Орловы: Рождена для тебя

Глава 30

Сыщики доморощенные

Спозаранку я принялся третировать старшего брата, без приглашения ввалившись с Мироном в его кабинет.

- Богдан, да выпиши ты уже ордер на обыск, давай посмотрим его квартиру!

- Не могу! Ну нет у меня оснований, Милош! И хватит корчить из себя сыщиков доморощенных! Предоставьте это дело более компетентным людям.

- Ага… тем, что даже не соизволили ознакомиться с ним?

- Не гони коней, младшенький. Романова взрослая женщина, возможно она уехала куда-то на отдых, и ты зря всполошился…

- Богдан, - раздался голос дежурного, вошедшего в кабинет, - слушай там баба Ася опять звонит с Кутузовского.

- Очередная неравнодушная гражданка. Ей-то чего неймётся? И собственно при чём здесь я?

- Да всю ночь она дежурку на уши ставила, просила срочно приехать, мол за стеной стоны и крики. Я ей говорю, чего вы беспокоитесь? Это соседи ваши развлекаются, что ж вы так переполошились? Посоветовал принять снотворное и уснуть, перестав отвлекать отдел от действительно важных дел. Однако старуха продолжает капать мне на нервы и упорно стоит на своём. Заявила, что раз ей помочь не в силах, то этот вопрос она требует передать операм. Типа того, что у них-то чуйка сработает, и они пойдут по следам преступления. Она уверена, что за её стеной творится нечто страшное.

- Ещё этой головной боли мне не хватало!

- Да я понимаю, но всё же. Вот, её адрес, - потупив взгляд ответил дежурный и передав его Богдану вышел из кабинета.

- Кутузовский двадцать два, - прочитал Богдан. - Вот же неугомонная старуха, придётся отправить туда кого-нибудь, а то снова жалобы строчить начнёт в прокуратуру, ссылаясь на наше бездействие…

- Брат, а что по моему делу?

- Бля, Милош, я уже объяснил тебе. Ну не могу я, пойми, не могу!

- Да пошёл ты! Сам справлюсь! – бросил я, выходя из кабинета, но вдруг, словно вспышка молнии пронеслась в голове. – Постой, Богдан, адрес вызова Кутузовский проезд двадцать два?

- Да, - пробурчал он, - будь не ладна эта баба Ася!

- А квартира? – дрогнул мой голос от нетерпения.

- Семьдесят четыре. Жалоба на соседа из семьдесят пятой.

- Коровин, - бледнея произнёс я, - по этому адресу проживает он.

Окинув меня долгим пронзительным взглядом, брат наконец-то поднялся с места.

- Поехали, живо! Ради тебя, лично рассмотрю эту жалобу!

Пашка ждал меня внизу, задремав на переднем сиденье. Загрузившись в автомобиль, мы понеслись к дому Коровина. Всю дорогу я молил высшие силы лишь о том, чтобы в его квартире не оказалось моей Илоны. Я готов был волосы на себе рвать от безысходности, в полной мере осознавая, что она не сможет пережить очередного повторения пережитого в юности кошмара. Сломается, окончательно, а я просто сойду с ума, буду убивать всех причастных голыми руками, зачем мне нужна жизнь, в которой не будет Илоны? Именно сейчас, стоя на краю пропасти я отчётливо осознал, Синеглазка всё для меня и если с ней что-то произойдёт, не раздумывая уйду следом…

Втиснувшись в малогабаритную квартиру заявительницы, брат лично спросил её, что она слышала и почему решила обратиться в дежурную часть. Перед нами стояла бойкая худенькая старушка с ярко накрашенными губами. Поправив пальцем очки на переносице, она сдвинула брови внимательно изучая удостоверение Богдана и удовлетворённо кивнув наконец-то удостоила нас ответа.

- Что же вы так долго ехали, ребятушки? Я с полуночи пытаюсь добиться вызова дежурной группы. Понимаете, сплю я очень чутко, болезненно реагирую на любой шум, а тут проснулась и сердце моё зашлось, слышу, будто о стену что-то ударилось, а потом девушка закричала. Дежурный ответил мне, что это не является основанием для выезда. Но я не успокоилась, стул ближе к стене подвинула и села на него, прислушиваясь. А ближе к трём часам ночи, донеслось до меня, словно стонет кто, но потом вдруг резко всё прекратилось и лишь пьяный мужской смех не позволил заснуть до самого утра.

- А утром зачем звонили? Ещё что-то подозрительное слышали?

