Осколки чужой жизни (СИ)

Глава 2

От последних воспоминаний Нели, я проснулась в слезах. В комнате было темно, под боком уже привычно сопела Софи. И я усиленно пыталась задавить истерику, боясь разбудить ребенка. Но не смогла: разревелась, зажав ладонями рот.

Нели пришла в себя уже под вечер от накатывающей волнами боли. Она была похожа на родовые схватки, да и Рута просила её тужиться.

– Рано. Он ещё слишком маленький, – возражала Нели, всей сутью противясь преждевременным родам. – Не выживет.

В полубреду просила малыша потерпеть немного. Сбивалась на молитвы Всеблагой Матери и снова уговаривала ребенка обождать, не появляться на свет слишком рано. Так и умерла, пытаясь спасти уже мертвого малыша, о чем ей твердила Рута. Но Нели ей не верила, не желала верить.

Почувствовала, что Софи все-таки завозилась, просыпаясь. И погладила её по спине дрожащей рукой.

– Тсс, тихо, маленькая, – сипло прошептала я, с трудом подавляя всхлип. – Спи.

Дверь в комнату скрипнула. Обернувшись, я увидела на пороге уставшего и осунувшегося Гавриса.

– Как ты, Нели? – шепотом спросил он, разглядев, видимо, что я уже не сплю. – Водички принести?

– Да, – прохрипела я в ответ. Мужчина исчез в проеме двери, но спустя минуту появился вновь, неся с собой и зажженную свечу. Приподнялась на локтях, пытаясь занять более вертикальное положение, и чуть не застонала от боли. Пока лежала неподвижно, боль утихала, и я даже забывала о ней, но любое движение порождало жидкое пламя внизу живота. Я точно понимала, что мне нужен врач, но где его сейчас найти, даже не представляла.

Забрала кружку у Гавриса и залпом выпила всю воду. Дед тяжело опустился на рядом стоящий табурет.

– Прости, Аннели, – горько пробормотал Гаврис, ссутулившись. – Не уберег я тебя…

– Ты не виноват в случившемся, – пробормотала я, всхлипнув в очередной раз. Истерика отступала неохотно. – Наоборот… ты спас меня: та толпа могла разорвать меня на кусочки, – я нахмурилась, обдумывая внезапно возникшую мысль. – Но откуда они так точно узнали про отца ребенка?..

– Марта проговорилась, – с тяжелым вздохом поведал Гаврис. – Рассказала какой-то женщине, как мы спаслись из обреченного лагеря.

Вот гадина! А казалась нормальной женщиной. Ни разу за время знакомства даже косо на Нели не посмотрела.

– По дурости она, не со зла, – добавил дед, словно прочитав мои мысли. – Она ушла вчера с группой беженцев, сказала, будет добираться в родной город.

– И к лучшему, – пробормотала я, чувствуя, как внутри все кипит от злости. Убила бы идиотку сейчас, если бы увидела. – Гаврис, как мы из крепости-то выбрались?

– Так на мой крик примчались солдаты, еле меня успокоили, я ж в запале как-то топор урвал. Ума только не приложу, где, – он нахмурился, вспоминая тот день. – На крики Руты подтянулся и командир заставы, ментальный маг. Это он должен был проверять гражданских на границе, но приехавший обоз с продуктами задержал его. Он как-то быстро разобрался с тем, что произошло. Вот только лекаря в крепости не было. Командир вспомнил, что накануне в Куштейн ушла группа с пожилой повитухой. И тут же организовал тебе доставку до городка. Только не успели мы доехать, телега увязла в грязи. Да и старуха, как оказалось, не осталась в нашем городке – пошла дальше.

– Вы… – начала я, с трудом сглатывая ком в горле. – Вы ребеночка-то похоронили?

– Конечно, родная, конечно, – Гаврис погладил мою руку, словно не знал, как ещё можно успокоить. – И камень уложили в ножках, чтобы не потерять то место. Как выздоровеешь, сходим к нему. Если ты, конечно, этого хочешь…

– Хочу, – подтвердила я глухо. Слезы снова подступили к глазам, но я решительно вытерла их. Потом. Наедине с собой. Сейчас же надо сосредоточиться на других вопросах. – Где мы сейчас находимся?

