Опасное материнство. Семья для сироты

Глава 63

Лия

Мелкие снежинки с тихим шорохом врезаются в лобовое стекло машины, пока она несется по трассе, а я задумчиво смотрю за окно. Эмир с тех пор молчит, поэтому я первая решаюсь завести разговор:

— Слушай... это правда?

— Что? — отзывается он, а я вздыхаю. Разве не очевидно, к чему я задаю вопрос?

— То, что я тебе в школе нравилась.

— Я что, похож на клоуна, чтобы просто так шутить?

— Нет, но вдруг ты сказал это, чтобы я от тебя просто отстала?

Его брови тут же изгибаются.

— Чего? — он смотрит на меня. — Я выдумал такую дурацкую отмазку, лишь бы отвязаться от тебя? Меня же не Лия зовут.

— Когда это я придумывала дурацкие отмазки? — фыркаю я, сложив на груди руки.

— Например, про бизнесмена-итальянца.

Черт. Я прикрываю глаза. Да, было дело, но... Но почему это она дурацкая? Я бы вот в нее поверила, услышь от кого-нибудь.

— С чего ты взял, что это отмазка.... — бормочу я. — Будто бы в Италии нет бизнесменов. Ладно, забудем. Просто интересно — почему ты мне не признался в школе? Неужели игнорировать меня было лучше?

Он цыкает.

— Нет, не лучше. Я не знал, как это сделать.

— Боже, это длилось долго. Ты не придумал за такое время?

Эмир что-то тихо отвечает, и я улавливаю лишь смутно слова “...и за большее время...”, но не успеваю переспросить, как он переводит тему:

— Если бы я признался, что-то изменилось бы? Вряд ли бы ты ответила согласием.

— Почему ты на меня перевел тему? — фыркаю я. Хотя, частично он прав. Я как-то не задумывалась об отношениях в школе, несмотря на то, что многие из одноклассников уже встречались с кем-то, для меня тема близких отношений между мальчиком и девочкой была еще немного покрыта мраком и не сильно привлекала. — Вряд ли бы. Но мы бы не избегали друг друга и смогли бы продолжить дружить.

— Я не хотел с тобой дружить.

— По-твоему, я была плохим другом?

— Лия... Не в этом дело.

— Ну а в чем? — закатываю я глаза, а Эмир тихо выдыхает.

— Я же говорил, что ты мне нравилась. Как в этом случае можно просто дружить? Ты когда-нибудь находилась рядом с человеком, зная, что он никогда не ответит тебе взаимностью?

— Эм... — я растерянно смотрю в пространство. Эти слова правда Эмир произнес? Так на него непохоже. Он же тот еще сухарь. — Было дело.

Я замечаю, как он едва заметно дергает бровью.

— Н-да? И кто же это был?

— На работе был один парень. Он мне нравился, но явно ухаживал за другой коллегой.

— А-а, ясно. — Эмир произносит это странным тоном. — И что, до сих пор нравится?

— Нет, конечно. Они в итоге начали встречаться, но потом расстались, и коллега пожаловалась, что он был тем еще жадюгой и эгоистом. Когда она болела, он ни разу не приехал ее навестить, а перед праздниками специально ссорился. И моя симпатия как-то тут же прошла. Я порадовалась, что всего лишь дружески общаюсь с ним и не знакома с его отрицательными чертами, как эта девушка.

— Ну, это не настолько сильная симпатия, если ты так быстро передумала.

— Чего? А как, по-твоему, я еще должна была отреагировать? Кому нравятся равнодушные эгоисты в отношениях?

— Если человек тебе сильно нравится, то вряд ли ты передумаешь из-за чужих слов. В первую очередь подумаешь, что кто-то злословит на объект твоей влюбленности.

— Боже, от тебя так странно слышать эти слова. — вздыхаю я.

— Тогда замолчи. Ты первая начала этот разговор. — хмыкает Эмир. — Куда тебя отвезти?

— Домой. Меня ждет встреча с отцом. Но, во-первых, ответь, что случилось с Ариной и ее няней? Прежде чем я уйду, хочу знать хотя бы это.

