Отныне и навеки

Глава шестнадцатая

Эмили быстро ехала домой, с трудом видя дорогу из-за накатившихся слез. Он не хотела слишком бурно реагировать, но у нее на самом деле не было другого выбора. Дэниел солгал ей о самой важной части его жизни – своем имени. Какой человек способен на такое? Даже если он изменил имя, потому что ненавидел или стеснялся его, Эмили не ожидала, что такое всплывет в разговоре. Она не использовала свое полное имя, Эмили Джейн, но она говорила об этом Дэниелу, и даже тогда, в том разговоре Дэниел не удосужился сказать ей. Поэтому у нее сложилось впечатление, что он намеренно скрывает от нее свою личность.

А если он солгал ей об этом, возможно, то, что женщины говорили о череде разбитых им сердец, также может быть правдой.

Подъехав к дому, Эмили увидела во дворе Дэниела, направляющегося к кустарникам. Он обернулся и нахмурился, услышав звук быстро приближающегося автомобиля и резкий скрип тормозов, когда она остановилась. Кое-как припарковав машину под необычным углом, она выпрыгнула с пассажирского сидения, не заглушив двигатель и оставив дверь нараспашку, и помчалась в сторону Дэниела.

– Кто ты? – закричала она, колотя его кулаками в грудь.

Дэниел отпрянул, явно шокированный и сбитый с толку.

– Что за вопрос?

– Скажи мне! – кричала Эмили. – Тебя зовут не Дэниел, не так ли? Тебя зовут Дэшиел, Дэшиел Мори.

Между бровей Дэниела проступила морщина.

– Как…как ты узнала?

Эмили кричала обвинительным тоном:

– Я услышала этот из разговора двух женщин на барахолке. Потому что у тебя не хватило смелости признаться мне самостоятельно. Ты представляешь, как унизительно это было для меня? – она чувствовала, как кровь закипает от ужасающего воспоминания.

– Послушай, Эмили, я могу объяснить, – сказал Дэниел, положив руки ей на плечи.

Эмили убрала его руки.

– Не прикасайся ко мне. Ты лгал мне все это время. Это правда. Просто скажи мне прямо, тебя на самом деле зовут Дэшиел?

– Да. Но я изменил имя. Это…

– Не могу поверить. А женщины? Это все правда, да? – она сердито вскинула руки.

– Женщины? – нахмурившись, спросил Дэниел.

– Все эти разбитые тобой сердца! У тебя есть репутация, Дэниел. Или лучше сказать Дэшиел? – она отвернулась, на глазах выступили слезы. – Я больше не знаю, кто ты.

Дэниел эмоционально выдохнул.

– Ты знаешь, Эмили. Я именно тот человек, которым всегда был.

– Но КТО этот человек? – закричала Эмили, ткнув в него пальцем. – Жестокий преступник, отправляющий людей в больницу? Чувствительный фотограф, сбежавший из дома? Донжуан, который использует женщин, а затем бросает их, когда надоест? Или же ты просто тихий, скромный сторож, который живет за мой счет?

Дэниел от удивления открыл рот, и Эмили поняла, что переборщила. Но она не могла вынести того, что Дэниел солгал ей после всего, через что они вместе прошли. Она поделилась с ним многим – своими мечтами, своей болью, своим прошлым, она делила с ним кровать. Она доверяла ему, возможно, зря.

– Это удар ниже пояса, – бросил Дэниел в ответ.

– Убирайся с моей земли, – прокричала Эмили. – Убирайся из сторожевого домика! Убирайся! И забери свой дурацкий мотоцикл!

Дэниел просто стоял и смотрел на нее со смесью шока и разочарования на лице. Эмили никогда бы не подумала, что он будет так на нее смотреть. Глядя в его глаза, понимая, что этот взгляд был вызван ее грубыми словами, она чувствовала, будто ей в сердце вонзили кинжал. Дэниел не произнес больше ни слова. Он спокойно пошел к гаражу и вывел свой мотоцикл. Он завел мотор и, бросив на нее последний каменный взгляд, уехал прочь.

Эмили смотрела ему вслед, сжав руки в кулаки, ее сердце бешено билось, и она думала о том, был ли это последний раз, когда они виделись.

