Опасные страсти

Глава 10

Элисса оделась к императорскому балу со всей тщательностью, выбрав платье из темно-фиолетовой парчи, богато расшитой золотом. Это было ее самое элегантное платье, единственное, которое показалось ей достаточно изысканным для такого случая. Она расправила юбку с высокой талией, а Софи тем временем порхала вокруг, доводя прическу и наряд хозяйки до немыслимого совершенства.

— Не забудьте вот это, миледи, — напомнила изящная темноволосая девушка, протягивая Элиссе веер, на котором в фиолетовых и золотых тонах был изображен закат солнца над Британией.

— Спасибо, Софи. — Элисса подошла поближе к зеркалу, чтобы бросить на себя последний взгляд. Осмотрев прическу, она отбросила светлые завитки назад и заложила их за уши. При мысли о предстоящем вечере и планах, которые она собиралась воплотить в жизнь — в том числе вторжение в жилище генерала, — тело пронзила нервная дрожь.

Софи вздохнула:

— Вы великолепны, миледи. Желаю приятно провести время.

Элисса улыбнулась:

— Спасибо, Софи. — В последний раз глубоко вздохнув, она покинула комнату. Откровенно говоря, самое большое наслаждение, о котором она мечтала, — это найти улики, связывающие Стейглера с Ястребом, и при этом ускользнуть невредимой, как однажды выразилась герцогиня. Что бы ни сулил грядущий вечер, Элиссе оставалось лишь надеяться, что ее не схватят, как заурядного воришку.

Она остановилась на верхней лестничной площадке, положив на золоченые перила руку, затянутую в белую перчатку. Внизу, в вестибюле, ее ожидал генерал Стейглер в парадной форме. На нем был белоснежный мундир, если не считать алого воротника и обшлагов, а также массивных золотых шнуров, рядами натянутых на груди. При виде его холодной зловещей фигуры сердце Элиссы испуганно замерло.

— Леди фон Ланген… — Вспыхнув нечестивым блеском, черные глаза Стейглера обшарили глубокий вырез платья Элиссы, потом скользнули ниже, на ее грудь.

Элисса подавила невольную дрожь.

— Добрый вечер, генерал. Надеюсь, я не заставила вас долго ждать.

В глазах Стейглера что-то мелькнуло и тут же исчезло. Он склонился к ее руке.

— Небольшое опоздание вполне простительно. Не пора ли нам в дорогу?

Элисса оперлась о его руку, и они вышли к экипажу. Поднявшись в карету, она увидела, что вместе с ними едут еще трое — полковник Флейшер и его жена, присутствовавшие на праздничном ужине у майора Холдорфа, и генерал Оппель, которого она прежде не встречала. То, что она была избавлена от необходимости ехать вдвоем со Стейглером, служило лишь слабым утешением.

По пути к императорскому дворцу, который некогда был монастырем, а потом долгие годы перестраивался и расширялся, компания вела милую беседу. Круглые конические башни и бесчисленные каминные трубы придавали облику здания налет средневековья, но многочисленные большие окна щедро пропускали солнечный свет, которому так радовался император, приезжая в Баден.

Дворец заполняли прибывавшие сановники и вельможи. В окружении военных в ярких мундирах и дам, блистающих жемчугами и бриллиантами, они казались особами королевской крови, однако при появлении Стейглера в компании генерала Оппеля в толпе поднялся настоящий переполох. Судя по тому, что император лично и с подчеркнутой сердечностью приветствовал их, эти двое принадлежали к его близкому окружению.

А это значит, подумала Элисса, что Стейглер имеет доступ к самым сокровенным государственным тайнам, как она и полагала.

Стейглер улыбнулся и взял ее за руку:

— Ваше величество, позвольте представить вам графиню фон Ланген. — Он поклонился и подтолкнул Элиссу вперед. — Графиня с нетерпением ждала возможности познакомиться с вами.

Элисса сделала глубокий изящный реверанс, стараясь заглушить чувство вины, вызванное обманом, который она совершала и для которого, как ей казалось, у нее были весьма веские причины.

— Это большая честь для меня, ваше величество.

