Падшая в академии. Крылья для беглянки

Глава 8

/Дорос/

– Я перенял Свет от рождения. Отец светлый, мать – тёмная. Я имел право выбора и после смерти матери попросил благословения у Тьмы, чтобы присутствовать на ритуале прощания. Наверняка ты знаешь, что светлым нельзя в храмы тёмных.

Я присмотрелся к удивлённому лицу Кассии, отметив про себя, что это наш первый спокойный разговор. Впрочем, от меня не могло укрыться её отношение.

– Да, знаю, – кивнула она, глядя на меня с грустью в зелёных глазах. – Мне жаль. Я знаю, каково это – потерять мать.

– Спасибо. И я сочувствую тебе. Ты ведь принесла в храм прах матери?

– Да, – она отвела взгляд, вновь потянула нити стихии. – Я дала ей обещание. Объявили набор в первую программу обмена адептами. Я решила, что другой возможности попасть в Альвиан может не представиться.

– В Альвиане важны семейные узы, король оценил твою верность матери.

– Мама всегда твердила про важность семьи и до конца переживала, что не смогла помириться с родителями. Но те сами отказались от неё, – ожесточённо заявила она, судорожно стиснув кулаки. – Если бы они её не бросили, может, ей не пришлось бы бежать из страны.

– Всё сложнее, Кассия, – я поднял взгляд к небу, задумавшись о том, что можно ей сказать.

Скрывающий ауру артефакт, чрезмерное внимание к ней короля, побег матери с ребёнком – при знании истории портальных магов эти детали наводили на определённые мысли. Что ей рассказал Тирос? Или большей частью держит в неведении? И должен ли молчать я? С другой стороны, дело касается её жизни, а мне никто не приказывал держать язык за зубами.

– Ты знаешь, что подобные артефакты были ещё у…

– О, ещё один следователь на мою голову? – перебила она меня, посмотрев лукаво.

Изумрудные глаза заискрились, пухлые губы раздвинулись в ухмылке. Хороша…

– Что тебе рассказал Никос? – спросил я прямо.

Даже не удивился: мой брат достаточно умён, чтобы сопоставить факты. В пантеон он попал не за густоту шевелюры и имя рода.

– Что плетения артефактов, скрывающих ауру, принадлежали роду Андервуд. С их помощью прятали дочерей погибшего императора Уильяма.

– О скольких портальщиках тебе известно?

– Только об императрице Джослин. Возможно, и её сестра переняла дар? И Мелания, внучка Тироса?

– Нет, в них он не проявился, но может быть передан их детям.

– И кто другие портальщики? – Кассия заёрзала на месте, не могла скрыть своего нетерпения.

– Могу рассказать, если… – я сделал паузу, оценивая её реакцию. Девушка сразу напряглась, готовая огрызаться. – Если начнёшь чаще улыбаться.

– Не беси меня, и буду, – рыкнула она, но сразу выдохнула. – Мне любопытно. Расскажи, а.

– Бывшая королева Акрии Анэйс, и одна из её дочерей Виолет. Это не афишируется, но и не скрывается.

– Виолет? Сестра императрицы Тринаты, которая и предсказала моё появление в Альвиане?

– Да, ведьмы Валери Грамон. Ей достался только дар предвидения.

– Выходит, во всём мире только три мага с портальным даром?

– Один, и две ведьмы. Судя по всему, ты четвёртый портальщик, – хмыкнул, создавая одной рукой заклинание сканирования.

Между большим и указательным пальцами сформировался экран, через который я присмотрелся к девушке. Как и думал, её артефакт не только скрывал ауру в реальном мире, но и препятствовал сканированию в астрале. Над головой девушки высвечивалась лишь цифра один, и больше никакой информации.

– Дар проявился в ауре, – нехотя призналась она. – Но он тоже неактивный.

– Думаю, к тебе не просто так проявила интерес императрица, он должен открыться.

– Либо я должна нарожать новых портальщиков, – криво усмехнулась она, вновь отворачиваясь к шаблону. – Мне неизвестно, что видела императрица.

– Мне тоже. Но я уверен, наши с тобой судьбы связаны.

– А если ты ошибся? Испортишь нам обоим жизни своей твердолобостью.

– Если мы полюбим друг друга, наши судьбы сплетутся и без чужих предсказаний, – пожал я плечами. – Ты мне уже нравишься. Дело за тобой.

– Пф, – усмехнулась она, но промолчала, сосредоточившись на работе.

Я тоже вернул внимание шаблону, давая ей возможность переварить всё сказанное.

– Дорос, – обратилась она ко мне почти через полчаса. – Ты знаешь, кто мои родители?

– Догадываюсь об отце, – сдержанно ответил я. – Но, прости, этот разговор тебе лучше завести с Тиросом. Я связан магическими клятвами и не смогу поведать всю правду, чтобы смягчить удар.

– Это Джудас? Названный сын Тироса? – предположила она несмело.

– О других портальных магах Альвиана я не слышал.