*

Эмили устало поплелась обратно в дом. Ссора с Дэниелом утомила и вымотала ее. Она отчаянно хотела поговорить с Эми, но в последнее время ей казалось, что подруга сердится на нее. Они все реже обменивались сообщениями, которые становились все короче и короче, и могли не общаться днями. Если сейчас она позвонит Эми и начнет ныть о мужчине, о котором даже ни разу не упомянула в разговоре, это, вероятно, окончательно похоронит их дружбу.

Проходя по коридору, она чувствовала, что все в доме пропиталось Дэниелом. Пятно краски на полу у лестницы, откуда они начинали красить коридор, оставленное им, когда он чихнул. Немного кривая рамка для фотографий, которую они долго пытались выровнять, пока не сдались и не решили, что это стена кривая, а не рамка. Куда бы она ни глянула, все напоминало о Дэниеле. Но сейчас Эмили хотелось отдалиться от него не только физически, но и мысленно. В этот момент до нее дошло, что в доме есть одна комната, где она еще не была и которая не пропитана Дэниелом. Комната, которая идеально сохранилась, которая оставалась нетронутой на протяжении даже не двадцати, а двадцати восьми лет. Это была общая спальня Эмили и Шарлотты.

Эмили поднялась наверх, переполненная тоской. Она избегала этой комнаты с самого приезда. Эту привычку она переняла у родителей, которые никогда больше не заходили туда после смерти Шарлотты. Они сразу же переселили Эмили в другую комнату, закрыли дверь в ту спальню, напоминавшую им об умершем ребенке, и никогда больше ее не открывали. Будто было так просто избавиться от боли, связанной с утратой.

Эмили прошла по коридору и дошла до двери. На ней были небольшие царапины и вмятины, оставленные ей и ее сестрой во время игр в кошки-мышки, когда они бегали и небрежно хлопали дверью. Она положила руку на дверную ручку, размышляя о том, насколько плохая эта идея, поскольку она и так сейчас очень ранима, и делает ли она это, чтобы наказать себя, чтобы причинить себе боль. Но она хотела быть рядом с сестрой. Смерть Шарлотты лишила ее возможности довериться кому-то. Она не могла поговорить с ней о проблемах с мальчиками или трудностях в отношениях. А сейчас она чувствовала, что таким образом максимально сблизится с сестрой. Поэтому она крепко взялась за ручку, повернула ее и переступила порог комнаты, в которой время застыло.

Войти в эту комнату было все равно, что открыть капсулу времени или наткнуться на семейную фотографию. Эмили сразу же поглотила ностальгия. Даже запах комнаты, хоть и скрытый под облаком пыли, вызвал воспоминания и чувства, о которых она забыла. Она не могла сдерживать слезы. Из горла вырвался громкий всхлип, и она прикрыла рот рукой, сделав еще один шаг в комнату, хранившую бесценные воспоминания о ее сестре.

Девочкам отдали самую большую комнату в доме. В одном конце располагалась антресоль, а в другом – панорамные окна с видом на океан. Эмили вспомнила, как заставляла кукол забираться по лестнице на антресоль, представляя, будто это гора, а они – отважные исследователи. Воспоминания о далеком прошлом вызвали печальную улыбку на лице Эмили.

Она ходила по комнате, поднимая вещи, к которым не прикасались почти три десятилетия. Копилка в форме мишки. Пластиковая пони ярко-розового цвета. Глядя на все эти яркие игрушки, которыми она и Шарлотта наполнили комнату, Эмили не смогла сдержать смех. Должно быть, мама сходила с ума при виде того, как они наполнили самую красивую и стильную комнату в доме разноцветными осьминогами. Даже деревянный кукольный домик в углу был обклеен наклейками и покрыт блестками.

В углу комнаты располагался большой встроенный шкаф. Эмили стало интересно, сохранились ли там их наряды принцесс. У них были костюмы всех диснеевских принцесс. Эмили больше всего нравился костюм Русалочки, а Шарлотте – Золушки. Эмили подошла к шкафу и открыла его. Заглянув внутрь, она увидела, что вся одежда Шарлотты по-прежнему была там, нетронутая с момента ее смерти.