— Рад приветствовать вас, леди фон Ланген. — Император был высок, строен, хорошо сложен, возрастом чуть за сорок, с худощавым лицом и седеющими волосами, однако в его облике угадывалась сила, а глаза светились недюжинным умом. — Я знавал вашего почившего супруга, — продолжал он, — хотя мы виделись лишь однажды.

Элисса провела языком по пересохшим губам, чувствуя, как к ней внезапно возвращается тревога.

— Я… я не знала, что вы были знакомы.

— Как я уже сказал, наше знакомство продолжалось недолго. — Император улыбнулся. — Надеюсь, нам с вами представится случай узнать друг друга поближе. — К удивлению Элиссы, он подал ей руку. — Идемте, я представлю вас императрице, а потом, полагаю, вам захочется потанцевать.

Элисса немного успокоилась и улыбнулась. Франц I нравился ей. Он был умен и проницателен и намеревался выиграть войну у Наполеона. Может быть, когда Элисса найдет доказательства своим подозрениям, император окажет ей помощь?

Бал продолжался, Элисса улыбалась и несколько раз танцевала со Стейглером, но вместо того, чтобы по своему обыкновению присоединиться к друзьям, он неизменно держался рядом с девушкой. Ее манила широкая величественная лестница, ведущая к апартаментам второго этажа. Элисса знала, где именно живет генерал, — она подкупила слугу, намекнув, что сегодня вечером у нее тайное свидание со Стейглером.

Элиссе было очень неловко представляться лакею любовницей генерала, но она улыбнулась, сделала глазки и выяснила, что комнаты Стейглера находятся в дальнем конце восточного крыла, за широкой двустворчатой дверью.

Вот бы теперь суметь отделаться от Стейглера и пробраться на второй этаж, обыскать его комнаты и вернуться незамеченной…

Генерал стоял в нескольких футах от нее. Незаметно наблюдая за ним, Элисса увидела, как к Стейглеру приблизился лакей с запиской на маленьком серебряном подносе. Генерал взял бумагу, быстро прочел ее и велел слуге передать отправителю, что он скоро придет.

Улыбаясь, он шагнул к Элиссе. В его холодных темных глазах сверкал горячечный пыл.

— Только что прибыл курьер. Судя по всему, дело серьезное. Император требует моего присутствия. Вероятно, это ненадолго, но наверняка сказать трудно. — Стейглер наклонился и зашептал: — Желаю приятно провести время, пока меня не будет, только прошу вас не забывать обо мне. — Его свистящее дыхание щекотало ухо Элиссы, и по спине у нее пробежал холодок страха.

Элисса подавила отвращение. Она дочь своей матери и сумеет сыграть эту несложную роль. Вскинув на генерала сердечный взгляд, она одарила его одной из самых соблазнительных своих улыбок.

— Не сомневайтесь, мой генерал, я буду помнить о вас. Я буду с великим нетерпением ждать вашего возвращения.

Он поднес ее руку в перчатке к своим губам, прильнул к ним гораздо более долгим поцелуем, чем требовалось, и наконец, повернувшись, двинулся прочь.

Элисса облегченно вздохнула. Должно быть, она действительно неплохая актриса, если сумела внушить Стейглеру, что он хоть чуть-чуть нравится ей.

Она сосчитала до десяти, повернулась к лестнице и словно вкопанная замерла на месте, увидев высокого мужчину, который стоял, прислонившись к стене и наблюдая за ней со зловещим хладнокровием.

Адриан. Ради всего святого, как он здесь оказался? Элисса была уверена, что он до сих пор в Вене, но, по-видимому, ошибалась. Холодная ярость на его лице свидетельствовала о том, что Адриан стал свидетелем ее кокетливого разговора со Стейглером. Каждая мышца, каждая жила излучали злобу и гнев. Сверкающие зеленые глаза пронизывали Элиссу молчаливым упреком. За нарочито небрежной позой Адриана угадывалось напряжение, от которого окаменели черты его лица.

У Элиссы ослабли ноги, она боялась пошевелиться и стояла на месте, не сомневаясь, что Адриан сейчас подойдет и устроит ей скандал. Вместо этого он повернулся и вышел.

