Освобожденный бессмертный

Глава 7

Домициан закрыл последнюю коробку у стены и с раздражением оттолкнул ее. Он спустился вниз, чтобы закончить обыск коробок и посмотреть, сможет ли он найти что-нибудь из одежды, кроме боксеров, которые были на нем сейчас. Это была хорошая идея. Он вряд ли мог отправиться в джунгли в одних боксерах. Ну, на самом деле он мог, но Сарита не могла в неглиже и на высоких каблуках, и она упомянула, что это была единственная доступная ей одежда, кроме бикини.

К сожалению, его поиск ничего не дал. Не только не было одежды в разваливающихся старых коробках в комнате внизу у лестницы, но и не было ничего другого, что они могли бы использовать, когда покинут это место.

Отвернувшись от ящиков, Домициан направился к лестнице. Он проверит Сариту и посмотрит, готова ли она. Он разложил на кухне кое-какие вещи для их предполагаемого пикника, но им понадобится больше. Он просто не хотел выкладывать все, пока Сарита не будет готова. Чем больше времени у них будет, чтобы убраться как можно дальше от коттеджа, прежде чем Дресслер пошлет своих людей, чтобы остановить их, тем лучше.

Сначала он направился на кухню, надеясь, что она покончила с душем и ждет его там. Домициан не нашел Сариту, но нашел доказательства ее недавнего присутствия. Это выглядело так, будто кто-то обыскал это место, и он был совершенно уверен, что ни Дресслер, ни кто-либо из его людей не причастны к этому, когда его взгляд скользнул по полотенцам, консервам и аптечке.

Это все, что он удосужился перечислить, прежде чем поспешить в спальню. Им нужно было двигаться. Если бы Дресслер следил за трансляцией с камеры, вся эта мишура подсказывала бы ему, что простой пикник не входит в их планы.

Приглушенный стук достиг ушей Домициана задолго до того, как он добрался до спальни. Нахмурившись от звука, он толкнул дверь и почти сразу заметил Сариту. Слева от кровати был гардероб, которого он раньше не замечал. Дверь была открыта, и Сарита сидела на полу, завернувшись в полотенце. пытаясь отбить каблук. открывашкой?

Замедлившись, Домициан подошел к двери и посмотрел на нее сверху вниз.

— Привет, — сказала она, не удосужившись поднять глаза.

— И тебе привет, — ответил он. «Что ты делаешь?»

«Пытаюсь оторвать каблук от этой туфельки», — ответила она, а затем еще раз ударила по каблуку консервным ножом, прежде чем объяснить: «Я не хотела бы идти по джунглям босиком, если нам придется идти туда».

Сарита остановилась, чтобы осмотреть туфлю, по которой она стучала. «Кожа на ощупь мягкая. И может немного растануться при носке. Мне просто нужно убрать каблук…

Ее слова замерли, когда Домициан наклонился, вырвал туфельку из ее руки и с небольшим усилием отломил каблук.

— Ого, — пробормотала Сарита, взяв ботинок, когда он вернул его. Поджав губы, она быстро осмотрела его, а затем пробормотала «Спасибо», когда он наклонился, чтобы поднять второй ботинок, и тоже отломил ему каблук.

— Нам нужно идти, — сказал он, предлагая ей руку, чтобы она встала.

«Да. Я знаю.» Не обращая внимания на его руку, она встала и прошла мимо него в спальню. Взяв мимоходом с кровати два больших банных полотенца, она направилась к двери.

Домициан последовал за ней, не отрывая взгляда от ее ног под полотенцем, которым она обернула свое тело. Она явно приняла душ, как было предложено. Он заметил, что ее волосы все еще были влажными «Я собрала кое-что, что может нам понадобиться, прежде чем подумала о туфлях», — объявила Сарита, ведя его через гостиную.

«Это не та куча вещей на острове на кухне?» — спросил Домициан, нахмурившись.

«Да. Я подумала, что мы могли бы загрузить все это в эти два полотенца и нести в стиле Санты». Она подняла банные полотенца.

— В стиле Санты? Домициан повторил с недоумением. Что, черт возьми, такое в стиле Санты?

«Как мешок», — объяснила она. «Мы кладем предметы посередине, собираем концы и вешаем на плечо, чтобы нести».

— Боже мой, — пробормотал он с тревогой.

«От чего же?» — спросила Сарита через плечо, и он услышал веселье в ее голосе. «Ты большой сильный парень. Ты, наверное, мог бы нести все это сам, если бы пришлось.

— Да, но Сарита, мы же не можем тащить с собой все, что ты навалила на кухне, — рассудительно сказал он. «Я не думаю, что все поместится даже в два полотенца. Нам, вероятно, понадобится шесть, чтобы вместить все это. Неужели нам все это нужно?»

К тому времени они добрались до кухни, и Сарита рассмотрела груду предметов на острове и схватила стопку полотенец. Отбросив их, она сказала: «Полагаю, они нам не нужны. Огромные банные полотенца могут выполнять двойную функцию в качестве мешков Санты и полотенец, если это будет необходимо».

Домициан поднял брови. Это все, что, по ее мнению, им не нужно? Его взгляд пробежался по стопке предметов, и он взял пластиковую коробку размером с пачку бумаги. «Как насчет этого?»

