Персональное задание для капитана Огоньковой

Глава 27

Олеся

Его слова вызывают новую вспышку злости. Как не реагировать на вмешательство в личную жизнь? Я забываю про устав, забываю, что передо мной полковник. В данный момент мне хочется выцарапать ему глаза. Я никому не показывала, насколько уязвима, насколько глубоко во мне живет боль от потери любимого мужчины, который был для меня целым миром. Мы столько всего планировали… Но не успели! А он стоит тут…

- Ты отпустишь его! - выдает с холодной яростью в голосе. Подходит вплотную, не оставляя между нами пространства. Принципиально не отступая, я повыше задираю голову и выказываю ему протест взглядом. Хочется высказать все, что крутится на языке, но я себе не могу позволить произнести это вслух. - Думаешь, он там счастлив, что ты поставила крест на своей жизни? - схватив за плечи, встряхивает меня. - Он был мужиком, Олеся! - он продолжает на меня кричать, а внутри меня рвутся тонкие нитки, на которых держится контроль. - Ни один настоящий мужик не примет такой жертвы! Она и не нужна…

- Откуда тебе знать?! - срываюсь, отступив на шаг, толкаю изо всех сил Гранова в грудь. Это с виду я хрупкая тростинка, а внутри меня жесткий стержень и школа подготовки спецназа. Я вкладываюсь в удар, но он не сдвигается даже на сантиметр. - Ты знал Олега лично? - теперь я кричу на него. - Что ты вообще знаешь? - продолжаю бить его кулаками в грудь. - Кто тебя просил лезть ко мне с советами? Засунь свои советы знаешь куда? - у меня уже болят руки, а он даже не морщится, позволяет мне выплескивать на себя эмоции. И они выплескиваются, катятся крупными слезами по щекам.

- Я тоже терял, Олеся, - встряхивает, заставляет смотреть ему в лицо. - Многих терял. Порой мне тоже не хотелось жить. Я готов был сдаться, все бросить, - тихо и проникновенно, но при этом жестко и яростно. - Казалось, там, за гранью, намного лучше, там спокойно и нет боли, - его слова достигают цели, проникают в сердце, дробя его в фарш. Он словно залез в мою голову и покопался там! - Но это позиция трусов, а ты боец, Олеся!

- Я предательница… - рвано, на всхлипе.

- Предаешь ты только себя, но я уже сказал, что не позволю тебе себя похоронить, - говорит намного спокойнее, а в следующую секунду дергает меня на себя и прижимает к груди.

У меня не осталось сил бороться с ним, только поэтому я позволяю его теплу окутать меня. Нос забит, я не чувствую запаха полковника, но и так знаю, что пахнет от него офигенно. И этот мужской запах в данный момент проникает не только в мои поры, но и садится шлейфом на мою одежду, а мне ещё на работу ехать. Остается надеяться, что нос у Виктора и Давида не улавливает тонкие остаточные ароматы.

- Я дала клятву, - неожиданно даже для самой себя проговариваю я. Жаль, что нельзя вернуть слова обратно.

- Он тебя о ней не просил, - резко отвечает полковник. - Ты бы его при жизни попросила, чтобы он тебе мозги вправил, - не сбавляя резкости в голосе.

- Я не могу так просто взять и отпустить, - вскидываюсь я, но меня держат крепко и не отпускают.

- Я помогу, - уверенно заявляет, вновь поднимая во мне бурю. Так и хочется сказать, что я о помощи не просила, но вместо этого напоминаю:

- Мне пора ехать на работу, не хочу опаздывать в первый день, - отодвигаюсь от Гранова, он нехотя освобождает меня из объятий. Мне нужно успеть привести себя в порядок, наверняка придется смыть макияж и накраситься заново, но эту информацию я опускаю.

- Я заказал для тебя кольцо, - совершенно неожиданно делится со мной полковник.

Теряю дар речи, не зная, как на это реагировать. Ко всем комплектам мы подобрали украшения, зачем мне ещё одно кольцо? Если он, конечно, не решил сделать мне предложение руки и сердца. Того самого сердца, которое откликается на необоснованное умозаключение.

«Какое предложение, Олеся? С ума сошла? - разумная моя часть насмехается над глупой мыслью. Я вообще не понимаю, как могла даже подумать о таком. Я и Гранов? Да никогда в жизни! - Не зарекайся!» - тут же звучит голос в голове, от которого я отмахиваюсь, словно от надоедливой мухи.

- Что я должна сделать с этим кольцом? - мысленно себе аплодирую, вовремя успела включить профессионализм.

- Носить, Олеся. Носить, - задумчиво произносит Гранов. - Дай мне свой телефон, - протягивает руку, а я на автомате лезу в сумочку, но потом вспоминаю, что трубка осталась в машине.

- Зачем вам мой телефон? - спрашиваю полковника, двигаясь к машине.

- Ты заметила, что, когда злишься на меня, переходишь на «ты»? Давай на этой версии уже остановимся, - звучит почти как приказ.

Открыв дверь автомобиля, забираю телефон, но прежде, чем передать его Гранову, повторяю вопрос:

- Зачем вам… тебе мой телефон? - всё-таки перехожу на «ты». Мне совсем не хочется сближаться с полковником, субординация позволяла держать дистанцию. Гранов отбирает телефон, открывает экран и вопросительно смотрит, ожидая, когда я назову пароль.

- Пока не изготовят кольцо, установлю в твой телефон две программы. Одна - маячок, вторая будет записывать все разговоры.

- Я не согласна, - сразу же отрубаю. - Мои разговоры не нужно слушать и записывать.

- Есть что скрывать? - щурится Гранов, смотрит так, будто поймал шпиона.

- Вы так глубоко проникли в мою личную жизнь, что не оставили в ней никаких секретов, но можно я хотя бы с подругами буду обсуждать то, что мне хочется? - протягиваю руку за телефоном.

- Хорошо, - сдается Гранов, и это настолько неожиданно, что мысленно у меня отваливается челюсть. - Но маячок установлю, - заявляет полковник. Теперь я подозрительно смотрю на него. - Только маячок, - правильно считывает мой взгляд Гранов. - Но кольцо ты будешь надевать на работу, - не терпящим возражений голосом. - Твоя безопасность для меня в приоритете, - говорит совсем не как полковник, а как мужчина, который переживает за женщину.

- Не стоит вмешивать в задание и личные переживания, - озвучиваю свою мысль в надежде, что он начнет отрицать, но Гранов всегда поступает так, как считает нужным. В этом я уже успела убедиться.

- Я сниму тебя с операции, если будешь рисковать собой, - жестко и категорично, и у меня не остается тени сомнений, что он так поступит. - Пароль от телефона…

Пока он устанавливает программу, я сажусь в машину, снимаю косметическими салфетками макияж. Благо что его на мне было совсем немного. Быстро исправляю нанесенный слезами ущерб, в глаза капаю капли, они всегда у меня в сумке, наношу минимум косметики на лицо. К тому времени, как Гранов возвращает мне телефон, я готова ехать на работу.

Интересно, как пройдет мой первый день в эскорт-агентстве?...