Она испытала облегчение, но сердце продолжало неистово биться. Посмотрев туда, где только что стоял Адриан, она почувствовала странный прилив разочарования и нервно глянула на двери, ведущие в вестибюль. Хватит ли ей смелости приступить к выполнению своего плана? Если она попытается проникнуть на второй этаж, Адриан может заметить ее и, вне всяких сомнений, отправится следом. Одному Господу известно, что он сделает, если застанет ее в апартаментах генерала.

Элисса смотрела на дверь, гадая, куда он мог пойти, потом увидела лакея, который вышел из-за угла и двинулся по направлению к ней. Лакей не останавливался, пока не приблизился к девушке. Держась так же прямо и напряженно, как Адриан, он протянул руку в белой перчатке и подал ей серебряный поднос. Элисса взяла сложенный вдвое лист бумаги, лежавший на подносе.

На нем четким мужским почерком было написано лишь: «Римская комната. Немедленно».

Элисса вопросительно посмотрела на лакея. Кровь в жилах бешено пульсировала.

— Эта комната расположена в задней части виллы, — сообщил он. — Полковник ждет вас.

Сердце Элиссы испуганно замерло. Адриан видел ее со Стейглером, видел, как она флиртует с ним, словно продажная женщина.

— Спасибо, — сказала она лакею, тот повернулся и ушел, но Элисса оставалась неподвижной. Адриан велел ей идти к нему и рассчитывает, что Элисса подчинится, как они и договаривались. Если она откажется, полковник отправится к послу, а то и поделится своими подозрениями с генералом.

Этого нельзя допускать. Элисса выпрямила спину — ее выправке мог позавидовать любой солдат — и пересекла зал, двигаясь в направлении, которое указал Адриан, но ей заступил дорогу Роберт Блэквуд.

— Я видел, как к вам подошел лакей и вы чуть побледнели, леди, — сказал он. — Надеюсь, ничего страшного не произошло?

Элисса заставила себя улыбнуться:

— Нет-нет, ничего подобного. Просто я немного устала, и только. Спасибо за заботу, Роберт.

Блэквуд склонил голову в легком поклоне. Элисса обошла его, покинула бальный зал и двинулась по коридору к Римскому залу.

Дверь была закрыта. Элисса повернула золоченую ручку и ступила на мраморный пол салона, увешанного темно-синими бархатными портьерами и украшенного бюстами римских императоров. Поскольку минеральные воды Бадена использовались со времен римского нашествия, Элисса решила, что такая обстановка здесь вполне уместна, однако холодные мраморные глаза изваяний внушали ей безотчетный страх.

Ее внимание привлек шорох. Элисса повернулась к полковнику, который стоял рядом с буфетом у стены и наливал себе бренди.

— Вы опоздали. — На алом мундире с белоснежными обшлагами блестели пуговицы и позумент, но их блеск не мог сравниться с яростным сверканием его глаз.

— Я… прошу прощения. Я пришла, как только смогла.

Адриан молча приблизился к ней, прошел мимо, закрыл двери и задвинул засов.

Элисса облизнула внезапно пересохшие губы.

— Когда… когда вы приехали? — Она потупилась под его пристальным взглядом, нервно теребя белые перчатки.

— Только что. К своему удивлению, я нестерпимо захотел вернуться, надеясь составить вам компанию. — Губы Адриана искривила жесткая улыбка. — Появившись в Блауен-Хаусе, я убедился, что все это время вы только обо мне и думали.

Элисса виновато покраснела, проклиная Стейглера и положение, в котором очутилась. Потом она вспомнила о том равнодушии, с которым Адриан покинул ее, и гордо расправила плечи.

— Получив ваше послание, я вряд ли могла надеяться, что вы вообще обо мне думаете. Генерал давно предложил сопровождать меня на бал, но даже будь иначе, какое вам дело до того, с кем я провожу время?

По лицу полковника заходили желваки.