Рассматривая одежду, Эмили вспомнила еще кое-что. Но это воспоминание было более живым, чем те, которые возникали, пока она ходила по комнате. Это воспоминание было реальным, настоящим и опасным. Она оперлась о стену, чтобы устоять на ногах, когда в ее сознании возникла ясная картина того, как рука Шарлотты выскользнула из ее, и ее ярко-красный плащ исчез за серой стеной дождя.

– Нет! – закричала Эмили, понимая, чем закончилась история, и отчаянно желая предотвратить неизбежное, тот момент, когда ее сестра упала в воду и утонула.

Вдруг ее видение прекратилось, и Эмили оказалась в спальне, ее ладони были мокрыми от пота, сердце выскакивало из груди. Она посмотрела вниз и обнаружила, что крепко сжимает в руке рукав того самого плаща; этот узор в горошек ни с чем нельзя было спутать. Должно быть, она схватила его, когда переживала то ужасное воспоминание.

«Подожди», – вдруг подумала Эмили, разглядывая крошечный плащ в своей руке.

Она порылась в шкафу и нашла ботинки Шарлотты с божьими коровками.

Эмили всегда считала, что Шарлотта упала в воду и утонула, потому что она отпустила ее руку во время грозы. Но тут были ее вещи. Если только мама не высушила и не постирала их после того, как им вернули тело Шарлотты, а затем не положила их в шкаф с другими вещами, Шарлотта, должно быть, вернулась в тот день домой целая и невредимая. Может быть, Эмили объединила два разных события в своей памяти? Шарлотта умерла после грозы? От чего-то еще?

В мгновение Эмили выбежала из комнаты и понеслась вниз к мобильному, который лежал на своем привычном месте у входной двери. Она взяла его в руки, пролистала номера в телефонной книге и набрала маму. Послышались гудки.

«Давай же, возьми трубку», – шептала она сама себе, желая, чтобы мама ответила.

Наконец она услышала статический шум, указывающий на соединение, а затем послышался голос мамы, который она не слышала уже несколько месяцев.

– Я все думала, когда же ты позвонишь и извинишься за то, что убежала из Нью-Йорка.

– Мама, – запинаясь, произнесла Эмили. – Я не затем звоню. Мне нужно кое о чем с тобой поговорить.

– Дай угадаю, – сказала мама, вздыхая. – Тебе нужны деньги, верно?

– Нет, – решительно ответила Эмили. – Мне нужно поговорить с тобой о Шарлотте.

На другой стороне провода повисла долгое, тяжелое молчание.

– Нет, не нужно, – наконец ответила мама.

– Нет, нужно, – настаивала Эмили.

– Это было давно, – сказала мама. – Я не хочу копаться в прошлом.

Но Эмили больше не собиралась принимать ее отговорки.

– Пожалуйста, – уговаривала она. – Я не хочу вечно молчать о ней. Я не хочу забывать. У нас нет никого, кроме друг друга.

Услышав эти слова, мама будто смягчилась. Но она оставалась черствой, как обычно.

– Почему ты вдруг решила поговорить о ней?

Эмили прикусила губу, зная, что маме не понравится ответ.

– На самом деле это был папа. Он оставил мне письмо.

– Ох, неужели? – сказала мама с очевидным раздражением в голосе. – Как мило с его стороны.

Эмили старалась не подкреплять злость матери. Она не хотела начинать эту старую ссору об ее отце.

– И что там написано о Шарлотте?

Эмили переминалась с ноги на ногу. Даже спустя месяцы вдали от невозмутимой мамы старая потребность в том, чтобы угодить ей, возобновилась, из-за чего Эмили чувствовала неуверенность и волнение. Ей понадобилась много времени, чтобы сформулировать предложение, чтобы вытянуть из себя слова, которые она хотела сказать.

– Ну, он сказал, что в смерти Шарлотты не было моей вины.

На другом конце снова повисла долгая пауза.

– Я не знала, что ты считала, будто это твоя вина.

– А откуда тебе знать? – сказала Эмили. – Мы никогда об этом не говорили.

– Потому что я не думала, что здесь есть, о чем говорить, – сказала ее мама, оправдываясь. – Она умерла в результате несчастного случая, и на этом все. С какой стати ты решила, что каким-то образом виновата в этом?

