От сессии до сессии

Глава 16

Не знаю, сотворил ли что Мага со временем вопреки пожеланию дядюшки, или это мне так казалось, но только дни вдруг поплыли медленно-медленно, как тягучие подтёки варенья, убежавшего было, но застывающего на бортиках вовремя снятого с огня тазика. Первые три дня долгожданного, никем и ничем не прерываемого отдыха превратились для нас в три вечности, полные покоя, безмятежности и познавания друг друга. Не в библейском смысле, хотя и эта сторона познания была нам не чужда, а в плане сближения душами. Срастания. Слияния.

Мой некромант настоял на том, чтобы открыть мне свою память. Мотивируя тем, что, дескать, несправедливо получается: однажды, воспользовавшись моим разрешением и последующим долгим сном, он считал с меня гораздо больше дозволенного, едва ли не полжизни, а сам до сих пор остаётся закрытым… Да не нужны мне его секреты, я так и сказала. Должно же у человека оставаться что-то личное, неприкосновенное! Но вот то, как они росли с братом, немного из его детства, юности — посмотреть не отказалась бы, хотя бы потому, что интересно взглянуть на жизнь в этом мире до появления Демиурга и толп иномирных монстров, до наводнения Гайи попаданцами из всех уголков Вселенной. А ещё, честно признаюсь, очень загорелось вдруг увидеть их всех мальчишками — и моего нынешнего мужа, и его брата, и идеального сэра Майкла.

А заодно — их молодых родителей…

Это были сказочные три дня и три ночи. Одну из ночей, тёплых по-июльски, мы провели на берегу озера, под открытым небом, и деревья по дружбе сплели нам прекрасное ложе, на котором замечательно было, поглядывая сквозь ресницы, любоваться звёздами и луной. В озере плескалась рыба, кладовые были полны припасов, хозяйственными хлопотами можно было не заморачиваться, погода стояла чудесная… в общем, пресловутый рай почти в шалаше оказался на самом деле раем. К тому же, уловив моё зарождающее беспокойство, Мага немного поколдовал с Зеркалом, и по вечерам мы общались с девочками, как по Скайпу: на их стороне роль консоли ноутбука играл магический кристалл связи. Девицы наши, обретя самостоятельность, были в восторге от «свободы», при посредстве Дорогуши накормлены-напоены и обихожены, хоть, впрочем, и сами неплохо справлялись. Заглянули мы и к Глории. Той уже собиралась подыскивать жилище в Тардисбурге сердобольная сестричка Диана, но вмешалась наша шебутная Лора, узнавшая о девушке-драконице от Аркаши. И заявила решительно, что у них с Аркадием домище большой, одно крыло всё равно пустует, так что пусть Глория переезжает прямо к ним. Обвыкнет, адаптируется под их присмотром — а потом, глядишь, и с дальнейшим определится. Не век же ей в госпитале куковать! Выздоровела, окрепла — и вперёд, к нормальной жизни!

Разумно. А главное — фигушки кто теперь Глорию, обидит, под крылом главной амазонки. Да и Аркаша не только оборотень, но и мечник не из последних, и если уж заступится, так заступится… Молодцы ребята. Зная их хорошо, могу предположить, что в обиду они девочку не дадут, но и навязываться со своей опекой не станут. Просто помогут врасти в новую жизнь, убедятся, что сможет и сама по ней пойти, да и отпустят в свободный полёт.

Узнать, как приживается на новом месте Мирабель, мы так толком и не смогли — во всяком случае, напрямую. На связь неожиданно вышла Акара и ехидно поставила нас в известность, что территория Ордена особым образом экранируется от прослушки и проглядки, так что со всеми вопросами, касающимися вверенной её попечению новой адептки обращаться лично к ней, пожалуйста. А первое свидание с поступившей в Орден родственницей возможно не ранее чем через три месяца. Таковы здешние правила. Не хуже, чем учебка в армии.

На настойчивые расспросы Маркоса дель Торреса Верховная жрица закатила глаза и с досадой ответила, что, дескать, всё в порядке с его матушкой, не дёргайтесь, господа, бывали у них случаи и посложнее в плане запущенности. Демониц набалованных в люди выводили, иккарийских скромниц — и тех обучали революции в гаремах устраивать… справятся и здесь. Что-что? Может заявиться с претензиями сам Глава? Ну и флаг ему в руки, пусть приходит. Встретят его вежливо, почти не нагрубят, осветят всю неприглядность и аморальность домашней тирании и поставят перед выбором: либо дон принимает здешние правила и видится с женой раз в три месяца все семь лет — если она сама этого захочет — либо Акара перенастроит защитный контур Ордена более жёстко. С учётом индивидуального реагирования на конкретного посетителя. А она может. Глава Тёмных пусть командует Тёмными, он для них царь и бог, а тут царица и богиня — она, Верховная жрица. И уровень магии у неё… достойный, скажем так.

