Освобожденный бессмертный

Глава 17

Сарита очнулась в комнате для гостей, которую ей выделили в доме доктора Дресслера, и на мгновение подумала, что все это был безумный, кошмарный сон. В конце концов, кто поверит в вампиров и крылатых людей? «Конечно, никто», — подумала она, а затем теплая рука скользнула ей на талию, и запах мужчины, который сейчас обнимал ее, убедил Сариту, что это был не сон. Все эти дикие воспоминания, переполнявшие ее разум, произошли на самом деле. Включая первый раз, когда она проснулась и Домициан рассказал ей, что произошло после того, как она упала в его руки возле лаборатории.

Он обратил ее, чтобы спасти ей жизнь. Сарита не знала, что она чувствовала по этому поводу. Она не была в восторге от питания кровью. С другой стороны, умирать ей хотелось еще меньше, так что, в этом раунде победила кровь.

Домициан также сказал ей, что Торн в одиночку уничтожил четырех крылатых гибридов, а затем поднял в воздух бессмертную женщину по имени Баша, чтобы она использовала дротики с транквилизатором против жаберных гибридов. Сарита не сильно переживала по этому поводу. Она была рада, что с Торном все в порядке, и он благополучно прошел через это, и хотя ей было жаль погибших гибридов, включая маленького Колтона, который, по-видимому, ускользнул во время битвы, ей было еще больше жаль тех, кто сражался против бессмертных и выжили, потому что их будущее выглядело довольно мрачно, насколько она могла понять.

Прямо сейчас они были заперты в камерах в лаборатории, где содержались все остальные, которые теперь были на свободе. По ее мнению, довольно иронично. Но поговаривали, что их судит совет. Проблема была в том, что никто пока не знал, какой именно совет. Судя по всему, Южноамериканский, который был, не слишком доволен тем, что дядя Домициана топчет их территорию, теперь откладывал разговор с ним о том, что делать с островом и его обитателями. Это означало, что Люциан и большая часть его людей застряли здесь, пока не будет принято решение. По словам Домициана, он, по-видимому, был этим не слишком доволен.

А потом было кое-что, что Сарите очень не понравилось. Доктор Дресслер избежал захвата. После того, как Торн уничтожил гибридов в воздухе и в воде, на остров напали Охотники за изгоями. Охранники Дресслера устроили небольшую потасовку, и пара бессмертных была нокаутирована дротиками. Но когда запертые бессмертные и гибриды были освобождены, чтобы присоединиться к драке, охранники вскоре сдались. По общему мнению, Дресслер не платил достаточно, чтобы они рисковали своей жизнью.

Впрочем, это не имело значения — было слишком поздно. Дресслер, по-видимому, уже успел сбежать. Несмотря на неоднократные расспросы, казалось, никто не знал, где может быть Доктор-Эл, пока не были потрачены часы на обыск каждого дюйма острова. Только тогда Макнейл «вдруг вспомнил», что у Дресслера была лодка в скрытой пещере за домом.

К тому времени лодка, конечно, уже давно ушла, как и Дресслер, Ашера, и бессмертный. Ашера, очевидно, отправилась за ним после того, как помогла Сарите сбежать. Бессмертным был Дэвис, человек, которого Сарита впервые увидела разрезанным пополам. Всем было печально услышать эту новость. Человек, конечно, достаточно настрадался. Что еще Дресслер мог сделать с ним? Никто не знал, но Люциан отправил охотников на поиски троицы, надеясь поймать Дресслера и спасти Дэвиса и Ашеру.

Говоря об Ашере, Сарита была немного сбита с толку, как относиться к этой женщине. Она спасла жизнь Сарите. Ну, на самом деле она ударила Сариту ножом и чуть не убила ее, но потом помогла ей сбежать. Однако во всем этом побеге Сариту что-то настораживало. Домициан сказал ей, что Ашера утверждала, что Дресслер послал ее поговорить с охранником в сторожке, когда она увидела Домициана и решила ему помочь. Но Ашера рассказала ей другую историю. Она утверждала, что заметила Домициана на камере, отвлекла Дресслера, пока он благополучно не прошел, а затем нашла предлог, чтобы уйти и провести его до здания. Это были две разные истории, и Сариту научили выискивать несоответствия в рассказах людей. Это был явный признак ненадежности свидетеля, а иногда и признак попытки скрыть преступление. Сарита была немного обеспокоена тем, что Ашера могла скрывать.

