Осколки чужой жизни (СИ)

Глава 14

Как оказалось, сержант был магом. Но видимо, он рассчитывал не только на свои способности.

– У меня в седельной сумке есть аптечка с комплектом для оказания первой помощи, – торопливо пояснил он. Я тут же рванула за ней.

Сумка с зеленым крестом нашлась быстро

– И как вы хотите помочь Антеку? – уточнила я, возвращаясь с добычей. – У него оторвана взрывом нога, сильная кровопотеря, множественные ранения мелкими металлическими предметами, которые наверняка вызвали и внутренние кровотечения…

Я уже разбирала содержимое «аптечки», когда наткнулась на стеклянный громоздкий шприц, упакованный в отдельную коробку. Неужели дошли уже до таких технологий? Почему тогда в памяти Аннели ничего об этом не осталось?

– Вот в него надо набрать содержимое бутылька из темно-коричневого стекла, пять мер.

Надпись гласила, что это «болеутоляющее». Удивилась, но послушно набрала шприц, жестом прервав путанные объяснение сержанта о том, как им пользоваться.

– Кому?

– Мне, – выдохнул Анжей. – Иначе не смогу сосредоточиться.

Не думая долго, всадила ему укол в обнаженное плечо. Шприц был один, поэтому новую порцию я набрала в него же. И поспешила к солдату с раной живота. Он каким-то чудом все ещё пребывал в сознании.

– Сейчас станет полегче, – пообещала я, вкалывая ему обезболивающее. Да, я знаю, что это неправильно. Нужно было хотя бы продезинфицировать иголку, но я не могла это сделать в текущей ситуации.

– Пани, помогите мне встать, – попросил сержант. Укол уже подействовал?

– Так что вы хотите сделать? – спросила я, обхватывая его здоровую руку двумя руками. – Давайте, на три: раз, два, три, – а едва он поднялся, тут же подставила плечо. – Исцелять нет смысла – гвозди и гайки останутся в его теле.

– Я понимаю, – сквозь зубы пробормотал Анжей. Наступив на раненную ногу, он чуть не упал, но мы смогли удержаться. Значит, ещё не подействовал укол. – Время остановлю ему.

Несколько шагов дались нам нелегко, но мы торопились, как могли. И все же упали, когда я опускала сержанта на землю рядом с Антеком. Сжав зубы, так что они заскрипели, Анжей начал выписывать вензеля в воздухе правой рукой, по счастью она была относительно целой. Я же вернулась к раненному в живот солдату. Вовремя, он все-таки потерял сознание. И уже я давила с силой на кусок ткани одной рукой. Второй я перебирала содержимое аптечки, в поисках того, что ещё могло помочь. Были ещё бутылочки с надписями, просмотрела их все, отложив те, что понадобятся. Нашла и местный антисептик, по, крайней мере, название на бутылочке было: «обеззараживающее». Был и набор для наложения швов, а также жгуты, бинты, вата и даже перчатки. Но даже для того, чтобы набрать шприц, мне нужны были обе руки.

Глянула на сержанта, только сейчас обратив внимания, что стонов стало меньше.

– Получилось? – уточнила я, с беспокойством осматривая Антека.

– Да, – устало выдохнул Анжей, вытерев испарину на лбу. – Сложное заклинание.

– Сможете повторить? – я кивнула на своего пациента. Сержант качнул отрицательно головой.

– Не сейчас, много энергии забирает. Но я попробую через пять минут.

Я пощупала пульс: он стал слабеть. И это меня напугало. Прикусила губу, вслушиваясь в лесные звуки. Мне показалось или я услышала шаги?

– Пани Аннели? Пан Гаврис? – голос показался знакомым.

– Мы здесь, – откликнулась я. И вскоре увидела пана Стефана. – Вы быстро,– я не смогла сдержать радости в голосе.