— Так ты уже слышала? Она уволилась. Хотя, если бы она сама не сделала это, то я бы ее уволил. Она решила отдохнуть и заснула, а девчонка вытащила документы и деньги из ее сумки и решила попробовать поработать ножницами.

— Пфф. — вырывается у меня. Ясно. Странно только то, что няня казалась мне ответственной и профессиональной женщиной, а на самом деле позволила себе спать, когда сидит с ребенком. — Похоже, Арину тебе, все-таки, придется воспитывать самому.

— Вот еще. Я не обещал Ямпольскому стать ей отцом. Просто выполню свой долг, и все. Достаточно того, что она не будет ни в чем нуждаться.

— Для ребенка этого недостаточно.

— Да что ты? Большинство детей себе руку отгрызли бы, чтобы иметь то, чего имеет сейчас она. Ее капризам почти все потакают.

— Эмир...

Я осекаюсь, так и не продолжив. Какой толк сейчас в очередной раз пытаться объяснять ему, что Арине не хватает самого главного — любви и чувства защиты? Все эти вещи — фигня, без уверенности в том, что рядом с тобой всегда будет человек, который никогда не покинет тебя, и будет любить несмотря ни на что.

Но Эмиру это сложно понять. Хотя он и потерял два раза родителей, видимо, он решил, что все эти чувства не так уж и важны. На самом деле он просто отвратительный кандидат на роль нормального мужа из-за этой особенности. Он из тех отцов, которые будут заваливать деньгами ребенка, и даже не общаться с ним по вечерам. Как он вообще смог испытывать ко мне симпатию в школе и что для него вообще значит подобное чувство?

— Что?

— Ничего. — я вздыхаю. — Куда ты едешь? Это явно не поворот к моему дому.

— Меня попросили кое-куда подъехать.

— Эмир... Мне нужно домой. Останови тогда машину где-нибудь возле остановки и я поеду на автобусе.

— Что за чушь? — фыркает он. — Беременной лезть в общественный транспорт. Подожди немного и я тебя отвезу. Это дело срочное, но недолгое.

Я украдкой смотрю на время на телефоне.

— Так-то у меня тоже дело срочное.

Эмир, тем временем, заворачивает и тормозит на одной из парковок возле высоких зданий. Затем, заглушив двигатель, произносит, переведя тему:

— Пойдем, прогуляешься со мной.

— Честно говоря, я настолько устала, что с удовольствием посижу здесь, в машине.

— Гулять — полезно для беременных. Если не будешь двигаться, то потолстеешь, и ребенок родится не самым здоровым.

— Пф-ф-ф. — снова громко фыркаю я. Не дай бог Эмиру когда-нибудь завести ребенка с женщиной, которая его любит. Одни эти слова способны задеть до глубины души, а ведь он выдает подобное по несколько раз на дню. — Идиот.

Он не дает мне открыть дверь и опережает, выйдя первым из машины. Затем, обогнув ее, протягивает руку, предлагая мне выбраться на улицу.

— И это говорит мне не самый сообразительный человек?

— Отстань, Эмир. — я прикрываю глаза, оттолкнув его ладонь и выхожу сама. Снег на улице уже заканчивается, полностью растаяв, поэтому под ногами хлюпает небольшая лужа. Бррр. И надо было ему меня вытаскивать из теплой машины?

— Ты первая начала.

— Ну прямо как в школе. Ты...

Я не успеваю договорить, как Эмир внезапно протягивает руку и рывком обнимает меня. Я врезаюсь носом в его грудь, и удивленно распахиваю глаза.

— Ты что творишь, дурак? — шикаю я раздраженно, толкнув его в ответ. В этот момент стекло машины, треснув, рассыпается на осколки прямо в салон, и я вздрагиваю от неожиданности, позабыв обо всем и повернув голову.

Что это было?

Я внезапно вижу людей, выскакивающих из машины неподалеку, и достающих на бегу что-то черное из-под куртки. Прохожие внезапно шарахаются в сторону с криками, и до меня доходит, что это было оружие. Сперва я думаю, что они сейчас бросятся к нам, и сделают что-то плохое, но они вообще бегут в другую сторону.