Выкинув эту мысль из головы, она прижалась к Домициану и удовлетворенно вздохнула. Он был таким хорошим человеком. Пока он и ее бабушка сидели у ее кровати, когда она проходила оборот, он, по-видимому, объяснил ее бабушке, кто он, а теперь и Сарита. Ее бабушка восприняла это лучше, чем ожидала Сарита, хотя теперь она носила три креста и много молилась за их души. Хотя в остальном она выглядела нормально.

Сарита замерла, когда Домициан пошевелился, его рука скользнула к ее груди сквозь простыню. Когда он остановился там, глубоко дыша, она решила, что он все еще спит, и закрыла глаза с еще одной улыбкой. Как он и обещал, теперь, когда опасность миновала, он ухаживал за ней, как она того заслуживала. Не прошло и недели после ее оборота, а он уже принес ей цветы и конфеты и даже водил ее на два настоящих свидания. в сопровождении бабушки.

Похоже, бабушка думала, что им нужна компаньонка. На первое свидание он пригласил их на ужин в один из своих ресторанов. Сарите действительно понравилось. Разговаривать с Домицианом было легко, и все трое много смеялись во время еды. Сарита подозревала, что не испытала бы этого, если бы они были одни. Они бы не дотерпели до закусок, прежде чем выбежали бы из ресторана, чтобы найти ближайшее безопасное место, чтобы заняться сексом и потерять сознание. Вместо этого они оставались там часами, болтая и смеясь, прежде чем улететь обратно на остров на вертолете. После целомудренного поцелуя под присмотром бабушки Домициан оставил их в коттедже и отправился в большой дом, где он вместе с Люцианом и несколькими охотниками оставался до разрешения ситуации на острове.

На втором свидании они ходили на танцы, и преночевали в его доме на материке и на следующий день посетили могилы отца и деда Сариты. Кажется, бабушка упомянула Домициану, что танцы были единственной вещью, по которой она скучала больше всего, помимо мужа и сына, пока была заключенной на острове. Домициан решил, что именно туда он поведет Сариту на второе свидание. с бабушкой в качестве компаньонки. Похоже, он был не прочь проводить время с пожилой дамой, чтобы завоевать Сариту. Но она не возражала.

Ей действительно все нравилось. Присутствие ее бабушки заставило их вести себя прилично, и Домициан всю ночь танцевал то с одной, то с другой.

Ее бабушка действительно наслаждалась танцами, как и Сарита. Но, Боже мой, танцы с Домицианом были сладкой пыткой. Его тело прижималось к ней, его руки на ней, его дыхание щекотало ее ухо. Он сводил ее с ума, и она ничего не могла с этим поделать, пока ее бабушка была рядом. Даже после того, как они добрались до дома Домициана.

Сначала Сарита была слишком ошеломлена убранством, чтобы думать о том, что ей нужен Домициан. Она оглядела растения в горшках, мягкую светлую мебель и красивые деревянные полы и подумала, что это и есть дом, о котором она всегда мечтала. Тот, который она планировала когда-нибудь иметь, а здесь Домициан создал его для себя. Это заставило ее задуматься об этих нано. Возможно, они действительно знали свое дело. Домициан определенно подходил ей по многим параметрам.

Сарита тяжело вздохнула и посмотрела на стену напротив нее, когда ее разум закружился от хаоса, в который она погружала его, когда обдумывала все свои варианты, свои желания и потребности. На прошлой неделе она не просто танцевала и посещала могилы, она провела много времени, помогая своей бабушке и миссис Дресслер, с гибридами на острове. Две женщины поставили перед собой задачу сделать так, чтобы как можно больше из них могли вести нормальную жизнь.

Для некоторых это было невыполнимо. Как и у Торна, их различия были слишком заметны. Но для других это было возможно, и две женщины были полны решимости сделатьвсе возможное для них. Выяснилось, что у них были финансы для этого. Оказалось, что деньги, которые Дресслер с таким удовольствием тратил, принадлежали его жене. Элизабет Солтер Дресслер унаследовала состояние от своих бабушки и дедушки до того, как вышла замуж за Дресслера, а позже унаследовала еще более значительное состояние своих родителей.

Теперь, когда Дресслер исчез из поля зрения, Элизабет вернула себе власть и деньги. Она вернулась к своей девичьей фамилии и перевела все свои деньги, чтобы Дресслер не мог получить к ним доступ. Затем она перевела почти половину на счет Торна, а остальное намеревалась использовать для помощи гибридам.