— Вы правы, графиня. Вы можете делать все, что хотите… пока не потребуетесь мне. Однако в настоящую минуту обстоятельства несколько иные. — Он со стуком поставил бокал на стол, подошел к дивану и уселся напротив огня. — Идите сюда… ангелочек. — Его низкий голос прозвучал угрожающе-хрипловато. Зеленые глаза Адриана с неприкрытой страстью скользили по телу Элиссы. Их взгляд не оставлял сомнений в его намерениях. Элисса поняла, что он собирается взять ее, и почувствовала, как ее тоже охватило возбуждение.

Она с беспокойством оглянулась на дверь, думая о толпе людей по другую ее сторону, и застенчиво шагнула навстречу Адриану.

Изогнув темную бровь, он наблюдал за ее нерешительным робким приближением.

— Не боитесь?

Элисса вскинула голову.

— Нет. А что, должна?

— Я говорю не о том, что сейчас произойдет. Я имею в виду нечто другое.

Элиссе не понравилось, как прозвучали его слова, но она решила не обращать внимания и остановилась поодаль. Из-за стен доносился чуть слышный смех, она подумала, что ошибается, что даже барону Уолвермонту не хватит духу заняться любовью в одной из комнат императорской виллы.

— Вряд ли вы хотите… — заговорила она, но Адриан прервал ее, впившись ей в рот грубым поцелуем, который ясно давал понять, насколько он зол в эту минуту. Элисса на мгновение напряглась, упираясь в твердые мышцы его груди, пытаясь избавиться от объятий. Потом поцелуй стал нежнее, в его прикосновении чувствовалось обещание, от которого Элиссу пронзило вожделение.

Ладони Адриана легли ей на затылок, он еще крепче поцеловал ее, проникая ей в рот, и колени у Элиссы задрожали, груди начали набухать, соски стали болезненно чувствительными. Должно быть, Адриан почувствовал ее волнение — его рука опустилась на грудь Элиссы, скользнула под платье, ощупывая и мягко, дразняще теребя соски, превращая их в твердые бугорки.

Элисса издала чуть слышный стон, ее руки, лежавшие на груди Адриана, обвили его шею. Стейглер был ей противен, она хотела только Адриана, но, Господи, как ему об этом сказать?

Он расстегнул несколько пуговиц у нее на спине с той же ловкостью, как прежде, распахивая платье Элиссы, чтобы облегчить себе доступ к ее грудям. Он мягко стиснул одну из них, опустил лицо и взял в рот сосок.

По телу девушки разлилось жаркое тепло. Она судорожно дышала, чувствуя, как между бедер проступает влага. Ее тело, как и прежде, содрогалось от желания, хотя Элисса была уверена, что Адриан вряд ли решится взять ее здесь.

— Повернитесь, — шепнул он, покрывая ее шею горячими поцелуями и мягко стискивая зубами мочку уха. Элисса подчинилась, пытаясь сообразить, что он собирается делать, не сомневаясь, что он сейчас остановится, и начиная бояться этого; ей хотелось, чтобы его руки и губы продолжали свое волшебство.

Адриан наклонил ее, укладывая животом на голубую бархатную подушку диванной спинки, и задрал юбку и рубашку Элиссы, набросив их складками ей на талию. Прохладный воздух коснулся оголившейся кожи, и Элисса судорожно вздохнула, все еще не понимая его намерений; от растерянности к ее щекам прилила кровь. Она попыталась повернуться, но Адриан удержал ее на месте.

— Успокойтесь. Я не сделаю вам больно.

— Но…

— Вы обещали, и будьте добры держать слово.

Элисса запротестовала; стараясь вырваться, но вся строптивость исчезла без следа, стоило лишь ей почувствовать, как руки Адриана ласкают ее бедра. Он поцеловал Элиссу в ямку на затылке, и она услышала его хриплый голос:

— Какая мягкая, гладкая кожа… словно шелк под моими пальцами. — Его ладони легли ей на груди, мягко потирая соски, и тело Элиссы захлестнула волна желания. Адриан провел языком по мочке ее уха. — Вы хотите этого так же, как я, — шептал он. — Я чувствую это всякий раз, когда прикасаюсь к вам. — В подтверждение своих слов он провел рукой по ее ягодицам, мягко поглаживая, и от его ласки Элисса застонала. — Раздвиньте ножки, ангелочек…

Элисса испуганно охнула, но просьбу выполнила. Его рука скользнула по светлым волосам, и палец глубоко вонзился в тело. Адриан начал поглаживать ее, лаская маленький напряженный бугорок, Элисса задрожала.