Эмили вновь почувствовала, что в голове роятся мысли. Было так непривычно вести этот разговор с мамой после стольких лет молчания и отстраненности. Она почувствовала, как в горле собирается ком, а на глазах выступили слезы.

– Потому что я отпустила ее руку во время грозы, – произнесла она сквозь всхлипывания. – Я потеряла ее, а потом она утонула в океане.

Ее мать громко вздохнула.

– Не в океане, Эмили. Она не так умерла.

Эмили почувствовала, как вокруг нее рушится мир. Все, во что она верила, разбилось вдребезги. Мало того, что Дэниел предал ее доверие, но теперь она не может доверять и собственным воспоминаниям?

– Тогда как она умерла? – спросила Эмили тихим, взволнованным голосом.

– Ты правда не помнишь? – спросила мама, шокированная и сбитая с толку. – Эмили, твоя сестра утонула в бассейне. Ни ты, ни гроза, ни при чем.

– В бассейне? – изумленно повторила Эмили.

Но как только слова сорвались с ее губ, на нее обрушился шквал воспоминаний. Она бросила телефон и помчалась в кабинет отца. Там Эмили взяла связку ключей, найденную в сейфе, со всеми маленькими ключами. Она понеслась через дом, ее громкие шаги встревожили щенков, отчего они злобно залаяли.

Она выбежала через входную дверь, даже не обувшись, и побежала к сараю. Радж убрал упавшее дерево с крыши, поэтому, чтобы попасть внутрь, нужно было лишь пробраться через сломанные доски. Она прошла мимо разрушенной проявочной, мимо коробок, в которых лежали размоченные дождем остатки фотографий Дэниела, затем подошла к двери, которую увидела, когда оказалась здесь впервые, к двери в никуда. Она пробовала один ключ за другим, пока не нашла подходящий, затем провернула его в замке и открыла дверь.

Дверь распахнулась и ударилась о стену, звук от удара эхом разнесся по помещению. Эмили заглянула в новую, неизведанную комнату. И увидела его. Большой пустой бассейн, в котором утонула Шарлотта, после чего жизнь Эмили изменилась навсегда.

Она видела ее теперь, свою маленькую сестричку в пижаме с мишками, лежащую лицом вниз в воде. Воспоминания накрыли ее ураганом.

Родители сказали им, что собираются поставить в летнем домике бассейн. Они с Шарлоттой пытались найти его, заглядывали в разные комнаты в поисках, а затем наконец нашли его в пристройке. Шарлотта тут же захотела поплавать, но Эмили знала, что им не позволят сделать этого без присмотра, и напомнила младшей сестре, чтобы она не проболталась, что они нашли бассейн. В тот вечер мамы не было дома, а отец уснул на диване. Шарлотта, должно быть, вылезла из кровати, чтобы тайком поплавать. Что-то заставило Эмили проснуться; возможно, непривычная тишина из-за отсутствия Шарлотты, посапывающей рядом на кровати. Она отправилась искать сестру и нашла ее в бассейне. Эмили пришлось будить отца, находящегося в пьяном угаре.

Эмили потрясла головой, почувствовав приступ тошноты. Она отказывалась верить в это. Это было причиной отсутствия ее воспоминаний? Потому что, увидев сестру мертвой, она получила тяжелую психологическую травму, которая вытеснила любые воспоминания? А ее сознание, пытаясь заполнить пробелы, превратило чувство вины, в обвинение?

Дело было не в грозе. Это не было ее виной. Все эти годы она жила под грузом вины, не имевшей оснований, просто потому, что родители научили ее игнорировать проблемы, забывать о неприятных моментах из прошлого. Из-за них она подавляла травму от того, что нашла Шарлотту в бассейне лицом вниз двадцать восемь лет назад, и ее сознание пыталось заполнить пробелы, объяснить отсутствие Шарлотты, выудив воспоминания, которые имели наибольший смысл.

Она действительно не была виновата.

Эмили упала на колени у края бассейна и зарыдала.

*

Неистовый лай Могси наконец привел Эмили в чувство. Она посмотрела вверх, не понимая, как долго просидела здесь, у бассейна, всматриваясь в пустоту, но когда она встала и вернулась в сарай, небо, которое виднелось через дырку в крыше, уже было темным. Мерцали звезды, а луна была мутной. Вдруг Эмили поняла, что ее плохо видно из-за дыма. Принюхавшись, она поняла, что что-то горит.