Для Сариты всего неделя помощи этим людям принесла больше удовлетворения, чем год работы констеблем полиции, и до сих пор она не испытала даже 1 процента стресса. И это было частью ее проблемы и причиной хаоса в ее голове. Когда она впервые проснулась и обнаружила, что ее обратили, Сарита чувствовала себя немного потерянной и поэтому инстинктивно обратилась к своей прежней жизни в поисках утешения. Она решила, что останется на неделю или около того, а затем вернется в безопасность и комфорт своего дома и работы в Канаде. Домициан уже сказал, когда они были на маленьком острове, что ему хочется жить поближе к своей сестре, и что он будет следовать за ней и ухаживать за ней, как она того заслуживает, так что она даже не учла его при принятии решения. Но она попросила бабушку поехать и жить с ней, и бабушка ухватилась за этот шанс и казалась очень взволнованной.

Но это было частью проблемы. Теперь, когда она привыкла к мысли о том, что она бессмертна, Сарита обнаружила, что ее все меньше интересует возвращение в Канаду и ее работа. Ей доставляло удовольствие помогать гибридам, и ей нравилось проводить ленивые послеобеденные сиесты в постели с Домицианом. Но она также не хотела разочаровывать бабушку или заставлять ее оставаться на острове, который пятьдесят лет был для нее тюрьмой.

Позади нее раздался тихий храп, и она усмехнулась про себя, признавая, что правда в том, что теперь, когда он ухаживал за ней, как он чувствовал, она того заслуживала, Сарите это было не нужно. Что-то в ней изменилось. Или, может быть, все смешалось вместе, чтобы заставить ее понять, насколько они подходят друг другу, от его дома, дома ее мечты, до того, как его чувство юмора соответствовало ее чувству, как их вкусы в еде, казалось, всегда совпадали, и как они танцевали вместе так гладко, как будто делали это всю свою жизнь. Хотя она уговаривала себя, что не может любить его, но всем своим существом чувствовала, что принадлежит Домициану.

Раздался тихий стук в дверь, и Сарита быстро выскользнула из постели, поправив свою одежду, и бросилась открывать. Это было одним из преимуществ секса со спутником жизни — все происходило так быстро и яростно, что им редко удавалось снять всю одежду, с усмешкой подумала она, подходя к двери.

— Привет, — тихо сказала Эш, когда Сарита открыла дверь.

— Привет, — удивленно ответила Сарита. Она не видела женщину с тех пор, как они были заперты в камерах. Эш вместе с другими охотниками искали Дресслера, Ашеру и Дэвиса утром, днем и ночью с тех пор, как они исчезли.

«Есть минутка?» — спросила Эш.

«Конечно.» Сарита вышла в холл, бесшумно прикрыв дверь, а затем последовала за Эш по холлу, ее разум кружился от любопытства, когда она пыталась понять, что все это значит.

«Здесь красиво», — прокомментировала Эш несколько минут спустя, выводя Сариту в сад. «Трудно поверить, в какой кошмар Дресслер сумел превратить эту красоту».

— Ага, — согласилась Сарита, глядя на ухоженные сады.

— Я хотела поговорить с тобой о Домициане, — сказала Эш, ведя ее по дорожке, по обеим сторонам которой росли высокие цветы.

«Ой?» — спросила Сарита, внезапно насторожившись.

— Ты же знаешь, что любишь его, да? спросила она.

Сарита сглотнула и отвела взгляд, нахмурив брови. — Я знаю его только …

— Хватит нести чушь, — небрежно сказала Эш, и Сарита моргнула и с удивлением повернулась к ней. Улыбаясь, Эш сказала: «Деточка, я давно живу и…»

«Сколько?» — с любопытством спросила Сарита. Честно говоря, ни один из этих людей не выглядел старше тридцати, а большинство выглядело скорее на двадцать пять. И все же Домициан был чертовски древним.

— Я родилась в 1446 году до нашей эры, — как ни в чем не бывало сказала Эш.

«А люди существовали в то время?» — спросила Сарита, пытаясь обдумать эту цифру. Была ли тогда какая-нибудь цивилизация? Она не помнила, чтобы изучала что-то настолько старое. Это был ледниковый период или что-то в этом роде?

— Последний ледниковый период был одиннадцать или двенадцать тысяч лет назад, — сухо сказала Эш, явно читая ее мысли.