Кассия вздрогнула, опустила голову, глубоко задумавшись. Я не видел её лица и не знал, как она отреагировала на возможную правду.

– Король в первую нашу встречу назвал меня «внучкой», – будто ни к кому не обращаясь, произнесла она.

– Значит, наши предположения могут быть верны. Он назвал Джудаса сыном, для Альвиана это так же важно, как кровное родство.

– Я ненавижу отца.

– В этом я могу тебя понять, – усмехнулся невесело. – Но семья – это не один феникс. Никос стал мне настоящим братом, а Аркадия – настоящей сестрой.

Кассия кивнула, но не стала ничего отвечать. Мы сосредоточились на работе, думая каждый о своём. Мои мысли понеслись в направлении семьи. После смерти матери я остался один, и с тех пор ничего не изменилось. В Альвиане одиночки не в чести, по этой причине Тирос сомневался на мой счёт, когда поднялся вопрос о зачислении в пантеон. В итоге он принял положительное решение, за что я служу ему верой и правдой. Вот только отсутствие поддержки рода всё равно ставит меня на ступень ниже семейных. Конечно, это можно изменить, положив начало новому роду. Но в брак я пока не стремился. Да и сейчас, после отношений с Октавией, не представляю себя женатым фениксом. А Кассия чем-то похожа на меня, одиночка, обиженная на жизнь и ненавидящая отца. Неудивительно, что она тоже не желает вступать в брак. Но крылья плетутся не за один день, у нас достаточно времени подумать и прийти к решению: остаться при прошлых убеждениях или изменить мнение.

– Расстроилась? – спросил я почти через два часа молчаливой работы.

– Не особо рада. Но спасибо, что рассказал. Многое прояснилось, – ответила она, не глядя на меня.

– Я могу передать Тиросу, что ты желала бы пообщаться с ним на тему родителей. Если ты, конечно, действительно желаешь.

– А передай, – она вновь повернулась ко мне.

Радужки глаз девушки наполняло яростное пламя. Огонь моего резерва отозвался на него, воспрянул, качая кровь по жилам и пробегаясь дрожью по коже. Я судорожно выдохнул, заставляя силу успокоиться.

– Хочу понять, от чего на самом деле маме пришлось бежать. Может, от Тироса? – заявила она с вызовом.

– Я передам ему, – ответил сухо.

Сомнения в короле вызвали глухое раздражение, но пришлось напомнить себе, что в Кассии пока нет той же веры в Тироса, которая пылает во мне.

– Правда, я сомневаюсь, что он снизойдёт до меня.

– Он же лично пришёл к тебе в камеру.

– Потому что я портальщица. Он высказал свои пожелания насчет моего будущее. А до моего мнения ему нет дела.

– Ты ошибаешься в Тиросе, – покачал я головой, поднимаясь с земли. – Пойду посплю. На завтра у меня дела.

– Я ещё поработаю, – ответила она.

– Со стежками быстрее? – ухмыльнулся я.

– Немного, – буркнула она, отворачиваясь.

Смешная…

– Тогда до завтра, Кассия.

– Пока, – она так на меня и не взглянула.

Посмеиваясь про себя, я покинул астрал и оказался в своих покоях во дворце. На тело навалилась усталость, глаза заныли. На Виссеру давно опустилась ночь. Очередная, что проходит не в кровати, а в работе.

Следовало отдохнуть. А завтра отправиться на встречу с Октавией. Надеюсь, она достаточно охладела и согласится больше не донимать меня. Впрочем, актриса она хорошая, много раз изображала согласие с моими доводами, а потом всё начиналось по новому кругу, так что лучше ни в коем случае не рассказывать ей про Кассию, в очередной раз определить завершение отношений и пожить некоторое время во дворце. Судя по всему, прямо на годрисе. Если хочу одержать победу над братом, придётся всё свободное время проводить в астрале. Зато с Кассией. Что очень даже неплохо.

***

Коснувшись отпирающим артефактом ручки двери, я потянул её на себя и заглянул в прихожую. Из глубины помещения раздавалась тихая мелодия, в которую вплетался тонкий голос. Мысли унеслись почти на три года назад. С песни и началось наше с Октавией знакомство. Она исполнила арию на званом вечере. Я залюбовался прекрасной певицей и подошёл к ней выразить восхищение. Завязалось знакомство, которое вылилось в сумасшедшую и больную историю любви. Музыку и песни с тех пор я разлюбил…

– Октавия, ты одна? – медленно выдохнув, чтобы набраться терпения, я закрыл за собой дверь и двинулся на мелодию.

Та сразу прервалась, как и пение.

– Дорос? – отозвалась она, и послышались звуки торопливых шагов. – Конечно же, я одна.

Девушка выскользнула из гостиной и замерла, глядя на меня в неверии и счастливом изумлении. Прекрасная, как всегда. Волосы цвета воронова крыла мягкими волнами спускались на точёные плечи и аккуратную грудь. Яркие голубые глаза в обрамлении длинных ресниц искрились. Девушка чуть покусывала в волнении полные розовые губы. Изящные пальцы немного нервно теребили полупрозрачную ткань бежевого пеньюара. Притягательная, трогательная и нежная – я долго обманывался этим образом.

