Падающая звезда (СИ)

— Господин, мы нашли несколько похожих зданий. — Перед Ингом вытянулся Иизо и протянул планшет. — Башни строят только в ремонтных доках. В них разбирают корабли, если требуется ремонт обшивки. Вот эти находятся в Инлодиаре, а вот эти в Дааро. Есть еще похожие строения, но там несколько антенн на крышах, либо..

— Вот это, Дааро. Это они. Как долго до них добираться?

— По земле довольно долго. Но на небольшом челноке будем там очень скоро.

— Господин Неели, можете предоставить челнок?

— Конечно, господин Ингорамине-со-Суриандо, сейчас же распоряжусь.

— Господа, — Инг обратился к своим соплеменникам, — выведите мой корабль на орбиту. После посещения этого места мы скорее всего улетим.

— Но как же вечернее представление? Отчеты?

Челнок организовали молниеносно, но Неели все же настоял взять на борт нескольких патрульных из местных. Очень уж он переживал за безопасность дорогого гостя. В итоге Инга охраняли почти десяток вооруженных человек, еле поместившихся в чрево маленького корабля.

При подлете к городу Дааро, сердце Инга заколотилось, готовое выпрыгнуть из груди. Он испытал страх, какой не ощущал никогда в жизни. Что-то произошло, но он пока не знает что именно. Источник страха настолько близок, что возникает непреодолимое желание попросить охрану уничтожить все вокруг, лишь бы перестать его испытывать. Это ничто иное, как настоящий страх смерти. Вот только лиинцу слишком рано его испытывать.

Челнок сел посреди ремонтного дока, подняв вокруг себя столбы пыли. Инг первым выбежал по трапу, прикрывая лицо и сразу же заметил две странные фигуры. Они натянули защитные очки на глаза, прикрывая нос и рот руками. Рядом с ними в пыли лежало тело. Это он? Это и есть странное создание из легенд? Эти двое его убили? Ну, с другой стороны, они выполнили просьбу госпожи Аа и Ингу не придется пачкать руки.

Следом за лиинцем из миниатюрного корабля вывалились с десяток патрульных и окружили глисадинцев.

— Мы не опасны! Мы не опасны! — Кричал один из них, выставив ладони вперед. — У меня нет оружия.

Второй стоял молча и дожидался, когда челнок заглушит двигатели. Несмотря на нервную обстановку, Инг взял себя в руки и приветственно склонил голову.

— Приветствую, глисадинцы.

Ему ответили таким же поклоном.

— Кто это? — Инг указал на лежащее тело.

— Я не знаю кто это! Она… она хотела украсть корабль. Мы не при чем, мы только защищались! — Затараторил нервный глисадинец, все еще протягивая руки ладонями вперед.

— Она одна?

— Да, господин. — Спокойно ответил второй. — Здесь больше никого нет.

— Вы ее знаете? Лучше не врите, потому что я все равно узнаю.

— Нет смысла врать лиинцу, господин. — Ответил «спокойный». — Она появилась здесь примерно шестьдесят дней назад. Ее нашли на корабле за пределами Альянса. И она была единственной выжившей. С тех пор жила тут. Документов нет, поэтому откуда она — я не знаю.

— Наверно и языка ее в базе не было?

— Вы правы. И медицинский робот не распознал. Она хотела сбежать, а я попытался остановить. Обычно легкий удар рирном в правый бок останавливает большинство существ Альянса, но с ней не получилось. Я знаю, что это незаконно, но так вышло.

— Другое строение тела. Другой язык. Корабль за пределами Альянса… Вы не задумывались, что эта особь может быть крайне интересна для изучения? Почему не сообщили Альянсу о своей находке?

— Не я ее нашел, господин. Меня попросили за ней приглядеть, что я и сделал.

Инг наклонился к телу незнакомки и с ужасом осознал, что она все еще жива. Глаза, наполненные непониманием и страхом, не могли сфокусироваться на его лице, но были полны мольбы о помощи. Или это ее сознание посылает сигналы? Если он сейчас встанет и уйдет, она умрет. И Инг чувствовал, каково это, умирать на чужой планете, когда никто не поможет. Но он может спасти ее. Отвезти на свой корабль, подключить самых передовых роботов и спасти ей жизнь. Это было бы гуманно.

— И что же мне выбрать? — Прошептал он, едва шевеля губами.

Инопланетная незнакомка ничего не ответила, лишь продолжала испуганно метать взгляд в разные стороны в поисках хоть какой-то помощи.

Инг поднялся с земли, посмотрел на распластанное тело еще раз с высоты своего роста и обратился к своей свите:

— Мой корабль на орбите?

— Да, господин Инг. — Ответил лиинец в строгой форме. — Уже ждет.

— Благодарю. — Он посмотрел на спокойного глисианца и обратился к нему: — Господин, ваши действия нарушают закон и хорошо, что вы об этом знаете. Но я благодарен вам за помощь в поимке этого существа. Уверен, власти вашей планеты учтут мою благодарность при вынесении приговора.

Инг оставил навязанную Неели охрану и вместе с несколькими лиинцами и почти мертвой иноземкой взмыл на маленьком челноке в небо, оставив после себя больше вопросов, чем ответов.

Глава 5

Алина отключилась, когда ее затаскивали на маленький корабль посреди ремонтной станции. Что было дальше она не знала, но когда открыла глаза, на нее пристально смотрела линза очередного робота. Жаль, что только в фильмах герои теряют сознание сразу после ранения, а приходят в себя уже практически здоровыми. В жизни все по другому.

Девушка чувствовала, как из нее уходит жизнь, наполняя все тело сковывающей болью. Она даже кричать от боли не могла. И вместе с болью в память врезался ледяной взгляд Веда. Все это время он был безжалостным существом, а все его положительные качества были лишь глупой выдумкой. Он не землянин, поэтому глупо было пытаться предугадать его поведение и мотивы. Весь этот мир другой и нет никакой уверенности, что человечество захочет быть его частью.

Линза медицинского робота взволнованно заерзала, разглядывая бледное лицо. Он, должно быть, сам удивился живучести неизвестного организма. Хотя то, что ощущала Алина трудно назвать жизнью. Она почти не чувствовала рук и ног, а перед глазами летали яркие огоньки. Боль то накатывала всепоглощающей волной, то отступала. Мысли то собирались в единое целое, то разлетались на миллион осколков и собрать их не было ни сил, ни желания.

Кто-то вошел в комнату и сел напротив кровати, но у Алины никак не получалось повернуть голову и посмотреть на гостя.

— Вы в сознании? Можете говорить? — Эхом промурлыкал голос переводчика в ухе.

Язык не слушался, губы не шевелились, но она изо всех сил попыталась произнести:

— Муу… Муу кэыни лалло…

— Уже синхронизировал. Вы понимаете мою речь? Можете говорить?

— Все такое блестящее. — Алина с изумлением смотрела на яркие точки перед глазами. — Что это такое?

— Видимо так действуют препараты. Вас не просто было спасти.

— Спасибо.

— За что вы благодарите?

— За то, что вы все же спасли… хоть и не просто.

Алина с величайшим трудом повернула голову и посмотрела на собеседника. Худощавый, весь какой-то несуразно вытянутый, с яркими глазами фиолетового цвета и чуть смуглой кожей. Фиолетовые глаза? Должно быть новая галлюцинация.

— Вы помните, что произошло на Глисаде?

— Вроде да. Но сейчас очень тяжело собрать мысли. Они куда-то убегают.

— Это хорошо и плохо. — Незнакомец попытался улыбнуться. — Вы помните, как вас зовут?

— Алина.

— Это хорошо. Меня зовут Инг.

— Мы еще на планете? Я могу увидеть Веда?

— Кто такой Вед?

— Вееду. Он вообще засранец, но я должна извиниться перед ним.

— Что такое «засранец»? Этого слова нет в переводчике.

Алина попыталась улыбнуться, но внешне больше походило на искривленное болью лицо. Очень смешно слышать это слово из уст инопланетянина с галлюциногенными фиолетовыми глазами.

— Я позже добавлю это слово.

— Отвечу на ваш вопрос. Мы не на Глисаде. Вы какое-то время были без признаков сознания, поэтому не помните как покидали планету. Сейчас мы в открытом космосе, недалеко от границ Альянса. Пока безопаснее находиться тут.

— Очень жаль, что я все пропустила. Я видела планету с орбиты. Это было очень красиво.

Инг нервно ухмыльнулся. Он тоже видел эту планету с орбиты. И не своими глазами.

— Я вас пока оставлю отдыхать. Полученное повреждение очень серьезное, поэтому мы можем поговорить позже, когда вам станет лучше.

Инопланетянин Инг встал во весь рост и Алине показалось, что еще чуть-чуть и он ударится головой об потолок. В нем больше двух метров роста. На Земле он мог бы стать баскетболистом. На Земле вообще много возможностей для всех. Даже Вед нашел бы свое место. Но пока мысли разлетаются на мелкие части и кружатся вместе с яркими точками и фиолетовыми глазами, девушке совсем не хотелось думать о возможностях.

Следующее пробуждение было не таким радужным. Действие неизвестного препарата закончилось, разноцветные точки пропали, а сама комната, которая казалась ярко-белой, обрела вполне себе обычные серые черты. Правый бок уже не болел, но как-то странно ныл, словно кто-то трет под кожей железной щеткой. При этом ни пластыря, ни самого пореза Алина не увидела. Только тонкий, едва заметный шрам. И еще кто-то успел переодеть ее в длинный серый балахон. Хотелось верить, что это был робот, а не тот странный инопланетянин.

А еще было непреодолимое чувство голода. Такое сильно, что первым звуком, что услышала девушка после пробуждения, был стон умирающего кита в желудке. Ведомая голодом, она без особого труда встала на ноги и побрела к выходу. За дверью простирался полутемный коридор, в конце которого горел яркий свет. Дойдя до него, Алина оказалась в просторном, но совершенно пустом зале. Даже мебели не было. Только яркий свет и серые стены. Наверняка в этих стенах есть скрытые двери, но найти их не удалось.

Зато она отчетливо слышала гудение за серой обшивкой. Монотонное и гулкое, словно под ногами был просыпающийся вулкан, готовый вырваться наружу. Тогда, в самый первый раз, звук под полом был не так ощутим. Алина встала на колени и приложила ухо к стене у пола, чтобы лучше услышать этот величественный гул. В этой странной позе ее и застал знакомый высокорослый инопланетянин.

— Что вы делаете? — Удивленно спросил он.

— Это двигатели корабля так гудят? — Не отрывая уха от стены спросила Алина.

— Скорее всего.

Она не знала насколько большой этот корабль, но почему-то подумала, что он внушительных размеров. И этот гул, как сердце неведомого морского чудовища, заставляет весь корабль жить, дышать и функционировать, медленно проплывая по бесконечным просторам космоса.

— Он словно живой.

— Кто?

— Корабль. Пока работают двигатели, он живой. Мы дышим, не замерзаем и плывем и космосе. Стоит двигателю замереть и мы умрем вместе с кораблем.

— Никогда не думал об этом. Но раз вы хотите, пусть будет так. Вы уже пришли в нормальное состояние?

Алина с легкой улыбкой поднялась с пола, все еще ощущая под ногами легкое гудение. Инопланетянин оказался действительно высоким, пришлось задирать голову, чтобы увидеть его лицо. Как она и думала, у него вовсе не фиолетовые глаза. Они вообще непонятного цвета, то ли темно-синие, то ли вообще карие.

— Спасибо. Мне намного лучше. Куда мы летим?

— Никуда, мы пока дрейфуем за пределами Альянса.

— Зачем?

— Для безопасности.

— Мы в опасности?

— Безусловно.

— Почему? В смысле, какая опасность нам грозит?

— Самая разная.

От односложных ответов и переводчика в ухе у Алины начала болеть голова. Совсем не хотелось искать скрытый смысл его слов на голодный желудок, поэтому она безмятежно ответила:

— Ну и ладно. У вас есть что-нибудь из еды? Умираю от голода.

Инопланетянин велел следовать за ним и повел странными коридорами и скрытыми в стенах дверьми на другой конец корабля. Пока они шли, преодолевая коридор за коридором, Алина пыталась представить размеры, но сбилась где-то после седьмой комнаты. Иногда в коридорах или в залах были небольшие иллюминаторы в стенах, за которыми сгущался черный космос. Из-за яркого освещения звезд практически не было видно, но она-то знала что они там.

Наконец они оказались в зале с мебелью. Ровно по центру круглой комнаты стоял круглый стол и вокруг него полукруглые кресла, рассчитанные на рост загадочного инопланетянина. Он вполне комфортно сел за стол, в то время как Алине пришлось карабкаться, чтобы занять свободное место.

Не успела она сесть, как из ниоткуда появился симпатичный белоснежный робот с большим подносом в щупальцах. Он ловко поставил в центр стола поднос и разложил перед девушкой прямоугольные тарелки со странными столовыми приборами.

— Сейчас день или ночь? — Поинтересовалась Алина, чтобы понимать завтрак сейчас или ужин.

— Не совсем уместно для космоса. Здесь нет дня и ночи.

— Вы наверняка живете по правилам своей планеты. А на ней скорее всего есть день и ночь.

— Есть. А на вашей планете?

— Конечно. Четыре времени суток: утро, день, вечер и ночь.

— У нас два — светлое и темное время. Но каждая планета вправе выбирать удобный для себя учет.

— Мне рассказывали, что ваши лиинцы стараются все унифицировать. Видимо у них не очень хорошо получается.

— Не всё. Мы даем абсолютную свободу в выборе. Любая раса может пользоваться любым удобным ей способом подсчета времени и расстояний, своим языком и традициями. Но для удобства общения между разными расами мы предлагаем использовать общий язык и общие меры.

— Так это вы лиинцы? — Чуть не поперхнулась Алина. — Простите, не хотела вас обидеть.

