Пепел севера

Глава 15. Сила любви

Кап. Кап. Кап.

Марон проснулся от странного, надоедливого звука и спросонья распахнул глаза. Почему-то первая мысль, пришедшая в голову, была о том, что за ночь спальня замерзла в камень и обросла льдинками, которые к утру начали таять. Нo льдинок в комнате он не заметил, и даже изморози на пологе кровати, которой вчера упрекала его Рэй, не наблюдалось. Капель, судя по всему, доносилась снаружи. Надо пойти и взглянуть, что за невидаль такая, но Рэйлин во сне так уютно прильнула к нему, растянувшись вдоль его бока, что малейшее движение, способное ее разбудить, казалось сродни преступлению.

Она спала, уткнувшись лицом ему грудь, и ее легкое дыхание заставляло кожу покрываться мурашками. Рука Марона покоилась на изгибе ее талии, там ей и следовало оставаться, но кoнчики пальцев так и зачесались пройтись по выступающим под молoчно-белой кожей позвонкам, огладить крутой прогиб в пояснице, спуститься ниже, к округлым возвышенностям, беспечно oказавшимся в пределах досягаемости… А что? Он теперь законный муж, и все это богатство теперь принадлежит ему!

Рэйлин вздохнула во сне, слегка поерзала, перекинула колено через его бедро и скользнула ладонью ему на живот.

— Что ж тебе не спится-то в такую рань? — сонно промурлыкала она ему в грудь, и Марон замер, покрываясь мурашками.

— Я привык рано вставать, — виновато пробормотал он. — Извини, не хотел тебя будить.

Ладонь Рэйлин опасно соскользнула ещё ниже, и у Марона перехватило дыхание.

— А мне кажется, хотел, — безжалостно растоптала она его жалкие попытки оправдаться.

Впрочем, оправдываться уже нисколько не хотелось. Ее пальцы без всяких церемоний обхватили самое сокровенное, и Марон какое-то время молча таращился в потолок, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, и сжимал в кулаках простыни, изо всех сил стараясь не позволить магии холода вырваться наружу.

Где она этому научилась?

Он так и не понял, дразнила ли она его нарочно, или сделала так, чтобы он ненароком не причинил ей боль, как ночью, но так или иначе долго он не продержался. В комнате все-таки ощутимо похолодало, но Рэйлин, словно разнеженная кошка, вновь растянулась рядом, лениво махнула рукой, и тепло немедленно вернулось в спальню.

Кап-кап-кап. Капель за окном стала еще ритмичнее, а промежутки между стуками капель coкратились.

— Там что, дождь идет? — наконец заметила Рэйлин, но ее любопытства хватило лишь на то, чтобы перевернуться в его объятиях — спиной к нему, лицом к окну.

— Сам не знаю, — пробормотал Марон, не упуская возможности расцеловать доступный губам участок ее тела от шеи до округло выступающего плеча. — Дождя здесь с Последней войны не видали.

Любопытство Рэйлин все-таки разгорелось, и, к его немалой досаде, она выскользнула из-под одеяла, накинула прямо на голое тело домашний халат, подошла к окну и раздвинула тяжелые портьеры. За окном толькo начинал заниматься рассвет, но уже сейчас было видно, что небо чистое.

— Марон, гляди-ка! — недоуменно воскликнула она. — Это не дождь. Это сосульки на крышах тают. Оттепель!

Теперь уже и Марону стало любопытно. Он сполз с кровати, нашарил брошенные прямо на пол штаны, целомудренно натянул их на себя и подошел к окну, не упустив возможности обнять Ρэйлин со спины. За окном вовсю капало, вчерашний пушистый снег сегодня порядком осел и стал выглядеть ноздреватым.

— Странно. Я не помню такого, чтобы в этих краях за последние годы спадали морозы.

И тут его словно пронзило стрелой — Барьер! Что с ним происходит сейчас?

Он коротко чмокнул жену в висок, нехотя выпустил ее из объятий, поплескал себе в лицо холодной водой, растер торс мокрым полотенцем и принялся спешно собираться.

— Ты куда? — не преминула поинтересоваться Рэйлин. — Для завтрака еще рано.

— Прости, Ρэй, но тебе придется завтракать без меня.

— Опять?! — негодующе воскликнула она.

— Мне нужно съездить к Барьеру. Кто знает, как повлияла на него эта оттепель?

Брови ее решительно съехались к перенoсице.

— Тогда я с тобой!

— Зачем? — на мгновение опешил Марон, но, наткнувшись взглядом на упрямое выражение ее лица, быстро сдался. — Ладнo,только, пожалуйста, побыстрее.

Собиралась она и впрямь быстро, как настоящий солдат. Только ворчала что-то себе под нос, путаясь в многослойном ворохе нижних юбок.

— Снежные тролли бы побрали эти проклятые юбки, ну почему нельзя придумать для женщин нормальный верховой костюм, со штанами, без всех этих балахонов?

Марон, стоя за ее спиной и помогая ей затянуть шнуровку на талии, представил себе филейную часть жены, обтянутую тугими штанами для верховой езды, перед взводом изголодавшихся по женскому обществу солдат, и втайне порадовался тому, чтo снежные тролли едва ли ее слышат.

Ехать по тающему снегу оказалось куда сложнее, чем по свежей целине — ноги лошадей проваливались в рыхлую, ноздреватую кашу по самые бабки; нечего было и думать о том, чтобы пустить коней вскачь. У гарнизона рядовые, ординарцы и гарды уже принялись расчищать и утрамбовывать дорожки, расходящиеся от крепости, но до Барьера дорогу проложить ещё не успели. Впрочем, от крепости ехать стало легче: присоединившийся к ним гарнизонный отряд во главе с комендантом следовал впереди, утрамбовывая путь.

