Побег из Поднебесья (СИ)

Глава 2 Если хочешь что-то спрятать, то положи на видное место

Время подготовки к свадебному мероприятию проходит утомительно долго. Осталась неделя терпеливого ожидания назначенного дня. Все дневное время наполнено изучением тонкостей свадебного ритуала, прогулками с нареченным фениксом в саду, проникновенными беседами с бабушкой за обеденным столом.

А ночи. Ночи без сна, ведь мыслями я уже не здесь. И сердце мое трепещет в ожидании встречи с любимым.

Убежать из дворца оказалось не сложно.

Торопливо шагаю по парковой дорожке среди прекрасных розовых кустов. Аромат кружит голову, в другое время остановилась бы и насладилась. Но не сейчас. Сейчас мне нужно исчезнуть, скрыться, сбежать из личной золотой клетки.

“Если хочешь что-то спрятать, то положи на видное место", — так говорит бабушка.

“Если хочешь сбежать, чтобы это не вызвало подозрений у окружающих, сделай это на виду у всех”. — Это уже мои мысли.

И я иду белым днем к дворцовым воротам, напевая веселую песенку, а в душе…

Главное, не смотреть никому в глаза, тогда точно проскочу мимо стражи.

— Киви, куда это ты собралась? — дорогу преграждает Бланка. Стоит, ухмыляется, крутит в руках перо из своего крыла. В голубых, почти прозрачных, словно льды севера, глазах замечаю злость вперемешку с насмешкой.

— Хотела пройтись по салонам, присмотреть себе свадебный наряд, — нагло вру, и он это знает.

Как будет выглядеть свадебное платье принцессы давно уже расписано в дворцовом этикете, там даже подсчитано, сколькими жемчужинами будет расшит лиф и подол моего наряда, и какой длины фату будут нести дети-фениксы из самых высокородных семей.

— Почему в одиночестве идешь? Где твоя компаньонка? — не унимается друг детства.

— Она обещала догнать меня, жду ее, — снова вру, делаю вид, что с нетерпением смотрю на дорожку.

Знаю, что моя служанка сейчас занята. Сославшись на головную боль и желание отдохнуть в одиночестве, я отправила ее на кухню помогать перетирать посуду для свадебного стола. Но Бланке это знать совсем необязательно.

— Можешь составить нам компанию, — улыбаюсь и веду кокетливо плечиком. — Поможешь выбрать правильное белье, — после этих слов замечаю на его лице недовольную усмешку.

Бланка фыркает.

— Благодарю за предложение, но я предпочитаю снимать белье, а не помогать выбирать, — усмехается он. — Да и ходить по салонам с девицами мужчине не пристало.

— Бланка, ты скоро? — слышу нежный голос, поворачиваюсь и вижу, как к нам приближается девушка. Тонкая, словно тростинка, с волосами под цвет моих.

Это новая пассия Бланки? Не удивляюсь.

— Быстро же ты нашел, кем меня заменить, — капризно дую губы. — Совсем недавно ты хотел стать моим мужем, — делаю вид, что обижена.

— Тогда почему не выбрала меня? — с досадой спрашивает он.

— Потому что ты мне как брат, — киваю ему с улыбкой.

— То же мне, сестра, — недоверчиво хмыкает, оставляет меня и идет навстречу девушке. — Да иду я, иду.

Мне показалось, или в его голосе слышится раздражение? Тогда я не завидую ей.

Я оглядываюсь, больше преграды нет, ноги сами несут меня за ворота.

Чтобы пройти по улицам города и незаметно проникнуть в нужный дом, мне приходится посетить сначала салон с ювелирными изделиями, потом женского белья. Наблюдаю, как двигаются оба солнца по небосклону, словно бойцы по кругу, примеряются друг к другу, с какой бы стороны напасть. Когда большое прячется за городскую башню, незаметно ныряю в нужный переулок. Здесь стоит всего один дом. Он мне и нужен. Я знаю, что только здесь мне помогут.

Старая скрипучая дверь меня не пугает, блестит почерневшими от времени досками. Темный коридор пахнет старым сеновалом и прелью. Зажмуриваю с силой глаза. Считаю до пяти. Открываю. Темнота уже не такая темная, вижу еще одну дверь. Вхожу в следующую комнату. Не сразу замечаю хозяйку.

— Ты все же пришла, упрямая девчонка, — слышу скрипучий голос.

— Да я пришла, — выдыхаю со стоном.

Только сейчас заметила, что я волнуюсь. Губы дрожат, сердце выскакивает, крылья за спиной трепещут, словно чувствуют свою близкую гибель. Браслеты из круглых блестящих шаров на руках и ногах переливаются и сияют магическим синим светом. “Роса Поднебесья” — подарок отца на совершеннолетие. Я называю их “Слезы Феникса”, а еще “Мои личные кандалы”. Именно они стерегут меня и не пускают за границы моего мира, стерегут получше Псов Поднебесья, легенду о которых постоянно слышу от бабушки.

— Я не ждала тебя, надеялась, что ты передумаешь, принцесса фениксов, — привстает ведьма из-за стола, покрытого черной скатертью.

— Да, я согласна. Берите то, что просили и дайте мне свободу.

— Глупая курица, ты не знаешь, что тебя ждет, но раз уж пришла, проходи, — старая карга с растрепанными белыми космами и черным морщинистым лицом шкандыляет, согнувшись, в дальний угол. Стаскивает полог с бесформенного нагромождения. Рыжее облако пыли скрывает сутулую фигуру древней старухи.

— Пчхи, — громко чихает ведьма несколько раз.

Пожелать здоровья старой женщине не поворачивается язык, если учесть, что я знаю, что она сейчас должна сделать для меня. Точнее, со мной.