— Я ни сколько не обижен. — Инопланетянин протянул овальную тарелку с чем-то зеленым, похожим на водоросли. — Попробуйте, это не должно вам навредить. К сожалению, у нас пока нет данных о том, какая пища для вас предпочтительней.

— Все что угодно, но только не глисадианские сопли.

— На Глисаде специфическая еда. — Инопланетянин едва заметно кивнул.

— Вы простите, но я забыла ваше имя. Я помню, вы говорили, но…

— Ничего страшного. Вы были в плохом состоянии. Мое имя Инг.

— Алина.

— Я запомнил.

— Ну так, Инг, какие у нас планы? Я знаю, что незаконно нахожусь в вашем Альянсе. У меня нет документов или разрешений. — Девушка отправила в рот зеленые водоросли и неожиданно для себя поняла, что это чертовски вкусно. — О, это вкусно!

— Хорошо, что вам понравилось. В противном случае пришлось бы нести следующее блюдо и время еды могло бы затянуться.

— А мы куда-то спешим?

— Да, вы всегда спешите, а мы стараемся успеть за вами. — Философским тоном произнес Инг.

— В каком смысле?

— Не обижайтесь, я знаю эта тема не очень приятна. Я говорил о циклах жизни. Иногда мы забываем, как скоротечна жизнь большинства рас Альянса. Вы тоже не исключение. По нашим сведениям половина цикла уже прожито, верно?

Тема действительно так себе.

— Ну, что же, я надеюсь чуть меньше половины. Но, если брать среднее значение по моей планете, то вы правы, около половины жизни я уже прожила.

— Вам не грустно от этой мысли?

— Грустно? Вы смеетесь?

— Даже в мыслях не было смеяться.

— Ну хорошо. — Алина отложила странную вилку, больше похожую на миниатюрные вилы, и решила блеснуть перед инопланетянином своей жизненной философией: — Наша, как вы говорите, скоротечная жизнь — самое прекрасное, чем могла наградить природа.

— Простите, я не совсем понимаю. Что такое “природа”?

— Ну… космос, вселенная. То, что создало нас всех.

Инг положительно кивнул.

— Ну так вот. За нашу короткую жизнь мы должны очень много всего успеть: вырасти, научиться, влюбиться, разбить сердце себе или кому-то другому, потом найти ту или того единственного, оставить потомство, работать, мечтать, творить, смеяться и грустить. Столько всего за такой ничтожно маленький отрезок времени.

— Как и многие расы. — Согласился Инг. — Но есть у вас что-то, что выделяет вас среди остальных?

— Мы на нашей планете считаем каждого человека уникальной личностью, но так же мы знаем, что для того, чтобы сделать что-то большое, что-то великое, одного человека порой недостаточно. И мы собираемся в группы, большие и маленькие, и каждая группа творит что-то свое — большое и маленькое. И вот так мы годами и столетиями идем своим путем. И знаете, Инг, я не знаю сколько еще времени нам потребуется для того, чтобы достичь ваших технологий, — Алина обвела взглядом помещение вокруг себя, намекая на корабль, — но мы придем к ним рано или поздно. Меня уже не будет. Возможно даже вас не будет. Но мы однажды прилетим к вам и поздороваемся. Обещаю.

— Ваши технологии уже позволяют передвигаться в космосе на большие расстояния?

— Пока не особо. Но у нас есть Международная Космическая Станция. На орбите… Маленькая… Но есть.

— И вы сами прошли весь путь? Это замечательно.

— Думаю, что сами. Мы не самая гениальная раса во вселенной, но мы учимся. Мы совершаем ошибки снова и снова, но и учимся. Иногда у нас рождаются люди, которые меняют весь мир. И очень часто они не столько одаренные ученые или создатели. Они гениальные мечтатели.

— Значит, мы с вами очень похожи, Алина. Мечтатели есть и у нас.

— И о чем вы мечтаете, Инг?

Глаза собеседника едва заметно потемнели.

— Это так важно?

— Я мечтаю о двух вещах: либо вернутся домой, к своим родным и близким, либо изучить весь ваш Альянс, побывать на каждой планете.

— Мне очень жаль вас расстраивать, но оба варианта не имеют права на жизнь.

— Почему?

— Мы так и не смогли определить местоположение вашей планеты, хотя приложили к этому много усилий. Мы нашли корабль, на котором вас перевозили, но к великому сожалению, никаких координат в базе нет. Мы так же не нашли выживших. Есть предположение, что навигационная система корабля была неисправна изначально, поэтому он совершенно случайно оказался в вашей системе, заметил сигналы вашей планеты и сделал то, что делают такие корабли и команды — забрал вас и ваших людей либо для питания, если ресурсы на исходе, либо для дальнейшей продажи в качестве рабов. Мы это не поддерживаем, но не можем контролировать все перемещения.

— Послушайте, но я знаю, как выглядит моя система. Может, если в ваши супер умные базы ввести уникальные характеристики, то вы сможете найти мой дом?

— Какие именно характеристики вам известны?

Действительно, а что маленькая землянка знает о своей родной солнечной системе?

— Нуу… у нас официально девять планет вращается вокруг солнца. Меркурий, Венера… Или Венера и Меркурий. Да неважно, короче, две маленькие планеты, потом наша, потом еще одна красная. А, а еще между красной и нашей… нет, вру, за красной планетой большое поле астероидов, камней. Возможно раньше там была еще одна планета. Потом идут большие планеты. Одна очень большая, газовый гигант, вторая очень красивая — у нее кольцо вокруг планеты, она тоже большая. Потом, по-моему, еще одна большая планета. Ну а дальше помельче. Вот как-то так. Это поможет?

Впервые в жизни она увидела смеющегося инопланетянина. И чем искренне был его смех, тем меньше было шансов найти нужную солнечную систему среди миллиардов подобных.

— Не смейтесь, пожалуйста. Мы же никогда еще не смотрели на нашу солнечную систему со стороны. Мы пока не знаем, что еще есть вокруг нас. Хотя нет, постойте, знаю! Бетельгейзе! Мы все ждем не дождемся, когда она взорвется! Вернее, может она уже взорвалась, но до нас еще не дошло. Она не так далеко, что-то вроде шестьсот световых лет или около того.

— Вы представляете себе размер галактики?

— Не очень, но, должно быть, она большая.

— Огромная. Представьте вашу самую большую планету, усыпанную слоем глисианского песка. Так вот ваш дом будет песчинкой на ее поверхности. Как думаете, если мы не знаем точного расположения этой песчинки, сколько у нас уйдет времени на поиск?

— Бесконечно много.

— К сожалению именно так. Звезды взрываются, это не редкое явление. Вокруг солнц может вращаться до сотни планет, а вокруг планет сотни спутников. Нам повезло, в нашей части галактики жизнь зародилась вокруг многих солнц. Единственное, что я могу предположить, что вы находитесь не очень далеко от нас. Но мое предположение строится исключительно на древних мифах, которые не претендуют на правду.

— Вы о Семени Жизни? Вед рассказывал.

— Именно о нем. Но ведь семя могло быть и не одно. Кто знает, как далеко распространилась жизнь? Мы не покидали нашу галактику. Просто потому, что до ближайшей слишком долго лететь. Долго даже по нашим меркам. Да, со временем мы изобрели практически мгновенное перемещение в пространстве, но к тому времени уже создавался Альянс и не было смысла искать далеких соседей, когда столько рас рядом с тобой.

— Значит, никаких шансов?

— Мне очень жаль, Алина.

— Я с вами не согласна. — Девушка постаралась сделать самое воодушевленное лицо, потому что не хотела верить, что такая развитая раса не сможет найти нужную планету. — Мы однажды ее найдем. Наверняка есть способ, просто мы о нем пока не знаем.

— Если ваша вера в это так сильна, то не буду ее оспаривать.

— Ну и хорошо. Что ж… Раз пока мы не знаем, как искать мою планету, что на счет ознакомительного путешествия по вашему Альянсу? Я бы очень хотела побывать на вашей планете, узнать вас получше. Я не говорю про технологии, я не так умна и технически подкована. Мне интересна ваша история, как вы вообще живете и чем дышите.

— Состав атмосферы одинаковый на большинстве планет с небольшими вариациями.

— Я не про состав атмосферы, это фигуральное выражение. Означает, что мне интересно узнать, что для вас важно, как вы отдыхаете, какие цели в жизни ставите, о чем мечтаете.

— Я могу вам рассказать.

— А показать?

— Боюсь это невозможно.

— Но почему? Из-за того, что у меня нет документов? Вы же лиинцы, самые главные.

— Наш статус в Альянсе совершенно не имеет значения. Вы имеете значение. Мне бесконечно грустно вести этот разговор, но вы не можете вернуться обратно, даже на Глисаду.

— Я не могу вернуться домой, не могу полететь дальше. Я так и буду болтаться в этом корабле?

— Я смог договорится о дополнительном времени для вас, хотя мы и не практикуем такие меры. Я уговорил высший совет, что нам необходимо изучить вашу расу, узнать как можно больше, прежде чем избавиться от вас. Меня не поддержали, но…

— Избавится? В смысле избавится? — Алина с ужасом посмотрела на собеседника и его глаза наполнились не меньшим страхом.

— Вот в чем все дело. — Почти шепотом произнес Инг, стараясь сохранить самообладание. — Вы даже не понимаете, какой властью над нами обладаете.

— Никакой властью я над вами не обладаю. Что значит “избавиться”? Убить? За что? Что я сделала? Я не по своей воле оказалась здесь. Я не по своей воле выжила на том корабле.

— Прошу вас, успокойтесь, позвольте объяснить.

— Успокоиться? Вы только что сказали, что хотите от меня избавиться! Вы даже шанса не даете! Куда я убегу с этого корабля?

— Прошу вас.

— Не просите! В нас силен инстинкт выживания. Если попытаетесь мне навредить, то я сделаю все возможное, чтобы навредить вам. Мне все равно насколько вы развиты и важны в своем чертовом Альянсе. Никто не имеет права решать судьбу человека, если он ничего не сделал. Что я вам сделала? Почему вы приняли такое решение?

— Вы управляете нами! — Ответил Инг, повысив голос. Для всегда спокойного и сдержанного лиинца это было неожиданностью.

— В смысле управляем? Как?

— Для начала успокойтесь. От того, что вы кричите ничего не изменится. Контролируйте, пожалуйста, ваши эмоции.

В стене чуть слышно открылась дверь и в проеме показались несколько испуганных лиц лиинцев. Они смотрели то на Инга, то на неизвестную чужеземку, пытаясь понять, что происходит. Заметив их присутствие Инг сказал, что все в порядке и им не о чем беспокоиться, но они не спешили уходить.

— Вы внешне ничем не отличаетесь от других детей семени. — Продолжил лиинец, переведя взгляд на девушку. — Мы все очень похожи. Внешние и внутренние отличия — это всего лишь вариации, возникшие в процессе развития. И то, что нас отличает друг от друга, никогда не ставилось превыше качеств всей расы. Но у вас есть одно неприемлемое качество. Вы влияете на наше восприятие вселенной. Вы можете передавать свои эмоции, заглушая наши. Вы радуетесь и я радуюсь, вы боитесь и, посмотрите, — Инг указал на озадаченных лиинцев в дверях, — мы тоже боимся. Мы чувствуем то, что чувствуете вы и не можем это контролировать.

— Как такое возможно? Мы же не телепаты.

— Мне незнакомо это слово.

— Как мы можем на вас влиять, мы не способны передавать свои мысли. — Перефразировала Алина. — На Глисаде никто никогда не говорил, что я влияю на его мысли. Я, конечно, мало с кем общалась, но Вед никогда не был под контролем моих чувств.

— Возможно, это касается только нас, лиинцев. Есть легенда, что мы посещали вашу планету очень и очень давно и как раз из-за вашей способности воздействовать на нас, мы отказались от дальнейшего союза. Вы понимаете, что являетесь опасной расой для нас, для Альянса?

— Но мы же не специально. Мы же не знали. Как такое вообще возможно?

— Мы не знаем. Поэтому мне дали немного времени, чтобы изучить вас. Поэтому мы за пределами Альянса, дрейфуем на корабле, чтобы другие лиинцы не подвергались вашему воздействию. Вы готовы защищаться, потому что чувствуете опасность, но и мы готовы к тем же действиям, потому что вы опасны для нас.

— Это можно как-то отключить? Вы можете изучить, как это работает и просто выключить?

— Я не знаю.

— Но вы попробуете?

— Я должен только изучить ваш вид и понять, сколько еще времени вам необходимо, чтобы освоить космические полеты и добраться до нас. Вы сказали, что рано или поздно сделаете это. Так вот моя задача узнать, как скоро. Лично для вас — это время жизни, наш небольшой подарок.

— Знаете что? Засуньте себе в жопу ваш подарок.

Алина демонстративно вышла из-за стола и направилась к выходу, но пройти не дали дружки Инга.

— Это большое неуважение, покидать стол до официального окончания. Вернитесь пожалуйста.

— И что же вы сделаете в случае отказа? — Усмехнулась она в ответ.

И все же под суровым взглядом потемневших глаз Алина вернулась на свое место. Они сидели молча, даже не пересекаясь взглядами. Зеленые водоросли игриво переливались на тарелке, робот официант стоял в стороне, а испуганные лиинцы скрылись за дверью, с подозрением оглядываясь на девушку, словно боялись оставить наедине со своим сородичем. Спустя минут десять, когда воздух в помещении стал тяжелее урана от нависшего напряжения, Инг спокойным голосом произнес:

— Вы же понимаете, что нет никакого смысла в таком эмоциональном поведении? Я обращаюсь к вам как в высокоорганизованному, интеллектуально развитому существу и верю в конструктивное общение, какой бы финал нас с вами не ожидал. И не нужно искусственно будоражить эмоции. Я знаю и чувствую, что сейчас вы именно этим и занимаетесь.

— Что еще вы чувствуете?