«Это швейный набор», — объяснила она, забирая его у него и кладя обратно на остров вместе с другими предметами.

— Ты собираешься заняться шитьем ночью у костра? — спросил он сухо.

— Не я, твои боксеры выглядят хлипкими. Зацепишь их за ветку или что-нибудь другое, и ты будешь почти голым, если у нас не будет чем их зашить, — заметила она, потом пожала плечами и добавила: — Но я больше думала о том, что набор может пригодиться, если кто-то из нас получит тяжелую травму и ему нужно будет наложить швы. В аптечке есть антисептик, бинты и тому подобное, но ничего, чем можно было бы закрыть глубокую рану».

Это заставило Домициана задуматься. Учитывая порезы на бедрах и стекло в ступне, Сарита опасна для себя, больше, чем Дресслер. Если она продолжит в том же духе, ему вполне может понадобиться зашить ту или иную рану. Тем не менее, они могли просто взять катушку с нитками и иголку. Нет необходимости таскать с собой весь швейный набор, подумал он и уже собирался сказать это, когда Сарита снова заговорила.

«Кроме того, хотя он больше, чем мне хотелось бы, это также плоская поверхность, и она может пригодиться для чистки рыбы или установки вещей, которые мы не хотим испачкать, например, бинтов. И, — добавила она, снова поднимая его и взвешивая. «Он довольно легкий, поэтому не увеличит вес».

«Хорошо.» Домициан сдался. Ее аргументы были на самом деле довольно хороши, но все еще было слишком много вещей, поэтому он повернулся к острову и схватил груду белой ткани, только чтобы нахмуриться, когда узнал ее. — Это твоя ночная рубашка?

«Это была ночная рубашка», — поправила Сарита, явно не желая выдавать ее за свою. Подняв второй клубок ткани, она сказала: «А это халат, который был на мне. Но, — она натянула край халата через голову и ухмыльнулась ему сквозь тонкую ткань, — теперь это москитная сетка, чтобы отпугивать жуков, пока мы спим. Я смыла кровь, — добавила Сарита, а затем, изучив материал, сняла его и произнесла: — Почти высохли.

Идея была хорошая, но Домициан об этом не сказал. Домициан не понимал, почему Сарита считает, что их эскапада по поиску помощи и цивилизации, может занять много времени, больше чем день. Обратившись к предметам на острове, он вытащил ракетку и, поджав губы, покрутил ее в руке.

«Теннисная ракетка? Думаешь?» Домициан покачал головой. — Где ты вообще ее нашла?

— Это ракетка для бадминтона, — поправила она, забирая у него ракетку. «И я нашла ее в одном из плетеных ящиков на террасе. Там была и сетка для бадминтона, и я решил взять ее, но она слишком громоздкая, поэтому решила, что вместо нее подойдет ракетка и чулки».

«Для чего?» — спросил он с недоумением.

— В качестве рыболовной сети, — сказала она так, как будто это должно было быть очевидным. Когда он просто тупо уставился на нее, Сарита раздраженно вздохнула и взяла один чулок. Подняв ракетку, она объяснила: «Мы обрежим струны ракетки, чтобы получился обруч, надеваем верхнюю часть чулка на обруч и пришиваем его, и вуаля, сеть для ловли рыбы». Глядя на шелковую ткань, Сарита криво улыбнулась и добавила: «Как жаль, что это не чулки в сеточку?»

Домициан слегка улыбнулся ее шутке, но только сказал: «Это блестяще». Он воспользовался моментом, чтобы насладиться удовлетворением, от его комплимента на ее лице, но затем тихо спросил: — Но у тебя здесь есть консервы и вода. Ты действительно думаешь, что нам нужно будет ловить рыбу на ужин? Как ты думаешь, сколько времени нам понадобится, чтобы найти помощь?

Радость Сариты тут же исчезла. Повернувшись к острову, она поставила ракетку и чулки, а затем тихо призналась: «Я не знаю. Но береговая линия Венесуэлы имеет протяженность более 1700 миль. Большая его часть обитаема, но не вся, и вдоль побережья есть как минимум четыре незаселенных национальных парка. Я действительно не думаю, что Дресслер отправил бы нас сюда, если бы помощь была близко. А ты?»

— Нет, — торжественно признал Домициан. Он планировал просто взять Сариту и кое-какие вещи и рвануть отсюда, как бык, бросающийся на красный плащ. Он не подумал, что поиск помощи может занять больше времени, чем он надеялся. Теперь он подумал об этом и понял, что это может быть опаснее, чем он думал сначала. Он не подумал о последствиях похода в течение нескольких дней по лесу без крови, чтобы подкрепиться, или о том, что он может стать опасным для Сариты, если это произойдет. Он не принимал во внимание нагрузку, воздействие жары и солнца или возможность получения травмы. Любое из них могло заставить его нуждаться в крови и сделать его опасным.

Как только эти проблемы были учтены, Домициан начал задаваться вопросом, была ли эта идея хорошей. Но у них действительно не было выбора.

— Верно, — сказал он вслух, выпрямляясь и поворачиваясь.

«Куда ты идешь?» — удивленно спросила Сарита.