– Здравствуй, Дорос, – вымолвила она с придыханием и сделала несмелый шаг ко мне.

– Привет, – поморщившись, поднял руку, останавливая её. – Я ненадолго. Заберу часть вещей.

– Заберёшь? Но это твоя квартира, – она в непонимании нахмурила идеальные брови.

– Это пока. Я собираюсь её продать. Тебе надо будет съехать в течение недели. Скоро прибудут специалисты для уборки и оценки.

– Но зачем её продавать? Тебе же тут нравилось. Если дело во мне, я и так съеду.

– Да, ты так говорила… раза три или четыре? – с уст сорвался горький смешок. – Времена, когда мне тут нравилось, давно прошли.

Теперь это место ассоциируется с Октавией и её выходками. Например, у окна нашей спальни она угрожала выброситься. И не единожды. Сначала шутя, когда проявила ревность к Димитре из-за моего недельного отсутствия на рейде. Потом нашлась другая девушка, как причина для новой сцены, следом третья. Октавия на тот момент меня полностью устраивала: красивая, умная, нежная и одновременно горячая в постели. Я подумывал жениться, и у меня даже мысли не возникало изменять ей. Потому её заявления выглядели смешными, а чуть позже они начали выматывать и пугать. Само собой, в итоге предложение так и не прозвучало. Впрочем, брачное ожерелье она всё же нашла и носит до сих пор. Сапфиры сверкали между грудей девушки. Я подбирал украшение под цвет её глаз.

– Давай хоть на этот раз действительно тихо и мирно разойдёмся, хорошо? – попросил, двинувшись мимо неё.

– Если ты этого хочешь, Дорос. Мои попытки что-то изменить каждый раз наталкиваются на твоё нежелание. Ты хочешь свободной жизни, потому не входишь в род Рэн и стремишься избавиться от меня.

– Я не вхожу в род Рэн потому, что мой отец… – замолчал и медленно выдохнул.

Терпение, только терпение. Она делает это специально, бьёт по больному, выводит на эмоции, а потом строит из себя жертву, умело играя на чувстве вины.

– Да, я хочу свободной жизни, ты права.

Лучше не вступать с ней в спор.

– У тебя кто-то появился? – заговорила она вкрадчиво, следуя за мной.

– Нет.

– Слышала, король Тирос собрал всех своих легатов. Что-то опасное происходит?

– Нет, ничего особенного. Учения.

Я достиг спальни и почти не удивился тому, что здесь всё по-прежнему. Даже мой плащ висит на спинке стула, будто меня не было всего день. При переходе на магическое зрение стало понятным, что происходит. Октавия наложила на предметы заклинание стазиса. Совсем с ума сошла. Видимо, испытываемое мной замешательство ярко отпечаталось на лице, потому она потупила взгляд и грустно пояснила:

– Я пыталась сохранить иллюзию твоего присутствия, чтобы было не так больно.

– Лучше бы ты попыталась жить дальше, – мотнул я головой, направляясь к шкафу.

Новый гардероб давно сформировался, так что интересовала не одежда, а памятные вещи. Самое важное я давно вывез, но кое-что всё же оставалось. Хотя, конечно, визит был не ради безделушек, а с целью поставить окончательную точку в наших отношениях.

В шкафу нашлась сумка, в которую отправился набор моих первых метательных кинжалов, шкатулка с чёрными ракушками, собранными на берегу моря на первых учениях в составе пантеона. Отыскав на дне шкафа коробку с подарком от первой девушки, в которую был влюблён, я чуть не рассмеялся над собственной сентиментальностью. Время несётся быстро и оставляет в память о себе лишь такие вот предметы из прошлого. Только об Октавии я бы предпочёл не помнить ничего.

– Ты подыскал новую квартиру? – заговорила девушка, когда ей надоело молча наблюдать за моими сборами.

– Нет, пока не до этого, поживу во дворце, Тирос же не гонит.

– Дорос, пожалуйста, посмотри на меня, – она приблизилась, несмело коснулась моего локтя.

Я нехотя повернул голову. Глаза девушки увлажнились, словно она была готова в любой момент расплакаться. Искусанные губы подрагивали. Она умела выглядеть невинной жертвой. Взглянет на нас кто-то со стороны и решит, что я как минимум наорал на неё, хотя на самом деле никогда не поднимал руку, пусть временами и очень хотелось.

– Я исправлюсь, правда. Я понимаю, из-за чего ты злился, и готова меняться.

– В это я тоже больше не поверю, – сообщил, прямо глядя в её глаза.

– В последний раз, Дорос, – всхлипнув, попросила она и сделала шаг ко мне.