- В том и дело, что ничего. Полная тишина. А ведь никто не выходил оттуда, дверь не хлопала. Я в шесть утра встаю каждый день, обычно сосед к восьми на работу уходит, слышу, как замки закрывает, а сегодня-то день рабочий, но он никуда не выходил.

- Разберёмся, - ответил брат, - вы пока здесь оставайтесь, если что понятой будете.

- Конечно, я всегда готова помочь правоохранителям, вон и паспорт уже приготовила, - кивнула она на тумбочку.

Нажав кнопку звонка Богдан полностью утопил её не отнимая палец.

- Кого там чёрт принёс? - раздался недовольный голос из-за дверей, спустя минуты три.

- Соседи снизу, заливаешь ты нас мужик.

- Какого х.. - ответил невидимый собеседник, отпирая тяжёлую новомодную дверь.

Оттеснив еле стоящего на ногах Коровина к стене, мы тотчас ворвались в коридор.

- Э, чо за дела, мужики? Вы кто? – произнёс он, оглушая нас стойким амбре после ночных возлияний.

- Кто там, Генчик? – вылез из комнаты второй не менее помятый тип.

Представившись, брат поставил их в известность о жалобе соседей на шум из квартиры, спросив разрешение на осмотр.

- Да всё ровно у нас, командир, эта бабка весь подъезд уже достала своими претензиями.

Достав кошелёк из пиджака, висящего в шкафу, он вытащил из него несколько пятитысячных купюр и протянул Богдану, предлагая замять всё здесь и сейчас.

- Взятка при исполнении? – ухмыльнулся брат. - Миронов, осмотрись тут!

Пашка будто только и ждал, когда брательник даст ему отмашку. Ринувшись в дальнюю комнату под возмущённые возгласы хозяина, он лишь на минуту скрылся в дверном проёме и тут же выбежал с окаменевшим от ужаса лицом.

- Богдан, вызывай экипаж для задержания, эти мудаки такое сотворили!

- Что там, Паш? – с дрожью в голосе произнёс я и одним движением заломил Коровину руки за спину, впихнув его в комнату.

Богдан последовал моему примеру, отправив с глаз долой второго квартиранта.

Захлопнув двери комнаты, что, по-видимому, служила Коровину залом, я снял кожаный ремень с вешалки и крепко стянул им ручки настороженно отправившись следом за Пашкой.

Друг словно истукан застыл у кровати на которой лежала молоденькая девчонка. Тонкие изящные запястья были намертво перетянуты широким скотчем и заведены за голову. На обнажённом теле виднелись набухающие синяки и многочисленные то ли ссадины, то ли царапины. Её плотно сомкнутые веки подрагивали, выдавая то, что девушка находится в сознании, но боится открыть глаза.

- Илона… сестрёнка… как же так? Неужели снова? Почему?.. – вдруг прошептал Мирон, с размаху бухнувшись на колени перед кроватью.

Дрожащей рукой он дотронулся до связанных рук незнакомки, пытаясь разорвать клейкую ленту, что причиняла ей боль. Кисти рук уже приобрели синюшный оттенок и понемногу начали отекать.

- Это не она! – нервно улыбнувшись произнёс я, дёрнув Мирона за плечо. – Это не Илона, Пашка, приди в себя! Это не Илона!!!

- Как же это? – отрешённо ответил он. – Вот же… и мразь эта здесь… он не спроста охотился за сестричкой…

- Не надо… прошу вас… я никому ничего не скажу! – вдруг прохрипела девчонка, распахнув глаза. – Мне больно… не трогайте… не надо…

Из глаз её градом катились слёзы. С неимоверным ужасом она взирала на нашу троицу, умоляя о пощаде, а мы стояли рядом, не зная, как вести себя дальше. Лицо казалось мне смутно знакомым и сделав шаг ближе я наклонился, заставив её занервничать ещё больше.

- Богдан, я знаю её! Это же та самая девушка, что вчера вечером села в машину к Коровину! Да, Богдан, это точно она! Этот урод видимо пообещал её подвезти, а сам…

- Макеев! – гаркнул брат в трубку словно не своим голосом. - Срочно два патруля на адрес бабы Аси! И готовься к головомойке за то, что вовремя не отреагировал на сигнал! Тут групповое… неотложку не забудь к нам отправить, пострадавшая в плачевном состоянии.

- Вы… из полиции? Неужели?.. – задала она вопрос выжидающе посмотрев на нас.