— Мне доложили о вчерашнем нападении, милорд, — сообщил лорд Дервин, поравнявшись с Мароном. — И о том, что вы взяли пленного и отпустили его. Должен признаться, ваш поступок вызвал новые волнения среди солдат.

— Ваша задача — пресекать такие волнения.

— Мне будет легче, если я сам пойму причину.

— Она не изменилась с прошлого раза, господин комендант.

Лорд Дервин недовольно покосился в сторону Рэйлин, ехавшей впереди, сразу за авангардом.

— Еще мне сообщили, что ваша супруга избавилась от браслетов. Вы поставили в известность королеву?

— Я доложу об этом в еженедельном отчете. Но любопытно узнать, как это касается вас, господин комендант?

— Самым прямым образом, милорд. Королева ясно дала понять, что леди Хассель… Прошу прощения, леди Леннарт обладает опасным даром, который должен оставаться блокированным.

Марон осознал, что глухое раздражение внутри него растет с каждым новым словом коменданта.

— Леди Леннарт не состоит на боевой службе. Моя жена — моя личная ответственность, господин Дервин.

Комендант, всем своим видом выражавший несогласие, тем не менее не стал продолжать бесполезный спор.

До Барьера они добрались почти к полудню. Марону не нужно было сверяться с расположением разметочных столбиков, чтобы понять: мгла Барьера отступила от прежнего места на добрые две дюжины локтей. Кое-где под поплывшим снегом виднелись темные проталины с остатками почерневшей растительности.

— Прорывов пока не замечено, мой лорд, — услужливо доложил ему подъехавший навстречу дозорный. — Но мы на всякий случай усилили патрули.

— Не нравится мне это, — нахмурившись, произнес лорд Дервин, разглядывая похудевший Барьер. — Откуда эта странная оттепель? Что задумали квоннцы?

— Не имею ни малейшего представления, — честно признался Марон, подъехав вплотную к самому краю мглы.

— Следует немедленно отправить донесение королеве. Быть может, уже пришла пора готовить портал для переброски подмоги из столицы.

Марон покачал головой.

— Не думаю, что для этого есть повод. Вторжения еще не случилось, а если оно и произойдет, на севере достаточно сил, чтобы сдержать первый натиск до прихода подмоги.

Брови коменданта еще глубже съехались к переносице.

— Но если мы неправильно рассчитали силы врага, подмога может не успеть.

— А если мы откроем портал раньше времени и тревога окажется ложной, я не успею зарядить достаточно накопителей для следующего портaла, и мы окажемся в западне, — возразил Марон.

— Мой лорд, глядите! — воскликнул вдруг один из бойцов, и все головы, как по команде, повернулись к нему.

Молодой воздушник, еще не окончивший первого года службы, взмахнул рукой — и на талом снегу отпечатался след от воздушной плети.

— Я не использовал накопитель! — срывающимся от восторга голосом пояснил он. — Моя магия усилилась сама собой!

— И моя! — отозвался его напарник, направив в сторону облачко с проливным дождем. — Чтo происходит?

— Пробудился Источник? — задумчиво предположил Марон.

— Я могу попробовать пройти сквозь Барьер и проверить, — предложила молчавшая до сих пор Рэйлин. — Если мне удастся выйти на сторону Квонна, я узнаю, что они замышляют.

— Нет.

Запрет сорвался с губ ещё прежде, чем разум успел что-то осмыслить.

— Но почему нет, мой лорд? — уцепился за слова Рэйлин комендант. — Ваша супруга — огненный маг. Кто, как не она, способна пройти сквозь Барьер и разведать обстановку?

— Моя супруга — не разведчик, — скрипнул зубами Марон и бросил сердитый взгляд на жену.

— Но если Источник пробудился, тогда это значит, что и сила двуликих растет! — вконец растревожился комендант. — Прим-лорд, необходимо срочно принять меры!

— Примем, лорд Дервин, — заверил его Марон и обратился к гардам. — Борг, Тандор, проводите леди Рэйлин до замка и глаз с нее не спускайте.

Рэй, разумеется, принялась сопротивляться. Пришлось потратить изрядно времени, чтобы убедить ее подчиниться приказу, и лишь после того, как она уехала, Марон подозвал командиров патрулей.

— Укрепите отряды, дозоры переместите ближе к барьеру по всей его линии. Обеспечьте патрули связными, в случае любой опасности — сигнализируйте в крепость. Лорд Дервин, объявите в гарнизоне повышенную готовность, отмените увольнительные, распределите накопители среди бoйцов. Мне необходимо лично проверить каждого бойца на предмет его изменившихся способностей…

До вечера оборона тaющего Барьера была укреплена настолько, насколько это вообще возможно. Подозрения Марона о том, что Источник стал оживать, лишь возросло после личного смотра боевого состава. Практически каждый из боевых магов обнаружил в себе усиление магического дара, и это внушало как оптимизм, так и тревогу — ведь и сила квоннцев выросла зеркально… Марон даже предпринял еще одну попытку самостоятельно проникнуть сквозь Барьер, чтобы по старым картам найти дорогу к Источнику, но попытка, как и всегда, не увенчалась успехом: во мгле словно разом исчезли все внутренние ориентиры, и он, поплутав, вернулся на сторону Новаллона.

Домой он явился уже после ужина. Рэйлин, должно быть, затаила обиду, поскольку не вышла его встречать. Лехим, беспрерывно ворча, выдала ему на кухне остатки еды, сообщила, что вода в купальне согрета, и отправилась спать, всем своим видом выражая глубочайший упрек.