– Так у меня ж, – Гаврис пожал плечами. – Здесь раньше мой кабинет был, только тут разгромили все, – мужчина нахмурился. – Как и на кухне. Но Руте повезло ещё меньше – её дом сгорел. А коттедж Камински наполовину разрушен: мина угодила или чем-то магическим зацепило. Поэтому мы все пока у меня обитаем.

– А мой дом? – уточнила я негромко.

– Целый вроде бы, – Гаврис пожал плечами. – Мы пока в него не заходили – другие коттеджи исследуем. Ищем всё, что может пригодиться. Некоторые гильгенцы сюда целыми семьями подались, уверенные, что это теперь их территория.

– Астрийцы выиграли войну?

– Да, неделю назад астрийцы захватили столицу Гильгена, – на его лице появилась гордая улыбка.

– И как нам удалось победить?

– Трудно, тяжело, со скрипом, – дед пожал плечами. – Слышал, что в первый же год выкрали чертежи оружия и в рекордные сроки наладили производство мушкетов и пистолей.

У меня неожиданно заурчало в желудке, отчего я досадливо поморщилась. Еда, что в меня пытались пихать эти дни, была совершенно невкусной.

– А что с продуктами у нас? – поинтересовалась я.

– Плохо, – дед помрачнел. – Что-то нашли в подполах, что-то в кухонных шкафах полуразрушенных домов. В огородах только зелень самосадом выросла. В лес же пока командир заставы не советовал ходить – его ещё не проверили на мины и магические ловушки. Гильгенцы много подарков оставили нам, отступая на родину. Так бы я хоть капканы поставил на дичь…

– А когда можно будет пойти в лес? – озаботилась я. Вопрос с пропитанием надо решать, как можно быстрее. Только голода нам не хватало для полного счастья.

– Командир обещал на днях заехать к нам, тогда и узнаем, – Гаврис услышал, как у меня снова заурчало в животе и. встрепенувшись, предложил. – Тебе принести тушеную картошку? Иво нашел целую корзину в полуразрушенном доме на соседней улице.

Я кивнула, и дед тут же засуетился. Сначала принес мне ещё кружку воды, сообщив, что сейчас он постарается разогреть мне тарелку картошки на огне.

– Постой, дядя Гаврис, – попросила я. – Вы мне какой-то отвар давали. Откуда его взяли?

– Так Рута крапивы заварила, говорила при кровотечениях самое-то.

Да, что-то такое помню, его и при женских недомоганиях назначали мне ещё в том мире.

– А ещё осталось?

– Плохо тебе? – обеспокоился мужчина. Я пожала плечами, не желая его пугать. – Сейчас-то не найдем крапивы, ночь на дворе. Но утром я поищу.

– Тогда ещё бы ромашку найти, – попросила я. И на этом мои познания в лекарственных травах заканчиваются. Хотя нет, знаю ещё, что мятный чай помогает успокоиться.

– Обязательно, – пообещал Гаврис. И исчез за дверью.

А я погрузилась в думы. Надо завтра собрать силы в кулак и добраться до дома Нели и Софи, чтобы проверить тайник. На него сама Аннели возлагала большие надежды. Но что делать, если он разграблен? Стаскивать все более-менее ценные предметы и вещи, в надежде продать их в городе? Нордман от нас в дне пути на дилижансе, но там и врача, то есть лекаря можно будет найти. Да и если найдем мы деньги, продукты тоже где-то нужно купить, вряд ли у беженцев есть запасы, которыми они могут поделиться. Вот только сомневаюсь я, что дилижансы сейчас ходят.

Вернувшийся Гаврис отвлек меня от мрачных мыслей. Тушеный картофель пах невероятно аппетитно, отчего у меня даже слюнки побежали.

– Дюже вкусная картошечка получилась, – подтвердил дед, вручая мне тарелку с ложкой. И я тут же набросилась на еду. Наверное, организм все-таки идет на поправку, раз такой аппетит проснулся.

Закончив с ужином в рекордные сроки, я почувствовала себя лучше. Ещё бы душ принять, чтобы смыть с себя всю грязь, что мы собрали по дороге. Но судя по чумазости Софи, с этим тоже проблемы есть.

– А колодцы уцелели?

– Да, почти все, – коротко ответил Гаврис.

– Что с дровами?

– В лес пока нельзя, поэтому используем обломки мебели из ближайших домов.