- Да! Мы поможем, - ответил я. – Больше эти твари тебя не тронут.

- Пить, - вымученно улыбнувшись попросила девушка, обессиленно прикрывая глаза. - Воды… можно мне воды?

Со всех ног я бросился на кухню в попытке как можно скорее выполнить её просьбу. В этот момент я мог думать лишь о том, что когда-то вот так и Илона, моя Илона лежала жалкая и растерзанная, страдая от того, что творил с ней изверг Коровин. Меня не было рядом, я слышал лишь рассказ Пашки, а сейчас, смотря на всё это своими глазами, почувствовал дикую жалость к невинной жертве. В холодильнике нашёл бутылку минеральной воды. Сорвав пробку перелил содержимое в высокий стакан и вернулся в комнату. Поддерживая голову девушки, я приподнял её и приложил стакан к губам, она сделала несколько неторопливых глотков и вновь распахнула глаза, обводя всё вокруг затуманенным взглядом, внезапно она замерла в упор посмотрев на Мирона.

- Помоги, - жалобно всхлипнула девчонка. - Я больше не выдержу…

Услышав её тонкий голосочек, Пашка вдруг отмер и начал действовать быстрее. Скотч всё никак не поддавался ему и склонившись он разорвал его зубами, чтобы не терять времени на поиски чего-то острого. Руки девчонки тут же упали, словно плети. Миронов, повинуясь неясным мне инстинктам заключил барышню в свои медвежьи объятия.

- Всё хорошо, всё закончилось, тебя больше никто не тронет. Обещаю, - нашёптывал он ей, прижимая к груди тщедушное тельце.

Распахнув дверцы шкафа, я отыскал внутри махровую простыню и протянул другу, который не мешкая укутал в неё свою подопечную. Поднявшись на ноги он крепче обнял её и начал ходить из угла в угол со своей драгоценной ношей, укачивая как младенца. Девчонка затихла на его руках, доверчиво прильнув к широкой и сильной груди, своего защитника.

Спустя минут десять прибыли полицейские, которые тут же приступили к работе: двое из ребят отправились совершать поквартирный обход, а остальные вели опрос насильников. Мы с Пашкой также продиктовали свои показания не утаив того, что видели вчера.

- Скорая приехала, - сказал один из оперов, подходя к нам.

Он кивнул на Миронова, который так и не выпустил девушку из своих рук:

- Что это с ним? Они знакомы?

- Нет, - поспешил ответить я. – Это его личная трагедия… боль, что преследует уже много лет…

- Ни хрена не понял, если честно.

- Тебе это и не нужно.

Когда в комнату вошли трое мужчин в медицинской форме, они уже имели представление о том, что произошло. Невысокий пожилой доктор кинул цепкий взгляд на девушку в руках Павла и попросил положить её на кровать, для осмотра. Осторожно опустив свою ношу, Миронов остался рядом. Усевшись перед ней на корточки, обхватил ладонями лицо девчонки, заставив смотреть в глаза, сам же гладил по волосам, отвлекая от врачебных манипуляций.

- Всё понятно, травмы, сопряжённые с насильственными действиями сексуального характера налицо, нужно везти в гинекологию.

Стоявшие до этого без дела двое медбратьев, подошли к кровати, собираясь переложить девушку на носилки, но она, словно кошка вцепилась пальцами в руку Мирона.

- Не оставляй меня! Мне страшно, не бросай! Вдруг ты уйдёшь, а они вернутся?

- Не вернутся, - твёрдо ответил Пашка. – Я поеду с тобой, не волнуйся!

Отказавшись от постороннего участия, Миронов заявил, что сам отнесёт незнакомку в карету скорой помощи.

- Ваше право, молодой человек, - изрёк доктор, протирая толстые стёкла очков.

Вновь закутав девушку, Миронов бережно прижал её к себе и направился к выходу.

- Милош, я в больницу, не позволяет мне совесть бросить её сейчас. Так же, как Илонку не смог оставить в тот день…

Хлопнув его по плечу, я произнёс:

- Не надо оправдываться Паш, я всё понимаю. Позвоню, когда закончим здесь.

***

На следующий день, выяснив у Богдана, в какую больницу отвезли девчонку, я купил для неё роскошный букет белых роз и два объёмных пакета со всякими вкусностями. Её звали Эля, она была студенткой третьего курса исторического факультета. Совсем молоденькая девочка, двадцати лет отроду. В тот непогожий денёк Эля пыталась поймать такси, чтобы поскорее добраться до общежития, в котором она проживала. И, вот, что из этого вышло.