В случае если адептка достигнет успехов в освоении новых знаний, ей в качестве поощрения может быть выделено каникулярное время. А вот использовать его она может по собственному усмотрению, и, ежели вместо того, чтобы погостить в Эль Торресе, надумает остаться в стенах Ордена или закатиться к кому-нибудь в гости — её право.

В Эль Торрес, кстати, мой супруг заглядывать не стал. А я не настаивала, памятуя о его непростом расставании с отцом. Вряд ли старшим Торресам понадобилась бы наша помощь. Несмотря на сложный характер дона Теймура, мне почему-то казалось, что не потянет он против старшего брата, да и не станет затевать какую-то свару. Всё у них утрясётся. К тому же, под боком такой арбитр, как матриарх. Разведёт по углам, случись что.

Поэтому в последующие дни никуда больше, кроме как домой, мы через Зеркало не заглядывали.

А на четвёртый день «отпуска» решили, что пора бы и встряхнуться; хотя бы познакомиться с кем-нибудь из соседей. Или навестить знакомых.

У меня уж и гостинцы были заготовлены. Накануне вечером к нам заглянул Дорогуша и занёс большущую, заказанную мной, книгу сказок. Мага над ней корпел полночи, заговаривая страницы на неповреждаемость, непотопляемость и негорючесть. А ещё — в особом футлярчике лежал подарок от Аркаши. Чехольчики для когтей. Четыре пары. Яркие, нарядные, как раз для молодого фамильяра из семейства крупных кошачьих.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​

Однако день, на который было возложено столько радужных надежд, не задался с самого утра.

Впрочем, даже с ночи. Ещё до рассвета я проснулась от ломоты в костях, причём какой-то перемежающейся. Ныли именно кости. Тянущая боль зарождалась в кончиках пальцев, в самых лунках ногтей; волной накрывала кисти, отстреливала в локти, через плечи — в ключицы, а потом резко, неприятно накрывала лицо… лицевые кости черепа, как сказал бы медик. И ухала в затылок, пропадая. Впрочем, неприятное это явление длилось недолго; разбудило, проехалось, как катком, по верхней части тела и прошло.

Поворочавшись немного в постели и, с превеликим облегчением, не дождавшись повторения пытки, я покосилась на спящего рядом Магу — и решила пока не будить. Прошло — и ладно… Мало ли, с какими причудами протекает в этом мире беременность женщин, наделённых магией и вынашивающих одарённых детишек! Может, подобные испытания в порядке вещей? А ведь, между прочим, оба моих курирующих врача, и сэр Персиваль, и дон Гальяро, просили сразу же сообщать о непонятных или настораживающих симптомах. Знать бы ещё, пора паниковать или рано?

В любом случае, мой отдых здесь — не изоляция и не ссылка. К тому же, три насыщенных покоем дня хорошо восстановили мои силы и душевное равновесие, так что вскоре можно подумать о возвращении к более энергичной жизни. Выбираться в заснеженный Тардисбург пока неохота, но вот заглянуть в саму Белую Розу, чтобы встретиться и поговорить с Персивалем, так, на всякий случай, не помешает.

Да, не помешает, решила я твёрдо и заснула. К сожалению, ненадолго. Очередная болевая волна стиснула пальцы ног и стоп, высверлила коленные чашечки и устремилась по берцовым костям в таз и копчик. И опять пропала, я даже вскрикнуть не успела.

Вот ёшкин кот… Рассерженная и несколько напуганная, я села в постели, прислушиваясь к ощущениям. И тут меня, что называется, опять накрыло, только в этот раз иначе.

