураганом.

Грэнби внимательно посмотрел на нее. Сейчас она казалась еще более привлекательной. Внезапно он понял, что смотрит на губы девушки, и тут же подумал: «Интересно, какие они на вкус?» Граф перевел взгляд на ее руки и не заметил кольца под обтягивавшей ладонь перчаткой.

– Я и сама в состоянии осмотреть моего жеребца, – проговорила она с вызовом в голосе.

Кэтрин быстро осмотрела Урагана и, удостоверившись, что он в полном порядке, вопросительно взглянула на незнакомца. Если бы перед ней стоял местный фермер или мелкий торговец, то из уважения к сэру Хардвику он закрыл бы глаза на поведение его дочери. Но этот человек так ни за что не поступит.

В нем было все, что Кэтрин так ненавидела в людях из высшего общества. И он стоял совсем рядом.

«И все же он очень хорош собой, – неожиданно подумала Кэтрин. – Ярко-голубые глаза и пепельно-белокурые волосы...» И еще в нем чувствовалась сила, она угадывалась в каждом его движении.

Глядя на незнакомца, Кэтрин не могла не подумать о Люцифере, падшем ангеле, который, говорят, был так же красив, как и порочен. И именно из-за таких субъектов ужасно не хотелось оказаться в Лондоне в разгар сезона. Этот человек, наверное, походил на мужа бедной Вероники – красивая внешность, приятные манеры, но лживые слова. И, конечно же, лесть... Лесть для людей этого сорта так же естественна, как до блеска начищенная обувь.

– С Ураганом все в порядке, – сказала она. – Я бы сразу поняла, если бы он пострадал. – Ей хотелось как можно скорее избавиться от столичного джентльмена.

Незнакомец проигнорировал ее слова и провел ладонью по шее жеребца. Тот фыркнул и вздернул хвост, но больше никак не выказал своего неудовольствия.

Кэтрин немного удивилась – ведь этот норовистый конь обычно не переносил незнакомых людей.

«Ураган – очень подходящее имя», – думал Грэнби, ощупывая ноги жеребца. Теперь он уже не искал повреждений, просто наслаждался безупречной статью коня, его выдержкой. В то же время ему пришлось признать, что девушка оказалась отличной наездницей. Немногие мужчины смогли бы управиться с этим жеребцом, но ей это удалось.

И тут его осенило: он вдруг вспомнил, что после завтрака на постоялом дворе в Уинчкоме спросил у хозяина, как добраться до Стоунбриджа. Хозяин все очень подробно объяснил, так что Грэнби не сомневался в том, что едет верной дорогой. «Следовательно, эта девушка имеет какое-то отношение к сэру Уоррену Хардвику, – размышлял граф. – Возможно, она его дочь или племянница».

– Простите, я не представился, – сказал он. – Я лорд Грэнби, а вы кто?

Тут Кэтрин почувствовала, что незнакомец смотрит на нее уже не так, как прежде. Теперь он разглядывал ее фигуру, словно раздевал взглядом.

«Наверное, я вправе дать ему пощечину», – подумала Кэтрин, нахмурившись. Но она тут же взяла себя в руки и с улыбкой сказала:

– Если вы направляетесь в замок Садли, я могу указать дорогу.

– Я ее знаю, – ответил граф. – Мне нужно добраться до Стоунбриджа.

– До Стоунбриджа?.. – Кэтрин тотчас сообразила, что лорд Грэнби едет к ее отцу, чтобы купить беговую лошадь. Но в таком случае он непременно расскажет о происшествии Джимкинсу, а тот обязательно поведает эту историю хозяину.

– Вы не представились, мисс, – напомнил ей Грэнби. – Скажите, кто же вы?

– Не имеет значения, – ответила Кэтрин. Ей вдруг пришло в голову, что лорд Грэнби, возможно, уже догадался, с кем говорит.

– Не имеет значения? Наша встреча чуть не закончилась трагедией. Позвольте, я провожу вас домой.

Лорд Грэнби все еще держал жеребца за поводья; было очевидно, что он не торопился уезжать.

– Спасибо за предложение, милорд, но я сама доеду.

– Боюсь, мне все же придется вас проводить. И я настаиваю, чтобы вы назвали свое имя.