— Что?.. — вырывается у меня. Почему-то в моей голове звенящая пустота — хоть шаром покати, и больше я ничего произнести не могу. Я вечно торможу, когда происходит что-то неожиданное. И пытаюсь долго сообразить. Поэтому я обращаюсь к одному-единственному человеку, который может что-нибудь пояснить — поднимаю взгляд и ахаю:

— Эмир! Что за фигня?!

Красивое лицо этого человека сейчас выглядит искаженным, словно от боли. Стальная хватка на мне разжимается и он пытается оттолкнуть меня.

— Сядь на заднее сиденье.

— Какого... о, боже! — я в ужасе вскрикиваю, посмотрев на свое светлое пальто, стоило только Эмиру немного отстраниться. На нем сейчас неаккуратные пятна, кажущиеся в темноте черными. Я дотрагиваюсь до них и на кончиках пальцев эта странная жидкость становится алой.

Волосы начинают шевелиться у меня на голове, когда до меня доходит.

— Это что, кровь? Это...из-за стекол, нет... это...Кто-то выстрелил? — вырывается у меня. Я смотрю на Эмира, который кладет одну руку на машину, пытаясь будто бы удержаться на ногах и резко подаюсь к нему, ощупывая.

— Лия, все в порядке. Вали в машину.

— Заткнись. — дрожащим голосом отвечаю я. Черт, я ничего не вижу! Эмир носит темную одежду, но он явно поранился, вот только где?! Какого хрена происходит? Что это было? Это не сон?! Мои руки шарят по одежде друга детства, все больше окрашиваясь алым, а Эмир внезапно наклоняет голову, тыкаясь мне лбом в плечо.

Нет. Это не он делает. Я это понимаю, как только Эмир, пошатнувшись, немного заваливается вперед, и я успеваю схватить его. Похоже, он теряет сознание. Не выдержав, мы падаем на асфальт, и я больно бьюсь коленками, но лишь отстраненно отмечаю это.

— Эмир. Эмир? — зову его я, слыша, как срывается от нервов мой голос. Первый шок проходит. И страх, словно холодная, удушливая волна, обнимает меня со всех сторон, заставляя леденеть внутренности. — Эмир, очнись!

Он не отвечает и мои руки начинают трястись. Я нашариваю его ладонь, безвольно повисшую и сжимаю пальцы, чувствуя, как они холодеют. В этот момент кто-то подбегает к нам.

— Лия. — окликают меня и я, как во сне, поднимаю взгляд. Надо мной склоняется Егерь. — Ранена?

— Нет, но Эмир...!

— Я в курсе. Тихо. Успокойся, сейчас я его заберу. Кто-нибудь отвезет тебя домой.

— Заберешь?..

— Ты должна встать с земли. Я заберу Эмира, все нормально.

Дальше на мое сознание словно спускается туман. Я будто со стороны наблюдаю, как Егерь отстраняет от меня Эмира, лежащего без движения. В память с болью врезается его побледневшее лицо с закрытыми глазами. Кто-то помогает мне подняться, и усаживает в машину, я сопротивляюсь, но слышу отрывки фраз — “нет... домой... нельзя”.

Почему-то в следующий момент я прихожу в себя только на лестничной площадке перед своей квартирой.

— … Дочь?

Повернув голову, я встречаюсь взглядом с отцом и парнем, одетым в дурацкий вязаный жилет с оленями. Он неуверенно салютует мне ладонью.

— … Дочь, я с тобой говорю. Ты по дороге что, медведя встретила? Я уже домой хотел ехать — заждался. Слава снял квартиру по соседству, ее как раз сдают. Он...

— Я сейчас занята и не хочу говорить. — вырываются у меня безжизненно-холодные слова. — Потом встретимся, пап. Пока.

Открыв дверь квартиры, я захожу внутрь и закрываюсь на замок. Затем, привалившись спиной к стене, медленно сползаю вниз, все еще в шоке глядя перед собой.

Черт, это же была не случайная стрельба на улице. На Эмира что, покушались?