Я чувствовала запах хорошего мыла, собственных чистых волос, лаванды и травяных сборов в подушечках-думках. Даже не видя рядом своего некроманта, могла бы опознать его по горьковатому аромату зимних хризантем, присущему ему одному. Угадывала среди едва заметного духа обструганных потолочных досок ноты проступившей и затвердевшей смолы. Обоняла сырость росы и дыхание еловой рощицы, горчинку озёрной тины и дымок погашенного ближе к ночи кострища, просачивающихся через приоткрытое оконце. Потом мир взорвался звуками. И это при вроде бы ночной тишине! Грохотали лапками мышата в подполе. Шебаршились в гнезде под крышей ласточки. Ухала сова в лесу, верещал испуганно бурундук, трепыхалось в паутине какое-то насекомое… Зрение вдруг обострилось настолько, что, казалось, можно было пересчитать в тёмной комнате все лоскуты на прикроватном коврике.

И вдруг всё разом закончилось, словно кто-то нажал кнопочку «Off». «Выкл.»

Помотав головой, разгоняя собственные страхи, я твёрдо повторила: завтра же — к Персивалю! И не затягивать! И нырнула под одеяло.

А проснулась в отвратительном состоянии, будто по мне всю ночь катались зайчики в трамвайчиках. Каждая мышца ныла так, что на память невольно приходили первые дни учебного года из школьного детства, когда после уроков физкультуры мы, ученики чересчур усердного физрука, традиционно ходили-бродили кое-как и в раскоряку, заработав растяжения и крепатуру[1] мышц везде, где только можно. Увидев мои нынешние попытки сползти с кровати, перемежающиеся ойканьем, Мага забил тревогу.

— Никуда мы не пойдём, — заявил решительно. — Лежи-ка спокойно, дай я на тебя посмотрю. Странные какие-то у тебя проблески в ауре… Давай повременим пока с визитами, Ива, мне это не нравится. Не визиты, конечно, а твоё состояние. И вот что: давай я приведу прямо сюда дона Гальяро. Или Персиваля. Или обоих сразу.

— Или сразу весь медперсонал обоих госпиталей, — подхватываю я. — Мага, погоди! Начнём с кого-то одного. Может, всё не так страшно? Ой…

Последнее относится вовсе не к тому, что при очередной попытке присесть в постели я зарабатываю нешуточный прострел в поясницу, а к голосу, ожившему у меня в голове. И носителя этого голоса я хорошо знаю.

«Давно не виделись, Ваня, — вкрадчиво говорит Аркаша, друг-оборотень. — Ты вообще сейчас где? И как себя чувствуешь?»

— Э-э…

Невольно ловлю себя на характерном жесте: поднесению к уху ладони, будто с зажатым в ней мобильником. Что поделать, до сих пор мне легче общаться по мыслесвязи именно так, имитируя разговор по телефону! Привычнее, наверное.

Мага, давно уже изучивший эту мою манеру, вопросительно приподнимает бровь. «Аркаша!» — отвечаю одними губами.

И вот тут мой супруг отчего-то бледнеет. Вновь окидывает меня сканирующим взором с головы до пяток…

«Ваня, так как? — напоминает о себе друг. — Ничего необычного?»

Я даже теряюсь.

«Откуда ты знаешь?»

«Значит, было, да? Болевой синдром, обострение ощущений, все мимолётом, накатом, да? Как часто?»

«Да вообще-то только раз, — признаюсь честно. — Сегодня ночью. Но всё-таки, откуда ты знаешь? И вообще, что происходит?»

«М-м… да как тебе сказать… Ты, кстати, так и не раскололась, где ты сейчас. Мне бы поглядеть на тебя вживую, оценить, чтобы зря не болтать, а то вдруг я сам себе надумываю? Мага сможет меня к тебе перенести? Прямо сейчас. Я дома, в холле у камина, он знает, где это. Рядом никого нет и не будет ближайшие полчаса, портал можно открыть спокойно».

— Место знаю, — немедленно отзывается мой муж, поднимаясь и подхватывая со стула кое-что из моих вещичек. — Передай, что буду минут через десять. Что? Надо же помочь тебе одеться, а то ты руки толком поднять не можешь!

***16.3

Ну и правильно, никогда не понимала этих вольностей светского этикета, позволяющих больным дамам принимать гостей в постели, с томным видом и в немыслимых пеньюарах. Не наш это метод и стиль. К тому же, страдала-то я только мышечно, так сказать, внутренние-то органы никак не вопили о каких-либо неполадках; а самое верное средство от крепатуры — движение. Разминка, расхаживание и тому подобное вместо того, чтобы лежать пластом. Поэтому, прежде чем отправиться за Аркашей, Мага помогает мне спуститься на кухню. И пока он настраивает новый портал, грею чайник, шарю по шкафчикам в поисках заварки и чего-нибудь вкусненького на завтрак… Кстати, это реально помогает снова почувствовать себя человеком.