– Милорд, не беспокойтесь. Я родилась в этих местах и прекрасно знаю дорогу.

– Мисс, поймите, я не могу вас отпустить. Вы слишком уж... безрассудная.

– Я не безрассудная. И езжу верхом не хуже любого мужчины. И вообще, если бы не вы, ничего подобного бы не произошло. – Кэтрин с вызовом взглянула на графа.

Он улыбнулся:

– Что ж, вы правы. Я оказался на вашем пути и не собираюсь вас отпускать.

Его обворожительная улыбка заставила бы дрогнуть любое женское сердце. Но только не сердце Кэтрин. Она решительно не хотела поддаваться обаянию мужчин, так как понимала: за красивой наружностью может таиться злая душа. Более того, она полагала, что в данном случае это так и есть.

– Милорд, я уже принесла свои извинения. Поэтому, с вашего позволения...

– Не позволяю, – перебил Грэнби. – Я должен вас проводить.

«Это послужит ей хорошим уроком, – думал граф. – Ей и сейчас неловко, значит, в следующий раз подумает, прежде чем галопом носиться по дорогам. А впрочем... слишком уж она независима, чтобы следовать неписаным правилам». Мысль о том, что ее можно укротить, подчинить себе, воодушевила Грэнби.

Кэтрин прикидывала, сможет ли она вскочить в седло и ускакать. Нет, едва ли... Ведь лорд Грэнби по-прежнему держал жеребца под уздцы. Но все равно стоило попробовать. Если он и впрямь джентльмен, то не станет применять физическую силу.

– Милорд, пожалуйста, отпустите моего жеребца.

– Вашего? – с саркастической улыбкой спросил Грэнби. – Боюсь, вы ошибаетесь, мисс Хардвик.

Кэтрин стиснула зубы. Увы, он оказался не джентльменом. И зачем ему понадобилось настаивать, чтобы она представилась, если он и так знал, кто она. Да, лорд Грэнби ехал в Стоунбридж, чтобы приобрести скакуна.

– Вы правы, сэр, это конь моего отца, – сказала Кэтрин. Ее глаза метали молнии. – А теперь отойдите, пожалуйста.

Она попыталась вставить ногу в стремя, но граф тотчас же обхватил ее сзади за талию и оттащил в сторону:

– Не торопитесь, мисс Хардвик.

Кэтрин начала вырываться. Ее усилия сопровождались плевками и такими ругательствами, которые настоящая леди никогда не осмелилась бы произнести. Назвав графа «навозной кучей», она перевела дыхание и попыталась ударить его ногой, но ей это не удалось.

Грэнби засмеялся. Он с легкостью удерживал девушку, хотя она оказалась довольно сильной.

– Успокойтесь, мисс Хардвик. Теперь вы понимаете, что вам от меня не отделаться?

– Отпустите меня немедленно!

Но лорд Грэнби еще крепче прижал ее к себе; он оказался даже сильнее, чем Кэтрин предполагала. Ей оставалось лишь нелепо размахивать руками, но, конечно же, это ни к чему не приводило. Кэтрин почувствовала себя униженной, и это привело ее в ярость. Она твердо решила, что влепит негодяю пощечину, как только освободится. Причем ударит изо всех сил.

– Я отпущу вас, если пообещаете вести себя прилично. Обещаете?

Грэнби очень надеялся, что она нарушит слово. Ему давно не приходилось бороться с женщиной, чтобы поцеловать ее, а сейчас он собирался сделать именно это. Поцелуй – самая безобидная плата за то, что он чуть не оказался в дорожной грязи.

Кэтрин не ответила и снова принялась вырываться, но ей и, на сей раз, не удалось освободиться.

– Так как же, мисс Хардвик, обещаете? – снова спросил граф.

В конце концов Кэтрин сдалась и со вздохом проговорила:

– Да, обещаю. Отпустите меня.

Грэнби освободил девушку и тотчас же приготовился к защите. В следующее мгновение выяснилось, что он не ошибся в своих расчетах. Резко развернувшись, Кэтрин попыталась влепить графу пощечину, но он ловко перехватил ее руку и опять прижал девушку к груди.

Она идеально подходила к его объятиям.