– Дядя Гаврис, – начала я решительно. – Нам нужно вплотную заняться собирательством. Иначе всё растащат беженцы. А у нас ни дров нет на зиму, ни одежды никакой, обувь ещё в дороге прохудилась. Надо стаскивать сюда всё, что найдем. А тут уже сортировать будем: что на продажу, а что нам самим потребуется. И боюсь, что в первую очередь надо исследовать полуразрушенные дома, в которые мародеры ещё не совались.

– Так в завалах ещё тела солдат встречаются, – негромко заметил Гаврис. – И наших, и чужих…

– Да ёж про их душу, – тихо выругалась я под нос. – И что делать с трупами?

– Мы пока эти места помечаем крестиками на стенах или камнях, с командиром заставы посоветоваться хотим, – он опустил взгляд и продолжил. – Братья Камински не жалуются, но я вижу, что такие находки их пугают.

– Не удивительно, – прокомментировала я. – Но с мертвыми телами надо быстрее решать вопрос: если зарядят дожди, трупный яд может добраться до подземных вод и тогда это станет катастрофой.

Гаврис кивнул головой и неожиданно постановил.

– Завтра сам полезу в развалины, пусть ребятки таскают всё сюда.

– А мне завтра домой надо попасть, – поделилась я своими планами. – Посмотреть, что там и как. Поможете мне?

– Да рано тебе ещё вставать, Нелька, – возразил Гаврис ворчливо. – И вообще… давай уже спать ложись.

– Да выспалась я уже, – сказала я и тут же зевнула. Гаврис, усмехнувшись, забрал у меня тарелку. Поднявшись, захватил свечу и направился к двери.

Не стала его останавливать: мужчине тоже нужен отдых. Он в отличие от меня, делами занимается днем.

Аккуратно сползла вниз, устраиваясь удобнее на жестком топчане. И вскоре почувствовала, что меня снова уносит в сон.

В этот раз память Нели подсунула мне более ранние светлые воспоминания. Я увидела, как Нели познакомилась с выпускником магической школы Нордмана, Ароном Гаррах. Он так трепетно и нежно относился к Аннели, что ничего не было удивительного в том, что к концу лета девушка уже согласилась выйти за него замуж. Поженились они спустя ещё месяц, едва Нели исполнилось восемнадцать. А уже через год у них появилась маленькая Софи. Арон с них обоих буквально пылинки сдувал. И на руках носил то одну, то вторую принцессу, а то обеих сразу. В деньгах они не нуждались: у Арона была своя лавка с магическими артефактами, часть он сам изготавливал, другие приносили его друзья-одноклассники. Так что всё у них было замечательно, пока не пришла война.

Проснувшись, я долго думала об Ароне. Не могла разобраться в себе, чего я хочу. Быть вдовой в моем случае проще, но… против всякой логики я, как и Нели, надеялась, что он выжил. Но если это так, то у меня будут проблемы. Утаить о том, что произошло в лагере не получиться: кто-нибудь да проговориться. Да и не хочу я обманывать мужчину. И каким бы нежным и заботливым он не был раньше, с неверностью жены Арон не смириться. Даже если скажет обратное. А я не приму никаких обвинений на свой счет. И не из-за того, что с Баргом была не я. Просто я восхищаюсь Нели, её силой и стойкостью: столько всего пережить и не сломаться…

И если Арон только посмеет оскорбить её, я ж его возненавижу. Всеми фибрами души возненавижу. И терпеть его рядом с собой не буду. А как тогда быть с Софи? Ей-то нужны оба родителя, пусть она даже практически не помнит отца. Да и большой вопрос, как здесь с разводами дела обстоят. Нели-то подобным не интересовалась. Ладно, чего раньше времени переживать? Скорее всего, Арон уже давно погиб. Как бы не было это печально, но нужно будет просто смириться.

А вот с Баргом точно возникнут проблемы, если он сюда пожалует. И что-то мне подсказывает, что этот лейтенант выжил в войне. И обещание свое он сдержит. Но у него нет никаких прав на меня, а, значит, мы ещё поборемся. Лично я с его «у тебя нет выбора» категорически не согласна. Пусть сначала докажет, что я его истинная пара. Да даже если и докажет, эта истинность – его проблема.

– Мам, ты проснулась? – в комнату заглянула улыбающаяся Софи. Я выдавила улыбку в ответ, хотя сердце сжалось. Какая же она все-таки худенькая и маленькая. – Принести тебе чаю?