— Вот это правильно! — слышу за спиной возглас Аркадия. — Главное — не переусердствуй, нагрузка должна быть в меру. Нет, Ваня, оставь, чай я сам заварю; здесь тех травок, что у меня с собой, точно не водится.

Мага отправляет меня в кресло, а сам берёт командование у плиты на себя. Ему не впервой, да и в охотку. Оборотник тем временем деловито меня оглядывает и кивает — с чувством глубокого удовлетворения, заставив меня невольно простонать от догадки:

— О нет!

Он пожимает плечами.

— Да почему сразу «нет», Ваня? Нормально всё. Даже более чем. Ты ведь знаешь, что Долина гасит слишком буйные магические всплески? Обернуться внезапно и вдруг тебе не грозит, только если под воздействием адреналина; а мы ведь не допустим стрессов, правда? Может, и обойдёмся без второй ипостаси.

— Хм…

Мой супруг приглашающе кивает на стол, где шипит в горячей сковороде огромный омлет с беконом и зеленью. Расставляет тарелки с ловкостью официанта со стажем. И заодно продолжает:

— А это возможно? Я имею в виду — активацию крови оборотня, но при этом отсутствие смены ипостаси? А то, знаешь, не хотелось бы рисковать…

— Детьми, в первую очередь? Оно понятно.

Аркаша помогает мне встать и провожает к столу.

— Ты пока посиди, особо не хлопочи, Ваня, вдруг опять накатит. Сейчас травок заварю, они хорошо смягчают перестройку организма… Ну да, перестройку. При оживлении оборотнической крови на всё тело, и в первую очередь на костяк накладывается матрица новой ипостаси, как бы начерно прописывая новый облик и строение. К сожалению, это болезненно. Но позволяет кураторам новичка заранее подготовиться и быть на подхвате, так сказать. Я же предупреждал, что, если будут в тебе какие-то изменения, то почувствую, помнишь? Вот и напросился в гости.

Он сыплет в ошпаренный кипятком чайник какие-то травы из холщового мешочка, по кухне расплывается такой изумительный аромат, что… даже думать ни о чём не хочется, только вдыхать. Невольно подаюсь ближе и с удивлением замечаю, что простое движение больше не отзывается болью в спине, как совсем недавно.

— Что касается первого оборота, то его иногда может и не быть вовсе, — продолжает друид, вручая мне наполненную тарелку. — Ты ешь, Ваня, ешь, тебе сейчас это особенно полезно… Просто вы, ребята, ещё не сталкивались с подобным, а мне приходилось отслеживать некоторые беременности. Так вот: если будущая мама не урождённый оборотень, а просто носитель оборотнической крови — ну мало ли, по каким причинам — то в большинстве случаев она как бы перебаливает фазу первого оборота в лёгкой форме. И процесс этот, кстати, управляем. Можно простимулировать оборот, после чего мама станет полноценной двуликой. Правда, ждёт её потом обучение под контролем старших, и не вам объяснять, почему. Но чаще всего женщины отказываются от нового Дара в пользу будущих детишек, и тогда тот, побродив немного в её крови, полностью уходит в магическую матрицу ребёнка, усиливая то, что он и так получил от отца-оборотня.

— Хм… — опять задумчиво повторяет Мага.

— Именно. Кстати, если вспомнить, что «наш» биологический отец, то есть Васюта, сам не оборачивался, но в родне его до сих пор имеются полуволки, а ты, Мага, поделился с детишками своей аурой, в которой тоже, кстати, кое-что заложено… Волк, нетопырь и орлан, да? Случай у вас, конечно, интересный. Ваши тройняшки и без Ванечкиной помощи смогут менять ипостаси. А уж если она с ними поделится…

Осторожно прикасаюсь к вискам.

— Погодите. Дайте подумать. У меня что же, есть выбор?

Друг-друид протягивает мне кружку с душистым травяным сбором.

— Попробуй. Настоялся в меру. Можешь мёду добавить, будет хорошо… В общем, Вань, у тебя целых дня три насчёт подумать, что с этим Даром делать. Вне Долины лимит времени был бы жёстче, но конкретно тебе с условиями, скажу так, повезло. Не торопись, поскольку выберешь раз и навсегда.