Испугавшись, Эмили выбежала из сарая и побежала по газону. Из окна кухни валил дым. Изнутри дома доносился лай Могси и щенков.

– О боже, нет, – закричала она вслух, когда бежала по траве.

Добравшись до двери в кухню, она потянулась к ручке, как вдруг какая-то сила помешала ей. Эмили замерла и подняла глаза. Это был Дэниел, внезапно возникший из ниоткуда.

– Ты сделал это? – кричала она, испуганная, что он устроил поджог из мести.

Дэниел уставился на нее в ужасе от обвинения.

– Если откроешь дверь, создашь тягу. Пламя вырвется наружу. На тебя. Я тебе жизнь спасаю!

Эмили слишком паниковала, чтобы почувствовать вину. Все, о чем она могла думать, это то, что дом горит, а щенки заперты внутри, и их лай эхом раздается в ее голове. Через окно кухни виднелись прыгающие рыжие языки пламени.

– Что делать? – кричала она, от паники хватаясь за волосы не в силах соображать.

Дэниел бросился к шлангу, прикрепленному к углу дома для полива газона. Он повернул ручку, и из него хлынула вода. Затем он локтем разбил окно в двери кухни и уклонился от пламени, вырвавшегося к источнику кислорода над его головой. Дэниел просунул шланг в окно и начал тушить пламя водой.

– Беги в сторожевой домик, – крикнул он Эмили. – Вызови пожарных.

Эмили не могла поверить, что это происходит. В голове носились мысли, она была растеряна и напугана. Дом горел. После всех усилий, которые они приложили для его ремонта, все в буквальном смысле было охвачено огнем.

Она добралась до сторожевого домика и распахнула дверь. Взяв телефон, она кое-как смогла набрать 9-1-1.

– Пожар! – прокричала она после соединения с оператором экстренной службы. – Уэст Стрит.

Передав информацию, Эмили помчалась обратно к дому. Дэниела нигде не было, а дверь была широко открыта. Она поняла, что он внутри.

– Дэниел! – закричала она, охваченная ужасом. – Где ты?

В этот момент Дэниел появился сквозь дым с корзинкой скулящих щенков и Могси, бежавшей за ним.

Эмили упала на колени и заключила щенков в объятия, чувствуя облегчение, что они в порядке. Они все были в саже. Она взяла Рейн и вытерла пепел с его глаз, а затем проделала то же самое с остальными. Могси лизала ей лицо и виляла хвостиком, будто понимала опасность ситуации.

В этот момент Эмили заметила в окне отражение мерцающих фар. Обернувшись, она увидела, как по обычно спокойной улице несется пожарная машина с сиреной. Она подъехала прямо к дому, и пожарные выпрыгнули из нее, тут же взявшись за дело.

– Внутри кто-то есть? – спросил один из них.

Она покачала головой и, не в силах сказать ни слова, наблюдала, как они выбили дверь в кухню и ворвались внутрь.

Дэниел нерешительно подошел к ней. Она посмотрела на него, на его волосы, припорошенные пеплом, и испачканную сажей одежду.

– Я только починил чертову дверь, – сказал он.

Из горла Эмили вырвалось нечто среднее между всхлипыванием и смехом.

– Спасибо, что пришел, – тихо произнесла она.

Дэниел лишь кивнул. Они повернулись к дому и молча смотрели, как облако дыма превращается в тонкую струйку.

Через несколько минут из дома появились пожарные. Главный подошел к Эмили.

– Что случилось? – спросила она.

– Кажется, у вас был неисправный тостер, – ответил он, показывая искореженный предмет.

– Дом сильно пострадал? – напряглась она, готовясь к неутешительным новостям.

– Только повреждение дымом от расплавленного пластика. Нужно проветрить помещение: дым токсичен.

Эмили почувствовала такое облегчение, услышав, что дом лишь немного пострадал от повреждения дымом, что обвила руками шею пожарного.

– Спасибо! – воскликнула она. – Большое вам спасибо!