– Принеси, солнышко, – мягко согласилась я.

Подтянувшись на руках, я аккуратно села. И даже табуретку подвинула к себе, отмечая, что сегодня огненная лава ведет себя чуть спокойней. А значит, быть сегодня мне в доме Нелли.

Первой в комнату зашла Рута с тазиком воды, от которой поднимался пар. На плече женщины висело несколько полотенец, и это меня несказанно обрадовало. Не помоюсь, так хотя бы оботрусь влажными полотенцами.

– Знала, что это заставит тебя улыбнуться, – произнесла Рута, ласково посмотрев на меня. – Помню, как мы мечтали о горячей ванне в пути…

– Это не ванна, но я даже на такой вариант согласна, – согласилась я.

– Я там ещё ведро воды поставила на огонь, чтобы волосы тебе промыть. И новую рубашку приготовила, чтобы ты в чистое переоделась после «купания». Заодно и постель сменим.

– Только сначала чай с земляничным вареньем, – важно произнесла Софи, опуская на табуретку кружку чая. Несла она её двумя руками, боясь пролить. – Сейчас вазочку принесу, – пообещала она, метнувшись опять в гостиную.

– Нашли старые запасы в подвале у соседей, – негромко сказала Рута. – Для Софи это целый праздник.

– А что ещё интересного удалось обнаружить?

Я все-таки не выдержала и намочила полотенце, чтобы обтереть лицо и руки. Ещё бы зубную щетку и я почувствую себя нормальным человеком. Рута начала с перечисления продуктов.

– Чай, соль, перец, картофель, но его осталось половина от корзины, морковь, капуста, несколько луковиц, ещё укроп в огородах. Ещё несколько баночек малинового варенья у тех же соседей нашлись. Но те, что с плесенью, я очистила от налета и собираюсь переварить.

– Выброси эти банки, – твердо произнесла я. Читала о плесени, когда сама думала, что с таким вареньем делать. И нашла однозначный ответ – выбросить. По выражению лица Руты, поняла, что она не согласна, и решила пояснить. – У нас и без того ослаблен организм, так что лучше не рисковать. Плесневелые грибки выделяют токсины, многие из которых являются настоящими ядами.

– Так я прокипя…

– Не поможет, – я оборвала Руту на полуслове, что вызвало у неё недоумение. Черт! Нели была более робкой, так что надо быть все-таки помягче в общении. Появившаяся Софи прервала натянутую паузу, чему я была рада. – Спасибо, солнышко, – поблагодарила я дочь, делая первый глоток чая. Зачерпнула ложечкой варенье и положила её в рот. Ммм. Ещё никогда я не получала такого удовольствия от простого земляничного джема.

– Я тебе ещё крапивы заварила, – произнесла Рута ещё немного обиженным тоном. – И ромашку тоже в отдельной посуде. Принести?

– Будь так добра, – с улыбкой попросила я.

С завтраком я справилась быстро, как и с настоями. А вот обтирание и мытье волос отняло намного больше времени и сил. Натянув на меня чистую сорочку, Рута усадила меня на табурет. И вместе с Софи застелила постель свежим бельем, которое они нашли у Гавриса на чердаке. Сам комплект был старым и выцветшим, но никого это не смущало. Там же отыскали и пару древних пледов, которыми мы сейчас пользовались.

– Думаю, на чердак никто и не забирался, – заметила Рута, помогая мне перебраться обратно на кровать. – Хотя возможно мародеров грязь и беспорядок спугнули.

– А что ещё удалось найти? – спросила я, устало опускаясь на постель.

Находки не впечатляли: пару шинелей (их можно перешить на Гавриса и Видара), гильгенская форма (необходимо избавиться от нашивок), сапоги (размер никому не подошел), несколько шелковых пеньюаров (на продажу) и пару летних платьев. Посуду тоже нашли с миру по нитке: где-то ложки обнаружили, в другом месте – кастрюли. Обломки мебели таскали для костра, а всё, что поддавалось ремонту, чинили.

– Рута, а все беженцы идут дальше или кто-то все же остается в Куштейне? – задала я новый вопрос, пока Рута распутывала мне волосы.

– Несколько домов в центре городка заняли чужаки, – поведала женщина со смешанными эмоциями в голосе. – Выбрали при этом те, что лучше всего уцелели.