– Побежал сюда, едва услышал взрыв. Встретил Видара на полпути,

– Идите сюда, пан, – попросила я. И вскоре уже объясняла, как нужно держать ткань. Позже займусь перевязкой, сейчас уколы важнее. – Пан Горелик, укол «для сердца» нужно ставить именно в сердце? – уточнила я, пытаясь промыть хотя бы иголку шприца.

– Нет, в любую мышцу, – рассеяно ответил сержант, пребывая в задумчивости.

– Как же вас угораздило так? – высказал и мое недоумение Стефан.

– Расслабились, – такая горечь прорезалась в его голосе, что я невольно глянула на него. И вовремя: он полез к железяке, торчащей из левой руки.

– Не трогайте, – потребовала я. Выдохнула, чтобы побороть испуг. Он же вырубиться может от болевого шока. – Я сама. Как только закончу здесь.

Новый укол быстро ввела в ту же руку, разрезав рукав до плеча.

– Пан Горелик, как работает кровевостанавливающее средство?

– Это очень хороший эликсир, но его лучше вводить сразу в вену. Состав и принцип работы я не знают, но десять мер восстанавливает примерно пол-литра крови.

Так, а флакон примерно на сто мер, значит, хватит всем. Выдохнула, вдохнула и снова начала промывать иголку. Здесь, слава богам, нет СПИДа. а с остальными заразами местные целители справляются на «раз-два».

Набрав эликсира, я завязала жгут на руке, нащупала вену и аккуратно ввела лекарство. Снова пощупала пульс: он стал более уверенный.

– Пан Стефан, если очнется, не давайте ему шевелиться и трогать осколок. – дождалась, когда мужчина кивнул, и перевела взгляд на Гавриса. – Дядя Гаврис, вы как? Справляетесь?

– А как иначе, дочка?

Я уже устраивалась рядом с сержантом.

– Есть смысл колоть лекарства Антеку?

– Не знаю, у него же время сейчас замерло. Вряд ли оно как-то поможет.

Кивнула и ввела кровевостанавливающий эликсир и сержанту. А после повязала жгут на левой руке чуть выше места ранения.

– Осколок, возможно, запечатал артерию, – пояснила я, заметив удивленный взгляд. – Добавить болеутоляющего? – Сержант покачал отрицательно головой. – Сможете удержать руку в одном положении? Не дернуть ею от боли?

Анжей пожал плечами. Я протянула ему первую попавшуюся ветку.

– Прикусите её, чтобы зубы не сломать. Вы же, наверняка, постесняетесь орать от боли.

Зажала кулак мужчины между коленями и, уцепив осколок покрепче, дернула изо всех сил. Анжей явно сматерился, но благодаря ветке, разобрать слова не удалось.

– Так почему вы расслабились? – деловито уточнила я, чуть ослабляя жгут. Нет, артерия не задета, а значит, можно промывать и бинтовать. Понюхала обеззараживающее средство, но запах алкоголя не уловила. Есть надежда, что это будет не больно. Вылила почти все содержимое бутылочки на рану, критично её осматривая. Других осколков не видно. Сложив бинт в несколько раз, прикрыла рану самодельной салфеткой, а после тщательно забинтовала руку.

– Всё было слишком спокойно, – наконец, заговорил пан Горелик. – Мы два дня проверяли тот лес, но никаких признаков мин не нашли. И здесь я проверил территорию на магические ловушки и опять тишина. Это расслабило нас. Да ещё и эти пирожки… Они так напомнили дом родной. Стали вспоминать, какие пирожки стряпала мама, и Антек видимо отвлекся.

– Ясно, значит никаких больше пирожков, – постановила я строгим голосом. Пан Стефан невесело усмехнулся, и сержант его поддержал. – Как вы? Помощь нужна с передвижением к… – указала жестом на солдата.

– Мареку, его зовут Марек, – сержант тяжко вздохнул. – Он говорил, что его в родной деревне ждет невеста, которая печет самые вкусные пироги с щавелем.

– А я думала, самые вкусные всегда у мамы, – с улыбкой сказала я.

– Он у тетки жил, – сержант нахмурился. – Давайте попробуем встать, пани Аннели.