— Все эмоции, которые вы испытываете и чем ярче эмоция, тем сильнее она отпечатывается в нашем сознании. Я нашел вас благодаря тому, что вы увидели Глисаду с орбиты и были так потрясены ее видом, что в моем сознании отпечаталось то, что вы увидели. То есть не просто эмоции, а цельная картина.

— Если бы я сидела тихо на Глисаде, вы бы и не знали о моем существовании?

— Я — нет. Но вас почувствовала госпожа Аа, самый старый и уважаемый представитель нашей расы. Так что рано или поздно Лиинцы вас бы почувствовали.

— Почувствовали и испугались. Испугались и предприняли единственное, на ваш взгляд, правильное решение — уничтожить источник проблемы. Что же, мы бы поступили так же.

— Вот видите, мы очень похожи.

— И все же, если вы когда-нибудь решите убить еще кого-то, просто не говорите об этом. Мы тяжело относимся к смерти. Еще тяжелее жить, зная когда умрешь. В наших коротких жизнях момент неизвестности так же прекрасен, как и сама жизнь. Мы никогда не знаем, когда закончится наш путь, может быть завтра, а может быть у нас еще достаточно времени, чтобы что-то сделать. Вы только что вынесли мне приговор и надеетесь на сотрудничество, но все мои мысли будут только о том моменте, когда я сделаю последний вздох. Это удручает, печалит и злит. Это вы и будете чувствовать все оставшееся время.

— Я учту эту ошибку. Благодарю, что просветили меня по этому вопросу.

— Без проблем, обращайтесь.

— Хотите попробовать лиинские эрноры? Это очень вкусное блюдо, многим в Альянсе нравится.

— Несите, — меланхолично согласилась Алина.

Эрноры действительно оказались очень вкусным десертом. Чем-то напоминали кремовые трубочки, только с немного странным кремом бледно-голубого цвета. Со слов Инга голубоватый цвет крему придают фрукты, которые растут на Лиине и очень ценятся. Но как только нежный вкус инопланетного крема растаял во рту, снова вернулись мысли о скорой смерти.

— Вед говорил, что вы живете неприлично долго. — Алина посмотрела на лиинца, пытаясь по лицу определить его возраст. — Сколько вам?

— Это для вас так важно?

— Ну мы же изучаем друг друга.

— Двести одиннадцать лет.

— То есть, больше четыреста лет? Ого. Четыре столетия назад мы думали, что наша планета центр вселенной и все вращается вокруг нее.

— Это очень популярное заблуждение у молодых рас.

— То есть, мы не единственные, кто так думал?

— Безусловно. Сколько рас, столько и легенд. — Инг слегка улыбнулся, но я понимала, что он улыбается потому, что Алина сама попыталась откинуть негативные мысли и вспомнила о родной планете. — Кто-то считал, что их планету вращает вокруг звезд огромные великаны в недрах, кто-то думал, что звезды — дырки в небосводе и солнце по ночам прячется за невидимой пеленой, а звезды — это отсвет светила. Сотни легенд. Мы храним их все и никому не позволительно смеяться над ними, потому что все мы были на той стадии развития, когда не понимали законов вселенной.

— А теперь? Теперь вы поняли все ее законы?

— Конечно же нет. Как только мы разгадываем очередную загадку, на ее месте появляется несколько новых. Вот взять вас. Как так вышло, что вы управляете нами? Зачем вселенная это создала, с какой целью?

— Может само собой так получилось? — Усмехнулась девушка. — Генетические мутации, миллиарды вариантов эволюции и вот, в одном конце вселенной есть вы, а в другом мы. Может где-то существует раса, которой можете управлять вы.

— Все возможно.

— И вам не интересно их найти?

— В Альянсе десятки планет. Нам более чем достаточно рас и места для жизни.

— Вы так просто об этом говорите, даже жутковато немного. Как только мы, земляне, поняли, что наша планета не центр вселенной, что есть другие системы и планеты и что есть маленький шанс на то, что там, очень-очень далеко тоже может быть жизнь, мы стали задумываться как эта жизнь выглядит и что случится, если однажды встретимся. Честно скажу, ничего хорошего мы не думали. Были предположения, что все инопланетяне злые и хотят поработить нашу планету или уничтожить ее, забрав полезные ресурсы.

— У вас настолько большая планета, что может быть интересна злым инопланетянам?

— Нет, совсем не большая.

— Тогда не стоит бояться. Для строительства того же космического флота, как гражданского, так и общесистемного, мы разрабатываем четыре сверхмассивные планеты. Уничтожать их не входит в наши планы. А чтобы выработать их хотя бы на половину, уйдет очень много времени. И даже если это произойдет, есть еще 2 планеты в резерве.

— А еда, вода?

— Есть планеты, которые занимаются выращиванием органического питания. Есть планеты, покрытие океанами. Все работы в Альянсе распределяются в зависимости от типа планеты. Мы к этому шли очень долго даже по меркам лиинцев. И каждый занимается своим делом, система работает.

— Все как у нас, но более масштабно.

— Если мы произошли от одного семени, освоили свои планеты, научились покидать их, то почему же в этом вопросе у нас должны быть принципиальные различия? Нам всем необходима пища, место, которое мы можем назвать домом и жажда знаний.

— И все же мы различаемся. Если бы мы не обладали даром воздействовать на вас, вы бы вступили с нами в контакт?

— Скорее всего нет. В Альянсе все планеты находятся достаточно близко друг к другу. Мы знаем еще несколько десятков планет на которых разумная жизнь была, но по разным причинам исчезла и столько же планет, где развитие очень сильно отстает от нашего. Вы, несмотря на свои достижения, находитесь слишком далеко. Это еще один фактор, мешающий налаживанию связей.

— Значит, чтобы стать вашими друзьями, надо жить рядом с вами, обладать примерно таким же уровнем развития и попытаться не уничтожить себя? Задача не из простых, учитывая масштабы вселенной.

Закончив трапезу официально, Алина вернулась в медицинский отсек в сопровождении незнакомого лиинца. Вообще, эти ребята очень похожи друг на друга — все высокие, чуть смуглые с практически одинаковыми чертами лица. Их можно различить только по одежде. Но если Инг оденется в другую форму, то уже его не узнать. В масштабах вселенной это совсем не удивительно, ведь даже на родной планете стоит европейцу приехать в Азию и он навряд ли запомнит хоть кого-то, если не будет существенных различий во внешности. Пока Алина размышляла о европейцах и азиатах, лиинец поднес к ее голове круглый шарик и это последнее, что она заполнила об этом вечере.

Глава 6

Алина совершенно не помнила, как отключилась накануне. Это очень странное ощущение, когда не помнишь, как дошла до кровати, как ложилась и о чем думала перед сном. Словно кто-то украл из жизни несколько часов. Так же она лишь отрывками помнила, о чем разговаривала с инопланетянином, чье имя опять забыла. Инг? Анг? Как, черт возьми, его зовут? Должно быть ее чем-то накачали, потому что раньше таких проблем с памятью не наблюдалось. Как вообще можно забыть разговор с инопланетным существом? Ведь они говорили о чем-то очень важном.

В углу серой комнаты зашевелился медицинский робот, расправив многочисленные щупальца. Одну из них он протянул к столу, аккуратно взял стакан с розовой жидкостью и поднес девушке. Надо же, какой учтивый. Проследив, чтобы Алина выпила стакан до дна, робот указал на дверь и так же жестами велел следовать за ним. Они пошли по длинным серым коридорам, сменяющиеся большими и не очень залами. Удивительное место, удивительный корабль. И едва уловимое жужжание двигателей где-то под полом. Такое мощное, необыкновенное.

Медицинский робот привел в знакомый зал, где по центру расположился круглый стол а вокруг него большие полукруглые стулья или даже кресла. Пока Алина заново оценивала размеры стульев, едва заметная дверь открылась и в комнату вошел Инг. Все такой же высокий, худощавый с яркими лазурными глазами. На свету его костюм переливался от нежно-розового до голубого и причудливый белый узор по краям словно танцевал, пока инопланетянин шел к столу.

— Приветствую Алина, как вы себя чувствуете?

— Голова слегка болит, — девушка с трудом вскарабкалась на стул, голова не только болела, но и кружилась, — а у вас как дела?

— Благодарю, хорошо. Вы выглядите не здорово, может стоит вернуться в медицинский отсек?

Инг внимательно разглядывал лицо землянки, словно пытался прочитать эмоции.

— Все нормально, спасибо.

Робот незаметно подошел со спины и поставил передо Алиной знакомую посуду. На мгновение ей показалось, что она забыла что за приборы лежат рядом, что с ними делать и зачем они вообще нужны. Покрутив вилку-вилы в руке девушка, наконец, вспомнила, что этим едят.

— Как странно…

— Что именно вам кажется странным?

— Я забыла зачем нужна эта штука, а потом вспомнила.

— Вы утомились. Предлагаю вернуться…

— Я хочу поговорить. — Алина посмотрела на Инга слегка испуганным взглядом, но его глаза все еще были лазурными, значит эмоции не влияют на цвет глаз. — Вы вчера говорили, что я опасна для вас и что от меня нужно избавиться. У меня было не так много времени на размышления, я очень устала и даже не помню, как вчера заснула, но утром подумала, что вы правы. — Она снова внимательно посмотрела на собеседника, который пытался подобрать слова для ответа. — Не надо, я знаю, что вы скажите. Просто я попыталась поставить себя на ваше место. Да, у меня жизненного опыта куда меньше и знаний несравненно меньше чем у вас, но суть я понимаю. Если такое относительно примитивное существо как я и вообще люди на моей планете могут влиять на чувства и мысли столь древней расы как вы… расы, которая смогла собрать вокруг себя огромный Альянс из десятков цивилизаций и как-то успешно всем этим бардаком управлять… короче, я понимаю, какую опасность мы для вас представляем. Если бы речь шла об инопланетном вторжении на мою планету некими существами, способными управлять нашим сознанием, мы бы их тоже попытались уничтожить. И дело не в том, что мы или вы агрессивные. Все дело в порядке. Верно?

— Верно.

— Ну так вот. Мы с вами хоть и невообразимо разные, но все же в чем-то похожи. И базовые ценности у нас одинаковые. Мы живем и жизнь — это главный подарок вселенной. Жизнь и возможность оставить что-то после себя. Что-то, хоть немного важное и значимое. Я прожила почти половину своей жизни и только сегодня утром поняла, что после себя мне нечего оставить. Все, что я смогла — это каким-то невероятным способом оказаться в плену на этом корабле и мои дни здесь сочтены. Но прошу, умоляю вас, перед тем, как вы закончите со мной, откройте секрет: зачем же тогда все это? Я родилась только ради того, чтобы инопланетяне вроде вас поняли насколько мы, земляне, опасны и что нас надо уничтожить? В этом смысл моей жизни?

— Вы задаете мне вопросы на которые я не смогу дать ответ. Но я рад, что вас волнует эта сторона жизни. Значит мы с вами еще больше похожи. Неважно как долго мы живем, этот вопрос задает каждое разумное существо. И у каждого свой ответ в конце жизни.

— Ну что ж, вот моя жизнь заканчивается, а мне нечего ответить.

— Почему вы решили, что ваша жизнь заканчивается?

— Вы вчера сами сказали.

— Это было не вчера. Семьдесят дней назад.

— Вы шутите? Я отлично помню, это было вчера.

Инг загадочно улыбнулся, встал из-за стола и протянул свою длинную смуглую руку.

— Куда мы идем?

— Принимать решение об окончании вашего жизненного пути.

Алина встала посреди комнаты и от ужаса не могла сдвинуться с места. «Подождите, умоляю» — билось в голове.

— Подождите, умоляю, — вырвалось хрипом из горла, — у вас было семьдесят дней, чтобы убить меня, но вы решили разбудить и прикончить когда я в сознании? Почему? Зачем?

— Пройдите за мной. — Без нотки эмоций произнес Инг и ничего не оставалось, как на ватных ногах поплестись за ним. — Поспешите, пожалуйста, нас уже ждут.

Они шли по бесконечным пустым коридорам, минуя комнаты разных размеров. Они все были так похожи — серые полы, стены и потолки, где-то свет чуть ярче, где-то тусклее. Но весь путь их сопровождал едва слышный гул двигателей. Корабль живет, а вот Алина уже нет. И ее ведет на казнь инопланетянин, который пять минут назад справлялся о самочувствии? «Господи, если ты есть в этой части вселенной, ответь: зачем он это спрашивал?»

За дверью в последнюю комнату их ожидали порядка десяти лиинцев. Все одинаково высоки, смуглы и в очень похожих одеждах. Если поставить их рядом, то можно различить разные черты лица, но по отдельности Алина половину из них приняла бы за Инга. Они были похожи на статуи — молчали и практически не двигались. Более того, казалось, что они даже не дышат.

Посреди комнаты стоял высокий стул, на который Инг жестом пригласил сесть. С каждым движением руки и ноги все хуже слушались команд, перед глазами все плыло то ли от ужаса, то ли от слез. Хотелось кричать, умолять о пощаде, но какой в этом смысл? Какой вообще был смысл в жизни? Кому надо было молиться, чтобы этого не произошло? Что Алина могла сделать, чтобы избежать похищения и череды событий, приведших к этому высокому стулу? Кое как забравшись на него, она оказалась спиной к лиинцам. Инг присоединился к ним и теперь девушка со страхом вертела головой, чтобы понять чем и как будут убивать.

Гробовую тишину нарушил голос Инга и его слова перевел нежный голос в ухе:

— Что вы сейчас чувствуете?

Запинаясь в собственных мыслях Алина смогла произнести только одно слово:

— Ужас.

— Опишите детально, пожалуйста.

— Зачем, вы же и так все чувствуете?

— Прошу вас, опишите. Все в мельчаших подробностях.

Девушка попыталась сбивчиво что-то рассказать, хотя голова совершенно не работала, даже язык не слушался, а ком в горле со слезами и вовсе заставляли переодически замолкать.