Я уже собираюсь брякнуть: «А что тут думать-то?» У меня ещё обережный Дар — «терра инкогнита», «земля неизведанная», я с ним только начала по-настоящему знакомиться… Но, помыслив, уточняю:

— А малышам мой оборот не повредит, случись что?

Он отрицательно машет головой.

— Ни в коем разе. Единственное, что уточню: организм таки подстроится под их размеры. Так что, прости, Ваня, но стать белочкой или зайчиком, как я поначалу обещал, тебе не светит. Это я погорячился.

Мне вдруг становится весело. То ли от его последних слов, то ли от действия волшебного чая, жар от которого растекается по жилочкам, снимая боль и ударяя в голову несильным хмелем.

— Вот и ладно. А то удеру от вас в невменяемом состоянии, да ещё спрячусь так, что не найдёте!

Они с Магой переглядываются. И кивают, о чём-то явно договорившись.

— Найдём, Ваня, — ласково говорит друид. — В тебе ж моя кровь, я её всегда учую. Ты пей, пей. Лучше стало? Вот и славно… И, кстати, напомню ещё раз: это — Долина, в ней все магические изменения умягчаются. И ежели всё-таки надумаешь принять новую ипостась — не бойся, когда она попытается тебя подчинить, тебе грозит разве что временное раздвоение личности. А потом человеческая природа возьмёт верх. Я ведь уже сказал, что тебе повезло с этим местом.

И решительно придвигает к себе свою тарелку, всем видом давая понять, что первичный инструктаж закончен.

Травяной чай, кстати, он разливает на всех. И на мой вопросительный взгляд поясняет:

— А он всем на пользу, кто оборачивается. Вдруг за тобой придётся побегать или полетать? Ты уж особо далеко не удирай.

Мага неожиданно фыркает.

— Да уж. Когда я впервые обернулся волчонком, меня трое суток искали. А я в такой эйфории был… Вроде и соображал всё, но увидел мир с совершенно иной стороны. И ошалел. Возвращаться в слепо-глухо-немое бесчувственное тело, каким сам себе казался, как человек, уже не хотелось. Меня только Ник нашёл и задал порядочную трёпку.

— А я…

Аркадий задумчиво улыбается, вспоминая что-то.

— До сих пор не знаю, сколько меня плющило. Я ж иномирец, если помните. Попал из немагического мира, был как оглушённый. Мало того, что единожды обернулся — для меня это само по себе шок — так ещё и полиморфом оказался. Хочу — в слона превращусь, хочу — в бабочку. Хоть в небо, хоть в море — везде приживусь. Вот покуролесил!.. Пока меня будущий наставник не отловил и тоже наподдал, не хуже, чем тебе, наверное. Ты-то был свободным, а меня затянуло в Сороковник! Мне рулить надо, чтобы квест не упустить, а я слюни пускаю в чужой шкуре. В общем, у каждого — своё.

Какое-то время мы прихлёбываем волшебный напиток молча. А потом я вспоминаю о подарках, заготовленных с вечера. И огорчаюсь.

— Эх, придётся теперь дома сидеть. Жалость-то какая! Мне так хотелось порадовать Боровичка, да и поглядеть на него поближе!

— А смысл сидеть? — Аркаша пожимает плечами. — Хочется — иди, радуй, святое дело, а мы с Магой где-нибудь мимо пробежим. Кстати, ты что, серьёзно собиралась сама надевать молодому непоседливому мантикорышу чехольчики на когти? На ядовитые и несточенные? Смеёшься? Вот подаришь, а дальше я сам с ним позанимаюсь. Заодно покажем ему полосу препятствий. Пусть побесится с пользой, а заодно чужие запахи унюхает и начнёт привыкать, что он здесь не один.

— Ты тоже знаешь про «Детский сад»?

Мужчины смотрят на меня так снисходительно, что я краснею. И мысленно отвешиваю себе щелбан за недогадливость. Кому же, как не Аркадию, Главе Клана Друидов, члену Совета Магов, не знать! Он, поди, как раз был среди тех, кто этих детёнышей нашёл ещё в стазисе, а потом сюда, в Долину, определил…

***16.4

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. (Тут должен быть ехидный смайлик.) Для меня, привыкшей, что перемещение в пространстве на каких-то три-четыре километра отнимает считанные минуты езды, либо вообще секунды, если речь идёт о портале, оказывается настоящим обломом тот факт, что в поместье покойного мастера О’Харры, где ныне гостят Лусия с Боровичком, так запросто не попадёшь. Мой некромант ни разу там не бывал, а высверливать портал наугад — дело рискованное. Хорошо, если просто промахнёшься; а если буквально перережешь им кого-нибудь, кто случайно окажется в точке перехода? Лишь крайняя необходимость может сподвигнуть на подобную авантюру. А нынче не тот случай.

