Персональное задание для капитана Огоньковой

Глава 42

Олеся

Справиться с дрожью не получается. Каждое слово Гранова попадает в цель, крушит старые барьеры. Хм, так странно, за меня и Багировы переживали, и ребята в отряде в обиду никогда не давали, всегда стеной на защиту вставали. Во время военных операций первую пытались вывести из-под обстрелов. Берегли. Заботились, как могли. Переживали, если в себя уходила после сложных заданий. Но мой полковник… тут другое…

Чувства…

Меня накрывает. Я питаюсь его эмоциями. Ощущая власть над ним, сама становлюсь беспомощной. Тянусь к сильному самцу. Знаю, что защитит, что не обидит. С ним хорошо, пусть и не всегда легко.

Но в то же время страшно. Страшно причинить боль другому человеку. Страшно снова в омут с головой. Страшно…

Жить вообще страшно.

Меня после смерти Олега накрыло, жить не хотелось. Я знаю, что такое потерять опору под ногами, лишиться воздуха, утратить смысл жизни. Я - та самая ахиллесова пята, что способна сломать сильного, непоколебимого мужчину. Обнажаясь передо мной, Алекс тоже рискует своим сердцем, которое теперь мне хочется беречь, поэтому, наступив на горло своему независимому сучьему характеру, тихо произношу:

- Я буду хорошей, послушной девочкой, - глядя прямо в глаза, в которых тут же вспыхивает темный огонь, который я могу трактовать как желание или как доминирование. Второе меня не устраивает. - Но сильно не расслабляйся, - добавляю предупреждающе. Запрокинув голову, смеётся.

- Нет в нашей паре главных или побежденных, мы партнеры, Огонек, - оглаживает костяшками пальцев щеку. Читает меня на раз-два, будто перед ним вчерашняя студентка стоит, а не выпускница школы спецназа. - Втягивай коготки, - понижая голос, делает шаг.

- Пока, - клюю поцелуем в щеку. Собираюсь сбежать, пока не попала под магическое притяжение. И так на краю стою, тянусь в этот омут с головой. Отворачиваюсь к зеркалу, делано рассматриваю макияж и прическу.

Краду всего несколько секунд, чтобы прийти в себя…

- Не так прощаешься, Огонек, - рычит Гранов, не дав выровнять дыхание и скинуть морок, в который меня погрузил. Мы всю ночь трахались, а я как спичка вспыхиваю рядом с ним.

Вместо того, чтобы отступить от двери, хватает за талию, прижимает к себе. Мои лопатки упираются в стальную грудь, а бедра впечатываются в пах.

- Испортишь макияж, Алекс, - предупреждаю. Дергаюсь, когда он разворачивает меня лицом к себе. Нависая, выжигает вокруг нас кислород.

- Блядь, обязательно было краситься?! - недовольно выдыхает в губы. Блуждает по моему лицу жадным взглядом.

- Нет, нужно было прийти на работу сразу, как я вылезла из постели, усталая и затраханная, чтобы все знали! - отбиваю я чуть просевшим голосом. Ещё бы он не просел, каждый нерв в теле вибрирует, словно дернутая гитаристом струна. По телу пробегают искры желания, концентрируются в груди и сползают к животу.

- Затраханной тебя должен видеть только я, - ведет носом по шее. Ушко прикусывает, тут же втягивает мочку губами. Языком запускает толпу мурашек. Стараюсь не реагировать на разряды, что посылает его тело, но напрасно, внизу живота все искрится и затягивается в узел. - Губы больше на хрен не мажь, они должны быть в моем доступе двадцать четыре на семь, - командует Гранов, запуская очередную реакцию в моем теле. Каждой женщине подсознательно хочется быть под сильным мужчиной. Да и не только подсознательно.

- Ага, и желательно с твоим членом во рту, - бурчу, потому что загорелась, потому что ноги ватные, а в трусах влажно. Гранов ржет в голос, а я кошусь на дверь, за которой спасение.… и утренняя прохлада. Если не сбегу, сгорю прямо здесь.

- Два раза в день было бы идеально, - озвучивает свои желания. - Утром и перед сексом ночью, - подмигивает мне.

- Ну спасибо, что не двадцать четыре на семь. Все, Гранов, отстань, - толкаю в грудь. Отстраняется, дает вздохнуть полной грудью. Только жар на коже продолжает неумолимо расползаться. - Мне ещё имена шлюх и их ебарей наизусть учить, а мозг сопротивляется информации, не хочет забивать свои недра всякой ерундой, - жалуюсь ворчливо.

Обычно проблем с памятью нет, а тут все сливается в одно грязное пятно, из которого с трудом вычленяю имена, клички, номера. Но я справлюсь. Как всегда, буду на высоте. Моему полковнику не придется краснеть за меня.

Гранов загораживает дверь, не отходит, словно отпускать не хочет. Воздух вокруг нас тяжелеет, выжигает легкость и веселость.

- Будь осторожна. Пожалуйста, Олеся, - просит он. Гранов смотрит серьёзно, сосредоточенно, будто пытается в душу пролезть, оставить в ней свой след.

«Я все поняла! Буду беречь твое сердце!» - мысленно посылаю сигнал. Он его считывает. Искры, что летали между нами, вспыхивают и разгораются в пламя.

Обхватив пятерней затылок, резко толкает на себя. Впивается губами, обрывая готовые сорваться с языка возмущения. Портит мой макияж, но все претензии рассыпаются дождевыми каплями о стекло. Тянусь к своему полковнику, гостеприимно встречаю мотивированный доставить удовольствие язык.

- Останься сегодня дома, - приглушенно выдыхает в рот. Толкает меня к стене, подхватывает под бедра, молча требуя обхватить его ногами.

Я готова сбросить с себя одежду и отдаться прямо тут, у стены, но чувство ответственности тапкой прибивает мурашки на коже и бабочек в животе, гасит огнетушителем жар, что сводит мышцы внизу живота.

- Жди вечера, - упираясь ладонями в плечи, оттягиваю себя от горячего, возбужденного тела. - Моей девочке после вчерашнего дебюта нужна передышка. Если я останусь, сотрешь ее до мозолей, - толкаю его в грудь. Шутка вызывает очередной взрыв хохота.

- Твою девочку я вечером всю вылижу и нежно отлюблю, - целуя в висок, опускает мои ноги на пол. На вечер у него грандиозные планы, в списке ещё минет, я не забыла.

- Ты мне макияж испортил, - ворчу, заглядывая через плечо в зеркало.

- Твою красоту ничем испортить нельзя, - комплимент пропускаю мимо ушей.

Забирая у меня из рук ключи, которые я протягиваю, провожает до лифта. Пока ждем, прижимает меня к себе, зарывшись носом в мою макушку, просто дышит… мной. Это так по-настоящему, до щемящей боли. Любит…

Целует в висок, сжимая в карманах руки в кулаки, ещё раз предупреждает об осторожности, но всё-таки отпускает...

«Первым делом, первым делом… задание, ну а любовь? А любовь потом…» - мысленно напеваю, спускаясь в лифте.

Князь - моя цель. Сегодня он избил и изнасиловал девочек, в следующий раз их место могу занять я…