— Ноги и руки не слушаются, голова плохо соображает, потому что все мысли и чувства полны ужаса, смятения и обиды. Я хочу вырваться отсюда, но понимаю, что не могу. Я хочу домой. Я готова наброситься на каждого в этой комнате, но понимаю, что это ничего не изменит. Чувствую тошноту и собственный стук сердца в ушах. Господи, я не хочу умирать.

Алина залилась самыми горькими слезами и где-то в глубине души молила, чтобы эти слезы помогли выжить. Пусть дадут хоть что-нибудь, хоть призрачный шанс и она за него ухватится из последних сил.

— Как видите, госпожа Аа, после незначительного физического вмешательства, какое-либо воздействие этого существа на нашу расу полностью исчезло. В настоящий момент мы находимся в пределах Альянса, недалеко от планеты Глисада. Именно на ней мы впервые заметили присутствие этого существа. Сейчас же, мы можем судить о ее чувствах только по описанию. Она более не может управлять или передавать их на расстоянии и не является угрозой для нас.

В углу комнаты, почти за спинами лиинцев, едва заметно встрепенулась прозрачная голограмма. Пожилая женщина на ней кивнула головой и хриплым голосом произнесла:

— Что же, дорогой Инг, поздравляю. Ты проделал отличную работу.

— Благодарю, господа Аа.

— Удалось ли найти планету этого разумного существа?

— Да, удалось. Они называют ее Землей, а себя человеком. Планета находится очень далеко за пределами Альянса, однако кое-кому удалось ее найти и, как мы полагаем, некоторые незаконные личности похищали разумных существ для еды или порабощения. К сожалению, точных данных у нас нет и найти их будет не просто, но не удивлюсь, если в Альянсе уже есть представители этой расы.

— Удалось изучить планету? — Не унималась старушка.

— Да, госпожа Аа. Маленькая, пригодная для жизни планета с богатым разнообразием жизни. Нет никаких сомнений, что планету посетило то же Семя Жизни, что когда-то подарило жизнь нам. Ее населяют порядка семи миллиардов разумных существ. По нашим оценкам, среди них ничтожное число обладают такими же способностями, как и эта женщина.

— Ничтожное — это сколько, господин Инг?

— Мы предполагаем, что из семи миллиардов не более десяти тысяч. И сами они о своих возможностях не знают.

— Что же, мифы и легенды имеют множество свойств. Одно из них — они доносят до нас истории прошлого. Другое — они иногда преувеличивают. Я благодарна тебе за проделанную работу. Как я говорила ранее — никаких официальных отчетов по этому полету я не жду и в архиве их пока быть не должно. Совету еще предстоит разобраться с этими человеками и их планетой. Ваша же работа на этом окончена.

— А что делать с ней?

— Решение за вами. Можете вернуть на родную планету, можете избавиться. Их там семь миллиардов, не думаю, что они заметят пропажу одного.

Глава 7

— Эй, гражданочка, вы под кайфом? Что принимали?

Алина сидела в сугробе посреди детской площадки. Вокруг бегают дети, укутанные в разноцветные теплые комбинезончики, а их мамы с отвращением поглядывали в сторону странной гостьи. В метре от нее склонился тощенький полицейский и, приподняв бровь, ждал ответа. Переводчик в ухе молчал.

— Где я?

— Чем же ты так обдолбалась, уважаемая? — Полицейский попытался протянуть руку, но словно побрезговал и убрал обратно в карман. — Документы есть?

Алина зачем-то полезла в карман помятой осенней куртки, хотя и так знала, что документов у там нет. Только разряженный телефон и спутанные наушники. Все это богатство она протянула нависшему полицейскому.

— Гражданочка, мне не нужен ваш телефон. Паспорт есть?

— Нет, извините.

— Плохо, что нет. — Голос полицейского приобрел стальные нотки. — Придется в отделение проехать.

— Хорошо. — Покорно ответила Алина и попыталась подняться.

Оказалось, встать на ноги было не простой задачей, на спину словно невидимый мешок с картошкой положили. Пока она шла к машине ее пошатывало и ноги подгибались от веса собственного тела. Очень странное ощущение.

В полицейской машине укачивало, а водитель, напарник первого, тощего, словно специально постоянно перестраивался и вилял по дороге. Уже в отделении девушку завели в маленькую комнатушку со столом, стулом и кучей бумаг на древнем стеллаже. Минут через десять в эту же комнату вошел еще один мужчина в форме. Бросив пренебрежительный взгляд в сторону Алины, он сел за стол, открыл ноутбук и что-то начал печатать. В комнате воцарилось тяжелое молчание не меньше чем на десят минут, прерываемое медленным стуком пальцев по клавишам.

Наконец, на молчаливого сотрудника снизошло озарение, он поднял тяжелый взгляд и строго спросил:

— Фамилия Имя Отчество?

— Серкова Алина Сергеевна.

— Дата рождения?

Алина ответила и в комнате снова повисла тишина, нарушаемая монотонным стуком пальцев.

— Что принимали, Алина Сергеевна?

— Ничего.

— А что делали посреди детской площадки в неадекватном состоянии и без документов?

— Я не помню.

— Где живете помните? Контакты родных?

— В телефоне, только он разряжен.

Алина протянула телефон строгому полицейскому. Тот покрутил его в руках, достал из ящика стола провод и воткнул зарядное устройство. Телефон бесконечно долго думал включаться или нет, но наконец издал приветственный звук и экран осветил лицо хмурого дядьки. Еще секунд десять аппарату потребовалось на то, чтобы вспомнить как работать. Но как только появилась сеть, телефон завибрировал и не останавливался несколько минут. Пропущенные звонки, сообщения, письма и снова сообщения. Словно весь мир решил написать в один момент.

— Долго же вы телефон не включали, Алина Сергеевна.

— Я не помню.

Телефон снова завибрировал. На этот раз это был звонок. Полицейский даже не подумал отдать телефон, сам принял вызов и включил громкую связь. Из глубины черной дыры, с другого конца вселенной, через бесконечное пространство и время раздался голос родной сестры:

— Алина, это ты?

— Маришка…

— Алина, это правда ты?

Две сестры сидели на кухне родной квартиры, пили чай и пытались разговаривать, но получалось так себе. То долгие паузы, виноватый взгляд, то Маришка, сначала счастливая, а потом резко переходящая на крик и новый скандал. Внутри Алины шла борьба между радостью возвращения домой и нестерпимым стыдом за долгое отсутствие.

— Больше года, Алин. — Сокрушалась сестра, расхаживая по кухне. — Больше года. Мы искали где только могли. А ты как сквозь землю провалилась. Где ты была?

— Не помню.

— Как можно забыть целый год жизни? Господи, это же бред какой-то. Посмотри на себя — похудела, осунулась, поседела.

— Я не помню. — Как мантру повторяла девушка.

А что еще было сказать? «Меня похитили инопланетяне, я год прожила на другой планете, потом другие инопланетяне приговорили к смерти но отпустили домой?» Сказать такое вслух язык не повернется.

Маришка села за стол напротив сестры, пододвинула к себе чашку с остывшим чаем и бесцельно мешала ложкой давно растворившийся сахар.

— Маму похоронили в июне. Твое исчезновение окончательно подорвало ее здоровье. Лешка еще пару месяцев пожил на даче, потом домой уехал. Пару раз писал, спрашивал нашлась ли. Предлагал хотя бы пустой гроб похоронить, но в полиции сказали пять лет ждать, а потом в суд.

— Дачу продали?

— Нет, ты же владелец.

— А машину?

— Стоит в гараже. Хочешь продать?

— Хочу уехать.

— Ты в своем уме? Сейчас декабрь.

— Ну и что?

— Воду и септик на даче отключили, на улице мороз.

— Включу назад.

— Может лучше к матери на кладбище съездишь? Или документы восстановишь? Леше позвонишь? Какая сейчас, на фиг, дача?

— Все сделаю, но потом.

Сестра ругалась, срываясь на мат и угрозы, но ничего поделать не могла. Не вставать же ей поперек машины, чтобы остановить неразумную сестрицу. Права и все документы так и потерялись вместе с сумкой неизвестно где. На свой страх и риск Алина все равно поехала за сотню километров, чтобы спрятаться от мира и понять, что же произошло. Как вообще получилось, что она потеряла целый год жизни? Она потеряла маму, новоиспеченного мужа, все документы и работу. Что теперь делать?

За окном автомобиля простирался бесконечный снежный пейзаж. По встречке пролетали машины, мимо плыли деревни и поселки. Это Земля, родная планета. Здесь все так же. Вон, тот зеленый дом, его построили год назад. Нет, уже два года назад. Светофор на перекрестке, повороты и съезды, магазины, заправки и придорожные кафе. Даже машина, что несла за город — она все та же и подтупливает при переключении на третью передачу.

И дача на окраине Московской области не изменилась. Небольшой домик за коричневым штакетником, парковка под навесом, летняя кухня на другом конце участка. Разве что даже под снегом видно, что траву никто не косил. Замерзшие пучки серо-желтых листьев торчали из белоснежного покрова, как напоминание о прошедшем времени.

В доме был лютый мороз ненамного теплее, чем на улице. Конвекторы изо всех сил пытались нагреть воздух, но чем темнее за окном становилось, тем холоднее было на улице, и тем труднее было обогревателям отгонять мороз. Часа через три Алина наконец сняла шапку и куртку, но теплая кофта и ботинки остались. Все еще очень холодно. Ледяные стены, ледяная кровать и ледяная тишина. Еще вчера она в обнимку с Лешей сидела в гостиной, смотрела фильмы на ноутбуке и пила горячий чай. Еще вчера у них были планы переехать сюда жить, ведь ничего не останавливало — вода и тепло есть, дороги чистят, работаем и так удаленно. Они могли жить где угодно. Планировали сделать пристройку и купить новый холодильник. Построить гараж и сделать там мужское убежище. А теперь старенький пустой холодильник печально смотрел на грустную девушку открытой дверцей.

— Ладно, дружок, все будет хорошо, — ответила Алина холодильнику и закрыла дверцу.

Примерно к часу ночи дом прогрелся до комфортной температуры. К этому времени удалось запустить воду и септик, расчистить дорожки на улице от снега и провести ревизию продуктов. Макароны, немного консервов, крупы и два пакета просроченного перемерзшего сока. Не богатый ассортимент. Все карты были заблокированы — сестра постаралась. Но от доброты душевной подкинула пару тысяч на бензин. Она точно приедет через пару дней, хоть Алина и просила не беспокоить. Но эти несколько дней девушка хотела побыть одна.

Проверяя воду в ванной, она случайно заметила на руке едва заметный след от ожога. Там, на Глисаде, в кафе Веда, она случайно обожглась об его духовку. Вроде всего мгновение и ожог не сильный, а болел и заживал очень долго. И след остался. Здесь, на Земле, след от ожога на другой планете. Алина вспомнила Веда, вспомнила и его прощальный подарок. Так и есть, вот шрам на боку в районе печени, аккуратный и тонкий, но заметный. Если судьба когда-нибудь позволит еще раз пересечься с Ведом, то лучше ему бежать как можно дальше.

От изучения шрамов девушка перешла на разглядывание себя. В зеркальном отражении на нее смотрела измученная женщина, не просто худая, а тощая. Уж чем-чем, а изящной фигурой Алина никогда не отличалась — когда в лучших друзьях пицца и газировка не до стройности. И эти волосы — отросшие русо-седые корни, на кончиках остатки краски. Синяки под глазами размером со сливу. Во что же она превратилась?

Глава 8

Май. Чудесное время для новой жизни. Чудесное время для Алины. Позади остались пять чудовищных месяцев адаптации к «новой-старой» жизни — разборки с полицией, восстановление документов и поиск работы. В жизни все имеет свойство налаживаться и адаптироваться к ситуации. Даже если опускаются руки, если не совсем слепой и глупый, то находишь выход. Иногда его почти не видно, иногда за него приходится бороться, но он есть. Алине пришлось долго бороться с полицией и восстановлением документов. Но теперь они на руках и она снова полноправный член общества. Девушка долго искала работу, в итоге, готовая идти хоть посудомойкой, хоть дворником, нашла совершенно случайно замечательное место. Непыльная удаленная работа в интернет-магазине. Заключается в том, что с самого утра, в халате и с чаем, она садится за компьютер и оформляет заказы, отвечает на вопросы пользователей и добавляет новые товары.

Единственное, что получается не очень хорошо, так это адаптация к новой жизни в одиночестве. Каждую ночь Алина ложилась в кровать и машинально смотрела на соседнюю подушку. Но рядом никого нет. Она так привыкла быть с кем-то, что так и спит на своей половине. Утром, открывая глаза, она надеюсь увидеть рядом Лешу или Пашу, но вторая половина кровати так и остается нетронутой, пустой и холодной. Работа, целый дом и сад, в котором всегда есть чем заняться — это то, что не дает сойти с ума.

И вот, начало мая, выходной, чудесная погода, трава набирает зрелость, деревья распускаются и вся земля дышит жизнью. Алина на даче убирала прошлогодний мусор, готовила рассаду незамысловатых цветов и нежилась под лучами самого прекрасного светила в галактике.

Этот прекрасный день могло омрачить только одно событие — приезд любимой сестрицы. Прямо с порога она открыла холодную банку пива, кинула возле мангала угли и пакет с мясом и развалилась на шезлонге, подставляя лицо солнцу.

— Инопланетяне не объявлялись? — Буднично спросила она, делая глоток.

Ну да, пришлось ей рассказать. Практически под пытками Алина выложила все как есть. Естественно, история получилась полным бредом и теперь сестрица не упускает шанса подколоть пришельцами. В ответ Алина отрицательно покачала головой.

Прохладный майский вечер, небо усыпано звездами. Они сидели возле мангала, попивая пиво с шашлыком и болтали обо всем подряд. Из телефона играла интернет-радио, в траве стрекотали проснувшиеся кузнечики и редкие комары летали над головой.