– Так давайте я помогу, – вмешался пан Стефан. И я согласилась с ним. Поменялась с ним местами, и вскоре рядом с Мареком приземлился Анжей.

В этот раз у сержанта что-то пошло не так.

– Не хватает энергии, – после второй попытки признался он.

– Я могу как-то вам помочь? – уточнила я, жестом попросив Стефана заменить меня. Надо все-таки бинтовать, а заодно как-то зафиксировать осколок.

– Умеете делиться жизненной силой? – устало спросил сержант. Я чуть приподняла брови. – Она поможет мне быстрее восстановить резерв.

– Не умею, но если скажите как, то обязательно попробую.

– Хмм, значит, вас не готовили в медсестры, – заметил Анжей. – Их этому учат.

Надо же, и здесь есть медсестры? Аннели о них не знала. Были деревенские знахарки и лекари, то есть целители. А это идея. С Гаврисом я детство Аннели особо не обсуждала.

– Нет, я почти всю войну была в плену. Но в детстве я училась у нашей знахарки в деревне. Поэтому и знаю, как помогать при ранениях.

В это время я ощупывала ноги Марека в поисках других ранений. Все что ниже колен, скорее всего, защитили сапоги, а вот бедра наверняка пострадали. Неожиданно Марек дернулся, и я снова прощупала места, где только что скользили ладони. А вот и гвоздь, даже дырку на брюках при желании можно разглядеть. Я его, видимо, цепляла ногтем.

– И как делится жизненной силой? – спросила я, разрезая ткань брюк ножницами. Крови немного, а, значит, это пока ждет.

– Вам надо положить ладони мне на грудь, – начал сержант осторожно. Я выразительно хмыкнула. – И лучше, чтобы это был прямой контакт.

– То есть грудь должна быть обнажена? – уточнила я и получила в ответ кивок. Пока ничего невозможного он не озвучил. – Что дальше?

– И представить, что вы передаете мне свое тепло, – закончил он, пристально следя за моей реакцией. Пожала плечами. И решила сначала проверить пациента, за которым присматривает Гаврис. Пощупала пульс, посмотрела один глаз, зрачок в нем оказался расширенным, что характерно для травмы головного мозга. Второй не проверишь, так как его голова наклонена в ту сторону

Возвращаясь к сержанту, одернула юбку, что не ускользнуло от внимания мужчин.

– Скоро должны подойти на помощь жители Куштейна. И что они увидят? Как я обнимаюсь с полуобнаженным молодым и привлекательным сержантом. При этом ещё и с моей одеждой полный кавардак.

– Так может лучше я, – начал Стефан. – Ну… поделюсь силами.

Анжей покачал головой, расстегивая рубашку.

– Женщины к этому больше предрасположены, – пояснил он в ответ на мой взгляд. И в нашем мире говорили что-то про женскую энергию.

Села на колени и, вытерев ладони о подол, приложила руки к груди. Странные впечатления: вроде я уже давно не девочка, а что-то все равно смущает.

Прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на ощущении тепла в груди. Мысленно представила, как это тепло стекает в ладони и передается сержанту. В этот момент Горелик накрыл мои кисти своими ладонями, отчего я чуть не сбилась.

– Теперь я понимаю, почему Войтек Вас полюбил, – негромко заметил Анжей, отчего я потеряла концентрацию. Выразительно посмотрела в серые глаза и посоветовала, с трудом удерживая ладони на месте.

– Осторожнее надо быть с такими словами. Они звучат неоднозначно.

И тут же меня повело от слабости.

– Достаточно, – шепнул он, отпуская мои руки. – Спасибо вам.

Я поспешно отсела от сержанта, сосредотачиваясь на собственном состоянии. Неприятное чувство пустоты в центре груди вскоре прошло.

– А я все думал, почему сестры в госпиталях всегда садятся к самым тяжелым и держат их за руку, – заметил Стефан, разбивая повисшую тишину.