Тонкие пальцы скользнули по плечам, почти привычно легли на основание шеи. Она присела рядом на колени, прижалась грудью к моей руке. Я тут же поднялся, и она вцепилась в мою ногу, просительно заглядывая в глаза. Мне даже не было её жаль. Давно ушло прежнее расположение, истлели тёплые воспоминания о былом, и даже не возникало обычной реакции тела на красивую девушку, настолько достали эти сцены.

– Давай ты перестанешь унижаться, и мы наконец разойдёмся каждый по своему пути, – проговорил я жёстко, встряхнув ногой, чтобы она отпустила, забросил сумку на плечо и двинулся прочь из комнаты.

– Дорос! – она нагнала меня, налетела на мою спину. Руки с силой обвили торс. – Пожалуйста, давай хотя бы разойдёмся не так… Оставим приятные воспоминания.

И через это мы проходили. Одна ночь по старой памяти, подпитываемые ею сомнения, попытка начать сначала, и так по кругу.

– Нет, на этом мы завершаем нашу эпопею. У тебя неделя, чтобы съехать, – я аккуратно высвободился из её хватки и не без облегчения достиг фойе.

– Ты пожалеешь. Мы же любим друг друга, Дорос, – жалобно всхлипнула она.

И я всё же совершил ошибку, посмотрел на неё из-за плеча. Она выглядела жалко, а мы были в слишком длительных отношениях, чтобы её вид не вызывал желания успокоить и защитить.

– Октавия, пожалуйста, просто отпусти и живи дальше. Тебе самой не надоело мучиться?

– Я борюсь за нашу любовь, – пояснила она, стерев влажную дорожку с нежной щеки.

Она даже ревела красиво. И это заставило вспомнить, насколько же Октавия хорошая актриса.

– Прощай, – повторил и покинул квартиру.

В коридоре замер, выдохнул, проведя ладонью по груди. В душе поселилось тягостное ощущение. Надеюсь, на этом всё.

В кармане ожил артефакт связи. Даже возникла мысль, что это Октавия решила достать меня на расстоянии. Но артефакт выдавал контакт эвоката Вазилиса.

– Добрый день, легат Дорос. Прошу прощения за беспокойство, вы просили предупреждать, если у новобранца Кассии случатся неприятности.

– Что опять произошло? – уныло отозвался я.

– Она решила пройти вступительную полосу препятствий. Похоже, заключила пари. Сам бы я не стал вмешиваться, возможно, ей это поможет, но… решил вас предупредить.

– Она сейчас на полосе?

– Нет, новобранцы шепчутся, что соревнование пройдёт после шести.

– Даже соревнование, – пробурчал я, с трудом удержавшись от улыбки. Эта девчонка не умеет жить спокойно. – Пусть участвует. Я согласен, что это пойдет ей на пользу.

И даже приду посмотреть.

– Рад, что мы сошлись во мнениях. Всего доброго, легат Дорос, – уважительно попрощался Вазилис.

Очередная выходка Кассии повеселила, и подавленность после общения с Октавией начала покидать душу. Я сунул руку в карман в поисках ключа-артефакта, чтобы закрыть дверь, но не нашёл его. Неужели оставил в квартире? Или Октавия его вытащила?

Захотелось просто уйти, но это было бы трусостью, так что я потянул дверь на себя. На этот раз квартира встретила тишиной. Я зашёл внутрь. Ключ лежал на тумбе в прихожей, похоже, сбросил его по старой привычке. Стоило взять его в руку, как из спальни послышался звон стекла и глухой стук, словно упало на пол тела.

В груди поднялась тревога. Я спешно вернулся в спальню. Октавия лежала на полу, беспомощно раскинув руки в стороны. Волосы разметались, лицо побледнело, на щеках по-прежнему блестели слёзы. Через такое мы тоже проходили, но я всё равно подбежал к ней и направил в грудь девушки заклинание диагностики. Оно вернулось через пару мгновений и, вопреки моим ожиданиям, выдало отравление. Октавия действительно выпила яд!

– Проклятье!

Направив нужные заклинания, я поднял девушку на руки, метнулся к окну и выпрыгнул наружу, разбивая витраж сырой силой.

Сердце металось в ужасе. Пусть я понимал, что не в ответе за поступки Октавии, но в груди всё равно поселилось ядовитое чувство вины.

***

К академии я подлетел к шести часам. Злым и невероятно расстроенным. Октавия, конечно, за столько лет успела подарить мне массу неприятных впечатлений, но сегодня переплюнула саму себя. Был момент, когда я действительно думал, что она умрёт прямо на моих руках. Но обошлось, целители быстро вывели яд из организма и подавили отравление.

Как потом оказалось, не такой уж и сильный препарат она выпила. Судя по всему, какая-то самоделка, что логично, смертельные яды не продаются в открытом доступе. Неизвестно, знала ли она о характере воздействия вещества, я с ней не разговаривал, но подозревал, что в очередной раз повёлся на её постановку.