— Ну вот, теоретически, если есть жизнь на других планетах, то почему они похожи на нас? — Не унималась Маришка, разглядывая звездное небо.

— А почему не мы на них?

— А какая разница?

— Короче, есть легенда, что когда-то очень давно по галактике пролетала некая комета и вроде как мимо тех планет, где она пролетала, насыпала всякого и зародилась жизнь. Поскольку комета была одна и материал раскидывала одинаковый, то вышло так, что мы все похожи. Ее называют Семенем Жизни.

— А как же рептилоиды и зеленые человечки? — Не унималась Маришка.

— Не выжили.

Радио в телефоне замолчало на мгновение, словно почтило секундой молчания сгинувших рептилоидов, но вспомнило, что оно радио и запустило новый трек.

— Как на работе дела?

Маришка была мастером по перепрыгиванию с темы на тему во время разговора.

— Нормально, не сильно мучают.

— Леше так и не звонила?

— Неа, зачем? У него давно новая девушка и, по словам его сестры, они ждут ребенка. Она сама просила не звонить, чтобы он глупостей не наделал.

— Да ладно! Фига он шустрый. А как же развод?

— Да черт с ним, с разводом. Я пока замуж не собираюсь.

— Жаль у вас не пучилось с детишками.

— Да у меня в жизни вообще много чего не получилось.

Маришка состроила недовольное лицо, сморщив носик и брови и выпалила в ночную тишину:

— Ну ты еще на годик-другой пропади. Вообще все просрешь.

Радио решило поддержать сестру в своем недовольстве и прямо на середине веселой песни пошли помехи. Маришка потрясла телефон в руках, подняла его зачем-то над головой, но помехи продолжались. Сквозь мерзкое шипение, нарушавшее этот блаженный вечер, едва уловимо можно было расслышать чей-то обрывистый голос: «Мы совершаем… и снова». Фразу повторили несколько раз, потом все стихло и вновь заиграла музыка.

— Фигня какая-то. — Констатировала Маришка и потянулась за новой банкой пива.

Восемь утра, воскресенье. В окно уже бьют теплые лучи майского солнца. Весь день у Алины распланирован и занят садом-огородом. Хорошо, когда с самого утра знаешь, что будешь делать. Где-то через участки сосед решил с утра пораньше испытать на прочность рубанок и нервы соседей. Пока Маришка спит, можно много чего сделать на улице. Главное ее не будить, по утрам она та еще мегера.

Стоило вспомнить о сестре по утрам, как на кухне зазвонил телефон. Твою ж налево, сейчас проснется! Звонила одноклассница, с которой не виделись уже лет пять наверно. Какого черта ей надо в 8 утра?

— Алинка, привет! — Звонкий голос подруги, казалось, слышит весь дом, так что пришлось быстро ретироваться на улицу. — Потрясающее шоу вы устроили. Вы с Пашкой постарались?

— Привет, Катюх. — Почти шепотом ответила Алина. — Какое шоу? При чем тут Паша?

Пять лет не созваниваться и тут на тебе. Еще и Пашу вспомнила.

— Да ладно, думала, я тебя не узнаю? Такая красотка, похудела. Что за диета? Поделишься? Я после рождения второго жутко поправилась, второй год скинуть не могу.

— Катюх, сейчас восемь утра, я только проснулась и вообще не понимаю о чем ты говоришь.

— Ну, мать, ты даешь! Ты вчера вечером что делала-то? Спала? Весь мир на ушах стоит, каждый второй пост в соцсетях, по всем новостям показывают.

— Чего показывают-то?

— Тебя!

По спине пробежал неприятный холодок. Вот только «меня» Алине и не хватало. Да еще и по всем новостям. Кое-как отделавшись от старой подруги, девушка полезла читать новости. Первая же ссылка в самом топе гласила «Сигнал «НОИС»: последняя информация». Перейдя по ссылке начала читать короткие сводки:

«Вчера в районе 22:00 по Мск все возможные телекоммуникационные каналы мира поймали один и тот же сигнал.»

«В настоящий момент ученые не готовы объяснить источник сигнала.»

«Ученые категорически отрицают, что источник сигнала внеземного происхождения.»

«Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту хакерской атаки на теле и радио каналы.»

«В заявлении Военного Управления сказано, что НОИС не повредил телекоммуникационное оборудование, отвечающее за работу военных спутников.»

«Известный блогер Сава Стар намерен подать в суд на провайдеров, поскольку НОИС обрушил его онлайн трансляцию.»

«Полностью восстановленное видео трансляции НОИС из разных источников. СМОТРЕТЬ»

Нажав на последнюю ссылку Алина перешла на сайт одного из центральных каналов. Прямо на главной странице огромными буквами повторялась надпись «Восстановленное видео трансляции НОИС из разных источников». Тут уже и кончики пальцев заледенели, поскольку на стоп-кадре в окне плеера были слишком знакомые очертания. Светлая комната, круглый стол, полукруглые стулья и маленькая фигурка, для которой эта мебель велика. Камера снимает чуть с высока, но лицо женщины разглядеть вполне возможно даже через помехи. Худенькое лицо, уставшее. Она слегка улыбается и знакомый голос произносит: «Мы на нашей планете считаем каждого человека уникальной личностью, но так же мы знаем, что для того, чтобы сделать что-то большое, что-то великое, одного человека порой недостаточно.» Кадр чуть сбивается, словно из середины что-то вырезали и женщина продолжила «Мы совершаем ошибки снова и снова, но и учимся. Иногда у нас рождаются люди, которые меняют весь мир». Запись остановилась, а Алина все ждала, когда же женщина в кадре произнес слова про великих мечтателей.

Что ж, стать знаменитой в один миг, по правде сказать, очень страшно. И мучает один единственный вопрос «Зачем лиинцам транслировать эту запись землянам»? Они хотят познакомиться? Зачем им вообще нужны земляне? Алина представила, как посреди города приземляется неизвестный космический корабль, оттуда вываливаются лиинцы, говорят «айя» (вроде так будет дружеское приветствие на общем языке) и сваливают обратно в свой Альянс за миллиарды километров от Земли. Может хотя бы после этого перфоманса Маришка перестанет издеваться?

Блин, Маришка!

Алина побежала в спальню сестры и, предвкушая трехэтажный мат, попыталась разбудить. Та в первую очередь достала телефон из-под подушки и посмотрела на время.

— И вот на хрена? — Простонала она и повернулась на другой бок.

— Мариш, у нас проблемы.

— Пожар?

— Нет.

— Интернет закончился?

— Нет!

— Второе пришествие?

— Уже теплее.

Маришка снова и снова включала видео на сайте, ставила на паузу, рассматривала детали и снова прогоняла с самого начала. Семь секунд растянулись в бесконечный повтор. Собственный голос уже раздражал Алину. После двадцатого просмотра она пробежалась по всем новостным лентам и с каждой строчкой выражение лица у сестры становилось все суровее и суровее.

— Я думаю они уже знают, кто на видео. — Голос Алины дрожал, а руки тряслись.

— Погоди, Алин, погоди. То есть, если предположить, что целый год ты не жила у любовника, сбежав от мужа, не тусовалась с наркоманами в притоне и даже не была похищена в сексуальное рабство… Получается, ты провела все это время на, мать его, космическом корабле?! С инопланетянами? Ну, то есть, вот прям с настоящими, в космосе?

— Вопрос-то не в этом!

— Да в чем еще может быть вопрос? Моя сестра год жила с инопланетянами!

— Вопрос в том: на фига они эту запись прислали? Чего они хотят? Познакомиться? Вот таким способом? Да весь мир пересрал из-за этого послания!

Маришка задумалась, насупив губки, и протянула очень длинное «нууууу»:

— Никто и не говорил, что встреча с инопланетным разумом будет легкой. Они решили, что показать человека будет не таким шоком, как внеземной космический корабль под носом.

— Что ж, отлично, минут через двадцать у нашего забора будут все менты страны, меня арестуют и расстреляют. — Алина нервно расхаживала по кухне, пока Маришка продолжала листать новости. — Зато это не такой шок, как корабль на орбите. Отличный план! Меня опять уволят!

— Если расстреляют, то точно уволят.

Во входную дверь громко и настойчиво постучали. Алина вздрогнула и машинально посмотрела в окно, выходящее на дорогу, но ни одной машины у забора не заметила. В дверь постучали еще раз. Маришка, наконец, оторвала взгляд от телефона и направилась к двери. Если это не полиция или военные, то значит соседка. И, вот честное слово, лучше бы это была она. Несколько секунд суеты и шороха в прихожей и на кухню, вместе с сестрой, вошли двое мужчин. Одеты были в гражданское, лица каменные. Даже обувь не сняли.

— Алина Сергеевна? — Спросил тот, что повыше.

Хозяйка напряглась всем телом. Обычно болтливая сестричка решила прикинуться глухонемой.

— Предположим. А вы, собственно, кто?

— Думаю вы догадываетесь.

— Двое дядек в грязной обуви?

Второй, что пониже и посмуглее, едва заметно усмехнулся, но быстро вернул каменное лицо. Первый же, отодвинул стул от стола и плюхнулся в него, словно у себя дома.

— Алина Сергеевна, новости читали?

Девушка кивнула.

— Расскажите нам, как вам это удалось?

— Вы не по адресу, я никакие сигналы не посылала.

— И на этом видео не вы?

Тут вмешалась Маришка:

— Женщина похожа, несомненно. Но как по такой записи, с кучей искажений, можно точно сказать, что это она? Тем более она последние полгода живет тут, на даче. И как она могла послать такой сигнал? Через грядки что ли?

Хоть мужчина сидел на стуле и смотрел на Алину снизу вверх, взгляд его был настолько прожигающим, что захотелось спрятаться в самый дальний уголок вселенной.

— А до этого?

— Что до этого? — Испуганно переспросила Алина.

— До декабря вы где были? Не вас ли год семья разыскивала? Супруг, сестра. Где вы пропадали целый год, Алина Сергеевна?

— У любовника! — Выпалила Маришка.

— А сама Алина Сергеевна ответить не может? — Раздраженно спросил второй мужчина, облокотившись о стену.

— Могу я ответить! Во-первых вы, у стены — сядьте за стол и не пачкайте обои. И вы тоже нормально сядьте. Не дома. — Смуглый мужчина вздернул густые брови, но все же сел за стол. — Во-вторых, представьтесь. Не люблю незваных гостей.

Не сговариваясь, оба гостя достали из карманов удостоверения и положили на стол. Фамилии Алина не запомнила, но вот надпись «следственный комитет» уже говорила о многом.

— Довольны? — Надменно спросил первый, убирая удостоверение обратно в карман.

— Чай хотите? — Как ни в чем не бывало спросила хозяйка.

— Вы же понимаете, что мы не за чаем пришли?

— Конечно. И еще я понимаю, что вы далеко не последние. А поскольку разговор у нас будет долгий, то вам лучше не отказываться от чая.

Мужчины кивнули и молча дожидались, пока сестры нальют чай и поставят кружки перед ними. Странное ощущение. Алина садится за стол с чашкой ароматного чая, кидает в рот сладкую конфетку и понимает, что эти важные дядьки из следственного комитета сейчас услышат от нее такую дичь, какую не слышали еще никогда.

Глава 9

Полковник Демидов чеканил шаг по длинным коридорам здания следственного комитета. Следом за ним, как мотыльки за огоньком, бежали трое подчиненных. Остановившись перед очередной дверью, Демидов поправил края пиджака и открыл дверь. В просторном кабинете сидело не менее пятнадцати человек, кто в форме, кто в гражданском. Практически все уткнулись в мониторы ноутбуков и изображали усиленную мыслительную деятельность. И только вид Демидова заставил их оторваться от экранов.

— Товарищи, что имеем?

Демидов был не из тех, кто жаловал длинные речи. За сорок лет работы научился быть кратким и емким. Окинув взглядом присутствующих он остановился на полноватой женщине, которая поднялась с места от одного его вида и, потупив взгляд, с грустью произнесла:

— Дмитрий Алексеевич, ничего нового.

— Сутки прошли и ничего нового? — Демидов медленно закипал. — И на кой черт вы тут сидите?

— Дмитрий Алексеевич, пока у нас есть пять подозреваемых. Это женщины, которых опознали на видео. Качество изображения не позволяет со стопроцентной уверенностью сказать что это точно кто-то из них. Да, похожи, но не более того.

— Скольких из них можно взять под подозрение?

— Двух. Одна работает программистом и теоретически могла организовать такую массированную атаку. Не одна, конечно, тут должна быть целая организация. Но могла. А вторая… — Женщина покачала головой. — У второй с головой не все в порядке. Но есть интересный факт в биографии — она пропадала почти на год. Никто не знает, где она была, никаких следов. А потом вдруг вернулась, живая и невредимая.

— Обеих допросили?

— Допрашиваем до сих пор. Пока упор сделали на первую.

— Хорошо, продолжайте. Что СМИ говорят? — Демидов перевел взгляд на троих щупленьких ребят, обставленных ноутбуками и смартфонами со всех сторон.

Один из них неуверенно встал со стула, поправил воротник толстовки тихо произнес:

— Есть интересная зацепка, хотя пока мы не можем…

— Громче! — Рявкнул полковник.

— Ест зацепка из Швейцарии. — Почти прокричал парень. — На утро после НОИСА в ЦЕРНЕ обнаружили неизвестный объект.

— Что такое ЦЕРН? — Перебил полковник.

— Ну, большой адронный коллайдер, куча ученых…

— Продолжайте.

— Ну так вот, утром они обнаружили непонятный объект, небольшой, размером с чемоданчик. Но открыть его не могут. Он излучает сильное электромагнитное поле. Его ни просканировать, ни в руки взять невозможно. На любое биологическое прикосновение он дает довольно внушительный заряд тока. При этом, например, совершенно не реагирует на пластик, металл и другую не органику. Материал неизвестен, назначение предмета тоже. По камерам вообще непонятно что — объект появился из неоткуда. Там ребята ума приложить не могут что это за штука и что с ней делать.