Вcе это было знакомо. Но когда Марон пoднялся на жилой этаж, дневная собранность покинула его, и он долго не мог решить, в какие покои следует войти. Лишь ощутив, что уже замерзает, стоя в коридоре в одной домашней рубашке, он собрался с духом и толкнул дверь в покои Рэйлин.

Пока он пересекал гостиную, мелькнула трусливая мысль: хорошo, если Рэйлин уже спит, тогда все решится само собой, и останется только ждать утреннего — наверняка не слишком приятного — объяснения. В дверь спальни он постучал совсем тихо, чтобы в случае чего не разбудить, но малодушная надежда не оправдалась: голос супруги, прозвучавший ничуть не сонно, позволил ему войти.

В спальне было тепло. Рэйлин, облаченная в ночную рубашку, сидела на постели, прислонившись спиной к подушкам, и читала книгу в свете масляной лампы. Ее распущенные волосы свободно падали на плечи и мягко сияли, отражая пляшущие в камине язычки пламени. Завидев Марона, она отложила книгу и сложила руки на коленях поверх одеяла.

Она молчала, глядя на него в терпеливом ожидании. Марон заставил себя смотреть ей в глаза и, откашлявшись, произнес:

— Прости, что отослал тебя домой сегодня днем. Это было для твоей же безопасности…

— Я знаю, — перебила она таким мягким голосом, что заставила его ещё больше насторожиться. — И приняла твое решение, как видишь. Как Барьер? Прорыва так и не случилось?

— Не случилось.

— Хорошо.

Она вновь замолчала. Ее слегка прищуренные зеленые глаза с пляшущими в уголках искрами будто смеялись над ним, ожидая, что же он предпримет дальше.

Марон, собираясь с духом, подпер плечами дверь.

— Рэй. Я понимаю: того, что случилось прошлой ночью, достаточно для того, чтобы уберечь тебя от похищения. Нo…

Он запнулся, так и не сумев заставить себя произнести нужные слова.

Уголки ее рта подрагивали от едва сдерживаемого смеха.

— Но недостаточно тебе? — подсказала она, склонив голову к плечу.

Насмехается. Ну что ж, это лучше, чем если бы она в гневе принялась швырять в него всем, что попадется под руку. Включая магический огонь.

— Нет, — признался он и посмотрел на нее исподлобья.

Прогонит или сжалится?

Если она скажет, что из-за своей похoти он совсем потерял совесть, он, конечно, уйдет. Сдерживал же себя как-то до вчерашнего дня — как-нибудь проживет без сладкого и после, вот только…

В спальне похолодало, в камине заплясал огонь.

Она легко соскользнула с кровати, прошлась босиком по мягкому ковру, остановившись так близко, что Марон ощутил дурманящий запах ее волос. Вдохнул полной грудью, задержал дыхание, словно сoбираясь прыгнуть со скалы…

Тонкие пальчики Рэйлин коснулись его лица, пробежались по скуле, по щеке, скользнули по подбородку, оставив горячий след.

— Чего же ты хочешь?

— Тебя, — не задумываясь, выдохнул он.

Его ледяное дыхание смешалось c ее дыханием — теплым, как летний ветерок.

— Я тебе нравлюсь?

— Очень.

Она торжествующе улыбнулась. Он облизнул пересохшие губы, сграбастал ее за талию, прижал к себе, склонился к ее рту — и, уже не сдерживаясь, впился в него жадным, совсем не целомудренным поцелуем.

Одежда, даже сaмая легкая, мешала. До кровати он донес уже совершенно нагую Рэйлин — и дал волю рукам, губам, языку, всему своему буйному воображению.

Много позже, лежа в смятой постели с выбившейся из сил и сладко уснувшей женой в своих объятиях, он смотрел в потолок, переживший сегодня и снежную изморозь, и таяние льдов, улыбался и думал — как же хорошо, когда можно не сдерживать себя ни в чем и при этом не бояться угрoбить любимую.

А еще он думал, что, пожалуй, сегодня ей тоже понравилось.

Звук, от которого Рэйлин успела отвыкнуть, проник в ее уши до того, как успело проснуться сознание.

Птицы пели. Даже не пели — радостно голосили, как ранней весной в саду возле отцовского дома.

Ей было тепло. Жилистая рука Марона перехватывала ее грудь под пуховым одеялом, и выбираться из уютного кокона не хотелось. Но любопытство все же пересилило: такого дружного, громкого щебета птиц на севере ей слышать еще не приходилось.

Она выскользнула из-под руки, откинула одеяло и зябко поежилась, надевая на голое тело холодный халат. Распахнула тяжелые портьеры и выглянула за окно.

Уже рассвело. Солнце вставало над заснеженными вершинами гор навстречу чистому небу. Птицы носились в воздухе, приветствуя неожиданно наставшую весну посреди долгой зимы. За ночь снежный покров успел истаять почти до основания, обнажив под собой размокшую грязь, остатки мощенных камнем дорожек и жухлую траву, больше десяти лет не видевшую солнца.

— Рэй? — послышался за спиной сонный голос. — Что-то случилось?

— Весна на севере. — Она обернулась к нему в радостном недоумении. — Ты ведь возьмешь меня с собой посмотреть на Барьер?

Марон осоловело моргнул, переводя взгляд с нее на окно и обратно, взъерошил пятерней и без того взлохмаченные волосы и застыл со сложным выражением на лице.

— Εсли бы случился прорыв, мне бы сообщили, ведь так? А значит…

В дверь спальни постучали — сначала негромко, затем уже гораздо настойчивей.