— Я скоро вернусь, — сказал он вместо ответа. «Но тогда мы разберем здесь все до последнего и избавимся от всего, что не является абсолютно необходимым. Мы не можем взять все это с собой».

Домициан не стал ждать ее ответа, а быстро направился в кабинет, а затем спустился в подвал. Он напьется крови под завязку. Не слишком много, нано будет работать, чтобы вывести это из его организма. Но Домициан хотел наполнить тело таким количеством крови, которое было бы безопасно, чтобы продержаться как можно дольше. Он не хотел навредить Сарите.

Пытаясь отвлечься от этого, Домициан начал прокручивать в уме список предметов, которые были наверху, пытаясь решить, что они могут оставить.

— Как думаешь, сколько сейчас времени?

Домициан взглянул на Сариту, его рот недовольно скривился, когда он увидел, как она слабеет под тяжестью «мешка Санты», который она несла на плече. Несмотря на его решимость, что они не возьмут все, что она собрала, в конце концов, они взяли все.

О, он пытался сократить содержимое, но у Сариты была причина для каждого предмета, который она выбрала, и у нее были веские причины. По крайней мере, это звучало хорошо, когда она объясняла. В итоге они поделили все на два полотенца, а затем собрали концы, сделав из каждого «мешок Санты».

В то время как Сарита ранее дразнила его, говоря, что он большой сильный парень и, вероятно, может нести все это самостоятельно, ее сумка была такой же большой, громоздкой и тяжелой, как и его. Он пытался взять более тяжелые вещи в свою сумку, чтобы облегчить ее ношу, но она отказалась, настаивая на том, чтобы разделить вещи поровну между ними и нести «свою долю».

«Женщина упряма, как мул», — подумал Домициан, но тут же обнаружил, что его рот изогнулся в легкой улыбке. Ему это в ней нравилось. Не то что, она была упрямой, на самом деле, она не вела себя как избалованная принцесса, ожидая, что он позаботится о ней и будет нести ношу в одиночку. Ему нравилось, что она независима и полна решимости позаботиться о себе. Тем не менее, ему не нравилось смотреть, как она оседает под тяжестью своего мешка Санты, когда он мог легко нести и то, и другое без особых усилий. Проблема заключалась в том, чтобы найти способ заставить ее позволить ему взять на себя больше бремени. Она была гордой и независимой. Это было непросто.

— Домициан?

«Хм?» Он отвлекся от мыслей и вопросительно взглянул на нее.

— Как ты думаешь, сколько сейчас времени? — спросила она, звуча немного раздраженно тем, что ей пришлось повторить вопрос.

Домициан перевел взгляд на темнеющее небо над головой. В Каракасе солнце вставало между 6:05 и 6:10 или 6:12 каждое утро, но почти каждую ночь оно садилось в восемь минут седьмого. Он не думал, что дом, в котором они поселились, мог быть далеко от Каракаса, если бы доктор жил в нем, когда поначалу преподавал в университете. Пожав плечами, он сказал: «Возможно, около до шести часов».

— Время ужина, — пробормотала Сарита.

Домициан нахмурился. Они шли всего около часа, но, несмотря на то, что шли быстро, Сарита начала немного отставать после первого получаса. Это удивило его. Она была в хорошей форме. Но потом она несла этот смехотворно тяжелый мешок Санты. И чтобы тащиться по песку, требовалось больше энергии, чем для ходьбы по утрамбованной земле джунглей.

Домициан изначально хотел идти по джунглям, но быстро передумал. Это было не из-за довода Сариты, что они могут слишком легко заблудиться в джунглях, где они не смогут увидеть положение солнца, чтобы убедиться, что движутся по прямой, или что, там, вероятно, полно ядовитых змей и других опасных животных. Это было больше потому, что у нее не было подходящей одежды или обуви.

Домициан был немного ошеломлен, когда предложил ей одеться, прежде чем они уйдут, и она объявила, что одета. А потом она указала, что под полотенцем на ней бикини и к нему приколото полотенце, и что оно прикрывает больше, чем любая из ночных рубашек в гардеробной. Он предположил, что это так. Хотя подозревал, что одно из длинных пеньюаров, пусть и прозрачное, по крайней мере, защитило бы ее от укусов насекомых. И это была единственная причина, по которой он подумал, что, возможно, ей следовало надеть его. Это не имело абсолютно никакого отношения к тому факту, что он вспомнил ее груди, живот и бедера, не говоря уже о сексуальных маленьких стрингах, которые были на ней под прозрачной белой ночной рубашкой, в которой он видел ее в первый раз. По крайней мере, так он убеждал себя.

Что касается туфель, то даже без каблуков, ей было неудобно ходить. Кожа, возможно, казалась более мягкой, чем у других каблуков, из которых ей приходилось выбирать, но подошва не была плоской. Туфли сохранили свою форму, только теперь без каблука. В тот момент, когда она надела их и пошла на кухню, Домициан принял решение. Она не сможет идти в них по джунглям. Они должны выбрать пляж. По крайней мере, в начале. Он планировал замочить туфли в море при первой же остановке, чтобы посмотреть, не сможет ли он расправить их для нее. Тем временем он не хотел рисковать джунглями, когда она босиком. Поэтому они отправились вдоль берега, решив внимательно следить за приближающимися лодками на случай, если Дресслер пошлет за ними людей.