— Может бомба? — Предположил кто-то из присутствующих.

— По словам наших ребят в ЦЕРНЕ это может быть что угодно.

— Наших — это кого? — Не унимался Демидов.

— Русские ученые там тоже работают. Ну и мы с ними работаем.

— И что нам дает эта информация?

В разговор встряла полная женщина:

— Дмитрий Алексеевич, у наших аналитиков есть просто волшебная теория, которая мало вяжется с суровой действительностью. Пока мы ищем нарушителей тут, у нас, они предполагают, что на самом деле мы имеем дело с инопланетным вторжением.

По кабинету разнеслись сдавленные смешки, но на лице полковника не дернулся ни один мускул. Молодой парень стыдливо опустил глаза, но быстро набрался смелости и громко продолжил:

— Но послушайте, все же молчат! Информации вообще никакой нет. То есть, никто не знает, как вообще кучка, пусть и гениальных, хакеров смогла взломать абсолютно все, даже самые засекреченные каналы связи о существовании которых никто не знает. Причем одновременно. Как они смогли передать сигнал абсолютно по всем камерам видеонаблюдения, даже по тем, которые подключены к локальным сетям и не имеют выход в интернет? Как они смогли забить все радиоволны, в том числе в рациях? Это физически невозможно сделать. Никому вообще. На этой планете. А теперь давайте сложим факты: есть невозможный сигнал, в ЦЕРНЕ лежит невозможный объект а у нас в здании сидит женщина, которая пропала на год и утверждает, что все это время была на другой планете. Возможно по ней и плачет психушка, но предположите на секунду, что она может быть права. В этом случае все факты сходятся!

Кто-то в углу кабинета, пусть и тихо, но вполне различимо произнес «уууу, вызываем Фокса Малдера» и снова гул сдавленных смешков.

— Отставить. — Рявкнул полковник и обратился к полноватой женщине: — Екатерина Максимовна, займитесь первым вариантом. А меня проводите ко второй женщине. Хочу лично поговорить и убедится, что это не наш пациент.

Уже часов шесть Алина сидела в маленькой комнатке без окон и повторяла как мантру одну и ту же историю. Она сама понимала, что никто не верит. Ни те двое из следственного комитета, ни женщина в этом кабинете после них, ни еще двое мужиков по очереди. У всех одинаковые вопросы, у нее все те же ответы. Хочется есть и пить, хочется домой.

Может не стоило им все рассказывать? Прикинулась бы дурочкой — ничего не помню, ничего не знаю. Теперь точно у Алины одна дорога. — впсихушку. А ведь завтра работать. Пусть новая работа совершенно дурацкая, но она хороша тем, что удаленная и за нее платят деньги. Сиди себе на шезлонге хоть в халате, попивай пиво и отвечай на вопросы. Никаких офисов, костюмов и сплетен среди сотрудников.

В коридоре послышались шаги, возня у двери и на пороге возник невысокий коренастый мужчина в форме и с папкой в руке, за ним зашел молодой парень в гражданском. Парень застыл у двери, а мужчина чеканным шагом прошел к столу и сел напротив, как и те трое до него и внимательно на меня посмотрел. Потом открыл папку и пробежался по бумагам. Еще один сейчас будет задавать одни и те же вопросы, в надежде услышать другие ответы.

— Алина Сергеевна? — Голос был глубоким и заполнил собой все пространство кабинета.

Девушка кивнула.

— У вас интересная история.

— Знаю.

— Год пропадали где-то.

— Знаю.

— С инопланетянами. — Из уст мужчины это слово прозвучало как издевка. Интересно, его можно запретить на законодательном уровне?

Алина глубоко выдохнула, положила руки на стол и рухнула головой на них, тихо простонав:

— Я понимаю как это звучит. Вы уже шестой, кто спрашивает одно и то же. И вы уже шестой, кто делает акцент на слове «инопланетянин». Да понимаю я, как это звучит. Знаю я, что никаких инопланетян никто никогда не видел.

— Но вы утверждаете, что год были среди них. Это немалый срок. Что они с вами делали этот год? Изучали? Ставили эксперименты? Зачем вы им вообще понадобились?

— Не ставили они эксперименты. — Алина устало посмотрела на мужчину, уже зная что он спросит дальше. Они все спрашивают одно и то же. — Ни научных, ни сексуальных, ни каких бы то ни было других. Я не помню, как оказалась на их корабле. Я только помню, что домой шла из магазина. Домой, понимаете? Ужин мужу готовить. А потом очнулась в серой комнате среди трупов. Там было человек тридцать наверно. И все мертвы.

— Почему вы думаете, что они были мертвые? — Голос мужчины из сурового превратился в какой-то отеческий, понимающий. Наверно именно так со мной будут разговаривать в психушке.

— Потому что в этой комнате воняло, люди не дышали и были почти синего цвета.

— Удручающая картина. Должно быть, это было шоком — проснутся в комнате, забитой трупами? — Не дождавшись ответа, мужчина сменил тон на привычный и продолжил: — Как вы думаете, зачем им понадобилось сейчас отправлять нам эти сигналы? И почему видео именно с вами, а не какой-нибудь приветственный сигнал или почему бы им самим не прилететь и не рассказать зачем мы им нужны?

— Я не знаю. Понятия не имею. Ну как вам еще донести, что не знаю я их мотивов?

— Вы год с ними прожили и не знаете, зачем они это делают? Может за вами прилетели?

— Да на хрена я им нужна? — Алина выпрямилась на стуле и посмотрела на внимательные глаза мужчины напротив: — Поймите, эти инопланетяне — это Альянс. Десятки планет, сотни расс. У них развитие ушло настолько далеко, что нам до них еще тысячи лет расти. Мы для них примитивны, глупы и не представляем никакого интереса. И находимся слишком далеко. Не нужны мы им. И зачем они послали этот сигнал я не знаю!

— Может они хотят захватить нашу планету?

— У них десятки планет под боком. Не нужна им наша.

— Может ресурсы?

— Нет у нас никаких ресурсов. — Алина снова положила голову на руки и от бессилия пробормотала: — Господи, я понимаю, как это звучит. Надо было молчать. Зачем я вообще все это говорю?

Мужчина напротив продолжал задавать односложные вопросы, какие-то повторял, какие-то формулировал по другому. Но все они были одинаковыми. И все ответы девушки звучали как бред сумасшедшего любителя фантастических историй про пришельцев. Алина уже прошла стадию принятия, стадию стыда за свои слова и стадию паники, что завтра на работу. Она просто отвечала как есть, что помнила и о чем могла только догадываться. Ей очень хотелось домой. Спрятаться от этого мира и больше вообще никогда не выходить на улицу, чтобы не позориться перед порядочными людьми, живущими обычной жизнью. Надо было молчать. Надо было просто молчать!

«Готов к синхронизации» — промурлыкал милый голос в ухе. Алина оторвала голову от стола и с ужасом посмотрела на мужчину. В его глазах уже погас огонек интереса, осталось только разочарование и усталость.

— Хотите что-то добавить?

Алина пыталась сформулировать предложение, подобрать слова, чтобы они не выглядели как очередной бред. Но изо рта вырвалось лишь одно слово:

— Переводчик.

— Вам нужен переводчик? Словарь?

— Нет в ухе. Он работает.

— Переводчик в ухе? — Мужчина поднял бровь. — И что говорит переводчик в ухе? Посылает сигналы? Им? — Он поднял палец вверх.

— Нет, он работает. То есть, он вообще есть. В ухе. Проверьте.

— Вы хотите, чтобы я вам в ухо посмотрел?

— Да не тупите вы пожалуйста. — Глаза Алины загорелись нездоровым огоньком. — Сделайте рентген, МРТ или что-то типа того. Клянусь, у меня в ухе есть что-то, чего быть не должно.

Мужчина с глубоким вздохом закрыл папку и обратил на нее тяжелый, почти суровый взгляд:

— Алина Сергеевна, поступим так. Вы у нас тут пару дней отдохнете, подумайте о вечном, об инопланетянах, переводчиках. Ну а дальше посмотрим, что делать.

— Но я не могу. Мне работать завтра.

— А вы скажите, где работаете и мы предупредим, что у вас отпуск незапланированный.

— Пожалуйста, не делайте так.

Демидов был не просто в бешенстве, а на грани срыва. Третьи сутки, а результата никакого. Лишь догадки, подозрения и какие-то немыслимые теории о волшебных хакерах. И не у него одного! Все разведки мира вроде как тайно, но по факту очень даже явно пытались выяснить друг у друга хоть какую-нибудь информацию. Искали даже несанкционированные спутники на орбите. Ну а вдруг хакеры и до такого доросли? Но эта теория потерпела крах — для такого сигнала нужно много спутников, которые одновременно запустили бы сигнал… короче, даже у военных такого нет.

Вопрос о природе и источнике НОИСА все еще открыт. Третьи сутки.

Демидов сидел в кабинете, где все те же лица в количестве уже тридцати голов пытались найти хоть какую-нибудь зацепку. Екатерина Максимовна за это время даже похудеть успела.

К столу, за которым сидел полковник, почти незаметно подошел один из аналитиков. Он сто раз извинился, покраснел, но все же попросил поговорить с неким хорошим человеком по телефону. С надеждой в глазах он протянул трубку Демидову.

— Представьтесь. — Рявкнул тот в динамик.

— Меня… меня зовут Иван Алексеевич Змейщенко. А вы, должно быть, Дмитрий Алексеевич?

— Он самый, что у вас?

— Мой знакомый, Виталий, попросил рассказать лично вам. Дело в том, что я работаю в Швейцарии, в ЦЕРНЕ. После НОИСа, как вы слышали, мы обнаружили странный объект…

— Ближе к сути, пожалуйста.

— Мы работаем над ним до сих пор, — голос собеседника хоть и был взволнован, но на жесткость Демидова не поддавался, — но с каждым тестом, с каждым исследованием, из тех, что нам доступны, мы приходим к выводу, что этот предмет внеземного происхождения. У нас попросту нет таких материалов и таких технологий. Я говорю это вам, потому что ученые из других стран точно так же связываются со своими властями и говорят им тоже самое.

— И многие в это верят?

— Не многие.

— И вы думаете, что мы должны поверить?

— Я лишь доношу информацию. Верить или нет — это уже ваша забота.

Демидов вернул телефон аналитику, прокрутил в голове все оставшиеся варианты и молча вышел из кабинета. Все еще в задумчивости, он спустился по лестнице на несколько этажей, прошел по полутемным коридорам и окрикнул стоявшего в самом конце сотрудника в форме, кивнув на определенную дверь.

В темной комнате на неком подобии шкноки, спала растрепанная женщина. Находясь вторые сутки в помещении без окон легко потерять ощущение дня и ночи. Возможно, это немного жестоко для нее, но сейчас не время думать о гуманизме. Если через два дня Демидов не сможет внятно объяснить появление сигнала, полетит очень много голов. И его в числе первых.

— Алина Сергеевна, просыпайтесь. — Густым голосом произнес Демидов заполняя темное пространство.

Женщина встрепенулась, попыталась посмотреть на гостя, но тут же зажмурилась. Даже слабый свет из коридора вызывал болезненные ощущения.

— Вы меня отпускаете? — С надеждой прохрипела заключенная.

— Нет, хочу с вами прокатиться.

Демидов снова замолчал на несколько секунд, погрузившись в свои мысли. Махнув седой головой, словно сам с собой соглашаясь, он повернулся к сотруднику:

— Подготовьте машину, двоих конвоиров и наручники для нее.

— Машину служебную, товарищ полковник?

— Нет, обычную. Не хватало еще в служебной позориться.

— Дмитрий Алексеевич, а что именно мы должны искать?

Стройная женщина средних лет в облегающем белом халате вставила диск в компьютер, открывая программу для просмотра МРТ снимков. В соседней комнате-процедурной сидела уставшая женщина в наручниках и в окружении двух полицейских. Не самая приятная компания за два часа до окончания работы. Демидов, непонятно когда успевших сменить китель на обычный пиджак, грозно навис над врачем.

— Ищите все, что покажется странным.

— Здесь снимки всего тела. Можно очень долго искать «странное». — Язвительно усмехнулась женщина.

— Ну так ищите.

— У меня пациенты!

— На сегодня у вас больше нет пациентов.

Женщина смогла лишь глубоко вздохнуть от безисходности. Когда сам главврач отменяет все приемы из-за одного единственного человека, значит этот пациент не совсем простой. Как, впрочем, и главврач о котором ходят разные интересные слухи.

Ловко нажимая клавиши длинными ногтями, доктор начала просматривать поочередно каждый снимок. На каких-то останавливалась, другие пролистывала почти не глядя. На очередном снимке она остановилась дольше обычного и в какой-то момент хмыкнула себе под нос.

— Что?

— Вот тут, видите, — женщина указала длинным ногтем на часть мозга, — удалена часть тканей. А вот и едва заметный след в черепе от трепанации. Только вопрос: зачем это делали? Зачем вообще что-то удалять в этом месте, там ничего нет. Причем, судя по состоянию, операция проводилась не больше года назад.

В кабинете вновь воцарилось молчание, нарушаемое лишь клацанием длинных ногтей по клавиатуре.

— Сережку что-ли не сняли? — Возмущенно произнесла женщина, разглядывая несколько засвеченных кадров. — Или слуховой аппарат, не пойму.

— В ухе? — Уточнил Демидов.

— Да, вот, посмотрите. Небольшой предмет, не похож на слуховой аппарат. Расположен глубоко в ухе, размером, ну не знаю, не больше полусантиметра. Больше не могу разглядеть, кадры испорчены. Но быть его там, конечно, не должно. Ест карта больной? — Получив отрицательный ответ Демидова, женщина продолжила листать изображения и где-то на середине остановилась и в изумлении даже голову наклонила: — А это еще что такое?