— Вот так, — приговаривал он. — А теперь отдайтесь мне, я сделаю так, чтобы нам обоим стало хорошо.

Она услышала, как щелкают пуговицы его брюк, расстегиваясь одна за другой, почувствовала сзади его восставшую плоть. Адриан вновь начал ласкать ее лоно, забираясь все глубже, все нетерпеливее, потом раздвинул увлажнившиеся складки и одним толчком вошел в ее тело до предела.

Ощутив его в себе, Элисса задохнулась от невыносимого желания, раздиравшего тело. Адриан на мгновение замер, давая ей освоиться, потом задвигался. Элисса чувствовала, как его плоть рывком вторгается в нее и медленно отступает, разжигая в ней огонь страсти. Наслаждение было почти невыносимым. Элисса бессознательно выгнула спину, впуская Адриана еще глубже, и услышала его стон.

Адриан еще крепче сжал руками ее бедра.

— Черт возьми, — пробормотал он так тихо, что Элисса едва услышала.

Потом он задвигался еще яростнее, и девушка тут же забыла о вырвавшихся у него грубых словах. Она почувствовала, как напрягается тело Адриана, как ее собственная плоть подчиняется ритму его движений. Еще три глубоких отрывистых толчка, и она достигла вершины наслаждения; ее тело обмякло, словно лишившись костей.

Когда все кончилось, они молча стояли, не отрываясь друг от друга, склонив головы и трепеща, чувствуя, как колотятся их сердца. Адриан обхватил Элиссу за талию, поднял, прижал к груди, и они бессильно рухнули на диван. Постепенно чувства начали возвращаться к ней, и наконец она смогла собраться с мыслями. Только теперь она обратила внимание на то, что Адриан вытирал влагу между ее бедер. Потом он опустил юбку, застегнул пуговицы у нее на спине и повернул Элиссу к себе лицом.

Если не считать непокорного локона, спустившегося ему на лоб, Адриан выглядел таким же безупречно одетым и причесанным, как в ту минуту, когда входил в Римский зал.

Взгляд в высокое золоченое зеркало подсказал Элиссе, что ее собственная внешность…

Она выглядела словно продажная женщина, которая только что выбралась из постели!

При взгляде на свое отражение у Элиссы вытянулось лицо, а щеки вспыхнули багровым румянцем. Распухшие от поцелуев губы, красные пятна на груди, завитки, выбившиеся из изящной, безупречно уложенной прически, рассыпавшиеся в беспорядке…

— О Господи, — прошептала она. — Что я наделала?

Ее ждали Стейглер, император с императрицей, герцогиня и одному Богу известно, кто еще. Ей следовало держаться, как изысканная элегантная вдова, которая знает, как справляться с подобными неурядицами, но увы — она оказалась бессильна. В этот миг она более всего напоминала себе маленькую растерянную девочку.

Элисса подняла взгляд на Адриана, пытаясь сдержать слезы.

— Я не могу выйти отсюда, не могу встретиться со всеми теми людьми. — Она смотрела ему в лицо, но видела перед собой лишь красивого равнодушного незнакомца. Он получил все, что хотел, и теперь собирался оставить ее. Элисса закусила губу, стараясь не расплакаться. Ее положение было ужасным.

Карл и Стейглер. Адриан лишил ее невинности, и теперь она изо всех сил борется, чтобы не влюбиться в него. Элисса распласталась на диване, всхлипнула и прижала руки к лицу, скрывая слезы.

Адриан негромко выругался.

— Черт побери, перестаньте плакать. Только этого не хватало! — Он шагнул к Элиссе, взял ее за плечи и повернул к себе лицом. При виде страдания, застывшего в ее глазах, хватка Адриана ослабла, а из чувственных жестких губ вырвался вздох. — Оставайтесь здесь, — распорядился он. — Заприте за мной дверь и до моего возвращения никого не впускайте.

Элисса подняла на него взгляд, ощутив прилив надежды:

— Вы вернетесь?