Однако теперь ее замечание о том, что пора обедать, заставило Домициана с тревогой взглянуть на Сариту и спросить: «Когда ты в последний раз ела?»

Сарита помолчала минуту, а потом неохотно призналась: — Ужинала прошлой ночью. Если это была прошлая ночь, когда Дресслер накачал меня наркотиками.

Выругавшись, Домициан повернулся к деревьям, окаймлявшим пляж.

— Что ты… Эй! Сарита запротестовала, когда он схватил ее «мешок Санты» и повесил себе через плечо вместе со своей импровизированной сумкой.

О многом говорило то, что Сарита больше не протестовала, а поплелась за ним. Уже одно это говорило ему, что она должна быть на последнем издыхании.

Как бессмертному, Домициану не нужно было есть, пока он пил кровь. Сарите, однако, нужно было есть для получения энергии, и хотя в тот день он кормился бесчисленное количество, раз и даже взял дополнительную кровь перед их уходом, Сарита вообще не ела.

Он и сегодня не видел, чтобы она что-нибудь ела, нахмурившись, подумал Домициан. Она позаботилась о нем, принесла ему крови и сунула ее ему в рот, когда проснулась на террасе, а он все еще спал, и даже не удосужился спросить, ела ли она. А он был поваром!

Раздосадованный своим невниманием, Домициан посмотрел на Сариту, когда она с усталым вздохом опустилась на песок.

— Глупо было с твоей стороны обходиться без еды, — проворчал он, злясь на себя больше, чем на нее.

— Я часто делаю глупости, — сообщила ему Сарита, не выглядя заинтересованной. «Это часть моего обаяния. Так говорил мой отец, — добавила она и снова плюхнулась на песок.

— Он правда так говорил? — спросил Домициан, неохотная улыбка растянула его губы и сдержала гнев. Поставив сумки и усевшись рядом с ней, он начал рыться в их содержимом в поисках чего-нибудь полезного для нее.

— Да, — заверила его Сарита и внезапно перегнулась через него и выхватила банку из кучи предметов в ближайшей сумке. Помахав ей перед его лицом, она добавила: «Кроме того, ты тоже ничего не ел».

— Нет, не ел, — согласился Домициан. Разница была в том, что ему не нужна была еда, если была доступна кровь. Однако прямо сейчас у него не было доступной крови, а еда уменьшит количество крови, которое ему понадобится. Не то чтобы сильно, но каждая мелочь помогала, когда кровь была недоступна. Кроме того, их мешки облегчились бы, если бы они съели немного, но Домициан нахмурился, прочитав этикетку на банке, которой она помахала ему. «Консервированные фрукты?»

— Питание и жидкость в одном флаконе, — просто сказала она и бросила банку ему на колени, прежде чем потянуться за другой, а также за консервным ножом. Сарита быстро открыла свою собственную банку, а затем вручила ему открывашку и начать вынимать фрукты из металлической банки и класть их себе в рот.

Домициан мельком посмотрел на нее, но затем открыл свою банку и начал есть фрукты. На самом деле это было неплохо.

«Значит, ты шеф-повар», — прокомментировала Сарита после того, как они поели в тишине несколько минут.

Уловив задумчивый тон в ее голосе, Домициан обернулся и увидел, что она недовольно разглядывает этикетку на своей банке. Похоже, она не была полностью довольна своей едой. Он не может ее винить, решил Домициан, жуя кусок, который, как ему казалось, мог быть персиком. На этикетке банки было написано «фруктовый микс», но хотя кусочки внутри были разной формы и цвета, все они казались одинаковыми на вкус. Ему следовало приготовить ей еду до того, как они ушли из дома, подумал он. Что-то сытное и такое же вкусное, какой находил он ее. Он хотел бы готовить для Сариты, подумал Домициан. Он хотел удовлетворить все ее аппетиты. К сожалению, на данный момент у них не было времени, чтобы удовлетворить хотя бы один.

Решив отвлечь их обоих, Домициан взял из банки еще один фрукт и лениво прокомментировал: Дресслер — работодатель вашей бабушки?

«Ага. Она работала на него. Боже, я даже не знаю, сколько времени, — призналась Сарита, а затем подняла голову к небу и попыталась произнести это вслух. — По крайней мере, сорок с лишним лет, — наконец догадалась она. «Мой отец был маленьким мальчиком, когда она начала работать на доктора Дресслер, — сказала Сарита. «Похоже, она работала на него и его жену восемь или девять месяцев, прежде чем покинуть моего отца и дедушку и переехать на остров».

— Значит, она жила дома и приезжала сюда, а потом, когда они переехали на остров, оставила твоего деда и стала жить на острове постоянно? — с интересом спросил Домициан. Это было для него новостью. Отчеты его частного детектива касались только того факта, что ее бабушка все еще жила в Венесуэле, работала на доктора Дресслера и что Сарита писала женщине еженедельно. Для Домициана это не имело значения. По крайней мере, до тех пор, пока его дядя не прибыл в Венесуэлу с несколькими охотниками на буксире, утверждая, что Дресслер стоит за недавней чередой пропавших без вести бессмертных.