– Я просто делаю свою работу, Эмили, – ответил он.

– Подождите, откуда вы знаете, как меня зовут? – ошеломленно спросила Эмили.

– От отца, – ответил пожарный. – Вы ему очень нравитесь.

– А кто ваш отец?

Берк с заправки. Я Джейсон, его старший сын. В следующий раз, когда будете устраивать вечеринку, пригласите и меня, ладно? Мне кажется, отцу никогда в жизни не было так весело, как в тот вечер. Если вы и вправду такая хорошая хозяйка, я тоже хочу прийти.

– Обязательно, – ответила Эмили, слегка пораженная событиями этого вечера и тем, что все в этом маленьком городе знают друг друга.

Эмили и Дэниел наблюдали, как уехала машина, а затем вошли в дом, чтобы оценить ущерб. За исключением вони, черного пятна, поднимающегося по стене и расплавленного квадрата на кухонном столе, кухня в целом выглядела нормально.

– Я могу заплатить за разбитое окно, – сказал Дэниел.

– Не говори глупостей, – ответила Эмили. – Ты помогал.

– Это едва ли можно назвать пожаром. Я слишком бурно отреагировал. Просто боялся, что Могси с щенками задохнутся от дыма.

Он поднял Могси и почесал ей за ухом, а она в знак благодарности лизнула его нос.

– Ты все сделал правильно, – добавила она. – Огонь распространяется быстро. С помощью шланга ты не допустил этого.

Она посмотрела на Дэниела, который склонил голову и ссутулился.

– Почему ты вернулся? – спросила она.

Дэниел прикусил губу.

– Ты не дала мне возможности объясниться. Я хотел восстановить доброе имя.

После всего, что он для нее сделал, Эмили была перед ним в долгу.

– Хорошо. Давай. Восстанови репутацию.

Дэниел приставил стул и сел за кухонный стол.

– Дэшиел – это имя, данное мне при рождении, – начал он. – Но так же звали и моего отца. Меня назвали в его честь. Я официально сменил его, когда ушел из его дома, потому что не хотел стать нищим алкоголиком, как он.

Эмили заерзала от дискомфорта. Ее отец тоже часто выпивал. Это была еще одна общая деталь для нее и Дэниела?

– Эти люди в городе, – продолжил Дэниел. – Они помнят меня, как Дэшиела, потому что хотят видеть меня плохим. Они хотят, чтобы я стал таким. Стал плохим.

Он покачал головой. Эмили вжалась в стул от смущения.

– А что насчет женщин?

Он пожал плечами.

– У всех нас есть прошлое, правда? Не думаю, что мои прошлые отношения, были чем-то необычным для молодого парня в наше время. Эти женщины, вероятно, насторожены потому, что я так и не женился, понимаешь? Они думают, что я донжуан, потому что я встречался с девушками, у меня были длительные отношения, но я так и не остепенился. Я не святой, Эмили. У меня есть бывшие. Но, думаю, ты бы больше удивилась, если бы не было!

– Верно, – сказала она, раскаиваясь еще больше. – Прости, что пошла у них на поводу. Что позволила им убедить меня, что ты плохой.

– Теперь ты видишь, что это не так? Что я не человек, из-за которого люди попадают в больницы? Что я не тот, кто боится ответственности и сбегает? Не тот, кто задуривает тебе голову любовными штучками и поджигает твой дом?

Когда Дэниел произнес это вслух, все и правда звучало, как бред.

– Теперь я вижу, – робко сказала она.

– И ты ЗНАЕШЬ, кто я. Я тот парень, который однажды сидел и выхаживал щенка в грозу. Который отвел тебя в тайный розовый сад теплым весенним днем. Который купил тебе сладкую вату. Который целовал тебя и занимался с тобой любовью.

Она потянулся к ее руке. Эмили взглянула на его открытую и притягательную ладонь, и положила в нее свою, их пальцы переплелись.

– Не забывай также, что ты тот парень, который спас меня от огненного ада, – добавила она.

Дэниел улыбнулся и кивнул.

– Да, я и тот парень тоже. Парень, который никогда не обидит тебя.

– Хорошо, – сказала Эмили.

Она наклонилась и нежно его поцеловала.

– Потому что мне нравится тот парень.