Впрочем, родители Октавии, как всегда, были на стороне дочери. Обвинили меня в нежелании брать ответственность, растлении их невинной малышки и прочих грехах. Наслушался всякого, насмотрелся на женские слёзы, а теперь летел в академию, возможно, спасать другую идиотку. Но тут надеялся, что и Кассия знает, что делает. Как-то же она выжила в Кириусе без поддержки семьи.

В городе сегодня было шумно, шли гуляния, потому и занятия завершились раньше обычного. Но у полосы вступительных испытаний собралась небольшая толпа фениксов. Видимо, кто-то всё же решил понаблюдать за тем, как бескрылая может летать. Мне тоже было интересно, хотя я примерно представлял, что она задумала. Если, конечно, Кассию предупредили о характере препятствий.

Приземлившись в отдалении, я скрылся за деревянной стеной с верёвочной лестницей и принялся ждать. Решил наблюдать со стороны, чтобы не смущать девушку. Кассия, само собой, уже находилась здесь, о чём-то спорила со своей подругой из Кириуса. Хрупкой темноволосой девушкой с короткой неаккуратной стрижкой и огромными очками на половину лица. Будто специально портила внешность, но меня не особо интересовали причины. Я лишь решил про себя, что девушки очень близки.

Огромного ажиотажа предстоящее выступление Кассии не вызвало. Присутствовали новобранцы из Кириуса и ещё десяток фениксов. Терять время никто не собирался, вскоре Кассия с рослым тёмным фениксом прошли к стартовой линии. Полосу активировали. Стоящие на земле и казавшиеся цельными каменные препятствия для прыжков начали медленно подниматься в небо и менять форму.

Кассии с её соперником предстояло пробежать пять километров, после чего взмыть в небо и преодолеть в три раза большее расстояние уже в полёте. И всё, это не снижая темпа, уворачиваясь от стихийных атак и преодолевая различные преграды на пути в виде колец, винтовых тоннелей, брусьев, верёвочных лабиринтов. Вполне легко для четвёртого курса, но для поступающих это целая жизнь в стремлении к мечте. В столичную академию поступает лишь треть из желающих.

Своё прохождение я помню смутно, нёсся, не замечая ничего на пути, а опомнился только на финише. И лишь через полчаса понял, что схлопотал перелом ключицы. Но зато прошёл, получил свой билет в лучшую жизнь. А дальше были четыре года в соревновании за высшие баллы и привыкании к строгой жизни военного. С субординацией у меня всегда было туго, но посещение комнаты наказаний научило осторожности, а вскоре и отбило желание огрызаться на приказы.

Академию я покинул в числе лучших, и после опасной выходки при прорыве зоны обороны порождениями на меня обратил внимание Тирос. Как же я был счастлив тогда, а Кассия воротит нос. Она воспитывалась без понимания своего долга перед родиной и миром, потому считает, что никому и ничего не должна. Не уверен, возможно ли преодолеть это убеждение. Но пока Тирос верит в неё, я буду оказывать ей поддержку.

Полоса активировалась, и соревнующиеся сорвались с места. Бежали на равных, перескакивали через брусья, проносились по брёвнам, зонам каменных развалов и ползли под колючей проволокой нос к носу. А потом настал момент подняться в небо. Парень призвал голубоватое астральное крыло, но полетел неспешно, поглядывая за спину. Впрочем, ждать долго не пришлось. Над рукой Кассии соткалась испускающая пар астральная книга, из которой материализовался полупрозрачный грифон. Астральный дух резко развернулся, постепенно обретая очертания тела, и приземлился возле хозяйки. Она смело запрыгнула на его спину и что-то крикнула. Грифон поднялся в воздух, и соревнование продолжилось.

Кассия и феникс снова бились нос к носу, теперь уже в небе, пролетали через горящие кольца, пикировали вниз по круговым тоннелям, проносились змейкой между брусьев, мимолётно закрываясь простейшими щитами от летящих в них атакующих шаров. Судя по тому, насколько синхронно двигался с девушкой парень, он был из отряда боевых двоек. Видимо, он заскучал и решил добавить огонька соревнованию, вдруг развернулся, ударяя астральным крылом. Грифона развеяло. Я почти услышал вскрик Кассии, прежде чем она понеслась вниз с головокружительной высоты.

– Что за день… – пробормотал про себя, чуть спружинив колени.

Был готов рвануть к ней в любой момент, но ждал, давал ей время самой выправить падение. Даже если спасу её от неминуемой гибели, она не скажет мне спасибо, будет недовольна вмешательством. Правда, и парень не полетел дальше, а понёсся вниз вместе с ней.

Я создал заклинание прослушки, направил его вперёд.

– Руку подать, бескрылая? – предложил весело феникс.

– Засунь её…

Я усмехнулся. Никос бы после порции таких ругательств весь бы скривился. К счастью, их слышали только я и противник девушки.

Астральная книга вспыхнула, вновь призывая грифона. Дух зашёл в стремительную петлю, подлетел под Кассию. Она схватилась за перья на его холке, развернулась и уверенно обхватила его тело ногами. Грифон выправил падение за десяток метров до встречи с землёй. Парень чуть позже с весёлым смехом пронёсся под бревном, по которому только недавно бежал на своих двоих, и вновь набрал высоту. А там нагнал девушку, и они финишировали одновременно.