— Что именно?

— Это легочные артерии, — она провела ногтем по какому-то скоплению веток и корешков на экране, — но они чем-то обволочены. Какая-то патология, которую я не могу определить. При чем так аккуратно, равномерно. Вы видите? — Демидов покачал головой. Женщина взяла со стола ручку и кончиком провела еще раз по экрану: — Вот этого быть не должно. Такое ощущение, что внутри артерий сверхтонкая сетка из чего-то непонятного. Никогда прежде не видела… О, а это едва заметный след от ранения. Вот это точно могу сказать. Ножом или чем-то похожим в печень попали. Очень хорошо зажило, видимо вовремя оказали помощь. Сейчас покажу с другой стороны.

— Печень меня не интересует. — Перебил Демидов. — Вернитесь к уху. Вы можете точнее сказать, что это?

— Можно попробовать рентген сделать. Отоскопом посмотреть. Я позвоню ЛОРу.

Через час в кабинете сидело уже трое врачей и все как один повторяли, что понятия не имеют, что за предмет в ухе пациентки. Единственный вариант хоть немного приоткрыть тайну — сделать операцию и извлечь его. Высказывались предположения, что это может быть часть игрушки, попавшей в ухо в детстве или остатки какого-то инструмента после операции. То, что предмет появился не сам собой было очевидно, ЛОР разглядел небольшой шрам. Но и специально его туда никто поместить не мог. На вопрос Демидова, сколько времени может занять операция по излечению неопознанного предмета, врачи решили, что не меньше двух дней.

Двух дней у полковника не было. Да и что бы ему дало извлечение этой штуковины? Разгадка сигнала явно не в нем. А других зацепок нет. Первую подозреваемую пришлось отпустить, поскольку не удалось накопать ровным счетом ничего. У нее железное алиби за последние два года, ребенок, муж и мать инвалид. Работает по 10 часов. Из города уезжала всего два раза и то к брату в соседний поселок. Других подозреваемых нет. Ни у кого нет. Службы перетрясли всех хакеров, взбаламутили даркнет и даже пустили слух, что простят абсолютно все грехи тому, кто сдаст создателей сигнала. До сих пор никто не вышел на связь.

Может и правда инопланетяне? Демидов отодвигал эту мысль в самый дальний уголок сознания. Ну какие инопланетяне, ей богу? Со своими бы «зелеными человечками» разобраться. Однако, когда на руках есть только странная женщина, пропавшая бесследно на год и странный объект, который сами ученые называют внеземным… Даже такому матерому человеку, как Демидов, повидавшему гораздо больше, чем среднестатистический человек на этой планете, приходится работать с самыми безумными теориями. И если отбросить упертость, если на минутку поверить, что где-то там есть господь бог, единороги и приведения, то отчего бы неземному разуму не быть и не пытаться выйти на связь с людьми? И если поставить Демидова на их место, то он бы для первого контакта тоже выбрал кого-то из местных, так проще принять шокирующие новости. Не зря же среди вербовщиков выступают не иностранные агенты, а свои.

Итак, строим логическую цепочку. По словам Серковой, ее похищают случайно. На ее месте мог быть кто угодно. Ей одной удается спастись, она год проводит за пределами планеты, предположим, знакомится с местными авторитетами, вождями, королями, не важно. Они узнают о существовании Земли и возвращают ее домой. Почему не убивают? Зачем тратить ресурсы на то, чтобы вернуть одного человека, если планета находится так далеко? Если только ими не владеет интерес к нашей планете. Спустя полгода они возвращаются и подают сигнал. Земляне видят своего соплеменника и не впадают в панику, как если бы все разом увидели зеленого человечка. Это вполне логично. Тогда при чем тут странный объект в Швейцарии?

«Чтобы мы могли ответить». Демидов испугался собственной мысли. Ну конечно. Наши технологии недостаточно развиты и они посылают «рацию» на Землю. Вот только пока никому не удалось понять, как она работает. Может Серкова знает?

Демидов попросил врачей выйти из кабинета минут на десять-двадцать, попить кофе и отдохнуть. Конвоиров он тоже попросил выйти, посторожить дверь. В кабинете, где только что размышляли об операции и извлечении непонятного осколка, остались полковник и осунувшаяся Серкова в наручниках. Демидов сел на табуретку напротив женщины, провел руками по уставшим глазам и посмотрел в окно. На город уже опустилась ночь. Пошли четвертые сутки.

— В Европе нашли странный предмет и некоторые считают, что он не наш. — Демидов говорил не громко, словно делился большим секретом. — Ваши друзья могли его прислать?

— Я не знаю. — Почти шепотом ответила девушка и ссутулилась еще сильнее. — Я очень устала, я хочу домой, я хочу есть.

— Все устали. Предмет похож на чемодан, но никто не знает, как его открыть. При прикосновении бьет током. Может, это защита такая? Может, откроется только у определенного человека? Например, в ваших руках?

— Я не знаю. Никаких чемоданов я не видела. И как он открывается не знаю. — Серкова тяжело вздохнула, словно воздуха в кабинете не хватало. — Послушайте, я уже сто тысяч раз пожалела, что рассказал вам эту историю. Давайте предположим, что я одна из тех свихнувшихся теток, что гадают на картах Таро и разговаривают с деревьями? Это ведь не уголовное преступление? Просто отпустите меня домой, пожалуйста.

— Если я покажу вам этот предмет, сможете открыть? — Не унимался Демидов.

— Я не знаю.

Глава 10

Машина свернула с шоссе и поехала по проселочной дороге высеченной в лесном массиве. Метров через четыреста она остановилась у шлагбаума, за которым находилось совсем непримечательное здание, больше похожее на ангар. За рулем автомобиля был мужчина в форме, черт знает какой — полиция, милиция, военный. Рядом сидела стройная девушка-переводчик. Она милым голоском иногда обращалась к Демидову, чудовищно коверкая слова французским акцентом. На заднем сидении, зажатая между Демидовым и его коллегой — не менее суровым и малословным мужчиной по фамилии Егоров — пыталась проснуться Алина.

Куда и зачем они ехали, девушка не представляла? Автомобили, самолеты, снова автомобили. Ночь сменилась рассветом, рассвет — дождливым майским днем. Несложно было догадаться, что они давно покинули границы родной страны и сейчас где-то в Европе, но где именно? Сил думать об этом не было. Наручники натирали запястья, запах пота и немытые волосы на лице раздражали. Больше всего на свете Алине хотелось принять душ и лечь в кровать. В нормальную кровать, а не забываться коротким, нервным сном то в машине, то в кресле самолета.

Наконец, шлагбаум вальяжно поднялся и машина тронулась с места, чтобы через двадцать метров остановиться у обычных железных ворот, такие сплошь и рядом ставят на складах. «Не убивать ли свидетелей приехала эта машина?» — Промелькнуло в сонной голове.

Егоров открыл дверь машины, вышел и приказал следовать за ним. Алина глубоко зевнула, но сопротивляться не стала. Надо, значит надо. Через мгновение за спиной появился Демидов, словно опасался, что закованная в наручники убежит. Не так поспешно, но с видным волнением в глазах, из машины вышли водитель и переводчица. Девушка уже было пошла к воротам, но остановилась, сняла с шеи шелковый шарфик, пропитанный ароматом чудесных духов и накрыла им руки заключенной.

Интересно, что же это за место, где люди боятся вида наручников?

Делегация вошла внутрь ангара, где нас встречали человек пятнадцать мужчин и женщин. Одеты они были в самую обычную одежду, только несколько из них выделялись, напяливши белые халаты. От Демидова и Егорова их отличал взгляд. Если у конвоиров он был тяжелый и уставший, то люди в ангаре смотрели на заинтересованно. Можно даже сказать, что изучающе. Как биолог смотрит на неизвестного жучка, радуясь, что его именем назовут новое насекомое.

Из толпы вышел невысокого роста мужчина с абсолютно лысой головой и огромными очками на носу. Он нервно протянул руку Демидову, не зная, куда пристроить вторую.

— Меня зовут Иван Алексеевич, мы с вами разговаривали по телефону.

— Объект здесь? — Сухо спросил полковник.

— Да, да. Нам разрешили его тут изучать, подальше от людей и строений. Ну, знаете, вдруг бабахнет. — Иван Алексеевич нервно усмехнулся и жестом указал на стол, стоявший в другом конце ангара. — Мы тут не одни, если что. К нам приехали высокие гости из Франции и Швейцарии. И из США тоже. Должны еще подъехать, сможем их подождать?

— У нас времени нет.

Демидов уверенной походкой направился к столу. Егоров, держа локоть Алины, последовал за ним. Вся остальная свита мельтешила позади. Метрах в пяти от точки назначения, навстречу вышли человек семь в форме. Вот уж действительно «высокие» гости — у всех какие-то знаки отличия на кителях и взгляды, как один, похожи на Демидова.

Смуглый мужчина вышел вперед и протянул руку полковнику. Тот крепко пожал ее и на чистом английском представился. С языками у Алины не очень, но суть она уловила. Потом мужчина указал на девушку с шарфиком и спросил, тот ли самый это человек, которого они ждут? Демидов ему ответил, что не питает иллюзий и приехал сюда только потому, что очень сильно попросили сверху.

— Чудеса иногда случаются. — Заметил кто-то позади смуглого вояки.

— Чудес не бывает. Этот цирк мы закончим через минуту и вернемся на родину.

Пока Демидов восхищал других военных своим прекрасным произношением, Иван Алексеевич поставил стул рядом со столом и побежал проверять камеру. Теперь Алина могла различить тот самый странный объект. Размером примерно сорок сантиметров в длину и десять в высоту, угольно-черного цвета. Настолько черного, что если бы у цвета была глубина, то в этом черном можно утонуть. Он не отражал ни единого фотона света. Словно это и не объект, а какая-то черная дыра.

Иван Алексеевич включил направленную на объект камеру и сообщил Демидову, что у них все готово. Полковник кивнул и вместе с Егоровым они повели Алину к столу. «Как перед расстрелом» промелькнуло в голове.

— Его нужно открыть? — Поинтересовалась девушка у Ивана Алексеевича.

— Да, да, присаживайтесь. Мы уже все перепробовали, но ничего не получается. Вот видите, тут вроде есть соединительный шов и вот эти углубления с двух сторон. Их сложно разглядеть, но они есть. Как для пальцев. — Мужчина был очень взволновал, но к объекту не прикасался. — Вас же предупредили, что он не совсем безопасный?

— В каком смысле?

Иван Алексеевич испуганно посмотрел на Демидова, но лицо полковника не выражало никаких эмоций.

— На нем стоит что-то вроде защиты, — неуверенно произнес мужчина, поправляя очки, — ничто биологическое не может до него дотронуться. Если попытаться, то объект испускает электрический заряд. Не смертельно, но очень неприятно. Как пальцы в розетку.

— Погодите. — Алина отстранилась от стола и посмотрела на Демидова. — То есть, вы знаете, что эта штука бьет током, но я все равно должна до нее дотронуться? Вы издеваетесь? Я не буду этого делать.

Демидов медленно подошел к столу, жестом указал Ивану Алексеевичу уйти и склонился над ухом:

— Алина Сергеевна, у вас есть тридцать секунд, чтобы попытаться открыть этот чертов ящик. В противном случае я посажу вас на двадцать лет, как главного организатора всего этого бардака. Поверьте, доказать причастность будет не сложно. И люди найдутся, кто подтвердит ваше участие.

— Вы мне угрожаете? — Едва различимо спросила девушка, чувствуя как холодеют пальцы на руках.

Демидов нагнулся еще ближе, так что можно было чувствовать его дыхание щеке, и шепотом произнес:

— Совершенно верно. Тридцать секунд.

— Наручники снимите.

Демидов вопросительно посмотрел.

— Наручники. Как я должна его открывать, если руки связаны?

Полковник подозвал Егорова и тихо приказал снять наручники. Когда руки освободились от оков, Алина обернулась назад и увидела за спиной, метрах в десяти, внимательно наблюдавших за ними людей. Военные стояли рядом. Кто-то включил большой монитор на стене и все взгляды тут же переметнулись на него. Камера напротив снимала объект на столе и напряженное лицо уставшей девушки.

Может ли этот черный кусок чего-то принадлежать лиинцам? Ничего подобного Алина не видела ни на Глисаде, ни на одном из кораблей. Если это лиинцы, то могли хотя бы записочку оставить. Ну что это такое, разбрасывать свои инопланетные штуковины? Как дети, блин. Ходи за ними, подбирай. А если это бомба? Мы ее откроем и вся планета взорвется. А если это вообще не инопланетная штуковина, а какая-то шутка от школьников из соседнего города? А если все же бомба?

— Алина Сергеевна. — Голос Демидова громом прокатился по ангару, даже наблюдатели перевели взгляд с экрана на него.

Да черт с ними со всеми! Один раз ударит током и поеду домой. Работу надо опять искать, или в ноги к директору падать. Цветы остались на даче не посаженные. Наверно сдохли уже. Маришка точно до конца жизни будет надо мной издеваться.

Сделав глубокий вдох, Алина занесла руки над черным объектом и медленно опустила ладони на него. Прохладная поверхность, идеально ровная, как камень, отполированный морской волной. Никаких ударов током. Может током бьет, если попытаться поставить пальцы в эти углубления? Руки медленно заскользили в разные стороны, огибая объект и кончики пальцев нащупали едва заметные углубления. Как только последний палец нашел свое место, объект издал довольно громкий звук, похожий на удар клавиши рояля и щель между двумя половинами стала заметна. Алина машинально убрала руки, ожидая удар тока, но ничего не произошло.

— Он открылся или нет? — Спросила она, глядя в камеру.

Иван Алексеевич сделал несколько шагов в направлении стола и громко произнес:

— Попробуйте, пожалуйста, открыть верхнюю крышку.