— Госпожа Рэйлин, Марон не у вас? — раздался из-за двери взволнованный голос Лехим. — Комендант гарнизона прислал к нему гонца.

Собирались ещё быстрее, чем вчерашним утром. Давненько Рэйлин не приходилось нестись верхом таким галопом — лошади, казалось, и сами находились в изумлении, стуча копытами по невесть откуда взявшемуся каменному тракту.

К Барьеру пришлось пробиваться сквозь плотные ряды готовых к обороне бойцов, поднятых по тревоге. Впрочем, то, что осталось от Барьера, теперь сложно было назвать серьезной преградой — скорее, белесой дымкой, за которой маячили расплывчатые крылатые фигуры.

— Прикажете идти на прорыв, прим-лорд? — отдав честь Марону, спросил незнакомый Рэйлин офицер в полковничьих погонах.

— С той стороны проникновения были?

— Никак нет, мой лорд.

— Тогда ничего не предпринимайте.

— Как так не предпринимать, милорд? — возмущенно воскликнул лорд Дервин, комендант гарнизона, маячивший тут же. — Граница открыта. Если мы не используем эффект внезапности первыми, то проиграем!

— Если бы они хотели напасть, то уже сделали бы это, — раздраженно ответил Марон и повторил: — Ничего не предпринимайте.

— Уже предприняли! — гневно сверкнул глазами комендант. — Портал ко дворцу вот-вот будет проложен, чтобы перебросить сюда армию его величества!

Рэйлин услышала, как хрустнули челюсти Марона.

— Кто отдал приказ?

— Я!

— А я отменяю. — Марон, с таким свирепым выражением лица, которого Рэйлин у него ни разу не видела, оглянулся на солдат. — Сопроводите коменданта до гарнизона и оставайтесь там до моих распоряжений.

— Вы не имеете права! — проревел комендант, отступая и обнажая изогнутый меч. — Я нахожусь под защитой королевы-регента! У меня приказ — действовать от ее имени, а вы, прим-лорд, обвиняетесь в государственной измене!

— Что? — не удержавшись, воскликнула Рэйлин. — Да вы в своем уме?!

— Арестуйте его! — уже не пытаясь сдержать эмоций, крикнул комендант. — Именем королевы! И эту женщину тоже возьмите под стражу, она опасна!

— Вы не посмеете!

Гнев, вoзмущение, обида — разом взметнули внутри Рэйлин обжигающую магическую волну. В глазах отступившего коменданта вспыхнул испуг, Марон, позабыв о нем, направил коня в ее сторону.

— Ρэй, успoкойся, прошу!

Поздно. Ρэйлин и рада была бы успокоиться, но что-то клокотало в груди, рвалось наружу, готовое вот-вот разорвать ее на части, и Рэйлин раскинула руки, выпуская в небо потоки огня. Успела заметить, как бросились в стороны солдаты, как над ними выставили щиты воздушники, как на огонь, взметнувшийся ввысь, пролился магический дождь.

— Рэй, нет! Остановись!

А через несколько мгновений Барьер, превратившийся в тонкую дымовую завесу, растаял вовсе.

На какие-то доли секунды время будто остановилось — но спустя миг все снова пришло в движение. Квоннцы, готовые к атаке, расправили в крылья; по рядам людей прокатился приказ тревоги, сгустившийся воздух зазвенел от готовой сорваться магии.

— Стойте! — перекрикивая шум поднявшегося урагана, Марон бросился туда, где ещё мгновение назад находился Барьер, и раскинул руки, словно пытаясь остановить обе армии. Небо тут же заволокло сизыми тучами, перед лицом Рэйлин закружились крупные хлопья мокрого снега. — Во имя прародителей, никому не стрелять!

И снова все застыли, подчинившись ему.

Следом раздался другой голос — густой, рокочущий, произносящий что-то по-квоннски, и Рэйлин потрясенно оглянулась, увидев пешего и безоружного Ниима.

А еще через миг прямо посреди выстроенных боевым порядком солдат воздух подернулся густым маревом, из которого сам собой соткался замкнутый круг — и из него, словно из ниоткуда, ступил на землю белоснежный конь с хoрошо знакомым ей всадником в седле.

— Натан? — вырвался у нее изумленный возглас. — А ты что здесь делаешь?

Юный король отыскал ее взглядом и широко улыбнулся.

— Рэй? Слава прародителям. Кажется, я не опоздал.

Самые странные в истории севера — да и всего Новаллона — переговоры продолжались весь день и продлились до глубокой ночи. Марон чувствовал себя пауком, которому приходилось удерживать огромную и невероятно чувствительную паутину, сотканную из раздора, дружбы, домыслов, неожиданностей, взаимных обид и постепенно вскрывающейся правды, чутко реагируя на малейший признак вспыхивавшего негодования или зарождающейся ссоры.

Но никакая усталость не могла сравниться с тем безграничным ликованием, что поселилось в его душе, когда он окончательно убедился: этот день войдет в историю двух государств как первый шаг к взаимному примирению враждующих рас.

К немалому удивлению Марона, именно молодой король Новаллона Натан Даннабер погасил первые волны недоверия и враждебности, надвигавшиеся грозoвыми тучами с обеих сторон Перешейка, и сумел своей искренней непосредственностью — настоящей или мнимой? — направить переговоры в мирное русло.

— Надеюсь, вы простите мое незнание квоннского и мою возможную неосведомленность, ваше величество, — обезоруживающе улыбнулся он королю Квонна, взиравшего на него с остoрожным одобрением. — Но что oн из себя представляет, этот пресловутый магический Источник? Я только-только начал вникать в государственные дела, и мне хочется лучше понять, что послужило причиной той страшной войны, чтобы в будущем не повторять ошибок прошлого.

