Осколки прошлого (СИ)

Глава 4. Кот в мешке

Пару дней я потратила на то, чтоб создать мало-мальский уют в своем жилище. Затем болтая с Риткой, получила предложение, от которого не смогла отказаться. Подруга уехала в деревню, раньше там жили ее бабушка с дедушкой, и мы часто гостили у них летом. Дом достался ей по наследству, и она гордо именовала его дачей. Зимой за ним присматривал сосед — Петр Михайлович, а летом подруга любила проводить там недельку-другую. Семьей Ритка не обзавелась, поэтому наслаждалась природой в одиночестве.

— Тебе в городе все равно делать нечего, пока один из твоих мужиков тебя не пришиб, приезжай. Хоть воздухом подышишь.

— Договорились.

Я мчала по шоссе, не думая ни о чем, и не особо обращая внимание на зеркало заднего вида. Внезапно меня стал прижимать наглухо тонированный джип, конечно, я его узнала сразу. Останавливаться и спрашивать, какого черта ему от меня надо, не было ни малейшего желания, особенно учитывая тот факт, что охраны я не наблюдала. Я неоднократно ездила по этому маршруту раньше и знала, что впереди будет съезд на проселочную дорогу, а затем лес. Оставалось только надеяться на то, что Глеб об этой дороге не знает и проскочит ее. Я давила педаль в пол, стрелка спидометра лежала, но он упорно догонял меня и прижимал к обочине. Еще немного и я свалюсь в кювет. Неожиданно, мой телефон ожил, на том конце был Бессонов:

— Может, сдашься? Просто боюсь, ты улетишь с трассы раньше, чем у тебя кончится топливо!

— Хорошо, но ты остановишься первым! — он на секунду замешкался.

— Договорились!

Я начала сбрасывать скорость, но дождавшись, когда Глеб остановится совсем, газанула что есть силы и со свистом сорвалась с места. До нужного мне съезда оставалось пару метров, когда его джип показался в зеркале заднего вида. Впервые в жизни неслась я на такой бешеной скорости, едва успевая различать путь и умоляя Господа, чтоб никакой несчастный не рискнул перейти мне дорогу. Притормозив перед нужным поворотом, я свернула на просеку, однако потратила очень много времени на маневр, Глеб стремительно приближался. Я пыталась выжать из своей малышки максимум, но принимая решение уйти с трассы, не учла множества нюансов: во-первых, вести машину по ровному асфальту в разы проще, во-вторых, чем дальше я удаляюсь от цивилизации, тем печальнее будет моя участь.

— Какого черта?! — выругалась я вслух.

Впереди было повалено дерево. «Люблю грозу в начале мая» — я мысленно процитировала Тютчева. А вот я теперь ненавижу! Проехать не представлялось возможным, Глеб дышал мне в спину, а я вынуждена была остановиться. Недолго раздумывая, я покинула машину и бросилась в лес. Бессонов последовал моему примеру.

— У тебя странные игры, Детка! — крикнул он вслед, — Лучше бы тебе все-таки сдаться!

Я бежала, не разбирая дороги, ветки царапали мне руки и лицо. Мой преследователь наступал мне на пятки, а я была уверена, если мне попадется обрыв, я непременно спрыгну. В тот момент я не могла объяснить даже самой себе, почему я так боюсь быть настигнутой. Наверное, это и есть интуиция. Я поняла, что Господь меня покинул, когда моя нога за что-то зацепилась и я полетела на землю, к сожалению, не с обрыва.

— Твою же мать! — выругалась я, и, добавив еще несколько непечатных выражений, попыталась сгруппироваться и встать, но было слишком поздно. Этой секунды ему и не хватало, он навалился сверху, прижав меня всем своим весом к земле.

— Отпусти! — зашипела я, продолжая вырываться.

Я слышала его прерывистое дыхание и мурашки бежали по всему телу, стоило признать: Глеб по-прежнему заставлял мое сердце биться чаще. Мои попытки отползти и до этого выглядевшие жалкими, сейчас и вовсе потеряли всякий смысл. Я завизжала что есть силы, прекрасно понимая, что никто меня здесь не услышит.

— Да заткнись же ты! В конце концов! — рявкнул Бессонов, резко перевернув меня на спину, — Давай просто поговорим!

— О чем?! — попыталась я закричать, что под его весом сделать было затруднительно, поэтому вышел жалобный писк.

Пока Глеб пытался придумать тему для обсуждения, я свободной рукой схватила приглянувшийся мне булыжник и со всей силы обрушила ему на голову. Вряд ли он бегал за мной по лесу с целью поболтать. Его тело обмякло и стало еще тяжелее, с трудом стряхнув его с себя, я на всякий случай прощупала пульс и вздохнула с облегчением — жив кровопивец.

— И что прикажешь с тобой делать?! — возмутилась я в пустоту.

