Печальный Лорд

Глава 21. Старые знакомые

С деревьев, кустов и цветочных клумб всё ещё не были убраны коконы из плёнки. Весь сад был будто упакован, как товар в супермаркете, не хватало только ярлычка с ценой. Фалдор шёл по главной аллее, толкая перед собой парящую коляску и осматриваясь по сторонам: он искал Йорна или его домик. Обойдя весь сад, он нашёл домик, но там никого не оказалось, а в саду Йорна Фалдор так и не встретил. Отыскав наружный вход кухни, он постучал. Дверь открыл тучный тип в белой куртке с пуговицами и белом фартуке.

— Чего надо, любезный? — спросил он.

Фалдор несмело пробормотал:

— Я… Здравствуйте, я Фалдор. Я новый работник. Присматриваю за детьми. Если вам не трудно… У вас не найдётся что-нибудь перекусить? А то уже время обеденное.

— Заходи, парень, — сказал тучный тип. — Коляску давай сюда, а то мальцы замёрзнут. Сегодня холодно.

Фалдор вошёл на кухню. Она была довольно большая и чистая, в ней было очень тепло и витали вкусные запахи, от которых у Фалдора потекли голодные слюнки. Тучный тип — это и был, по-видимому, повар Кемало — с любопытством заглянул в коляску, улыбнулся.

— Ишь ты, — проговорил он с теплотой в голосе. — Глазёнки таращат. Крохи…

Он поставил на стол тарелку с приличным куском запеканки с мясом, а блюдо с нарезанным хлебом стояло посреди стола. Сняв плащ, Фалдор сел к столу, взял вилку и проговорил:

— Благодарю вас.

— Да не за что, — ответил повар и опять умилённо склонился над коляской. — Глазёнки какие… Ух вы, несмышлёныши. — И, вздохнув, признался: — Я и сам дитятком обзавестись хотел бы, только не от кого. Да и кто бы согласился меня осчастливить? Некрасивый я… А так — комплекция моя очень удобная, никто и не заметил бы! — Кемало засмеялся, похлопав себя по круглому животу.

В этот момент в кухню вошёл Йорн — в тёплой куртке, высоких сапогах и неизменной синей мантубианской шапке с козырьком, точно такой же, как у Фалдора. Кемало сразу встретил его:

— Смотри-ка, Йорн, кто к нам в гости пожаловал! Их новорождённые сиятельства. Вон, смотри, глазёнки таращат!

Йорн, сняв шапку с бритой головы, заглянул в коляску и тоже улыбнулся своей ясной детской улыбкой.

— Сладенькие… Какие славные, хорошенькие! Ой, не сглазить бы.

— Это ты-то сглазишь? — усмехнулся Кемало. — Да тебя бы самого кто не сглазил, дитя ты малое!

Тут Йорн увидел Фалдора. Фалдор, чувствуя в животе щекотное волнение, встал из-за стола.

— Здравствуй, Йорн. Ты меня помнишь? Я Фалдор.

Йорн заулыбался ещё шире, зачем-то погладил себе голову, подошёл к столу и сказал, протягивая Фалдору руку:

— Я тебя помню, Фалдор. Это ты будешь ухаживать за маленькими?

— Да, — сказал Фалдор.

— Здорово, — сказал Йорн.

Он помыл руки и сел за стол, и Кемало тоже поставил перед ним тарелку с запеканкой. Они с Фалдором молча ели, глядя друг на друга, и то у одного, то у другого проскальзывала смущённая улыбка.

После обеда Фалдор продолжил прогулку с малышами. Йорн шёл рядом, с улыбкой любуясь детскими личиками под навесом коляски.

— Ты и за моим Серино присматриваешь? — спросил он.

— Да, — ответил Фалдор. — Тебе не позволяют с ним видеться?

— Нет, что ты, позволяют, — ответил Йорн. — Господин Джим не запрещает мне с ним гулять и играть, но у меня столько работы, что совсем нет времени. Ты поведёшь их сегодня гулять?

— Да, после тихого часа мы пойдём на прогулку.

— Тогда я к вам присоединюсь. Ужасно соскучился по своему сынишке! Давно не видел его.

Они шли рядом, и Йорн дружески обнял Фалдора за плечи. Он был крупнее и сильнее, шире в плечах и выше ростом, чем Фалдор, но у обоих было схожее выражение глаз: детски-чистое и доброе, безмятежное, как летнее небо. Фалдор спросил:

— А для чего деревья замотаны плёнкой?

— Минувшей ночью были сильные заморозки, — ответил Йорн. — Они губительны для растений в период цветения и распускания молодой листвы. Я распылил над садом жидкость для повышения температуры, а потом укутал всё плёнкой, так что теперь саду не страшен мороз. Этой и следующей ночью, как передавала служба погоды, опять будут заморозки, поэтому я пока не убираю плёнку. Работы очень много, но милорд Дитмар вряд ли даст мне помощника. А на мне ещё оранжерея. Хочешь, покажу, где я живу?

Йорн провёл Фалдора к своему домику. Оставив коляску в первой комнате у двери, Фалдор зашёл в спальню. Кровать была застелена красивым набивным одеялом из атласно-гладкой переливчатой материи, золотисто-розовой. Ещё из мебели в спальне был шкаф и тумбочка, на которой стояла фотография малыша в рамке, в котором Фалдор узнал Серино, только в чуть младшем возрасте.

— Здесь я сплю, — сказал Йорн.

— Красивое одеяло, — заметил Фалдор.