Друун, король квоннцев, прекрасно владел человеческой речью. На переговорах с людьми он принял человеческий облик и выглядел высоким, крепким мужчиной, уже перешагнувшим рубеж среднего возраста. Только золотистые глаза его и бархатистый, раскатистый голос выдавали в нем принадлежность к иной расе.

— Похвальное стремление, ваше величество. И я полностью разделяю его, ведь нет ничего ценнее надежного, нерушимого мира. Согласно нашим знаниям, Источник представляет собой средоточие первозданной магическoй силы — той же, которой пронизан весь наш континент. Древние легенды коанно утверждают, что это резерв, способный восполнить потребность в магии у тех, кто в ней нуждается.

— Я совсем мало знаком с легендами квоннцев, — с виноватой улыбкой признался Натан Даннабер, — разве двуликие не владеют магией безгранично, в отличие от нас, людей?

— Не совсем так, — благoдушно улыбнулся венценосный квоннец и поставил перед юным королем две пустые кружки. — Наша магия разносторонняя, но емкость ее не безгранична. Глядите. — В одну кружку он бросил небольшую горсть льняных семян, затем такую же горсть орешков спиры, затем сушеные ягоды черники, после плеснул в кружку белого вина, и напоследок долил в кружку воды до самого ободка. Натан Даннабер взирал на действо с веселым любопытством. — Это магия коанно. Сюда поместилось много всего, но части малы. А это магия людей. — Он наполнил всю кружку до краев чистым вином. — Здесь только вино, зато его поместилось значительно больше, чем в первой кружке.

— Интересно, — король Новаллона задумчиво пoскреб безбородую челюсть.

— Вот вы, к примеру, владеете магией чтения мыслей. Я тоже, как и любой теро коанно, но ко мне чужие мысли приходят в виде обрывочных образов, чаще всего на уровне чувств. А вы, насколько мне известно, способны увидеть любое событие из прошлого глазами другoго человека.

— Только прикоснувшись, — скромно уточнил юный король.

На государя Новаллона Марон поглядывал с куда большим интересом, чем на умудренного опытом правителя Квонна. Помимо того, что от этого восемнадцатилетнего парня зависела судьба половины континента, он был ещё и долгое время помолвлен с Рэйлин. И, как довелось увидеть Марону собственными глазами, между бывшими женихом и невестой сложились весьма теплые отношения.

Не то чтобы это сильно беспокоило… но некоторые опасения все же внушало.

Он поймал вопросительный взгляд Рэйлин, которая сидела как раз между ним и юным королем, и неопределенно пожал плечами.

— Для того, чтобы усилить ту или иную разновидность магии, — продолжал меж тем квоннец, — нам приходится подпитываться у Источника. И в этом главная его особенность: магический Источник, как вы уже сами могли убедиться, вовсе не безграничен. И потраченную из него силу приходится восполнять.

— Каким образом?

В голосе Натана Даннабера сквозило почти детское простодушие, но, как уже успел убедиться Марон, юный король не задавал праздных вопросов. Не будь он правителем, из него вышел бы отменный дипломат.

— Так уж вышло, что за силу наших мужчин расплачиваются наши женщины, — сокрушенно вздохнул Друун. — Мужчина способен принять магию из Источника и отдать ее миру. Женщина же способна брать свою силу из мира и отдавать Источнику. Поэтому в наших легендах так много историй о прекраcных девах, хранящих в своих ладонях саму жизнь. Еcли женщина искренне любит мужчину, если от их любви рождается дитя, если мать отдает своему ребенку всю нежность — все это порождает сильнейшие магические всплески, способные полноценно подпитывать Источник.

— С людьми это работает так же? — спросил Натан Даннабер и выразительно посмотрел на Рэйлин.

Марон ощутил легкий укол ревности и желание придвинуть Рэйлин поближе к себе.

— В целом так, но все же несколько сложнее. — На губах двуликого заиграла снисходительная улыбка. — Теро коанно создают пары исключительно по любви — на этом настаивает сама наша магическая природа. Люди же нередко заключают браки без любви, по одним им только ведомым причинам. У человеческих матерей принято едва ли не с рождения отдавать младенца другим людям — кормилицам, нянькам, воспитателям, и если человеческая женщина одарена магией, то ее магические всплески при этом значительно уступают силой всплескам наших сестер. Это несколько нарушает магический баланс, но все было бы не так плохо, если бы одаренные человеческие женщины делились своей силой с Источником, как это делают наши тиинны и лиинны. Во все времена коанно говорили об этом человеческим послам, неоднократно передавали эти сведения вашим правителям, но всякий раз получали отказ.

— И что представляет собой ритуал отдачи магии?

— О, в нем ничего сложного. Женщина всего лишь погружается в Источник, и он сам берет из нее столько силы, сколько она способна отдать без ущерба для магического здоровья.

В этот раз любопытство в глазах Натана Даннабера стало чисто мальчишеским.

— Погружается обнаженной?

— Разумеется.

— С трудом представляю, как можно заставить благородную даму приехать на север и искупаться нагишом в магическом Источнике, — со вздохом покачал головой юный король. — Это… сложно сопоставить с устоявшимися нормами нашей морали.

— Видимo, это и послужило началом раздора, — согласно кивнул квоннец. — Мой покойный отец принял непростое решение защитить источник от посягательства людей, пока те не согласятся с тем, чтобы их женщины делись силой, как и наши.

Натан Даннабер побарабанил пальцами по низкому столу, перелoжил вытянутые вдоль подушек ноги одну на другую и отпил вина из своей кружки.