«Да. Ну, я не знаю, было ли это только из-за работы. Может быть, мой дед был абьюзером или что-то в этом роде. Я не знаю всей истории. Это единственное, о чем бабушка умалчивает. Но, папа, — она печально покачала головой, — он так и не простил ей того, что она бросила их. Очевидно, она пыталась позвонить ему, чтобы поговорить с ним, но он не отвечал на звонки, поэтому она начала еженедельно присылать письма, которые он рвал и выбрасывал».

Брови Домициана поднялись. — Тогда как ты с ней связалась?

— Моя мать, — просто ответила Сарита.

«Как?» он спросил. — Она настояла, чтобы ты ей написала?

«Нет.» Она нахмурилась и объяснила: «Бабушка не знала, что отец выбрасывает ее письма. Должно быть, она заподозрила это, когда так и не получила ответа, но все равно продолжала писать и по-прежнему отправляла еженедельные письма, когда он и моя мать поженились. Мама сказала, что он никогда не упоминал ей о письмах, пока они встречались, и когда первое письмо пришло после их свадьбы, она получила его».

«Она сказала, что не придала этому значения, пока не отдала его папе, а он просто порвал его и выбросил в мусор, а затем вышел из комнаты. Она сказала, что остаток вечера он был хмур, что для него было необычно, а потом все стало опять нормально, пока не пришло следующее письмо примерно через неделю, а затем еще одно. Мать сказала, что за четыре недели пришло четыре письма, которые он просто разорвал и выбросил, и за каждым следовала ночь, когда он был зол и несчастен. К четвертому письму с нее было достаточно. Она подождала, пока он, как обычно, вылетел из комнаты, взяла письмо и спрятала его.

«После того, как он ушел на работу на следующее утро, она принесла письмо. Затем она села за стол, склеила его вместе и прочитала. Она была потрясена, когда поняла, что это от его матери. В жизни моего отца был только мой дедушка, а отец всегда отказывался говорить о своей матери, поэтому мама решила, что бабушка умерла, и разговоры о ней были для него слишком болезненными».

Сарита на минуту замолчала и снова взяла банку, чтобы вырвать из нее еще один фрукт. Пожевав и проглотив, она покачала головой и сказала: «Я не знаю, что было в том первом письме, но моя мама решила сама написать ей ответ. Первое, что она написала, кто она такая, и что папа не читает ее письма, а просто рвет их и выбрасывает».

Сарита слабо улыбнулась. «Мама сказала, что просто надеялась, что, как только женщина поймет, что зря тратит время на письма, она перестанет посылать их и расстраивать папу. Но через неделю пришло еще одно письмо, на этот раз адресованное ей».

«Что бы ни было в этом письме, очевидно, оно тронуло мою маму», — торжественно сказала Сарита. «Она ответила на него, и каждую неделю к ней приходили новые письма, и каждую неделю она на них отвечала. Она рассказала бабушке о себе, моем отце, их совместной жизни, а потом и обо мне, когда я родилась. Она сказала, что папа никогда не спрашивал, почему перестали приходить. Это стало единственным секретом, который она когда-либо имела от него».

— Когда вы узнали о письмах? — спросил Домициан, когда она замолчала.

— Мне было около одиннадцати, — сказала Сарита с легкой улыбкой, которая очаровала Домициана. Это указывало на ее более мягкую сторону, которую она, казалось, старалась скрывать большую часть времени.

«Я что-то искала и наткнулась на коробку, набитую письмами, — объяснила Сарита. «Мать сохранила все на случай, если мой отец когда-нибудь передумает и захочет связаться с матерью. Он смог бы прочитать их. Вместо этого я нашла и прочитала кучу из них, прежде чем она меня поймала. Мать объяснила, как она дошла до писем бабушке, и заставила меня поклясться, что я ничего не скажу отцу. Тогда это стало нашим секретом».

— И ты тоже начала ей писать, — предположил он, но Сарита покачала головой.

«Нет.» Она заглянула в свою банку с фруктами и сглотнула, прежде чем хрипло сказать: «Это произошло после того как мама умерла, когда мне было тринадцать. Когда после этого пришло первое письмо от бабушки, я написал ей, что мама умерла и больше не может отвечать на ее письма. Следующее письмо было адресовано уже мне. С тех пор мы переписываемся».

— А твой отец ни о чем не знал? — спросил Домициан.

«Ты издеваешься?» — спросила она с сухим весельем. «Этот человек знал все. Однако он делал вид, что не знает».

«Что заставляет тебя так думать? Что он все знал».

Сарита покачала головой. «Много раз он приходил на почту раньше, чем мы с мамой. Он, должно быть, видел письма. Он бы узнал почерк, но ничего не сказал».

— Хм, — пробормотал Домициан, но спросил: — Твоя мать когда-нибудь брала тебя с собой на встречи?

«Нет.» Сарита покачала головой. «Бабушка никогда не покидала остров и не приглашала нас на него».

— За все это время, — сказал он.

Сарита нахмурилась, ее губы скривились, и она снова покачала головой. «Вообще-то она и в этот раз меня не приглашала. Это сделал доктор Дресслер.