— Это господин Джим подарил, — сказал Йорн. — Он очень хороший. И забрать Серино из приюта на Мантубе тоже была его идея.

Фалдор присел на кровать, погладил рукой одеяло. Оно было очень приятное на ощупь и мягкое.

— Под ним, наверно, тепло?

— Да, очень тепло. А ты где будешь жить?

— В детской, вместе с новорождёнными.

— Красивая комната?

— Да, там очень мило. Мне дали надувную кровать, тумбочку и вешалку. Эгмемон сказал, что я должен быть опрятен и всегда носить чистую отглаженную рубашку.

Йорн усмехнулся.

— Да, он помешан на чистоте. Прежде чем мне зайти в дом, он всегда заставляет меня мыть сапоги.

— Меня тоже заставил, — сказал Фалдор.

В передней комнате запищал малыш, к нему тут же присоединился второй. Фалдор подошёл к коляске, вынул сначала один свёрток, потом второй. Прижав обоих детей к себе, он стал прохаживаться по комнате, укачивая их и мурлыча колыбельную. Йорн стоял, прислонившись плечом к дверному косяку, и улыбался.

— Дай мне одного, — попросил он.

Он взял у Фалдора один свёрток и бережно прижал к груди.

— Ах ты, маленький, — проговорил он нежно. — Как тебя зовут?

— У них ещё нет имён, — сказал Фалдор.

Ребёнок на руках у Йорна перестал пищать и недоуменно смотрел на него круглыми глазёнками. Йорн покачал его немного и осторожно уложил в коляску, то же сделал Фалдор. Пока дети снова не раскричались, он поспешил отвезти их в дом. Там он, прежде чем подниматься в детскую, зашёл в служебный санузел и обмыл подошвы сапог, не снимая их с ног. Уже подходя к детской, он услышал чьи-то горькие всхлипы и голос Эгмемона, говоривший:

— Ну что вы, ваша светлость! Не надо плакать, мой миленький. Видите — коляски нет, значит, Фалдор повёз малышей на прогулку. Я сам, лично видел, как они выходили, и даже дал парню свой старый плащ, а то сегодня вон какой холод. Ну, что вы…

Джим сидел на полу возле пустой кроватки в одной рубашке, с распущенными по плечам волосами и всхлипывал, уткнувшись лбом в угол кроватки. Вид его маленьких босых ног с розовыми пяточками так поразил Фалдора, что тот замер на месте, а Эгмемон сказал:

— А вот и малыши вернулись с прогулки. Вот они, ваша светлость, никуда не делись.

Он помог Джиму подняться на ноги. Фалдор, чуть поклонившись, вынул детей из коляски и уложил рядом на столик для пеленания. Джим не сводил с него своих огромных, потрясённых глаз, словно увидел нечто непостижимое уму, а Фалдор, убрав коляску, стал разворачивать прогулочные одеяльца. Раздев малышей, он снял с них подгузники, а Джим молча смотрел, поддерживаемый под руку Эгмемоном, как он протирает им попки очищающими салфетками и делает массаж. Сделав шаг к Фалдору, Джим пробормотал:

— Фалкон…

— Его зовут Фалдор, ваша светлость, — сказал дворецкий. — Это специалист по уходу за детишками, помните? Он прилетел сегодня утром с Мантубы.

— С Мантубы? — переспросил Джим, морща лоб.

— Именно так, ваша светлость, — подтвердил Эгмемон.

— Но почему он так… выглядит? — спросил Джим, протягивая руку, чтобы дотронуться до плеча Фалдора.

— Что вы имеете в виду, ваша светлость? — удивился Эгмемон. — Каким его создали, так он, прошу прощения, и выглядит! По-моему, вполне прилично. По-вашему, с ним что-то не так?

— Я… Я не знаю, — пробормотал Джим. — Это похоже на сон… Со мной происходит что-то не то… Всё путается в голове… Сон и явь…

— Это потому что у вас послеродовой стресс, ваша светлость, — сказал дворецкий. — Это так доктор сказал. Вам нужно отдыхать, побольше спать, ни о чём не волноваться. Ваши малыши в надёжных руках… Видите, как Фалдор ловко с ними обращается? А они даже не пикнут! Всё будет хорошо, не беспокойтесь. Ну-ка, мой миленький, пойдёмте в постельку, вам же нельзя вставать!

И Эгмемон, бережно подхватив Джима на руки, унёс его из детской. В спальне он уложил его обратно в постель и укрыл одеялом, поправил подушку у него под головой, но Джим сразу снова сел, вцепившись себе в волосы.

— Эгмемон, у меня голова идёт кругом…

— А вы выбросьте всё из неё, мой голубчик, — посоветовал дворецкий. — Ни о чём не думайте, ни о чём не тревожьтесь. Хотите, я вам волосы уберу?

Бережно и тщательно расчесав распущенные волосы Джима, он заплёл их в косу, чтобы они не путались и не мешали в постели. Джим выглядел таким растерянным, что Эгмемону хотелось приласкать его и успокоить, как ребёнка. Уложив его на подушку, он поправил одеяло и присел рядом.

— Скоро приедет милорд Дитмар, — сказал он успокоительно. — Как он будет счастлив, когда своими глазами увидит крошек! Как только он вас обнимет, всё сразу станет на свои места, всё наладится и пойдёт так, как надо… А сейчас закрывайте глазки, ваша светлость, и отдыхайте. Всё хорошо, всё в порядке, беспокоиться не о чем.