«Верно. а ты родилась всего три тысячи пятьсот лет назад. плюс-минус пара десятилетий, — саркастически добавила Сарита. «Боже!»

Эш рассмеялась над выражением ее лица и сказала: «Послушай. Я просто хотела поговорить с тобой, прежде чем уйду, потому что Виктор говорил, что Домициан беспокоится о том, что ты не принимаешь его и не признаешься в своих чувствах к нему.

«Я не знаю, что я чувствую», — с досадой сказала Сарита. «Все чувства в раздрае, и я не могу ясно мыслить, когда он рядом. Я имею в виду, что знаю, что хочу его. Он как доза для пытающегося завязать наркомана, но… — Она беспомощно покачала головой.

— Хм, — пробормотала Эш. — И все же ты была готова умереть за него в камере.

«Это было сделано для того, чтобы Дресслер не узнал, как стать бессмертным», — возразила Сарита.

«Нет. На самом деле, то, что ты сказала, и то, что я прочитала в твоих мыслях в то время, — твердо добавила она, — было то, что ты скорее умрешь, чем позволишь Домициану жить, зная, что он дал Дресслеру информацию, необходимую для того, чтобы стать бессмертным, и чувствовать вину за последствия. Это смерть за Домициана, чтобы он не страдал от вины.

Сарита уставилась на нее.

«Что? Ты будешь это отрицать? — спросила она, а затем просто сказала: — Ты любишь его, Сарита. Это не секрет ни для кого, кроме тебя. Как бессмертные мы знаем, что будем любить спутника жизни, если нам посчастливится его найти. Это простой факт. И в глубине души ты знаешь, что любишь его. Просто нравы и традиции твоей земной жизни запутывают тебя. По их мнению, ты еще не можете любить его и должна подождать, чтобы понять и принять это, пока не пройдет некий период времени».

Повернувшись, она снова пошла и добавила: «И ты можешь все продолжать ждать. Но я надеюсь, что нет, детка, потому что Домициан ждал тебя так долго и заслуживает счастья. Как и ты. И мне больно осознавать, что ты борешься с этим, когда все так просто».

Сарита последовала за ней, думая, что все действительно просто. Она хотела умереть в тот день, чтобы избавить Домициана от вины на всю жизнь, очень долгую жизнь. И она готова умереть за него сейчас, если потребуется. Он был особенным человеком, таким терпеливым, добрым и страстным. Она никогда не встречала никого похожего на него. Никогда не встречалась ни с кем, кого она так уважала или о ком заботилась. Она действительно любила его, поняла Сарита, независимо от того, знала ли она его достаточно долго, по меркам общества.

— В любом случае, — сказала Эш через мгновение. — Я просто хотела сказать это перед тем, как мы уйдем. И снова поприветствовать тебя в семье, потому что теперь ты ее часть, признаешь ли ты это сегодня или в следующем году».

Сарита остановилась и нахмурилась. «Уезжаешь? Я думала, вы все останетесь, пока не найдут Дресслера?

— К сожалению, эта лодка уплыла, — категорически сказала она. «У нас есть информация, что он покинул страну. Люциан уговаривает парочку охотников остаться на острове на случай, если он попытается вернуться сюда. Они будут работать с парой охотников на изгоев, которых Южноамериканский совет направляет на остров, и остров будет находиться в ведении обоих советов, по крайней мере, до тех пор, пока Дресслер не будет пойман. А тем временем остальные едут домой».

Вздохнув, она криво улыбнулась и добавила: «Я с нетерпением ждала встречи с моим мужем, Арманом, но, видимо, это произойдет еще не скоро».

«Нет?» — с любопытством спросила Сарита.

Эш покачала головой. «Некоторые изгои воспользовались нашим отсутствием и доставили много неприятностей дома, пока многие из нас отсутствовали. Нам нужно разгребсти пару беспорядков и помочь потушить несколько пожаров. Она пожала плечами. «Будучи смертным копом, ты знаешь, каково это. Кот из дома, мыши в пляс, не так ли?

Сарита слабо улыбнулась. Такого она никогда не слышала. Она должна не забыть рассказать это Джексону.

«Послушай, я хотела сказать еще кое-что», — добавила теперь Эш. «Если тебе когда-нибудь надоест играть в полицейских и грабителей со смертными, у нас есть несколько настоящих гнилых изгоев, которых нужно уничтожить. И это дествительно стоящая работа. Хватит стаскивать кошек с деревьев или шлепать по рукам магазинных воров. Каждый изгой — действительно плохой чувак, который убивает или контролирует смертных. И я уже говорила об этом с Мирабо. Ты ей тоже понравилась, и она сказала, что ты можешь работать с нами. Просто подумай», — добавила она. «Никакого давления. И работка для тебя найдется и через десять, двадцать или даже сто лет, если ты решишь остаться и немного помочь гибридам.