– Обычные люди на грани смерти тоже могут забирать эту силу, а если женщины им сочувствуют, эффективность увеличивается в разы, – пояснил все-таки Анжей и глубоко вздохнул, набираясь сил. А после снова начал что-то выписывать уже двумя руками.

Приглядевшись, поняла, что сержант стал выглядеть намного лучше, даже бледность прошла. Точно вампир, только энергетический.

Раздавшиеся шаги привлекли внимание.

– Мы здесь, – крикнула я. И вскоре к нам вышли Лешик и Джером. А почему не женщины? Ладно, и чем их озадачить? – Светлого дня, паны. Надо найти оторванную ногу. Только за воронку от взрыва нельзя заходить. – Вдруг целитель сможет её обратно пришить? – И сходить обратно в Куштейн. Необходимо организовать носилки. Лучше всего подойдут длинные столешницы или двери.

Мужчины переглянулись. Лешик подошел ближе и отдал мне сумку.

– Я поищу ногу.

– Тогда я за носилками, – добавил Джером.

Я сделала все возможное, теперь можно передохнуть. В сумке были чистые тряпки и пару фляг с водой. Открыла одну из них и намочила водой один отрезок ткани, чтобы вытереть лицо и руки. Вторым кусочком начала протирать лицо Марека, периодически поглядывая на Анжея, который сейчас тоже отдыхал.

– Пан Горелик, сможете проверить состояние третьего солдата диагностирующим заклинанием? Надо понять, насколько сильно задет мозг.

Сержант кивнул, и пан Стефан отправился к нему на помощь. А я осталась рядом с Мареком, Время для него остановилось, так что смысла нет вытаскивать гвоздь из ноги. Зафиксировать осколок мины в животе? Есть смысл, ведь он может сделать новые раны, если при погрузке на носилки или транспортировке сдвинется. Вздохнула, достала, бинты, обдумывая, стоит ли перевязывать рану. Хотя, что тут думать? Иначе зафиксировать осколок не получится.

– Нашел, – тишину неожиданно нарушил Лешик. – Куда положить ногу?

– Рядом с её хозяином, – откликнулась я. – А после, подойдите ко мне, пан Лешик. Пожалуйста.

Я уже разрезала бушлат Марека, чтобы он не мешал при перевязке. Так что когда Лешик аккуратно приподнял раненого, быстро его перевязала, фиксируя бинтами осколок мины.

– Пан Горелик, что с третьим раненым? – уточнила я, закрепляя бинт. С той стоны уже пару минут стояла подозрительная тишина.

– Задет головной мозг плюс обширное кровоизлияние, – ответил сержант приглушенно. – Думаю, имеет ли смысл вытащить гвоздь? Тогда можно было бы использовать стандартное исцеляющее заклинания

Я пожевала губу, обдумывая предложение. Затылочная часть мозга, насколько я помню, отвечает за зрение. Есть ли смысл рисковать им?

– Лучше оставить эту работу для целителя, – неуверенно ответила я. – Вдруг для восстановления мозга не подходят стандартные заклинания? А значит, нужно и для него остановить время. Пан сержант, вы справитесь? Или вас лучше ещё раз подзарядить?

Анжей так тяжело вздохнул, что даже я услышала.

– Дайте мне десять минут, – ответил он устало. Кивнула и, поднявшись, подошла ближе, чтобы проверить пульс третьего солдата. Как его хоть зовут?

– Ренару оставалось служить всего неделю, – негромко заметил сержант. И по голосу я поняла, что он винит себя в случившемся.

– Я не знаю всех способностей целителей, но вполне возможно, что через неделю он отправится домой, – произнесла я, чтобы хоть как-то поддержать Анжея. Мозг – очень сложная структура, даже мы не знаем о нем всё. Так что нет никаких гарантий, что его смогут поставить на ноги за такой короткий срок.

– У нас нет целителей в гарнизоне, – откликнулся Горелик.

– Пан Войтек говорил, что он нашел целителя, который согласился переехать в Куштейн. Думаю, ему придется это сделать быстрее.