– Ну что, ничья, Кассия? – предложил он.

– Считай, что сэкономил свои десять монет, – огрызнулась она ворчливо.

– Как-нибудь посоревнуемся по-настоящему, если у тебя появятся свои крылья, – рассмеялся он.

– Десятком монет не отделаешься, – пообещала она.

– А ты свиданием, – парировал он.

Я развеял заклинание и, посмеиваясь под нос, направился в сторону главного здания академии. Вспоминались собственные годы обучения. Какие только глупости мы не творили в стремлении самоутвердиться. Безбашенные. Правда, не так уж и много изменилось с тех пор.

Короткое соревнование немного подняло настроение. Я вполне благополучно добрался до академии, поднялся в зону учительских годрисов и внёс свои настройки. Меня сразу перенесло на знакомый остров. Лавовое озеро бурлило, алое небо затягивали тучи. Похоже, ожидается ливень. В реальном мире погода приятнее.

Проверив остров на наличие опасности, я приступил к работе над крылом. А через полчаса рядом появилась Кассия.

– Привет, – я глянул на девушку лишь мельком.

– Привет, – она прочистила горло, видимо, не ожидала увидеть меня здесь так рано. – Ты тут…

– А где мне быть?

– У вас фениксов же праздник.

– У нас фениксов. Это и твой праздник, – жёстче, чем хотелось бы, исправил я её.

Кассия, что удивительно, промолчала. Просто призвала шаблон, села в паре метров от меня на землю и приступила к работе. Молчали часа три. Я сегодня был не лучшим собеседником. События соревнования новобранцев довольно быстро покинули мысли, чего не скажешь об образе бледной Октавии, лежащей на полу.

– У тебя что-то случилось? – внезапно спросила Кассия.

– Нет, всё в порядке.

– Ты пыхтишь.

– Не преувеличивай, – закатил я глаза, но всё же улыбнулся.

– Ты… поговорил с королём Тиросом?

– Забежал к нему утром. Он сказал, что подумает.

– Спасибо. Наверное.

– Боишься? – предположил я.

– Не уверена, что хочу знать.

– Правда тебя не убьёт, чего не скажешь про падение с высоты.

– Ты видел? – догадалась она.

– Меня предупредили. Я решил тебя подстраховать.

– Понятно, – буркнула она, и мы снова замолчали.

– Дорос, а если я сплету крылья, сразу смогу летать? – спросила она ещё через час.

– Нет, конечно, – усмехнулся я. – Мне ещё придётся учить тебя летать. Но это несложно. Ты же феникс.

– Ага. Феникс, – она нахмурилась, о чём-то задумавшись. – Я не помню, как летала. Но мама говорила, что я умела.

– Тогда тем более вспомнишь быстро.

– И всё же что-то случилось. Ты меня не подкалываешь.

– Да, случилось.

– Это не из-за меня? Меня не накажут?

– Нет, не из-за тебя.

– Хорошо. Ну, то есть хорошо, что не накажут. Не хорошо, что у тебя проблемы, – быстро исправилась она.

– Ты умеешь поддержать, – коротко рассмеялся я.

– Ты ещё не видел, как я утешаю, – фыркнула она.

– Кулаком в нос, так предполагаю.

Мы оба усмехнулись и вернулись к работе. На душе стало легче. Напряжение начало отпускать. Кажется, и Кассия это почувствовала, совершенно расслабилась, с каждым мгновением ускоряясь в плетении.

Так и сидели, временами перебрасывались ничего не значащими фразами, вставали, разминались, ходили. А потом прошёл сигнал от моего годриса.

– Время, – объявил я Кассии.

– Ты уходишь? – предположила она.

– Нет, мы уходим. Давай быстрее беги к главному зданию академии. Встретимся у входа.

– Зачем? – удивилась она.

– Хоть раз не спорь, а сделай, – я выпустил шаблон и покинул астрал.

В помещении было темно. На тело навалилась усталость после долгой работы и не самого удачного дня. Но я подскочил на ноги и покинул помещение, а потом и здание. Кассия прибежала буквально через минуту.

– Что случилось? – тяжело дыша после бега, спросила она.

– Сейчас увидишь. Не бойся.

– Эй! – возмутилась она, когда я приблизился и подхватил её на руки.

Само собой, она попыталась вырваться, но была вынуждена схватиться за мою шею, когда крылья подняли нас в небо.

– Держись, – подсказал я, быстро набирая высоту.

Погода в реальном мире действительно была замечательной. На чистом небе рассыпались яркие звёзды, сияла полная луна.

– Что ты задумал, Дорос? – строго вопросила Кассия, прожигая меня гневным взглядом.

– Смотри, – я кивком указал вперёд.

И небо взорвалось вспышками фейерверков. Алые, голубые и зелёные искры затмили свет звёзд.