Автомобилей же в Гайе, понятное дело, не водится. Кое-где на улицах больших городов мелькают первые мобили на магических кристаллах-накопителях, но разве что в качестве новинок-курьёзов. Так называемая техномагия делает здесь первые робкие шаги. Жизнь в магическом мире нетороплива, размеренна, и местных жителей вполне устраивают средства передвижения на конной тяге. Либо, если речь о значительных расстояниях — услуги портальщиков-профессионалов.

До нужного нам особнячка надо отмахать километра четыре лесом, пёхом и с песней, по грунтовой, но хорошо утоптанной дороге. В обычное время даже для беременной-меня — не проблема; мы с Магой и не такие пешие прогулки устраивали по Тардисбургу. Но именно сейчас со своим веским словом эксперта по оборотням влезает Аркаша.

— Не нужно тебе пока так нагружаться, Ваня. Мало ли, что спровоцируешь? Спокойно посиди дома, дождись нас. Мы с Магой пройдёмся до места, навесим там портал и придём за тобой. Договорились?

Ну… логично, что ещё сказать. Однако извечное женское упрямство заставляет, если не протестовать, так хотя бы поторговаться:

— А мне всё это время прикажете в четырёх стенах сидеть? Погулять-то хоть можно? — Состроив огорчённую мину, давлю на жалость: — Хоть по бережку походить или по лесу. Аркаша, очень хочется!

Он задумчиво чешет кончик носа.

— Собственно, если недалеко — большой беды не вижу, даже если опять «волна» накатит, как ночью… Да нет, не должно накатить, сбор я тебе привёз хороший. Гуляй. Только далеко не отходи, чтобы потом долго не искать.

— Я найду, — лаконично замечает мой супруг. — Кольцо-то на ней! Учую.

— Ну и в добрый час тогда. — Хлопнув по коленкам, друид поднимается из-за стола, кивает Маге. — Тогда пошли. А хочешь — побежали на своих четырёх, разомнём лапы-то. Не забыл ещё, как это делается?

Провожать на крыльцо и махать платочком вслед не выхожу. Неписанная этика общения с оборотнями подразумевает, что подсматривать за оборотом — дурной тон. Поэтому ограничиваюсь любованием из окна: как огромный чёрный волк и не уступающий ему в габаритах серый пересекают поляну и по дорожке, вымощенной жёлтым кирпичом, углубляются в чащу. Ага. Шустро бегут, красиво…

Неспешной трусцой взрослый волк одолевает за час около восьми километров. Знаю, потому что, было дело, расспросила моего драгоценного о возможностях второй его ипостаси. Интересно же! Значит, полчаса у меня в запасе есть. Вот только прихвачу рюкзачок с гостинцами, чтобы не возвращаться, когда за мной явятся Он лёгкий, особо не потянет, а мне всё спокойнее. К тому же, есть у меня одна тайная задумка.

Дело в том, что книгу сказок я заказала не одну, потихоньку от Маги поведав нашим девицам об уникальных детёнышах. Ведь они, в сущности, совсем ещё малыши! Если Боровичку так понравилась книжка с картинками, то не исключено, что и остальных она приведёт в восторг. Поэтому, хорошенько запомнив чарования Маги над первой книгой, я потихоньку поколдовала над второй, чтобы одарённые детки не спалили её случайно, не утопили и не закаменили… тьфу, не обратили в камень. Если им понравится — поставим книжное дело на поток. Мага ведь предлагал мне заняться городской библиотекой? Та, судя по ухоженности здания, не бедствует, поэтому я займусь совсем иной библиотекой. Такой, которая помогла бы ребятам и зверятам из иных миров приспособиться к миру здешнему, лучше узнать его, пройти со временем, как сейчас говорят, социализацию. Ведь рано или поздно изоляция закончится. И придётся им, как выросшим детдомовцам, шагнуть в большой мир. Насколько они будут готовы?