— Ты узнала это из моих мыслей? — весело спросила Сарита.

— В этом не было необходимости, — заверила ее Эш. «Ты светишься, когда помогаешь им, точно так же, как когда Домициан рядом. Очевидно, это делает тебя счастливой».

Они прошли полный круг и снова приближались к дому, и Сарита нахмурилась, увидев, как к ним мчится ее бабуля.

— Похоже, я не единственная, кто хочет поговорить с тобой сегодня, — сказала Эш, с интересом глядя на бабушку. — Я оставлю вас.

— Эш? — сказала Сарита, когда женщина уходила. Когда бессмертная повернулась, она сказала: «Спасибо».

Эш улыбнулась. «Не говори мальчикам, что у нас был разговор по душам. Они думают, что я крутая, и мне это нравится».

— Угу, — весело сказала Сарита. «Круче только яйца».

«Ага.» Она ухмыльнулась. — И ты тоже. Вот почему мы с Мирабо любим тебя. Увидимся, детка».

— Позже, — сказала Сарита с улыбкой, а затем посмотрела, как две женщины прошли мимо друг друга. Эш легко улыбнулась бабушке, а Мария Рейес нервно улыбнулась в ответ, глядя на нее с некоторой подозрительностью, пока она не прошла мимо нее и не добралась до Сариты.

— Она одна из вампиров, не так ли? — спросила бабушка шепотом, ее рука потянулась к кресту на шее, когда она оглянулась на Эш. Сегодня на ней было только два, заметила Сарита. Это был прогресс.

— Она бессмертная, Abuela, — твердо сказала она. «Как и я.»

«Si. Вампир.» Она повернулась к ней и грустно покачала головой. «Такая молодая и красивая, чтобы быть вампиром».

— Опять же, не вампир. И не такая уж и молодая, — весело сказала Сарита. — Она старше тебя.

— Нет, — сказала бабушка, снова повернувшись к ней. «Нет.»

— Si, — заверила ее Сарита. Она чуть было не назвала ей возраст Эш, но решила, что это может вызвать у бедной женщины сердечный приступ, поэтому спросила: «Ты хочешь поговорить со мной?»

— О, Si. Мария Рейес повернулась к ней и обеспокоенно сказала: «Si, Chiquita, мне нужно поговорить с тобой».

«Что это такое?» — спросила Сарита, и ее улыбка исчезла. — Что-то случилось?

— Нет, — быстро заверила она ее, а затем несчастно вздохнула и выпалила, — я хочу быть частью твоей жизни. Но я не могу поехать с тобой в Канаду, Chiquita. Элизабет одна, и ей нужна моя помощь. Эти бедные гибриды, которых так мучали и так долго держали в тюрьме. Им нужна помощь. А тебе не нужна помощь. У тебя есть твой Домициан. Но у них никого нет, а у Элизабет есть только я, Торн и…

— Abuela, — мягко прервала Сарита, когда женщина не выказала признаков того, что успокаивается. «Все нормально.»

— Si? — неуверенно спросила она.

«Si», заверила ее Сарита, а затем глубоко вздохнула и призналась: «Я тут подумала, что могла бы остаться и помочь с гибридами».

— О, Сарита! Она быстро обняла ее. «Это было бы замечательно! Я знаю, что Элизабет будет очень рада. И тогда Домициан тоже сможет остаться и управлять своим рестораном и жениться на тебе, как он хочет, и вы можете наделать детишек для нас, чтобы мы их баловали и…

— Ага, бабуля, может быть, ты притормозишь там своих лощадок, — сухо сказала она. — Домициан не просил меня выйти за него замуж или что-то в этом роде.

— Он попросил у меня разрешения жениться на тебе.

«Что он сделал?» — удивленно спросила Сарита. «Когда?»

«Когда водил нас танцевать. Он настоящий джентльмен. Он попросил официального разрешения. Хороший мальчик.

«Что ты ответила?» — спросила она с любопытством.

«Конечно, я сказала «да», — воскликнула она, как будто это должно было быть очевидным. «Он любит тебя, и ты любишь его, и ты сделаешь мне прекрасных маленьких внуков, чтобы баловать их».