Домициан замер.

«Дресслер позвонил мне в прошлые выходные, — объяснила она. «Он представился работодателем бабушки, сказал, что она упала с лестнице и ушиблась. Он сказал, что обеспокоен. Она была пожилой, и подобные травмы, могли привести к осложнениям у пожилых людей. Он чувствовал, что мой визит может помочь ей взбодриться и обеспечить ее выздоровление. Он попросил меня приехать на остров, чтобы сделать ей сюрприз». Вздохнув, она добавила: «У меня было две недели отпуска. Я забронировала, билет и через два дня уже, была здесь».

— Итак, ты попала на остров. три дня назад?» он догадался.

— Четыре, — поправила она. «Он позвонил в субботу. Я вылетела в понедельник, а затем потратила три дня на то, чтобы обивать углы, прежде чем Дресслер нокаутировал меня и привез сюда. Сегодня будет четвертый день с тех пор, как я прилетела сюда, в Венесуэлу. Если только я не была без сознания больше, чем ночь, я предполагаю, сегодня пятница.

Домициан кивнул. Был четверг, когда он отправился встречать вертолет, который, как он думал, должен был доставить его на остров. Наверное, она была права, что сегодня пятница. Если только, как она сказала, он тоже не был без сознания больше одну ночь. Отбросив эту тревогу, он спросил: «Ты не находишь странным, что тебя пригласил доктор Дресслер, а не твоя бабушка?»

«Ага.» Сарита кивнула, затем покачала головой и сказала: «Нет. Я думала, что она сильно ушиблась, ослабла и безсознания. Я подумала, что хорошо, что он позвонил мне, — с горечью добавила она.

Они оба помолчали с минуту, а потом она задумчиво сказала: «Ты знаешь, моя бабушка редко упоминала доктора Дресслера в своих письмах, но когда она это делала, казалось очевидным, что она совершенно не заботилась о нем и не считала его «благородным человеком», как она выразилась. Я должна была понять, что что-то не так, когда он позвонил. Или тогда, когда прибыла в местный аэропорт или когда добралась до острова.

— Почему в аэропорту? — с любопытством спросил Домициан.

«Потому что, когда я приземлилась здесь, я даже не прошла таможню», — мрачно сказала ему Сарита. «Мы приземлились на взлетно-посадочной полосе. Они развернули одну из этих переносных лестничных штуковин, чтобы мы могли сойти, и когда я добрался до конца лестницы, передо мной встал этот большой мускулистый парень в костюме. Он спросил, не Сарита ли я Рейес. Я сказала, что да, и, в то время как все остальные продолжили путь в аэропорт и на таможню, он просто взял меня за руку и повел к джипу. Мой багаж уже ждал там, — добавила она, и, когда брови Домициана приподнялись, объяснила: — Мое место было в хвосте самолета. Я вышла одна из последних. Когда я вышла, весь багаж стоял снаружи на этой большой металлической полке на колесиках. Ну, кроме моего багажа, который, как я уже сказал, уже был в джипе.

Когда он кивнул, она продолжила. «В любом случае, в ту минуту, когда большой мускулистый парень посадил меня в джип, он поехал дальше по взлетной полосе туда, где ждал вертолет. Большой Накачанный Парень загрузил меня и мой багаж, плюхнулся рядом со мной, и мы взлетели и полетели на остров. Я не проходила таможню, иммиграцию или что-то еще, — сказала она и покачала головой. «Боже, я знала, что преступность и коррупция здесь высоки, но серьезно, пропустить таможню и иммиграцию? Кто так делает?»

Домициан только покачал головой и не стал упоминать, что бессмертные делают так регулярно. Это не имело отношения к разговору. Кроме того, Дресслер не был бессмертным, хотя в его распоряжении было несколько Бессмертных, которых он похитил. Возможно, мужчина заставил одного из них заняться вещами в аэропорту, подумал он. Если нет, то ему стоило больших денег, что прибытие Сариты в Венесуэлу не будет зафиксировано. Это значит, что в его планы на нее не входил ее уход, подумал он с тревогой.

«В любом случае, как только мы добрались до острова, Большой Мускулистый Парень приказал двум мужчинам принести багаж, а затем проводил меня до моей комнаты. Я поблагодарила его и спросила, когда я смогу увидеть свою бабушку, и он сказал, что ее нет на острове. Она была в больнице на материке. Но скоро будет дома.

— Я удивлен, что ты не потребовала поехать на материк, чтобы увидеть ее, — заметил Домициан.

— Потребовала, — мрачно сказала Сарита. — Но Большой Накачанный Парень сказал, что не может это санкционировать — он сказал, что мне придется подождать, пока вернется доктор Дресслер. Он был единственным, кто мог дать разрешение на использование вертолета или лодки, чтобы доставить меня на материк. А пока я должна просто расслабиться и получать удовольствие, — с отвращением закончила Сарита.

— Должно быть, это расстроило, — пробормотал Домициан.

— Да, можно и так это сказать, — сухо сказала Сарита. «На самом деле, я была в бешенстве. Особенно когда узнала, что Большой Накачанный Парень ввел меня в заблуждение. Он сделал вид, что доктора Дресслера нет на острове и с ним невозможно связаться. Тем временем Дресслер все это время был на острове, просто в своей лаборатории.