От машин мы удалились на приличное расстояние, одно дело бежать, другое — тащить на себе сто килограмм. Мне это точно не под силу, если только волочить за ногу, вряд ли бы он одобрил такое решение. Оставлять его здесь конечно тоже нельзя.

Проверив содержимое карманов, я нашла телефон, набрала номер Бора, и как только он взял трубку сказала:

— Он без сознания, с пробитой головой, в лесу. Где мы не знаю, охранять его не буду. Будем считать, я вернула должок, — не дожидаясь ответа, отключилась.

Если Бор не дурак — определит геолокацию, если дурак — Глебу не повезло.

— Что ж, до скорых встреч, амиго!

Бор не дурак, поэтому в том, что встреча состоится и Бес приложит все усилия для того, чтоб это случилось как можно скорее я не сомневалась. Так же я прекрасно знала, где мы находимся. В студенческие годы, мы с Риткой добирались до деревни на попутках и сокращали путь через лес, потому что знали его как свои пять пальцев. От того места, где мы находились часа полтора пути. Проблема была в том, что начинало вечереть, а бродить по лесу в сумерках — так себе приключение, но и возвращаться к машине я не рискнула. При выезде на трассу можно столкнуться с Бессоновым младшим. Хоть Бор и считался моим другом, вряд ли ему придет в голову сделать вид, что меня не заметил.

Проделав большой путь, я решила сделать привал. Черт с ним с Бесом, найдут — значит, такова моя судьба. Я так устала бегать от него по миру, что прогулка по сумеречному лесу меня не страшила. Да и зачем я вообще огрела его по голове, он вроде как собирался просто поговорить. Продолжая ругать себя, потом Глеба, а затем и Ритку, будь она неладна со своим деревенским ранчо, я так увлеклась, что не заметила того, что у меня появилась компания. Услышав звонок мобильника, я не сразу сообразила, откуда среди ночи в лесу взялась модная нынче попсовая группа. Прислушавшись, мне удалось различить голоса. Сначала я решила, что меня нашли, но все оказалось гораздо интереснее.

— А с ним, что делать? — мужчина был явно недоволен предложением на том конце провода.

Подобравшись и спрятавшись за деревьями, я смогла различить двух мужчин, высокие, крупного телосложения, один был до безобразия горбат. Тот, что разговаривал по телефону, отключился и обратился к горбатому:

— Бабу искать надо, — далее последовала тирада из непечатных выражений, из чего я заключила, что им, как и мне, не очень хочется лазить по ночному лесу.

— Какую еще бабу?! — Удивился Горбатый.

— Да любую! Какую найдешь! Много баб ночью в лесу встретишь?! Вот одна заблудилась! Красная Шапочка, мать ее!

— А с этим что?!

Горбатый резко выпрямился и его горб почему-то упал на землю, а сам он превратился в «прекрасного принца». Пришлось напрячь зрение так, что глаза начали болеть, но что за метаморфозы произошли с Горбатым, мне разглядеть не удалось. Однако, он как и я таращился на свой горб, лежащий на земле.

— Здесь оставим, бабу найдем и вернемся.

— Ты упал что ли?! Как мы его оставим здесь?

«Эко он за свой «горб» распереживался!» — подумала я.

— Думаешь, убежит? — хохотнул второй, — Мы час потратим, не больше.

— А если звери?

— Ему по барабану, а вот телке с живностью встречи ни к чему.

Мужчины стали удаляться, продолжая обсуждать наши перспективы на эту ночь. Немного посидев, я услышала звук мотора и успокоилась: никому не пришло в голову, что я знаю эти места, скорее всего они уверены — я заблудилась в поисках машины.

Что ж, посмотрим на «горб». Как я и предполагала, черный плотный пакет, такие используют на стройке. Есть, конечно, вероятность, что ребятки нелегально складируют в лесу строительный мусор, но очень уж маленькая.

— Шикарно! — выругалась я. Ночь. Лес. Теперь еще и труп.

Мне бы пройти мимо и быстрее оказаться у Ритки, но очень уж хотелось знать, кого люди Беса примокрили в этот раз. В моей голове уже сложился план, как использовать эту информацию себе на пользу. Однако это был не мой день, и не моя ночь. Я поняла это, стоило мне разорвать мешок. Установить личность по лицу не представлялось возможным, оно напоминало один сплошной синяк. «Спасибо за то, что не расчленили» — мысленно съязвила я.

— И о чем я только думала, остановившись возле тебя!

Но Господу и этого показалось мало, он будто бы решил наказать меня за все грехи сразу: труп оказался вовсе не трупом, он слабо, но дышал, будто в доказательство мужчина застонал. Пытаться привести его в чувства было бесполезно, если он что-то и бормотал, то явно не в сознании.