«Казалось, все «знали», что она любит его, с усмешкой подумала Сарита. Она была единственной кто сопротивлялся. и она не хотела этого.

«Ой! Вот и он. Я пойду. Ты скажешь ему, что остаешься и выйдешь за него замуж. Он будет так счастлив». Бабушка бросилась прочь, Чтобы Сарита не успела возразить, и смотрела, как она радостно улыбается Домициану.

Когда ему удалось лишь слабо улыбнуться в ответ, Сарита нахмурилась. Что-то явно было не так, и, похоже, сейчас не время говорить ему что-то. В тот момент, когда он прошел мимо ее бабушки, его улыбка умерла, а выражение его лица стало комбинацией гнева и беспокойства.

«Что такое?» — спросила Сарита, когда он взял ее за руку и повел дальше в сад.

— Я только что разговаривал с Люцианом, — сказал он, а затем резко объявил: — Дресслер отправился в свою квартиру, когда ушел отсюда.

— Они нашли его? — спросила она с удивлением.

«Нет. Они нашли то, что он оставил».

Сарита неуверенно посмотрела на него. — Дэвис?

«Он жив. Ему было плохо, но после дозы крови, он поправился, настолько, что мог говорить и рассказал нам все, что знал, — сказал он, потирая затылок. Подняв голову, он добавил: «Но Ашера мертва».

«Как?» — сразу спросила она.

— Ей разорвали горло, — сказал он прямо.

Сарита напряглась. — Дэвис не…

«Нет. Это то, что они сначала подумали, когда прибыли на место происшествия, но он отрицал это, и информация на компьютере Дресслера его оправдывает. Дресслер, по-видимому, бросил его в спешке, чтобы успеть сбежать, и я думаю, что он все подстроил, чтобы записать все на камеры.».

— Мы на маленьком острове? — спросила она, а затем вздрогнула, когда он кивнул. Ну, это неловко.

— А также на этом острове, — тихо сказал он. — В том числе, как я обратил тебя.

«Что? Но-"

— Люциан послал кого-то обыскать коттедж. В каждой комнате дома были камеры. Запись началась, когда люди Дресслера обыскивали коттедж. Они устанавливали и активировали камеры во время «обыска».

— Значит, он знает, как стать бессмертным, — сказала она с ужасом, но тут ее осенило, и она резко взглянула на него. — Вот почему он забрал Дэвиса.

Домициан кивнул.

— Он заставил его провести оборот, — догадалась она.

Домициан покачал головой. «Он обратился сам. Чуть не отгрыз руку Дэвису, чтобы сделать это.

Сарита вздрогнула. — Значит, Дресслер убил Ашеру.

— Он высушил их обоих, Дэвиса и Ашеру. Она умерла, но большая часть нано Дэвиса спряталась в его органах. Он мучился, пока не подоспела помощь, но остался жив. Бедняга. Он провел рукой по волосам и сказал: «Что касается Ашеры, она сама постелила себе эту постель. Она не пыталась нам помочь, когда организовала твой побег. Это Дресслер, как обычно, думал на десять шагов вперед. Его план состоял в том, чтобы смертельно ранить тебя и отпустить, чтобы я повернул тебя перед камерами, которые он разместил в коттедже во время обыска. Он даже не дождался, пока я начну. Как только я заполучил тебя и направился обратно в коттедж, он приказал Ашере забрать Дэвиса и отвести его к лодке в пещере. Они исчезли до того, как охотники добрались до острова.

— О, — тихо сказала Сарита.

— Дэвис говорит, что они уже были на пути к материку, когда я доставил тебя в коттедж и совершил оборот. Дресслер смотрел это, будучи уже на лодке, и как только они добрались до его квартиры в городе, он напал на Дэвиса. Снова и снова кусал его за руку, чтобы убедиться, что «это подействовало». Я предполагаю, что он не взял с собой пакеты с кровью. План состоял в том, что Дэвис будет снабжать его необходимой кровью».

— Но мы не питаемся бессмертными, — тихо сказала она. Домициан просветил ее в некоторых вопросах. Это было первое, на что он обратил внимание. Никаких укусов. Пить бессмертную кровь плохо. Приток нано означал, что кровь хозяина расходовалась с ускоренной скоростью. Если бы Дэвиса выпили бы до дна, это только увеличило бы потребность Дресслера в крови, и, без сомнения, именно поэтому он тогда осушил Ашеру.