– Но это не удивительно, – попыталась я чуть успокоить Руту. – Всё равно их владельцы погибли в лагере.

– А вдруг кто-то ещё выбрался? – с надеждой произнесла она. Покачала головой, не собираясь вновь начинать спор.

– Ну тогда с вторженцами они сами будут разбираться, – резонно предложила я. – Нам же лучше будет подружиться с чужаками. Нам одним Куштейн не возродить. Да и обменяться находками может получиться, вдруг у них мука или крупа какая-нибудь есть.

– И они просто так нам ей дадут?

– Нет, конечно. Я же про обмен говорю, – возразила я, подавляя зевок. – Нужно будет наладить контакт с ними в любом случае. Теперь они – наши соседи. И я надеюсь, что они окажутся хорошими людьми. Тогда мы вместе от грабителей сможем отбиваться.

Тем временем Рута заплела мне косу и повязала ленту на конце.

– Если они сами нас не ограбят, – буркнула женщина негромко. – Да, поговорить с ними следует, чтобы понимать, чего от них ждать.

Кивнула и глянула на дочь, которая тут же попыталась снова забраться ко мне на кровать.

– Софи, а ты почему ещё такая чумазая? – строго спросила я её. Малышка потупилась, опасливо поглядывая на Руту. – Я такую грязнулю на чистую постель не пущу.

– А я говорила тебе, что мама будет недовольна, – подыграла мне Рута. – А её расстраивать сейчас нельзя, ты же знаешь.

– Да помоюсь я, помоюсь, – промямлила Софи жалобно и порывисто обняла мое предплечье. – Ты только не расстраивайся, мам. И не болей так больше.

– Не буду, обещаю, – с мягкой улыбкой сказала я. – Но и ты должна мне пообещать слушаться тетю Руту и дядю Гавриса. – Софи закивала головой, как болванчик. И я не стала давить дальше, перевела взгляд на женщину средних лет. Ей же где-то лет сорок, а выглядит гораздо хуже. Из-за худобы все морщины резко обозначились на лице. Седые волосы, впалые щеки да землистый цвет лица окончательно портили картину. Но ничего страшного: наладим питание, отъедим обратно щечки и скинет Рута с десяток лет. А потом и волосы покрасим басмой, чтобы скрыть седые пряди. И никто не догадается, какие ужасы выпали на её долю. Хотя нет, взгляд выдаст. Я снова выдавила улыбку и попросила Руту. – Покупаешь Софи? А то от меня сейчас проку нет.

– Да конечно, – согласилась сразу женщина. – Пойду воду пока поставлю греться. А ты вздремни, сон – лучшее лекарство.

– А другого у нас и нет, – с иронией заметила я. Рута развела руками, соглашаясь с моими словами.

– Софи, поможешь мне?

Малышка захватила с собой кружку и баночку с вареньем, в то время как Рута собрала все остальное: грязное белье и сорочку в таз сложила, ведро взяла в другую руку. И они вместе двинулись на выход.

А я вновь вернулась к невеселым мыслям. Как бы не было неприятно это осознавать, но одним нам не выжить. Даже если найдем деньги, нужно будет как-то до города добраться. И кого послать? Я сейчас просто не дойду. Гаврис? А кто за мальчишками будет присматривать? Да и дома надо максимально исследовать сейчас, пока ещё что-то ценное в них осталось. Отправить всех «мужчин» вместе? Так страшно! И за них и за нас. Что две слабые женщины с ребенком смогут противостоять тем же мародерам и грабителям?

Попросить повозку у командира заставы и попробовать полным составом съездить в город? Опять же боязно, что здесь все обнесут, пока мы будем путешествовать. Поэтому сейчас нам просто необходимо договориться с соседями. И ещё надо придумать, чем мы можем быть полезны командиру приграничной крепости. Один раз, два он ещё может помочь из жалости или сочувствия, но этого мало. Надо нацеливаться на долгосрочное сотрудничество. А я пока даже не знаю, что мы можем предложить. Хотя есть у меня одна мыслишка.

Как-то незаметно для себя я снова задремала, но ненадолго. Шум в гостиной меня разбудил. Спустя несколько секунд кто-то в дверь постучал.

– Входите, – предложила я нарочито бодрым голосом.

На пороге тут же нарисовалось довольное лицо деда Гавриса.