– Не все умеют работать с черепно-мозговыми травмами.

Хмм, и тут у врачевателей разные специализации?

– Сколько времени человек может находиться в стазисе? – я нахмурилась, начиная подозревать, что в этом есть ограничения. На всякий случай взяла Ренара за руку, пытаясь снова передать жизненную энергию другому человеку. Больше ничем я не могла ему помочь.

– Если вовремя обновлять заклинание, то не больше недели.

Почему? Впрочем, этого времени хватит с запасом.

На границе леса послышался шум. И мы все обернулись на звук.

– Входите в лес только рядом с лошадьми. Там тропинка уже должна быть, – крикнула я, как можно громче. И видимо, меня услышали, так как шум начал смещаться в сторону.

Вскоре, помощники показались на нашей поляне. Черт, опять одни мужчины! Хотя какой прок от женщин в переноске раненных? Впрочем, толк-то есть, но мужчины явно сильнее.

– Что нам делать? – деловито уточнил Густав, подходя ближе. Его группа принесла с собой выломанную дверь.

– Вы подобрали для целителя подходящий дом? – спросила я. После секундной растерянности Густав кивнул. – Тогда нужно переносить раненных туда. Начнем мы… – я посмотрела на Антека и Марека. Ой, а почему я не зафиксировала камень в боку Антека? Чертыхнувшись, я все-таки поднялась и рукой указала на Марека. – С него.

Помогла (больше указаниями) с погрузкой Марека на носилки.

– Несите очень осторожно, – забрав свой кардиган, уложила под ноги раненного обрывки его бушлата. – И пусть кто-нибудь из женщин держит его за руку, пока мы не придем. Вдруг, это поможет.

Вернувшись, подсела к Артеку и оглядела камень. Потрогала его, сидит крепко, сдвинуться не должен. А печень, в которую он, скорее всего, попал, умеет восстанавливаться. Зафиксировать повязкой, а точнее бинтом мне помог Лешик. После чего я вернулась к Ренару, чтобы снова взять его за руку.

– Может, все-таки подпитать вас энергией, пан Горелик?

Сержант усмехнулся.

– У меня раненная нога онемела. Я её почти не чувствую.

– Это нормально, её кровоснабжение остановлено, – успокоила я его, прикидывая, сколько прошло времени. – Хотя… – спрятать панику мне почти удалось. Жгут на конечности нельзя держать больше двух часов в теплое время года, но сейчас не лето. При этом нога должна быть тепло укутана и иммобилизована. Мы не сделали ни того, ни другого. Я торопливо сдернула ткань брюк ниже ранения и потрогала ногу. Холодная. – Пан Стефан, надавите вот здесь, как можно сильнее, – и только, когда его пальцы надежно зажали артерию, я развязала ремень на ноге. Взяла уже нормальный жгут и повязала выше места, где был ремень. – Можете отпускать. Лучше? – последний вопрос я задала уже сержанту. Он неопределенно пожал плечами. – Больше никуда не двигайтесь сами. И старайтесь не шевелить ногой. Кстати, вы себя можете исцелять заклинаниями?

Анжей кивнул, и я принялась освобождать рану на ноге, а точнее сдергивать и так рваную штанину ниже.

– Давайте я, – предложил Стефан. А после и пояснил, заметив мои вздернутые брови. – Вы смущаете сержанта.

Ой, какие мы нежные! Мысленно чертыхнувшись, я распахнула рубашку на его груди и положила ладони.

– Берите энергии сколько нужно. И заморозьте, наконец, время для Ренара.

И снова Анжей накрыл мои ладони своими.

– Так эффективнее и быстрее, – прокомментировал он, почувствовав мое сопротивление.

– Вы вытащили из раны то, что повредило ногу? – спросила я строго. Да, я не рассматривала её толком, рассчитывая, что помощь придет быстрее, чем это понадобится.

– Не смог, скорее всего, там шуруп.