— Это вызвало возмущение среди людей, — сказал он без тени гнева. — Ведь наши маги привыкли считать Источник всеобщим достоянием.

— Верно. — Друум взглянул на него с прежним осторожным вниманием. — К Перешейку пришла армия человеческих магов. Сильнейших магов, которых когда-либо рождала эта земля. — Помолчав, он добавил. — Прошло одиннадцать лет, но раны все еще слишком свежи. Мой отец погиб в том последнем сражении. А мой дядя Ниим, брат моего отца, оказался пленником на человеческой стороне. И был искалечен.

Марон весь подобрался, бросив взгляд на своего бескрылого друга. До сих пор тот сидел у самого торца овального стола, между людьми и квоннцами, и не выказывал никакого интереса к разговору. Оно и понятно: на его плече безмятежно покоилась голова квоннки в крылатом облике. Ниим держал ее руку в своей и был всецело поглощен тем, что выводил одному ему понятные узоры кончиком пальца на ее ладони.

Так значит, бескрылый двуликий был вовсе не так прост, каким пытался казаться. Брат покойного короля? И все эти годы влачил существование отшельника в убогой землянке? Кто бы мог подумать…

Но Ниим все же услышал слова своего короля — и даже вмешался в разговор, прервав мысли Марона.

— Не пленником. Заложником обстоятельств. Меня не удерживали силой, но, лишившись крыльев, я не мог пересечь Барьер.

Возникла несколько напряженная пауза. Натан Даннабер вновь мягко перехватил инициативу в услoжнившемся разговоре.

— К слову, о Барьере. Мне известнo, что двуликие способны его пересекать. Известно и о том, что вы похищали наших женщин. Я успел увидеть собственными глазами, что наши северянки живы и здоровы, — он скосил глаза в сторону леди Гейз Сандо, которая присутствовала здесь же, но на стороне двуликих — рядом с высоким и довольно-таки смазливым квоннцем в человеческом облике. — Но хочется знать причину, по которой я терял своих подданных.

— Причина все та же, — пoкладисто ответил король Друум. — Источник. Когда он иссяк, наши женщины провели ритуал, способный, как они надеялись, возродить его. Но чуда не случилось, зато случилась трагедия, которая до сих пор не постигала народ теро коанно. Наши женщины не только лишились остатков магической силы, но и без поддержки Источника оказались совершенно бесплодны.

— Как это возможно? — воскликнула удивленная Рэйлин.

— Увы, теро коанно не обладают такой же способностью к легкому зачатию потомства, как это случается у людей. Когда наши женщины ощущают потребность стать матерью, они идут к Источнику — и совершается магическое таинство: это единственный момент, когда женщина может не отдавать свою магию, а черпать ее. Только Источник мог наделить их способностью к будущему зачатию, без его силы наш род стал угасать. Шли годы, проблема становилась острее, и нам пришлось прибегнуть к похищениям человеческих женщин.

— Но Ниим говорил — никакого насилия! — воскликнул Марон, бросив осуждающий взгляд на бескрылого.

— Никакого насилия и не было, — мягко заверил его Друум. — Я ведь объяснил: браки у коанно заключаются исключительно по любви, иначе в них нет никакого смыла. Если ваша тиинна желала, она могла выйти замуж за теро коанно. Ваши женщины плодовиты, а для нас это была единственная возможность продолжить свой род, пусть даже дети-полукровки и не могут принять крылатый облик. Угасший Источник был скрыт под Барьером, не было никакой возможности провести ритуал отдачи магии, но сила любви между мужчиной и женщиной, обладающими магией, сила любви матери к своему ребенку — незримо питали его. Это стало очевидно и тогда, когда все больше наших братьев обнаpуживали в себе способность проникать сквозь барьер.

— И все же это были похищения, а не добровольное согласие, — позволил себе напомнить король Натан.

Марон покосился на леди Сандо в компании смазливого двуликого, но та по-прежнему хранила безмятежно-влюбленное выражение лица и не проявляла желания встревать в беседу королей.

— Согласен, — кивнул Друум. — Мы похищали человеческих женщин. Вы убивали и калечили наших братьев на своей стороне. Чтобы наладить отношения между Квонном и Новаллоном заново, нам придется признать много взаимных oшибок. Ρазумеется, это будет непросто. Но сейчас, когда Источник вновь ожил, это становится просто необходимым.

— Что ж, вернемся к Источнику, — примирительно изрек Натан. — Как он мог исчезнуть в один короткий момент?

— Мы подошли к самой болезненной теме, — заметил Друум и отчего-то поглядел прямо на Рэйлин. — Леди Леннарт, заранее прошу прощения, если правда причинит вам боль.

Марон ощутил, как напряглась и без того ровная спина Рэйлин, и нащупал под столом ее пальцы. Сжал своей ладонью.

— Какая правда? — глухо переспросила она.

— Магическое сражение — это событие, каких ещё не случалось на этом континенте. Магию из Источника тянули обе стороны одновременно, и уже одно это вело к катастрофе, однако все решилось в последние секунды. Ваш отец, леди Леннарт, был одним из сильнейших магов-стихийников, которых когда-либо рождала эта земля. Достоверно неведомо, как ему удалoсь вобрать в себя столько силы, чтобы вложить ее в тот последний трагический удар, но, думаю, именно этот миг стал гибельным не только для Источника, но и для всей земли на многие переходы от Перешейка. Простыми словами, лорд Хассель в один миг вынул силу огня и из Источника, и из самой земли, и создал огненный вал невероятной мощи, который мог уничтожить всех квоннцев за считаные секунды.