– Ого… – выдохнула Кассия.

– Да, – улыбнулся я, как и она, любуясь прекрасным зрелищем.

День прошёл ужасно, но зато завершился красиво.

/Кассия/

– У меня чешется нос, – пожаловалась, присматриваясь к сосредоточенному лицу Никоса.

До сих пор не понимала, что снова делаю в его мастерской. Но он и не спрашивал, появился на пороге моей комнаты и просто поставил перед фактом предстоящей поездки. Ничего не объяснил. Не посчитал нужным. И вот я здесь, сижу на софе, держу в руке рукоять меча и терплю свербение в носу.

– Почеши, – разрешил он, отнимая грифель от альбомного листа, и присмотрелся к своей работе.

Сегодня снова оделся не по форме. Рыжие волосы волной стелились по широким плечам. На приятном лице обозначилась мина одухотворённости. Хотелось её стереть. И потом напомнить наглому легату, что я не его личная модель, а новобранец военной академии, которой в воскресенье, между прочим, хочется поспать, чтобы набраться сил перед следующей неделей. Но приходилось молчать. Когда попыталась возразить, он так на меня посмотрел, напоминая о своём статусе, что на спине заныли несуществующие шрамы от кнута. Я не в восторге от системы наказаний Альвиана, но она явно работает.

– Когда ты закончишь? Я хочу в академию.

Мне надо плести крылья, в конце концов. Вчера и так потратила время на это глупое соревнование. Надо было сразу послушать Айлин, в итоге ничего не доказала и вполне могла проиграть. Парень, Брок, оказался хорошим малым, не стал забирать победу, а сыграл вничью. И заодно показал, что без своих крыльев я уступаю в скорости остальным фениксам. Правда, случилось не только это. Вчера, пока летела наравне с Броком, поняла, что тоже так хочу, самостоятельно подняться в небо. У меня появился ещё один стимул скорее сплести собственные крылья.

Тем более, несмотря на прошлые опасения, работа с Доросом проходила спокойно. Думала, он будет приставать, постоянно донимать меня, но мы просто сидели рядом и плели каждый своё крыло. Он помогал, подсказывал. Временами мы общались на нейтральные темы. Он без утайки поведал мне большую часть правды. Многое стало понятным. Страх перед ним, похоже, успокоился, раз я прибежала к нему среди ночи. А там он поднял меня в небо и показал фейерверки. Было так красиво, что захватило дух. Потом он просто опустил меня на землю у входа в казармы, улыбнулся на прощание и улетел. Снова без приставаний, намёков, шуток. Будто просто приятель. Я не выспалась, но набралась впечатлений и решимости.

А вот Никос приятелем не казался. Сегодня он вообще выглядел невероятно далёким. Хотя вроде как все эти свидания и рисование призваны познакомить нас и сблизить. От меня, само собой, никаких шагов навстречу не происходило, но и Никос не особо старался расположить меня к себе. Может, уже подостыл и просто хотел дорисовать? Очень бы этого хотелось.

– Дорогой брат! – в мастерскую вбежала рыжеволосая девушка.

Красивая, с большими синими глазами. Внешне похожая на Никоса.

– В чём дело, Аркадия? – отозвался он, внося короткие штрихи в свою работу.

– Наш отец. Он здесь.

– Здесь? – Никос недовольно поджал губы и всё же отложил альбом.

А вот я ничего сделать не успела, так и осталась сидеть с огрызком меча в руке в глупой позе, когда в комнату энергичной походкой вошёл мужчина. Тоже рыжеволосый и синеглазый. Рослый, с густой бородой и с глубоким шрамом на правой щеке. Если сын выглядел утончённым и сдержанным, то отец напоминал воина-берсерка, который снял свои покрытые внутренностями врагов доспехи для чистки и облачился в их ожидании в костюм.

– Неудивительно, что ты игнорируешь мои вызовы, Никос. Со шлюхой развлекаешься, – заявил он густым басом.

– Что?! – я задохнулась от возмущения.

– Кассия не шлюха, отец, и не падшая, – возразил разозлённо Никос. – Она моя гостья. Не стоит её оскорблять.

– Я сам решу, что мне делать, – взмахнул он мощной рукой. – Вместо того чтобы налаживать отношения с дочерью рода Син, ты рисуешь бескрылую? К какому роду она принадлежит, чтобы выделять ей столько времени?

– Я безродная сиротка, – улыбнулась широко, поднимаясь с софы. – Никос, можно мне уже вернуться в академию? У вас тут семейный вечер, обсуждение твоего брака, – обратилась к рыжеволосому легату.

– Верное решение, – мужчина посторонился, указывая мне на дверь.

– Нет, отец, это тебе лучше уйти, – Никос взмахнул рукой, словно пытаясь стереть представшую ему сцену. – Кассия – моя невеста.

Вот это он зря…

– Что ты сказал? Бескрылая невеста?!

– Мне такого счастья не надо, – подтвердила я, косясь на побагровевшего мужчину.