— Как ты это узнал? — спросил Домициан.

«Алета».

«Повар?» — спросил он, узнав имя.

Сарита кивнула и быстро рассказала ему о своем ужине на кухне и о том, что Алета приготовила питательный напиток для Доктора-Эл. «Именно тогда я пробралась в лабораторию и увидел, разрезанного пополам бесмертного».

Они оба помолчали с минуту, а затем Сарита нахмурилась и сказала: «Моя бабушка начинала как повар и домработница у Дресслеров, но когда она стала старше, они стали привлекать больше людей. Она упомянула, что кого-то наняли готовить, а потом кого-то помочь с уборкой, и у меня возникло ощущение, что теперь она больше компаньонка миссис Дресслер».

— Si? — пробормотал Домициан, недоумевая, к чему она клонит.

— Но ни одно из имен не совпало, — сказала теперь Сарита. «Я имею в виду, я не могу вспомнить имена, которые она упомянала, ноя почти уверена, что поваром была не Алета».

— Возможно, первая девушка ушла, и ее заменила эта Алета, а твоя бабушка просто не упомянула об этом, — предположил Домициан.

«Да, я тоже так подумала, но она также упомянула только одну девушку, которую привели для помощи по хозяйству, а в доме было как минимум три», — продолжила Сарита. «И прежде чем ты это скажешь, да, я знаю, что они могли нанять больше помощников за те годы, о которых бабушка не упомянула, но вдобавок ко всему, я ни разу не видела миссис Дресслер или их сына, пока я была там.»

«Сын?» — удивленно спросил Домициан. Дядя не упомянал, что у Дресслера есть сын.

«Хм.». Сарита торжественно кивнула. «Бабушка упоминала его несколько раз на протяжении многих лет. У меня такое ощущение, что она считала его идеальным сыном. Его зовут Торондор.

— Торондор? — спросил Домициан, морщась от необычного имени. Жизнь для мальчика с таким именем превратилась бы в ад. Дети могут быть жестокими.

Сарита пожала плечами. «Наверное, миссис Дресслер была поклонницей Толкина. Для краткости его зовут Торн.

Домициан кивнул, но предположил: «Возможно, этот Торн и его мать остановились в своей квартире на материке, чтобы миссис Дресслер могла ежедневно навещать твою бабушку». Он знал, что его дядя послал людей проверить квартиру на материке и обнаружил, что она пуста. Но миссис Дресслер и этот парень Торн могли быть в то время в больнице, предположил он.

— Я не знала, что у них есть квартира на материке, — медленно сказала Сарита. — Я думала, что гипотетически она может быть, но….».

«Но?» — подсказал он.

Она поколебалась, а затем призналась: «За три дня, что я была на острове, я почти везде побродила по этому дому. Все двери были открыты, кроме двери кабинета доктора Дресслера, и я заглянул во все комнаты, какие смогла». Торжественно покачав головой, она добавила: — Ни миссис Дресслер, ни Торна не было видно. Я не видел ни одного из них, и не было никаких фотографий или личных вещей, позволяющих предположить, что они или моя бабушка когда-либо жили там. Каждая комната, даже та, что явно была главной спальней, была…». Сарита нахмурилась, подыскивая слова, чтобы объяснить то, что она нашла. «Все они выглядели нежилыми. Они были похожи на пустые гостиничные номера. Меблированы и готовы к гостям, но в данный момент не используется.»

«И когда я спросил Алету, где жена и сын доктора Дресслера, она просто посмотрела на меня таким пустым взглядом, как будто никогда не слышала, что у него есть жена. Затем на кухню зашел Большой Накачанный Парень и велел мне перестать беспокоить персонал вопросами, которые меня не касаются. Он предложил мне пойти в сад или как-нибудь еще развлечься».

Домициан покачал головой, не зная, что сказать или даже что делать с этой информацией. Он никогда особо не задумывался о сеньоре Дресслер. Обеспечить безопасность своей спутницы жизни и выяснить местонахождение острова, а также узнать, что задумал доктор Дресслер, было его единственной заботой, когда он согласился отправиться.

«Когда мы шли сюда, я начала задаваться вопросом, не живут ли миссис Дресслер, Торн и моя бабушка в маленьком домике», — задумчиво добавила она.

— Маленький домик? — сразу же спросил Домициан. «Какой маленький домик? Ты ни разу не упомянула маленький домик.

«Это никогда не всплывало», — сказала Сарита, пожав плечами.

«Сейчас. Объясни, — твердо попросил он.

Ее, казалось, позабавил его жесткий голос, но она сказала: «Когда мы летели на вертолете, я увидела весь остров. Когда мы приблизились, огороженная территория с лабораториями находилась на оконечности острова, там было немного джунглей, а затем появился большой дом с открытой площадкой вокруг него. Дальше было большое пространство джунглей, но на самом дальнем конце острова, на берегу стоял домик поменьше с бассейном».

«Маленький дом с бассейном?» — спросил Домициан, выпрямляясь с того места, где он расслабился, прислонившись спиной к основанию пальмы. Его резкий голос добавил: «Как дом, который мы только что покинули?»