— А что мне остается делать? Не могу же я бросить вас в таком состоянии.

Она прильнула к нему, положив руки ему на грудь.

— Отвезите меня домой, Адриан. Прошу вас… я хочу только одного — вернуться домой.

Он пробормотал что-то — Элисса не уловила, что именно, — и, осторожно высвободившись, отступил на шаг:

— Сидите здесь и, ради всего святого, перестаньте хныкать.

Смахнув с лица слезы, Элисса подошла следом за ним к двери и заперлась. Ей показалось, что миновали часы, прежде чем в коридоре раздались его шаги, хотя на самом деле прошло меньше пятнадцати минут. При виде высокой фигуры Адриана, входящего в дверь с ее бархатным, расшитым золотом плащом, наброшенным на могучую руку, Элиссу охватило такое облегчение, что закружилась голова.

— Я поговорил с герцогиней, — произнес Адриан, накидывая плащ на плечи девушки, — и сказал, что вам стало нехорошо и что я отвезу вас домой. Герцогиня найдет способ объяснить ваше отсутствие. — Он поднял капюшон, пряча распухшее от слез лицо Элиссы. — Моя карета у бокового выхода. Идемте.

На лице девушки появилась робкая улыбка. Как она могла подумать, что Адриан ее бросит? Да, он виноват в том, что произошло, но, по чести говоря, Элисса хотела того же.

Через несколько минут они уже устраивались в карете. Элисса наблюдала за Адрианом, не зная, что сказать, и вместе с тем не желая сидеть молча.

— Вечер еще не кончился. Вероятно, вам захочется вернуться на бал.

Адриан улыбнулся:

— Учитывая наш непредвиденный отъезд, эта мысль совсем недурна, как вы полагаете?

Элисса не ответила. В душе она была рада тому, что покинула дворец и, каковы бы ни были причины ее бегства, сумела ускользнуть от Стейглера. Она представила себе, как генерал воспримет весть о ее исчезновении, и в ту же секунду Адриан упомянул его имя:

— Я готов признать, что вы вольны в большинстве своих поступков, но хочу, чтобы вы держались подальше от Стейглера. Определенные качества его натуры неведомы вам в силу вашего более чем скромного опыта общения с мужчинами, и вам вряд ли удастся совладать с ним.

По телу Элиссы пробежали мурашки.

— Какие… какие это качества?

Адриан нахмурился.

— Стейглер питает к вам страсть, это очевидно. Он хочет затащить вас в постель, а когда речь заходит о его желаниях, он становится беспощаден.

У девушки вырвался недоверчивый смешок:

— А вы нет, полковник Кингсленд?

Адриан усмехнулся. В свете промелькнувшего уличного фонаря их глаза встретились и более не отрывались друг от друга.

— Сдаюсь, — отозвался Адриан и откинулся на спинку сиденья. — Я готов признать, что привык действовать по собственному усмотрению. Но я ни разу не поднял руку на женщину. Чем мужчина занимается в постели, это его личное дело, поэтому я до сих пор молчал. Главное в том, что Стейглер обожает истязать женщин. Как правило, генерал готов платить за свои удовольствия, но, получая отпор, не ведает жалости. Я не хочу, чтобы вас заставили страдать, Элисса.

Внезапно похолодев, Элисса отвернулась к окну, но, когда она заговорила, в ее голосе не чувствовалось тревоги:

— Благодарю за заботу, полковник Кингсленд. Я приму ваши слова к сведению.

Адриан негромко выругался. Подавшись вперед, он схватил девушку за плечи и встряхнул так, что капюшон соскользнул у нее с головы.

— Держитесь подальше от Стейглера, графиня, слышите? Это мой второй приказ, которому вам придется подчиниться.

Элисса ничего не сказала. Промолчать ее заставили не столько слова полковника, сколько его яростно сверкающие глаза. Ее терзали противоречивые чувства. Элисса с радостью последовала бы приказу Адриана, но знала, что не сделает этого. Она смежила веки и погрузилась в размышления. Если Адриан сказал правду, ей будет нелегко разоблачить Ястреба и при этом избежать опасности.