Крышка была тяжелой, словно каменной, но сил хватило, чтобы медленно откинуть ее назад. Внутри объекта аккуратно лежало три предмета. Первый — сфера серого цвета на подставке. Диаметром сантиметров десять. Всю поверхность покрывал странный вырезанный узор. Алина припоминала, что что-то похожее видела у Веда. Второй предмет был похож на печенье — железная волнообразная полусфера с красной кнопкой в центре. Как курабье, на которое капнули малиновое варенье. Третий предмет очень походил на ожерелье. Да, самое обычное ожерелье, которое вешают на шею гламурные дамочки. Лист металла высотой сантиметра три порезали на небольшие части и соединили между собой проволочкой. На каждой части было один или два разноцветных камня — белые, желтые, синие, красные и зеленые. На центральной пластинке был один большой камень синего цвета. Ни на одном инопланетянине девушка такое украшение не видела. И как произведение ювелирного искусства — вообще ни о чем. Вместо золота использовали какой-то алюминий, камни точно не драгоценные, словно на пляже собрали осколки бутылок. Да и в целом украшение выглядит громоздко и аляповато. Если это дело рук лиинцев, то не плохо познакомить их с земными ювелирами, может научатся чему.

— Алина Сергеевна, вы можете вытащить эти предметы? — Голос Ивана Алексеевича дрожал от волнения.

— Да, без проблем.

Алина по очереди вытащила каждый предмет и, отодвинув в сторону черный ящик, положила их перед собой. Демидов и несколько иностранных военных подошли к столу, разглядывая извлеченные штуковины.

— Вы знаете, что это такое? — Голос полковника уже не был громогласным, скорее таким же взволнованным, как и у Ивана Алексеевича.

— Без понятия.

Один из иностранных военных протянул руку к железной сфере и тут же получил разряд тока. Отскочив от стола, он громко выругался и решил держаться от него на расстоянии.

— Удивительно, удивительно! — Причитал Иван Алексеевич и подошел к столу. Следом за ним подошли и остальные. — Вы можете хотя бы предположить, что это за предметы?

— Не знаю. Может набор гламурной дамы для выхода в высший свет? — Алина взяла в руки ожерелье чтобы ближе рассмотреть камни. — Не похожи на драгоценные.

Иван Алексеевич побоялся дотрагиваться до предметов, поэтому попросил детально их описать: сколько весят и на что похож материал. Девушка описывала, подносила каждый предмет к камере и вертела со всех сторон. Люди вокруг затаили дыхание и лишь молоденькая переводчица без умолку переводила слова то на французский, то на английский.

Вертя в руках сферу, Алина заметила небольшое углубление на подставке и без задней мысли на нее нажала. Сфера слегка загудела, чем напугала присутствующих и почти все они отринули от стола не меньше, чем на метр. Но звук исчез, почти сразу верхняя часть сферы открылась ровно по узору, как сбитый кончик вареного яйца и над ней, высотой примерно сантиметров двадцать, появилось изображение пожилой женщины по пояс. Само изображение словно витало в воздухе, проецируя мельчайшие разноцветные капли, чтобы получилось цельное изображение.

Точно лиинка! Это их костюмы, их слегка вытянутые лица и лазурные глаза. Именно лазурные, как фиалки в морской воде.

Изображение чуть дернулось и пожилая женщина начала говорить. Никто не мог понять ее язык, даже молоденькая переводчица внимательно вслушивалась, но не разобрала ни слова. Речь была не долгой и после едва заметного поклона головой, изображение старой женщины исчезло, а верхушка сферы закрылась.

— Кто-нибудь понял что она говорила? — Громко спросил Демидов, нарушив тишину и повторил вопрос на английском. Присутствующие отрицательно качали головами. Тогда он посмотрел на Алину: — А вы?

— Поняла.

— И что она сказала?

— Они дают нам выбор: мы можем вступить в контакт, а можем проигнорировать. Ну и еще извиняются, если вызвали излишние волнения среди жителей планеты.

— Извиняются? — Демидов вскинул брови.

— Вообще, они порядочные ребята. В целом.

В разговор вмешался Иван Алексеевич, которого чуть ли не под руки держали двое коллег:

— Прошу прощения, Алина Сергеевна, а вы можете дословно перевести слова? Если это послание другой цивилизации, другого разума нашей вселенной, то мы просто обязаны изучить каждое слово!

— Да, легко. Есть бумага и ручка?

Девушка несколько раз проигрывала запись, нажимая на углубление. Слово за словом записывала и проверяла, чтобы донести послание именно в том виде, в котором хотела сказать эта женщина из капель. Переводчик в ухе покорно повторял фразы. Наконец, она в последний раз перечитала свои записи и передала Ивану Алексеевичу.

— Прочитайте лучше вы. — Мужчина вернул бумажку, словно даже дотронуться до нее боялся без перчаток.

— Хорошо, как скажите. — Алина пожала плечами, откашлялась и дождалась полной тишины: — «Благословения и плодородия вашей планете. Мы испытываем радость, что вы смогли увидеть это послание. Мы давно за вами наблюдаем и пришли к единогласному выводу, что ваша цивилизация готова к контакту с большим миром. Мы — Альянс, состоящий из восемнадцати обитаемых и пригодных для жизни планет, которые населяют больше ста рас. Мы, так же как и вы — дети великого Семени Жизни. Мы стараемся жить в мире и дружбе со всеми и хотим предложить дружбу вам. Наш главный принцип — свобода выбора каждого биологического вида. Поэтому, мы не заставляем, а предлагаем. С этим посланием вы получили…» Ну я так понимаю, что что-то вроде маяка, слово мне неизвестное. — Алина посмотрела на завороженные лица людей, но их совершенно не волновало, что она не знаю перевода. — «С этим посланием вы получили маяк. Включите его, если готовы к контакту, и расположите в месте приземления. Мы прибудем через два цикла. Ваш ответ мы будем ждать десять циклов. Если по окончанию этого времени маяк не заработает, мы не станем вас беспокоить…» Ну, как-то так.

Алина отложила бумагу и снова посмотрела на присутствующих. Несколько секунд стояла полная тишина. Казалось, что слышно как бьется сердце каждого.

— Что такое семя жизни? — Тихо спросил Иван Алексеевич.

— А цикл? — Перебил его Демидов.

В ангаре постепенно поднимался уровень шума от пришедших в себя людей. Разные языки и голоса пытались осознать, что только что услышали.

— Цикл — это сутки. У них он равен двадцати девяти часам. То есть, по нашему времени, — Алина задумалась, пытаясь посчитать в уме, — примерно двенадцать суток. Сколько прошло после сигнала?

— Четыре дня. — Ответил полковник.

— Значит у нас еще восемь дней. — Алина посмотрела на Ивана Алексеевича и обратилась уже к нему: — Семя Жизни — это что-то вроде поверья среди Альянса. Они считают, что все разумные, скажем так, люди произошли от одной кометы, которая пролетала миллионы или миллиарды лет назад разбрасывая вокруг первородный материал. На тех планетах, где была возможна жизнь, этот материал начал эволюционировать. Видимо и до нашей планеты эта комета долетела.

— Получается, что в этом… Альянсе все похожи на нас?

— Или мы на них. — Парировала девушка в ответ.

Гул бурного обсуждения прервал громкий голос мужчины, который по-французски произнес что-то очень эмоциональное. Затерявшаяся в толпе девушка сначала перевела на английский, а потом на русский язык:

— Он спрашивает, почему мы должны верить в это? Он считает, что это похоже на розыгрыш. На очень качественный розыгрыш. И все, кто верит в слова, сказанные этой женщины полные, простите, дураки.

Мужчина продолжил эмоционально высказывать свое предположение из которого стало ясно, что он не верит ни в каких пришельцев. Что разумная жизнь, способная преодолевать миллиарды километров, не станет вот так вступать в контакт и что все эти побрякушки на столе его нисколько не удивили, а только разозлили. Несколько человек, соглашаясь с ним, кивали головами.

— Да без проблем. Просто не включайте маяк. — Ответила Алина. — Через год никто и не вспомнит о сигнале.

Громогласный мужчина согласился, что это самый правильный вариант. И если остальным, присутствующим в этом зале, больше нечем заняться, то лично он возвращается к своим исследованиям в лаборатории и больше ничего не хочет слышать о контакте с инопланетной цивилизацией.

Удивительные люди — европейцы. Если рабочий день до шести вечера, значит в шесть ноль одну они уходят домой. На часах Демидова было за полночь. В ангаре за столом сидело пятеро: Алина, Демидов с Егоровым, Иван Алексеевич и еще один ученый из Израиля, но с русскими корнями. Где-то ходили еще человек пять, но им уже изрядно надоел вид черного ящика и предметов из него. В чем смысл, если до них нельзя дотронуться, исследовать и разобрать? Единственный человек на планете, кто может взять взять в руки и включить видеотранслятор (слово, кстати, принадлежит Ивану Алексеевичу) вертела в руках ожерелье и глубоко зевала.

Иностранные вояки уехали. Наверно докладывать своим правительствам о том, что видели. Другие ребята наверняка тоже уже кому надо доложили. Интересно, что завтра будет на первых полосах новостных лент?

— Нас, наверно, теперь всех в дурку положат. — Произнесла Алина, чтобы хоть как-то разбавить тишину, навевающую сон.

— Вероятно. — Задумчиво ответил Демидов.

— Вы уже позвонили начальству? Что они говорят? — Девушке действительно было любопытно узнать реакцию каких-нибудь больших дядь и тёть, которые управляют странами.

Демидов в ответ отрицательно покачал головой:

— Ничего не говорят. Думаю там, наверху, будет то же, что и здесь — одна половина поверит, вторая лишь посмеется.

— А как же третья половина?

— Третьей половины не бывает. — Поправил Иван Алексеевич.

— В смысле, третий вариант — люди испугаются.

— Людям пока нечего бояться. — Демидов впервые с начала всей этой странной истории улыбнулся. — Думаете, верхушка власти всей планеты не знает, что тут произошло? Конечно же знает. Если бы они поверили, то сейчас бы тут были тысячи военных, наблюдателей, представителей правительств, парламентов и еще черт знает кого. — Демидов развернулся на стуле, разводя руками вокруг: — А тут только мы.

— Значит, просто не поверили? — Алина улыбнулась в ответ, потому что такой расклад ее вполне устраивал. — Ну и отлично. Закрываем этот ящик, прячем в самый дальний уголок и разъезжаемся по домам. Может мне удастся уговорить директора не увольнять и дать второй шанс.

— Вы серьезно? — Встрепенулся израильский ученый с колоритным одесским акцентом. — Вы хоть представляете, что перед нами лежит? Другая цивилизация, разум, технологии. Покорение космоса, ответы на фундаментальные вопросы! Как можно от этого отказаться?

— Да легко. — С раздражением ответила Алина. — Спуститесь на землю. Меня на планете не было год. По возвращению я узнаю, что мама умерла, не выдержав потери. Муж убежал к другой, успев ее обрюхатить. Я лишилась хорошей работы, семьи. Всего. Я полгода себя убеждала, что все произошедшее фантазия воспаленного мозга. А потом этот сигнал. Меня арестовывают, допрашивают, принуждают открыть этот чертов ящик… И ради чего? Чтобы я перевела послание и потешила вас? Я не знаю, чего все ждали от первого контакта. Зеленых человечков, космических кораблей в небе? Может нужна огромная надпись на Луне «Привет, земляне!»? Они решили вступить в контакт именно так. Тихо. Они дали нам возможность выбрать. И мы выбрали.

— Мы еще ничего не выбрали! — Возразил Иван Алексеевич. — Дайте людям осознать произошедшее. Я не знаю, может можно с ними связаться и попросить больше доказательств?

— Кораблей в небе не будет, если мы сами их не пригласим. — С ноткой издевки ответила Алина.

— Так нажмите на кнопку, пусть прилетают.

— Это мы с вами решили? Ну, то есть, не человечество, а мы тут с вами посидели и решили: а давай нажмем кнопку?

— Если человечество считает это шуткой, то да, давайте сами решим.

— Никто ничего тут решать не будет! — Грозно произнес Демидов и хлопнул ладонью по столу. В ангаре вновь воцарилась звенящая тишина. Алина небрежно бросила ожерелье в чрево черного чемодана и пожав плечами произнесла:

— Вот и славненько. Поехали в гостиницу, я спать хочу и помыться. — Она сложила оставшиеся вещицы в чемодан и закрыла его. — И нормально поесть было бы неплохо, а не выпрашивать чужие бутерброды.

Демидов и Егоров не сговариваясь кивнули. Егоров уже встал из-за стола и направился в сторону выхода, но Демидова задержал звонок. Он отошел в сторону и не столько говорил, сколько слушал собеседника на другом конце. В это время Егоров крутил в руках наручники, не понимая, нужны они еще или нет. Закончив разговор, полковник подошел к Егорову и приказал оставаться в ангаре, сторожить чемодан и никому не позволять его уносить. Напарника этот приказ не сильно обрадовал, он плюхнулся обратно на стул и недовольно посмотрел на охраняемый артефакт.

Примерно через полчаса Алина в сопровождении Демидова на новой машине под управлением хмурого водителя, подъехали к ничем непримечательному дому в небольшом городке. Их встречали моросящий дождь и одиноко горящее окно на первом этаже. Ни машин на дороге, ни людей на чистых тротуарах. Словно город вымер.

Пожилая женщина на первом этаже, сидящая за некой импровизацией стойки, молча вручила Демидову ключи и указала пальцем на лестницу. На втором этаже, пройдя по просторному коридору, мужчина остановился у одной из шести дверей с номер 203. Внутри была самая обычная комната с небольшим окном по центру. С двух сторон от окна стояли односпальные кровати, а рядом с ними небольшие тумбочки. В уголке ютился миниатюрный столик с телевизором и стулом. Если отодвинуть стул, то можно пройти в санузел, который спрятался за узенькой дверкой.