«Ага. Я и сама думала об этом, пока мы шли, — беззаботно призналась Сарита. «Но потом я подумала о том, что не встретя миссис Дресслер или ее сына в большом доме, я решила, что они — и моя бабушка — скорее всего, живут в маленьком доме. Я имею в виду, кто захочет жить с Дресслером? Человек чудовище.

— Конечно, — добавила она, нахмурившись. «Теперь, когда я знаю о квартире, я полагаю, что они могут быть там. Большой дом может быть похож на коттедж. Где они обычно остаются по выходным и летом, когда Дресслер не преподает. Это могло бы объяснить атмосферу отеля в этом месте. После этого Сарита медленно продолжила: «Но если они обычно остаются в большом доме, а сейчас их там нет, потому что они вернулись на материк, чтобы оставаться поближе к бабушке, то маленький дом — это не то место, где они живут. что означает, что это может быть маленький домик, в котором мы проснулись после того, как были накачаны наркотиками».

Домициан не мог бы быть более ошеломлен, если бы она вытащила молоток из-под полотенца, которое было на ней, и внезапно ударила его им. На минуту его мысли были в таком хаосе, что он даже не мог удержать ни на одной.

Он увел их из дома, чтобы увести как можно дальше, туда, где она будет в безопасности от Дресслера, а вместо этого, возможно, ведет ее прямо в его объятия.

Выругавшись себе под нос, он вскочил на ноги.

«Куда ты?» — с тревогой спросила Сарита, тоже вставая.

«Все нормально. Я просто хочу пройти немного вперед по пляжу и посмотреть, права ли ты, и мы все еще на острове, — сказал он успокаивающе.

— А если тебя увидят? — спросила она с беспокойством.

«Я буду осторожен. Но я должен убедиться, что ты права, mi Corazon. Если мы находимся на острове Дресслера, то нам нужно найти выход, и быстро. И подойти к дому и попросить помощи — не лучший вариант. Просто сядь и отдохни немного. Я вернусь раньше, чем ты думаешь, — сказал он, а затем повернулся и поспешил прочь, прежде чем она успела возразить.

Сарита смотрела, пока Домициан не скрылся из виду за изгибающимся берегом, а затем повернулась и посмотрела на воду. Она следила за тем, чтобы ни кто не приближался на лодке, когда они шли, и даже если они были на острове с домом и лабораторией, как она подозревала, ей все равно приходилось это делать, потому что вода была единственным способом приблизиться к дому.

С вертолета Сарите показалось, что она заметила дорогу, уходящую в джунгли в направлении домика, но если они были именно там, то, очевидно, она не вела к нему прямо. Они дважды проверили, прежде чем отправиться в путь, и не нашли даже грунтовой тропы, по которой можно было бы пройти.

Движение привлекло внимание Сариты, но она расслабилась, заметив бегущего к ней Домициана. Ее первой реакцией было облегчение, пока она не заметила досаду на его лице.

«Что не так?» — спросила она, когда он остановился и просто собрал концы сначала одного полотенца, потом другого.

Домициан не ответил на ее вопрос. Он просто перекинул оба мешка Санты через плечо и выпрямился. Двинувшись тем же путем, которым он пришел, он сказал: «Пойдем со мной» и пошел быстрым шагом.

Сарита нахмурилась и поспешила за ним, но его ноги были длиннее, что позволяло ему делать большие шаги. Не помогал и песок под ногами. Это затрудняло ходьбу даже тогда, когда они двигались в более медленном темпе, который они установили при выходе из дома, поэтому они спустились вниз, чтобы идти по мокрому и более твердому прибою, несмотря на риск быть замеченными. приближающимся катером. Тогда Домициан шел с ней в ногу, чтобы не оставить ее позади, но не сейчас. Он, казалось, был охвачен какими-то сильными эмоциями и жаждал добраться туда, куда вел ее, так что Сарита подавила свой протест против его скорости и попыталась двигаться немного быстрее.

Сосредоточившись на Домициане и не отставая от него, Сарита сначала не заметила док, когда он появился перед ними. Или что-то еще, пока он не остановился и не повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Замедлившись, Сарита заметила его выражение лица и, наконец, огляделась вокруг. Ее сердце забилось от беспокойства, когда она заметила пристань чуть впереди слева от них, и ее голова быстро дернулась вправо, даже когда ее ноги вообще перестали двигаться, но затем она просто уставилась на дом на пляже.

Сарита не знала, что она ожидала увидеть. Причал был намного меньше, чем перед домом доктора Дресслера. И все же меньше всего она ожидала увидеть тот же дом, в котором проснулась утром и который они покинули чуть больше часа назад.

«Но…» Она оглянулась назад, откуда они пришли, на мгновение задаваясь вопросом, не сбилились они спути и каким-то образом вернулись туда откуда ушли, но даже когда она это сделала, она знала, что этого не может быть. Она ошибалась. Это был не остров доктора Дресслера. По крайней мере, не тот, где были дома и лаборатория. Это был другой, гораздо меньший остров. и они просто обошли его и вернулись прямо к дому, из которого пытались сбежать.