Итак, что мы имеем: полумертвый человек и два, разыскивающих меня амбала. Даже если оставить все как есть, они непременно заметят, что мешок порван. А в лесу нас всего трое, если конечно Бор не бросил роту на мои поиски. Тащить его на себе у меня сил не хватит, да и шансы на спасение у нас двоих в разы меньше. Вызвать подмогу я не могу — мой мобильник остался в машине. Так ничего и не придумав, я направилась в сторону дороги. До деревни оставалось минут пятнадцать ходьбы, адреналин бил в голову и я управилась за десять. Риткин дом стоял на окраине, почти на берегу реки. Просунув руку между досками, я открыла калитку, обойдя дом по кругу убедилась, что света нигде нет, должно быть, подруга видела десятый сон. Так и было, мне пришлось изрядно попотеть, пока она сообразила, что в окно стучат:

— Михалыч, тебя что ли черт принес? — проворчала Ритка, высовываясь из окна в пижаме.

— Тсс, — я приложила палец к губам, сделав знак молчать.

— Полинка?! — удивилась подруга, — Ты чего это по ночам шастаешь? Я тебя и не ждала уже.

— Давай быстрее, одевай что-нибудь черное и ключи от тачки бери.

Ритка удивилась еще больше, но вопросов не задала, исчезла в окне, а через пять минут появилась в темно-бордовых лосинах и черной майке.

— Давай ключи, — скомандовала я.

Выехав на дорогу я прикинула сколько нам ехать до того места, где я оставила паренька.

— Ты свет забыла включить, — сказала подруга.

— Я не забыла… — она вопросительно посмотрела, а я вкратце поведала ей о своих злоключениях.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, ты ищешь тело, чтоб рядом схорониться? Не хочешь своему ненаглядному хлопот лишних добавлять.

— Кажется, здесь. Во-первых, не тело, он жив и мы обязаны ему помочь. Мы не можем, просто взять и бросить его тут, зная, что его закопают живьем.

— Я здесь исключительно из любопытства — посмотреть как ты будешь ему помогать.

Продолжая пререкаться, мы покинули машину и отправились в лес. На этом мое везение закончилось, если можно «пробежку» по ночному лесу таковым считать. Паренек исчез. Как сквозь землю провалился вместе со своим пакетом. Ритка всерьез считала, что мне все привиделось.

— Слушай, подруга, я не говорю, что у тебя кукуха поехала, но выброс адреналина, пережитый стресс…такое бывает

— Прекрати! — шикнула я, — Он точно был здесь, и уйти сам он не мог! — с этими словами я опустилась на корточки и принялась изучать землю на предмет каких-либо следов, что было абсолютно бесполезным занятием, учитывая кромешную тьму и отсутствие у меня хоть какого-то опыта.

— Ты как хочешь, а я возвращаюсь. Если люди мэра за ним вернулись, они могут быть поблизости. Пусть вытрясут из тебя всю дурь! — Ритка не на шутку разозлилась, но стоило признать, она права.

— Его смерть на твоей совести, — сказав это, я встала и отправилась вслед за Риткой.

Ночью мы спали плохо, события прошедшего дня не лучшим образом сказались на моей психике. Подруга была натурой впечатлительной и хоть застала лишь последний акт пьесы, с нее и этого хватило.

— Давай выпьем. За упокой души, так сказать, — наконец предложила она.

— Валерьянки?

— Нет, валерьянки нет. Настойка на бруньках — Михалыч принес.

— Боже, это будет контрольный выстрел, — застонала я, поднимаясь. — В моей машине целый ящик разнообразного пойла.

— Бес найдет и поймет, что ты не просто так по области каталась. Там и вычислить недолго, куда, к кому… — сказала Ритка, доставая рюмки.

— Честно, мне плевать. Пусть он меня убьет, но один раз, а не демонстрирует свое превосходство при каждой встрече.

— Тогда зачем тебе этот труп, если ты готова принять мученическую смерть? — хмыкнула Ритка не без иронии, будто подозревала меня во лжи.

— Знаешь, его пытали, выходит он знал что-то очень и очень важное. А еще его лицо изуродовано так, что узнать в нем человека было невозможно. Что это значит?

— Что он не должен быть опознан ни при каких обстоятельствах, — подруга развела руками, — Что для кого-то он слишком дорог или важен, чтоб потерять его.

— И что этого кого-то боится Бес. Иначе, зачем так заметать следы?

— Вот что я тебе скажу: ты хорошо придумала, но нет никаких гарантий, что Бес боится этого Мистера Икса недостаточно для того, чтоб убить тебя.

— Мой исход и так предрешен, но с таким тузом хотя бы есть шанс.

Напиться до беспамятства не удалось, как мы ни старались, воспоминания о ночных приключениях не желали покидать наши головы, поэтому спать мы легли в обнимку.