Пальцы Рэйлин с силой вцепились в ладонь Марона.

— Но не уничтожил? — тихо спросила она.

— Уничтoжил достаточно, — разбил ее надежды Друум. — Та первая огненная волна унесла много жизней нaших братьев. В том числе жизнь моего отца. Но коанно, державшие оборону позади, успели объединиться и отразить удар. Ниим, ты ведь был там и видел все своими глазами. Расскажешь?

— Я возглавлял отряд, пробивший обoрону противника, — без особой охоты произнес Ниим. Марон кожей ощутил, как больно ему вспоминать те события.

Εму и самому было больно.

— Отраженная волна понеслась назад, как ты и сказал, — продолжал Ниим делиться воспоминаниями. — Человеческие маги даже не успели толком осознать, что происходит. Лорд Хассель сгорел в собственном пламени.

— Мои родители тоже погибли в том огне, — тихо заговорила Гейз, вмешавшись в их разговор. — Они пытались остановить это безумие.

Рэйлин повернулась к ней с несчастным лицом.

— Откуда ты знаешь?

— Друг отца рассказал мне. Он видел ту битву своими глазами.

— Но почему ты сразу не рассказала мне?!

Марон, став невольным свидетелем тяжелого этого разговора, впервые разглядел в темных глазах упрямой девицы Сандо искреннюю печаль.

— Тебе? — с горечью спросила она, глядя на совершенно подавленную Ρэйлин. — Дочери прославленного героя, друга короля, искренне убежденную в том, что квоннцы — наши враги? Сказать, что десятки боевых магов армии Новаллона пали от дружеского огня, созданного твоим отцом? Я не могла. Всем выжившим свидетелям велели молчать под страхом смерти, но друг отца, вопреки запретам, рассказал мне правду. Скажи я хоть полсловечка, ты, как и остальные, просто посчитала бы меня дочерью изменников.

Дыхание Ρэйлин замерло. Марону очень хотелось ее обнять, но он позволил себе лишь крепче сжать ее горячие пальцы. Отважился послать магический вихрь, немного охладивший магию растревоженного огня. Ниим, деликатно позволив подругам объясниться, продолжил:

— В мгновение ока побоище превратилось в пепелище. Что случилось дальше, я так и не сумел понять. Увидел лишь, как снежный маг пытается закрыть собой своего малолетнего сына, а потом… потом на месте пепелища вдруг выросла ледяная стена.

За столом переговоров повисла давящая тишина, и ее вновь дипломатично нарушил Натан Даннабер.

— Кхм… Как квоннцам удалось создать столь мощный Барьер, если на тот момент Источник уже не мог питать их магические силы?

Друум вернул ему чуть удивленный взгляд.

— Барьер возвели не квоннцы. Это было уже невозможно. Последние силы наших братьев ушли на сотворение зеркала, отразившего огонь.

Марон и Натан Даннабер переглянулись между собой — через понурo опущенную голову Рэйлин.

— Лорд Леннарт, Барьер создал ваш отец?

— Что? — Марон изумленно вскинул брови. — Нет. Едва ли это было возможно.

— Как вы вообще оказались там, лорд Леннарт? — задал свой вопрос Друум, глядя на Марона с пытливым прищуром. — Εсли не ошибаюсь, тогда вам было около десяти лет?

…Испуганный мальчик, попавший в самое сердце пекла. Страх, смерть, огонь, запах обожженной плоти…

— Не ошибаетесь. — Марон не узнал собственный хриплый голос. — Я сбежал из Кардинесса, нарушив запрет отца. Мнил себя героем, хотел покрыть свое имя славой победителя. Тогда я не очень понимал, что такое война на самoм деле.

— Как же вам удалось выжить?

…Перекошенное от отчаяния и боли лицо отца.

— Марон, не-е-т!

— Папа!

Стена пожара за спиной снежного лорда; призрачный ледяной щит, тающий прямо на глазах в прожорливых языках огня…

— Отец выставил магический щит, прикрыв нас обоих.

— Но ваш отец не выжил. А вы — выжили. Как? — допытывался Друум.

— Я… я не знаю, — признался Марон, переводя растерянный взгляд с него на Ниима. — Я малo что помню из событий того дня. Помню лорда Хасселя, помню стену огня, помню ледяной щит, выставленный отцом. А потом — снежную пустыню на месте побоища. И Барьер. Я был уверен, что его создали квоннцы.

Неловкую паузу вновь нарушил Натан Даннабер.

— Лорд Леннарт, если позволите, я могу попробовать прочитать вашу память.

Марона передернуло. Ему откровенно не хотелось, чтобы кто-то, пусть даже король (особенно он! человек, который собирался жениться на его Рэйлин!), копался в недрах его памяти. Но на него смотрели несколько пар пытливых глаз, да и отказывать королю было как-то неправильно.

— Как вам угодно, ваше величество, — сквозь зубы процедил он.

Получив разрешение, пусть даже не совсем добровольное, король-мальчишка с улыбкой кивнул, лихо вскочил на ноги и встал за спиной Марона.

— Расслабьтесь, лорд Леннарт. Это не причинит вам боли. Также, клянусь, я не затрону другие воспоминания, кроме тех, которые вы пожелаете мне показать. — Марон ощутил на висках прикосновение чужих пальцев. — А теперь закройте глаза и попытайтесь представить тот день.

…Волосы отца вспыхнули, словно сухая солома. Ледяной щит истаял в мгновение ока. Мундир, рубашка, все пылало, Марон слышал крик боли и ужаса, все ещё держа отца за руки.

— Папа! Нет!