Миронов действительно не оставил её: оплатил отдельную палату и находился рядом, не отходя ни на шаг. Не знаю, надолго ли хватит его запала и перерастёт ли эта мгновенная привязанность в нечто большее? Поживём-увидим, но пока, Пашка следовал зову сердца, и я думаю, это было единственным верным решением.

Накинув на плечи белый одноразовый халат, я толкнул ногой дверь и вошёл в одноместную палату, в углу которой притаился диван для ухаживающего за пациентом родственника.

- Добрый день, - тут же подскочила с кровати Эля, вызвав недовольство на лице своего защитника.

- Доктор велел тебе лежать, не вставая, - пробурчал Пашка, настойчиво укладывая девушку обратно.

- Как чувствуешь себя, красавица? – нарочито весело произнёс я, вручая ей букет цветов.

- Спасибо! Уже значительно лучше и всё благодаря Павлу. Он словно придаёт мне сил.

- Это тоже тебе, - кивнул я на пакеты, что водрузил на журнальный столик. – Лопай сладости и скорее поправляйся, мелкая, а о произошедшем забудь, как о страшном сне. Эти уроды больше не опасны, они никого теперь не смогут тронуть.

- Думаешь, не отмажутся? – недоверчиво протянул Павлуха.

- Не в этот раз! Богдан сказал, что все они сядут и причём надолго. Следак, что взялся вести это дело, на уступки не пойдёт, а значит закроют их вскоре, не отвертятся.

- Хорошо бы. Хоть так, но Илонка будет отомщена.

- Элька, ты уже написала заявление? Не пойдёшь на попятную?

- Нет! – твёрдо произнесла девочка. – Я не хочу, чтобы от рук этих людей ещё кто-то пострадал. Зло должно быть наказано, а общественного порицания я не боюсь. Я жертва, а они палачи. Пусть и трясутся от страха. Это всё грязно и мерзко, но это случилось именно со мной, а значит я должна найти в себе силы жить дальше. Несмотря ни на что! Иначе, грош мне цена.

- Всё правильно ты говоришь, Эля. Ты ни в чём не виновна, - подытожил её пылкую речь Миронов. – Я вообще не понимаю, почему в нашем обществе принято осуждать не тех, кто сотворил злодеяние, а того, кто ему подвергся. Это неправильно, в корне неправильно. И в этом деле я пойду до конца, защищая тебя.

Ребята посмотрели друг на друга так открыто и с неподдельным теплом в глазах, что я тотчас же устыдился своих собственных мыслей. После того как Пашка рассказал мне историю Илоны, сначала я порывался найти её обидчиков и отомстить, жалел свою хрупкую Синеглазку. А через пару дней вдруг засомневался – смогу ли преодолеть этот невидимый барьер, разделяющий нас? Хватит ли моей любви, чтобы справиться, понять и принять то, что уже невозможно исправить? Теперь же, наблюдая за этими двумя, я чётко осознал своё малодушие. За что? За что я могу судить Романову? Неужели за то, что на неё напали? Нет! Как можно осуждать её за то, что она с таким трудом преодолела?

- Милош, ты о чём задумался? – прервал мои мысли Пашкин голос.

- Да так, не обращайте внимания. Я вот что зашёл: Коровин, как выяснилось, к исчезновению Илоны не причастен, а значит, у меня нет больше ни вариантов, ни предположений куда она пропала. Жека предложил съездить за советом к одному старцу, что живёт в уединении. Не знаю, как объяснить тебе, кто он: колдун, ясновидящий, предсказатель…

- На брата видимо ты совсем не надеешься?

- Богдан везде отправил запросы, но пока ответов нет, а я не могу сидеть сложа руки.

- Орёл, прости, но в этот раз я не смогу поехать с тобой. Эля она…

- Не парься, Мирон! Я всё понимаю! Ты и так уже многое сделал для моей женщины, а я не сделал для неё ровным счётом ничего. Мы справимся, ведь Медведев едет со мной. А ты останься с Элей, ей тоже необходима забота и участие. Особенно сейчас.

- Спасибо за понимание, Милош.

- Увидимся! – улыбнулся я. – Мне пора!

Махнув рукой на прощание, я вышел из палаты и достал из кармана вмиг оживший телефон. Жека… он никогда не отличался терпением.

- Да! – лаконично ответил я, приняв вызов и поспешил к центральной лестнице.