– Смотри, Нелька, что мы нашли, – объявил он, втаскивая дорожный чемодан. Тут же открыл его: внутри оказалась женская одежда. Я же подалась вперед, накидывая на плечи одеяло. – Размер как раз твой, как мне кажется.

Шелковые и атласные платья я сразу начала откладывать в сторону. Но помимо них были и шерстяные платья и кардиганы. Нашла я и чулки с колготами.

– Погодь, там ещё какие-то коробки были. Сейчас мальчишки принесут. Видар, Иво, где вы там застряли?!

Братья втащили несколько небольших коробок. В одной оказались изящные ботинки на небольшом каблучке, а в других – шляпки.

– Ребят, – остановила я мальчишек, которые тут же поспешили покинуть комнату. – А я тут вспомнила, что в некоторых садах на придомовых участках росли яблони и груши. С южной оконечности Куштейна, если не ошибаюсь. – Братья переглянулись, а я добавила, надеясь подогреть их интерес. – Думаю, их стоит проверить. Вдруг не всё ещё обобрали?

Ребята вопросительно посмотрели на Гавриса.

– Бегите, конечно, – подбодрил их мужчина. И спустя секунды их и след простыл. – Я и забыл про эти яблони. А ведь по весне они так цвели, аромат на весь Куштейн стоял.

– Надо ещё на ферму сбегать, вдруг кто-то из животных уцелел, – предложила я неуверенно. Скотный двор здесь был на особицу, чтобы ничто не портило внешний вид Куштейна. Не зря же все улицы этого городка носили цветочные названия. На придомовых участках раньше в основном росли цветы, это уже позже решили их использовать и для выращивания овощей и ягод. Ближе к лесу стояло несколько коровников и курятников, так что и яйца и молоко были свои. – И попробовать порыбачить в Кувшинке.

Была здесь неподалеку речушка, по берегам которой росли в большом количестве водяные лилии. Отсюда и возникло такое милое название.

– Дело говоришь, – одобрил мои идеи Гаврис. А я, прокашлявшись, приступила к центральной части разговора.

– И ещё… надо трупы солдат обыскать в поисках мушкетов и патронов к ним. Часть можно отдать командиру заставы, но и себе нужно пару стволов оставить. Мне бы подошел пистоль.

– А пользоваться им умеешь? – прищурившись, уточнил Гаврис.

– Видела, как Барг с ним обращался, – я пожала плечами, с некоторым недоумением понимая, что дед не удивлен моим предложением. – Но от пары уроков бы не отказалась.

– Кто б нам их дал, – проворчал Гаврис.

– То есть вы уже начали собирать огнестрельное оружие?

– А как иначе? Не возьмем мы, так заберут другие. И не факт, что эти другие не направят дуло на нас, – мужчина пристально посмотрел в мои глаза и медленно уточнил. – А ты сумеешь выстрелить в живого человека?

– Если на кону будет моя жизнь или жизнь Софи, смогу. Да за любого из нас я буду драться, – уверенно произнесла я. В конце концов, можно выстрелить в руку или ногу, от чего прыть у нападавших сразу уменьшиться. – Впрочем, иногда достаточно выстрела в воздух, чтобы остановить… – я замолкла, вспомнив случившееся с Нели на заставе. Сглотнув, я все же закончила мысль. – Чтобы остановить разгневанную толпу.

– Ты права, страх смерти может обратить в бегство даже самых бравых смельчаков, – задумчиво произнес Гаврис. – Я сейчас.

Мужчина вышел, и вскоре я услышала его шаги на лестнице. В своей комнате прячет мушкеты? Спустился он минут через пять и сразу направился в мою комнату.

– Я почистил его, как мог, – произнес он, положив пистоль на кровать. Рядом поставил пачку с патронами – И даже эти патроны примерил, вроде подходят. Но как ты поняла, ещё не проверял, как стреляет.

Я кивнула, с интересом рассматривая пистолет. Как я поняла, в патронах уже есть порох. А вот мушкеты заряжаются вручную порохом и пулей с передней части ствола. Подозреваю, что отдача у обоих видов оружия приличная, так что без тренировок не обойтись.

– Дядя Гаврис, а вы сейчас заняты? – спросила я, пряча ствол с патронами под подушку. Потом придумаю место получше. Мужчина покачал головой. – А поможете мне до родного дома добраться?

– До чего ж ты упрямая, Нелька, – дед покачал головой укоризненно, но я поняла, что он уже смирился.