Я слышу, как заполошно бьется мое сердце, колени подгибаются, дрожит подбородок.

Я боюсь? Да, я боюсь. Но назад уже нет дороги. Я не вернусь во дворец.

Когда пыль оседает, замечаю, что в углу стоит кресло. Странное, больше похоже на трон. Только на спинке два проема, в них точно поместятся мои крылья, если откинуть их назад.

— Проходи, садись, — приглашает ведьма.

Она не феникс, ей не понять на какую жертву я сейчас иду. Ей все равно, впрочем, мне уже тоже. Ведь каждый в итоге получит свое.

— Не передумала? Еще не поздно, — спрашивает, пронзительно глядя, словно насквозь протыкает меня острым взглядом черных глаз из-под густых белых бровей. Такие же черные глаза у меня. Но мы не родня с этой ведьмой.

— Нет, не передумаю, что делать? — решительно прохожу к креслу.

— Садись, я сейчас, — старуха уходит, я пристраиваюсь на краешек. Задумываюсь. Как же трудно сделать последний шаг. Но нужно решиться. Еще есть время, чтобы отказаться от задуманного, вернуться домой, принять условия и стать женой породистого феникса, нарожать породистых детей и прожить с нелюбимым всю оставшуюся жизнь. И забыть, навсегда засунуть в дальние темницы памяти воспоминания о счастливых минутах, проведенных в объятиях любимого.

Замечаю на подлокотнике темное пятнышко.

Кровь? Чья-то кровь. Не моя. Чужая. Но рядом скоро появится моя. Вздрагиваю, отшатываюсь. Чувствую как заполошно бьется сердце. Ноги дрожат, отказываясь подчиняться.

Старуха подходит неслышно.

— Пей, это тебе поможет, — протягивает она мне чашку с темной жидкостью.

Я сажусь в кресло, откидываю крылья. И выпиваю снадобье. Вижу, как мои руки оплетают крепкие путы, притягивая к поручням трона, чувствую, как немеют, тяжелеют ноги и прилипают к подножию. Мои крылья ложатся в проемы гильотины. Я не могу пошевелить языком, не ощущаю запахи, но я вижу. Глаза не подвластны ведьмовскому снадобью. А может, так и задумано?

Наблюдаю, как старуха держит в руках огромный тесак, таким наша кухарка рубит голову глупым курицам, когда собирается готовить лапшу.

Возможно, это галлюцинация после ведьмовского зелья, но я вижу, словно со стороны, как тесак опускается раз за разом, как сначала блестит его острое полотно, а потом покрывается кровью. Как ударяет раз за разом, обрывая мою магическую связь с родным домом.

Боль, нескончаемая боль, но я не могу издать ни звука. Мои крылья, белоснежные крылья, в крови. Ведьма проносит их мимо меня, прячет за дверью. Провожаю взглядом окровавленные перья.

С моих ног и рук сыпятся охранные шары, мои ноги и руки свободны, значит свободна и я. “Слезы Феникса” теперь не держат меня взаперти. Золотая клетка исчезла.

Старуха возвращается с раскаленной кочергой, колдует за моей спиной. Прижигает место, где раньше были крылья.

Больно. Как же больно. Сквозь дурман все равно чувствую боль.

Вижу красный ручей из-под кресла и теряю сознание.

— Просыпайся, болезная, все уже позади, — надо мной склонилась карга, держит в руках сосуд с лекарством. — Все закончилось, ты свободна.

Ее лицо расплывается и уходит в туман.

— Очнись, говорю, ты сильная, вся в мать, ты справишься, ну, кому говорю, — снова вытаскивает меня из забытья голос ведьмы.

Откуда она взялась тут. Вспоминаю и прихожу в ужас.

Я сделала это. Я отдала свои крылья, чтобы стать свободной. Теперь я могу вернуться к любимому.

Как же ноет сердце. Сердце одно на двоих. Это значит, он помнит меня, помнит и ждет.

Делаю усилие и снова открываю глаза, лопатки ломит от боли. Через силу поднимаюсь. Оглядываюсь. Чистая комната, белой скатертью застланный стол, старуха не такая и старая.

— Выпей еще, станет легче, — снова подносит старуха питье. Огненная жидкость течет по гортани. Закашливаюсь.

— Скажи, зачем тебе мои крылья? — спрашиваю ведьму, как только могу разлепить склеившиеся губы.

— Есть спрос, будет и предложение! — не торопится она раскрывать секреты. — Есть у меня один клиент на твои крылья. Когда-то узнаешь его, — усмехаясь, говорит загадками.

— А что будет, если узнает отец?

— Он узнает, — без страха отвечает она. — Но мне ничего не сделает, слишком много он мне должен.

Старуха достает из кармана фартука перо.

— Держи, — отдает мне в руки. — Как пользоваться знаешь?

Киваю в ответ.

— Возьми еще два, пригодятся, — не обращая внимания на мои возражения, вкладывает их в мои руки. — Бьют, беги, а дают, бери.

Старуха сегодня сыпет пословицами из чужого мира. Из мира, куда я собираюсь бежать. Договаривались об одном переходе, но теперь есть целых три.

— И запомни еще, птичка, к тебе вернется твое, если тот, ради кого ты пожертвовала всем, разделит твою судьбу.

Я ничего не понимаю из сказанного, в моей голове еще колдовской туман.

Слышу, как скрипит входная дверь. Новые гости идут к ведьме за услугой. Не хочу их видеть, не хочу, чтобы увидели меня.

Бросаю под ноги перо, вокруг меня возникает огонь.

Скорее! Подальше отсюда! Не хочу больше жить в этом мире!