– Ты хоть знаешь, кому дерзишь, падшая? Ты оскорбляешь Григориоса, главу рода Рэн и прославленного префекта, – он угрожающе двинулся на меня, положив руку на висящий на поясе кнут.

– Папа, ты просто не знаешь, кто она, – перед ним выпрыгнула Аркадия. – Давайте все успокоимся.

– А можно я уже пойду? – попросила, с опаской глядя на кнут.

Префекты, насколько знаю, одно из высших званий в альвианской военной системе. Так что мне могли притянуть оскорбление и нарушение субординации.

– Пусть уходит. Это разговор не для посторонних! – рявкнул Григориос.

– Аркадия, можешь проводить Кассию в академию? – попросил Никос. – Раз отец требует разговора сейчас, я удовлетворю его просьбу, – мрачно заключил.

– Идём, – девушка схватила меня за руку и потащила прочь из мастерской. – Совсем с ума сошла грубить префекту? – прошипела мне уже на улице.

– Я не ожидала, мы же в доме и…

– Да хоть в уборной, – закатила она глаза, но вдруг весело улыбнулась. – Ты же из Кириуса. Поэтому глупенькая?

– Ничего я не глупенькая.

– Тогда впредь высматривай значок звания на груди, – посоветовала она.

– Хорошо… Значок… забыла…

Ну вот, похоже, Райас получит свою печать позже…

– Но я всё равно рада с тобой познакомиться, – Аркадия вдруг приблизилась и обняла меня. – Возможно, однажды мы станем сёстрами, – заявила, отстраняясь.

Я весьма опешила от её простоты. Застыла каменной статуей, раскинув руки в стороны.

– Если даже меня заставят выйти замуж за Никоса, это не сделает нас сёстрами, – смущённо напомнила я.

– Конечно же, сделает! – она отстранилась и нежно мне улыбнулась. – Наш брат, Дорос, дитя порочной связи отца, но он наш брат, мы любим его и готовы во всём поддерживать и защищать даже ценой наших жизней. Почему же мы вдруг не станем сёстрами?

– Я… не знаю, как на это ответить, – сказала честно. – Ты слишком дружелюбная.

– Но нам и нечего делить, чтобы враждовать, – махнула она рукой, звонко рассмеявшись. – Конечно, я ревную братьев, они начнут уделять меньше времени мне из-за объявленного состязания и брака. Но меня радует, что в их сердцах поселится любовь.

– Лишь бы не у обоих одновременно, – невесело усмехнулась я.

Пока что мои попытки отвадить женихов терпят провал.

– О, это было бы грустно, – закивала она. – Ну идём. Расскажешь мне о Кириусе. Я через полгода отправлюсь в Тринату по программе обмена. Ты ведь тоже по программе обмена?

Аркадия оказалась очень милой и доброжелательной. Я к такому отношению не привыкла, но вскоре сумела расслабиться и весьма интересно с ней пообщалась, наслушалась советов и внезапно обрела учителя по части женских хитростей.

– Как же так, у тебя даже нет щипчиков для бровей? Ты обязана ухаживать за собой, разве не понимаешь?

– Мы вроде все тут солдаты, – напомнила я.

– Ты так груба, – покачала она головой. – Твой преподаватель по этикету многое упустил.

– У меня его не было.

– О, вот в чём дело. Значит, мы должны восполнить это упущение, – пришла к выводу она, и как-то разубедить её не вышло.

Аркадия пообещала забегать ко мне после занятий, чтобы рассказывать о местном этикете и прививать мне манеры. И была так мила в своём желании помочь, что я даже не сумела придумать достойных причин для отказа.

– Ленишься? – предположил Дорос, когда мне удалось добраться до астрала.

Ярко светило солнце. Лавовое озеро сегодня было спокойно. Мне предстала почти привычная картина работающего над шаблоном легата. Я ему позавидовала. Лучше бы тоже занималась плетением.

– Никос с утра утащил. Рисовал. Познакомилась с вашей сестрой. Она милая. И с отцом.

– Он сволочь? – весело улыбнулся Дорос, блеснув глазами.

У него они тёмно-зелёные, глубокие, когда у меня светлее, словно молодая зелень.

– Да. Он сразу определил меня в шлюхи.

Не скажу, что чужое мнение трогает, но всё равно было неприятно.

– Это из-за отсутствия крыльев. Не обращай внимания, Кассия, дело не в тебе, отец со всеми такой, – он присмотрелся к моему лицу, но улыбнулся, видимо, не заметив признаков слёз и обиды.

– Я так и поняла, – хмыкнула, присаживаясь на землю.

– Давай, Касси, хватит лениться, заканчивай уже остов. Покажу, как совершать переход к прожилкам, – Дорос вновь сосредоточился на работе.

– Хорошо.

Этот легат тоже не пытался мне понравиться. Может, это такой манёвр перед атакой? Усыпляют бдительность? Этих мужчин не понять. Лучше займусь тем, в чём разбираюсь. Плетением.