Да ё-моё! На миг посетила трусливая мысль, оставить его в ране, пусть его целители вытаскивают в нормальных условиях. Но я тут же отмахнулась от неё. Анжей отстранил мои руки и начал вновь творить заклинание. А я негромко попросила Лешика найти факел или фонарь. Обеззараживающего средства осталось немного, значит, в ход пойдет и обычная вода. Попросила Стефана полить мне её на руки, чутко прислушиваясь к шуму на дороге. А нет, не машина, а новая партия помощников. Подсказала, как грузить Артека, пытаясь справиться с дрожью в руках. В том мире я не успела стать хирургом: только перешла в ординатуру, когда рак вернулся. То есть знаний много, а вот практики очень мало. Поэтому предстоящая операция в полевых условиях меня откровенно пугала.

– Пан Горелик что-нибудь из аптечки может вас гарантировано вырубить на несколько минут? – с надеждой спросила я. Сержант покачал головой. – Да чтоб тебя… Ладно. Сердце у вас крепкое? Никогда не шалило?

Я расстелила на земле ткань, что принес Лешик в сумке. И распаковала набор для зашивания, там был неплохой пинцет и тонкий острый нож, похожий на скальпель.

– Здоровое у меня сердце, – уверенно ответил Анжей, наблюдая за моими приготовлениями. – И боль я терпеть умею.

– Надеюсь, – тихо заметила я. Не хватало ему получить травматический шок. Повторить укол обезболивающего? А если передозировка будет? Ладно, буду следить за пульсом и дыханием.

Остальная подготовка заняла пару минут. Набрала ещё одну инъекцию обезболивающего, положила рядом на чистую ткань вату, скрутив из неё тампон, бинты ещё один нож. Его я изъяла у Стефана и обработала обеззараживающим средством лезвие. После чего попросила Лешика и Стефана держать сержанта за руки и ноги. Надеюсь, болт не слишком глубоко вошел в ткани.

– А ветка? – со слабой улыбкой спросил Анжей. – Чтоб зубы не сломать.

Стефан протянул то, что требуется. И я, мысленно перекрестившись, приступила к поискам болтика. Сержант потерял сознание на второй минуте операции, что было к лучшему.

– Проверьте ему пульс, пан Стефан.

– Есть. Пульс есть.

– Считайте вслух удары, до трех, и по новой.

– Раз, два, три, раз, два, три…

Нет, тахикардии нет, а, значит, всё в порядке.

С поиском провозилась минуты три, ещё одна ушла на то, чтобы его извлечь. Выдохнув, я ещё раз осмотрела ноги сержанта. Слава богу, больше ран не нашла. И только после этого начала его «будить» нашатырным спиртом.

– Исцеляйте себя магией, – потребовала я, едва его взгляд стал осмысленным. И снова положила мокрые от крови ладони ему на грудь. Несколько секунд он соображал, а после начал творить заклинание. Это колдовство заняло меньше времени, чем наложение стазиса. Так что вскоре я уже снимала жгуты с его конечностей.

Пока возилась, снова пришли мужчины из Куштейна и погрузили Ренара на носилки.

И только после этого я позволила себе расслабиться. Обессилено опустилась на расстеленный для сержанта кардиган. И тут же услышала шум со стороны дороги. Похоже на машину.

– Капитан едет, – в голосе сидевшего рядом Анжея послышалось облегчения. И я вскоре услышала Войтека: он уточнял у носильщиков, куда они несут Ренара. И не смогла сдержать улыбку. Подсевший ко мне Гаврис осторожно обнял меня за плечи, накидывая свое пальто.

– Ты – молодец, дочка.

И я только в этот момент поняла, что беззвучно плакала от облегчения. Я глубоко вздохнула в надежде успокоиться и все-таки разревелась, утыкаясь в плечо Гавриса.

По звуку шагов поняла, что капитан подошел к нам. Поспешно вытерла слезы и посмотрела на него. Войтек в этот момент цепко оглядывал поляну, кидая на меня неоднозначные взгляды. Но задал первый вопрос он не мне.

– Сержант Горелик, докладывайте.