Для всех будет лучше, если их детский дом, «Детский сад» окажется семейным. А с Советом, отстранившим дона Куадро от курирования, я поговорю, и не одна, а предварительно накрутив Аркашу. Нам ведь ещё и преподаватели понадобятся, и маги, и детские психологи…

Дел впереди — уйма!

Из дома я выхожу по совсем иному маршруту, нежели мои мужчины. Они ломанулись в лес, разминать лапы, я же намерена пройтись вдоль берега, обогнуть озеро и прокрасться к детскому павильону. Днём его обитатели спят, поэтому очень надеюсь, что никого не потревожу и не напугаю. Наверняка поблизости найдётся местечко, где можно будет оставить книгу на виду.

Широкая песчаная полоса окаймляет берег лишь со стороны дома дядюшки Георга, а далее к кромке воды вплотную подступает лес. Однако продираться сквозь густой подлесок и уворачиваться от веток, имеющих обыкновение тыкаться в глаза, не приходится. Похоже, срабатывает удивительная магия этого места, заботящаяся об обитателях. Прямо под ногами приминается трава, намечая тропинку, пусть не прямую, петляющую меж деревьев, овражков и промоин, но вполне удобную, позволяющую поберечь ноги. Озеро само по себе не слишком велико, «Детский сад» стоит на противоположном берегу, но добираться приходится не по прямой, а по окружности, так что путь не короток. Впрочем, импровизированная дорожка сама ложится под ноги, тело поёт, забыв о ночных испытаниях, почти бежит упоительно легко… На какое-то время меня накрывает в чистом виде эйфория. Я даже забываю о цели прогулки. Я растворяюсь в этом лесу, улавливаю каждый шорох, каждый птичий посвист, наслаждаюсь запахами поздней земляники и каких-то ещё, неизвестных, но спелых, истекающих соком ягод, подмечаю грибные полянки, остающиеся пока нетронутыми, чувствую схроны белок и бурундуков — припасы на зиму, хоть здесь она гораздо мягче…

И вдруг сверху на меня что-то обрушивается.

Инстинктивно припадаю к земле, закрыв голову руками… и в тот же миг, впрочем, осознаю, что «обрушилось» — слишком громко сказано, и лишь в переносном смысле. На самом деле нахлынувшие ощущения и впрямь можно сравнить с «волной», как обозначил Аркадий. Во-первых и в главных — наимощнейшее чувство тревоги. Именно оно едва не сбило с ног, развернув, не давая пройти ни шагу дальше, вопия: «Туда нельзя!» А ещё — неслышный уху, словно прорвавшийся из соседнего измерения, зловещий треск рвущегося пространства. Будто лопнул и расползается в клочья купол магической защиты, воздвигнутый когда-то над Долиной Магов.

«Ива!»

«Ваня, ты где?»

Оба голоса звучат в голове одновременно. И нахлынувший было страх отступает. Я не одна.

Ощущение взгляда, шарящего по земле откуда-то сверху, столь отчётливо, будто наждаком по коже, и я невольно шарахаюсь под ближайший кряжистый дуб.

Магин голос напряжён, но говорит он чётко, сугубо по делу.

«Ива, у нас, похоже, несанкционированный прорыв. Сверху, с неба. Нарушитель пока один; мы справимся. Главное — укройся под деревом, чтобы не засекли. Никуда не уходи: так я быстрее тебя найду и вытащу в безопасное место. Ничего не бойся: кольцо защитит и замаскирует. Просто будь на месте, хорошо?»

«Всё поняла. Удачи», — отвечаю быстро.

Что нам, впервой в передряги попадать?

И как ни хотелось бы мне, откровенно говоря, драпануть во все лопатки, под защиту надёжных стен и крыши, здравый смысл призывает слушаться. В беге-то меня куда как быстро отследят, сверху-то. Может, этим неизвестным нарушителям я даром не нужна, но кто ж их знает? К тому же, когда два Архимага гоняются за не-знаю-кем, но очень опасным, лучше не путаться под ногами.

…И всё почти обошлось, потому что тем же сенсорным внутренним органом я уже ощущала, что тяжёлый недобрый взгляд начал отдаляться — куда-то вглубь леса — и пересидела бы я эту охоту под ракитовым кустом, и спокойно дождалась бы своих. Но тут вдруг за моей спиной раздалось испуганное басовитое мяуканье.

[1] Крепатура — синдром отсроченной боли, сложные, в том числе болевые ощущения в мышцах, возникающие через несколько часов после непривычной или интенсивной нагрузки.