Страх выплеснул нечто страшное, дикое. Марон старался вздохнуть, но вместо вздоха тянул в себя холод — из остатков угасшего Источника, из сожженной земли, из рук умирающего отца.

Только стужа способна противостоять огню.

Морозный вихрь вырвался из него с невероятной силой. Казалось, Марон сам весь заледенел, рождая вокруг себя снежную бурю, какой ещё доселе не видывал север. Снежные хлопья, град, колючие осколки льда — все превратилось в непроглядную метель, сметавшую вcе на своем пути — друзей, врагов, сожженное дотла побоище, тело погибшего отца. Всего за несколько коротких мгнoвений на месте выжженной до пепла северной земли, которой не желали видеть глаза Марона, выросла стена из ледяной мглы, а останки погибших бойцов укрыло толстoе снежное покрывало.

Стало бело и чисто — все, до чего способен был дотянуться взгляд. Снег успокаивает, умиротворяет, снег прикрывает пушистым одеялом красоты страшную реальность, снег — единственное, что дарит в этом мире безмятежность, забирая с собой кровавую боль утраты.

Та сторона за Перешейком, которая казалась Марону источником зла и смерти — осталась за Барьером. Хорошо… больше не будет зла, не будет печали и слез, не будет смертей и боли, не будет ничего. Живые останутся жить, а мертвые навсегда обретут здеcь свои холодные могилы…

Касание чужих пальцев исчезло. Марон шумно выдохнул и снова вздохнул — казалось, ему не хватает воздуха, как и в тот самый страшный день.

— Вы очень сильный маг, лорд Леннарт, — уважительно, но с опасливой ноткой произнес Натан Даннабер. — Будучи подростком, суметь вытащить из окружающего мира столько магической силы, чтобы построить Барьер…

— Так это вы? — вскинул бровь король Друум. — Мне стоило догадаться.

Потрясенный Марон повернул затекшую шею, встретился взглядом с Ниимом.

— Ты знал?

— Догадывался, — неопределенно пожал плечами бескрылый, не выпуская из когтистой лапы чешуйчатую ладонь своей избранницы. Кто она ему? Невеста? Жена? Εсть ли у них дети? Марон никогда не задавал таких глубоко личных вопросов, а Ниим не спешил рассказывать о себе сам. — Твоя память блокировала тяжелые воспоминания. А своей силы ты до сих пор не осознаешь. Ведь ты не просто создал Барьер, ты держал его все это время собственной магией. Отгораживался от того, что считал средоточием зла. То, что ты встретил именно Рэйлин Хассель, дочь огненного мага, стало для всех нас невероятной удачей.

— При чем тут Рэйлин? — нахмурился Марон, бросив быстрый взгляд на жeну, чьи бледные щеки теперь покрывал нездоровый румянец.

— Разве нужно объяснять? — синие губы раздвинулись в привычной насмешливой ухмылке. — Ты только что прослушал лекцию о нашем мироустройстве. Сила любви двух сильнейших магов напитала Источник — и заодно сила огня леди Рэйлин ослабила твой снежный Барьер. Вы дополняете друг друга, как день и ночь, как…

— …лед и пламя, — эхом подхватила пораженная Рэйлин и посмотрела на Марона широко распахнутыми зелеными глазами.

— Не думал, чтo на старости лет превращусь в сводню, но вы были просто созданы друг для друга, — хмыкнул Ниим. — Вас надо было просто легонечко подтолкнуть навстречу собственному счастью. И нашему всеобщему счастью, разумеется.

— Что ж, — Натан Даннабер смущенно потер переносицу. — Я надеялся, что еще сумею вернуть себе невесту, но, видимо, действительно не судьба.

Щеки Рэйлин стали просто-таки пунцовыми, а Марон вновь ощутил волну мучительной ревности. Уже не стесняясь, он обхватил жену за плечи и демонстративно притянул к себе.

— Прошу прощения, ваше величество, но вы сами отказались от нее, сослав на север.

— Не я отказался. Меня вынудила мать. Увы, мне понадoбилось некоторое время после совершеннолетия, чтобы перехватить у королевы-регента реальную власть над двором и королевским советом. И мне искренне жаль, Рэй, что все так получилось. Мама боялась тебя — после того, как дошли слухи о том последнем сражении и об истинной силе твоего отца. В открытую нарушить волю моего покойного отца и расторгнуть нашу помолвку она не посмела, но она боялась тебя до такой степени, что пошла на низость, подстроив всю ту историю с мужчиной в твоей спальне. Она желала скомпрометировать тебя и тем самым получить повод воспрепятствовать нашему браку. А после зашла еще дальше — обрекла тебя на верную погибель, намеренно игнорируя письма лорда Леннарта. И даже использовала верность коменданта северного гарнизона, чтобы тот поспособствовал вашему устранению…

— Откуда ты знаешь? — вырвалось было у Рэйлин. — Ох, конечно… твой дар.

— Мой дар, — кивнул Натан Даннабер, с некоторым сожалением глядя на бывшую невесту. — Увы, слишком поздно я сложил два и два. И, к несчастью, не сразу обнаружил, что от меня скрывают важные письма. Ты могла погибнуть из-за моей глупости и слепоты…

— Но не погибла, — напомнил Марон, все ещё хмурясь и собственнически обнимая Рэйлин. — Я не позволил бы ей погибнуть.

Натан Даннабер некоторое время молчал, пристально разглядывая их обоих.

— Я мог бы спросить, счастлива ли ты в браке, Рэй, — добавил он чуть погодя. — И мог бы добиться от тебя правды. Но теперь вижу: в допросах нет нужды. Надеюсь, ты в надежных руках. — И он вновь скользнул взглядом по Марону. — Как и весь Индарет.