– Даже не знаю, как поступить... – пробормотал Грэнби, хватая ее за другую руку, так что она не успела ударить его. – Я мог бы срезать прут и отстегать вас за безрассудство. Но я мог бы и поцеловать. Что бы вы предпочли, мисс Хардвик?

– Мой отец отстегает тебя кнутом!

Грэнби засмеялся. Боже, она была так прекрасна в гневе! Столичные дамы редко демонстрируют свои чувства, но во взгляде этой девушки он легко читал ярость. Да, она совершенно не походила на лондонских молодых леди, ужасно скучных и предсказуемых.

Граф ухмыльнулся и проговорил:

– Уж если мы перешли на ты, значит – поцелуй. Ты согласна?

– Ничего подобного!

– У тебя нет другого выхода. Я все равно тебя поцелую. Мне кажется, твое извинение было не совсем искренним, а поцелуй все исправит. – Грэнби посмотрел на ее губы.

Кэтрин внезапно задрожала. Она еще никогда не целовалась, если не считать прошлогодний торопливый поцелуй в щеку – тогда Дэвид Молбейн поцеловал ее на майском балу. Но лорд Грэнби собирался поцеловать ее вовсе не в щеку, а в губы...

И тут Кэтрин вдруг поняла, что именно этого ей и хочется. Она заглянула в пристально смотревшие на нее голубые глаза и бессознательно пробормотала:

– Поцелуй... Самый обычный.

– Обычных поцелуев не бывает. – Граф снова ухмыльнулся.

Ее глаза расширились, и Грэнби понял, что и, на сей раз, не ошибся: в его объятиях находилось совершенно невинное создание. Ему следовало немедленно отпустить ее и извиниться, но очень уж хотелось поцеловать ее. Всего один раз.

«Жаль, что нельзя увлечься этой мисс Хардвик, – подумал граф. – Из нее вышла бы прекрасная любовница». Увы, молодые леди, даже такие независимые, предназначались только для замужества.

– Лучше я сама тебя поцелую, – неожиданно проговорила она.

– Согласен, – кивнул Грэнби.

Он терпеливо ждал, но, в конце концов, понял, что она не знала, как это делается.

– Разреши мне, – сказал граф.

Он начал ее целовать, хотя губы девушки были плотно сжаты. Но все же у них был восхитительный вкус. И еще ему показалось, что Кэтрин Хардвик пахла солнцем и полевыми цветами, омытыми теплым дождем. Грэнби едва удержался, чтобы не овладеть ею под ближайшим деревом.

Он уже хотел прервать поцелуй, но тут Кэтрин, повинуясь инстинкту, разомкнула губы. И граф снова принялся ее целовать – на сей раз страстно, как целовал своих любовниц.

Кэтрин не могла поверить в происходившее. Она слышала шум листвы, ощущала теплые лучи солнца – и в то же время весь мир вокруг словно исчез, и казалось, что время остановилось. Ее тело как будто ей уже не принадлежало, а голова пылала от странных мыслей.

Ей понравился поцелуй. Во всяком случае, поцелуй этого мужчины.

«Нет-нет, мне не должно это нравиться, – мысленно твердила Кэтрин. – Мне не должен нравиться этот мужчина».

Грэнби сразу же почувствовал, что она уже сожалеет о своем согласии. Он отстранился и проговорил:

– Нам пора ехать. Я возьму Урагана, а ты поскачешь на моей лошади.

Грэнби помог девушке сесть в седло, затем забрался на Урагана. К ужасу Кэтрин, жеребец даже не вздернул хвост, когда почувствовал на спине незнакомца.

– Что ж, мисс Хардвик, поехали.

Этот лорд Грэнби вел себя так, будто каждый день целовался с незнакомыми женщинами на дороге. Черт побери, этого обольстителя! Нет, больше он ее не околдует.

Кэтрин согласилась только из любопытства, и теперь оно было удовлетворено. Она узнала, что поцелуи иногда приятны, и лорд Грэнби ее уже не интересовал. Сейчас ей следовало обдумать, как разрушить планы тети Фелисити и отца. А лорд Грэнби... Как бы то ни было, он не изменил ее отношения к замужеству и мужчинам.