— Да, ну, по-видимому, это была единственная вещь, которую Дресслер не знал, — сухо сказал Домициан.

— Прости, — сказала Сарита.

Он взглянул на нее с удивлением. «За что?»

— За то, что ты обратил меня, и дал Дресслеру именно то, что он хотел, — просто сказала она. «Знание того, как это происходит».

— О нет, нет, Сарита, нет, — мягко сказал он, снова беря ее руки в свои. «Он уже знал, как стать бессмертным. Дэвис неоднократно повторял ему в надежде, что он прекратит разрезать его пополам. Это есть на пленках из лаборатории. Дресслер точно знал, как смертный превращается в бессмертного, еще до того, как мы оказались на острове.

«Что?» — спросила она с удивлением, а когда он кивнул, спросила: — Но тогда зачем мы ему понадобились? Зачем создавать себе проблемы? И что это была за ерунда с побегом?

Рот Домициана слегка скривился. — Потому что он хотел увидеть, как и что именно происходит, прежде чем самому решиться. Кажется, Дресслер любит причинять боль другим, но не хочет страдать сам. Он хотел узнать, больно ли это, и если да, то насколько».

— Ты хочешь сказать, что Ашера чуть не убила меня, просто чтобы он смог увидеть поворот, прежде чем он попытается ЭТО сделать? — недоверчиво спросила она, а когда он кивнул, спросила: — Разве Дэвис не говорил ему, что это больно?

«Si. Но он думал, что его просто пытаются запугать и отговорить от этого. Так что он должен был убедиться в этом сам, и для этого ему нужна была пара спутников жизни».

— Мы, — сердито прорычала Сарита. — Как, черт возьми, он нашел нас?

— Пабло Гуэрра, мой частный детектив, — недовольно признался он. — Дресслер нанял его, рассказал о наших глазах и сказал, что будет платить ему гонорар за каждого бессмертного, о котором он ему доложит. Что ж, мои глаза подошли под описание, — заметил Домициан. «Итак, Пабло рассказал ему, что тринадцать лет работал на клиента, у которого были такие глаза. Странный человек, который просто хотел получать регулярные отчеты о девушке из Канады. Ей было тринадцать, и она жила здесь, в Венесуэле, когда его наняли, и так далее, и тому подобное.

«Дресслер, по-видимому, спросил у нескольких бессмертных, которые у него были, почему я это делаю. Они догадались, что, возможно, ты была моей спутницей жизни, и я ждал, когда ты вырастешь, чтобы претендовать на тебя. Поэтому он сказал детективу, что наймет других для поиска бессмертных — а Пабло должен был просто присылать ему копии отчетов, за которые я плачу, и установить камеры в твоей квартире. А потом он, видимо, ждал, когда я появлюсь, потому что время подошло, ведь ты уже повзрослела.

— Только ты был благороден, — мягко сказала она.

— Si, — сказал он.

Сарита кивнула, а затем покачала головой. — Но почему он все время пытался тебя нанять?

— Я не уверен, — признался он. «Он начал есть в моем ресторане около двух лет назад».

— Когда он нанял Пабло, — прокомментировала она.

Домициан кивнул. «Он предложил мне работу в первую же ночь, но сказал это в шутку, а затем время от времени повторял предложение». Он пожал плечами. «Возможно, он планировал заманить тебя на остров, если я не решусь ускорить события, и хотел использовать мой найм как предлог, чтобы свести нас вместе».

«Что и произошло, — указала Сарита, а затем прокомментировала: — Я удивлена, что он не дождался окончание моего оборота, и не взял какие-то лекарства, чтобы облегчить боль, если видел, через что я прошла. Судя по тому, что все потом говорили, похоже, что это была агония». Морщась, она добавила: «То, что я помню, было агонией».

«М-м-м…». Домициан поморщился.

Сарита подняла брови. «Что?»

«Ну, камера в спальне была неисправна. Звука не было, изображение было зернистым, и, по словам Дэвиса, Дресслер подумал, что я накормил тебя своей кровью, подождал минуту, а потом у нас был дикий секс, так что все не так уж плохо».

«Что?» Сарита недоверчиво ахнула. — Он подумал, что мы занимались сексом, когда у меня проходил оборот?

«Ну, я был на тебе, и мы были очень активны на кровати», — заметил Домициан. Затем он добавил: «И, видимо, угол камеры был таким, что он не видел, как твоя бабушка вошла в комнату. А потом он видел только, как верхняя часть твоего туловища поднималась вверх и вниз над кроватью после того, как ты повалил нас обоих на пол. Дэвис сказал, что Дресслер перестал смотреть, когда это началось, так что…». Он пожал плечами почти извиняющимся тоном, так что Дресслер все понял не так.

Сарита тупо уставилась на него, а затем закрыла глаза и уронила голову на ладони.

На минуту воцарилась тишина, а потом Домициан спросил: — Ты сердишься?

Она удивленно вскинула голову. «Из-за Дресслера? Конечно,…

— Нет, на меня, — перебил Домициан.

— С чего бы мне злиться на тебя? — спросила она с замешательством.

— Потому что это мой детектив заставил все это случиться с нами. Если бы я не нанял его…

— Нет, — твердо прервала Сарита. — Ты не несешь ответственности за действия Пабло, — заверила она его, а затем криво улыбнулась и сказала: —Я боялась, что ты обвинишь меня в том, что Дресслер узнал как стать бессмертным, потому что тебе пришлось обратить меня, чтобы спасти мою жизнь, а между тем, ты беспокоился, что я рассержусь, потому что ты нанял Пабло, и Дресслер понял, что мы спутники жизни.

— Si, — сказал он с кривой улыбкой.

«Хм.». — пробормотала Сарита, затем глубоко вздохнула и сказала: — Наверное, это любовь.

Домициан замер, его взгляд остановился на ее лице. «Ты так думаешь?»

— Я знаю, — тихо призналась она, а затем криво улыбнулась ему и сказала: — На самом деле, все остальные, по-видимому, тоже это знают.

«Si». Он кивнул. — Ты умная женщина,Mi Corazon, но сейчас….».

— Да, да, на этот раз я была последней за столом, — пробормотала она.

Домициан улыбнулся, а затем спросил: «Значит ли это, что ты согласишься быть моей женой, а также моей спутницей жизни?»

Сарита сглотнула, но потом кивнула. «Да. Но.». — прибавила она, быстро подняв руку между ними, чтобы он не поцеловал ее, когда наклонится к ней.

Домициан помолчал, на его лице отразилась неуверенность. «Но?»

После некоторого колебания она обняла его за талию и прижалась щекой к его груди, прежде чем признаться: «Бабушка не хочет переезжать в Канаду».

— Мне жаль, — искренне сказал он. — Я знаю, ты с нетерпением ждала встречи с ней.

— Насчет этого, — пробормотала она, а затем глубоко вздохнула и призналась: — На самом деле, я подумала, что, может быть, мне тоже захочется остаться здесь.

Домициан замер, а затем слегка отстранился, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. «Действительно?»

Сарита кивнула.

«Что насчет твоей работы?» — неуверенно спросил он.

— Я хотела помогать людям, Домициан. Вот почему я стала полицейским. Но.». Покачав головой, она сказала: «Я не могу вспомнить никого, кто нуждался бы в помощи больше, чем эти люди. И я имею в виду, что мы не должны оставаться здесь навсегда. Я просто хотела бы помочь, как можно большему количеству людей встать на ноги. Но я знаю, что ты упомянул, что было бы неплохо быть ближе к сестре и…

— Сарита, — прервал он.

«Да?» — осторожно спросила она.

«Я тебя люблю. Я буду счастлив, остаться здесь. Мне нравится твоя бабушка, и мы будем рядом с ней, пока она с нами. Пока ты помогаешь здесь, я могу поддерживать работу своих ресторанов, а летом мы можем навещать мою сестру. И если ты позже захочешь переехать куда-нибудь еще, мы сможем это сделать. У нас есть время.»

Сарита фыркнула. «Да, у нас есть время. Очевидно, тысячи лет.

— Это быстро пройдет, — заверил он ее.

— Да, я не слишком уверена в этом, — с сомнением сказала она.

— Mi Corazon, — торжественно произнес Домициан, опуская свои губы чуть выше ее губ, так что его дыхание дразняще коснулось ее губ, пока он говорил. «Если я чему-то и научился за свою долгую жизнь, так это тому, что жизнь проходит быстро, когда ты счастлив. И ты делаешь меня очень счастливым. Наша совместная жизнь пролетит как одно мгновение».

— Это так мило, любовь моя, — тихо сказала она, а затем, ухмыльнувшись, добавила: — Вы, старики, знаете, что нужно сказать.

Домициан закрыл глаза, покачал головой, а затем заглушил ее смех поцелуем.